Общество
«Астраханщина»
ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ
Первому антикоррупционному процессу в России пошёл девятый десяток
День 29 августа 1929 года в жизни Астрахани, города славного, сонного и пыльного, приметного разве что древней крепостью да рыбным раздольем, был отмечен «необычной премьерой». Как и подобает, местом её проведения стал тамошний Зимний (драматический) театр, к слову сказать, один из старейших в России. Но вот время начала «спектакля» (10 часов утра) могло бы озадачить театрала так же, как отсутствие афиши и некоторая странность в расположении «зрителей» и «артистов». Последние почему-то находились в партере, откуда тоскливо смотрели на сцену, где за прогонистым столом сидели какие-то неулыбчивые люди. Так начался 60-дневный, самый длинный и кровавый в театральной практике «спектакль», финал которого был отмечен 14 трупами. Такое не снилось и Вильяму Шекспиру…
Уголовный процесс по делу служащих астраханских финансовых и торговых отделов и Центрального рабочего кооператива (ЦРК), а также группы рыбопромышленников, обвиняемых в экономической контрреволюции (ст. 58/7 УК), завершал череду показательных процессов двадцатых годов. Предшествовали ему дела о вредительстве в золотоплатиновой промышленности, на транспорте, на судостроительном заводе в Ленинграде, Шахтинское дело… И всё же «астраханщина» (это дурнозвучное наименование молва приписывает Сталину) заметно отличалась от вышеперечисленных. По сути, это был первый антикоррупционный процесс, однако поскольку слово «коррупция» по какой-то причине не приглянулось судейским интеллектуалам, определение выбрали менее эффектное, но более грозное – «экономическая контрреволюция».
На скамье подсудимых, а «скамьёй» этой был весь партер, сидели 129 человек. Заведующий губторготделом Панков, его заместитель Протодьяконов, опять же Адамов, председатель губернской налоговой комиссии со своим заместителем Ларионовым, ну и иные торгагенты, ревизоры и инспекторы, коих также сгубила легкодоступная астраханская рыбка. Невдалеке расположились нэпманы-искусители: Блок, Кантер, Полевой, братья Солдатовы, правда, без своего старшего, который предусмотрительно удавился ещё во время следствия…
Дело слушалось выездной сессией Нижне-Волжского краевого суда. Процесс был скучным и утомительным. Тонны, центнеры, пуды, нормы, дефективные книги, суммы взяток, названия ресторанов, количество выпитого и съеденного. Но случались и забавные эпизоды. Вот инспектор Семиков вспомнил о том, как, приехав с ревизором Чурашевым для «обревизования» XI финансового участка, спросил того: «С чего начнём?» – «Я думаю начать с обследования рыбокоптилок», – ответил Чурашев. «Да я не о том тебя спрашиваю! С чего начнём – с коньяку или с водки?»
Если гениальность и впрямь в простоте, то проще схемы, разработанной совместно со служащими и нэпманами, и представить себе нельзя. Вот, скажем, сидите вы на берегу и ловите себе рыбку. К вам подходит некто в чесучовом пиджаке и говорит хмуро: «Норма вылова – 10 штук в одни руки. Иначе – год условно или расстрел». – «Какие 10 штук?! – возмущаетесь вы. – Тут эти 10 штук за три минуты сами из воды выскочат. Назначьте хотя бы 100». Чесучовый человек оглядывается по сторонам, чешет бритый затылок, а потом говорит, откашлявшись: «Дай-ка закурить, а то жрать охота».
Сцена, конечно, условная, но вот другой диалог, теперь уже взятый из уголовного дела обвиняемого Куликова: «Зайдя в палатку Кантера, Куликов попросил у последнего закурить. Тот спросил, мол, что, папирос нет? Куликов обиженно ответил: «Нет вот папирос, а вы и не догадаетесь мне дать на папиросы». Тогда Кантер дал ему «на папиросы» 30 рублей».
Разумеется, перепадало совслужам от рыбопромышленников и поболее 30 рублей «на папиросы». Так, Панков, заведующий губторготделом, обвинялся в том, что в два приёма получил 1400 рублей от Солдатова и 1750 рублей от Полевого. На эти деньги он купил мотоцикл за 1200 рублей и «круглый год ел чёрную икру, что подтверждено счетами».
Тут требуется небольшой комментарий. Мотоцикл – это, конечно, серьёзно, а вот круглогодичное откушивание кавиара – это для слабонервных и малосведущих. В Астрахани вплоть до 80-х годов прошлого столетия икра стоила сущую безделицу. В частности, автор в середине 60-х годов приобрёл пол-литровую банку «зерна» за початую пачку сигарет «Трезор», которая стоила тогда 30 копеек. Икра, само собой, была браконьерской, и поначалу просили за неё 3 рубля.
Вернёмся, однако, к рыбаку, оставленному нами наедине с инспектором-вымогателем.
Рыбак, а в нашем случае рыбопромышленник, подвергался и более изощрённой «дойке», чем «эй, мужик, дай на папиросы!». Тот же инспектор, приходя, скажем, в какое-нибудь товарищество «Волгорыбка – Бр. Хансоведовы и Ко», устанавливал суммы оборота и дохода, близкие к действительности, а от «папирос» отказывался с негодованием. Приходилось давать «на лапу»: а) другому инспектору, чтобы тот выправил заключение об ошибочности произведённых коллегой расчётов; б) ревизору – за ревизию финансовых книг; в) эксперту-бухгалтеру, чтобы тот признал эти самые финансовые книги годными для налогообложения; г) председателю и членам губналогкомиссии, от которых зависело окончательное решение вопроса.
Расходы, что и говорить, немалые, но и отдача была порой заоблачной. В деле есть пример, которому отказываешься верить. Один из инспекторов санкционировал годность для налогообложения дефективных финансовых книг за 1927/28 годы крупнейшей рыбопромышленной и торговой фирмы «Рыбак», указавшей прибыль в 4985 рублей при обороте, заявленном владельцем в размере 1 990 989 рублей, с чего был уплачен налог в 174 рубля, тогда как налог должен быть в 1000(!) раз большим.
Торготдельцы брали своё на распределении квот. Губисполком установил для частников норму в 17% от общего плана вылова рыбы. Тут у «весёлых и находчивых» работа шла в двух направлениях: продавалось не только увеличение нормы, но и ассортимент. Кому нужна была какая-нибудь краснопёрка с окунями?! А вот вобёлка-черноспинка…
В результате крупных взяток нормы увеличивались в 5–10 раз. Это не могло не сказаться на социалистическом секторе, который безнадёжно проигрывал в соревновании с частником. Но преимущества рыночной экономики никого не интересовали в Стране Советов. Интересовало другое – размер ущерба, нанесённого врагами молодой республике. Размер был впечатляющим: около 16 миллионов рублей вместе с недоимками и недообложением налогами. Глубину падения определил не судья, а подсудимый Чурашев, служивший ревизором. Он сказал, сам, видимо, не поняв всего ужаса сказанного: «У нас были взяточники устойчивые, которые брали взятки и не делали льгот частнику, и такие, которые за взятку продавали интересы государства».
Приговор был суров. Пощадили семерых из двадцати одного, для которых обвинение от имени государства требовало применения высшей меры социальной защиты – расстрела. Железная пята пролетарского закона раздавила цветы зла, а сорняки просто выдрали и выбросили на помойку.
Показательный триллер в Астраханском драматическом театре на долгие годы отучил советских людей от желания подкупать чиновников. Но свято место пусто не бывает. И вот уже на смену ужасайке пришёл современный водевильчик под броским названием «Кто не спрятался – я не виноват!», повествующий о борьбе с отдельными проявлениями коррупции в новом, молодом государственном организме. Как и полагается по условиям весёлого жанра, здесь всё кукольно, всё невзаправду. Главный герой постоянно хмурит брови, морщит лоб, давая понять, как он зол, но его никто не боится, и в конце концов он машет на всё рукой и присоединяется к танцующим танго под популярный в обществе мотивчик «Почём там нынче баррель нефти?» Зритель покидает зал преисполненным добрыми чувствами к тем, кто умеет радостно жить за его счёт.
Бедная, несчастная, состарившаяся было латинянка Коррупция! Мы вдохнули в неё новую жизнь. Если вы найдёте теперь хотя бы с десяток должностных лиц, в той или иной мере не использующих свои высокие посты для личных целей, то можете считать себя поцелованными.
Чтобы успешно бороться с коррупцией, в государственном организме должен быть хотя бы один внутренний орган, не заражённый ею. Судя по выступлениям осведомлённых лиц, прессе («Операция прикрытия?» – «ЛГ», № 5) и по личным наблюдениям, такого органа у нас нет. Поэтому нам рассказывают сказки о том, как трудно поймать коррупционера, особенно высокопоставленного, за руку. А не надо ловить его за руку. В остальном мире его давно уже выявляют с помощью компьютера. И в Штатах, и в Западной Европе не видят ничего зазорного в том, чтобы сравнивать доходы и расходы чиновников, и при малейшем несоответствии обращать на них более пристальное внимание. Если не удастся доказать факт коррупции, то удовлетворяются уклонением от уплаты налогов, а за это преступление сроки тоже дают немалые.
Двадцать первый век окончательно порвал с такой эфемерной субстанцией, как совесть, вернее с тем, что от неё осталось. Массы людей в России прямо-таки жаждут «жрать больше и жрать вкуснее других», что вполне соответствует концепции потребительского общества, ориентированной на роскошь и мнимую исключительность. Вполне возможно, что вскоре, если не случится чуда, мы станем страной, негодной к жизни.
И всё же завершить своё невесёлое повествование хочется хорошими новостями. В той же Астрахани должны вот-вот сдать в эксплуатацию долгожданный музыкальный театр с очень, очень вместительным залом. Говорят, что и в других городах вводят в строй новые театральные комплексы. Впрочем, это так, к слову…
Юрий НИКИТИН, АСТРАХАНЬ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,6 Проголосовало: 9 чел. 12345
Комментарии: 07.03.2011 20:58:00 - Наталия Борисовна Соколова пишет:
Мы живем НЕ в стране!!
Чувство юмора уже не помогает. Смеяться не придётся. Если вся власть и "элита" имеет гражданство других стран, лечится в других странах, дети их живут и учатся в других странах, в армии не служат, то ежу понятно, чем является для них страна, которой они управляют. А мы, мы тихо существуем в резервации. Вот и полицию для нас придумали. Это для тех кто будет высовываться. Гитлер отдыхает.
02.03.2011 18:03:36 - юрий дмитриевич шатунов пишет:
К слову, возвратить бы лучше ст 58 со всеми ее подпунктами, а заодно и советскую власть. То-то бы народ посмеялся.