Человек
Город, которого нет
СРЕДА ОБИТАНИЯ
«Заброшенный край, превратившись в природный заповедник, заполнился волками, лисами, дикими кабанами. Вас поразят аккуратные земляные валы, усеянные табличками с красным трилистником в жёлтом треугольнике. Это места захоронения целых деревень. Вы зайдёте в покинутые квартиры, в которых до сих пор сохранились предметы обихода, подниметесь на самую высокую точку города и сфотографируетесь с гербом СССР».
Это выдержки из рекламных проспектов для туристов, желающих пощекотать себе нервы не только компьютерной игрой «Сталкер», но и наяву. Спустя 18 лет после чернобыльской ядерной аварии началась бойкая торговля путёвками в город-призрак, и желающих рискнуть своим здоровьем, как ни странно, и на самой Украине, и за рубежом оказалось так много, что между туркомпаниями, первыми открывшими страшноватенький маршрут, и госструктурой разгорелся нешуточный скандал.
Пока одни мечтают сфотографироваться на фоне саркофага, другие требуют закрытия всех АС. После трагедии на Фукусиме волна протестов против использования атомной энергии прокатилась по всему миру. Германия временно отключила от энергосети семь самых старых немецких станций, многие страны объявили о приостановке программ развития атомной энергетики.
По данным МЧС, в результате катастрофы на Чернобыльской АЭС, 25-летний печальный юбилей которой мир отметил вчера, радиоактивному загрязнению только в России подверглась территория общей площадью почти в 60 тысяч квадратных километров. В зоне радиоактивного загрязнения остаются 4 тысячи населённых пунктов, в которых проживают более 1,5 миллиона человек. Последствия аварии на Фукусиме, где уровень радиации достигает 900 миллизивертов в час при норме в 0,05–0,2 микрозиверта, ещё только предстоит оценить.
На юго-западе Брянской области, там, где она граничит с Белоруссией и Украиной, есть маленький городок – Новозыбков. Расположен он на территории настолько сильно загрязнённой чернобыльскими радионуклидами, что её законодательно признали зоной отселения. Среди местных жителей ходит легенда, что когда руководство Новозыбкова спустя несколько лет после аварии обратилось со своими нуждами к одному известному государственному и общественному деятелю, то ответом было уверенное: «Такого города нет».
Зоной отселения Новозыбков сделали дожди, которые шли здесь 28 и 29 апреля 1986 года. А история обнаружения радиационного загрязнения похожа на анекдот. Военрук педучилища С.В. Сизов проводил занятия и заметил, что стрелки дозиметров сильно отклоняются от нормы. Доложил в городской штаб гражданской обороны. Вечером и ночью 28 апреля работники санэпидстанции ездили по городу и делали дозиметрические замеры. Цифры получались страшные: на поверхности земли от 5000 до 8000 микроРентген в час, а в канавах у дорог – до 30 000. (Для сравнения: естественный радиационный фон в таком крупном мегаполисе, как Москва, примерно 8–10 мкР/ч.). Жители об этих цифрах узнали много лет спустя, а в 86-м традиционно убирали в весенние дни дворы и улицы от накопившегося за зиму мусора, копали грядки, шли на первомайскую демонстрацию. Я, тогда студентка университета, приехала домой на праздники. Всё было, как обычно, только погода для начала мая была странной – стояло какое-то душное марево.
Сейчас официальную справку о радиационном фоне в Новозыбкове местные газеты публикуют ежемесячно. В точках постоянных замеров он в 3–4 раза выше естественной нормы. Если самому пройти с дозиметром по городу, спуститься к реке, заглянуть в сады и огороды, цифры будут значительно выше. Уже двадцать пять лет Новозыбков представляет собой, по сути, экспериментальную площадку для изучения влияния различных доз радиации на население и окружающую среду. Конечно, провели дезактивацию местности, заасфальтировали дороги, тротуары и дворы, сменили кровлю на многих городских зданиях, газифицировали частные дома. Топить печи дровами из местных лесов или торфом из местных болот – означало бы устраивать в доме маленький атомный реактор. Запретили сжигать листву, организовали вывоз мусора из частного жилого сектора, почистили городские озёра, вбирающие в себя радиационные осадки и стоки.
Отголоски установленного порядка есть и сейчас. Жарким летом 2010-го чернобыльские леса и торфяники не загорелись. И это нельзя полностью отнести к счастливой случайности. Посещение лесов с началом жары запретили, так здесь делают каждый год. О запрете регулярно напоминало местное радио, призывы к бдительности печатали в каждом номере обеих городских газет. Да и сами жители хорошо осознают, что живут в особой зоне, и ко многим связанным с радиацией вещам относятся серьёзно. Возгорания, конечно, случались, но на них быстро реагировали, и в крупные пожары они не переросли.
Несмотря на понимание, что радиация есть и что с ней нужно считаться, местное население не позволяет ей всерьёз себя ограничивать в бытовых вопросах. Редко кто из горожан отказывается от удовольствия хотя бы раз в год сходить в лес за грибами или ягодами. Охотники и рыбаки тоже не оставили любимых занятий. И зимой, и летом на городских озёрах можно наблюдать людей с удочками. За дичью идут в окрестные леса. В первые годы после аварии время от времени носили добытую дичь на дозиметрическое исследование, но, скорее, из любопытства. Сами сколько лет живём в чернобыльской зоне, не так уж сильно звери от нас отличаются.
На территории рынка грибов или лесных ягод не увидишь, обязательный здесь дозиметрический контроль они не пройдут. Однако возле рынка всегда есть стихийные торговые ряды. В сезон здесь стоят вёдра черники, корзины грибов, зимой продают сушёные грибы, маринады, соленья, варенья. Если спросить, откуда грибы, ягоды, отвечают, что ездили за ними далеко-далеко, в чистую зону. Но и продавцы, и покупатели хорошо понимают ритуальность этих вопросов и ответов и скрывающуюся за ними правду. В местной прессе каждый год появляются статьи о замерах радиации в дарах леса, загрязнённость их часто в десятки раз превышает допустимые нормы. Оканчиваются статьи, как правило, рекомендациями, как чистить, мыть и готовить эти продукты. Иллюзий по поводу того, что народ перестанет их употреблять, у авторов нет.
К радиации жители относятся с каким-то фатализмом. Да, это очень вредно, но это наша жизнь. В первый же год после аварии удар по здоровью жителей нанёс радиоактивный йод. Период полураспада этого радионуклида самый короткий – всего восемь суток, а вот активность самая высокая. Заболевания щитовидной железы в Новозыбкове массовые, болеют тысячи человек, все, кто был в городе в первые недели после аварии. Недавно исследование гормонов крови начали делать в соседнем районном центре. Больше двадцати лет для того, чтобы сдать кровь на анализ, приходилось ездить в Брянск, а это около двухсот километров от Новозыбкова. Именно там построили Диагностический центр на средства, выделенные на ликвидацию последствий чернобыльской аварии. И здоровому человеку такую дорогу с утра без завтрака (есть-то перед забором крови нельзя) выдержать трудно. А если не успел сделать все необходимые исследования?.. А если нужно ещё попасть на приём к специалисту?.. В Новозыбкове эндокринологов катастрофически не хватает.
Каждый год в дни годовщины чернобыльской аварии можно услышать или прочесть в СМИ, что никаких особенно тяжёлых последствий эта авария для населения не имела. Статистика смертности в пострадавших районах почти такая же, как по всей стране, статистика онкологических заболеваний – тоже. Когда я это слышу, на ум всегда приходит известный афоризм: есть ложь, есть большая ложь и есть статистика.
В первые годы после аварии по городу ходили слухи о распоряжении обязательно вскрывать тела всех умерших. В 89-м году, когда от онкологического заболевания умирал мой дедушка, бабушка измучилась вопросом, как не допустить надругательства над усопшим. Даже слово «вскрытие» она произносить не могла, говорила «потрошить», потому что к человеческому телу, с её точки зрения, такие кощунственные действия относиться не могли. Город Новозыбков вырос из старообрядческой слободы, и многие культурные традиции ещё не утрачены. Кто-то из приятельниц посоветовал договориться с врачом, попросить, чтобы написал, что дедушка умер от старости. Так уже поступали соседи. Вскрытия удалось избежать, причиной смерти зафиксировали атеросклероз. И никакой онкологии!
В 2004-м, когда умер дядя, медицинскую карту с онкологическим диагнозом просто «потеряли», нашли старую и причиной смерти указали последствия инсульта. Тогда же умерла соседка, которой в Новозыбкове диагноз не поставили вообще. Дочь забрала её в Рязань и сразу выяснила, что болезнь называется лейкемия. Через полтора месяца соседку привезли в Новозыбков, но уже в гробу. В чернобыльскую статистику она тоже не вошла.
В год аварии в Новозыбкове было примерно 47 тысяч жителей, сейчас – 42. Многие уехали, воспользовавшись льготами, предоставленными законом о защите граждан, подвергшихся воздействию радиации, почти перестали возвращаться в город выпускники вузов. Но есть люди, которые, напротив, приезжают в Новозыбков жить и работать: кого-то привлекли чернобыльские льготы, кого-то вынудили обстоятельства. Больших проблем с жильём здесь нет. Владельцы «лишнего» жилья сдают свои дома и квартиры государству. В них и заселяют нужных городу специалистов и переселенцев.
Новозыбков был до революции богатым торгово-промышленным городом, в советские годы производство тоже развивалось неплохо. Сейчас промышленным город назвать нельзя. Фабрики и заводы либо закрыты, либо превратились в подобие небольших мастерских. Рабочих мест мало, на вакантных же заработная плата близка к минимальной. Денежные надбавки за проживание в чернобыльской зоне выплачиваются, но благосостояния они обеспечить не могут. «Большая радиация» – доплата работающим – в этом году составляет 840 рублей. Её с давних пор называют «гробовыми». Есть соответственно и «маленькая радиация», чуть больше 100 рублей. В большей степени на экономическом положении горожан сказывается ранний (примерно на десять лет раньше обычного) выход на пенсию, продукты с собственных огородов и дач, да отхожий промысел.
Кого всё ещё пытаются хоть как-то оградить от радиации, так это детей. В учебном году школьников на месяц вывозят в пансионаты «чистой зоны», как правило, в другие районы Брянской области. Летом – отправляют в лагеря и санатории, организованными группами вывозят в Европу. Десятилетняя дочь моих родственников летние каникулы проводит в испанской семье. Однако основной мотив родителей отнюдь не забота об отдыхе ребёнка. Девочка должна освоить язык, завести знакомства, адаптироваться к чужой культуре. Это расширит её возможности в будущем, может быть, ей будет проще уехать из зоны, когда повзрослеет.
Досуг в Новозыбкове проводят, возможно, и поактивнее, чем в других маленьких городах России. Для детей работают музыкальная, художественная, две спортивные школы. Есть бассейны, зимой заливают катки, устраивают снежную горку на центральной площади. Есть маленький бесплатный зоосад на берегу пруда. К сожалению, главная его достопримечательность – страус – прошлой весной погиб. Остались павлины, фазаны, куры разных пород, лани и прочая живность. В городском парке летом работают аттракционы.
Молодёжь проводит время в кафе, на дискотеках, есть танцевальные и хоровые коллективы. Пенсионеры, если семейные заботы не обременяют и хочется общения, могут посещать клуб садоводов и огородников или записаться в хор ветеранов. Еврейская община города создала свой культурный центр, муниципальные власти в прошлом году выделили для него здание одной из бывших синагог. Ну и церковь, конечно. В церковь людей влечёт сейчас не только, а может быть, и не столько религиозная составляющая, сколько стремление к общинности, к единению с людьми своей культуры. В Новозыбкове действуют два православных и два старообрядческих храма. Ещё один православный храм жители окраины восстанавливают на собственные средства на месте старой разрушенной церкви.
В 2001 году к трёхсотлетию города на берегу озера был установлен небольшой монумент «новозыбковцам, основавшим город и отстоявшим его в исторических битвах» – памятник предкам и тем, кто, несмотря ни на что, живёт здесь и сейчас.
Антонина ТРЕТЬЯКОВА, НОВОЗЫБКОВ–МОСКВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии: