Живые и мёртвые
«Плывущий беспечно в Китай»
ЗАМЕТКИ ПРИСТРАСТНОГО ПУТЕШЕСТВЕННИКА
Языков двадцатого века,
Плывущий беспечно в Китай,
Концом абиссинского стека
В Господний стучащийся рай…
В. Коллегорский.
Стихи о Николае Гумилёве
На земле мы ищем небесного. Странное дело: Книга Бытия начинается словами: «В начале сотворил Бог небо и землю», но и китайская книга «Цзян цзи вэнь» («Тысяча иероглифов») начата тем же суждением о сотворении мира: «Небо и земля – это мрак и свет»… Так мы и живём: либо во мраке, либо в свете, по крайней мере в стремлении к нему.
Вечер 9 Мая 2011 года я встречал в харбинском ресторане «Вокруг света», где собираются наши соотечественники, да и сам ресторан принадлежит выходцам из России. Рядом – несколько соотечественников, работающих в Поднебесной: кто-то обзавёлся семьёй и, не будучи китайским гражданином (китайцы никому не дают гражданства!), вполне благополучно живёт на своей новой родине, кто-то приехал на работу и не хочет уезжать, потому что «как приедешь да посмотришь, особенно в телевизор…» Ожидая начала концерта, обсуждали, почему нет на Родине того процветания, бодрости и победоносности, которая есть в нынешнем Китае и была свойственна нам в лучшие годы народного одушевления и единства…
На столе – сто граммов фронтовых и кусочек чёрного хлеба с салом – символический подарок от работников ресторана, поэтому самый старший из нас произнёс первый тост о не вернувшемся с войны отце, и, конечно, каждому было что вспомнить – у кого-то не вернулись оба деда. Но выпили за Победу, ибо грустить не хотелось, а поминовение ещё предстояло. За столиками преобладала явно славянская публика, и если учесть, что обслуживали вежливые русские официантки, обстановка явно располагала к тому, чтобы чувствовать себя как дома.
Ресторан «Вокруг света» выбирают русские харбинцы потому, что он известен своим традиционным праздничным концертом – пусть небольшой труппой: всего лишь муж и жена, да молодая певица, да собранные русские и русско-китайские дети разных возрастов. Но сколько оптимизма, счастья, надежды было уже в первом танце, олицетворявшем окончание войны!.. Потом вышли дети и стали бодро маршировать в такт военной песне, затем – девушка-солдатка, которая обратилась к залу и сказала, что, наверное, у каждого из сидящих здесь кто-то не вернулся с войны, и начала петь.
Кульминацией же стала минута молчания, когда динамиками забилось русское исстрадавшееся сердце и первые пятнадцать–двадцать секунд только громкие голоса китайцев нарушали сгущающуюся тишину. Наконец и они о чём-то догадались, затихли и один за другим поднялись тоже. Тишина. Только сердце в динамике… Но почему русая девочка с мобильником за соседним столиком продолжает сидеть и просто смотреть на сцену… Хотелось спросить: «А ты что? Не понимаешь?..» Но когда у тебя стоит ком в горле, как спросишь? Да и зачем?!
Сердце остановилось – и… ударил марш. На щеках той, что поёт, чёрные струйки с подкрашенных ресниц. Такое не нарисуешь. Значит, у одних сердце бьётся и трепещет, а другие поражены «окамененным нечувствием». И осуждать нельзя: это мы сами создали у некоторых наших молодых паралич воли, поражение души. Такое невозможно представить ни в нынешнем, ни в прежнем Китае: когда произошло землетрясение в Сычуане, миллионы молодых китайцев вышли на улицы, надев майки с надписями «Я люблю Китай».
Россия счастие. Россия свет.
А, может быть, России вовсе нет.
И над Невой закат не догорал,
И Пушкин на снегу не умирал...
Это писал эмигрант Георгий Иванов. Ему, изгнанному из России, было в чём сомневаться. Но почему утром 8 мая на кладбище советских воинов не пришли наши студенты, обучающиеся в Хейлунзянском университете? – печалились организаторы встречи. – Хотя в прошлом году их было человек сто пятьдесят…
А может, дело как раз в организации?.. Той организации, которой так славен сегодняшний Китай? А тут просто не разбудили в субботнее утро, не напомнили. А что, если сон души, если душа уснула?..
Ходишь среди могил в далёком Харбине и гадаешь, кто из них со Смоленщины, Тамбовщины, Псковщины, Рязани… И где она, родная земля? Где и за что человек обретает Царствие Небесное?
Утро 10-го началось бодро и солнечно. Вдруг вспомнилось и запелось вчерашнее: «Казаки, казаки – едут, едут по Берлину наши казаки!..» И Берлин вдруг превратился в Харбин: «Едут, едут по Харбину наши казаки…», но, оказывается, можно, широко размахивая руками (ну совсем так, как вышагивал вчерашний танцор!), запеть: «Едут, едут по Пекину…», а затем и «по Шанхаю», где откроется 12-й Конгресс преподавателей русского языка и литературы… И пусть попробует кто-нибудь сказать, что это песня завоевателей – это песня свободного русского человека, почувствовавшего свою силу и крепость, несущего свою культуру и волю другим народам. Совсем как в 1813 году: «Едут-едут по Парижу наши казаки…» Может, и это песня завоевателей, а не освободителей?
Только мы всё боимся сказать, что «едем», что не застыли в демократическом параличе, что и у нас «душа жива», а иностранцы ждут от нас решительного проявления этой неоскудевшей души и спрашивают:
– Скажите, Владимир Иванович, – обращается после публичной лекции заместитель декана Саша, по-китайски внятно дробя каждый слог, – я очень люблю русский язык и каждый вечер стараюсь смотреть телевизор. Настроение у меня после него совсем плохое… А вот что вы думаете об этом, Владимир Иванович?
Что ответить тебе, китаец Саша (а китайцы при обучении берут русские имена)? Конечно, хотелось бы адресовать твой вопрос генеральному директору НТВ Кулистикову: Владимир Михайлович, ответьте, пожалуйста, моему китайскому коллеге, почему после ваших телесериалов не только русскому человеку, но уже и китайцу жить не хочется? Можете написать на электронный адрес Института русского языка и литературы Хейлунзянского университета.
Мой же ответ – и Саше, и Тане (Жун Цзе, которая двенадцать лет назад на стажировке в Москве написала четыре курсовые работы!), и пекинской Кате (которая с благоговением вспоминает нашего общего учителя Юрия Рождественского), и даляньскому Феде (ныне декану филфака – уж он-то помнит, как, в подражание Шаляпину, мы пели на сцене Института русского языка имени Пушкина «Буря мглою небо кроет»): разве вы не чувствуете в каждом моём слове веру в будущее моей страны, в силу русского человека, в его красоту, честность, справедливость, мудрость, скромность? Всё лучшее и светлое объединяет нас на этом свете – во взаимной любви и интересе к нашим языкам и культурам.
И тогда в любом информационном мраке и словесной медиашелухе «свет во тьме светит, и тьма его не объят», тогда, стоя ли над могилами наших воинов или размышляя о вечности у терракотового воинства, вспомнятся стихи Тарковского:
Ни тьмы, ни смерти нет
на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идёт бессмертье косяком.
То, что хранит наша душа, и есть культура, переходящая в бессмертие. И главный вопрос: кем будем «уловлены в сети»? Богом или дьяволом? Мраком или светом? Каким «ловцам человеков» предашь душу свою? Ответь на этот вопрос, человече…
Владимир АННУШКИН, преподаватель русского языка Хейлунзянского университета, ХАРБИН–МОСКВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии: