У "либеральной общественности" украли икону - страстотерпца, прости Господи, Михаила Ходорковского. Публика скрывает разочарование безостановочной болтовнёй в блогах «либеральных СМИ», стараясь не думать о том, что в единоборстве тяжеловесов победил Голиаф, и доморощенному Давиду царём не стать.

И на «Эхе Москвы», и на телеканале «Дождь» Ходорковского сравнивали то с Манделой, то с Солженицыным. Как будто не помня, что первый, когда ему предложили, отказался выйти на волю ценой выхода из политики, а второй так и не уступил противнику ни пяди, до конца соблюдая лагерную максиму «не верь, не бойся, не проси», что и сделало его победителем – на нашу голову.

А тут спорили о ерунде: требуется ли для помилования признание вины? Как будто не понимая, что это вопрос нисколько не юридический. Де-юре признание вины не требуется. Но де-факто, если просишь, значит – признал.

Апологеты Ходорковского все эти годы думали о нём как о политике и бойце. Он же оказался бухгалтером, который десять лет оплачивал свою давнюю глупую самонадеянность, изображал из себя декабриста-мыслителя банальными статьями в деловой прессе и ринулся с вещами на выход, как только лязгнул засов. О его прошении общественность и адвокаты узнали от Путина, а это значит, что ни к адвокатам, ни тем более к общественности Ходорковский всерьёз не относится и, как и прежде, предпочитает иметь дело с «серьёзными людьми».

Главным героем прошлой недели был отнюдь не Ходорковский, а Платон Лебедев, которого главбух предал в полном соответствии с другой лагерной максимой: «Сдохни ты сегодня, а я завтра». Но ни на «Эхе», ни на «Дожде» об этом очевидном факте либо не говорят, либо рассуждают так туманно и многословно, что вроде как Ходорковский Лебедеву чуть ли не услугу оказал, оставив его свободу за пределами своих договорённостей с начальством.

В результате точнее всех ситуацию описала программа «Время». И всего в одной фразе: «Ходорковский вышел на свободу и покинул Россию».

Вадим РЕЧКАЛОВ

Теги: Михаил Ходорковский