Художник Александр Фёдоров «Единогласная толпа»

Все годы после крушения советской власти в обществе господствовали две тенденции, определяющие отношение обычных людей к тем, кто в той или иной степени определял их жизнь. Одни испытывали стойкое неприятие ко всему, что исходило сверху, считая это вредоносным и преступным, другие твердили, что надо подождать пока пройдут реформы, исчерпаются жуткие последствия тоталитаризма, и тогда всё будет хорошо.

И те, и другие испытывали серьёзные тяготы в обычной жизни, но не теряли веры. Первые в то, что панацея от всех бед - кардинальная смена власти, вторые в то, что нынешняя власть всё-таки осчастливит их благоденствием. Всё это происходило так или иначе в публичном общественном поле, и через какое-то время стало надоедать, терять остроту, как во взаимных противоречиях, так и в обоюдной убеждённости в правоте или неправоте.

В те же годы, не привлекая к себе лишнего внимания, шёл другой процесс, крайне важный и нуждающийся в анализе. Это уход России в тень, в темноту. Он не имел идеологии, сверхзадачи, он элементарно суммировал векторы интересов разных влиятельных групп, а интересы эти были крайне далеки от государственных. Как и всякое активное действие, это движение порождало противодействие, попытку не допустить, остановить, но оно до недавних пор было достаточно слабым из-за могущественности тех, кто стоял по другую сторону. В результате мы на данный момент имеем две России. Чёрную и Белую. Белую и Чёрную. И они находятся перед решающим столкновением, которое, на мой взгляд, определит судьбу не только нашей страны, но и всего мира.

В советские времена слово "коррупция" мы слышали в основном с экрана, когда смотрели зарубежные детективы. Эта была часть того, плохого, капиталистического, тёмного мира. У нас же всего лишь неодобрительно поговаривали о телефонном праве и взяточничестве, но не как о явлениях катастрофических, а как о факторах, которые необходимо скорейшим образом искоренить.

Потом всем известно, что произошло со страной. Капитализм с экранов устремился в нашу жизнь. Назрела, как и во всяком обществе, испытавшем изменения революционного порядка, смена элит. Однако элита – не мебель в квартире. Её не снесёшь на помойку и быстро не заменишь на новую. Элиты – это прежде всего людские сообщества. А вот что произошло после 91-го года с людьми, почему они согласились на то, что их Родину завели туда, куда не доходят лучи цивилизационного света?

Вспоминаю свой разговор с бывшим очень крупным прокурорским начальником. Он с тоской сказал мне: «Понимаете, ужас состоит в том, что сейчас люди, от которых зависит принятие решений, берут деньги не только за то, чтобы рассудить несправедливо, а даже за то, чтобы рассудить правильно. Это ставит под сомнение государство, как таковое, если коррупционные механизмы единственные эффективные».

Ключевым здесь становится то, что находятся не только те, которые берут (это как раз не странно – слаб человек), а то, что в выявляется множество тех, кто даёт. Именно этот закреплённый порядок становится главным регулятором хозяйственной, общественной, а порой и культурной жизни страны. Он формирует систему приоритетов, выносит наверх тех или иных деятелей, перекрывает кислород другим, а значит, формирует элиты. А уж эти элиты потом определяют основные тренды государственной и общественной жизни.

Пришла пора признать, что после развала СССР выяснилось, что наш, отечественный человек в массе своей далеко не такой, каким его представляла русская литература. Я имею в виду то, что, выбирая между духовным и материальным, он вовсе не обязательно остановит свой выбор на первом. В 90-е годы стала формироваться элита, которая уверенно повела страну по пути уничтожения, прикрываясь борьбой с советским прошлым, следованием европейским ценностям, приверженности идеалам демократии. И дело здесь вовсе не в пресловутых «молодых реформаторах» в правительстве. Они были пешками в этой игре. Тяжёлые фигуры до поры до времени не проявляли себя, готовя плацдарм к наступлению.

Откуда вообще взялись эти фигуры? Они делились на несколько групп, вполне успешно находивших между собой общий язык.

Первую составили бывшие партийные и комсомольские чиновники среднего и низшего звена. Ни для кого не секрет, что в последние годы советской власти система выдвижения партийных кадров сделала существенный крен в сторону карьеристов и дилетантов. (Во многом тому виной затеянное секретарём ЦК партии Е. Лигачёвым омоложение руководителей руководящих органов партии и на местах, и в центральном аппарате.)

Эти люди намного лучше разбирались в интригах и играх, чем в реальных отраслях хозяйства и в общественной жизни. А уж коммунистическое самопожертвование ради идеалов для них становилось чаще всего поводом для корпоративно-тайных насмешек.

Когда власть выпала из рук высших партийных боссов, они быстрее всех сориентировались, как её подобрать и использовать в своих личных, а не в государственных целях. Они органично поместились в новые чиновничьи кресла, часто в тех же самых кабинетах только с другими табличками, без мук совести на тех же стенах заменили портрет Горбачёва на портрет Ельцина, и, подкорректировав риторику, положили начало тому, что в новейшей истории России получит название чиновничьего беспредела.

Вторую группу представляли кооператоры горбачёвского периода, своеобразные неонэпманы.

Они тогда уже на собственной шкуре очень крепко усвоили, что рынок, или то, что они считали рынком, живёт по одному непреложному закону: купить надо подешевле, а продать подороже.

Они вполне успешно воплощали это в жизнь и при позднем социализме, но обстановка требовала определённой осторожности, а уж когда «проклятый СССР» с его ограничениями перестал существовать, для них наступило раздолье. Они совместно с организованной преступностью, которая сначала наезжала на них, обрекая данью, а потом срослась с ними и уже не могла без них существовать, установили правила, по которым лояльность всех и вся измерялась только в денежном эквиваленте. Не будь жадным, зарабатывай и давай другим. И всё будет хорошо. Они, как кроты, прорыли норы почти во все сферы жизнедеятельности – от торговли до книгоиздательской деятельности, от образования и медицины до спортивных федераций и киноиндустрии.

Их никогда не интересовала суть дела, около которого они кормились, важны были только дивиденды. Ну и, само собой, декларированная преданность ценностям демократии.

Третья группа сформировалась из уже упоминаемой мной организованной преступности. Они первыми почувствовали, что коль государство обрушилось, с ними некому стало бороться. Отныне они обрели безнаказанность и, подсуетившись, стали легитимизировать себя, наряжаться в одежды респектабельных бизнесменов, налаживать и укреплять связи с первой и второй группами. А те иногда в них очень нуждались, особенно когда возникали недоразумения с теми, кто проявлял излишнюю принципиальность и строптивость.

Потихонечку, в рамках инициированной Западом антигосударственной приватизации, они прибрали к рукам многие производственные активы, отправили детей учиться за границу, и из всеми презираемых бандитов стали уважаемыми членами общества.

Четвёртую группу наполнили троечники и двоечники, окончившие школы в конце 80-х или в начале 90-х. Они с радостью заметили, что для утверждения в жизни знания больше не нужны, главное – попасть в струю, пристроиться, и принялись рьяно обеспечивать нужды трёх выше описанных групп, мечтая о том, как со временем занять место хозяина.

Они утвердили в обществе чудовищное несправедливое положение, при котором значимость человека определялась только его материальными возможностями, независимо от того, как он эти деньги заработал. А когда неважно как, заработки большей частью сомнительны и нечестны. Они назвали себя элитой. И наделили презрением всех, кто вне их круга.

Они установили новый порядок, при котором коррупция – естественная норма существования в обществе, едва ли не единственный механизм решения любых проблем. Тех, кто не принимал их условия, кто считал приоритетным в человеке не деньги, а знания, талант, полезность государству, честность, порядочность, обрекали на отчаяние и нищету, отправляя в глубокий социальный арьергард.

Они привели Россию во тьму. А в силу того, что во тьме так трудно что-либо разглядеть, они стали почти неуязвимы. У них появились свои адвокаты, свои писатели, свои идолы и кумиры, свои «говорящие головы». Они придумали идеальную систему подмен, где подлинное целенаправленно подменялось искусственным, – от продуктов питания до интеллектуальной литературы. Их людьми наводнены правоохранительные органы, государственные институты, банки, суды, муниципалитеты. Они всё решают. Всем рулят. Их мир – это мир только для них. 23 года они тащили нас к пропасти и уже подтащили к самому краю.

Последнее, что их тяготило, мешало им – это сама Россия, с её историей, гордостью, литературой, подвигами. От неё необходимо было избавиться до конца. Они знали, что если сбросить её вниз, в черноту, её никто больше не найдёт. Но исторический маятник неумолимо начал движение в другую сторону.

Сейчас Белая Россия, Россия из тех, кто, мучаясь от бессилия и соглашательства, но всё же в итоге преодолев их, всё это время провёл в подполье, копил силы, занимался всерьёз наукой, искусством, литературой, экономикой, уже почти не надеясь, что это будет востребовано, встала на пути черноты.

Пусть кто-то скажет, что мои мысли слишком метафоричны. Дело не в форме, а в сути. А по сути, я не сомневаюсь в своей правоте. Да и последние события в мире, украинский и сирийский кризисы, захлебнувшаяся «арабская весна», «болотные» игры и многое другое показали, что все мы должны собраться, стать частью Белой России, живущей по законам здравого смысла и государственной необходимости.

Назрела быстрая волевая замена всех тёмных, коррупционных деятелей на тех, кто понимает идею любой работы в государстве как идею служения, кому важен человек как таковой в раскрытии его лучших сторон и качеств, а не как винтик коррупционно-делового механизма. Этот процесс уже идёт, но у страны мало времени. И только когда ни одному проходимцу не удастся избежать возмездия, включив те или иные рычаги, знакомства, связи, деньги, подкуп, можно будет сказать, что мы отходим от края.

Теги: экономика , развитие