Он мне кажется человеком совершенно счастливым, Роберт Енгибарян. И в самом деле: все его начинания завершались успехом. Может, это - подобное бывает – только видимость. Но посудите сами. Он и признанный во многих странах учёный – директор Международного института управления МГИМО(У) МИД России, профессор, – и писатель – его очередной роман "О, Мари!" вышел в конце прошлого года в московском издательстве «Норма», – и глава большой дружной семьи, вобравшей в себя представителей многих народов[?] И ещё: доктор юридических наук Роберт Енгибарян – философ. Он пытается в каждой своей книге понять природу человека в зависимости от его цивилизационного кода. В контексте непредсказуемого прошлого и неминуемого настоящего нашей страны о перипетиях истории, рывками реформирующих Россию, и пойдёт наш разговор.
– Роберт Вачаганович, в ваших романах вы нередко рассуждаете о проявлении духа и характера человека в различных социально-политических условиях. Почему вы возвращаетесь к 60–70-м годам? Ностальгия по молодости?
– Современная мораль сформировалась как раз в конце 60-х – начале 70-х. И неслучайно я говорю в моих книгах о приоритете цивилизационных факторов, от которых зависит судьба личности и государства. Жизнеобразующие основы любой страны поначалу определяются религиозной и цивилизационно-культурной средой, которая формируется в государстве. Но человек, при желании, может всё это изменить, скажем, взять и эмигрировать или перейти в другую религию. Единственный полностью объективный фактор, не подлежащий трансформации, – это назначенное судьбой время рождения человека. Оно, время, нас выбирает, а всё остальное уже определяем мы.
– А как же быть с национальностью, с нашей принадлежностью тому или иному народу?
– Цивилизация, то есть религиозно-культурная принадлежность, – понятие несравненно более широкое, чем национальность. Сначала человек, даже далеко не религиозной культуры, не осознавая этого, идентифицирует себя представителем той или иной цивилизации, и только потом – представителем определённой нации. Переход из одной нации в другую внутри какой-то определённой цивилизации, скорее всего, связан с изменением гражданства или культурных приоритетов человека. Например, русский, украинец, армянин, грузин или белорус женятся, разводятся, создают семьи в самом привычном для общества порядке. Но изменение религиозных убеждений, скажем, принятие христианином ислама или наоборот, это полная трансформация человека. Меняются его мировоззренческие критерии, иным становится объём личной свободы, особенно – для женщин. Поэтому в таком многонациональном государстве, как Россия, регулятивная роль закона должна утверждаться исключительно чётко и жёстко: на первый план выдвигается политико-гражданская общность граждан единой страны, в личном же ведении индивидуума остаются его принадлежность к религии, нации и культуре.
Национальность, гражданство, родина, будущее – всё взаимосвязано. Именно в решении национального вопроса, точнее – проблемы цивилизационной совместимости, кроется ключ к разгадке многих наших сегодняшних сложностей. Россия, к сожалению, не сумела стать наднациональным сообществом, подняться выше такого понятия, как национальная принадлежность. Все сегодняшние большие государства – наднациональные: национальность отступает на второй план, главной становится гражданская принадлежность человека. Если в России создаются двадцать два территориально-национальных образования, то в стране опять закладывается неравенство. Хотя бы потому, что вечно держать нации в состоянии автономии невозможно. Как показывает история, любая нация – и это нормально – рано или поздно стремится перейти из автономного состояния в самостоятельное. Ненормально другое: когда русские – огромная титульная нация – называются «меньшинством», скажем, в Татарстане… Такой подход разрушает основы российского федерализма, а значит – и государственности.
– Иными словами, вы хотите сказать, что до решения национального вопроса нам ещё весьма далеко…
– Я так не думаю. Просто национальный вопрос неразрывно связан с задачами построения гражданского, правового государства. Когда граждане России убедятся, что они равноудалены от власти и одинаковы перед законом, что правовая и правоохранительная системы прозрачны, гуманны и одинаково защищают их права, вопрос национальной принадлежности отодвинется на более отдалённый план. Люди не будут искать опору в своих национальных анклавах и республиках, пойдёт естественное расслоение населения по социальным и культурным признакам, а не по этнической принадлежности. Гражданину будет уже не важно, кто по национальности и даже по конфессии сосед или сотрудник на работе, важнее станет культурно-цивилизационное соответствие людей…
Преодолеть национальное различие легче, чем конфессиональное и расовое, так как последние – более устойчивые категории. Но, в общем, экономические и правовые законы сильнее, при любом демократическо-правовом государстве они направляют инициативу и энергию гражданина на создание экономического эффекта его труда, убеждают общество, что в нём все равны вне зависимости от национальной или религиозной принадлежности его членов.
– А что, если нам поговорить о России с учётом её специфических черт…
– Россия уравновешивает баланс сил между западной и азиатской цивилизациями, является мощным кордоном против исламской экспансии. Могущественные, более чем с миллиардным совокупным населением исламские государства сконцентрированы в основном на южных российских границах или непосредственно в близости от них. Это не европейские соседи, скажем – «горячие» прибалты с финнами, а огромный бурлящий котёл народов, в геометрической прогрессии увеличивающих свою численность и ищущих жизненные пространства для выживания.
Только один пример: Афганистан с его тридцатидвухмиллионным населением, несмотря на нижайший уровень жизни, бесконечные войны и высочайшую смертность, по прогнозам, уже в 2050 году по численности превысит Россию. Ведь население Афганистана удваивается каждые двенадцать лет. Уже не говорю о 200-миллионном Пакистане, почти 300-миллионной Индонезии, быстро приближающимся к 100-миллионной отметке Иране, Турции... Как вы думаете, если уже сегодня в мире иссякают природные ресурсы – начнём с пресной воды, – меняется климат, миллионы гектаров пахотной земли становятся непригодными, подвергая угрозе выживание человека на обширных территориях, куда завтра двинутся эти азиатские орды? Не на Китай же, перенаселённый, с далёкой Америкой.
Значит, вектор исторического развития России естественно ведёт к централизованной власти, к развёртыванию мощной военно-оборонной промышленности, к технологически насыщенной по всем параметрам национальной армии… И, наконец, несмотря ни на какие сложности, – к союзническим отношениям с близким нам по культуре и духу лукавым Западом. Нелегко, но придётся находить с ним общий язык…
Это лишь один аспект происходящего, другой состоит в том, что внутреннее самочувствие России находит отклик во всём постсоветском пространстве. Ведь Россия остаётся духовно-культурной родиной большинства постсоветских республик. Её социальные, политико-правовые реалии находят неизбежное отражение в их общественно-политической жизни. Великая держава может распространять её культуру и социально-политическое влияние, если она привлекательна для других – благосостоянием населения, безопасностью жизни и имущества граждан, свободой и развитием демократических институтов...
– И привлекательна ли сегодня Россия для её соседей?
– Я не дал бы здесь однозначного ответа. Острых, даже острейших проблем у нас слишком много, и только ленивый обыватель или вмонтированный во властную вертикаль чиновник молчит об этом. Однако последние события на Украине со всей ясностью показали, насколько двуличной может быть хвалёная западная демократия, когда дело касается её стратегических интересов. Лично я, всегда высоко ценивший демократические и политические институты Западной Европы и США, сильно разочарован происходящим в Киеве и вокруг него, и, если честно, не ожидал такого. Но это ещё не означает, что Запад стал менее привлекательным для граждан других стран, да и нашей тоже. Благосостояние американского и западноевропейского населения, личная безопасность граждан, тамошняя высокоразвитая наука – особенно медицина, – остаются мечтой и предметом преклонения для сотен миллионов людей во всём мире. Это факт, о котором нельзя забывать.
– «В России надо жить долго», – говаривал Корней Чуковский. Вы прошли путь профессионального партийного функционера, работали на ответственных постах в ЦК КПСС, добились успеха и в науке, написали учебники, по которым училось не одно поколение российских юристов, в том числе и международников… В последние годы занялись литературой, нередко возвращаетесь в ваших романах к жизни в Советском Союзе. Что – прежде всего – унаследовало наше общество от той поры, на ваш взгляд?
– В России государство и власть всегда олицетворяло первое лицо: царь, вождь, генсек, а сегодня – президент. И начиная с 1917 года до сих пор окончательно не легитимизирован порядок прихода к власти и ухода из неё высшего правителя страны. Конечно, можно возразить: все эти процедуры предусмотрены действующей Конституцией. Но этот аргумент мало кого убедит, ведь речь идёт не о юридической стороне вопроса, а о его главной, политической составляющей. Ведь в стране ещё не образована реальная политическая система: партии, общественные организации и другие демократические институты, конкурирующие между собой своими программами, за которыми стоят общие или групповые интересы граждан.
Сегодняшние политические партии, представленные в парламенте, как и сам российский парламент, пока далеко не самостоятельны. Депутаты, сенаторы и партфункционеры борются между собой за близость к первому лицу, полностью вмонтированы во властную вертикаль и фактически являются государственными чиновниками различных номенклатурных уровней. Но самое главное другое: в массовом плане ещё не появился гражданин с большой буквы – избиратель, определённо автономный от власти, с высоким гражданским чувством ответственности за страну.
Таким образом, единственным реально действующим государственным институтом сегодня является первое лицо страны – президент. Получается, что и сегодня Россия в изменённой, осовремененной форме остаётся единовластной. Именно он – первое лицо – в соответствии со своими мировоззренческими представлениями и личными интересами определял и определяет внешний и внутренний вектор развития страны. Это означает, что великая непредсказуемость в развитии нашей страны остаётся, ведь реальных сдержек и противовесов во властных структурах как не было, так нет и поныне. По ельцинской Конституции и сегодня президент не входит ни в одну из властных ветвей и находится на недосягаемой высоте над ними. Застрахованы ли мы, что вдруг и однажды к власти у нас не придут повелители типа безвольного Николая II, людоедов Ленина и Сталина, авантюрного Хрущёва, малообразованного гедониста Брежнева, недальновидного реформатора Горбачёва, властолюбивого популиста Ельцина?..
Сегодня нам повезло – у руля страны вполне адекватный, энергичный руководитель. А завтрашний день находится под большим вопросом до тех пор, пока не будет создана широкая народно-общественная политическая платформа, не будет проведена децентрализация. Безрадостно, если не сказать печально, ещё и другое: в России не существуют моральных авторитетов. Отсюда и огромная ответственность, лежащая на первом лице государства. Президент страны вынужден отвечать абсолютно за всё, в том числе и за моральные устои общества.
– Позвольте с вами не согласиться. В России никогда не было дефицита в пророках. Разве не являлся моральным авторитетом, скажем, Лев Толстой?
– Полноте! Ему повезло, что не дожил до семнадцатого года. Если бы к графу Толстому в Ясную Поляну пришли шариковы, пожалели бы они его как «морального авторитета»? Сомневаюсь… С тех самых пор жестокость и немотивированная агрессия стали у нас банальностью. В России и по сей день считают, что важно быть не правильным, а сильным. Отсюда – и преступность, неуважение законов, мздоимство… Владимир Путин, безусловно, понимает, что надо поменять состояние национальных мозгов. Но как это сделать?
Русский народ обижен на всех и вся после девяносто первого года. А началась эта «обиженность» с многих факторов далеко загодя. Ещё в 20-е годы произошло разрушение основ традиционной русской семьи. В последующие времена выдавались такие зарплаты, что мужчины перестали быть кормильцами. Чтобы нормально содержать семью, надо было нарушить закон. Русские – люди доверчивые, и они многие годы верили в ту оптимистическую, барабанную чушь, которую им внушали Хрущёв, Брежнев и иже с ними. А верхушка страны, столичные чиновники, номенклатура, прежде всего – Москвы, Ленинграда, Харькова, Киева, Закавказья и Средней Азии, уже жили с теневой экономикой. Самыми богатыми людьми стали руководители экономики и торговли, распределительной сферы, цеховики, фарцовщики…
После войны с немцами уровень жизни советских людей оставался на том же нищем коммунистическом уровне, что и раньше, а вот другие социалистические страны, особенно Европы, поднимались к «светлому будущему», в первую очередь с нашей помощью. Цель программы КПСС внутри страны была в уравнении всех – и туркменов, ранее пребывавших, по сути дела, ещё в XVI веке, и эстонцев, совсем недавно живших в капиталистическом двадцатом столетии. Всех, от Балтии до Камчатки, – в один огромный коллектив, в уравниловку.
Русская же нация всегда была подавлена доминантой первого лица начальников разных рангов, поэтому не отличалась инициативностью, самостоятельностью. Люди всегда безропотно подчинялись власти, и своё бесправие терпели с христианской покорностью. Вместе с тем русский народ – государствообразующий, он – несущая балка во всех госструктурах. Именно благодаря усилиям русских людей была создана великая империя – сперва Россия, потом СССР… Сформировалась не менее великая, всемирного значения культура. Именно в силу своей роли как ведущей нации русские предписывали заранее участь сыновей – или в армейские кадры, или на госслужбу: налоговиком, чиновником, разведчиком, полицейским…
Чиновник, как при царе или в советское время, и в сегодняшней России – это не сословие, а класс. Функционеры и бюджетники всех рангов плюс их семьи – таков электорат, который доминирует на всех выборах, вплоть до выборов президента страны. На этом фоне важно следующее. Во-первых, авторитарная власть в России неизбежно сковывала инициативу снизу, приводила к стагнации и деградации. Тем более что вслед за сильным правителем, как правило, приходит более слабый. И, во-вторых, без высокого качества нации ни один, даже самый конгениальный госчиновник не в состоянии обеспечить эффективную политику. Если мы в ближайшие десятилетия не добьёмся повышения профессионального, физического, морального качества нашего народа, покалеченного собственной историей, погрязшего в сомнении и в самомнении, то он не выдержит мировой конкуренции, уступит другим странам ещё больше позиций.
Россия – многонациональная страна, но для цивилизованных народов и развитых гражданских обществ приоритетным является не национальный фактор, а гражданство, то есть правовое пространство конкретного государства, где конституция и законы одинаковы для всех и каждого – русского, татарина, якута... Как уравнять, скажем, чеченца из Урус-Мартана и русского из Рязани? Каким образом создать общность, к примеру, дагестанца и архангельского мужика? Только Основной закон, правовая база жизнедеятельности, в состоянии уравнять всех перед законом и государственной властью. Только он способен обеспечить безопасность всех граждан и их имущества без каких-либо различий. В каждой конституции, в том числе и в Основном законе РФ, провозглашается, что наивысшей ценностью является человеческая жизнь. Но мы не акцентируем, в отличие от конституций ряда западных стран, что экономическая основа свободы граждан – это их собственность, незыблемость которой обеспечивает государство.
При этом одно дело – социальное государство, другое – социальность в государстве. В России за всю её многовековую историю оплата труда всегда была низкой, неспособной обеспечить нормальное развитие человека. Поэтому и эффективность труда была очень низкой, она не стимулировала профессиональный рост работника.
– В ваших книгах вы нередко поднимаете вопросы межнациональных отношений. Не думаете ли вы, что бесконтрольная иммиграция людей чужой культуры и иных жизненных ценностей – своеобразный ползучий джихад – разрушает основы западных стран? Не ожидает ли то же самое и Россию?
– Иммиграция – закономерный фактор в жизни многих развитых, да и развивающихся стран. Россия в этом плане не исключение. Учитывая горький опыт США и стран Западной Европы, наша страна не должна так же пересечь критическую красную черту, пройти точку невозврата, когда десятки миллионов людей, не восприимчивых к российской культуре и её языку, начнут осваивать русские просторы. Пришельцы, став гражданами страны с чуждой для них культурой, превращаются в грозную, враждебную политическую силу. При этом широко используют предусмотренные в этой стране социальные блага и демократические институты. Надо чётче требовать от иммигрантов соблюдения местных устоев организации общественной жизни, уважения национальной культуры и традиций приютившего их народа. Как уже показывает богатый опыт истории иммиграции на Западе, стоит придерживаться нескольких правил.
Скажем, права натурализованного гражданина имеет смысл предоставлять через 15–20 лет или вообще их не предоставлять. В случае необходимости можно продлить этот срок или даже депортировать человека, если он в течение положенных лет не овладел русским языком, допустил административные нарушения... Так, в США несвоевременная оплата налога, тем более уклонение от его уплаты, нарушение правил транспортного движения, тунеядство являются вескими причинами для депортации иммигранта. При уголовном преступлении, хроническом употреблении наркотиков – высылать из страны! Рождённые в России несовершеннолетние дети, по закону, уже в 10–12-летнем возрасте самостоятельно, с включением органов опеки, могут принимать решение – последовать им с родителями или остаться в стране своего появления на свет.
Буду ещё более жёстким. Надо строго лимитировать количество новорождённых у иммигрантов в стране их пребывания, если родители не работают. При вторичном нарушении ими этого правила лишать их полагающихся по закону социальных льгот. В крайнем случае депортировать из страны вместе с детьми…
– Как я понимаю, вы подвергаете сомнению практику двойного гражданства?
– Всё гораздо сложнее. Ещё древние греки утверждали, что любой закон, если он отвечает естественным правам человека, приобретает легитимную силу. А в Советском Союзе огромное количество законов было против человека. Складывается впечатление, что сегодняшние российские политики продолжают эту практику советской номенклатуры… А теперь – непосредственно о двойном гражданстве. Как можно предположить, власть проводит «национализацию» определённой части элиты, что в отношении госчиновников абсолютно правомерно. Надеюсь, что по отношению к другим гражданам, не охваченным госструктурами, закон об учёте двойного гражданства носит скорее статистический, а не запретительный характер.
Не секрет: немало госчиновников у нас имеют недвижимость за границей – как в соседних странах, так и в экзотическом зарубежье. Там же далеко не первый год обитают жёны, дети и тёщи российских «государственных мужей». Даже президент США не может позволить себе иметь супердорогую виллу на Лазурном Берегу, как некоторые наши «народные избранники» и иже с ними. Например: всё богатство рода Бушей – это 22 миллиона долларов вместе с папиным ранчо. Более чем скромно по сравнению с некоторыми виллами на Рублёвке!.. Уверен, вся нынешняя суета вокруг двойного гражданства только приведёт к тому, что нынешние российские функционеры, астрономически обогатившиеся в бесхозные 90-е годы на махинациях с госбюджетом, при первой же опасности быть наказанными останутся за границей.
И вообще: преследуя людей за двойное гражданство, власти в который раз борются против последствий, а не против причин. Не рациональнее ли им задаться вопросами: почему люди у нас ищут двойное гражданство и почему капиталы из страны убегают?.. Мир сегодня настолько интегрирован и глобален, что попытка сделать его меньше уже выглядит как вопиющая волюнтаристская глупость.
Теги: общество , мнение , самосознание