Фото: Александр КАРЗАНОВ

В давние времена, году в 70-м ХХ века, мы с моим краснопресненским приятелем и поэтом, одним из тогдашних "смогистов", Володей Шлёнским в течение какого-то времени бывали в гостях в семье Александра Марковича Николаева. Нас встречали радушный хозяин, его гостеприимная жена Женя и дочка, школьница, - Олеся. Помню ещё её брата – высокого стройного мальчика, но с ним мы почему-то не общались, возможно, он ещё не ощущал себя взрослым человеком.

Конечно, нас с этим милым семейством объединяли литературные интересы и обоюдная симпатия.

Володя Шлёнский был человеком душевным, он легко находил общий язык практически с любым собеседником. Да и я не был «тяжёловесом». А хозяева квартиры на Кутузовском проспекте, как раз напротив гостиницы «Украина», были рады гостям.

Александр Маркович – поэт военного поколения, он воевал, был тяжело ранен, потерял правую руку, правый рукав его пиджака был подогнут и легко покачивался на плече. Однако Александр Маркович как-то очень ловко управлялся левой рукой.

Помню, он готовил для всех нас бутерброды особым образом. Он запекал в духовке тосты, на которых пластинка ветчины была покрыта сыром, и всё это запекалось до исключительно аппетитного состояния. Хлеб поджаривался, оплавленный сыр прижимался к подогретому бутерброду. Одним словом, вкусно!

Ещё Александр Маркович гордился своими водочными настойками. Он настаивал водку на перепонках молодых грецких орехов. Получалось изумительное питьё почти неразличимого зеленоватого оттенка и без обычного водочного послевкусия.

На этих встречах мы читали стихи. Читала свои совсем юные стихи Олеся. Она в те годы была очень милая девушка, с такими трогательно пухлыми щеками, как и у её мамы Жени, обаятельная и очень интеллигентная. Впрочем, это и была такая великолепная элитная советская семья.

В квартире Николаевых помимо хозяев жили две огромные, но абсолютно беззлобные собаки. Одна была покрыта мохнатой шерстью песочно-серого цвета. Честно говоря, сегодня я не помню, какой породы – не то хорошо выученная московская сторожевая, но, может быть, и похожий на неё сенбернар, как назывались добрые существа, выращенные для спасения людей в снежных лавинах. А вторая собака – совершенно белая – была редкой в наших краях польской породы для горных Татр, называлась она «овчажек подхаляньский» или подгальская овчарка.

Сам Александр Николаев был неутомимым творцом. Он писал лирику, сатирические стихи, и у него даже вышло несколько книг в библиотечке «Крокодила». Ещё он был автором нескольких книг прозы. Я запомнил его как лёгкого, весёлого и остроумного человека.

В середине 70-х (надеюсь, что не ошибаюсь) у него вышла замечательная книга стихов «Бессмертный лейтенант». Он и сам был именно таким Бессмертным лейтенантом своего времени.

В давние военные годы Александр Николаев стал Героем Польши. Там его издавали, а наши литературные начальники даже позволили купить у одного из сотрудников польского торгового представительства довольно-таки старый «мерседес» светлого оттенка. Тогда это была абсолютная редкость. В Москве таких раритетных машин было всего несколько десятков экземпляров. В том числе у Владимира Высоцкого и Сергея Михалкова. Чтобы купить такую машину, было необходимо разрешение «инстанций», которое для него получил Союз писателей.

Что потрясающе, он легко водил эту машину левой рукой. В «мерсе» даже не были оборудованы специальные педали, чтобы они компенсировали отсутствие руки при вождении. Рассказывали смешное. Однажды он приехал выступать куда-то в Подмосковье. Кто-то при встрече заглянул в машину и увидел справа только перетянутый правый рукав. Встречающие были поражены: они решили, что Александр Маркович управляет своим «мерседесом» без рук!.. Впрочем, если задуматься, советские люди были способны и не на такое!

Вообще Александр Маркович много выступал от Всесоюзного бюро пропаганды художественной литературы. Иногда мы пересекались на таких встречах. Сегодня этот институт поэтических выступлений перед читателями практически полностью исчез. А как в давние годы встречали поэтов! Плюс к пиару бюро выплачивало за выступления скромные, но вполне ощущаемые деньги.

Сегодня я думаю о том, как много успел этот по нынешним понятиям совсем не старый человек. Когда мы познакомились, ему было всего сорок пять лет! Он успел отвоевать на страшной войне, вышел из неё живым, хотя и с тяжкими ранениями, создал семью, писал талантливые стихи и стал известным советским поэтом, воспитал двоих детей, и каждый из них добился признания. Александр Николаев и его жена были прекрасные советские люди.

Я помню лёгкую, немного ироничную улыбку Александра Марковича. Эта улыбка сияла на абсолютно открытом и полном приязни к окружающим лице.

Родители поддерживали литературные опыты дочери. В 1971 году они отпустили её вместе с группой молодых московских поэтов в Ленинград для встреч и знакомства с молодыми питерскими творцами. Помню прекрасный май, гостиницу «Смольницкую», где мы познакомились со многими, сегодня уже петербургскими поэтами, а с кем-то и подружились на десятилетия вперёд. Среди них были Виктор Топоров, Михаил Яснов, Олег Охапкин, Виктор Кривулин, Виктор Ширали, Андрей Романов...Вот только многие из наших тогдашних знакомцев, увы, попрощались с этим неласковым миром. В те годы в литературной среде было модно посмеиваться над семейной «преемственностью» в литературе. Однако это не всегда было правильно. Достаточно назвать имена Тани Бек – дочери крупного советского прозаика, или Олеси Николаевой. Дело в том, что семья дарила надёжную культурную основу для творчества и жизни. А как дети распоряжались этой основой, совсем другой разговор. Многие этого не ценили, но для некоторых это была возможность надёжного уверенного старта.

Во второй половине 80-х годов ХХ века начали рваться литературные связи. Писатели старшего поколения всё чаще покидали наш бренный мир, а более молодые тоже чувствовали крах ещё недавно стабильной советской жизни. Александр Маркович умер в 1999 году. Его дочь Олеся писала замечательные стихи – помню её прекрасную книгу «500 стихотворений», стала преподавать. Сегодня она известный поэт, более того, лауреат одной из престижных российских премий «Поэт», прозаик, профессор Литературного института имени Горького – того института, где она сама училась на кафедре литературного мастерства у выдающегося поэта-фронтовика и прекрасного человека Евгения Винокурова, с которым мы тоже дружили. Вообще поэты-фронтовики, такие как Евгений Винокуров, её отец Александр Николаев да и многие-многие из них были щедрыми людьми – они не боялись делиться с молодыми опытом и даже[?] славой.

Поэт-фронтовик Александр Маркович Николаев родился в 1925 году. В этом, 2015 году мог бы отметить девяностолетие и семидесятилетие Победы, за которую он заплатил свою дорогую цену.

Теги: фронтовая поэзия , Александр Маркович Николаев