Катарина Маренхольц. Литература! Кругосветное путешествие по миру книг. - М.: Колибри, Азбука-Аттикус, 2015. – 192 с.: ил. – 3000 экз.
Я открыла эту книгу на странице, где рассказывалось про "Вишнёвый сад", прочла, что там «в виде исключения, не сквозит безнадёжная тоска», и подумала, что о ней следует отозваться критически. Потому что разве же в «Вишнёвом саде» не сквозит тоска (безнадёжность, которую каждый волен определять сам)? Но, вчитавшись в сочинение Катарины Маренхольц, где и впрямь хватает забавных сентенций вроде «Винни-Пух – медвежонок с чрезвычайно низким IQ», решилась поступить иначе.
Нравятся нам заведения быстрого питания или нет, нельзя отрицать, что многие люди находят их приемлемыми, а тамошнюю еду – относительно недорогой, сытной, а иногда и довольно вкусной. И если люди привыкают посещать какой-нибудь «Бургер кинг», не приходится удивляться, что на свет появляется и бургер книг – быстрый, незатейливый и калорийный.
Такова книга Катарины Маренхольц. Схематично, но преимущественно толково, без откровенного вранья пересказанные сюжеты выдающихся произведений мировой литературы. Не без остроумия преподнесённые писательские биографии. Это не антисанитарный и полукриминальный привокзальный ларёк – это именно вполне гигиеничный и законопослушный «Бургер кинг» с его аккуратной фасовкой. К достоинствам книги Маренхольц стоит отнести внятную систематизацию: по времени, по жанрам, даже по простоте и сложности. Книге не чужд флёр феминизма и политкорректности (так, Хемингуэя слегка упрекают за «мачизм», Толстого – за недостаточное внимание к жене, а Гюнтера Грасса – за «спорное стихотворение» о конфликте между Ираном и Израилем), но до открытого неодобрения нигде не доходит: Маренхольц в высшей степени свойственно то качество, которое в массовой культуре именуется позитивностью.
Теперь всё же поговорим о том, чего в книге нет. Первое и самое очевидное для нас: в ней очень мало русских писателей. Гораздо меньше, чем мы сами о себе думаем. Маренхольц – немка, и её книжный перечень составлен с явным благоволением германской литературе, что как раз совершенно нормально и даже правильно. Говоря о Марке Твене, она одобрительно выделит скетч «Об ужасающей трудности немецкого языка» (многие ли русские читатели его помнят?), а рассказывая о Пастернаке, предположит, что поэтом он стал в Марбурге. Чем ближе к современности, тем плотнее её книгу населяют германские авторы[?] а вот русская литература заканчивается даже не на Бродском и Довлатове – она заканчивается на Солженицыне. Притом что литература Германии, Британии, США, Франции продолжается и в двухтысячные. Если относиться к этому серьёзно, можно констатировать полный провал российского книжного пиара на мировом рынке.
С другой стороны, в книге Маренхольц нет не только Улицкой, Пелевина и Акунина – здесь вовсе нет даже открывшего Европе русскую литературу Тургенева, а о Пушкине написано единственно лишь то, что он погиб из-за дуэли. Но это не признак какой-то злонравной русофобии и намеренного пренебрежения, а закономерное проявление слабости избранного жанра и неминуемой субъективности предпочтений. Точно так же блистают отсутствием античная и восточная литература, нет Петрарки и лишь походя упоминается Боккаччо. В XX веке нет Гашека, Даррелов, Ле Гуин, Хаггарда, Лавкрафта – зато налицо Стивен Кинг, а потом и Франзен, и Стефани Майер. В очередной раз подтверждена простая истина: никто не обнимет необъятное, и уж точно не впихнуть его в книжный бургер. Поэтому мы не будем излишне придираться к тому, чего у Маренхольц нет. Важнее ответить на вопрос, как она справилась с тем, что есть.
Ответ будет удручающим: она добросовестно не справилась. Кратко пересказав пару сотен сюжетов и нигде, в общем, не солгав, нигде не изменив позитивному энтузиазму, она не передала обаяния ни одной из книг – да и возможно ли было это сделать? Можно, конечно, представить себе читателя, который купится на то, что Пруст спал в шубе и бесконечно оттачивал фразы, Кафка раскладывал разные главы «Процесса» по конвертам, а Джойс намеренно напускал туману для критиков. Можно представить читателя, который в действительности захочет прочесть хоть что-нибудь из того, что рекомендует Маренхольц. Но гораздо проще представить того любителя фастфуда, кто, прочитав это собрание пресноватых выжимок, приправленных пряностями-цитатами, решит, что уже имеет представление о вкусе и аромате мировой литературы. Может статься, что книга с тем и была написана: в первую голову автора волновал вопрос собственных продаж – ну а всё прочее – как получится. Получилось как в закусочной: плотно и буднично.
Теги: Катарина Маренхольц , Литература!