В начале апреля академик Эрик Галимов, директор Института геохимии и аналитической химии (ГЕОХИ) РАН, опубликовал на сайте института открытое письмо, суть которого по большому счёту сводится к тому, что ФАНО (Федеральное агентство научных организаций) - бюрократическая структура, чуждая академическим традициям и лишь мешающая работе учёного. Через два дня приказом ФАНО безо всяких объяснений учёный с мировым именем был уволен.
За директора грудью встал коллектив института, активизировалась научная общественность. И надо отдать должное – дружно откликнулась пресса. Благодаря реакции общественности беспардонный приказ был отозван, но проблема осталась. Порождена она законом (декабрь 2014 г.), который устанавливает предельный возраст для руководителей научных организаций и их заместителей в 65 лет (при особых обстоятельствах – в 70). И речь идёт не только о РАН – обо всех научных учреждениях России.
По мнению коллег, решение о возрастном цензе для руководителей НИИ и лабораторий абсурдно, не говоря уже о том, что такое обращение с действующим учёным глубоко аморально. А в рамках перспективы повышения пенсионного возраста оно тем более маловразумительно.
В Конституции РФ возрастные ограничения для руководителей того или иного уровня отсутствуют. Критерий в данном случае должен быть один – дееспособность. И, разумеется, выборы. В науке возраст в основном даёт очки: опыт, авторитет, наличие научных школ, связи с коллегами по всему миру, престиж.
Бывшему президенту Италии Джорджо Наполитано было почти 90 лет, когда он ушёл в отставку. Нет верхней возрастной планки и в российском парламенте. И мы, учёные, ничего не имеем против служения людей солидного возраста, аккумулировавших большой жизненный опыт, на значимых государственных должностях. Итак: В. Долгих – 90 (в весьма преклонном возрасте 88 лет он только вступил на новое поприще сенатора от Москвы); Н. Рыжков – 85, Е. Строев – до 77 лет (до прошлого года) трудился в Верхней палате парламента, Э. Россель – 77 лет. В Государственной Думе: В. Чикин – 83 года, Г. Кулик – 80, В. Ресин – 79 и др. Так почему же украшенные благородной сединой сенаторы и депутаты утвердили закон, ущемляющий учёных по возрасту?
Недавно были сняты (и слава богу!) возрастные ограничения на пребывание в должности для главных судей страны: председателю Конституционного суда В. Зорькину 71 год (и пусть трудится), председателю Верховного суда В. Лебедеву – 70 и т.д. А вот руководителя Пушкинского музея Ирину Антонову уволили. Всё по тому же пресловутому критерию – возрасту. А это личность. Достаточно только вспомнить эту удивительную женщину. Аристократизм, прекрасная речь, любовь к делу, высочайшая квалификация[?] Ей было много лет, но годы не мешали ей быть выдающимся, энергичным и любимым директором. Она сама как лучший экспонат в ряду других уникальных экспонатов знаменитого музея. Как его визитная карточка.
Старшие поколения получили куда более качественное образование, они воспитаны на высоких критериях нравственности. И умная молодёжь понимает, что это надо успеть впитать в себя, научиться. Именно так и сохраняются научные школы. Доверять следует не формальным правилам, а разумным соображениям, этическим нормам и мнению коллективов институтов. Не будут голосовать за пусть и молодого, но никудышного директора. Не бу-дут!
Совершенно очевидно, что закон способствует разрушению системы организации науки в России. Этого тем более нельзя допустить, когда перед страной стоят серьёзные вызовы и угрозы. Наука и образование по природе своей консервативны. И чем больше этой консервации и сохранения традиций, тем успешнее они развиваются.
Наталья ЛАКТИОНОВА, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра внешней политики ИЭ РАН
P.S.: 29 мая по инициативе общественных научных организаций открывается научная конференция РАН, где будет обсуждаться ход реструктуризации академии, обернувшейся превращением научных институтов в бюрократические учреждения, будет поднят и вопрос о возрастном цензе для руководителей научных подразделений.
Теги: общество , мнение