Фото: РИА «Новости»
или Как я был организатором ЕГЭ
В тех многочисленных словесных пирамидах, что возведены благодаря ЕГЭ, есть и толика моего участия. И круглый стол проводил, и заинтересованных лиц интервьюировал неоднократно. Не знал, не ведал тогда, что сам окажусь однажды на передовой линии, так сказать, егэшного фронта.
Без права выхода
Типичный «спальный» район Краснодара. Школа № 80, пункт проведения экзамена (ППЭ) №… (впрочем, вдруг это секретная информация, посему о номере части, то есть пункте проведения экзамена, умолчим). На часах 7 часов 40 минут. Поднимаюсь на высокое школьное крыльцо, достаю из широких штанин не дубликатом, но бесценным грузом орлисто-когтистый. Женщины, сидящие за столом (две сдвинутые друг к другу парты), повелительно требуют снять с паспорта обложку.
– А это зачем?
– Вы, что, первый раз? Может, вы там шпаргалку спрятали.
Только-только убедил себя в том, что организатор ЕГЭ – звучит гордо, и такое меленькое подозрение. Ну да ладно. «Дура лекс сед лекс» – закон суров, но это закон. Зачем-то произношу эту фразу вслух. Резко оборачивается женщина в деловом синем костюме с бейджиком, гласящим, что она представляет Министерство образования и науки Краснодарского края.
Расписываюсь, получаю свою карточку с информацией, кто я таков. Полчаса в гомонящей, заполненной коллегами аудитории, затем коллективное перемещение в актовый зал, вновь ожидание. Коллега интересуется: а водичку, Сергей Валентинович, забыли купить?
Ёпэрэсэтэ! Забыл!
Время – 8 часов 15 минут. Мчусь по этажам-коридорам купить бутылочку минералочки. Как минимум до половины третьего мы на свободу не вырвемся. А я же не верблюд, в конце концов, хотя и рядовой учитель истории, обществознания и кубановедения. А учителя, как молва доносит, могут и неделями не питаться.
– Куда?! Назад! – лысый м о лодец, знакомый мне по инструктажу, где он нас поучал-наставлял, распростёр в дверном проёме руки, богатырски выдвинул грудь с животиком. – Я сказал – назад!
За нами с каким-то спортивным интересом наблюдают трое полицейских (две обаятельные девушки и ражий кубанец), также несущие дежурство на входном пятачке. Наконец в импульсивный диалог вмешиваются женщины, толпящиеся с озабоченным видом здесь же, у входа. За водичкой отправляют подвернувшегося ученика, помогающего осуществлять музыкальную прелюдию к празднику под названием «сдача ЕГЭ».
В школьном дворе, замечаю, уже начинают собираться те, кто сегодня будет сдавать ЕГЭ по литературе и географии. Мне же велено возвращаться, причём немедленно, в актовый зал. По дороге туда придавлен вопросом: что случилось бы в этом прекрасном и грозном мире, если бы я сбегал и купил себе водички?
В актовом зале сидим ждём ещё с десяток минут. И вот начинается «раздача слоников»: распределение мест несения службы. Начинают с организаторов в аудиториях. «Самое-самое», – тяжело вздыхает коллега и слышит свою фамилию. Пять часов в замкнутом пространстве. Предельная концентрация внимания, сверхкорректность и минимум слов. А ещё масса деталей поведенческих. К примеру, нельзя находиться перед видеокамерой на одной линии с коллегой. Пытаюсь вникнуть в логику придумавших такое «правило». Один организатор заслоняет другого от недремлющего видеоока, ну а тот, пользуясь моментом, достаёт горсть шпаргалок и жестом сеятеля разбрасывает их по классу?..
…Затем озвучивается список «коридорных». Радостные улыбки у названных. Тут работёнка проще. Едва ли не единственная сложность: сопроводительно-туалетная.
И напоследок называют фамилии тех, кто будет дежурить на входе. Я оказываюсь в числе последних. Ну что ж, поработаем «швейцаром». Возвращаюсь туда, где ещё десять минут был «мешающимся». Обмениваемся понимающими улыбками с общественной наблюдательницей. На столе меня дожидается бутылочка негазированной воды и пять рублей сдачи.
«Не улыбаться! Вас снимает камера!»
Часы показывают 9 часов 15 минут.
Вокруг нас («швейцарами» определены пять человек) что-то похожее на панику. Завихривается воздух за пролетающими мимо руководителем и координатором ППЭ. Общественный наблюдатель всплёскивает ежесекундно руками, представитель Министерства образования края окидывает окрестности всё более и более строгим взором. Потом выяснится, что не были готовы какие-то списки. А в 9 часов по плану должна была начаться напутственная линейка.
Психоз выносится на крыльцо:
– Построились по школам! Живо!
Внизу жмутся друг к другу, озираются испуганно «инопланетяне». Так я называю тех мальчишек и девчонок, которые читают не только статусы «Вконтакте», но и книжки. Дочитались до того, что для сдачи ЕГЭ выбрали литературу. С ними совсем уж небольшим числом сдающие географию.
После распределения по группам учителя-организаторы с табличками ведут колонной по одному выпускников в школу. Начинается проверка-сверка паспортов. Эту функцию выполняю я с напарницей – зеленоглазой Ольгой Геннадьевной. Пытаемся действовать согласованно. Ольга Геннадьевна тренированным педагогическим взглядом проверяет паспортные данные, называет фамилию, я нахожу таковую в списках, ставлю галочку. После этого в ход идут металлоискатели полицейских.
Иные из учеников – ходячие сомнамбулы страха. Таким я в нарушение всяческих инструкций говорю: «Всё будет хорошо!» или «Ну-ка, сейчас же улыбнись!», других поздравляю с Днём филолога.
«Разговорчики!» – шепчут мне замечание. Я куражливо огрызаюсь. Ну надо же как-то сопротивляться этому коллективному безумию.
Одной девочке сразу после проверочного коридора становится плохо, и её едва успевают подхватить под руки девушки-полицейские. Кто-то из числа начальствующих особ негромко вносит директиву: «Выведите её из-под камеры».
Экзамен начинается ровно в десять. А у нас на входе продолжает главенствовать нервозность. Ольга Геннадьевна объясняет:
– Ждут федерального инспектора.
Концентрация начальников на один квадратный метр превышает все допустимые пределы. Объясняется сие обстоятельство, впрочем, не только федеральным инспектором, но и тем, что в одном ППЭ собраны все, кто сегодня сдаёт литературу и географию в Прикубанском округе.
Начальники, те, кто на крыльце, надо заметить, ведут себя дисциплинированно: незримую границу дверного проёма не нарушают, ЦУ дают через ретранслятор. В роли ретранслятора – лысый молодец, которого зовут Александр Михайлович.
Полицейский не ощупывает
Инструктаж – это своего рода ритуал. Зомбирование. Инструктаж для организаторов ЕГЭ проводился накануне, в воскресенье, а ещё – несколько раз в течение учебного года. Кто как, а я эти мероприятия посещал без пропусков и помимо блокнота и ручки стал вооружаться и простаивающим уже третий год журналистским диктофоном.
Из коллекции Ирины Владимировны А. Она – специалист городского департамента образования. Помимо инструктажей проводила семинары, вебинары (ах, как звучит: вебинар ты этакий!) для историков и кубановедов и регулярно радовала нас перлами:
«Запищала палка у полицейского. Кто ощупывает? Организатор. Полицейский не имеет права ощупывать».
«Запищала опять. А может, это крестик? Много детей верующих. До глубины души».
«У девочки раздаётся музыка из трусиков. Что делать? Кто виноват?»
«Мы знаем с вами, что дети прячут в трусики сотовый телефон. Надо искоренять это!»
«Разглашение контрольно-измерительных материалов приравнивается к государственной измене».
«Следить за тем, чтобы в туалете дети не совершали негативные действия, связанные со списыванием».
«После выхода ребёнка осмотреть кабинку. Тщательнейшим образом осмотреть унитаз!»
«В КИМы добавлен героизм советских людей в годы войны».
«Герои Советского Союза плюс современные герои… Пловец Карапетян. Его пример – лучше не придумаешь».
«Газеты того времени очень содержательные. Много очень рекламы» (это на семинаре в Госархиве, посвящённом началу Первой мировой войны).
…Записывая всё это, я не посмеивался, увы, наоборот, угрюмо думал: дело Черномырдина живёт. И побеждает?
Александр Михайлович Д. – тот самый лысый молодец – инструктаж начал со страшилок: видеокамеры нацелены следить за нами в режиме реального времени; не откуда-нибудь, а из самой Москвы будут зорко нести доглядную службу студиозы, алчущие выявить как можно больше нарушений с нашей стороны и получить за это премиальные, а за нарушения, нами допущенные, будет на нас наложен штраф с четырьмя нулями…
Александру Михайловичу не тьютором бы работать, а оспаривать славу Стивена Кинга. Да, к слову, если вы назовёте координатора того или иного мероприятия просто координатором, он, пожалуй, уже и обидеться может: тьютор я!
«…Водичку возьмите, – продолжает Александр Михайлович, – лекарства, кому какие надо, еду брать не надо (тут зал загудел возмущённо: восемь часов без пищи?!)… – Тихо… тихо! Товарищи, станет плохо – отведём в медпункт, напоим чаем, дадим печенюшку…
Разумеется, войдя в лекторско-инструктажный раж, Александр Михайлович тоже начал «перлить»:
«Никаких юбочек до середины икры».
«Просвечивающие блузки и коралловые платья тоже снимите».
«Сидеть на стуле надо правильно. Картинка искажает, и кажется, что человек сидит развалясь и не следит за ребёнками. Ногу на ногу если закидываете, то закидывайте красиво».
«Вот охватит школьников – а он охватит, поверьте – стадный эффект. Пойдут все пить, а вы их предельно вежливо отучайте от этого».
И в продолжение столь популярной на инструктажах туалетной темы:
«Вот заходите вы в туалет, а там в урне куча шпаргалок… Ваши действия? Правильно. Нарвать побольше туалетной бумаги и завалить ею эту кучу».
ЕГЭ – егой, а обед по расписанию
В 11 часов 15 минут прибывает федеральный инспектор – старичок в элегантном светлом костюме. Старичок не только элегантен, но и в высшей степени вежлив. Чего, увы, не скажешь о сопровождающей его даме. Показывая паспорт, она усмехается:
– Ну, меня вы все знаете. Думаю, обложку снимать не будем.
– Правила едины для всех, – отчеканивает Ольга Геннадьевна. – Снимите, пожалуйста, обложку.
– Пошутили, и хватит, – пытается изящно выйти из затруднительной ситуации дама. – Я начальник управления по надзору и контролю в сфере образования министерства края.
– Тем более. Для вас дисциплина – святое.
Я мысленно аплодирую Ольге Геннадьевне.
Буквально через пять минут до нас доходят волны переполоха. Сначала перед крыльцом начинает нервно расхаживать мужчина. Ему что-то объясняет Александр Михайлович. Выясняется, что одной девочке стало плохо. Лежит на кушетке в медпункте. А примчавшийся по звонку отец дочку забрать и отвезти в больницу не может. Так просто, оказывается, это не делается. Заполняются бумаги, пишутся (кем?) заявления об отказе от экзамена, кто-то с кем-то что-то согласует…
Экзамен длится 3 часа 55 минут. Учитывая, что его официальный старт в 10 часов, затем минут двадцать происходит инструктаж участников ЕГЭ и процедура вскрытия конвертов, стало быть, экзамен продлится примерно до 14 часов 20 минут. Вот представьте: пробудился (если, конечно, он ещё спал) выпускник в шесть утра. К половине девятого он должен быть у ППЭ. Психозно-проверочный церемониал с металлоискателями. Продвижение к аудиториям, на дверях каждой – плакаты. От пафосных – «Мы за честный ЕГЭ» – до предупреждающих – «Нарушил правила – потерял год» – и до вовсе зловещих: «Дал списать – потерял будущее». И вот после всего этого надо как-то сосредоточиться и ответить на вопросы тестов.
После полудня появляются первые «покончившие» с ЕГЭ. Уточняешь, из каких школ, просишь подождать, идёшь скорым шагом в аудиторию, где находятся сопровождающие детей учителя, сообщаешь им радостную весть. Они отдают сданные им вещи выпускников. Всё. «Темницы рухнут – и свобода, – декламирует один паренёк, – нас встретит радостно у входа…»
Исполнение функций «вестника счастья» имеет неоспоримое преимущество. В движении, в общении Морфей отступает. (Кофе и чай проходят, видимо, согласно какой-нибудь тайной инструкции по списку запрещённых.)
Ровно (!) в 13.00 мимо нас по направлению к кабинету, откуда уже минут десять просачиваются, несмотря на секретность, запахи мяса, сыра и зелени, продефилировали федеральный инспектор, дама из министерства, которую все знают, женщина в строгом синем костюме. В сопровождении руководителя ППЭ и директора школы. Минут через двадцать все вышеназванные прошли обратно. Старичок-инспектор подозрительно раскраснелся. Скорее всего, выпил не одну чашку чая, а две.
Бабий бунт
15 часов 40 минут. За окнами ярится зноем ослепительное кубанское солнце. Координатор ППЭ, пробегая по коридору, бросает загадочное: «Всем велено ждать. Возникли проблемы…»
Ждём в той же аудитории, что и утром. Женщины общаются весело, по-кубански громко. У некоторых на партах нелегально пронесённые пачки печенья. Пятеро мужчин (включая меня) обессиленно опустили головушки на парты. Нас, представителей вроде как сильной половины человечества, было вообще-то сегодня шестеро. Однако с полчаса назад мой коллега – в одной школе работаем, и я знаю, что у него язва желудка, математик Олег Павлович – посмел спросить у дамы, которую все знают: а нас когда выпустят (отпустят)?
И действительно – экзамен закончен. Чего или кого ждём?
– Что за глупые вопросы?! Вы, – обращается раздражённо дама к тьютору, – объясните ему ещё раз правила поведения. Если на инструктаже не смогли!
Пахнуло базаром.
– Попрошу не разговаривать со мной в подобном тоне, – впору аплодировать и Олегу Павловичу. Он вообще-то весьма импульсивный человек, но, видимо, сжал волю в кулак и показательно корректен и вежлив!
Но даму уже не остановить. Кто он такой? Выяснить! Из какой школы? Да как он посмел!
В конце концов Олег Павлович всё же был отпущен на свободу. От греха, как говорится, подальше. Директор школы, где проходил ППЭ, он же организатор обеденной «поляны», сокрушался, пытаясь найти во мне союзника:
– Ведь так всё хорошо шло, а, скажи? И нашёлся один вот такой, вай, как нехорошо! Обидно, слушай!
Я смотрел в его тёмно-коричневые восточные глаза и понимал, что он говорит абсолютно искренне…
В 16 часов 10 минут (никто к нам из начальствующих особ так и не заглянул) вспыхивает искра: «А чего мы ждём-то? Пошли, девчонки, по домам!» И мы, мужчины, встрепенулись. Двинулись за нашими отважными женщинами.
В дверном проёме – стойкий Александр Михайлович. Вновь, как и утром, распростёр было руки. Но – помните? «Коня на скаку остановит…» А тут просто какой-то измочаленный ретивым служением «тьютор».
…Александру Михайловичу хватает всё же благоразумия отскочить в сторону.
Мы на свободе!
P.S. Последующие ЕГЭ повторяли всё косноязычие инструктажей, бестолковую суету и нагнетание страстей перед экзаменом, испуганную заторможенность дисциплинированных выпускников, демонстративный пофигизм тех, кто воспринимает ЕГЭ как забавный эпизод в своей только начинающей разгораться жизни…
А главное – с каждым новым экзаменом ты свыкаешься со всем этим. Начинаешь воспринимать происходящее как вполне нормальное явление…
И вот это по-настоящему страшно.
Теги: образование , ЕГЭ