Манифест поражения
Книжный ряд / Библиосфера / Объектив
Фомина Мария
Теги: Мишель Уэльбек , Покорность
Мишель Уэльбек. Покорность: Роман. – (перевод Марии Зониной). М.: Издательство АСТ, 2015. – 345 с. – 7000 экз.
Цитата: «Выражение «после меня хоть потоп», приписываемое то Людовику ХV, то его любовнице маркизе де Помпадур, очень точно передавало моё настроение, но тут впервые у меня мелькнула тревожная мысль: потоп волне мог случиться до моей кончины».
В 2015 году вышел русский перевод нового романа Мишель Уэльбека «Покорность» (вариант перевода – «Подчинение»). Любое произведение знаменитого французского социального пессимиста вызывает большой интерес у всё ещё читающей публики. В этом случае, возможно, удастся привлечь внимание даже малочитающих граждан: на обложке портрет Моны Лизы в никабе, открыт только её рот, улыбающийся всемирно растиражированной улыбкой, точно насмехаясь над судьбой исторической Европы.
«Покорность» – это типичный Уэльбек: одинокий герой, интеллектуал средних лет Франсуа, специалист по творчеству Гюисманса, преподающий в одном из парижских университетов. Он разочарован во всём, прежде всего в самом себе, он не верит ни в Бога, ни в любовь, ни в политику. Но реальная жизнь и «реалполитик» вторгаются в его депрессивный мирок обеспеченного жителя постхристианского мегаполиса. Ведь действие романа происходит во Франции 2022 года (да, это своего рода антиутопия, но очень похожая на реальность). На фоне беспорядков, взрывов, поджогов, умолчаний в СМИ к власти приходит президент-мусульманин...
Как всегда у Уэльбека, главный герой поражён внутренней опустошённостью, у него нет своих убеждений, он ни за кого: ни за социалистов, вошедших в союз с Мусульманским братством и его кандидатом Бен Аббесом, ни за Национальный фронт. Поэтому он просто выслушивает своих более политизированных коллег. Но и более «продвинутые» в политике производят впечатление людей, привыкших к происходящему, которое из нашего северного далека можно назвать только одним словом – слив традиционной Европы, христианской культуры, самой идеи свободы.
Герой решает уехать из Парижа и доезжает до юга Франции. Вернувшись через месяц в Париж, он узнаёт, что Бен Аббес стал президентом, а сам он уволен из теперь Исламского университета. Впрочем, ему назначают очень большую пенсию (больше трёх тысяч евро), а оставшиеся педагоги подчиняются новым требованиям за ещё большие зарплаты: в университеты Франции потекли деньги Саудовской Аравии. Почему роман назван «Покорность»? Об этом можно догадаться из рассказа ректора новой Сорбонны, сознательно принявшего ислам и ставшего его пропагандистом. Прочтите монолог этого убеждённого конформиста о гибели европейской цивилизации и рациональном выборе в пользу сильных в обмен на материальные блага, социальный статус и новую жену 15 лет от роду.
Мы не будем больше касаться сюжета романа, в том числе перипетий печальной, но бурной личной жизни героя. Остановимся на этом месте, где для главного героя всё самое интересное только начинается. Продолжение этой натуралистической антиутопии, этого физиологического очерка «похищения Европы» любознательный читатель может узнать, если не пожалеет кругленькой суммы в 600–700 рублей за небольшой томик в твёрдой обложке. Скажем лишь напоследок, что для русского читателя неизбежно возникает сравнение французской книги с романом, написанным в России десять лет назад, но тоже о Франции. Это знаменитая «Мечеть Парижской Богоматери» Елены Чудиновой, которая через столько лет после своего выхода была в том же 2015 году наконец переведена на английский язык. В отличие от сдержанно-холодноватого, нарочито отстранённого стиля Уэльбека роман Чудиновой поражал горячностью автора, его страстным обличением предательской сдачи традиционной Европы. Если роман Чудиновой – это пылкий рассказ о сопротивлении, то новое произведение Уэльбека – холодное повествование о предательстве.
Десять лет назад пророчество о событиях 2048 года казалось почти несбыточным, как и «1984» Оруэлла. Увы, 2015 года с его лавиной беженцев, войной на Ближнем Востоке, запретами на рождественские ёлки и христианскую символику, терактами в Париже делает нынешнее время значительно ближе к 2022-му из романа Уэльбека или даже к 2048-му из романа Чудиновой. В этом смысле Уэльбек «Покорности» ближе к политическому прогнозу, чем Уэльбек времён ещё одной своей антиутопии – «Возможности острова», напоминающей скорее «Глобальный человейник» нашего великого социального мыслителя Александра Зиновьева.
Но настораживает то, что антиутопии начинают сбываться, а фантазии авторов превращаются в хронику текущих событий.