Музыка не знает границ

Искусство / Искусство / Фестивали

Теги: Михаил Плетнёв , симфонический оркестр , музыка , культура

Михаил Плетнёв находит общий язык с любым исполнителем

Эта давно ставшая крылатой фраза вспомнилась неслучайно. Она более всего подходит в качестве своеобразного эпиграфа к VIII Большому фестивалю Российского национального оркестра, на днях завершившемуся в Москве.

Абсолютно прав был американский поэт Генри Уодсворт Лонгфелло, назвавший музыку универсальным языком человечества. Именно музыке подвластно с лёгкостью преодолевать любые границы, разрешать политические конфликты и все возникающие между людьми противоречия.

Яркий тому пример – Большой фестиваль РНО, первый в истории современной России фестиваль, фокусирующий внимание слушателей на творчестве одного оркестра, один из знаковых проектов прославленного коллектива, руководимого выдающимся музыкантом современности Михаилом Плетнёвым. В этом году в фестивале приняли участие звёзды мирового исполнительского искусства из США, Германии, Италии, Бельгии, Австралии, а также Украины, Беларуси, Азербайджана. Им с восторгом рукоплескали москвичи и гости российской столицы. И было приятно и радостно наблюдать, как музыка объединяет людей самых разных убеждений, возрастов и национальностей.

Идейный вдохновитель фестиваля и его художественный руководитель Михаил Плетнёв на этот раз предстал перед слушателями в нескольких амплуа – в качестве солиста, ансамблиста и дирижёра. Его поистине всеобъемлющий, многогранный талант неслучайно давно признан во всём мире. Музыканты такого масштаба и универсальности очень редки. Причём во всех своих амплуа и во всех без исключения репертуарных сферах Плетнёв всегда проявляет себя как уникальный художник. Ему присущи обострённое сознание ответственности за всё то, что он делает в искусстве, и удивительная способность к полной самоотдаче в творчестве. Вспоминаются знаменитые строки Б. Пастернака: «Цель творчества – самоотдача, а не шумиха, не успех…» Хотя справедливости ради следует заметить: такой успех, как у Плетнёва, выпадает далеко не каждому известному музыканту. Но его он по-настоящему мало волнует. У него совсем другие цели и задачи в творчестве. Точнее сказать, своя миссия, которую он несёт с присущим только ему благородством и достоинством. Всегда и во всём оставаясь самим собой, он в то же время каждый раз воплощает исполняемую музыку по-особенному. Неисчерпаемое богатство красок фортепианной палитры и феноменальная техника сочетаются в его игре с графической чёткостью линий многоголосной фактуры, одухотворённая стихийная мощь эмоций – со сдерживающей силой интеллекта, богатство артистической натуры – с огромным разнообразием исполнительских приёмов, используемых в интерпретациях музыки разных композиторов.

О сольном концерте Плетнёва, программу которого составили произведения И.С. Баха, Э. Грига и В.А. Моцарта (а на бис прозвучали также сочинения М. Мошковского и Ф. Листа), «ЛГ» уже писала в прошлом номере. Добавим лишь, что его игра каждый раз потрясает, ошеломляет слушателей, выводит их из привычной сферы чувствований. И в этом смысле исполняемая Плетнёвым музыка также «не знает границ». Она, если воспользоваться определением Сергея Рахманинова, «родится от сердца и идёт к сердцу». И кажется, что играть совершеннее уже нельзя. Однако каждый следующий концерт Плетнёва убеждает нас в том, что для него это не только возможно, но и естественно.

Ещё одной гранью универсализма артиста является его умение находить общий язык с каждым музыкантом. В дуэте с баритоном из Германии Штефаном Генцем Плетнёв предстал необыкновенно чутким и тонким ансамблистом. В их исполнении прозвучал вокальный цикл «Зимний путь» Ф. Шуберта.

Певец Штефан Генц признан во всём мире как тонкий интерпретатор жанра немецкой Lied. В России он впервые выступил в 2009 году: на Новой сцене Большого театра в рамках I Большого фестиваля РНО, приняв участие в концертном исполнении оперы «Волшебная флейта» (партия Папагено). В 2010 году состоялся его сольный концерт совместно с сопрано Люси Кроу на фестивале «Декабрьские вечера Святослава Рихтера». В 2012-м баритон дебютировал в Большом театре в партии Айзенштайна в постановке оперетты «Летучая мышь» Штрауса. Осенью 2014 года он исполнил песни из вокального цикла «Волшебный рог мальчика» Малера с Российским национальным оркестром в Концертном зале имени П.И. Чайковского, а в феврале 2015-го на той же сцене принял участие в концертном исполнении оперы «Гензель и Гретель» Хумпердинка.

Как известно, цикл песен «Зимний путь», написанный на стихи известного немецкого поэта-романтика Вильгельма Мюллера, – одна из вершин мировой вокальной лирики – был создан Шубертом в 1827 году, за год до смерти. Он отделён от «Прекрасной мельничихи» всего четырьмя годами, но кажется, что между ними легла целая жизнь. Горе, невзгоды и разочарования до неузнаваемости изменили облик некогда радостного и открытого окружающему миру юноши. Теперь же он всеми покинутый одинокий скиталец, отчаявшийся найти в людях сочувствие и понимание. Он вынужден уйти от любимой, потому что беден. Без надежды на любовь и дружбу он оставляет дорогие ему места и пускается в далёкий путь. Всё лучшее у него в прошлом, а впереди лишь долгий путь к последнему пристанищу. Тема одиночества, страданий представлена в этом цикле во множестве оттенков: лирические высказывания приобретают характер философских размышлений о сущности бытия.

В известной мере «Зимний путь» соприкасается с «Прекрасной мельничихой» и служит как бы её продолжением. Но различия в драматургии циклов весьма существенны. В «Зимнем пути» нет как такового развития сюжета, и песни объединяются главной трагической темой цикла и ею определяемыми настроениями.

Более сложный характер поэтических образов сказался в «Зимнем пути» в обострённом драматизме музыки и в акценте на её внутреннюю, психологическую сторону. Эти смысловые доминанты были услышаны и мастерски подчёркнуты обоими музыкантами, представшими в своей трактовке шубертовского шедевра утончёнными музыкальными психологами.

Наряду с признанными шедеврами в программы Большого фестиваля РНО входят произведения, нечасто звучащие на концертной эстраде и незаслуженно забытые. Так, большим подарком меломанам стала опера «Эрмиона» Дж. Россини в концертном исполнении, никогда прежде в России не исполнявшаяся, и оратория «Сотворение мира» Й. Гайдна.

«Эрмиона» по праву считается одной из самых глубоких и интересных опер Россини. Однако после её премьеры в Неаполе в 1819 году она выдержала всего несколько представлений и с тех пор вплоть до 80-х годов прошлого века нигде не исполнялась. Трудно сказать, что стало причиной такого забвения. Но, как бы то ни было, после возобновления интереса к этой опере она неоднократно ставилась и исполнялась, и всегда с большим успехом. Так случилось и на этот раз. Что, впрочем, неудивительно, поскольку продирижировать на фестивале концертным исполнением оперы «Эрмиона» был приглашён блистательный итальянский маэстро Альберто Дзедда – художественный руководитель (со дня его основания в 1980 году) Россиниевского оперного фестиваля в Пезаро, прославленный знаток и интерпретатор творчества композитора.

Действие «Эрмионы», написанной Россини по трагедии Расина «Андромаха» (автор либретто — Андреа Леоне Тоттола), происходит в мифологические времена, сразу после Троянской войны (в XII веке до н.э.). Андромаха, вдова предводителя троянцев, становится пленницей Пирра, сына Ахилла. Основные герои здесь поставлены перед одной и той же проблемой – выбором между долгом и чувством. В итоге возникает конструкция, в которой персонажи связаны друг с другом повторяющимися отношениями: Пирр любит Андромаху, но она верна памяти Гектора; Пирра же любит Эрмиона, которую, в свою очередь, любит Орест, и также безответно. Эрмиона приказывает Оресту убить Пирра, но потом раскаивается в своём поступке.

Оркестр в «Эрмионе», буквально с первых же тактов захватывающий россиниевским темпераментом, динамикой и одновременно драматизмом, являет собой поистине феерическое «звуковое пиршество». Разнообразие оркестровых красок, тембровых комбинаций инструментальной фактуры, насыщенность динамики и острота контрастов – всё это позволяет назвать интерпретацию маэстро Дзедды выдающейся.

Не секрет, что россиниевская «Эрмиона» выделяется также своими виртуозными вокальными партиями и требует блестящего состава исполнителей. Особенно отличились в этом смысле исполнители главных партий, изысканно и артистично справившиеся со всеми вокальными трудностями и непростыми художественными задачами, – сопрано из США Анжела Мид (Эрмиона), два тенора и меццо-сопрано из Италии – Энеа Скала (Пирр), Антонино Сирагуза (Орест) и Кьяра Амару (Андромаха).

Не менее значимым событием фестиваля стало и исполнение оратории «Сотворение мира» Й. Гайдна для солистов, хора и оркестра. В её либретто использована одна, 7-я глава поэмы английского поэта Джона Мильтона, включающая текст Библии (Бытие I и II) почти без изменений: по просьбе Адама архангел Рафаил повествует о сотворении мира в шесть дней по низвержении Сатаны. К нему были добавлены также мотивы псалмов № 19 и № 145. Автором этого либретто стал барон Готфрид ван Свитен. 34 номера оратории разделены на три части, где воплощён не сверхъестественный и таинственный акт творения, а изумление перед величием и многообразием мироздания, благодарность Творцу и радостное прославление жизни — солнца и вод, птиц и зверей, первой человеческой семьи, живущей в мире и любви. Следует также отметить, что в этом сочинении Гайдн использовал достаточно большой для того времени оркестр с тремя флейтами, контрафаготом и тремя тромбонами.

Говоря об исполнении этой оратории Гайдна на VIII Большом фестивале РНО, следует отметить, что и солисты (Софи Юнкер – сопрано, Бельгия; Маргарита Калинина – меццо-сопрано, Роман Шулаков – тенор, Морган Пирс – баритон, Австралия), и хор (вокальный ансамбль INTRADA, художественный руководитель Екатерина Антоненко), и оркестр под управлением маэстро Плетнёва продемонстрировали высочайший класс музицирования – и в развёрнутой динамической шкале, и в единстве штрихов и тончайших нюансов.

Большой интерес публики вызвал и новый проект РНО «Классическая музыка в 3D», представленный в рамках фестиваля. Это проект, синтезирующий классическую музыку с 3D-визуализацией. В этот вечер прозвучали «Море» (три симфонических эскиза) К. Дебюсси, симфоническая сюита «Планеты» Г. Холста и три сочинения американского композитора Гордона Гетти (род. в 1933 г.), специально приехавшего в Москву, – сюита «Молодая Америка» для смешанного хора и симфонического оркестра, вокальная сцена «Гретхен Фаусту» для сопрано и оркестра (солистка – Лиза Делан, США) и мировая премьера сочинения «Мефистофель Фаусту» для баса и оркестра (солист – Пётр Мигунов).

Музыка Г. Гетти, с одной стороны, очень созвучна нашему времени, духовным поискам современного человека, с другой – апеллирует к вневременным размышлениям о жизни и смерти, о любви, о мире и судьбах человечества. Композитора отличает также умение чутко вслушиваться в сокровенный смысл слова и, музыкально интерпретируя его, находить свои грани интонационной выразительности.

Каждое из названных произведений получило собственную визуальную концепцию. Её авторы (визуализация музыкальных произведений – компания Artnovi) использовали с этой целью поляризационную технологию 3D, генеративную графику и динамический свет.

Оркестром дирижировал в этот вечер Владислав Лаврик. На протяжении вот уже полутора десятилетий Владислав является концертмейстером группы труб, с 2009 года совмещая сольную карьеру и работу в оркестре с дирижёрской деятельностью. Порадовало, что молодому дирижёру удалось извлечь из каждой партитуры новые смыслы, дифференцированно выстроив сложную симфоническую и хоровую ткань музыки (в исполнении сюит Г. Гетти и Г. Холста участвовала также Государственная академическая хоровая капелла России имени А.А. Юрлова).

Для концерта-закрытия VIII Большого фестиваля РНО была выбрана «Иоланта» П.И. Чайковского – одноактная опера, написанная композитором на сюжет драмы Г. Герца «Дочь короля Рене» и повествующая об истории слепой дочери короля Рене Иоланты, исцелившейся благодаря любви. В ней многие исследователи творчества композитора находят отголоски его увлечения философией Б. Спинозы. И с этим, пожалуй, трудно не согласиться. «Иоланта» Чайковского – это своего рода музыкально-философское размышление о вечном законе мироздания, возвышающемся над реальными историческими событиями. Этот вечный закон состоит в том, что истинные любовь и вера всегда оставляют шанс на спасение.

Главная героиня оперы в блистательном исполнении Анастасии Москвиной (сопрано, Беларусь) предстала наиболее лиричной и одновременно драматичной из всех персонажей. Её выразительное и гибкое сопрано во всех эпизодах звучало необычайно красиво и трогательно, постепенно насыщаясь новыми красками по мере движения к счастливой развязке, уводя слушателя в возвышенный духовный мир. Не менее роскошен был и Виктор Антипенко в партии Водемона. В ней артист смог продемонстрировать все бесспорные достоинства своего голоса и мастерское владение им. Несомненной удачей можно по праву назвать короля Рене Петра Мигунова и Эбн-Хакию Эльчина Азизова – обладателей мощных красивых голосов, великолепной техники и ярких актёрских темпераментов, сумевших создать поистине незабываемые образы. Убедительной и органичной в партии Марты, кормилицы Иоланты, предстала также Светлана Шилова, восхитившая своим превосходным меццо-сопрано.

Замечательной частью музыкального целого при исполнении и «Эрмионы», и «Иоланты» явились также оба хоровых коллектива – хор Академии хорового искусства имени В.С. Попова (художественный руководитель – Алексей Петров) и Государственный хор Московской областной филармонии (художественный руководитель – Николай Азаров).

Один из крупнейших дирижёров современности, М. Плетнев, подобно великим дирижёрам прошлых лет, за четверть века выработал собственное уникальное и неповторимое звучание оркестра. Он постоянно мыслит оркестрово. Для него характерны необычайное чувство формы и умение соподчинять различные звуковые планы, мастерское владение «звуковой перспективой» и по-дирижёрски искусное владение ритмом. А ещё мощный магнетизм, подчиняющий себе стихию музыки и заставляющий слушателей следовать за течением его мысли. Плетнёв достигает на своих концертах огромной внутренней сосредоточенности, абсолютной погружённости в процесс исполнения музыки, увлекая публику в свои высочайшие духовные «владения». Так рождаются интерпретации, конгениальные самой исполняемой музыке. Особенно это относится в первую очередь именно к музыке Чайковского.

Какое счастье, что в России ещё есть такие музыканты, как Михаил Плетнёв, всем своим творчеством и всей своей деятельностью направляющий нас по тому единственно верному пути, который приводит нас к настоящему искусству.

Ирина НОВИЧКОВА