Невостребованная классика

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев / Таланты и поклонники

Гонозов Олег

Теги: юмористический рассказ

В интернат для престарелых нагрянул артист областной филармонии Василий Собакин. Семидесятилетний мастер художественного слова уже смирился со своей невостребованностью, но отказаться от любимого дела, которому отдал жизнь, тоже не мог. Безвозмездно выступал перед ветеранами педагогического труда, в районном обществе инвалидов, клубе пенсионеров «Золотой возраст». Читал обычно русскую классику.

Вот и в этот раз, профессионально окинув взглядом полупустой зал, Василий Собакин начал со стихов солнца русской поэзии Александра Сергеевича Пушкина:

Я говорю: промчатся годы,

И сколько здесь ни видно нас,

Мы все сойдём под вечны своды –

И чей-нибудь уж близок час…

От Пушкина Собакин перешёл к Есенину, которого любил с детства:

Уж крышку туго закрывают,

Чтоб ты не мог навеки встать,

Землёй холодной зарывают,

Где лишь бесчувственные спят…

Эмоции переполняли чтеца, время от времени он закрывал глаза и заламывал себе руки. Публика затаённо молчала, лишь изредка раздавался скрип костыля сидящего в первом ряду инвалида.

– Анна Андреевна Ахматова «Буду тихо на погосте», – объявил Собакин, тряхнул седыми волосами.

Скрип костыля в первом ряду заметно усилился, а с задних рядов раздалось: «А повеселей ничего нет?»

– Други мои! – обнажив искусственные зубы, улыбнулся Собакин. – Это же классика, Серебряный век!.. Не хотите Ахматову – тогда Марина Ивановна Цветаева. Вы только послушайте:

Посвящаю эти строки

Тем, кто мне устроит гроб.

Приоткроют мой высокий,

Ненавистный лоб...

Дочитать стихотворение до конца мастер художественного слова не сумел. Костыль, метко брошенный инвалидом из первого ряда, угодил ему ровнёхонько в грудь и поверг мастера художественного слова наземь. Рука и глазомер не подвели ветерана спорта. Кто же мог предположить, что в юности тот был чемпионом области по метанию копья?

Ярославль