Имперский гений местаВыпуск 7 (16)
Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Поэзия
Кирилл Ривель
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Кирилл Игоревич Ривель – поэт, бард, автор-исполнитель (тарифицирован Ленконцертом в 1987 г.). Родился в 1948 году в Москве, но с двух лет воспитывался в семье прадеда в Ялте, где прожил счастливо 8 лет. В Крыму похоронены семь поколений предков Кирилла Ривеля. К 10 годам Кирилла забрали в Москву, чтоб всю оставшуюся жизнь он грезил морями и благословенным Крымом. С 1974-го – в Ленинграде. Ходил на ледоколе «Иван Крузенштерн», в 80-х руководил Клубом военно-патриотической песни Матросского клуба Ленинградской военно-морской базы. Лауреат Всесоюзного и региональных конкурсов авторской песни разных лет. Вышли книги стихов «Белый ветер» и «Где брат твой…», три аудиоальбома. Публикует стихи в журналах, выступает с творческими вечерами в стране и в Европе. Крым – одна из главных тем в творчестве. Живёт в Санкт-Петербурге.
Всё о давнем...
Всё о давнем, о том,
Что минуло, прошло, улетело…
Вот опять за углом
Та же надпись украденным мелом…
Лабиринты дворов,
Кипарисов и лавров соседство…
Перекрёсток миров,
Между морем, горами и детством…
Старый дом, старый сад,
Прадед с терпкой мадерой в стакане…
Память бьёт наугад
По затянутой временем ране…
Перед взором моим
Зелень гор, черепичные кровли…
Возвращение в Крым,
Где я счастлив был… только не помню.
Всё о прошлом, о том,
Что уже не вернётся, – тем паче –
Из предзимних времён
Возвращенье сулит неудачу…
Здесь когда-то был двор.
Нынче – серый от времени камень…
Над отрогами гор
Полыхает закатное пламя!
Словно чёрной парчой
Накрывает с высот перевала
Всё, что было со мной,
Оставляя мне самую малость,
Чтобы камня у ног
Я успел напоследок коснуться…
Оставляя мне вдох,
Чтоб увидеть, обнять, оглянуться…
15 августа 2003
Живу на севере...
Живу на севере. На юге
Другие море, солнце, небо…
Ко мне ноябрь пришёл в июне,
На сердце выпав мокрым снегом.
Жизнь – краткий сон…
в твоей ладони
Стучат песочные часы.
В свой час скакать устанут кони
По полю утренней росы.
И как Харон, угрюмый город
Положит руку на весло…
И ты, впуская в душу холод,
Не пожалеешь о былом…
Ни о тепле, ни о разлуках,
О встречах в заводях квартир…
Пришла зима, запела вьюга,
И струны наших тихих лир
Мгновенно робко замолчали
И стали мёртвыми стихи.
В душе замёрзли все печали,
Подобно песням для глухих.
Вот так, пригрезится Бог весть что,
И сам поверишь в давний сон.
И вспомнишь, как сидел у печки
И прадед рядом, за столом.
Он пил массандровский портвейн
И тихо, глядя на стакан,
Сказал, что завтра потеплеет,
Норд-ост отходит, жди Левант!
А, впрочем, детство, брат, химера.
Давно огонь в печи уснул.
Сгубила прадеда мадера
Или портвейн… Левант задул!
Юго-восточный тёплый ветер
Мой прадед чувствовал: пора!
Не знают питерские дети
Про черноморские ветра!
Увы, имперский Гений места
От моря Чёрного далёк.
Кораблик над Адмиралтейством,
Как на булавке мотылёк…
Такого ветра здесь не помнят
Ни старожилы, ни мосты…
Жизнь – краткий сон…
в твоей ладони
Стучат песочные часы…
Они стучат… и вроде в радость…
Поскольку – ускоряют стук.
Давно, поди, заждался прадед.
И мне б услышать: «Здравствуй, внук!»
И, может, мы услышим вместе
Родного моря шум и гул…
И скажет прадед мне, как в детстве:
«Ну что, внучок? Левант задул!»
14 июля 2005 год
У северного человека, меня...
У северного человека, меня,
Сердце смотрит на юг.
У южного человека, меня,
Душа не выносит вьюг.
Для южно-северного меня,
Средняя полоса:
Берёзы, осины, леса, поля,
Белёсые небеса –
Пленэр, пейзаж наяву,
С листьями или без,
Снег ли пожухлую скрыл траву,
Холод сковал окрест
Эти озёра, реки, ручьи,
Брызнул ли первый дождь,
Ходят по чёрной земле грачи
Или рябины гроздь
Первый мороз прихватил слегка
Инеем… что сказать?
Мне бы податься скорей в бега,
Да, не судьба, видать.
В южно-северном сердце моём
Спор вековых корней
Рвёт меня надвое. Так и живём.
Южному – всех больней.
Выход один – остаётся ждать,
Когда завершится круг,
И торжествующая душа,
Не ввысь полетит… на юг!
15 декабря 2002 года