Я продолжал наблюдать за природой, людьми и собой. Мои наблюдения не были постоянными. Много разноплановой работы, которая мне, с одной стороны, доставляла удовольствие, а с другой, утомляла так, что порой я не видел ни смены времен года, ни снов. Время сжималось стремительно. Я даже не знаю, умнел ли я, старел ли я. Скорость была невероятной. День, месяц, год. Все спрессовывалось в какие-то минуты. О полноценных наблюдениях речи не было, я просто выхватывал какие-то самые яркие моменты. Меня спасала природа. Неважно, в какое время года, но при первой же возможности я ездил на рыбалку и охоту. Я не привозил много добычи, да в принципе она и не была моей целью. Моей целью была дорога туда и обратно и время, проведенное наедине со своими мыслями. Порой они отбрасывали меня в прошлое, и я вспоминал какие-то моменты, которые всплывали спонтанно.

Как-то я сидел и размышлял по поводу своей жизни. Успешен ли я как человек? С точки зрения обывателя, вполне успешен. Есть жена, дети, работа. Неплохие отношения с людьми и вроде бы достаточно ясная линия жизни в будущем. Но я понимал, что я себя обманываю: та линия жизни, которую я вижу, нереальна. Будет что-то другое. Мне становилось тесно в моем городе. Очень тесно. На работе потолок, старший сын уже уехал и вряд ли сюда вернется, да я и сам ему не посоветую – не то время и не то место для молодого человека. Младший скоро закончит школу и тоже уедет. Этот точно уедет, а если даже не захочет, я отправлю его сам. Мы с Натальей останемся здесь, и что? Я знал, что надо все менять, и мне не было страшно. Я строил дом и однажды, устав от какой-то работы, вдруг понял, что дом этот не будет моим. Эта мысль меня ошпарила, как кипяток. Это же дом моей мечты, я столько сил в него вложил. Я чуть не умер на его строительстве – и вдруг такая вспышка. Сильная и ясная. Я не то чтобы не хотел принимать это к сведению – я даже пытался на волевом усилии не поверить в свои ощущения. Я уговаривал себя, я придумывал какие-то вещи, которые бы нивелировали мое ощущение от того, что дом не мой. Но они не проходили. В этом доме все было сделано под меня, включая высоту выключателей и прочие мелочи, но мысль пришла, и я стал задумываться о ее реализации. Вариантов у меня особо не было: Москва.

Я помню ее энергетику. После поездки в Москву с Евгением, ее заряда мне хватило года на три. Я еще тогда решил, что этот город для меня. И вот эта мысль о том, что мой дом не будет моим, подтолкнула меня к другой мысли – о Москве. Я стал о ней думать. Это было просто – мы периодически созванивались с Евгением. Ему нравилась Москва, и скорость, и город, и друзья, и сам университет, и даже жизнь в общежитии в Ясеневе. Он рассказывал, а я все это живо представлял.

Однажды утром, собираясь на работу, я включил телевизор. Я редко включал телевизор по утрам, просто нет времени, а тут механически нажал на кнопку попавшегося под руку пульта. ТВЦ тогда был одним из немногих московских городских каналов, вещавших на всю страну. За утренними делами я не смотрел на экран, я просто слушал какой-то обычный сюжет об очистке тротуаров и дорог столицы от снега. Но случайно взглянув на экран, в ту же секунду увидел, как мой старший сын выходит из подземного перехода и идет дальше по улице. Был морозный день, а он без шапки. Сюжет был настолько коротким и неожиданным, но Евгения я узнал.

– Наташа, я только что Евгения видел по ТВ.

– Не может быть! Тебе, вероятно, показалось.

Я посмотрел программу передач – через сорок минут повтор сюжета, специально задержался дома и дождался. Да, наш Евгений шагает по улицам Москвы без шапки. Вероятность попасть на экран ТВ есть, но не такая уж высокая. Вероятность включить ТВ в определенную минуту и секунду – ничтожна! Вероятность того, что я включу именно этот канал, стремилась к нулю.

– Наташа, это похоже на знак.

– Какой знак?

– Пока не пойму, но я все время думаю о Москве. Я уверен, что я там нужен.

Наталья призадумалась:

– Может, командировка?

– Может быть.

– Я позвонил Евгению и отругал его за то, что он ходит в мороз без шапки. Он даже не пытался оправдываться. Просто спросил: «Откуда ты узнал?»

Я, сам того не замечая, стал моделировать ситуацию, и однажды пришла разнарядка: я собрался и поехал на учебу в таможенную академию.