Одноразовые порталы я возненавидела на всю жизнь. Стоило Йарре раздавить кристалл берилла, как меня приподняло, завертело, затрясло так, что аж зубы заныли, а по телу побежала мерзкая щекотка, будто я села в муравейник. Не будучи уверенной, что удержусь на ногах, я не отпустила ремень Йарры, даже когда эта свистопляска закончилась.

Граф постоял, давая мне время прийти в себя.

– Жива?

Я неуверенно кивнула.

– Где мы, ваше сиятельство?

Впереди, насколько хватало глаз, расстилалась вода. Стеклянно-гладкая и невозможно синяя вдали, она светлела у берега, бугрясь барашками волн. Соленый воздух, выброшенные отливом водоросли, какие-то крупные белые птицы, сидящие на редких валунах. Песок под ногами был колючим, крупным и черным. С ума сойти! Неужели это море?

– Это Рассветный, – угадал мои мысли Йарра.

– Океан? Это океан? – поразилась я. – А можно к воде?

Йарра улыбнулся, разжимая руки, которыми обнимал меня за плечи.

– Иди.

Волны прибоя разлетались мелкими брызгами. Не удержавшись, я зачерпнула пригоршню океана, попробовала его на вкус. И правда, горько-соленый! Подбросила воду вверх и счастливо засмеялась под импровизированным дождем.

На отмели плавали мелкие медузы, копошились крабы, которых я видела до этого только в супе, неуклюжая черепашка все пыталась выбраться на берег, и я помогла ей, восхищенно разглядывая зеленовато-коричневый панцирь. Потрогала голову рептилии, едва успев отдернуть палец от загнутого клюва. А далеко-далеко, рядом с самой линией горизонта, из воды выпрыгивали крупные рыбы.

Нет, не рыбы.

– Это же дельфины, верно?

Йарра кивнул. Все это время он стоял, прислонившись к валуну, спиной к солнцу, и наблюдал за мной, полуприкрыв глаза.

– Возвращайся, – негромко позвал он меня. – Нужно медитировать.

Хрустальная радость дзынькнула и разбилась.

Отпустив черепашку, я уныло поплелась к графу. Тот уже разулся и снял оружие, положив кинжал и короткий меч на сапоги.

– Не снимай обувь, поранишься, – покачал он головой. – У твоих туфель достаточно тонкая подошва. Сначала танец с лучами, с переходом во всадника. Становись передо мной. Готова?

– Да, господин.

– Начали.

Оказалось, что танцевать с лучами на берегу океана – это что-то волшебное. Упавшее было на самое дно настроение взметнулось вместе со мной, отдавая благодарность солнцу. Мягкому, ласковому, совсем не такому, как у нас в горах. Хотя, наверное, именно поэтому я снова сбилась. Жгучее, обжигающее небесное пламя княжества было моим другом, учителем, примером того, КАК нужно сиять, чтобы удержать тугую воздушную стену, давящую на ладони…

– Стоп.

Я шлепнулась на колени и только потом сообразила, что поза почтения не обязательна, ведь передо мной не Рох, а Йарра. Граф протянул руку, помогая встать.

– Иди умойся, – выудил он из нагрудного кармана платок. – Горишь вся.

Граф хотя бы не дерется.

Я опустила запястья в неожиданно холодную воду. Вот уж не думала, что она так быстро остывает по вечерам. Увлажнила лицо, шею. А платок-то женский, разглядела вдруг я. Тонкий батист, кружевная оторочка, «А. Р.» – вышито в уголке. Интересно, кто такая эта А. Р.? И знает ли о ней Галия?..

Платок я вернула, свернув так, чтобы не было видно шелковые инициалы. Будто не заметила.

– Держись, – привлек меня к себе граф. – Перейдем к Сибиллу.

– Но… – Я замолчала, прикусив язык. Это – не Тимар, с которым можно спорить, которому можно выложить все, что думаешь о маге.

– Что «но»? – спросил граф, подняв мой подбородок.

Я заглянула в его светло-голубые глаза и поспешно опустила ресницы.

– Нет, ничего…

Граф долго вглядывался мне в лицо, будто надеялся прочесть несказанные слова.

В кольце сильных рук было неуютно. Ни отступить, ни отстраниться.

– Держись, – сказал, наконец, Йарра, кроша новый амулет переноса.

Портал открылся в парке, у небольшого фонтана, увитого барвинком. Таких крупных, больше ладони, цветков у вьюнка я раньше не видела. Как, впрочем, и фонтанов.

Крепко держа меня за запястье, граф шел по петляющей между фигурными кустарниками дорожке. Я честно старалась смотреть под ноги, не отвлекаясь на причудливо выстриженные звезды, короны, свечи, птиц и животных, но выходило не очень. Все вокруг было новым и ужасно интересным: беседки, укутанные виноградником с созревающими кистями, карнизы, облицованные белым, розовым и янтарным мрамором, фонтаны, ажурные мостики над ручьями, искусственные водопады и гроты под ними. Вот бы погулять здесь!

Но граф шел быстро, и мне оставалось только вздыхать и быстрее перебирать ногами. Хотя под ногами тоже было интересно: плитка, мозаика, полированный дикий камень – все это так не похоже на наши райанские дороги, засыпанные дешевым и практичным щебнем. Интересно, сколько людей нужно, чтобы ухаживать за этой красотой?

Кстати, а где все люди?..

В парке царила кладбищенская тишина – лишь перезвоны фонтанов, журчание ручьев да шум ветра в кронах. Изредка чирикнет какая-нибудь птица, но и та сразу замолкает. Мы поднялись на небольшую искусственную горку, с которой открывался изумительный вид на парк и скрытый в тени магнолий дворец – изящный, с балконами и декоративными башенками, он был похож на замок Йарры до переделки. А еще в нем не было стекол, ни одного. И левое крыло подозрительно закопчено…

– Ваше сиятельство, мы на каком-то из Архипелагов?

– На Рисовом, – замедлил шаг Йарра.

– Так это здесь было восстание? – округлила глаза я.

Рисовый архипелаг, известный отнюдь не благодаря крупе, взбунтовался в начале прошлой осени. Отравив Лорда-Протектора, их новоявленный король купил несколько магов-недоучек на Змеином; с их помощью он подло перебил наши войска в гарнизонах, сжег корабли и закрыл порты, повесив в бухтах толстенные цепи.

Не знаю, на что он надеялся. На магов ли? На поддержку других Архипелагов? Глупо. Вчерашние школяры быстро выдохлись и перегорели, а на подвластных нам островах Лорды-Протекторы набрали заложников – первенцев всех Высоких Родов, наглядно продемонстрировав на приговоренных к каторге ворах, как действует на людей костяная гниль. Такой участи для своих детей не захотел никто.

– Основные бои шли на смежных островах, – пояснил Йарра, – здесь была горстка людей из личной гвардии короля-самозванца.

– А зачем здесь господин Сибилл?

– Готовит дворец для нового Лорда-Протектора.

– Э-э… – я так и представила Змееглазого с мастерком и шпателем.

– От магических ловушек чистит, – объяснил граф.

– А…

У входа во дворец стояли двое часовых, несущих, скорее, декоративную функцию. Что и от кого здесь охранять?

– Где Сибилл? – спросил граф у одного из солдат.

– На верхних этажах, господин адмирал!

Кивнув, Йарра зашагал по наборному паркету. Не знаю, было ли в залах пышное убранство, но сейчас здесь не осталось ничего, кроме стен, лишь кое-где сохранилась шелковая обивка.

Сибилл нашелся на третьем этаже. Он стоял в центре чьих-то покоев и сосредоточенно водил по воздуху ладонями. С кончиков пальцев мага срывались искры и с треском затухали у стен. При виде графа он встряхнул руками, будто сбрасывая с них что-то, и слегка поклонился. А увидев меня, чуть не подавился.

– Много «подарков» нашел? – спросил Йарра после короткого приветствия.

– Порча в основном, – чуть пожал плечами маг. – Ничего смертельного. Я могу узнать, зачем здесь девочка?

– Нам нужно полное погружение, – решительно ответил граф, пресекая возражения.

А Сибилл с удовольствием бы их высказал, вон, даже воздуха в грудь набрал. С каждой нашей встречей уверенность в том, что маг меня ненавидит, лишь крепла. Непонятно только, за что. За смешанную кровь? За флер?

– Ваше сиятельство, как ваш маг считаю необходимым предупредить, что слияние сознаний…

– …не проходит бесследно для организма ведущего, а пускать посторонних в свою память глупо. Спасибо, я знаю. И повторяю еще раз: мне нужно полное погружение с Лирой. Немедленно.

– Здесь? – обвел глазами комнату маг.

– Почему нет? Введешь нас в транс и продолжай чистку.

Я молча смотрела на спорящих мужчин. Вроде бы и разговаривают тихо, но воздух ощутимо наэлектризовался, как перед грозой. В глазах у Сибилла уже бушевала буря – зрачки то сужались, вытягиваясь, то снова принимали нормальную форму. Йарра же, наоборот, совсем спокоен, только желваки на скулах и спина напряжена.

– Хорошо, – сдался маг.

Йарра прижал меня к себе.

– Расслабься и закрой глаза, – тихо сказал он, – переход будет проще.

Угу, расслабишься тут, когда его грудь жжет спину, а ухо щекочет мужское дыхание.

Сибилл делал странные пассы, будто плел сеть, свивая нити невидимой пряжи. Взмах руками, как невод закинул, и вот его пальцы касаются моего лба, прямо между бровями:

– Спи!

Рев водопада оглушал. Стремительный, седой от пены поток воды выл, зажатый в тесном для него ущелье. Как острый нож, он резал гору, срываясь вниз с головокружительной высоты. Мелкая водяная пыль плясала над обрывом, оседала на камнях, на одежде, волосах, сразу ставших влажными.

Мы стояли на небольшом пятачке над стремниной. Вокруг, куда ни взгляни, лишь горы, небо и лишайник.

Я несколько раз открывала рот и снова закрывала его, не находя слов. Наконец, спросила:

– Это ведь уже не Рисовый архипелаг?

– Водопад Бьяха, самый… – начал Йарра, перекрикивая рев воды.

– Самый высокий водопад на материке! – Графу нравилось, когда я умничала, и теперь я со скоростью баллисты выпалила все, что прочитала в учебнике. Заодно извернулась, освобождаясь от его рук. – Водопад Бьяха, в переводе с местного языка Демон, находится на реке Рена, что в Южных горах.

– Правильно, – похвалил Йарра.

– Как мы здесь оказались? Какой-то особенный телепорт?

– Хм, нет. Как бы тебе объяснить… Все это – иллюзия. Очень хорошее, очень качественное изображение места, где я когда-то был. Прыгать по сети порталов у меня нет времени, так что будем обходиться полным погружением.

Я ошалело смотрела то на графа, то на водопад, то на пятна лишайника.

– Это иллюзия? – недоверчиво протянула я, колупнув мох. На ощупь – самый настоящий.

– Иллюзия, – кивнул Йарра. – Мы сейчас в моей голове, – чуть улыбнувшись, постучал он по виску.

– «Интересно, в чьей это я голове», – процитировала я недавно прочитанную книгу.

– «Должно быть, в чужой», – закончил за меня граф. – Как тебе здесь? Что чувствуешь?

Я зябко повела плечами. Подошла к самому краю пятачка, глядя на беснующуюся реку. Действительно, будто демоном одержима.

Холодно здесь. Я чихнула от сырости и поникла, понимая, что медитировать точно не смогу. А Йарре, похоже, тут нравится. Он жадно вдыхал насыщенный влагой воздух, совсем не обращая внимания на бисеринки воды, осевшие на лице.

Я честно попыталась проникнуться его настроением. Сила потока, дробящего камни у подножия горы, изумляла, восхищала и… ужасала, повергала наземь, заставляя найти более прочную опору для ног, чем гранитный выступ, сплошь испещренный трещинами. Я вздрогнула, когда на плечо легла тяжелая ладонь. Граф стоял совсем рядом, завороженно глядя вниз.

Я попятилась, отступая ближе к каменной стене, и Йарра очнулся.

– Не чувствуешь, – констатировал он. – Жаль. Тогда попробуем шторм.

На нас шла волна. Огромная, свинцово-черная, она закрыла собой весь мир. Корабль вздыбил нос, и я захлебнулась, ослепла от воды, льющейся с неба. Светлые, где я? Судно на мгновение выровнялось, замерев на гребне вала, и ухнуло вниз. Я не хочу умирать! Совсем рядом с бортом ударила молния, и следом за ней громыхнуло так, что заложило уши. А корабль снова задирал носовую фигуру, и ее орлиный клюв хищно целился в небеса.

– Не бойся! С тобой ничего не случится! Это все иллюзия! Ты меня слышишь? Лира, это иллюзия!

Ошалев от ужаса, я мотала головой и билась, силясь вырваться. В короткую паузу, перед падением с вала в саму преисподнюю, Йарра отвесил мне пощечину, аж голова мотнулась.

– Я тебя держу, ты не можешь утонуть! – И, в доказательство, прижал меня к груди.

Целительная сила оплеухи оказалась равной целому ведру валерьянки, потому что, наконец, я начала соображать. Вспомнила Сибилла, заклинание, слова графа о погружении в его память, водопад Бьяхи. О боги, неужели Йарра пережил этот ужас?!

Снова громыхнуло. Корабль затрещал, застонал, как раненое животное.

– Мачту выворотило! – крикнул мне в ухо Йарра.

Он что, ненормальный?! Откуда такой восторг?! Я изо всех сил вцепилась в его мокрый жилет, пряча лицо на груди. Не хочу даже видеть этот кошмар!

– Открой глаза, трусиха!

Вместо ответа я теснее прижалась к нему.

– Смотри, мы привязаны к мачте, ты не упадешь, тебя не смоет!

Йарра повернул меня лицом к волнам, сжал мои ладони и заставил развести руки в стороны.

– Почувствуй стихию! Ее силу! Она восхитительна!

Она кошмарна. В лицо снова ударил поток соленой воды, окатил меня, вымочив и без того мокрую одежду. Ветер свистел в снастях, хлопали паруса, кто-то кричал, а белый дуб корабля был единственным светлым пятном в клубящейся вокруг мгле.

«Это все ненастоящее, – повторяла я себе. – Ненастоящее».

Я послушно вертела головой, тупо глядя то на небо, то на морскую муть, и пыталась бороться с истерической дрожью.

Шквальный ветер срывал слезы с моих щек и уносил их прочь, смешивая с хлопьями пены.

В какой-то момент граф заметил мое состояние, и мир снова изменился. Вместо тьмы вокруг – яркий день, вместо уходящей из-под ног палубы – легкое покачивание плота, вместо штормовых пощечин – едва ощутимый ветерок на лице. Зажав рот, я опустилась на гладко оструганные доски, пытаясь удержать слезы.

– Я не думал, что ты так испугаешься, – в голосе графа слышалось раскаяние.

Если бы он сейчас обругал меня, отчитал, сказал, что я его разочаровываю, я бы, наверное, справилась с собой. Но он говорил тихо, почти ласково, и я разревелась. Громко всхлипывая, икая, шмыгая покрасневшим носом.

Йарра опустился рядом на одно колено, осторожно прикоснулся к волосам. В ответ я заплакала еще горше. Граф со вздохом привлек меня к груди, позволяя выплакаться.

– Все? – спросил он, поглаживая меня по спине.

Всхлипнув последний раз, я кивнула, вытирая мокрые щеки ладонью. Попыталась захватить край рукава, чтобы промокнуть глаза, и ойкнула. Моя одежда изменилась! Исчезли плотная свободная блуза и замшевые бриджи, не стеснявшие движений, а вместо них… Я сглотнула, потрясенно уставившись на то, в чем была красиво раздета. А как еще назвать это прозрачное муслиновое безобразие с глубоким треугольным вырезом, под которым даже не было нижней рубашки? Грудь бесстыдно просвечивала сквозь тонкую ткань, а ноги… О боги!

Йарра резко встал, едва не перевернув плот, дрейфующий по вытянутому, почти овальному озеру. Мгновение – и мы на берегу. Я снова в привычной домашней одежде, а граф стоит ко мне спиной, глядя на зеркальную озерную гладь.

Еще не пришедшая в себя от резкой смены облика, я сидела на коленях, не смея поднять глаз. Спрашивать, почему на мне вдруг оказался один из нарядов Галии, было стыдно. И так ясно. Последний раз граф наведывался в замок больше двух месяцев назад, а я, какая-никакая, девица, в тринадцать многие уже замужем. Чувствуя, как жар заливает лицо, я в очередной раз поблагодарила Светлых за то, что граф совсем не такой, как его брат.

– Что же с тобой делать? – повернулся Йарра.

– Ничего? – предложила я. – Ваше сиятельство, – села я на пятки, радуясь, что он никак не комментирует платье и делает вид, что его и не было, – я честно стараюсь угодить господину Роху, но мне не удается. Так, может, стоит остановиться?

В конце концов, зачем мне Искусства?

Этого я, понятно, не спросила.

– Останавливаться поздно. – Граф прохаживался мимо меня, оставляя на песке следы рифленых подошв. – Ты научилась скатываться в пламя, а это опасно. В первую очередь для тебя самой.

– Чем? – вопрос я задала, даже не надеясь на внятный ответ. Ожидала услышать что-то о терпении, терпимости, любви к миру.

Вместо этого Йарра остановился, глядя, как я пересыпаю песок между пальцами.

– Сердце не выдержит.

– Как?..

– Вот так. Или ты думала, что такие умения берутся из ниоткуда? Ты или используешь силу, разлитую в мире, или тратишь свою.

– Как и маги?

– Да… Почему тебе не нравится вода? – сменил тему граф.

– Она холодная, – пожала плечами я.

– Озеро теплое. Попробуешь?

Я послушно подошла к воде, опустила в нее ладони.

– Неужели ты мерзнешь? – удивился Йарра мурашкам на моей коже.

– Мерзну. – Я встряхнула руками, осушая пальцы. – Ваше сиятельство, я могу спросить?

– Ну?

– Если я перестану учиться, моему здоровью ведь ничего не будет угрожать?

– Будет. От внутреннего огня так просто не уйти, однажды разбудив его, ты постоянно будешь черпать из него силу. Причем неосознанно. Любое движение, любое напряжение сил будут иссушать тебя.

Стало страшно.

– И… Долго я смогу так прожить?

– Лет десять.

Я сглотнула. Мы, райаны, живем долго – Лес отобрал у нас магию, но подарил многие лета: сто восемьдесят – двести – это норма, а не счастливое исключение. Как полукровка, я могла рассчитывать на сто пятьдесят.

Но умереть, не достигнув и двадцати пяти?! Ноги стали мягкими, как водоросли. Я беспомощно смотрела на графа.

А он на меня. Между бровями залегла глубокая складка, лицо хмурое. Он откинул голову назад, прищурился, размышляя. И вдруг улыбнулся.

– Иди-ка сюда.

Далеко впереди, за барханом в форме верблюжьей головы, раскинулась финиковая роща. Высокие разлапистые пальмы расчерчивали длинными тенями стены прекрасного дворца с золотым куполом, приглушая сияние кровли. Перезвон бубенчиков, смех, ритмичный бой барабанов звали, манили к себе. Все мысли о возможной гибели вылетели из головы, смытые этой удивительной музыкой.

Проваливаясь в песок, я шагнула вперед. Обернулась на графа, продолжавшего сжимать мою ладонь.

– Можно?..

Йарра отпустил меня, и я, оскальзываясь и едва удерживая равновесие на крутом песчаном склоне, поросшем редким кустарником, сбежала вниз. Потом, помогая себе руками, взобралась на следующий холм. Бубенцы продолжали звенеть, дразнить.

Я раскраснелась, запыхалась, но музыка не приближалась, а, казалось, лишь отдалялась. Вот и бархан, похожий на верблюда. Роща должна быть прямо за ним. Я поднялась на вершину и пораженно застыла.

– Да чтоб меня гуль загрыз!..

Сияющий золотой дворец вдруг задрожал и исчез. Финиковые пальмы, до которых можно было рукой достать, начали бледнеть, растворяться одна за другой в искрящемся мареве. Музыка становилась все тише, пока не смолкла. А потом кто-то рассмеялся. Но не обидно, не злорадно, а будто над веселой шуткой.

Губы сами разъехались в улыбке. Подкузьмил меня кто-то, да.

– Ваше сиятельство! – я побежала обратно к графу, не торопясь огибавшему барханы. – Что это было?

– Песчанники развлекаются, – пояснил он.

– А их поймать можно?

– Духов пустыни? – хмыкнул граф. – Ну попробуй.

Я притихла, зашагав рядом с ним.

– А куда мы идем?

– Прямо, – указал на высокий сланцевый столб граф. Поморщился, распахивая камзол, и даже распустил шнуровку рубашки.

– А зачем?

– Действительно, – потер он виски, и мы оказались у верстового столба караванной тропы.

Сланец ярко горел в солнечных лучах, переливаясь не хуже бриллиантов. Горячий песок приятно припекал стопы сквозь тонкую подошву туфель, а небо было бледно-голубое, как выцветший парус.

– Пустыня… – произнес граф со странным оттенком в голосе. Только много позже я узнала, что это нервозность. – Прекрасная в сезон дождей, все остальное время она коварна и опасна. Самумы, песчанники, миражи, зыбучие пески, джинны, альгуллы, стервятники, песчаные черви…

Йарра зачерпнул горсть песка и пустил его по ветру.

– Она изменчива и постоянна, спокойна и умиротворяюща, но смертельно опасна во время пыльной бури, так похожей на напугавший тебя шторм. Ты понимаешь, к чему я веду? – заглянул он мне в глаза.

– Кажется, да, – осторожно кивнула я.

– Забудь про воду. Почувствуй пустыню. Стань ею, стань этим песком, почувствуй жар барханов, пропусти его через себя. Танцуй.

Поднять ладони вверх, к бездонно-голубому небу цвета глаз Йарры. Поймать ветерок, несущий песчинки. Крохотные частички кварца приятно покалывают кожу, и по моему телу бежит легкая дрожь удовольствия. Жар, который я раньше чувствовала лишь стопами, поднимается вверх, к бедрам, к груди, к голове. Я прерывисто дышу, позволяя ветру скользнуть в рукав блузы, слегка царапнуть ключицу, прежде чем отпустить его. Прижимаюсь к горячему песку, растекаюсь по нему. Ладони слегка саднит, как от жесткого языка Уголька. И без малейшего усилия взлетаю вверх. На мгновение мне даже показалось, что я зависла в раскаленном воздухе пустыни.

И мне впервые хочется обнять весь мир. Только сейчас я поняла, откуда бралась та тихая радость, светившаяся в глазах Учителя Роха каждый раз по окончании танца с лучами.

– Все правильно? – спросила я Йарру, облизнув пересохшие губы.

– Да, – довольно кивнул он. – Все правильно.

Если бы на его месте был Тимар, я бы с радостными воплями бросилась к нему на шею. А так я просто благодарно поцеловала руку графа.

Йарра улыбнулся и погладил меня по щеке тыльной стороной ладони.