Приходит темнота, а с ней и звуки. Звуки подъезжающих машин, мужской смех, звук открываемых и закрываемых дверей, лай собак и изредка музыка, а иногда чей-то одинокий пронзительный крик. Для всего остального мира ночь — время сна и мечтаний, но не для него. Для него ночь — время работы. Кирпичная пыль у его колен медленно собиралась в небольшую кучку, которую он время от времени сдувал. Как-то, уже довольно давно, еда вернулась на кухню нетронутой, без ложки; слава Богу, никто этого не заметил. И вот сейчас ручка ложки горячая от трения, а ее конец отточен, как лезвие ножа. Он согнул закругленную часть ложки, и теперь, после многодневной работы, она лежит в его руке как влитая. Кончик и кромка оружия уже давно остры. Он знает это, потому что проверял на себе, порезавшись при этом до крови. Звук шагов в коридоре заставляет его остановиться. Он прячет свое оружие за спину. Но звук шагов удаляется, и он возвращается к своей работе.