Ты победил меня, возлюбленный! Мой враг, Ты отнял у меня все способы защиты, И ныне, никаким оружьем не прикрытый, О Друг, я предстою тебе и сир и наг! Ни юный пыл Страстей, ни Разум, ни Химера, На ослепленного похожая коня, Мне не были верны: все предало меня! И в самого себя во мне иссякла вера. Напрасно я бежал: Закон сильней меня. Впусти же Гостя, дверь. Раскройся пред единым, О сердце робкое, законным господином, Который бы во мне был больше мной, чем я. О сжальтесь надо мной, все семь небес! Заране На зов архангельской трубы явился я. Всесильный, праведный, предвечный судия, Я жив и трепещу в твоей суровой длани!

Властительницы с взорами козулей Лесной тропою ехали верхом. Собаки, дичь подкарауля, Во мраке лаяли глухом. Их волосы цеплялись за сучки И листья приставали к мокрым щекам. Раздвинув ветви манием руки, Они вокруг взирали диким оком. Властительницы темных рощ, где птица Поет на буке, и в овраге Уж вечер, подымите лица, Порозовевшие от влаги! Я слишком мал, чтоб вас к себе привлечь, Владычиц вечера! Голубок воркотня Вам ближе, чем людская речь: Вы не заметили меня. Бегите! Лай уж слышен на дороге И тяжко наползают тучи! Бегите! Пыль клубится на дороге И листья мчатся темной тучей! Ручей далеко. Стадо где-то блеет Бегу, рыдая. С горами слившись, туча дождик сеет Над лесом шестичасовым — седая.