Протокол допроса Ю. С. Львова от 24.12.1937.

 

И. Ю. Соснер

Семейный эпилог

Я держу в руках старую пожелтевшую фотографию с неровными, немного обломанными краями. На ее обороте с трудом читается карандашная надпись: «Елка в Поповке». Поповка — имение князей Львовых в Алексинском уезде Тульской губернии. На фотографии расшалившиеся на маскараде дети на мгновение присели среди родных. Никто не знает о будущем, еще вся семья в сборе, все живы и счастливы, но на радостные лица, как мне кажется, уже наложила отпечаток грядущая трагедия. Все сидящие здесь дети владельца Поповки — князя Евгения Владимировича Львова: Мария, ее братья Георгий, Владимир и Сергей со своей семьей — будущие жертвы великой русской катастрофы. Никто из них не умер в родном доме — кого ждал расстрел, кому была суждена смерть на чужбине или в ссылке.

А вот иной документ, архивный, из Куйбышева, где напротив фамилии Сергея Евгеньевича Львова также имеется карандашная надпись — «пациент НКВД»…

Много лет назад, гуляя с женою по центру Москвы, мы забрели в тихий дворик на Мясницкой в тот момент, когда последние жители красного кирпичного дома во дворе грузили свои вещи для переезда. Зная, что этот дом относился ранее к Училищу живописи, ваяния и зодчества, которое до революции возглавлял князь Алексей Евгеньевич Львов, я спросил у старожилов о его судьбе, и они мне рассказали, что после революции князь уехал с семьей во Францию. Так удивительным образом удалось еще раз соприкоснуться с историей семьи.

Действительно, в 1918 г. князь Алексей Евгеньевич (1850–1937) уехал за границу, во Францию. Он был женат на княжне Марии Александровне Гагариной. Супруги с тремя дочерьми, Ольгой, Верой и Екатериной, жили в Медоне под Парижем. Дочери потомства не оставили.

Брат А. Е. Львова, холостой князь Владимир Евгеньевич (1851–1920), дипломат в западноевропейских миссиях и директор Московского главного архива МИД в 1901–1916 гг., покинул Россию, уехав из Ялты на пароходе «Рио-Негро». С ним уехали племянницы — дочери его брата Сергея: княжны Елена и Елизавета. Князь Владимир был образованнейшим человеком с разнообразными интересами. Всю жизнь, с юношеских лет он работал над большой книгой, посвященной политико-социальным вопросам, которую окончил только к семидесяти годам и рукопись которой исчезла в момент его смерти на улице Парижа, когда он нес ее к издателю.

Судьба его брата, князя Георгия Евгеньевича, после революции довольно хорошо известна по воспоминаниям его секретаря и друга Т. И. Полнера. Это жизнь в Сибири, тюрьма в Екатеринбурге и побег из нее, путь к Колчаку, Токио, США, и, наконец, Франция — его последний приют. Скончался Георгий Евгеньевич 6 марта 1925 г. в Париже и похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа. Там же похоронены его племянницы, жившие вместе с ним.

Одна из его племянниц, княжна Елена Сергеевна (1891–1971), во Франции стала художником, иконописцем, ее работы находятся Париже, в церкви d’Apparition de la Sainte Vierge на бульваре Exelmans. Она осталась незамужней. Елизавета (1894–1969) вышла замуж за историка флота Сергея Константиновича Терещенко. После его смерти сестры жили вместе под Парижем в Les Mesnuls, в доме, купленном Г. Е. Львовым.

Имя князя Георгия Евгеньевича Львова коренным образом отразилось на судьбе всех его родственников, оставшихся на родине. В допросах и следственных делах семьи Львовых, просмотренных мною в маленьком кабинете неприметного здания где-то в центре Москвы, многократно отмечено и многократно подчеркнуто красным карандашом следователя это «государственное преступление» — кровное родство с бывшим председателем Временного правительства…

Князь Сергей Евгеньевич, крупный промышленник Пермской губернии, — единственный из братьев, решивший остаться на родине, очевидно посчитав, что его огромный практический опыт и знания понадобятся молодой республике. Осталась в России и вся его большая семья: жена Зинаида Петровна, урожденная Игнатьева, и шестеро детей. Они вместе прошли свой крестный путь, самый, пожалуй, страшный из тех, что были уготованы этому семейству, и места упокоения большинства из них неизвестны.

Сергей Евгеньевич был арестован вместе с семьей 5 апреля 1924 г. Особым совещанием при коллегии ОГПУ и осужден по статье 60 УК РСФСР. Обвиненный в причастности к антисоветской группе и в проведении разного рода контрреволюционной деятельности, он был выслан на Урал на три года, а его семья лишена права проживания в крупных городах страны. Однако 13 июня 1924 г. при пересмотре дела наказание было признано условным, Львов из-под стражи был освобожден. Сергей Евгеньевич и Зинаида Петровна жили то в Московской области на станции Сходня, то под Ленинградом в поселке Тайцы, чтобы быть рядом с семьями взрослых уже детей. В 1935 г., после убийства Кирова, Юрий и Сергей с семьями, как и многие ленинградцы, были высланы в Куйбышев. Родители последовали за ними. Так на Волге постепенно собрались остатки семьи — 11 человек.

Сергей Евгеньевич умер от кровоизлияния в мозг 8 июня 1937 г. в возрасте 77 лет. Рядом до последних своих дней жила его сестра — княжна Марья. Посвятившая себя с юности заботе о своей глухой матери, княжна Мария Евгеньевна в дальнейшем взяла на себя труд помогать брату Георгию по имению в Поповке, а затем его земским начинаниям в Тульском крае. Она скончалась в Куйбышеве 13 октября 1936 г. от воспаления легких в возрасте 72 лет.

Сын Сергея Евгеньевича, Юрий, окончил в 1918 г. в Москве 8-ю гимназию, а затем учился в политехническом институте. Брат Юрия Владимир недолгое время учился в Московском коммерческом училище, потом в гимназии, которую окончил в 1919 г. Сергей — любимец семьи, самый младший из братьев — учился в 1-м Московском кадетском корпусе, выбрав для себя карьеру военного.

В 1920 г. братья Львовы были призваны рядовыми в РККА. Владимир служил в инженерных войсках Военно-инженерного округа, Юрий — в военно-инженерной дистанции и с 1921 по 1922 г. находился в Бухаре в штабе Назира, а Сергей — в 3-м кавалерийском полку Московской кавалерийской дивизии, в 4-м эскадроне.

В 1922 г. и 1924 г. братья были демобилизованы из рядов Красной армии. Не имея средств и работы, они вынуждены были продавать еще остававшиеся у семьи вещи. Юрий был арестован ОГПУ в 1924 г. в Москве и через месяц выслан «как социально-опасный элемент» без права проживания в столичных городах, а в 1926 г. судим по социальному происхождению. Сергей был арестован в Москве и 6 июня 1924 г. Особым совещанием при коллегии ОГПУ выслан в административном порядке на Урал на три года по обвинению в участии в антисоветской группировке, «действовавшей в целях свержения Советской власти».

Через год ссылка была заменена лишением права проживания в крупных городах страны. Оба брата впоследствии жили в Калуге.

Владимира неоднократно арестовывали органы ОГПУ: в 1924 г. и два раза в 1930 г. за продажу семейных вещей. Обвиненный «в экономической контрреволюции» и по «валютным делам», он, однако, был в дальнейшем освобожден. Во время одного из арестов, в 1924 г., Владимиру удалось выскочить в окно и уехать в Москву, где его уже никто не искал.

В 1924 г. в Гжели под Москвой Владимир организовал мастерскую и работал там художником-кустарем по фарфору. Позднее он был лишен вместе с братом Юрием избирательных прав «как использовавший наемный труд». В 1930 г. в связи с коллективизацией мастерскую пришлось ликвидировать. Сергей работал в одиночку в Царицыне художником по фарфору.

В большой семье Львовых с детских лет главным воспитательным мотивом был труд. Сколько бы ни ломали жизнь братьев аресты, ссылки, лишения, вернувшись к семье, они всегда брались за любую работу, не теряя при этом достоинства. У братьев были воистину золотые руки — из одной конторы их увольняли и тут же с охотою брали в другую. Владимир в Ленинграде поступил работать «техноруком» завода «Техфарфор», но в связи с отсутствием избирательных прав при «чистке соваппарата» в 1931 г. был оттуда уволен. Подрабатывал кустарем при Промкооперации в «Куст-химе» по выработке керамики и фарфора до 1932 г. Пытался возобновить мастерскую по выделке технического фарфора на Охте под Ленинградом. В наемной даче по соседству с охтинским кладбищем на первом этаже была устроена мастерская, а на втором жила сама семья Львовых.

Сергей Сергеевич в 1928 г. женился на графине Марии Александровне Гудович, и в 1930 г. у них родился сын Сергей. А Юрий Сергеевич в 1932 г. женился на княжне Ольге Ивановне Ратиевой. В 1934 г. у них родилась дочь Екатерина.

Арестованные 9 февраля 1935 г. и осужденные ОСО по статье 58-6 УК РСФСР, Юрий и Сергей с семьями были сосланы на пять лет в Куйбышев «как социально-опасные элементы». Там братья смогли устроиться техниками по монтажу лифтов в институте охраны материнства и младенчества. Юрий Сергеевич Львов вновь был арестован 12 декабря 1937 г. и осужден по статье 58-10-11 УК РСФСР как «враждебно настроенный к Советской власти член контрреволюционной фашистской организации». Постановлением «тройки» при УНКВД он был расстрелян во внутренней тюрьме Куйбышева 15 марта 1938 г. Только в феврале 1957 г. на запрос жены князя Юрия Ольги сообщили, что он умер «от рака печени в сентябре 1944 г.». В это же время и в той же тюрьме находился его брат, Сергей Сергеевич, арестованный 15 декабря и осужденный по той же статье как «вступивший для активной борьбы с Советской властью в члены контрреволюционной белогвардейской организации… с целью свержения существующего строя». Согласно этому обвинению, они «подготавливали открытое выступление в помощь фашистским интервентам» — надо понимать, в самом институте охраны материнства. Постановлением «тройки» УНКВД Сергей Львов был расстрелян 17 марта 1938 г., через два дня после гибели старшего брата, Юрия, той же командой палачей.

Владимир Сергеевич Львов был арестован в Саратове 2 ноября 1937 г. органами УНКВД как «враждебно настроенный к Советской власти» и занимавшийся вредительством — не сдал строящийся фарфоровый цех к годовщине Октября. Он содержался в саратовской следственной тюрьме и постановлением «тройки» при УНКВД был расстрелян 29 ноября 1937 г.

Старший брат, Евгений Сергеевич Львов, получил домашнее образование и в 16 лет сразу поступил в 6-й класс 8-й гимназии в Москве, где проучился три года. После Октября он приехал в Москву и стал работать в Комитете по оказанию помощи пленным и беженцам (Пленбеж), в Белостокском госпитале, который находился в это время в Москве, и одновременно учился на медицинском факультете 3-го МГУ. Совместно с группой студентов-медиков он был мобилизован (в добровольном порядке) на Южный фронт в качестве лекарского помощника («лекпома») и члена Особой комиссии Главсанупра по обследованию санитарного состояния фронта. Затем жил в Москве и учился во 2-м МГУ до весны 1920 г., когда перевелся на сельскохозяйственные «голицынские курсы», где и проучился до сентября. В сентябре Евгений Львов был арестован ЧК, но его вскоре освободили, и он продолжал обучение на курсах, которые были реорганизованы в инженерный факультет тимирязевской сельскохозяйственной академии. Попав под чистку в 1924 г. якобы за неуспеваемость, был отчислен с 3-го курса и направлен на практику в качестве «шефского агронома» в Каширский уезд. Зимой 1925/26 г. учился на курсах английского языка, перебиваясь случайными заработками, и два года состоял на бирже труда безработным. Пытаясь заступиться за местных крестьян, насильно сгоняемых в колхоз, он был вновь арестован и решением «тройки» ОГПУ по Московской области 28 января 1930 г. сослан в Северный край. Первые три месяца он пробыл в Москве, в Бутырской тюрьме, затем две недели в вологодском доме заключенных и потом как ссыльнопоселенный — в Вологде. За время ссылки Евгению приходилось работать учителем немецкого языка, лаборантом в химлаборатории, рабочим при картографической съемке Вологды и ее окрестностей. В январе 1933 г. окончился срок очередной ссылки Евгения Сергеевича, но разрешение на освобождение не было получено, и в апреле он делает запрос в «Известия ВЦИК», прилагая к нему обстоятельное письмо о бесправном положении ссыльнопоселенных Вологодчины, в котором в том числе говорится и о бытовых тяготах. Результатом этого послания был дополнительный срок. Из вологодской ссылки Евгений уехал к родителям в Куйбышев. Там он преподавал немецкий язык, одновременно учась на 2-м курсе пединститута. Позднее он перешел учителем в Радищевскую среднюю школу. Во время осеннего наступления немцев на Москву князь Евгений Сергеевич Львов был арестован по местному доносу 20 октября 1941 г. органами РО ОГПУ и, обвиненный по статье 58–10 УК РСФСР, направлен в Сызранскую тюрьму № 2, где и был расстрелян 7 апреля 1942 г.

После ареста всех сыновей в 1937 г. в Куйбышеве осталась жить их старая мать с двумя невестками и малолетними детьми. Как они выжили — без своих пропавших и, как мы теперь уже знаем, расстрелянных мужчин, без всяких средств к существованию? Семья жила за счет нерегулярных заработков Ольги и Марии: ссыльных на постоянную работу не брали. Ольга делала на заказ художественные вышивки, а Мария великолепно расписывала шелковые косынки. Как могла помогала матери и семьям погибших братьев Наталья Сергеевна, жившая в Москве.

Княжна Наталья Сергеевна (1893–1981) родилась в Уфе. Перед началом Первой мировой войны она училась на Высших женских курсах в Москве. С началом войны Наталья поступила сестрой милосердия в военный госпиталь, где проработала свыше 50 лет. 5 апреля 1924 г. ее арестовали. Особым совещанием при коллегии ОГПУ по статье 60 УК РСФСР Наталья Сергеевна была обвинена в «участии в антисоветской группе и проведении контрреволюционной деятельности». Приговоренная к высылке на Урал на три года, она при пересмотре дела 13 июня была освобождена из-под стражи. Позднее вышла замуж за известного в Москве профессора-терапевта Сергея Федоровича Майкова, с которым вместе работала. Умерла она в 1981 г. в Москве и похоронена на Введенском кладбище рядом с мужем и сестрой Зоей.

Ее младшая сестра, княжна Зоя Сергеевна, скончалась в 1936 г. Она, подававшая надежды пианистка, была арестована 26 октября 1929 г. за контрреволюционную деятельность и обвинена в «ведении антисоветской агитации и поддержании связи с рядом московских монархистов». Была осуждена Особым совещанием при коллегии О ГПУ по статье 58–10 УК РСФСР с высылкой в Северный край сроком на три года и находилась на поселении в Вельске.

И жена Юрия Сергеевича Ольга Ивановна, и жена Сергея Сергеевича Мария Александровна еще до замужества неоднократно арестовывались и Особым совещанием при коллегии ОГПУ ссылались на Урал, в Киркрай, с лишением прав проживания в крупных городах и приграничных губерниях.

Княгиня Мария Александровна Львова погибла в 1940 г. в Куйбышеве, а княгиня Ольга Ивановна жила в семье дочери и скончалась в 1987 г. Она похоронена в Москве, в некрополе Донского монастыря, в семейном склепе князей Ратиевых.

Сын Сергея Сергеевича, Сергей, стал художником, членом Союза художников Украины. Умер он в 1993 г. бездетным. Дочь Юрия Сергеевича, Екатерина, закончила физический факультет Тбилисского государственного университета и сорок лет занималась научной работой. У нее две дочери — Ирина, инженер-программист, и Елена, инженер-экономист, — и трое внуков.

Осенью 1941 г., когда Советское правительство переезжало в Куйбышев, одинокую княгиню Зинаиду Петровну, родившую и воспитавшую восьмерых детей, в возрасте 74 лет выслали в Алтайский край, где через несколько месяцев она скончалась.

На уцелевшей в семье фотографии эта красивая и величавая женщина стоит в окружении своих детей, рожденных ею для счастья…

 

Е. Ю. Львова

Три дня у родных пенатов

Я еду в Алексин, уездный город, что в 20 верстах от имения моих прадедушки и прабабушки Евгения Владимировича и Варвары Алексеевны Львовых, имения, в котором провела самые безоблачные годы их большая семья. Наконец и я увижу родовое гнездо, хорошо знакомое по рассказам родных.

На днях мне пришло приглашение:

Глубокоуважаемая Екатерина Юрьевна!

2 ноября этого года исполняется 140 лет со дня рождения видного общественного и политического деятеля, первого в истории демократического премьер-министра России и Вашего двоюродного деда Георгия Евгеньевича Львова. Город Алексин и село Поповка, бывшее родовое «гнездо» князей Львовых, готовятся широко отметить эту знаменательную дату. В течение трех дней, с 31 октября по 2 ноября, будет проходить региональная научно-практическая конференция, посвященная Георгию Евгеньевичу; кроме того, в Алексинском художественно-краеведческом музее готовится расширенная экспозиция, один из разделов которой посвящен Вашему деду, князю Сергею Евгеньевичу Львову. В Поповке в церкви Смоленской иконы Божьей Матери пройдет торжественное богослужение, а возле школы, построенной князем Г. Е. Львовым в 1888 году, ему будет установлен памятник.

В связи со всем вышесказанным, уважаемая Екатерина Юрьевна, мы были бы рады видеть Вас на торжествах «Львовских дней» в Алексине в качестве почетной гостьи.

Глава города Алексин и Алексинского района

А. Ф. Ермошин.

Открылась конференция приветствием участникам от лица учредителей «Львовского проекта». В зале более ста человек — гости из Москвы, Тулы, Парижа, профессора-историки, ученые-краеведы, геральдисты, сотрудники музеев, архивисты… «От тульского помещика до российского премьера» — вот основная тема докладов о жизни и общественной деятельности кн. Львова. Представители муниципальных учреждений области говорили об актуальности опыта местного самоуправления — земского движения в тульском крае, которое возглавил в свое время кн. Львов. Посвятив всю жизнь служению России и русскому народу, Георгий Евгеньевич и в эмиграции занялся обустройством своих соотечественников. Почти все западноевропейские страны стали ареной гуманитарной помощи созданного им Земско-Городского комитета (Земгора), председателем которого он был до конца своих дней. О благотворительной миссии этой организации в наши дни рассказал председатель совета директоров Земгора в Париже Ю. А. Трубников.

Немаловажную роль в возвращении на родину имени кн. Львова сыграло издательство «Русский путь», впервые опубликовавшее «Воспоминания» кн. Львова с фотографиями и изобразительными материалами из семейного архива. Директор издательства В. А. Москвин сообщил, что быстро разошедшийся тираж предполагает выпуск второго, дополненного новыми материалами издания «Воспоминаний». К 140-летию кн. Львова «Русский путь» выпустил также не публиковавшуюся в России книгу друга и секретаря Георгия Евгеньевича Т. И. Полнера «Жизненный путь князя Г. Е. Львова». Презентация этой книги состоялась в просторном, красивом помещении Алексинской библиотеки.

За несколько месяцев до «Львовских дней» среди старшеклассников района был объявлен конкурс, посвященный 140-летию кн. Г. Е. Львова, на лучшую исследовательскую работу по краеведению и историографии. Первую премию разделили два ученика поповской школы. Их пригласили на презентацию, где они прочли свои работы. Трудно было справиться с целой гаммой эмоций, слушая, как эти подростки говорят о дяде Георгии. Сколько им пришлось потрудиться в поисках документального материала!

В Алексине создан прекрасный художественно-краеведческий музей. В нем открылась экспозиция «Местное самоуправление: традиции и современность», а также раздел, посвященный семье князей Львовых.

2 ноября. День юбилея. Все мы едем в Поповку. По дороге заезжаем в село Колюпаново и идем к Святому источнику блаженной старицы Евфросинии. Бесподобно вкусная вода. И целительной силы.

Увидели мы и начальную школу, созданную Георгием Евгеньевичем в 1888 году для крестьянских детей. Впереди полная реконструкция здания, обустройство округи.

О самой Поповке, о жизни там нашей семьи я много знала из рассказов моей тети Натальи Сергеевны, из мемуаров Марии Евгеньевны и, конечно же, из книги воспоминаний Георгия Евгеньевича. В семейном альбоме есть несколько фотографий: сгоревшая в 20-х годах усадьба, пруды, сад, окрестные дали, стройная белая церковь… Сейчас на ее ступенях стоит о. Геннадий, а Ю. А. Трубников с иконой в руках — дар Н. В. Вырубова церкви Смоленской иконы Божьей Матери — держит слово от имени Николая Васильевича. Эту семейную реликвию Георгий Евгеньевич увез с собою в Париж, и она всегда висела у него в изголовье. Теперь она — символ возвращения Георгия Евгеньевича в Поповку. Этому духовному событию был посвящен молебен в храме.

Накрапывает мелкий дождь, налетают порывы холодного ветра. А неподалеку, напротив церкви, идет церемония открытия мемориального знака с изображением кн. Г. Е. Львова. И приехавшие гости, и местные жители стоят и слушают торжественные слова. Непогода им не помеха. Они соприкоснулись с добрым прошлым, немного романтичным и забытым…

Князь Львов вернулся в Россию…

А потом в Доме культуры местные музыканты дали концерт: играл оркестр народных инструментов, лились мелодии русских песен, которые так любил слушать дядя Георгий, пелись романсы… Вдруг зазвучала музыка Сен-Санса и на сцену «вплыл» маленький белый лебедь — в трепетной пачке и на пуантах ученица балетного класса поповской школы. Это ли не чудо!

Эти три дня стали для всех праздником. Спасибо.

Покоится Георгий Евгеньевич на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа. С ним рядом — мои тетки Елена Сергеевна и Елизавета Сергеевна. Фотографию их большой могилы я хорошо запомнила: черный гранитный крест, две большие гранитные плиты и имена похороненных там Вырубовых, Волконских, Долгоруких, Львовых. В 1993 году я три дня была в Париже. Как попасть в Сент-Женевьев, чтобы поклониться праху своих родных? В воскресенье, к утренней службе, я пошла в русскую церковь узнать у прихожан, как проехать в Сент-Женевьев и найти могилу. Как добраться до кладбища, мне объяснили, а нахождение могилы осталось неизвестным. Во дворе церкви ко мне подошли две пожилые дамы и предложили на их машине отвезти меня в Сент-Женевьев. Приехав на кладбище, мы обратились в канцелярию, но безрезультатно (могила зарегистрирована на фамилию Вырубовых, о чем я не знала), и мы в растерянности остановились у входа. В какую сторону идти?.. Как будто что-то меня подтолкнуло, я повернула налево, прошла по дорожке, потом опять налево и невдалеке увидела большой гранитный крест, две большие гранитные плиты… И я, и мои спутницы остановились потрясенные.

Всякий раз, бывая в Париже, я езжу в Сент-Женевьев. Могила всегда ухожена, в чистоте и порядке. Кто заботится о ней?

Два года назад получаю письмо из Парижа — меня разыскал Николай Васильевич Вырубов. И мы, два старших потомка Георгия Евгеньевича, обрели друг друга. Тогда и стало ясно, кто заботится о покое наших родных.