То, что происходило с Лизой потом, можно было сравнить разве что с кошмарным сном. И пожалуй, на ее месте любой пришел бы к выводу, что лучше регулярно видеть страшные сны, чем попадать в такие переделки наяву.

Поговорив с Гаррисом, Лиза стала нервно расхаживать по квартире, стараясь не приближаться к окнам, то поглядывала на телефон, то, подходя к двери, прислушивалась к каждому шороху, раздававшемуся на лестнице.

«Что же с Андреем? — думала она. — И что случилось в гостинице? Если разобраться, то зачем убийце Херби? Потому что он знает киллера в лицо? Но ведь киллер скрывается? Нет. Я просто ничего не понимаю. Глупая девчонка… Дура… Дура? Но за кем же тогда побежал Андрей?»

Зазвонил телефон. Лиза буквально подпрыгнула на месте. Его трели в тишине квартиры прозвучали тревожно и пугающе. Лиза сняла трубку и похолодела при первых же звуках незнакомого, хриплого голоса:

— Братишку своего живым видеть хочешь?

— Что? Кто вы? — Девушка задрожала.

— Увидишь. — Незнакомец коротко хохотнул. — Приходи к железнодорожной насыпи. На поляну собачников. И тысячу долларов не забудь. Отдам щенка.

— Но я… — Ей послышался слабый, полузадушенный вскрик, который сразу же оборвался:

— Лиза-а…

— Не теряй времени. Через пятнадцать минут я отрежу ему мизинец. Потом второй. Каждые пятнадцать минут он будет лишаться какой-нибудь части тела. — Похититель опять хохотнул. — И не вздумай ментам звонить! Почикаем мальчишку.

— Я иду, — сказала Лиза и удивилась тому, как твердо прозвучал ее голос.

Схватив пистолет и все оставшиеся деньги из шкатулки, она помчалась на темную улицу.

Поднялся ветер. Деревья отбрасывали на стены домов и тротуар зловещие уродливые тени. Где-то настырно, с тревожным скрипом хлопала незакрытая форточка.