Кто сказал, что мы больше не люди
Зло сравнив нашу расу с кротами
Кто талдычит, что дальше не будет
Уверяя, что лучшее было не с нами.
«Нет!» - такой мы дадим ответ
Не бывать такому вовек
В жизни будет еще расцвет
Пока жив хоть один Человек!
Гитара еще раз, надрывисто тренькнула и стихла. Молодой парень устало встал с мешка, пересыпал патроны, которые ему бросали слушатели, из котелка себе в карман, и, закинув инструмент за спину, устало побрел в сторону прилавков со съестным. Вслед ему, уразумев, что концерт окончен, потянулись и слушатели. И уже через мгновение остался лишь я один. Стоял, уставившись в никуда, а в голове вертелись, накрепко засев слова барда. И ничего вроде бы такого особого в них не было. Но вот почему-то задели они меня до глубины души. Сумели затронуть такие струны, такое болото разворошили, которое я, оказывается, все эти годы надежно припрятывал от самого себя.
В жизни каждого человека наступает момент полного переосмысления. Как еще говорят, приходит время собирать «камни». Правда, частенько этих самых камней то и не хватает. А что ж тогда мы оставим после себя? Будет ли хоть кто-нибудь помнить нас? А если будут, то как? За какие дела наши?
- Эй! Ну, ты чего? – Рыжий хлопнул меня по плечу, выводя из транса. – Зову тебя, зову, а ты ноль на массу – затарахтел он. Но, увидев мое лицо, удивленно притих. – Что с тобой? – участие, проскользнувшее в его голосе, шло в разрез с моим представлением о характере этого парня. Это то и вывело меня окончательно из ступора.
- Да так … - мне больше нечего было добавить, и я лишь вяло отмахнулся.
- Ну, раз ничего, то пошли есть, а то шашлык стынет – Рыжий опять надел маску шута, и его рот растянулся в улыбке до ушей.
- Грибы! Свежие грибы! Патроны! Батарейки! – доносились со всех сторон крики продавцов. Базар на Киевской был в самом разгаре. Но после сытного обеда нам все это было до одного места.
- Купите самогон! – к нам подскочила бойкая бабенка, и заговорщицки подмигнув, махнула головой куда-то в сторону. Видать звала за собой в укромное местечко, чтобы мы смогли приобрести тот самый «самогон».
- Не, мать – Рыжий легко отодвинул ее в сторону, освобождая проход. – Потом, на обратном пути, я к тебе может, и загляну – добавил, видя возмущение на ее лице от такой бесцеремонности.
- А может курева хорошего желаете – бабенка тоже не желала отпускать клиента. Она ловко оббежала нашу троицу, и снова перекрыла нам путь. - Или девочек? – вытянула главный козырь из рукава.
- Это ты, что ли девочка? – Рыжий громко заржал.
- Могу и я – женщина и не думала обижаться. Наоборот, она подошла к парню и уперлась в него своим пышным бюстом.
- Я еще не изголодался до такой степени – от нее разило потом и тем самым самогоном. Даже я учуял и ускорил шаг. Вступать в дискуссию мне совершенно не хотелось.
- Дык и получше найдутся – бабенка поняла, что на нее спроса нет.
- Женщина, тут, что окромя нас больше никого нету? – в разговор включился Семен. – Не видите, что мы спешим.
- Ишь какие – возмутилась торговка. – Я им и то, и се, а они ни в какую. Что за народ пошел – плюнула нам под ноги.
Хотела, было еще чего добавить, особенно в адрес, скалившего зубы Рыжего, но ее излияния были прерваны ревом моторов. Громогласное тарахтение перекрыло даже шум базара. Все в раз примолкли, настороженно поглядывая в сторону тоннеля.
На перрон выкатили сразу три дрезины. И это в то время, когда и одну машину повстречать большая редкость. Мы тоже остановились, напряженно всматриваясь.
- Да это же Кузьмич! Зуб даю, он – вдруг заорал Семен и кинулся в сторону первой дрезины. Рыжий, услышав о каком-то там Кузьмиче тоже не задумываясь, понесся следом.
Когда я подошел поближе, мои парни уже радостно о чем-то разговаривали с парочкой мужиков, слезших с дрезины.
- Обходчик, это свои – замахал Рыжий, заметив, что я топчусь поодаль. – Автозаводские. Они к нам едут. Представляешь?!
- Но как вы узнали? – задал я вопрос бородатому мужику с шапкой ушанкой на голове.
- Земля слухами полнится – прозвучало сзади, и чья-то рука тяжело надавила мне на плечо. Настороженно оглянулся, но, увидев добродушную улыбку на лице подошедшего, тотчас успокоился.
- Сергей – мужик протянул мне руку для приветствия. Второй он все время поправлял слишком длинную челку, которая так и норовила упасть ему на глаза. – Мы с ВДНХ. А там – он указал на третью дрезину, возле которой копошилось еще несколько людей – Севастопольцы. Все, прослышав о вашей беде, собрали кто, что мог – я перевел взгляд на мешки, горкой возвышающиеся над бортами – и направили к вам.
- Но все же – не унимался я.
- Мы к вам еще на Савеловскую с подмогой спешили – в разговор встрял еще один Автозаводчанин. Молодой, почти пацан. С копной белых кучеряшек на голове, в промасленном бушлате, снятом с кого-то значительно большего размера, и наганом, засунутым за пояс. Он тоже протянул мне руку. – Данила – пробасил юношеским, только недавно преломившимся голоском. – Но, не успели. А потом, сталкеры попробовали поверху подобраться. Там-то они и повстречались с одним из ваших. Он, когда на вас мутанты повалили, с перепугу совсем в другую сторону рванул. Так один и сгинул бы, если б не наши. Вовремя подоспели. Вот он и рассказал, где теперь вас искать. А на кольцевой мы и с остальными повстречались – он указал рукой на две другие дрезины. – Они тоже к вам, на Савеловскую, путь держали.
- Ты, что ли, Обходчиком будешь? – к нам подтянулись Севастопольцы, и один из них обратился ко мне.
- Ну, я – мне лишняя реклама ни к чему, но и увиливать от ответа не хотелось. Тем более что средних лет мужичок, смотрел дружелюбно, а вид у него был далек от воинственного. Он скорее напоминал школьного учителя, который в спешке покинул учительскую, а в класс так и не дошел. И теперь вот не знает, что со всем этим делать. Особенно с винтовкой, которая никак не вписывалась в его понятия о жизни.
- Я просто хотел поблагодарить вас от имени всех нас …. – он и дальше еще что-то там тарахтел, но я его уже не слышал.
- Вот и ответ на твой вопрос – завертелось у меня в голове. И все, чем я раньше жил показалось мне таким мелочным и никчемным, что аж взвыть захотелось.
- Спасибо тебе – я пришел в себя, оттого что кто-то размашисто трясет мою руку. Это был высоченный, я, при росте метр семьдесят пять, рядом с ним почувствовал себя пигмеем, мужик, косая сажень в плечах. В нем чувствовался такой потенциал, такая сила перла, как говорят из всех щелей, что это передавалось даже окружающим. Мне сразу подумалось, что с таким напарником и сам черт, пожалуй, не страшен.
- Да ладно – я потер ладонь, которая от его пожатия почти что отмерла.
- Ты расскажи, расскажи, как ты всех через вокзал вывел – рядом опять нарисовался Рыжий.
- Вот сам и рассказывай – я почему-то разозлился на хохмача. Наверное, оттого, что он внес с собой совсем другие, ненужные мне в этот момент нотки.
- Короче, слушайте …- Рыжему моя злость была до одного места. Он, взяв узды повествователя в свои руки, сразу же заходился описывать наши геройские приключения.
Я, с облегчением отметив, что все внимание теперь не на мне, немедля отошел в сторону. Слышать еще раз о пережитом не хотелось. У меня были мысли поважнее. А именно, мне вдруг пришла в голову идея, что, а ну его в баню этого самого Малого, со всей его братвой. Наблюдая за парнями, которые, бросив все свои дела, понеслись помогать совершенно чужим людям, мне до жути захотелось присоединиться к ним. Стать частью именно этой жизни. Такой вот бескорыстной, воистину ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ.
Рюкзак за спиной внезапно заделался таким тяжелым, будто туда кто кирпичи напихал. А его содержимое немилосердно жгло мне плечи. Я с отвращением сбросил его на пол и пнул, что есть силы, ногой. Не помогло. И тогда, вымещая все, что наболело, я заходился пинать, топтать, втирать в пол, ни в чем не повинную вещь.
Пять минут такой вот терапии и, вконец обессилив, я бухнулся на пол. А с облегчением пришло и отрезвление, понимание того, что я только что наделал.
- Идиот! – я глянул в сторону рюкзака. Весь вид его говорил о том, что поклаже конец. Подтянул к себе и осторожно, затаив дыхание, раскрыл. – Придурок! – пакета больше не существовало, а его содержимое, превратившись в пыль, теперь большей частью было втерто в саму ткань. – Мне капец – подытожил, и мурашки стройными рядами зашагали по спине вниз.
А вы б не испугались, когда бы поняли, что вам осталось жить самую малость? Понимаете, метро это же, как подводная лодка. А, как известно, с подводной лодки, когда она погружена в морские глубины, выхода нет. И рано или поздно, ваши пути с кем-нибудь из жителей этой самой лодки обязательно пересекутся. И то, что бандиты так просто мне этого не подарят, я знал на все сто процентов. А значит будут искать, подсылая своих людей, пока не найдут. Уж такие они упертые. А то, как же иначе. Если б они таковыми не были – разве б их хоть кто-нибудь боялся. Конечно же нет.
- Хорошо, что я хоть морфий Рыжему отдал – вспомнил я о мешочке и мне чуточку, немножечко полегчало. – Но с Малым надо тему закрыть. Иначе никак. Придется все же маленько тайники потрепать. Ну и хрен с ними, с тайниками то этими. Зато потом легче дышаться будет – в голове прояснилось от четкости вызревших целей и ясности того, что меня ждет впереди