Когда Лаура выбежала за дверь, Натти разрыдалась в объятиях дяди. Они сидели на диванчике, и Джек пытался ее утешить.

– Она никуда не денется, дорогая.

– Ты не знаешь ее так хорошо, как я.

Постепенно Натти немного успокоилась. Джек предложил ей посмотреть мультфильм, желая чем-то ее отвлечь. Девочка уставилась на дядю умоляющими глазами.

– Позвони ей, – попросила она.

– Дорогая…

– Она плачет. Я ее знаю.

Джек позвонил Лауре, но та не ответила.

Они вместе помолились:

– Господи! Пожалуйста, утешь Лауру, помоги ей понять, как сильно мы ее любим.

Вот только Натти не протянула ему на этот раз пушистого друга на ночь.

Позже, около одиннадцати часов, он заглянул в комнату девочки, надеясь, что она уже спит. Сердитая Натти лежала и смотрела в потолок, явно о чем-то раздумывая.

– Мне казалось, что она тебе нравится.

Джек поцеловал девочку в лоб и уселся на стуле, стоящем в уголке ее спальни. Натти принялась вслух выражать недовольство и выражала его с полчаса, пока наконец не задремала. Джек находил выход собственному смятению в молитве, наблюдая, как минуты отмеряют время после полуночи.

– Мне нужен совет, – чуть слышно произнес он. – По правде говоря, я не откажусь от чуда, но… хотя бы укажи мне верный путь…

Джек чувствовал себя виноватым, так, словно его уличили в обмане, как будто он нарушил данное Натти обещание… Не исключено, что так оно и было… И каковы на самом деле его взаимоотношения с Лаурой? Когда праздновали его день рождения, Джеку показалось, что они почти стали настоящей семьей. В тот день Лаура причудливо оделась, даже подарила ему экстраординарный подарок… А потом их отношения начали быстро сходить на нет. Она получила письмо и рассказала ему историю своего изгнания, рассказала о Джонатане. А когда с ней поговорила Сан, Лаура сказала его сестре, что не будет стоять у него на пути.

Он весь съежился при воспоминании об этом. И теперь вот это! Набрав полные легкие воздуха, он медленно выпустил его из себя.

«Надо как-то все наладить», – решил он.

Осторожно, крадучись, он вышел из детской спальни и направился к себе. Оставалась единственная возможность все исправить. Когда утром приедет Лаура, он скажет ей, что Келли Мейнс – просто клиентка, они немного задержались и вместе выпили кофе.

Так ли это на самом деле?

Забравшись под покрывало, он лег на спину, подложив руки под голову. Взгляд его остановился на гигантском пятне белой краски на потолке его спальни. По правде говоря, он не был уверен, что дело ограничивалось совместным распитием кофе. Он почувствовал к этой женщине определенное притяжение. А что почувствовала она? У Джека сложилось такое впечатление, что они уже давно знакомы, что знают друг друга не несколько часов, а несколько лет. И это не было очередной банальностью. Ему и впрямь так казалось.

Чувство вины постучалось в двери его мира грез. Половина второго ночи. Не исключено, что Лаура сейчас лежит без сна у себя дома и горько плачет, боясь того, что может потерять то место, которое занимает в их жизни. А он тем временем фантазирует, словно влюбленный подросток, вспоминая лицо Келли снова и снова.

В любом случае нужно четко определиться с приоритетами. Он должен сделать все, чтобы няня их не покинула. Если Лаура уволится, Натти никогда от этого не оправится. В этом Джек был абсолютно уверен.

Утром, после беспокойной ночи, он проснулся совершенно не выспавшимся. Из кухни доносились звуки – мерные, мелодичные, негромкие. Так Натти шуметь не может. Значит, Лаура уже приехала. В мгновение ока Джек вспомнил все, что случилось вчера. Он лежал, погруженный в раздумья, пока не услышал топот ножек Натти, спускающейся вниз. Девочка непринужденно пустилась тараторить так, словно ночью ничем не терзалась.

Утром, чуть позже, ему предстоял полет. Учитывая плотный график, объяснения относительно вчерашнего недопонимания приходилось отложить до вечера. Быстро приняв душ, он натянул брюки цвета хаки и рубашку с короткими рукавами. Снизу послышалось завывание сушилки, значит, она ее уже загрузила.

Лаура приветствовала его улыбкой, и на короткое время в его сердце зародилась надежда. Джек уселся у барной стойки. Натти игнорировала дядю до тех пор, пока Лаура не повернулась к ним спиной. Тогда девочка многозначительно на него посмотрела: «Ну, делай что-то, папа».

Пожав плечами, Джек одними губами произнес: «Позже».

Натти покачала головой и набрала в ложку глазурованных пшеничных хлопьев. Он не заметил на тарелке фруктов, что было грубым нарушением правил: для полноценного питания вместе со сладкими кашами всегда подаются фрукты.

Джек мудро решил промолчать.

Когда он приехал после работы домой, то обнаружил, что Лаура уже увела Натти гулять в парк. Джек решил их не беспокоить. Лучше будет поговорить в более уединенной обстановке, когда они вернутся домой.

До конца дня он оставался у себя в кабинете, пока не услышал, как открывается и закрывается входная дверь… А затем не последовало ни смеха, ни шепота. Очень странно. Натти вечно сопровождала целая какофония звуков. Джек почувствовал себя не в своей тарелке. Вскоре в дверь его кабинета тихо постучали.

– Входи, – произнес он, оборачиваясь и готовясь к самому худшему.

В дверном проеме возникла Натти. Лицо у нее было бледное, а глаза покрасневшие.

– Я оказалась права.

Прежде чем Джек успел что-то ответить, девочка опрометью умчалась к себе наверх. Он устремился вслед за ней, но едва не столкнулся с Лаурой. Она стояла, опершись рукой о длинный кухонный стол, с такими же красными глазами.

– Я хотела первой уведомить Натти, – сказала она.

Лаура вела себя скованно. Как бы там ни было, она шагнула ему навстречу.

– Можем мы об этом поговорить?

Лаура уже направлялась к задней двери.

«Она заранее спланировала все это», – промелькнуло в голове у Джека.

Следуя по пятам за Лаурой, он бросил взгляд вверх и заметил Натти, вцепившуюся руками в перила. В глазах девочки читалась надежда.

Во дворике Лаура прошла мимо качелей, даже не взглянув в их сторону. Она встала лицом к деревьям рощицы, граничившей с его участком. Джек плотно закрыл за собой дверь, подождав, пока сетчатая дверца-решетка медленно не вернется на свое место. Он всеми силами старался отсрочить неизбежное. Он тоже не стал садиться, а встал напротив.

Повернув к нему голову, Лаура поджала губы. Движения ее были мягкими, медленными, во взгляде читались тихая грусть и сочувствие.

– Джек… У меня с Натти был разговор… долгий разговор… Она справится…

Он ждал, когда же она скажет, с чем конкретно должна справиться девочка, хотя и так уже догадывался.

– Я стою у тебя на пути, Джек.

Лицо ее было до крайности серьезным. Она редко бывала такой серьезной.

– Натти уже не нужна няня, – продолжала Лаура. – Когда в сентябре начнутся занятия в школе, Диана будет забирать ее после уроков. Она уже согласилась… Говорит, что и Ливи будет помогать. Ей нужны карманные деньги. Ливи это только пойдет на пользу. Пусть воспитывает в себе чувство ответственности…

Голос ее дрогнул. У Джека появилось сюрреалистическое чувство, словно он сорвался с дерева, но не упал, а продолжал лететь до земли целую вечность.

– Я не понимаю, что происходит. Я всего лишь выпил кофе с… клиенткой. Вполне возможно, я ее больше никогда не увижу, а ты… увольняешься…

Она с трудом сглотнула. В глазах ее заблестели слезы. Сначала она вытерла их рукавом платья, затем тыльной стороной ладони и наконец вытащила из кармана передника смятый платок.

– Это следовало сделать еще раньше, Джек. После этого ты сможешь пить кофе, с кем и когда захочешь.

Джек стоял смущенный.

– Ты из-за этого нас покидаешь?

Взглянув на небо, она оставила вопрос без прямого ответа.

– Мы же с тобой не встречались.

Он вздрогнул. Так оно и было.

– Ты возвращаешься домой?

Лаура отрицательно покачала головой, не глядя, впрочем, ему в глаза.

– Нет. Я уже говорила тебе: дороги назад нет.

Тогда Джек пошел ва-банк:

– Я тебя отказываюсь понимать, Лаура!

Она вздрогнула. Их взгляды на мгновение встретились, прежде чем Лаура успела отвернуться.

«Она что-то скрывает», – догадался Джек.

– Ты всегда прежде говорила нам правду, Лаура.

Она вытерла глаза.

– Jah, я никогда вам не лгала.

Джек молчал. Говорить правду и не лгать – не одно и то же.

– Сан права, Джек. Пока я здесь, ты не найдешь маму для Натти.

– Мы маму не в магазине покупаем. Нам нужна ты.

Лаура снова нервно вытерла глаза. Она шагнула в его сторону, но Джек знал: Лаура пройдет мимо него в дом. Ему захотелось схватить ее за руку. Он должен ее задержать, но Джек так и не осмелился. Взявшись за ручку двери, она обернулась. Слезы ручейками текли у нее по щекам. Ему сейчас больше всего на свете хотелось заключить эту женщину в свои объятия и успокоить, унять ее… их душевную боль.

Вот только стена, их разделяющая, никуда не делась. Она была из амишей. Разные культуры делали их совместное будущее невозможным.

Он все же шагнул к ней. Она отстранилась. В глазах застыло предупреждение: «Пожалуйста! Не надо!»

– Мы недооценили Натти, Джек. Она куда выносливее, чем тебе кажется. С ней все будет в порядке, – сказала Лаура, словно и впрямь верила своим словам. – Я дам вам еще две недели. После этого мы распланируем, когда я буду с ней видеться, вплоть до осени. Я люблю твою дочь. В моем отношении к ней ничего не изменилось. Я не собираюсь просто исчезнуть из ее жизни, Джек.

Сказав это, Лаура вошла в дом.

Рухнув на качели, Джек минутку посидел, набираясь сил, а затем поднялся наверх к Натти. Девочку он застал в обнимку с медведем Мишкой. Он присел на краешек ее кровати.

– Что случилось?

– Лаура никуда не едет, дорогуша.

Натти уставилась на дядю с недоверием. В глазах ее блеснули свежие слезинки. Джек обнял ее, стараясь по возможности утешить ребенка. Когда отгремели первые грозовые порывы, Натти в достаточной мере успокоилась, чтобы пересказать содержание разговора, состоявшегося между ней и няней на скамейке в парке. Там Лаура изложила девочке «детскую» версию того, что впоследствии сказала самому Джеку.

– Что мы будем делать? – спросила Натти.

Джек поцеловал ее в щеку.

– Мы будем молиться и вместе со всем справимся.

Девочка кивнула, шмыгнула носом, но ничего не сказала. Тяжело вздохнув, она крепко прижалась к дяде всем телом. Натти прикрыла глаза. Джек гладил ее по спине до тех пор, пока она не заснула, вконец измученная эмоциональными всплесками этого дня.

Вернувшись в свой кабинет, он взял телефон и набрал номер Лауры. Та не ответила. Он позвонил еще раз и теперь оставил сообщение: «Я хочу это обсудить позже».

Отложив в сторону телефон, он вдруг ощутил необычайный упадок душевных сил и ужасное одиночество. Мысли его вращались вокруг Келли. Странное дело: он провел с этой женщиной всего несколько часов и вследствие этого вот-вот потеряет няню своей дочери, но он все равно хотел услышать ее голос.

«Что со мной такое?» – недоумевал Джек.

Он решил отвлечься чем-то, например сверить кое-какие расхождения в текущем банковском счете. Джек включил интернет-радио. Надо найти что-нибудь народное… можно кантри…

Однако избавиться от навязчивой мысли он не смог.

«Что за глупость я делаю!» – пронеслось в голове у Джека, когда он доставал листок бумаги, куда вчера переписал номер телефона Келли с формуляров, которые она заполнила у него в офисе. Не дав себе времени передумать, он набрал номер. Прозвучало пять гудков, а затем включился автоответчик.

Не став оставлять голосовое сообщение, как он только что сделал, звоня Лауре, Джек нажал на кнопку отбоя.

Когда зазвонил телефон, сердце его екнуло в груди. Он взглянул на экран, предполагая, что это Лаура, но ошибся: Келли решила ему перезвонить. Сердце забилось еще сильнее. Он почувствовал себя ужасно глупо.

– Привет, – произнес он.

– Привет, – эхом ответила Келли. – Я не уверена, что перезванивать человеку, который позвонил тебе, но не оставил сообщение, полностью соответствует телефонному этикету, однако я решила рискнуть.

Джек почувствовал, как с его плеч спадает нешуточный груз.

– Я просто хотел сказать вам…

Он запнулся, не зная, что говорить дальше. В свете всего случившегося, что он мог сказать? «Наша няня увольняется, поэтому я захотел услышать ваш голос».

– Хорошо вчера посидели.

Сказанное было ужасной банальностью, но Келли подала ему руку помощи.

– Да, мне тоже очень понравилось, Джек, хотя, по правде говоря, я не большой любитель кофе.

Она рассмеялась своей же шутке. Он крепче вцепился в телефонную трубку.

– Можем повторить, – продолжила она. – Я вполне свободна сегодня вечером.

Он вторил ее смеху, а затем в телефоне раздался гудок. Джек проверил, кто это. Лаура. Нельзя было рисковать, поэтому он извинился, сказав, что ни в коем случае не может не ответить на этот звонок. Он попросил Келли не отсоединяться.

– Ничего страшного, Джек.

Еще раз извинившись, он переключился на другую линию.

– Лаура!

– Я прослушала твое сообщение, – послышался мягкий женский голос. – Со мной все в порядке. Честно.

– Я не могу с этим смириться, Лаура.

Помолчав, она произнесла:

– Без обид, Джек, но у тебя все равно нет другого выбора. Я говорю: вы меня не теряете. Я просто больше не буду у вас работать. Я никуда не уезжаю.

– Давай все еще раз обсудим?

– Мне надо спешить, Джек.

Чувствовалось, что это уже конец.

«Прими это как мужчина», – сказал он себе.

Он бы принял и смирился, если бы не Натти.

– Лаура…

Она уже отсоединилась. Никогда прежде Лаура не делала этого. Она всегда дожидалась, пока он формально с ней не попрощается.

Он переключился на Келли.

– Уже все.

– Все хорошо? – прозвучал вопрос.

Должно быть, она услышала, как он неровно дышит. Джек сказал что-то, чтобы уйти от дальнейших объяснений, а Келли не настаивала.

– Знаете, почему я сразу не ответила на ваш звонок? – вдруг спросила она.

– Вы были во дворе?

– Смотрела телевизор, – со вздохом произнесла она. – По каналу «Дискавери» показывали фильм о собаке, которая, пройдя три сотни миль, вернулась домой. Я так растрогалась, что даже всплакнула, начала вытирать слезы, а тут вы позвонили.

Джек улыбнулся. Голос этой женщины немного его успокоил. Она вела себя непринужденно, дружелюбно, а также было в этом голосе что-то до боли родное… Джек поболтал ни о чем, радуясь возможности немного отвлечься.

– Вы какой-то грустный сегодня, – вдруг заявила Келли.

Он прибегнул к старой-престарой отговорке:

– Немного устал.

До этого Джек еще колебался, стоит ли упоминать о своих проблемах, а теперь решил воспользоваться подходящим моментом и рассказал, что горячо любимая его дочерью няня только что сообщила о своем желании с ними распрощаться.

Келли выразила по этому поводу сожаление.

– Расскажите мне о ней, – попросила она.

Джек рассказал. Келли внимательно его выслушала, иногда задавала вопросы, но каждый раз ненавязчиво, не вторгаясь в личную жизнь.

– Мы не можем ее потерять. Я даже представить себе такого не могу, – подытожил он.

– Она, кажется, очень милый человек, – сказала Келли.

– Замечательный, – вздохнув, согласился Джек.

Их беседа неспешно текла до тех пор, пока он вдруг не осознал, что они проболтали уже битый час.

– Я вас задерживаю, – сказал он.

Послышался сухой смешок Келли.

– Вы меня недостаточно знаете, поэтому не можете верно судить, кто кого задерживает.

Джек улыбнулся, заинтригованный ее чувством юмора. Из разговора с этой женщиной становилось ясным, что она по-настоящему любит детей. Келли засыпала его вопросами о Натти. То, что она прежде уже побывала замужем, Джека не смущало. Как выразилась о своем браке сама Келли: «Меня, можно сказать, мама сосватала».

– Теперь я живу одна, но надеюсь в будущем стать матерью, – с несколько задумчивыми интонациями в голосе заявила она Джеку.

– Мне кажется, из вас получится замечательная мама.

– Надеюсь, что так, Джек, – едва слышно произнесла она в ответ.

– А как вы относитесь к памперсам? – вспомнив разговор с Анджелой, спросил Джек.

Келли рассмеялась.

– Без них никак не обойтись. Иногда я сворачиваю в отдел, торгующий ими, и нюхаю. Этот запах питает во мне материнский инстинкт.

Она что, серьезно?

– Вы шутите? – спросил Джек.

– Ой! Я это вслух сказала? – деланно изумилась она.

Они одновременно рассмеялись.

Взглянув на часы, Джек решил действовать. Учитывая, как они уже сблизились, это казалось не особенно рискованным. К тому же Джек прекрасно осознавал, что он навсегда потерял няню.

– Как насчет того, чтобы вместе поужинать?

– Вы готовите, Джек?

Ответ был утвердительным.

– Тогда я могу приехать к вам в гости, – предложила Келли. – Я хочу познакомиться с вашей дочерью. Вы ее так красочно описали, что мне не терпится увидеть ее собственными глазами.

Он задумался. Не похоже на то, чтобы Натти была к этому готова. Не исключено, что девочка вообще никогда не сможет с этим смириться.

– Если вы не возражаете, лучше будет сначала поужинать где-нибудь вдвоем, – сказал он. – Скажите куда, и я подъеду. Где в вашей глуши можно найти приличный ресторан?

Поколебавшись, она ответила:

– Знаете что… Я видела очень живописный ресторанчик на окраине Вустера… Там еще озерцо рядом. Мы можем там встретиться.

«Городской клуб Вустера».

Джека удивило ее желание тащиться в такую даль, но он согласился и назвал удобное для него время. Для Келли оно подходило.

– После, если захотите, можете заехать к нам, повидаете Натти. Наш дом стоит как раз по дороге из ресторана в Акрон.

Его предложение встретило горячее одобрение со стороны Келли. Закончив разговор, он положил трубку, улыбаясь, словно ребенок.

Прокручивая назад их разговор, он взглянул на часы. Половина десятого. «Мой новый мир, мир без Лауры», – напомнил он себе.

Готовясь отойти ко сну, Джек укрыл одеяльцем, сшитым для Натти Лаурой, своего маленького ангелочка и шепотом произнес молитву, прося Бога утешить ребенка. Засыпая в своей комнате, он вспоминал голос Келли, но снилась ему все равно Лаура.