Они долго стояли на террасе, и Бретт крепко прижимал Лиз к себе. Она ощущала тяжесть его тела, и казалось, что у нее перехватывает дыхание. Когда он отпустил ее, Лиз чуть не упала. Бретт усадил ее на скамейку, он уже взял себя в руки.

— Колин только что ушел, — запинаясь, произнесла она. — Он был так доволен Джи Би. Я надеялась…

Бретт медленно, с усилием произнес:

— Нет, шанса не было. Но зато в конце он был счастлив. Сестра Суит сказала мне, что он говорил с ней о свадьбе. Они собирались устроить маленький праздник в его комнате после церемонии.

— Не надо, пожалуйста…

Лиз душили слезы, но не только потому, что теперь свадьбы уже не будет.

— Не стоит так переживать, Лиз, — спокойно произнес Бретт. — Ты сделала доброе дело. Спасибо тебе.

Ей не нужна была благодарность. Сейчас ей хотелось быть здесь, стать членом семьи, иметь право плакать. Но, конечно, она была чужой. Лиз смотрела на широкую лужайку, залитую солнечным светом, и медленно произнесла:

— Я не могу не думать о том…

Бретт вновь прочел ее мысли:

— О том, знает ли теперь Джи Би правду? Я тоже об этом думал. Но если и так, то он знает, почему мы так поступили, и простит нас.

— Об этом я не подумала.

Бретт накрыл ее руку ладонью, и его прикосновение было уверенным и сильным, как всегда. Лиз чуть не плакала, вспоминая о том, как несколько минут назад в ее голове вертелась мысль, высказанная Клер. Бретт может быть жестким в бизнесе, но нельзя сомневаться в его чувствах к Джи Би.

Бретт глубоко вздохнул и сказал:

— Но жизнь продолжается, и у нас много дел.

Он посмотрел на Лиз, словно она была одной из его проблем.

— Сейчас тебе лучше пожить у Мэгги. Я попрошу Фартингейла отвезти тебя прямо сейчас. Потом я позвоню ей и все объясню.

Это был тот самый Бретт, которого Лиз знала, — он распоряжался, отдавал приказания. Она улыбнулась и спросила:

— Может быть, я смогла бы помочь?

Конечно нет. Теперь ей нет здесь места, и ее присутствие будет неуместно. На похороны придут люди, много людей, а местные жители могут знать настоящую Элизабет.

Бретт подтвердил ее мысли:

— Нет, придется слишком много объяснять.

— Хорошо, — покорно согласилась она. — Я поеду к Мэгги, если ты хочешь.

Бретт быстро взглянул на нее, удивленный ее необычной покорностью.

— Ты ведь останешься там? — Он чуть заметно улыбнулся. — Больше не вылезай из окна, обещаешь?

Как будто она ребенок! Возможно, так он о ней думал.

— Обещаю, — ответила Лиз.

Он будет сознавать свою ответственность перед ней, такой уж он человек. После всего случившегося он захочет как-то устроить ее будущее. Может, он предложит ей работу в компании?

Лиз приложила руку ко лбу, внезапно у нее закружилась голова.

— Идем, — сказал Бретт. — Я посажу тебя в машину, ты бледная, как привидение.

Она была благодарна ему. Бретт открыл для нее дверцу и отдал распоряжения Фартингейлу, который яростно начищал огромного сверкающего монстра.

Шофер снял фуражку, и Лиз увидела, что у него влажные глаза.

— Да, сэр, я с удовольствием отвезу молодую леди. — Он поколебался. — Мистер Бретт, я только что узнал про хозяина, приношу вам свои соболезнования.

Его голос задрожал, он вытащил из кармана мятый носовой платок и шумно высморкался.

— Он всегда был добр ко мне.

Бретт кивнул:

— Он был добр ко всем.

На минуту он прикрыл темные глаза. Фартингейл сел за руль и вывел машину из гаража.

— Минутку!

Бретт положил руку на стекло и наклонился к Лиз:

— Я попрошу Этель прислать тебе некоторые вещи.

Лиз кивнула:

— Спасибо.

У нее мелькнула мысль, была ли это особая проницательность, с которой он понял, как ей неприятно сейчас заходить в свою комнату, или же он просто хотел как можно скорее избавиться от нее.

— Поезжайте, Фартингейл, — распорядился Бретт.

Машина тронулась по дорожке.

Лиз не оглянулась.

После тишины Херонсвуда большой дом и питомник Мэгги показались Лиз гудящим ульем. Она с радостью предложила свою помощь. Это давало ей возможность не думать, а ночью она крепко спала после тяжелой физической работы. Мэгги и Джейк были очень радушны. Они приняли ее как члена семьи и запросто позволяли ей работать в саду. Они не задавали вопросов и не заводили неприятных разговоров. В первый вечер Мэгги сказала легко и непринужденно:

— Бретт попросил меня присмотреть за тобой и не давать тебе переживать. Идет?

— Идет. Спасибо, Мэгги.

Джейк был на похоронах. Вернувшись он делился своими впечатлениями за ужином.

— Кто теперь станет во главе? — спросила Мэгги. — Бретт?

Джейк ответил, что, скорее всего, да. Он впервые увидел двух других директоров. Они были довольно пожилыми людьми и вряд ли принимали большое участие в управлении.

— Они очень лестно отзывались о Бретте, когда узнали, что я его родственник. Очевидно, они довольны его кандидатурой.

Мэгги подняла голову, ее темные глаза светились гордостью.

— Значит, мой младший брат будет главой компании Рокингтона! Какое достижение.

— Не торопись, — предупредил Джейк. — Сейчас он только главный менеджер, наемный служащий. Членство в совете директоров — совсем другое дело. Думаю, это зависит от завещания Джи Би.

Мэгги кивнула, разложила по тарелкам несколько порций пирога с крыжовником и спросила, не говорили ли на похоронах об отсутствии Элизабет и не было ли там Роджера Рокингтона. Джейк ответил отрицательно, и после тему закрыли.

Ложась спать, Лиз вспомнила разговор с Клер. Она пыталась уснуть, но не могла и вновь и вновь слышала насмешливый голос Клер Джессинг.

— Я в это не верю, — сказала Лиз, садясь в постели и взбивая подушку. — Бретт не может быть таким расчетливым и лживым.

Он же объяснил, что хочет жениться на ней, чтобы сделать счастливыми последние дни Джи Би. Вдруг она вспомнила слова Терри: «Мужчины должны быть практичными». Но Бретт не такой, как Терри. Бретт честный и прямой, в этом она уверена. А насчет намека Клер на ее роман с Бреттом, так это просто ложь, чтобы спасти свою уязвленную гордость.

Лиз включила свет и посмотрела на часы. Четверть третьего, а она все не спит. Девушка отпила глоток воды и в этот сумрачный час ясно увидела ситуацию. Все, что случилось между ней и Дейтоном, носило чисто деловой характер, он сам так неоднократно говорил. Он не любил ее и, вне всякого сомнения, очень бы смутился, если бы узнал, что она влюбилась в него. Необычная помолвка подошла к концу. Теперь мотивы Бретта и его личная жизнь уже не должны волновать Лиз. Последние несколько дней были всего лишь мимолетным эпизодом в ее жизни, и чем раньше она уедет и попытается все забыть, тем лучше. Странно, но после того, как Лиз все разложила по полочками, заснуть ей все равно не удалось.

Прошла целая неделя, прежде чем Лиз увидела Бретта. Как-то вечером она готовила ужин, когда позади раздался голос:

— Значит, так ты проводишь время!

Она резко обернулась, ее сердце бешено забилось, и все ее существо потянулось к нему.

— Это ты, — произнесла Лиз слабым голосом.

Она как раз разбивала яйца для пирога и от растерянности у нее стало все валиться из рук. Если бы Бретт стремительно не протянул руку, пять отборных яиц Мэгги превратились бы в яичницу на полу.

Бретт поправил миску и мягко сказал:

— Может быть, это подождет, а мы пока поговорим?

— Да, конечно.

Лиз нервно вытерла руки полотенцем, чувствуя, что у нее покраснели щеки.

— Ты меня напугал.

— Разве Мэгги не сказала, что я приеду? Я звонил ей двадцать минут назад.

— Я не видела Мэгги после чая. Она работает в офисе и, наверное, занята.

— Да. Когда я заходил, там было полно покупателей.

Они прошли в гостиную и сели напротив друг друга.

Взгляд Лиз беспокойно скользил по вьющимся зеленым стеблям растений, по столу, по лицу Бретта. Отношения между ними изменились, и он должен был сделать первый шаг. Лиз ждала, пока он заговорит, но он сидел, молча глядя на нее. Она пыталась выдержать его взгляд, но в конце концов отвела глаза и покраснела.

— Как у тебя дела? — наконец спросил Бретт.

— Все отлично, спасибо.

На лице мужчины отражались усталость и напряжение последних дней.

Лиз живо вспомнила, как он прижал ее к себе на террасе, казалось, черпая от нее силы. Теперь она больше была ему не нужна.

— Хочешь выпить? — спросила Лиз. — Уверена, Мэгги не станет возражать.

Бретт откинулся на спинку стула.

— Нет, спасибо. Нам надо поговорить, и я не хочу тратить время. В любую минуту сюда могут войти.

Лиз догадывалась, о чем он скажет. У нее было достаточно времени, чтобы придумать ответ.

Бретт был справедлив и точен, но ее ужасала мысль о том, что теперь она для него только помеха.

— Нам не о чем говорить. Мы заключили деловое соглашение, а теперь, когда необходимость в нем отпала… — Она с улыбкой пожала плечами. — Контракт отменяется.

Бретт провел рукой по темным волосам. Лиз никогда не видела, чтобы он так делал, не замечала за ним раньше нервных движений. Но от этого он казался человечнее. Он улыбнулся и приподнял брови.

— Для профессионального секретаря ты плохо разбираешься в контрактах. Их нельзя так просто отменить.

— Ты хочешь сказать, что мы должны продолжать?

— Не смотри так испуганно, я не собираюсь тащить тебя к алтарю. Необходимость в этом отпала. У тебя есть какие-то другие планы? Твоя семья?

— Моя семья недавно переехала в Кент, и, похоже, они не жаждут моего присутствия. А я не стремлюсь к ним, — ответила Лиз с усмешкой. — Возможно, мы будем прекрасно общаться, встречаясь раз в пять лет.

Бретт довольно кивнул:

— Значит, никаких помех.

— Нет, я свободна. Я хотела вернуться в Лондон и начать искать работу. У меня там есть друзья, а ты был очень щедр, и у меня достаточно денег, чтобы купить хоть десять билетов до Лондона.

Бретт отмахнулся:

— У меня есть идея получше. Я хочу, чтобы ты вернулась в Херонсвуд. Ты мне нужна.

Лиз не могла поверить своим ушам. В комнате вдруг стало светлее. Вернуться в Херонсвуд, быть рядом с Бреттом. Невероятно!

— Похоже, ты знаешь, как вести дела, а я не хочу проводить все дни и вечера в офисе. У меня полно работы, и, если ты останешься в Херонсвуде, мне будет легче. Можешь называть себя моим личным секретарем. Что скажешь?

— Да, если ты думаешь, что я тебе подхожу.

Бретт рассмеялся:

— Подходишь? Да, конечно, Лиз. Очень подходишь.

Он встал.

— Тогда поехали.

Лиз колебалась.

— Я как раз готовила пирог для Мэгги…

— Мэгги сама его с радостью приготовит. Мы ей все объясним.

В его глазах искрилась радость. Лиз и подумать не могла, что он бывает таким веселым, но теперь понимала почему. Он был ужасно напряжен с начала болезни Джи Би, а теперь все позади. Он страдал, но страдание кончилось, и жизнь должна продолжаться.

Лиз встала.

— Кое-что еще. Возьми это, пожалуйста.

Неделю назад Лиз переодела красивое кольцо с бриллиантом и сапфиром на правую руку и с тех пор не снимала. Теперь ей никак не удавалось его стянуть.

— Я хотела вернуть тебе кольцо. Я ужасно боялась, что с ним что-то случится. Оно, наверное, очень дорогое.

Бретт молча наблюдал за ее усилиями.

— Может, пока оставишь его на месте?

— Ладно, — согласилась Лиз. — Потом попробую с мылом.

— Но только дома. Иди собирай сумку. И поторопись.

Бретт легонько подтолкнул ее к двери. Он сказал «дома». Лиз послушно повиновалась.

В Херонсвуде их встретила побледневшая Этель и дрожащим голосом сообщила, что миссис Джексон ушла.

— Что значит — ушла? — нахмурился Бретт. Его резкий тон, вероятно, испугал девушку, и Лиз мягко спросила:

— Что случилось, Этель?

Служанка с благодарностью повернулась к ней:

— Она упала на кухне, мисс, после обеда, и не могла встать из-за своего артрита. Я не могла ее поднять, а Фартингейл повез мистера Бретта в Бирмингем. Потом миссис Джексон решила позвонить своему сыну в Кингз-Хит, и он приехал и забрал ее домой. Она была очень расстроена, сэр, но сказала, что не хочет быть обузой и знает, что долго так не выдержит. Миссис Джексон надеялась, что вы сможете понять ее. Она оставила свой адрес и номер телефона. Мне принести?

Бретт кивнул:

— Да, Этель.

Его голос заметно смягчился. Когда служанка убежала, он лукаво взглянул на Лиз:

— Видишь? В тебе нуждаются больше, чем я мог подумать. Кстати, ты умеешь готовить?

Лиз улыбнулась в ответ:

— Мне далеко до миссис Джексон, но я справлюсь с яичницей с беконом и могу готовить вполне съедобное карри. Ах да, мои макароны с сыром превосходны.

Макароны с сыром Дороти обычно поручала приготовить Лиз, когда они с Джоном уходили, то ли потому, что это было дешево, то ли потому, что не доверяла Лиз готовить что-то более сложное.

— Макароны с сыром у нас будут завтра, а сейчас как насчет яичницы с беконом? У меня не было времени перекусить.

Было увлекательно готовить в идеальной кухне миссис Джексон, после того как Лиз перестала испытывать трепет перед огромной сверкающей плитой. Этель постелила на стол в кабинете красную скатерть, и Лиз, хотя она всего час назад напилась чаю у Мэгги, сидела рядом с Бреттом и с аппетитом уплетала яичницу.

К кофе подали миндальные пирожные, и Лиз вспомнила, что Бретт называл их в исполнении миссис Джексон пищей богов. Бретт пересел в глубокое кожаное кресло и вытянул длинные ноги.

— Превосходно. Возможно, мне не придется искать нового повара.

— Я с удовольствием буду готовить, если тебе нравится… — с сомнением протянула Лиз.

— Чтобы у тебя были выходные в среду по полдня и каждое второе воскресенье? — Бретт расхохотался. — Нет, Лиз, ты слишком талантлива, чтобы проводить время у плиты. Не знала, что я феминист?

В таком настроении Бретт был Лиз незнаком. На улице сгущались сумерки, и они сидели при свете. Легкой походкой Лиз направилась на кухню. После отъезда миссис Джексон Этель изменилась. Очевидно, она считала, что получила повышение, и теперь сидела в опрятной кухне с вымытой посудой и внимательно читала заляпанную поваренную книгу. Она с широкой улыбкой посмотрела на Лиз и встала из-за стола.

— Моя мама дала мне книгу с собой, только у меня не было шанса попробовать. Дома я помогала маме готовить, и никто никогда не жаловался.

— Зато теперь ты можешь попробовать, — сказала Лиз. — Давай вместе составим план действий. Я пока не знаю, что произойдет, мы не сможем все время заменять миссис Джексон, но некоторое время справимся. Как тебе эта мысль?

Сияющие глаза и розовые щеки Этель говорили сами за себя. Лиз села за стол, и они вместе составили меню и очередность уборки дома на ближайшую неделю. На время большие комнаты можно будет закрыть. Лиз будет заказывать покупки. Готовить они станут по очереди.

После того как Бретт так бесцеремонно увез ее, Лиз решила позвонить Мэгги, все объяснить и поблагодарить за гостеприимство.

— Мы были рады, что ты пожила с нами, — тепло ответила Мэгги. — Мне жаль миссис Джексон. Должно быть, вся эта подготовка к похоронам вконец вымотала бедняжку. Долгое время она работала до изнеможения, но ей было бесполезно говорить. Она любила все делать по-своему.

— Да, я это заметила, — согласилась Лиз.

— В любом случае не думаю, что она захотела бы остаться в доме после смерти Джи Би. Она принадлежит к старому поколению, была совершенно предана семье. Конечно, она не вынесла, что Херонсвуд перешел в другие руки, даже если это руки Бретта.

— Бретта?

Слова Мэгги будто ужалили Лиз.

— Теперь Херонсвуд принадлежит ему?

— Да, он разве тебе не говорил? Я только сегодня узнала, что Джи Би сделал его своим фактическим наследником. Роджеру тоже что-то досталось, не знаю сколько. Но, естественно, вся доля в компании и дом переходят Бретту. Конечно, придется заплатить внушительный налог, но пока ничего не известно.

— Ясно. Ему очень повезло.

— Точно. Послушай, Лиз…

— Да?

— Ничего особенного. Спрошу при встрече. Я заеду завтра, ладно?

— Хорошо.

Они попрощались.

Лиз разбудил далекий гром. Она включила настольную лампу и сонно посмотрела на часы. Десять минут третьего. Надо же проснуться в такой час, с отвращением подумала она. Ей снился сон, в котором был Бретт, и она не хотела просыпаться. Лиз пыталась вспомнить сон, но подробности исчезали в глубоких лабиринтах памяти.

На стекле появились капли дождя. Значит, жара закончилась. Лиз выключила свет и вылезла из постели. Луны на небе не было, и сад казался темным и заколдованным. То и дело сверкала молния, а в гуще кустов мерцал слабый огонек. Должно быть, свет в окнах дома Клер. Наверное, Тимми проснулся. Он был нервным ребенком и мог испугаться грозы. Клер наверняка не в восторге от того, что пришлось вставать посреди ночи.

Лиз пододвинула к окну стул и села. Звук и свет, подумала она, глядя, как на небе причудливо то вырисовываются, то исчезают громоздкие очертания замка Кенилворт под аккомпанемент раскатов грома. Дождь прекратился, и воздух был тяжелым и жарким. Интересно, во сколько Бретт вернулся из Бирмингема. Наверное, он ужасно устал, и гроза его вряд ли разбудит. Лиз никогда не боялась грома, но теперь уже не могла заснуть. Она сидела у окна, как в ту ночь, когда Бретт пришел ей сказать, что Элизабет умерла. Когда это было? Самое большее пару недель назад, но казалось, что прошли уже годы.

Ему было нелегко — тревога, заботы. А теперь все позади, и дом, и компания принадлежат ему. Сейчас Лиз не хотелось думать об этом. Раскаты грома слабели, молния почти перестала сверкать. Темноту нарушал только свет в доме Клер. Наконец и он погас. Наверное, Тимми заснул. Лиз поднялась и потянулась. Можно спать, и если ей повезет, то опять приснится тот же сон.

Внезапно при вспышке молнии она заметила какое-то движение в саду, и за живой изгородью появилась высокая фигура. Лиз стояла в темной комнате, держась за занавеску, ее колени дрожали. Не понадобилось даже другой вспышки молнии, она уже знала. Было полчетвертого утра, и Бретт был у Клер.