Капитан Джамал сидел у панели управления, его руки лежали на множестве ее кнопок и регуляторов. Его глаза были закрыты, он дышал медленно и глубоко, задерживая каждый вздох на несколько секунд.

Он открыл свои маленькие чернильно-черные глаза и посмотрел наверх, на кейс с бомбой — огромный барабан, прибитый негнущимися скобами, на его боку было красными буквами написано «Системы Генетик-Халид», а ниже инструкции — как активировать и деактивировать бомбу.

— Капитан…

Повернувшись на стуле, он увидел у входа в комнату бомбы доктора Ниву, на ее лице было беспокойство.

— Да, доктор Нива?

— Капитан… Я выходила наружу. Звук барабанов нарастает. Что-то происходит.

— Знаю.

— Нужно действовать сейчас.

Капитан Джамал кивнул.

— Да. Я знаю.

— Вы ничего не получали от Чарли? То есть… Баасима?

Капитан покачал головой.

— Нет! — уныло ответил он, — Нет… он иногда такой упрямый. Весь в мать.

Доктор Нива опустила глаза, словно от стыда.

— И что я ей скажу? — спросил капитан, — Когда мы вернемся домой? Как я ей скажу, что я просто оставил его здесь умирать?

Доктор Нива пересекла комнату и положила руку на плечо капитана.

— Не спрашивай меня об этом, — сказала она, — Пожалуйста… Ты ведь знаешь, как мне тяжело говорить о ней. Как я могу ответить на такой вопрос?

— Нет, Нива… Пожалуйста. Нас… с тобой… это не касается. Я думал, мы пришли к согласию… Что все, что произошло здесь между нами… Когда мы улетим, все кончится. Навсегда. Ты ведь знаешь это.

Нива грустно кивнула.

— Да, знаю.

Капитан Джамал закрыл глаза и вздохнул.

— И барабаны становятся громче? — спросил он.

Доктор Нива кивнула.

— И сколько осталось до удара кометы? — спросил ее Джамал.

— Сто минут, капитан. У нас есть всего сто минут.

***

Они спрятались за насыпью из осевшего металла и ломаного пластика на одной из улочек города, если ее можно было так назвать. Хотя все, что находилось на Круге, было искусственным, время сделало так, что все выглядело почти живым, органичным, как будто причудливые виды, открывающиеся перед ними, формировались не тысячи, а миллионы лет.

По другую сторону насыпи люди бегали туда-сюда.

Были те, кто возил тачки, и те, кто таскал бочки на спинах. Двое мужчин тащили вертел с чем-то, похожим на шашлык из Соллога. Где-то вдалеке Эми и Чарли услышали звук барабанов и скандирование.

— Так… — сказал Чарли, — Поверить не могу, что это сработало.

— Ну, актерское мастерство было одним из моих любимых предметов в школе, — сказала Эми, — Учитель говорил, что быть актрисой — мое призвание.

Чарли кивнул, нервно улыбаясь.

— Ага, — сказал он, — Должен признать, это было неплохо. В какой-то момент ты даже меня напугала. А парень на башне вообще купился, как ребенок. Ты очень убедительно изображаешь человека.

— Прошу прощения? Я вообще-то и так человек.

— Да, но… ну ты поняла, о чем я.

Они услышали звуки марша. Высунувшись из-под насыпи, Эми увидела группу людей с копьями. Они двигались к главным воротам.

— Так… Что теперь? — спросила она.

Чарли опустил глаза и покачал головой.

— Я не знаю, — сказал он, — Я тут никогда не был. И это место очень масштабно. Доктор может быть где угодно.

***

Доктор Нива стояла на мостике Гончей XXI и смотрела на пустыню из битого стекла и на горы вдали. Огни там становились ярче с каждой минутой, и теперь она могла слышать барабаны, даже находясь внутри корабля. Что делали люди?

Она ждала капитана Джамала, как ей казалось, вечность, оставив его одного в комнате с бомбой. Она знала, или думала, что знала, как это для него трудно. Его единственный сын был где-то там — наверное, в пути к городу людей — и вероятность, что он вернется, была очень мала.

Из-за напряжения она с трудом могла собраться с мыслями, все было так запутано.

Она и капитан Джамал скрашивали пребывание друг друга все эти месяцы с момента аварии.

Остальные члены команды были куда младше их, и относились к капитану и Ниве иначе, держась от них почти на родительско-сыновней дистанции, и от этого они оказались словно изолированы. И получилось, как всегда бывает, что они наслаждались обществом друг друга.

Теперь, когда у них был шанс уйти и выжить в этом кошмаре, она даже не знала, что и думать. Какова будет ее жизнь дома? Увидит ли она еще Джамала? Смогут ли они поговорить о том, что произошло на Круге? Когда он вернется к жене, придет ли ему в голову обвинить ее, Ниву, в смерти сына, свалить свое чувство вины на кого-нибудь другого? Часть ее, очень маленькая часть, хотела бы уйти тогда вместо Чарли. Возьми она гелипод, у Чарли не было бы иного выбора, кроме как улететь с отцом. По крайней мере никто не смог бы ни в чем ее обвинить.

Входная дверь с шипением открылась, и в комнату вошел капитан Джамал.

Он облокотился на косяк двери, опустив голову.

— Я не могу! — сказал он, — Он мой сын! Если бы мы могли просто подождать… Тридцать минут…

— Но капитан…

— Прошу тебя, Нива. Я приготовлю корабль Слипстрима. Просто дай мне еще тридцать минут.

Доктор Нива кивнула и посмотрела в окно на стеклянную пустыню.

Там, в долинах на западе, она увидела оранжевый свет далеких огней, мерцающих над железными холмами. Капитан сказал, всего тридцать минут.

Но было ли у них столько времени?