Груза, который перевозил ГФС Вестник Нанкин, было много. Хотя нет, подумал Доктор. Много — это не то слово. Пять букв, два слога. Много — не то слово. Даже «невероятно много» не передавало всего смысла. Когда они вошли в трюм, Тако нес факел, их голоса отдавались эхом во мраке сквозь кучи коробок и контейнеров.

— Черт! — сказал Доктор, — Да это будет как искать иголку в стоге сена. Точнее даже, искать одну особенную иголку в куче похожих иголок.

Оттого, что корабль упал под таким углом — его передняя часть оказалась закопана в Круг, а остальная торчала над поверхностью — весь груз лежал как в кубе, который балансирует на единственном углу. Большая часть груза сбилась в один конец комнаты, где все контейнеры лежали в беспорядочной куче.

— Необязательно, Доктор! — сказал Слипстрим, вытаскивая из кармана маленькую книгу в твердом переплете. Он открыл ее, лизнул палец и начал перелистывать страницы, — В этой книге имеется список всех пассажиров, членов экипажа и всех предметов, содержавшихся на борту Вестника Нанкина в день, когда он исчез. Единственное, чего там нет — планов корабля. Похоже, Вестник Нанкина был чем-то вроде великой загадки. Маленькая армия одержимых энтузиастов корпела над каждой деталькой и придумывала абсурдные теории, чтобы объяснить его исчезновение. И в этой книге перечислены не только предметы, но и их расположение.

Слипстрим откинул голову, глядя в дальний угол комнаты.

— Тако, старик, ты не мог бы поднять факел повыше? Ты весь свет заслоняешь.

Иронично хмыкнув, Тако поднял факел. Слабый свет осветил комнату.

— Наверху! — сказал Слипстрим, — Ряд F. Уровень 3. Давайте, полезли.

Как альпинисты в предгорьях горного хребта, они карабкались по сломанным ящикам, развалинам, мимо труб и прогнувшихся и перекосившихся полок. Откуда-то снаружи они услышали грозовой грохот. Комната сильно затряслась, хлопья оранжевой ржавчины посыпались с потолка.

Доктор почувствовал, как оба его сердца забились быстрее.

— Слипстрим… — начал он.

— Да, Доктор?

— Когда мы здесь закончим и ты получишь что хотел, мы уйдем, да?

Слипстрим пожал плечами.

— Если бы это зависело от меня. Я только договорился, чтобы тебя сегодня помиловали. Но не думаю, что у меня достаточно влияния, чтобы снять с тебя все обвинения. Что скажешь, Тако? Когда закончим, Доктор сможет уйти?

— Нет! — рявкнул Тако, — Он еретик и узник Джанго. Он будет брошен в Озеро Моно!

— Вот видишь? — сказал Слипстрим, — Прости, Доктор. Такова жизнь, как говорится. Досадно. Не скажу, что завидую тебе.

Доктор повернулся к Тако.

— Тако… Послушайте меня. Через час или два уже никакого Озера Моно не будет. Слышите этот шум снаружи?

Тако пожал плечами — жест, означающий почти отрицание.

— Но вы ведь слышите, да?

— Может быть.

— Это звук кусочков кометы, врезающихся в эту планету, разрывающих ее на части. И это я говорю всего лишь о маленьких кусочках. Вот таких, — он указательным и большим пальцем показал расстояние не больше трех дюймов, — Комета… В смысле, настоящая… Сотни метров длиной. Больше этой комнаты. Когда она врежется, этот мир будет уничтожен. Все умрут. Вы это понимаете?

Тако холодно посмотрел на него, сузив глаза.

— Значит, это путь Гобо, — сказал он со зловещей улыбкой.

Когда они поднялись еще выше, Манко пошел рядом с Доктором.

— Это бесполезно, — сказал он, — Они не послушают. Они никогда не слушают.

Они были на полпути, когда услышали, как что-то шелестит у них над головами. Доктору это напомнило моль в летнюю ночь, парящую у ближайшего источника света. Они резко замерли, никто не смел двинуться. Лицо Тако застыло в тревоге, рука, в которой он держал трость, тряслась.

Что-то маленькое пролетело между Доктором и мерцающим светом, что-то крохотное и темное.

Тако подпрыгнул, потерял опору и упал на спину.

Факел приземлился рядом с ним, но пламя еще горело.

Доктор заметил еще несколько летающих созданий, каждое не больше его пальца. Он присел рядом с упавшим Тако, искоса глядя на них. Доктор поднял факел и увидел десятки, может, сотни крошечных воздушных созданий.

Одно из них подлетело прямо к его лицу, паря перед ним на маленьких крылышках. У существа не было никаких конечностей, кроме крыльев, его чешуйчатое тело было золотисто-оранжевого цвета, его глаза сверкали, как золотые монетки. Его рот удлинялся и переходил во что-то вроде клюва.

— Привет! — сказал Доктор, поднимая руку и вежливо протягивая ее.

— Что это за дрянь? — спросил Слипстрим, глядя на существо с отвращением.

— Думаю, это рыба, — сказал Доктор, — Летучая рыба. Буквально.

Он услышал, как включается пистолет Слипстрима — это был тонкий жужжащий звук, становящийся громче.

Слипстрим вскинул пистолет и прицелился прямо в крошечную летучую рыбку.

— Паразиты! — прорычал он, — Планета заражена. Если не дикарями, то восьминогими слизняками, а если и не ими, то летающими пираньями!

Прежде чем Слипстрим успел выстрелить, Доктор схватил пистолет за дуло и мягко отвел его от рыбки.

— Она что, похожа на пиранью? — спросил он, — Оглядись. Ты видишь тут где-нибудь мясо? И посмотри на Тако. Он их никогда не видел. Должно быть, они живут только тут, на корабле.

Тако снова встал на ноги, стряхивая пыль и ошметки ржавчины с одежды. Тут же все рыбы собрались вокруг него, как золотые рыбки, собирающие еду с поверхности аквариума.

— Что они делают? — морщась, проворчал Тако.

— Ржавчина! — сказал Доктор, — Они едят ржавчину.

— Я все еще уверен, что стоит их поубивать, Доктор, — рявкнул Слипстрим, — Просто на всякий случай.

— Кто бы сомневался. Тебя на этом корабле волнует только одна вещь.

Слипстрим хмуро посмотрел на него, и впервые с тех пор как они снова встретились, Доктор почувствовал кипящее негодование, которое Слипстрим прятал за маской крутости и невероятной учтивости. Сколько бы Слипстрим не изображал, он определенно прибыл сюда не для того, чтобы «оставить прошлое в прошлом», как он выразился. Когда все это кончится, когда они найдут Ключ Мимона, Слипстрим, без сомнения, захочет отомстить.

Они услышали еще один треск снаружи корабля. Этот прозвучал куда ближе, чем все предыдущие.

— Идем! — сказал Доктор, держа фонарь и двигаясь вперед, — Давай уже найдем твой ключ.

Когда свет вокруг них потускнел, Слипстрим, Манко и Тако последовали за ним. Они карабкались выше и выше, наклон горы из контейнеров становился все круче и круче, и наконец они достигли верхнего угла комнаты.

— Вот он, — сказал Слипстрим, — Ряд F, уровень 3.

Он вырвал из рук Доктора факел и начал прокладывать себе путь через стеллажи и коробки.

— Он должен быть где-то здесь…

Другим ничего не оставалось, кроме как стоять и наблюдать за ним.

Где-то снаружи трюма и вообще корабля раздался еще один удар грома. Доктор посмотрел сначала на Манко, потом на Тако, который все также смотрел на него со злобой. Слипстрим отвлекся на поиски шкатулки, возможно, для Доктора это был единственный шанс. Возможно, они с Манко могли бы бежать. Санчо уже не было, а мимо Тако они с легкостью прошли бы. Они могли бы убежать с корабля, уйти из города людей. Может быть, они могли бы добраться до ситтуунцев и Эми, пока еще не поздно.

Но что-то удерживало его здесь. Чувство, которое он не желал в себе признавать. Это было любопытство. Доктор хотел увидеть шкатулку и ее содержимое. Ему нужно было ее увидеть. Меркуцио-14 теперь был не более чем безжизненной обгоревшей скалой, лишенной жизни. Гексионских торговцев уже тысячелетия как нет. Ключ Мимона, их величайшее и ужаснейшее творение, был легендой. Он должен был его увидеть. Вот что держало его здесь.

— Нашел! — воскликнул Слипстрим дрожащим голосом, — Я нашел его!

Доктор подбежал к нему и заглянул через плечо.

И увидел ее — блестящую кобальтовую коробку, ее блеск приглушал лишь небольшой слой пыли на поверхности крышки.

Слипстрим протер ее ладонью, и Доктор различил метки на крышке — древний язык, на котором сотни тысяч лет никто не говорил и не писал.

— Дай ее мне, — сказал Доктор.

Слипстрим поднял шкатулку, величиной не больше обувной коробки, и удивленно уставился на Доктора.

— Что ты сказал?

— Я сказал, дай ее мне.

Слипстрим озадаченно замер, словно ошеломленный его тоном, и тут Доктор подался вперед и вырвал коробку из его рук.

Он провел ладонями по шкатулке, его пальцы скользили по письменам. Он поднял шкатулку к уху, как будто слушая что-то, чего не могли слышать другие. Он потряс ее и снова послушал.

— Сломана, — сказал он.

— Ну, я не удивлен, старичок! — рявкнул Слипстрим. — Что угодно сломается, если так его трясти!

— Да нет… Она всегда была сломана. Все то время, что была здесь.

— В каком это смысле — сломана? Ключ сломан?

— Нет… не ключ. Шкатулка. Антигравитационное поле не работает. Ключ… ключ все это время работал.

Слипстрим встал рядом и указал на письмена.

— А это? — сказал он, — Прочитать можешь?

Доктор неохотно кивнул.

— Ты и сам знаешь, что могу.

— И что там?

— Инструкции, — ответил Доктор, — Но ты ведь и так это знал.

— Может, и знал. Тогда предлагаю им последовать, Доктор. Следуй инструкциям и открой шкатулку.

Доктор покачал головой.

— Не могу, — прошептал он, — Я не могу позволить тебе завладеть Ключом Мимона. Он слишком мощный.

Слипстрим поднял бластер и направил его четко Доктору в голову.

— Открывай эту чертову шкатулку! — прорычал он, — Я два раза просить не буду!

***

Он уже видел их, приближающихся к ним в сверкающем облаке пыли — темную толпу людей, пересекающих стеклянную пустыню.

Двигатели Золотой Ветви ожили с кошмарным свистом, и весь корабль затрясся.

— Доктор Нива! — позвал капитан Джамал через коммуникатор, — Каково ваше расположение?

— Я на третьей палубе.

— Тогда поспешите. Они почти здесь. Нужно выбираться!

Он оглянулся на сверкающую пустыню, и увидел, как темный туман рассеивается и становятся отчетливо видны силуэты людей и их древних транспортных средств.

Где-то посреди толпы он увидел единственную фигуру, которая ехала на паукообразном восьминогом транспорте — фигуру, одетую в белые развевающиеся одежды, и он понял, что это их лидер.

— Прошу, доктор Нива… Поторопитесь!

Нива побежала к дверям трюма, но остановилась у панели управления и принялась стучать по клавишам.

— Что ты делаешь? — спросил капитан через интерком.

— Закрываю двери! — сказала доктор Нива, — Если мы оставим их открытыми, люди доберутся до бомбы. Может быть, они даже смогут ее деактивировать. Нужно закрыть двери.

— На это нет времени!

— Тогда уходи.

— Не могу. Я не уйду без тебя.

Доктор Нива отвернулась от панели и посмотрела на него. Из ее маленьких темных глаз по бледным серым щекам текли слезы.

— Прошу! — сказала она, — Просто иди!

Капитан Джамал закрыл глаза. Он слышал, как снаружи Золотой Ветви фрагменты кометы Шулер-Хан врезаются в Круг. И он слышал людей, слышал, как шипят и лязгают их машины, как стучат их ноги, когда они бегут. Они вопили и кричали, их животные крики отдавались эхом в ночи.

Нива продолжала стучать по клавишам на панели управления, постоянно поворачивая голову, чтобы посмотреть, как близко подошли люди. Люк начал закрываться, как металлическая челюсть, но тут панель вспыхнула снопом искр, и Нива изумленно отскочила, увидев древко стрелы, торчащее из нее.

Капитан Джамал вскочил с кресла, осыпая стекло ударами.

— Убирайся оттуда! — закричал он, — Беги сейчас же!

Нива повернулась, посмотрела на него и улыбнулась. Грустная улыбка человека, который уходит. Вторая стрела вонзилась ей в грудь, и она упала вперед, рухнув на колени. Через мгновение люди столпились перед ней.

Капитану Джамалу ничего не оставалось, кроме как сесть на место и снова запустить двигатели. С громовым ревом Золотая Ветвь поднялась с поверхности Круга, крутясь вокруг своей оси. Внизу люди толпились вокруг Гончей XXI, и на какой-то миг капитан увидел, как их лидер смотрит на него, его лицо было раскрашено нелепым клоунским гримом.

Он хохотал.

***

Крышка шкатулки сама по себе была головоломкой, головоломкой, созданной тысячи лет назад ныне вымершей расой.

Пистолет Слипстрима все еще был направлен в его голову. Доктор сдвинул последний кусочек головоломки на место, и маленькая кобальтовая крышка плавно сдвинулась в углубление и остановилась со щелчком.

Он услышал поворачивание винтиков внутри коробки, тихий треск, и затем шкатулка открылась. Ее панельки раздвинулись и раскрылись, как крылья бабочки, появляющейся из куколки.

Там в кварцевой оболочке лежал Ключ Мимона.

— Дай взглянуть! — рявкнул Слипстрим.

Забыв про пистолет, он вырвал шкатулку из рук Доктора и вынул Ключ, поднеся его к свету. Ключ был невероятно мал — кусочек золота в форме гальки, с небольшим отверстием посередине. Тако и Манко стояли рядом, испуганно глядя на Ключ.

— Трудно поверить, да? — сказал Слипстрим, — Что нечто настолько маленькое может иметь так много силы.

— Слишком много, — холодно сказал Доктор.

— Да неужто, дружище? И это говорит человек, путешествующий во времени и пространстве и вмешивающийся в исторические события? Неуместно, тебе не кажется?

— Даже его создатели осознали свою ошибку, — сказал Доктор, — Почему, по-твоему, они его спрятали?

— Да, это любопытно, Доктор. Спрятали. Не уничтожили. Они спрятали его в коробке, которую всегда мог открыть один из них. Ну или кто-нибудь вроде тебя. Ирония судьбы, правда? Если бы ты не порушил мои планы на Белаформе, мы бы никогда не встретились. Если бы мы никогда не встретились, я бы никогда не узнал о твоих обширных знаниях и талантах в инопланетных языках. Я бы в жизни не догадался втянуть в это дело тебя, и ничего из происходящего бы не случилось. Забавно, как иногда складываются вещи, да?

— И что ты будешь с ним делать?

— Да чего я с ним только не сделаю, Доктор! Безграничный источник энергии? С чего бы начать? Я мог бы заставить каждую планету и колонию в Сол-1 платить мне дань. Считай это налогообложением. Десять процентов чистой прибыли по всем отраслям, или я превращаю Солнце в черную дыру. Как тебе идейка?

— Ты псих…

— Да ладно тебе, Доктор. Псих? И это все? По-моему, чтобы думать как я, нужно иметь до невероятности ясный ум. А теперь пойдем-ка. Времени у нас не вагон.

Слипстрим сунул Ключ Мимона в карман и вытащил пистолет из кобуры, указывая им в другой конец трюма. Осторожно и медленно ступая, вчетвером они спустились по холму из контейнеров, их путь освещал факел. Когда их ноги поднимали облака древней пыли, летучие рыбки кружились вокруг них.

— Кстати, Слипстрим… — сказал Доктор, — Ты когда-нибудь думал о том, почему Круг плоский?

— Прости, старина, ты о чем это?

— Ну… Это место — не единственная груда мусора во вселенной. Но другой плоской нет.

— Скажу честно, я как-то об этом не думал. Астрофизика — твой конек.

— Ну тогда, может, ты задумывался, почему Вестник Нанкина разбился именно здесь?

— И снова, Доктор… Эти размышлизмы для академиков, никак не для меня.

— Ну естественно. Но видишь ли, места как это — галактические кучи мусора — формируются в идеальных локациях. Точках во вселенной, где уравновешивается гравитационная сила всех близлежащих звезд и планет.

— Ага, Доктор, — Слипстрим вздохнул, — Это все просто невероятно интересно, уверен, ты…

— И Ключ Мимона черпает энергию из силы гравитации.

— Ага. И?

— И именно это делает это место идеальным домом для Ключа Мимона.

Слипстрим зацокал языком.

— Вечный сентименталист, — пробурчал он, — Так ты говоришь, это место — дом для Ключа Мимона? Что этот кусочек железа тут счастлив?

Доктор пожал плечами.

— Да, — сказал он, — Именно так.

— Ой, да ладно. Серьезно? Из всех твоих аргументов, Доктор, этот — самый неубедительный. Ты хочешь, чтобы я оставил Ключ Мимона здесь, чтобы он не скучал по дому? Придумал бы что-нибудь пооригинальней.

***

Стальной чехол нанобомбы все также горел красным светом от счетчика:

00:45:00…

00:44:59…

00:44:58…

В комнате было тихо, но с каждой проходящей секундой раздавался короткий сигнал. Затем снаружи послышался звук множества ног.

Дверь содрогнулась от сильного удара, на ее поверхности появилась круглая вмятина. Еще удар, еще одна вмятина, на этот раз более глубокая. С третьим ударом дверь слетела с петель, врезавшись в противоположную стену с глухим стуком.

Люди стояли в коридоре, один из них все еще держал брус, который они использовали как таран.

Джанго вышел вперед и вошел в комнату бомбы, его белые одежды волочились за ним.

Он приблизился к бомбе, его глаза широко раскрылись, и он удовлетворенно вздохнул, положив ладони на ее блестящую стальную оболочку. Он закрыл глаза и расхохотался.

— Она у нас! — сказал он, — Оружие Злого у нас!

Он повернулся к своим людям, указав на скобы, которыми была прибита бомба.

— Сломайте их! — рыкнул он, — Мы отнесем ее в город.

Они вышли из трюма и двигались по узкому коридору, который кренился вниз, балансируя с помощью ржавых труб и гнилого плюща. Тако ворчал себе под нос.

— Тако, старина! — сказал Слипстрим, — Говори погромче. Я тебя не слышу.

— Это святотатство! — прошипел Тако, — Вы осквернили башню Гобо. Вы украли его сокровище!

— А, так теперь это еще и сокровище Гобо? Сначала Доктор мне говорит, что Ключ принадлежит этому месту, это его дом и все такое, а теперь ты мне говоришь, что он принадлежит мультяшному клоуну. Просто зашибись.

Тако повернулся, держа факел у лица Слипстрима.

— Вы поплатитесь, когда об этом узнает Джанго. О да… Тако все расскажет Джанго, и Джанго заставит вас поплатиться.

Слипстрим хмуро посмотрел на человека, его глаза раздраженно расширились.

Они прошли дальше по туннелю и наконец дошли до огромной комнаты управления и дорожки над ней.

— О! — сказал Слипстрим, — И вот опять мы тут. Да… Вроде бы я помню дорогу отсюда, — он повернулся к Тако, — Прости, старик. Что ты там говорил, когда мы шли по туннелю? Что-то насчет того, что расскажешь Джанго об этом и что он заставит меня поплатиться?

— Да, — сказал Тако, — Джанго заставит тебя поплатиться.

— Хм. А вот я не был бы так уверен.

Сказав это, Слипстрим прицелился и выстрелил. Луч из бластера ударил в Тако, сбив его с края дорожки. Секунду спустя его тело приземлилось на пол контрольной комнаты с глухим стуком.

Доктор и Манко в шоке переглянулись и посмотрели на Слипстрима.

— Да! — сказал Слипстрим, недобро улыбаясь, — Кажется, ребятки, мы подошли к концу нашего путешествия. Боюсь, вы уже выполнили свою задачу. Вы, конечно, очень помогли мне во всех этих туннелях, но теперь…

— Нет, Слипстрим, — сказал Доктор, — Не делай этого. У тебя есть Ключ Мимона. Ты можешь просто уйти. Я не буду пытаться тебя остановить.

Слипстрим расхохотался.

— Ты такой врунишка, Доктор, — сказал он, — Мы оба знаем, куда бы я не улетел отсюда, ты будешь ждать меня. Нет уж… Считай это моей страховой политикой.

Слипстрим, все еще улыбаясь, направил пистолет в лицо Доктору. Он нажал на зеленую кнопку на боку бластера, и тот издал пищащий звук, который стал нарастать.

— Я хотел бы сказать, что мне сейчас будет больнее, чем тебе, но если честно, не будет. Вот прямо ни капельки не больнее. Прощай, Доктор.

Он положил палец на курок и коротко рассмеялся, но вдруг замер. Его улыбка испарилась, ее сменило выражение ужаса.

— Даже не думай, Слипстрим. Опусти пушку.

Прямо за ним, держа пистолет так, что дуло касалось затылка Слипстрима, стоял Чарли, а рядом с ним — Эми.

— Черта с два! — сказал Слипстрим.

Он повернулся, готовый выстрелить, но Чарли оказался быстрее и с силой ударил его в лицо, сломав нос. Слипстрим отшатнулся назад, выронив пистолет.

Доктор быстро поднял его и отшвырнул подальше в комнату управления. Кувыркаясь, бластер пролетел по комнате. Ударившись о землю, он выстрелил, послав зеленый луч света, срикошетивший о стену контрольной комнаты. Экраны брызнули осколками, панели на стенах вспыхнули, осветив комнату снопом искр.

И наступила тишина.

— Упс, — сказал Доктор, — Надо было это предвидеть. Все в порядке? Манко? Эми?

Манко робко кивнул, определенно шокированный всем случившимся за последние тридцать секунд.

Эми просто улыбнулась ему, и Доктор улыбнулся в ответ.

Слипстрим отчаянно ухватился за его ногу и явно собрался убежать, но Чарли толкнул его на перила и направил на него пистолет.

— Я так не думаю! — сказал он, — Не в этот раз. Назови мне хоть одну убедительную причину, по которой мне не стоит просто взять и пристрелить тебя прямо сейчас.

— Э… привет! — сказал Доктор, встав рядом с ним, — Помнишь меня? Мы уже встречались. Правда, встреча не удалась, но думаю, это можно забыть. В любом случае, думаю, на сегодня смертей достаточно. Этот человек заслуживает того, чтобы посадить его за решетку. Мы возьмем его с собой.

По-прежнему кипя от негодования, Чарли хмуро посмотрел на Доктора.

Затем он посмотрел на Эми, и ее взгляда было достаточно, чтобы убедить его.

— Ладно, — сказал он, — Тогда пошли.

Они вышли из комнаты управления и пошли вниз по кораблю, по последней цепи коридоров, ведущих наружу, в город людей.

Когда они шли рядом, Доктор повернулся к Эми.

— Так… — сказал он, — Как ты? Скучала по мне?

Эми энергично кивнула, в ее глазах блеснули слезы, и вдруг она сжала его в объятиях так сильно, что ему стало трудно дышать.

Доктор рассмеялся и отстранил ее.

— Думаю, это значит «да», — сказал он и прошептал ей на ухо, — Я так рад, что с тобой все хорошо.

Они продолжали идти.

— Ну да, — сказала Эми, — Я в порядке. И вообще-то, похоже, на этот раз спасать надо было тебя.

— В смысле?

— Ну, у тебя там были серьезные неприятности, пока не появились мы с Чарли.

— Да ну? Пока не появились вы с Чарли? Вы с Чарли? Что, завела себе друзей, а?

— А это в каком еще смысле? Ревнуешь, что ли?

— Ревную? Я? Что? Нет! Ревную? Я даже не знаю, о чем ты.

— То есть мне теперь нельзя дружить с другими пришельцами?

— Нечего паясничать.

— Ха-ха! Ты ревнуешь. Точно. Посмотри на себя, весь зеленый от зависти.

— Я даже не удостою тебя ответом.

— Ревнивый Доктор! О да, это просто бесценно.

— Я не ревную.

— Ревнуешь-ревнуешь. По чему там у тебя докторская степень? Доктор наук по ревности, а?

— Замолкни!

Они дошли до выхода. Манко ввел код на панели корабля, и люк открылся.

Сделав пригласительный жест рукой, он выглянул на улицу.

— Что видишь? — спросил Доктор, — Все чисто?

Манко покачал головой.

— Нет. Они у западных ворот. Их много. Туда нам нельзя. Придется идти через южные ворота.

Впятером они синхронно вышли из корабля на улицу города людей. Позади шли Чарли и Слипстрим. Чарли попеременно целился то в Слипстрима, то в другой конец улицы, где люди собирались у ворот, словно чего-то ожидая.

— Чего они ждут? — спросил он.

Доктор указал в небо, и там Чарли увидел сверкающий шар кометы. Теперь она выглядела как огромный свирепый глаз, в середине яркий настолько, что казался почти черным. Края кометы терялись в ослепляющем огне.

— Этого, — сказал Доктор.