В пламени
Война у каждого пережившего ее оставила глубокий, неизгладимый след. События ее беспокоят каждодневно, бывает, не дают спать по ночам, тревожат еще неостывшие раны сердца. Так оно, вероятно, и должно быть, таки будет до тех пор, пока живы те, кто находился на фронте или в тылу врага.
Перед моим мысленным взором — события грозного сорок третьего, года коренного перелома в войне. Ликвидация окруженной немецко-фашистской группировки в междуречье Волги и Дона. Несколько позже — Курская битва. Первый салют. Начало освобождения Белоруссии.
А рядом со всем этим, неотрывно от фронтовых событий, идут боевые дела патриотов во вражеском тылу, где все жарче разгоралось пламя партизанской борьбы. Прорыв войсками Красной Армии блокады Ленинграда заставил немецко-фашистское командование лихорадочно мобилизовывать ресурсы для укрепления этого участка фронта. По железным дорогам началась усиленная переброска на север живой силы и техники врага. Наша задача состояла в том, чтобы срывать эти перевозки, уничтожать войска и технику на пути к местам сосредоточения — районам предстоящих сражений. С этой целью группа партизан бригады Дубова под командованием автора этих строк предприняла глубокий рейд в Литву.
Железнодорожный транспорт на протяжении всей войны был главным объектом боевых действий партизан на коммуникациях. Рассчитывая на «молниеносную войну», фашисты переоценили значение автомобильного транспорта и недооценили железнодорожный. В итоге возможности железных дорог были гораздо ниже потребностей, а в напряженные моменты, когда начинались интенсивная переброска военных грузов, маневр силами и средствами, образовывались пробки.
Наша группа отправилась в путь 10 апреля 1943 года. Весна только начиналась. В лесу было мокро, на деревьях набухали почки. Где-то у железной дороги Полоцк — Крулевщина мы разгромили два помещичьих имения, взяли подводы. Издали нашу группу теперь можно было принять за крупную воинскую часть с обозом.
Шли вперед довольно быстро, но молва о том, что движется десант Красной Армии численностью в 1000 человек, опережала нас. Вот почему все гарнизоны на нашем пути разбегались. По дороге мы уничтожали телеграфно-телефонную связь, сожгли мост через реку Дисна, разгромили эшелон с провиантом и офицерским имуществом.
Запомнилась боевая операция на железной дороге Вильнюс — Двинск, в трех километрах от станции Игналина. Отряд залег на опушке леса. Минеры заложили под рельс заряд и отползли, размотав шнур, одним концом привязанный к чеке взрывателя. Луна хорошо освещала полотно уходящей за поворот дороги. Подмораживало. Поеживаясь от холода, прошел патруль. Но вот по рельсам застучали колеса. Мы приготовились. Паровоз шел без вагонов. Пропустили его. Наконец появился состав с грузом. Когда раздался взрыв и эшелон остановился, из вагонов стали выскакивать солдаты. Мчавшийся с противоположной стороны состав врезался в перегородившие путь вагоны. Уцелевшие гитлеровцы открыли беспорядочный огонь. Отряд отошел в глубь леса.
За время дальнего рейда мы разгромили восемь вражеских гарнизонов и два эшелона, убили свыше 250 гитлеровцев, в том числе матерого фашиста, начальника железных дорог оккупированных областей Белоруссии, ранили до 400 фашистов. Кроме того, по пути жгли мосты, громили волостные управы, маслозаводы, продовольственные склады оккупантов. Это встревожило гитлеровцев но на шутку. На обратном пути они преследовали нас буквально по пятам, навязывая неравные бои, пытались окружить. Сделав более 400 километров, отразив все наскоки карателей, 30 апреля наша группа возвратилась в свой лагерь под Лепель.
Возросшая боевая активность партизан в это время уже обеспечивалась поставками оружия и боеприпасов с Большой земли, в том числе специальных минно-взрывных средств. В партизанских отрядах и подполье выросло много специалистов, способных умело использовать имеющуюся технику для нанесения урона врагу. От организации традиционных крушений поездов минами нажимного действия или способом «на удочку» мы переходили к применению специальных мин, взрывавшихся под вторым поездом или через определенное время.
Не удовлетворяясь разгромом гарнизонов, взрывами эшелонов и мостов, партизаны стали разрушать целые участки железной дороги. Так было, например, с дорогой Орша — Лепель, которую вывели из строя соединения Сенненско-Оршанской и Полоцко-Лепельской зон. Немцы пытались восстанавливать дорогу, чтобы открыть прямой путь на Молодечно и Вильнюс. Но мы сорвали их замысел. В упорной схватке с вражескими гарнизонами приняли участие четыре партизанские бригады и более тысячи человек местного населения. На всех станциях уничтожили водокачки и другое путевое хозяйство. Дорогу привели в полную негодность.
Расширение масштабов боевых действий партизан на коммуникациях привело к тому, что эшелоны скапливались на узловых станциях, следовали к фронту со скоростью 10–12 километров в час и то только группами после проверки состояния путей на безопасность движения.
Ухудшилось для оккупантов положение и на автомобильных дорогах. Благодаря активным действиям партизан на многих участках противник вынужден был отказаться от ночного движения. Это сокращало объем и увеличивало время автомобильных перевозок противника. Для охраны и обслуживания дорог оккупантам пришлось выделять дополнительные людские силы и технические средства. На опасных участках гитлеровцы вели тщательную разведку, устанавливали сложную систему сигнализации. Для обнаружения мин фашисты применяли специальные катки-тралы и другие приспособления. Стало обычным движение автоколонн под охраной бронемашин и танкеток.
Все усилия немцев разработать эффективную систему охраны своих войск на марше, тыловых объектов и особенно коммуникаций не давали должного результата. Гитлеровцы не могли ни предотвратить расширение партизанских действий, ни ослабить их. А верховное командование, несмотря на это, настойчиво требовало быстрее покончить с партизанами, а заодно и со всеми теми, кто не выполняет распоряжения или подозревается в сопротивлении оккупационным властям.
Являясь неотъемлемой частью оккупационного режима, одним из основных средств установления и поддержания «нового порядка» на захваченной территории, карательные операции гитлеровцев, первоначально предназначенные для «умиротворения» гражданского населения, постепенно переросли в крупные акции против партизан с использованием (кроме охранных, полицейских и специальных подразделений) пехотных, моторизованных, артиллерийских, авиационных и других формирований СС и вермахта. Соответственно повышался и уровень руководства карательными операциями. В сентябре 1942 года Гитлер возложил общее руководство по борьбе с партизанским движением на Гиммлера. Рейхсфюрер СС назначил своим специальным уполномоченным по борьбе с партизанами в центральной части оккупированной территории нашей страны, куда входила и Белоруссия, начальника СС и полиции группы армий «Центр» обергруппенфюрера СС Бах-Зелевского. В прифронтовых районах борьбой с партизанами руководил начальник штаба верховного командования вооруженных сил гитлеровской Германии Кейтель. На московском направлении эти функции были возложены на командующего охранными войсками и начальника тыла группы армий «Центр» Шенкендорфа. С осени 1942 года Бах-Зелевский и Шенкендорф стали координировать свои действия, планировать и осуществлять крупные карательные операции по всей территории Белоруссии с участием частей полиции, СС и вермахта.
Одна из первых таких операций под кодовым названием «Клетка обезьяны» («Affenkäfig») была проведена в декабре 1942 — январе 1943 года в северо-восточной части Витебской области, в треугольнике Полоцк — Невель — Витебск. В ней принимали участие регулярные войска с артиллерией, минометами, танками, бомбардировочной авиацией. Удары карателей отражали бригады имени С. М. Короткина (комбриг В. Э. Талаквадзе), 3-я Белорусская (комбриг А. Я. Марченко), 4-я Белорусская (комбриг Н. Е. Фалалеев). Партизаны оказывали упорное сопротивление численно и технически превосходившему противнику. В ходе боев с 24 декабря 1942 года по 3 января 1943 года они истребили до 800 вражеских солдат и офицеров.
В январе 1943 года каратели перенесли свои действия против партизанских бригад, дислоцировавшихся в Полоцком и Россонском районах Витебской области, Себежском, Идрицком и Невельском районах Калининской области. Эта операция имела кодовое название «Лесная зима» («Waldwinter»).
Вслед за ней в районах северо-западнее Полоцка последовала серия карательных операций под кодовыми названиями «Диамант» («Diamant»), «Заяц-беляк» («Schneehase»), «Зимняя сказка» («Winterzauber»). Их пришлось отражать партизанским бригадам: Дриссенской (комбриг Г. П. Герасимов), Освейской имени М. В. Фрунзе (комбриг И. К. Захаров), «За Советскую Белоруссию» (комбриг А. В. Романов), имени И. В. Сталина (комбриг Р. А. Охотин), «Неуловимые» (комбриг М. С. Прудников). Ожесточенные бои продолжались в течение февраля и марта 1943 года. Гитлеровцы тщательно прочесывали леса, а места предполагаемого расположения партизан подвергали интенсивному артиллерийскому обстрелу и ударам с воздуха. Но партизаны держали инициативу в своих руках. Отвлекая и дезориентируя противника, они просачивались мелкими группами через боевые порядки карателей и действовали в их тылу. Устраивали засады, минировали дороги, взрывали поезда, разрушали мосты.
Тяжелые бои завязались в марте на реке Свольна. Не имея возможности применить в лесисто-болотистой местности танки, фашисты непрерывно бомбили боевые порядки партизан и населенные пункты с воздуха, вели артиллерийский обстрел. Партизаны отразили многократные попытки карателей форсировать реку. Одновременно патриоты предприняли наступательные операции. Они разгромили вражеские гарнизоны в Лисно, Миловидах, Моторино. Несколько отрядов из бригад «За Советскую Белоруссию» (комбриг А. В. Романов, комиссар П. М. Машеров), Дриссенской (комбриг Г. П. Герасимов, комиссар А. И. Лисовский), имени Фрунзе (комбриг И. К. Захаров, комиссар А. И. Сергушко) форсировали реку Свольна и зашли в тыл противника. Завязались тяжелые бои. Группы бронебойщиков и подрывников подошли к железным дорогам и только с 12 по 15 апреля подбили восемь паровозов, пустили под откос три эшелона и повредили несколько мостов. Потеряв надежду перехватить инициативу, каратели под прикрытием артиллерии и самолетов стали отступать в направлении Себежа, Освеи, Коханович. В этих боях было организовано тесное взаимодействие белорусских, калининских и латышских партизан.
Места, где побывали каратели, превратились в пустыню. События «Освейской трагедии» описаны в листовке ЦК КП(б) Белоруссии:
«Ужасная кровавая трагедия разыгралась недавно в Освейском районе Витебской области.
В страшную пустыню превратился этот красивый уголок земли белорусской. В нем нельзя узнать прежний озерный край, щедрый и богатый. Все, что долгие годы создавали здесь советские люди, погибло под тяжелым сапогом немецко-фашистских палачей, оккупантов.
Это было в марте. Всего несколько дней свирепствовала здесь орда гитлеровских карателей. За эти несколько дней заплечных дел мастера дотла сожгли все 158 населенных пунктов района (3450 жилых домов)…
С холодным садизмом диких зверей фашисты-каратели сожгли живыми и утопили в реке Свольна тысячи мирных жителей. И кто же они? Это 2118 детей до 12-летнего возраста. Это 310 стариков свыше 50-летнего возраста.
И это еще не все. Каратели схватили и угнали на каторгу в проклятую фашистскую Неметчину 2615 мужчин и женщин…» [1]
Зимой и весной 1943 года крупные карательные экспедиции гитлеровцы предприняли против партизан Могилевской, Гомельской, Минской и Пинской областей. Однако, несмотря на то, что в операции вовлекались значительные контингенты охранных и регулярных войск, противнику не удалось достичь цели.
В звериной злобе фашисты чинили расправы над местным населением. Ночью или на рассвете, когда люди спали, каратели подбирались к мирным селениям, жгли и убивали людей, грабили их имущество. Ранней весной 1943 года трагическая участь постигла деревни Рудня, Ляды, Мыльница, Кременец, Стайки, Янушковичи, Карниловичи Логойского района. Почти все жители этих деревень пали жертвами фашистского террора.
22 марта 1943 года каратели учинили зверскую расправу над жителями деревни Козыри. Согнанные на очистку стометровой полосы вдоль дороги Логойск — Плещеницы, старики и подростки были тут же расстреляны из пулеметов и автоматов подъехавшими на автомашинах гитлеровцами.
В тот же день крупный отряд карателей окружил деревню Хатынь. Жителей согнали на середину селения и заперли в сарай. В огне погибло 149 человек, из них 76 детей. Спастись удалось только троим: Иосифу Иосифовичу Каминскому (ему было более 50 лет), Вите Желобковичу (7 лет) и Антону Барановскому (12 лет).
Теперь на месте деревни — мемориальный комплекс. В центре возвышается бронзовая скульптура непокоренного человека с убитым мальчиком на руках. Рядом сомкнутые плиты: крыша символического сарая, место мученической смерти советских людей. С другой стороны, на могильном холме, возвышается стела из белого мрамора. На ней — обращение мертвых к живым:
«Люди добрые, помните: любили мы жизнь, и Родину нашу, и вас, дорогие. Мы сгорели живыми в огне. Наша просьба ко всем: пусть скорбь и печаль обернутся в мужество ваше и силу, чтобы смогли вы утвердить навечно мир и покой на земле, чтобы отныне нигде и никогда в вихре пожаров жизнь не умирала!»
Отдельный фрагмент мемориального комплекса — Кладбище деревень. На нем хранится земля из деревень Белоруссии, сожженных вместе с жителями и не восстановленных. Их — 186. Рядом возвышаются Деревья жизни со списком деревень Белоруссии, уничтоженных вместе с жителями, но восстановленных после войны. Мемориал включает Стену памяти узников фашистских концлагерей, на мемориальных плитах которой названия 66 наиболее крупных лагерей и мест истребления мирных граждан и военнопленных на временно оккупированной территории Белоруссии…
Готовясь к летнему наступлению на Орловско-Курской дуге, немецко-фашистское командование вместе с оккупационными властями предприняло новые усилия по ликвидации партизанских формирований в ближних и дальних тылах группы армий «Центр». В это время бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции фон Готтберг, возглавлявший фашистские карательные органы в Белоруссии, и получил приказ Бах-Зелевского о подготовке новой крупной операции против партизанских бригад севера Минской и смежных районов Витебской и Вилейской областей. Шеф требовал: разгромить партизан, их лагеря уничтожить, запасы продовольствия забрать.
К участию в операции, общее руководство которой было возложено на фон Готтберга, привлекались 2-й и 13-й полицейские полки СС, штрафной батальон под командованием Дирлевангера, дружинное соединение СС, 15-й, 102-й, 118-й и 237-й охранные батальоны, 600-й «казачий» батальон, 633-й «восточный» батальон, 1-я и 12-я полицейские танковые роты, 1-й батальон гренадерского полка, четыре роты 392-й оберфельдкомендатуры с одной батареей и одним взводом противотанковых орудий и взводом тяжелых минометов, усиленная рота 286-й охранной дивизии, 2-й дивизион 213-го полка, три моторизованных жандармских взвода, особые команды СД для уничтожения людей при каждом батальоне, восстановительная группа связи, подрывная группа, самолеты 4-й группы 51-й бомбардировочной эскадрильи и 7-й эскадрильи особого назначения. Общая численность этих частей и подразделений достигала 80 тысяч солдат и офицеров. Все они были сведены в четыре оперативные группы, которые возглавляли генерал-майор Дормаген, полковник Кинцель, подполковник Клупш и палач Хатыни Дирлевангер.
Каждая из групп имела определенную задачу, вытекающую из общего плана наступления на партизанские районы. В соответствии с этим планом каратели должны были оттеснить партизан от железнодорожных магистралей Молодечно — Полоцк, Молодечно — Минск, Минск — Борисов, отвоевать шоссейные дороги Минск — Витебск, Вилейка — Борисов, Докшицы — Борисов, загнать партизан в болота озера Палик и уничтожить, а трудоспособное население вывезти на каторжные работы в Германию.
Опасаясь активизации партизан во время карательной операции вблизи Минска, Готтберг решил предварительно прочесать красносельскую лесную дачу Заславского района, руднянские леса в Логойском районе и северную часть Смолевичского района. Операции под кодовым названием «Драуфгенгер I» и «Драуфгенгер II» («Смельчак») были проведены в конце апреля — начале мая 1943 года. Успех этих операций, по признанию штаба группы фон Готтберга, был незначительным.
С самого начала не сулила больших успехов и карательная операция «Коттбус». Судя по заключительному отчету об операции, ее руководители имели весьма смутное представление о численности и вооружении партизан. Они после ее завершения продолжали считать, что в районе восточнее реки Березины дислоцировалось большое количество регулярных войск и десантников, имевших тяжелое вооружение и превосходно оборудованные узлы обороны.
Хотя эпицентром карательной операции «Коттбус» был заранее определен район озера Палик, боевые действия гитлеровцы начали западнее Лепеля. 19 мая 1943 года оперативная группа «Норд» под командованием генерал-майора Дормагена повела наступление в направлении на Пышно и Воронь. Готтберг боялся, что дислоцировавшиеся в этом районе партизаны могут нанести удар с тыла и сорвать операцию. Что ж, каратели имели основания опасаться этого.
Бои с самого начала приняли ожесточенный характер. «Сопротивление противника, — писал в донесении Готтберг, — с каждым днем усиливалось». Каратели в связи с этим потребовали подкрепления. И наступавший в направлениях на Пышно и Воронь полицейский полк СС был усилен зенитным дивизионом и авиацией. Но и эти силы оказались не в состоянии серьезно изменить положение. Правда, карателям после пятидневных боев удалось потеснить отряды бригады имени С. М. Короткина и занять деревни Косари и Зарубовщину. Однако в ночь с 24 на 25 мая бригада Дубова внезапно атаковала боевые порядки гитлеровцев и к утру выбила карателей не только из этих деревень, но и из Дубенца, Весницка и Тартака. Фашисты потеряли 65 человек убитыми. Партизаны сожгли совершивший вынужденную посадку немецкий самолет и захватили топографическую карту с планом карательной экспедиции.
По указанию секретаря Витебского обкома партии И. Б. Познякова было принято решение — между деревнями Адаменки и Селец сделать прорыв. Начали вести наблюдение за немецкими гарнизонами, размещенными в этих деревнях. На большаке между ними наблюдалось интенсивное движение вражеских частей. Наша группа партизан, которой поручили провести эту операцию, насчитывала более 600 человек. Из этого количества выделили ударную группу — 80 человек, им передали три ПТР, 28 автоматов, 10 пулеметов. В задачу ударной группы входило: незаметно подобраться к немецким дзотам, а на нашем пути их было два, и забросать их гранатами. Командовать этой группой поручили командиру отряда имени Лазо бригады Райцева Г. А. Забавленко.
Мы подошли к большаку примерно на 400 метров. Ударная группа к этому времени (к часу ночи) подобралась на 150 метров и по команде открыла плотный огонь, забросала дзоты гранатами и с криком «ура!» захватила оба дзота. Только некоторым немцам удалось уйти живыми. Взяли трофеи: по два пулемета в каждом дзоте, а также автоматы и винтовки, два миномета.
Перейдя большак, мы двинулись в направлении деревни Забоенье и назавтра начали громить тылы противника. Этим самым мы отвлекли значительные силы противника, которые наступали в районе Пышно.
Но накал боев нарастал. В район Лепеля к находившимся в обороне партизанам прибыло подкрепление из бригад имени К. Е. Ворошилова (комбриг Д. В. Тябут) и имени В. И. Чапаева (комбриг В. В. Мельников). У Пышно противник был остановлен. Здесь разгорелись ожесточенные бои, длившиеся 20 суток. В ходе их народные мстители показали высокие образцы мужества, стойкости, оперативной сметки. Коммунисты и комсомольцы были впереди.
Группа партизан под командованием помощника комиссара бригады имени С. М. Короткина по комсомолу Чикова под сильным минометным и пулеметным огнем противника взорвала мост, уничтожив при этом 18 фашистов. Все попытки гитлеровцев продвинуться вперед партизаны срывали сильным прицельным огнем. Перейдя в контратаку, патриоты истребили еще 30 фашистов, выбили немцев с занимаемых ими позиций, захватили трофеи и документы.
Бои за Пышно — одна из славных страниц партизанской истории. Героизм патриотов был массовым, взаимная поддержка и выручка — железным законом. Особенно трудно было, когда противник пустил танки. Метким огнем их встретили наши артиллеристы. Во время одного из таких боев тяжелое положение создалось на участке, который удерживала рота Геннадия Кротенка. На помощь ей заместитель комбрига С. В. Маркевич по указанию Ф. Ф. Дубровского послал взвод пулеметчиков во главе с замполитом пулеметной роты Алексеем Карабицким. Они отсекли автоматчиков от танков и заставили их залечь.
Никогда не забудется подвиг, совершенный отцом и сыном Бурак. Храбрых пулеметчиков не устрашил грозный вид вражеских танков. Патриоты погибли под гусеницами, но не оставили огневую позицию. На их место в отряд пришел брат Бурака с сыном.
В бою тяжело ранило пулеметчика Семена Клопова. Его заменила Надежда Костюченко. Медсестра Нина Флиговская сделала Клопову перевязку, и тот снова лег за пулемет. Он заставил залечь пехоту, поднявшуюся за танками. Но вскоре, сраженный автоматными очередями, упал на бруствер окопа. Однако пулемет Клопова и на этот раз не замолчал. Его взял Алексей Карабицкий. Вот и он схватился за голову и стал тяжело сползать на дно окопа. У пулемета остались двое — Надя Костюченко и Нина Флиговская. Пулемет опять ожил. Он бил по цепям карателей длинными очередями, а где-то рядом средь шума боя отчетливо слышались одиночные выстрелы противотанкового ружья. Это Владимир Кривец вел огонь по танкам. Изрешеченная пулями, упала Нина Флиговская. Кончились патроны. Остались гранаты. Надя взяла тяжелую связку и поползла навстречу стальным громадам. Партизаны видели, как она стремительным рывком поднялась и бросилась под гусеницы танка. Грохнул взрыв, и машину обволокло дымом и пламенем…
Бои продолжались. Враг нес тяжелые потери, но не переставал атаковать. В воздухе висели вражеские самолеты, засыпая боевые порядки партизан бомбами, воздушными минами, обстреливая из пулеметов.
8 июня бои под Пышно затихли. Партизаны оставили местечко и отошли на новые рубежи. Но боевые действия на этом не прекратились. В первую же ночь патриоты совершили налет на карателей. Изматывая врага, партизаны держали его в постоянном нервном напряжении. Не имея бил продолжать наступление, каратели вынуждены были снять блокаду.
Одновременно с атаками западнее Лепеля каратели вели наступление против партизан Борисовско-Бегомльской зоны. Бои там начались 21 мая. Имея превосходство в силах, гитлеровцы захватили дорогу Плещеницы — Бегомль. Отойдя в глубь своей территории, партизаны бригады «Народные мстители» стали совершать налеты на расположение карателей. В последних числах мая бригада в полном составе перешла на свои старые базы в крайские леса. Оказавшись в тылу у карателей, она возобновила боевые действия на вражеских коммуникациях. Диверсионные группы успешно действовали на железных дорогах Молодечно — Полоцк, Молодечно — Вильнюс, Молодечно — Минск и в самом Минске.
Наступая с западного направления при поддержке артиллерии и авиации, 22 мая каратели повели атаки на боевые порядки бригады «Железняк», где командиром был И. Ф. Титков и комиссаром С. С. Манкович. Отряд под командованием Михаила Афанасьева отразил все атаки, нанеся противнику значительные потери в людях. Стойко удерживали свои позиции отряды под командованием Григория Охоненко и Семена Гунина. В ходе боев они нанесли врагу большой урон. Отражая натиск карателей на оборонительных рубежах, железняковцы заходили им в тыл, нападали с флангов. В одной из таких операций вблизи деревни Чисти Мельчинские рота 4-го отряда разгромила вражескую колонну, тяжело ранив руководителя оперативной группы подполковника Клупша. Однако к концу мая карателям удалось оттеснить бригады «Железняк» и «Дяди Коли» за Березину.
Окружив партизан в паликовских и домжерицких болотах, каратели в течение нескольких дней обстреливали этот район из артиллерии, минометов, крупнокалиберных пулеметов, бомбили с самолетов. Затем они начали прочесывание лесов и болот. Тяжелые бои пришлось вести партизанам. Обессиленные отражением непрерывных атак, переходами по болотным топям, голодом, переносами раненых, патриоты проявили твердость духа, большую выдержку. Приходилось беречь каждый патрон, каждую гранату, так как боеприпасы за время боев иссякли. В ночь с 18 на 19 июня окруженные пошли на прорыв. Атака до смерти измученных бойцов была такой решительной, что сильно укрепленная заградительная линия карателей не выдержала. Партизаны, за исключением бригады «Дяди Коли», оставшейся на домжерицких островах, прорвались и вышли в леса к своим основным базам. Вскоре в связи с подготовкой наступления в районе Курска и Орла немецко-фашистское командование спешно отозвало армейские части, принимавшие участие в карательной операции.
За годы временной оккупации Белоруссии немецко-фашистские захватчики провели не менее ста карательных экспедиций, причинили большой ущерб народному хозяйству республики, убили много мирных жителей, часть вывезли на каторжные работы в Германию. Но главной цели — ликвидации партизанского движения хотя бы в территориально локальном районе — не достигла ни одна из них. Не составила исключения и операция «Коттбус». Правда, это не помешало фон Готтбергу сообщить в донесении в Берлин, что «окруженные участки на протяжении 21 и 22 июня полностью очищены от партизан», что в ходе всей операции уничтожено 9893 и взято в плен 599 партизан. Конечно, партизаны имели потери, но они исчисляются не сотнями и тем более не тысячами человек. Яркое свидетельство этого — новый подъем борьбы народных мстителей в Борисовско-Бегомльской и Полоцко-Лепельской партизанских зонах летом и осенью 1943 года.
Увеличилось число ударов по коммуникациям и тыловым объектам врага, стал качественно новым подход к организации боевых действий. Возросшее тактическое мастерство командования партизанских формирований, совершенствование всех видов связи между отрядами и бригадами, улучшение координации их действий позволили приступить к организации крупных и одновременных боевых операций на большой территории. Их эффективность превзошла все наши ожидания. Оккупанты были в панике. Это сказалось и на их настроении, и на боеспособности охранных и других частей.
Крупную комбинированную операцию провели партизанские бригады Полоцко-Лепельской зоны в ночь с 24 на 25 июля 1943 года. Она представляла собой совокупность одновременных ударов по различным тыловым объектам врага, но прежде всего по коммуникациям, и продемонстрировала воинскую доблесть и высокую выучку партизан, их искусство ведения скоординированных боевых действий в ночных условиях. В ходе этой операции были разгромлены немецко-полицейские гарнизоны в Котовщине, Сокорове, Бочейкове, Фролковичах и других населенных пунктах.
Хочется отметить мастерски проведенный бой бригадой имени П. К. Пономаренко в Бочейкове, что на шоссе Лепель — Витебск. Здесь стоял довольно крупный вражеский гарнизон, охранявший дорогу и имевший большое значение мост через реку Улла. В четырехчасовом бою, которым руководили командир бригады Н. В. Уткин и комиссар М. А. Тябут, партизаны убили и ранили 70 гитлеровцев, шестерых взяли в плен, уничтожили 6 огневых точек, бензосклад и до двух тонн горючего, три трактора, три автомашины, авторемонтную мастерскую, склад с боеприпасами, склад с сельхозмашинами, до 200 велосипедов, три склада с продовольствием и фуражом, маслозавод, животноводческую базу, где находилось свыше 400 голов скота, узел связи, пять казарм и захватили большие трофеи.
Изумила всех дерзкая операция, проведенная в эту же ночь отрядом имени М. В. Фрунзе бригады имени В. И. Чапаева на фролковичском мосту. Этот мост через ту же реку Улла стоит на шоссе Улла — Лепель. По этому шоссе шли военные грузы на левый фланг 3-й немецкой танковой армии.
Накануне в районе фролковичского моста побывала партизанская разведка. Она выяснила, что мост охраняется надежно. По обе стороны — бункеры и дзоты, подходы прикрыты проволочными заграждениями, минированы. Местность, особенно с левого берега, хорошо пристреляна. Атакой в лоб гарнизон не взять, одновременно все огневые точки не подавить. И командование бригады пришло к выводу — атаковать можно только со стороны расположенного рядом местечка Улла, где стоит крупный немецкий гарнизон. Для этого надо ночью форсировать реку в нескольких километрах ниже моста и подойти к нему скрытно.
В два часа ночи 25 июля началась переправа через реку. Она длилась часа полтора. Затем отряд выстроился цепочкой и стал пробираться лесом. Хотя все было продумано до мелочей, случилось так, что санитары отряда в лесной чаще заплутали и шедшие за ними подрывники с толом отстали. Близость цели требовала сохранения строжайшей маскировки, световые и звуковые сигналы были запрещены. Тогда командир группы подрывников принял решение двигаться вперед, выдерживая примерное направление, а когда начнется бой, — достичь моста броском.
На мосту и в деревне бой вспыхнул почти одновременно. Штурмовавшая группа с ходу ворвалась в расположение охраны моста, подавила ближние огневые точки. Но из караульного помещения и дзота с левого берега реки продолжали вести интенсивный огонь. Несколько атак на них успеха не имели. Появились убитые и раненые. Погибли начальник штаба отряда лейтенант В. В. Филатов, командир взвода Ф. П. Помазанов, бойцы А. В. Белоусов, И. И. Шерстнев.
В деревне Фролковичи, где 3-й взвод завязал бой с полицией и рассеял ее, вспыхнул пожар. Он осветил все вокруг, чем ухудшил действия на мосту. Попытки взять его штурмом и, как предусматривалось планом операции, перейти на левый берег ни к чему не привели. Создалось критическое положение. Отсутствие подрывников грозило полным срывом операции. Командир приказал отходить…
Отряда уже не было у моста, когда к нему подбежали подрывники. С левого берега гитлеровцы продолжали вести интенсивный огонь. Как же взорвать мост? И подрывники пошли на большой риск. Они начали минировать под огнем противника, который с минуты на минуту мог обнаружить отсутствие основных сил отряда и схватить смельчаков. Взрывчатку удалось подвязать к основным сваям моста в четырех местах и при отходе поджечь бикфордов шнур.
Не успели подрывники отойти, как услышали гул моторов. Машины или танки? Надо спешить. Но огонь крупнокалиберного пулемета прижимает к земле. Одного партизана ранило, просит о помощи. Ушедшие вперед перебежками возвратились, подхватили раненого и по густой ржи понесли к опушке леса. И тут грохнул большой силы взрыв. Мост взлетел на воздух.
— Задача полностью выполнена, — докладывал командир отряда А. Я. Конев в штаб бригады, — мост взорван. Движение по шоссе Лепель — Улла прервано.
Командование бригады имени В. И. Чапаева в отчете Белорусскому штабу партизанского движения сообщило имена отличившихся при взрыве фролковичского моста. Это Беберин Н. П., Коваленко М. Ф., Луненок Е. М., Оводнев Г. С., Куксов М. М., Береснева В. А., Харкевич Г. Р., Тараткевич М. В. и другие.
Активность партизан все больше озлобляла оккупантов. Будучи не в состоянии справиться с партизанским движением, гитлеровцы решили подорвать его экономическую основу: отнять у крестьян весь хлеб урожая 1943 года, а где такой возможности не представляется, сжечь его вместе с деревнями. Все лето и раннюю осень деревни и села в Полоцко-Лепельской и других партизанских зонах подвергались ожесточенным бомбардировкам с воздуха. Десятки самолетов ежедневно с утра до вечера разбрасывали фугасные и зажигательные бомбы, воздушные мины, гонялись за мирными жителями, расстреливали их из пулеметов. Но существенных результатов гитлеровцам не удалось добиться. Местное население при помощи партизан успешно боролось с пожарами.
Выполняя постановление ЦК Компартии Белоруссии, партизанские отряды и подпольные организации оказали большую помощь населению в уборке выращенного урожая. Они охраняли поля, делали засады на подходах к ним, срывали все попытки гитлеровцев проникнуть в партизанские зоны.
В начале августа с намерением сорвать уборку и ограбить население гитлеровцы начали наступление на партизанскую зону со стороны Ветрина. Утром 12 августа они заняли деревню Навлица и двинулись на Гуры. Близко подпустив противника, партизаны бригады имени К. Е. Ворошилова открыли огонь из засады. Каратели понесли потери, но, оправившись, предприняли одну за другой несколько атак. Несмотря на большое численное превосходство противника, партизаны отбили все атаки.
Утром следующего дня, подтянув свежие силы, немцы под прикрытием артиллерийско-минометного огня повели наступление на правый фланг обороны партизан, но успеха не имели. В три часа дня 4-му взводу отряда «За Родину», оборонявшему деревню, прибыло подкрепление из резерва. Группа партизан обошла фашистов с фланга и неожиданной контратакой отбросила их от деревни Гуры.
Народные мстители из бригады имени К. Е. Ворошилова нанесли гитлеровцам немалый урон в живой силе и технике, не пропустили их к полям, где шла уборка урожая.
Бои за сохранение урожая вели и другие партизанские бригады. Об этом сообщало и Совинформбюро. В оперативной сводке за 17 сентября 1943 года говорилось: «Немецкие военные власти в Витебской области направили в деревни специальные команды для реквизиции и вывоза зерна нового урожая. Партизаны развернули ожесточенную борьбу против фашистских грабителей. Один партизанский отряд в двухдневных боях истребил 56 немецких солдат и офицеров. Свыше 70 гитлеровцев получили тяжелые ранения. Уничтожено 6 автомашин и танкетка. Другой отряд витебских партизан разгромил крупное подразделение противника. Немцы потеряли убитыми и ранеными свыше 200 человек и в беспорядке отступили».
Трудно сказать, о каких конкретно отрядах идет речь в сводке Совинформбюро, потому что народные мстители не менее активно действовали и в других местах Витебщины. Они истребляли команды грабителей, сжигали заготовительные пункты, нападали на фашистские транспорты с хлебом, отбивали и возвращали его крестьянам. Особенно эффективно велась борьба в Бешенковичском, Полоцком, Меховском, Россонском, Сенненском, Ушачском районах, где урожай был сохранен полностью.
К лету 1943 года партизанское движение настолько расширилось и окрепло, что ЦШПД выдвинул план массового разрушения железнодорожных коммуникаций и дезорганизации военных перевозок врага на длительный срок. Эти операции вошли в историю всенародной борьбы в тылу немецко-фашистских захватчиков под названием «Рельсовая война».
Территория Белоруссии покрыта густой сетью имевших очень важное военное значение железнодорожных магистралей. По этим маршрутам к фронту шел бесконечный поток грузов. Гитлеровское командование предприняло ряд мер по увеличению пропускной способности этих дорог, по обеспечению бесперебойной работы транспорта. Все пути перешили на узкую колею, стянули сюда большое количество локомотивов и подвижного состава. Одновременно приняли дополнительные меры для обеспечения безопасности движения. Однако ни превращение станций в укрепленные опорные пункты, ни круглосуточное патрулирование дорог между ними, ни насаждение вблизи магистралей гарнизонов, ни минирование мест подхода к путям, ни усиление охраны мостов — ничто не могло сдержать партизанского натиска. Только за три предшествовавших «рельсовой войне» месяца белорусские партизаны сбросили под откос 1658 эшелонов противника, из них более 300 — на территории Витебской области. На участках Минск — Орша, Полоцк — Двинск, Полоцк — Витебск в июле 1943 года пропускная способность дорог составляла в среднем всего лишь 16 процентов.
Считая необходимым и возможным усилить боевую работу партизан по разрушению путей подвоза вражеских грузов, 24 июня 1943 года ЦК Компартии Белоруссии принял постановление «О разрушении железнодорожных коммуникаций противника методом рельсовой войны». Осуществление принятого плана должно было привести к полной дезорганизации всего железнодорожного транспорта на оккупированной территории Белоруссии.
ЦК КП(б)Б и Белорусский штаб партизанского движения разработали конкретные мероприятия по осуществлению плана «Рельсовой войны». Они были доведены до партизанских бригад, отрядов и отдельных групп. На первом этапе этой небывалой по своим масштабам операции партизаны Белоруссии должны были подорвать 110 700 рельсов, из которых 17 700 приходилось на долю витебских партизан.
Перед началом операции в отрядах и бригадах была проведена большая подготовительная работа. ЦК КП(б)Б и Белорусский штаб партизанского движения направили в тыл врага своих уполномоченных, инструкторов-минеров. Началось массовое обучение партизан подрывному делу. По воздуху с Большой земли доставлялись тол, капсюли, бикфордов шнур. Велась усиленная разведка железных дорог на участках, закрепленных за партизанскими бригадами и отрядами. В тех местах, где подходы к железным дорогам преграждали водные рубежи, готовились средства переправы.
В ночь на 3 августа на всех железных дорогах Белоруссии загремели взрывы. Они длились несколько часов подряд. Активное участие в операции приняло местное население, вместе с партизанами развинчивавшее рельсы. Невиданный по размаху и силе удар по вражеским коммуникациям привел к дезорганизации перевозок воинских грузов в наиболее критический для немецко-фашистских захватчиков момент: в период наступления Красной Армии на орловском и белгородском направлениях.
В боевых операциях первого этапа «Рельсовой войны», завершившегося в первой половине сентября, активное участие приняли партизанские бригады Полоцко-Лепельской зоны. Так, Лепельская партизанская бригада имени И. В. Сталина с 3 по 28 августа взорвала 1236 рельсов, бригада имени В. И. Чапаева — 857, бригада имени К. Е. Ворошилова — 888 рельсов. Успешно действовали на вражеских коммуникациях бригады, впоследствии вошедшие в соединение нашей зоны. Это бригада «Алексея», записавшая на свой боевой счет более тысячи рельсов, Смоленский полк И. Ф. Садчикова — 1918 рельсов, бригада имени ЦК КП(б)Б — 213 рельсов и другие партизанские формирования.
В итоге первого массированного удара на железных дорогах Белоруссии к концу августа было взорвано 121 500 рельсов, в том числе витебскими партизанами — 18 429 рельсов. Движение воинских составов прекратилось повсеместно. Участки дорог Борковичи — Бигосово, Витебск — Орша, Полоцк — Молодечно бездействовали от 6 до 15 суток. Из-за недостатка рельсов оккупанты вынуждены были сваривать разорванные куски, вместо двух восстанавливать только одну колею.
На железных дорогах не прекращались и другие диверсионные действия. Народные мстители продолжали пускать под откос эшелоны, взрывали мосты, выводили из строя водокачки. Только за август и первую половину сентября витебскими партизанами было пущено под откос около 40 поездов.
Немецко-фашистское командование приняло дополнительные меры по усилению охраны железнодорожных коммуникаций, мостов и других объектов. Были усилены гарнизоны, гуще стала сеть дзотов. Прилегающая к дорогам местность в ночное время почти непрерывно обстреливалась. В районах лесных массивов вдоль железнодорожного полотна по обе ее стороны были устроены завалы шириной в 100–150 метров, а на открытых участках оборудованы препятствия в виде «волчьих» ям, заграждения из колючей проволоки и спирали Бруно. Удобные для подхода места минированы.
Но ничто не могло остановить партизан. Их разведка своевременно доносила об этих мероприятиях врага. И взрывы на железных дорогах гремели днем и ночью.
