Тридцатого позвонила мама, поздравляла, робко интересовалась личной жизнью и просила Жанну приехать на Новый год домой.
— Мы бы встретили все вместе, одной семьей, — уговаривала мать. — Тебе тут до нас добираться всего несколько часов… Братья дома, сестренки тоже придут ко мне со всеми домашними! Мы так решили.
А тебя нам будет очень не хватать…
Жанна представила себе это сборище и ужаснулась:
— Да там и без меня будет страшно весело! Мужья, дети… Куда ты их всех положишь спать?
— Мы все решили! — повторила мать. — Встретим Новый год и пойдем гулять! А потом разойдемся по домам. Конечно, детишкам нужно спать дома, ты права! В моей тесноте даже на полу неудобно! Может, приедешь с кем-нибудь вдвоем?..
Мать замерла, почти бездыханная, в ожидании ответа. Ей страстно мечталось выдать дочку второй раз замуж за хорошего человека, не терпелось понянчить новых внуков и порадоваться за еще одну удачно сложившуюся судьбу Она бы сама, если бы это было возможно, собрала бы по камушку, как надо, жизнь средней дочки, посватала бы ее, но та в свои дела просила никого не лезть.
— Нет, ехать мне не с кем, — отказалась Жанна. — Вообще я подумаю… Вдруг выберусь… Еще успею…
Но точно обещать не могу. Много дел…
— Но отдыхать тоже надо, доченька! — заволновалась мать. — Ты работаешь с утра до ночи, без праздников и выходных! Всех денег все равно не заработаешь! А жизнь одна! Время свое упустишь — будешь потом жалеть! Детишек бы тебе, мужа хорошего…
Да, уж мать своего времени даром не теряла: пятерых настрогала! И лучше Жанна будет пока горбатиться на президента… До поры до времени…
Она сделает ему немалые деньги. А там посмотрим…
— Что ж ты будешь сидеть одна в квартире? — не унималась мать. — Здесь все твои родные, все тебя любят и помнят…
Как же — очень любят… И помнят… Когда нужны деньги или помочь кого-то устроить… Вот дети немного подрастут — и начнется… Правда, до сих пор к Жанне, как ни странно, никто ни с одной просьбой не обращался. Видно, совсем замшели в своем убогом городке близ текущей издалека Волги.
Оно и к лучшему. Отказывать родным нелегко даже Жанне.
— У меня тут есть одна соседка, — объяснила Жанна. — Может, с ней и встретим… Или одна, я привыкла. А может, и приеду… Я подумаю.
Мать вздохнула: она не поверила в ее приезд.
— Ты звони, доченька, — попросила она. — И пиши! Мы твои письма всегда читаем все вместе! И соседи заходят послушать, как ты живешь.
Ну да, всей деревней!.. Вообще писать после такого известия не захочешь!.. Только здравствуй и прощай! И две фразы посередине о погоде в Москве. Зачем это нужно, чтобы о ее жизни знали все соседи?!
Жанна попрощалась, отсоединилась и тотчас набрала номер соседки. Бывшая мидовская леди жила на пенсии одиноко и, кажется, действительно привязалась к Жанне как к своему некоему подобию.
— Ольга Николаевна, добрый вечер, это Жанна!
А вы не возражаете встретить со мной Новый год?
Я уже накупила разных вкусностей…
— Вы прямо прочитали мои мысли! Я собиралась предложить вам то же самое! — обрадовалась соседка. — Приходите ко мне, Жанночка, завтра часов в девять. Или пораньше. Посидим, поболтаем… Я так люблю с вами говорить!
— Спасибо, — поблагодарила Жанна. — Обязательно!
Не ехать же ей в родные пенаты любоваться вечно сопливыми племянниками и выслушивать планы братьев — будущих защитников родного Отечества!
Да и потом… Потом, она вынашивала и сочиняла кое-какие, пока очень смутные личные проекты, касающиеся президента… Так, ничего особенного… Просто примерка. Пусть даже допуск к телу запрещен…
Умная баба, Жанна хорошо понимала, что на одной Юльке он, околдованный сексом и ослепленный желанием, не остановится. Жена вообще не в счет. Но Жанна не учитывала других заинтересованных лиц.
* * *
Артем увидел невеселую Юлькину мордашку и стиснул кулаки. Ну что он может сделать для нее?!
Не оставит ведь тридцать первого семью и не бросится на Ленинградский проспект, чтобы выпить с Юлькой по бокалу паршивого шампанского?!.
— Я бы эти праздники взял да отменил… — пробормотал Тарасов, когда кислая Юлька заглянула к нему с какой-то бумагой. — Только ради тебя!
— Не в вашей власти, шеф! — отозвалась Юлька. — Буду встречать с Бланкой! Она уже мается в предвкушении новогодних программ. Я привыкла!
Президент спрятал глаза. По обыкновению, в любимый стол.
— А почему бы тебе не слетать на неделю в Европу? Я все-таки не очень тебя иногда понимаю… Полетишь на «Боинге»!..
— Ни за какие коврижки… Только на «Путинге», — пробурчала Юлька. — Телефон уже оборвали… Я думаю, мы с тобой увидимся первого или второго. Ты все же вырвешься ко мне…
Вот этого он и боялся. Боялся и ждал… Потому что не ждать невозможно…
— Я думаю, второго, — уклончиво пробормотал он, не отрывая глаз от стола. — Выспимся… Хотел еще сбегать с ребятами на лыжах… Звали…
Каждое слово давалось ему с трудом.
— Успеешь… — рассеянно согласилась Юлька. — Ты все успеешь, шеф… Тебе не привыкать!..
И хихикнула.
Тридцать первое пролетело суматошно, суетливо, переполненное звонками-поздравлениями, вкусными коробками, бутылками шампанского, запахами свечей и хвои, осыпающейся со сверкающей огнями елки, визитом Деда Мороза со Снегурочкой, визгом и смехом счастливой Таньки…
Хлопотали родители, на ходу привычно перебрасываясь со свекровью и свекром милыми колкостями по поводу воспитания единственного на шестерых ребенка. Простуженный Виталий обиженно сопел носом и недоверчиво, подозрительно приглядывался к возбужденной беготне жены. Она его, казалось, не замечала, лишь изредка на бегу рассеянно справлялась о здоровье и равнодушно предлагала напоить аспирином.
Жена была вызывающе, неподражаемо хороша в новом, чересчур декольтированном, по мнению Виталия, платье. Для кого весь этот выпендреж? Для Танькиного Деда Мороза?! Но саднящее, сухое горло .и налившиеся гриппозной болью виски не давали Виталию по-настоящему сосредоточиться на необычном поведении жены. Он на все махнул рукой, закутался в спальне теплым клетчатым пледом и попросил разбудить его в одиннадцать.
Новый год встретили как обычно, но утром Валентина неожиданно проснулась в девять и стала куда-то собираться. Виталий вытащил лохматую голову из-под пледа и настороженно спросил:
— Ты что, уходишь?
— У нас лыжная прогулка! Массовое мероприятие! Всем офисом едем в лес! — объявила Валентина, натягивая спортивный костюм. — Хотим проветриться.
— Странно, что не на Северный полюс! — буркнул Виталий и снова лег. — Массовое помешательство! Бабский психоз! Федор Конюхов случайно не с вами? Правильно теща говорит: все бабы под тридцать потихоньку начинают сходить с ума! И ты тоже на лыжах поехала! Доездишься! Хорошо, что у нас есть кому присмотреть за Танькой…
— И за тобой! — съязвила Валентина. — Лечись, пей аспиринчик и согревай нос и ноги! Вернусь к вечеру и привезу тебе заснеженную ветку с лесной елки. А Конюхов — он специалист по волнам по морям. Учти на будущее, эрудит! Поцелуй за меня Таньку, когда проснется!
Виталий махнул рукой на полоумную бабу и нырнул под плед.
Дом еще спал. Валентина осторожно прошла по коридору, надела лыжные ботинки, принесла с лоджии с вечера приготовленные лыжи и внимательно оглядела себя в зеркале. Да, ©на еще очень ничего себе… Тридцать лет?! Смешно, какие это годы! А потом, ей до тридцати осталось больше полутора лет.
Мама любит все преувеличивать.
Валентина тихо закрыла за собой дверь и вызвала лифт. Он тихо удивился, кому там так неймется, поскольку тоже собирался отдыхать в утро нового года, но на вызов послушно приехал. Темные окна подъезда наблюдали, как безумная Валентина, скользя непривычными к обычной дороге лыжными ботинками, перешла улицу и остановилась на углу. Обрадованный ее появлением, скучавший от безлюдья ветер, развлекающийся лишь ударами в стекла, тотчас злобно хихикнул, плюнул в лицо грязным снегом с крыши.
Валентина втянула голову в плечи и огляделась.
Знакомый джип два раза подмигнул ей фарами. На всей посленовогодней, заспанной улице их было только двое — Валя и автомобиль. Не считая водителя…
— С Новым годом! — сказала Валентина, открывая переднюю дверь и забрасывая назад лыжи.
— С Новым годом! — отозвался он, легко справившись со всеми гласными и согласными. — Не выспалась?
— Успею по дороге! — засмеялась Валентина. — Когда наконец въедем в сугроб посреди леса, разбудишь!
— Есть! — хмыкнул президент и, вдруг некстати вспомнил Юльку.
Как она часто радостно, по-детски, брала под козырек, принимая его очередное распоряжение…
Как всегда ждала этих распоряжений… Хорошая девочка Юля… Синеглазик с площади Белорусского вокзала…
Тарасов нахмурился и включил двигатель. Машину тотчас занесло на скользкой дороге. Он стиснул зубы. Валентина покосилась на него и задумалась.
— Там… — пробормотал президент, — я приготовил тебе кое-что новогоднее… Это потом… Сначала нам надо благополучно добраться до сугроба, о котором ты так страстно мечтаешь…
* * *
Новый год Тарасовы встречали у Настиных родителей. Это Настя так решила. Вообще она повела себя как-то странно: сначала хотела остаться дома, потом вдруг резко передумала, побросала в машину Сашкины вещи и игрушки и велела Артему ехать к хорошо известному и ненавистному ему дому.
Настя выглядела взвинченной, поэтому Артем лишний раз спорить не стал, сказал себе, что уже завтра увидит Тину, а значит, сегодня можно и нужно соблюсти приличия и потерпеть. Раз жене так приспичило…
Особенно не стоило возникать после недавнего скандала, прогремевшего вечером после визита Насти к врачу. Они оба старались о разладе не вспоминать.
— Ты познакомил Сашу с какой-то девочкой? Она без конца рассказывает о новой подружке Тане, — вскользь, на ходу заметила Настя.
— Да, ей скучно без ровесниц, — пробурчал Артем. — Чем больше их будет, тем лучше…
— Это верно, — кивнула Настя. — Ты хорошо придумал. Только ведь они, кажется, далеко от нас живут?
— Не очень, — уклончиво отозвался Артем. — В общем, я помогу им встречаться почаще. Это моя забота.
Настя снова кивнула. Она давно привыкла к тому, что все касающееся дочери — первостепенная и основная забота мужа. И вообще, ее мысли были сейчас заняты совсем другим.
Первая измена женщины часто имеет в ее жизни куда большее значение, чем первая любовь. Поскольку любовь не слишком отягощает совесть. Чтобы ее немного освободить от тяжкого груза совершенного, Настя двинулась привычным, испробованным, истоптанным путем большинства: свалила всю вину — или почти всю, целиком невозможно! — на широкие плечи Артема. Она и не собиралась брать на себя никакой ответственности. Женщин вообще надо от этого освобождать. Или умей по-настоящему красиво и преданно, как требуется, любить свою единственную жену, а не беспредельные возможности ее отца, или, будь добр, приготовься принять испытания на верность. Ты сам их вызвал на себя и себе запрограммировал! Так что неча на зеркало пенять…
Он, правда, ни на что пока не пенял. Он вообще еще не подозревал о случившемся.
Настя без конца перебирала в памяти картинки вечера, проведенного с Игорем.
Бородатый доктор, такой на первый взгляд самоуверенный и самодостаточный, оказался на поверку беспомощным и отнюдь не довольным собой. Это его стиральная машина подвела. Не сломайся она, Игорь, наверное, сумел бы сохранить свой, взятый напрокат имидж. Но, увы, мелкая неприятность выбила доктора из колеи. И очень хорошо. Иначе Настя уехала бы домой с иными настроениями и чувствами.
Сначала они вместе наблюдали за стиркой, потом Настя проворно перегладила белье, потом набросила на стол пахнущую «Ариэлем» скатерку…
Наверное, Артем уже собирается с Сашкой домой… Но это не важно… Она просто задержалась у врача!.. Тарасов сам частенько засиживается на работе допоздна. Правда, дочка — стимулирующий фактор раннего возвращения домой… Ладно, перебьется…
Он из породы тех редких отцов, которые прекрасно умеют обходиться с родным дитятей. Тарасов мог все: и переодеть, и памперс поменять, и на горшок усадить, а главное — вовремя с него снять… Голодным и холодным ребенка ни при каких обстоятельствах не оставит. Так что здесь волноваться не о чем.
Хотя он может обратить внимание на ее странное долгое отсутствие… Но, скорее всего, не обратит.
Поскольку на самой Насте давно не сосредоточивается. Себя он считал вообще неодушевленным предметом, а ее? Видимо, она — одушевленный предмет для обеспечения его блестящего карьерного роста и благосостояния, а также машина для воспроизводства маленьких Тарасовых, то есть опять же — все для его прекрасного будущего. Но Настю такое отношение к ней не устраивало.
А еще ей очень хотелось понять наконец, чему посвящены стихи, поэмы и романы, о чем поют и говорят, о чем шепчутся и снимают фильмы, о чем твердят пьесы и вещают бесчисленные шоу… Она отлично понимала, что правда жизни и правда литературы — это две совсем разные, порой очень далекие друг от друга правды. И все-таки… Все-таки она слишком многого до сих пор не понимает.
Она, не подозревая об этом, сделала примерно то же самое, что Юлька, девочка с косичками, когда-то явившаяся за разгадкой на площадь Белорусского вокзала. Настя пришла в чужую квартиру к незнакомому человеку…
— Давайте для начала выпьем за вашу умную стиральную машину! — предложила Настя первый тост. — По-моему, мы еще долго будем за нее пить и, уж во всяком случае, вспоминать с благодарностью!
Они выпили. Игорь снова потер руки… Какой неприятный у него этот жест… Но, наверное, и у самой Насти полно противных привычек и движений…
— Вы не торопитесь? — спросил доктор.
Настя покачала головой:
— А что, нужно еще что-нибудь сделать? Приготовить обед? Я могу! Будет даже вкусно!
Игорь смутился окончательно:
— Да нет, вы меня не так поняли… Я уже просто не знаю, как перед вами извиняться… Давайте вернемся к основному: что вас беспокоит? Почему вы приехали ко мне за консультацией? За бесплатной, конечно! После ваших трудов я сам перед вами в неоплатном долгу…
— Да уж! — хмыкнула Настя. — Врачебную консультацию я себе действительно отработала! А вы что, Игорь, такой наивный и действительно поверили этой версии? Непохоже! Особенно учитывая заранее накрытый стол и стирку! Зачем вы тогда сейчас мне врете?
— Можно, я закурю? — спросил он и поискал на столе сигареты.
— Вот они! — Настя подвинула ему пачку, спрятавшуюся за хлебницей. — Вы не поверили, что можно так сразу, откровенно? Признаюсь, я думала о вас куда хуже! Почему-то мне казалось, что здесь дамы бывают по расписанию, и вы — крупный специалист в этом вопросе! Извините!
— Так вы искали специалиста именно в этом вопросе? — затянувшись, поинтересовался Игорь и с каким-то нехорошим любопытством недобро взглянул на Настю. — И ваш выбор чисто случайно пал на меня? Благодарю вас за доверие!
Им пришлось снова быстро поменяться ролями.
Настя готова была сквозь землю провалиться. Она решила срочно ехать домой. Тем более что Артем наверняка уже привез Сашку.
Но, приняв это мудрое решение, Настя почему-то продолжала сидеть на месте. На доктора она старалась не смотреть.
— А тут вдруг выяснилось, что донжуаном здесь и не пахнет! — с иронией продолжал Игорь. — Зато вместо него есть бестолковый, бесхозяйственный холостяк, которого женщины обходят стороной…
Ну причины мы обсуждать не будем!.. В общем, совсем не то, что вы искали! И вас постигает горькое разочарование!
— Игорь, перестаньте! — тихо попросила Настя.
— Нет, это вы перестаньте! — разошелся и никак не мог вернуться в дипломатические рамки доктор. — Перестаньте искать во мне то, чего нет и никогда не было! Вам нравится по своим меркам перекраивать незнакомого вам человека в ловеласа и создавать из него любителя женских глаз и нежных ручек! Вас больше привлекает этот образ?
— Игорь!.. — прошептала Настя и встала.
Он обжег пальцы дотлевшим окурком и с досадой бросил его на тарелку.
Настя подошла к нему и положила пальцы на его губы. Интересно, как они пахнут у курящего? Наверное, противно… Хотя, может быть, и ничего… Если дорогие сигареты и хороший табак… Ни ее отец, ни Артем никогда не курили.
— Поцелуй мне руку! — приказала Настя. — Хотя бы за то, что она так славно ради тебя сегодня потрудилась!
— Ты теперь будешь напоминать об этом при каждом удобном случае всю жизнь? — не успокаиваясь, спросил Игорь.
— А мы проведем вместе всю жизнь? У тебя далеко идущие планы… Я и не подозревала о них…
Игорь усмехнулся:
— Люблю остроумных женщин. Это редкость!
— Вот и причина, по которой у тебя их нет! Ты о ней так не хотел говорить?
Доктор снова улыбнулся и встал, прижав к себе ее голову.
— Не зря мы с тобой все-таки простояли в пробке битых два часа! Под дикий рэп из соседнего «Рено». И ведь что странно — почти все это время молчали.
— Ну теперь ясно, что ты те два часа обдумывал наше совместное будущее! О своем молчании я расскажу тебе в следующий раз… Уже в новом году…
И Настя неуверенно потянулась к его губам. Понюхать, как они все-таки пахнут.