Черный дым стлался по арене причудливой, гигантской змеей и, извиваясь, принимал самые невероятные формы. Он был похож на живое существо и, подсвеченный яркими лампами, специально спрятанными за ширмой, вызывал у зрителей восхищенные вздохи.
Таня сидела в третьем ряду, на самых дорогих местах, и даже ей, привыкшей ко всему, стало не по себе, когда из-под купола цирка спустились самые настоящие сумерки. Так уж произошло (из-за смерти Снегиря, из-за схода воров, из-за всего), что Таня попала в цирк совсем не в ту субботу, что собиралась, а на неделю позже. И вот теперь, сидя в гордом одиночестве в третьем ряду, она ежилась от странных ощущений, вызываемых самым началом выступления.
В субботу цирк давал сразу три представления: два (утреннее и дневное) – для детей, где были звери, и веселые клоуны, и много-много смешных аттракционов, понятных и любимых детьми всех сословий и всех возрастов. И вечернее, предназначенное исключительно для взрослых, озаглавленное в афише как «Шоу ужасов знаменитого американского цирка Барнума». Решив, что детские представления ей ни к чему, Таня купила билет на вечер. Ужасов пока не было, но атмосфера самого начала действа была еще та… Чего стоил только этот туман, извивающийся внизу, заунывная музыка да скрипящие звуки скрипки, похожие на страшные стоны, которые издают призраки.
Сидя в цирке, Таня думала о Кате и о Циле – чтó им понравилось здесь? С кем они пришли в цирк, кто пригласил их на взрослое шоу? Таня не сомневалась, что они были как раз на этом самом представлении для взрослых. Ведь, судя по афише, центральное место в шоу занимал фокусник, а такую афишу Таня нашла в комнатах обеих девушек.
Интересно, кто купил им билеты в цирк? На вечер билеты стоили очень дорого. И Таня прекрасно знала, что билеты были не по карману уличным девушкам. Да они и не стали бы их покупать, ведь они никогда не покупали билеты в театр, никогда не ходили в рестораны. Кто-то их пригласил. И этот кто-то был весьма значительный. Этот человек явно умел произвести впечатление на бедных девушек с Молдаванки.
Мысли Тани были достаточно далеко от циркового действа, которое, между тем, вслед за туманом, разворачивалось на арене во всей красе. На арене появились уродцы и какие-то невероятные существа, одетые в причудливые костюмы. Из клубов тумана появлялись страшные собачьи морды, заросшие шерстью, почему-то – на человеческом теле, и великаны с четырьмя руками, и бородатый мужчина с высокой женской грудью (бородатая женщина?), и человек-змея, чье тело было покрыто страшной блестящей, не сползающей чешуей. И еще более страшное существо, покрытое клочьями темной шерсти, с вывороченными самым неестественным образом руками и ногами, в котором, между тем, хоть и с трудом, но можно было опознать человека.
От всего этого по спине Тани прошла дрожь, и она все не могла понять, грим ли это, искусственные увечья или странные творения природы, сыгравшей со своими детьми злую шутку, словно в насмешку над бездушием и жестокостью человека.
Дальше действие стало несколько скучным. Между уродами происходила какая-то возня, появились животные: огромный удав, которого несли два страшных негра в раскрашенных африканских масках, на поясах их были кости и черепа людей, что означало, что негры – самые настоящие людоеды.
Настоящие ли? Все в этом цирке было искусственным, и Тане не нравилось происходящее здесь. Она не понимала, как жуткую трагедию человеческой жизни – увечье или уродство – можно выставлять на потеху толпы и почему люди обладают настолько жестоким сердцем, что готовы смотреть на горе снова и снова.
Тане очень захотелось уйти, и она с трудом подавила в себе острое желание встать и отправиться как можно дальше от этого отвратительного места.
Потом появился фокусник. Вернее, черная, закутанная в плащ фигура без лица. Страшное существо, имеющее лишь общие очертания фигуры человека. Его появлению предшествовала яркая вспышка магния, осветившая место, в котором фокусник неожиданно возник из темноты. Казалось, он появляется сначала из огня, затем из темноты. И было в этом что-то страшно неестественное.
Уродцы исчезли. На арене заиграли огни, ярко освещающие все уголки зала. Откуда-то возникла железная клетка. Фокусник освобождался оттуда, прикованный цепями. Он чуть ли не летал над ареной, доставая самые невероятные предметы, и казалось, фокусы его похожи на неожиданный фейерверк: они следовали залпами, один за другим.
Затем снова разлилась темнота, и ведущий объявил, что сейчас будет показан очень страшный фокус и что если в зале есть люди со слабыми нервами и больным сердцем, им лучше удалиться. Но конечно же никто не ушел – наоборот, к арене оказалось приковано внимание даже тех, кто смотрел на уродцев вполглаза.
Фокусник стоял на небольшом возвышении, похожем на затянутый черным шелком постамент, и маска полностью скрывала его лицо. Из-под нее виднелись только длинные черные волосы. Стянутые в хвост, они спускались по спине сзади, сливаясь своим цветом с черным шелком плаща.
В зале застыла тишина. Вокруг фигуры фокусника появилось некое серебряное мерцание, которое становилось все ярче и ярче, приближаясь к шее. И вдруг стало казаться, что голова его отделяется от тела этой широкой серебряной полосой, которая горела теперь ярко, как самое настоящее пламя.
Так длилось недолго. Вдруг яркая вспышка магния ослепила весь зал. Когда она погасла так же быстро, как и возникла, в зале раздался страшный крик. Некоторые зрители в ужасе вскакивали со своих мест. В самом центре арены лежала отрезанная (вернее, оторванная, так как на шее отчетливо был виден рваный кровавый край) голова фокусника в той же самой неподвижной, закрепленной намертво черной маске. Из-под головы натекла лужа темно-красной крови, которая застывала прямо на глазах.
А на черном постаменте так же неподвижно застыло вытянутое во весь рост тело фокусника – обезглавленное, страшное тело без головы, с шеей, на которой видны были кровавые раны. Таня поневоле вспомнила страшный роман американского писателя Майн Рида «Всадник без головы», который с увлечением читала в гимназии. Книга настолько ее заинтересовала, что она залпом проглотила ее за полдня, а потом ночью не могла заснуть, настолько страшно ей было. Бабушка, встревоженная состоянием Тани, еще давала ей валериану. И вот теперь она видела живую иллюстрацию к роману, когда-то пленившему ее воображение. Видела – но не верила своим глазам.
В зале между тем началась самая настоящая паника. Люди кричали, размахивали руками, вскакивали со своих мест. Кто-то громко требовал вызвать полицию. И только громовой голос ведущего восстановил спокойствие и порядок: он изо всех сил кричал, что все, происходящее на арене, лишь фокус, оптическая иллюзия. Никто не пострадал, и зрителей убедительно просят оставаться на своих местах. Но восстановить порядок после страшного зрелища было не так-то просто.
И тут же в зале разлилась темнота. Ведущий снова и снова призывал зрителей сохранять спокойствие и оставаться на своих местах. Когда же зажегся яркий свет, все увидели, что на арене больше нет никакой головы, как нет и кровавой лужи. Исчез и черный постамент. А возле выхода на арену стоит и раскланивается живой, ничуть не пострадавший фокусник. Голова у него была на месте, и он размахивал руками с самым задорным видом.
Что тут началось в зале! Люди вопили, аплодировали, топали ногами, приветствуя выступление самой настоящей овацией. Никто не понимал, как был сделан этот фокус, но, тем не менее, он произвел на всех большое впечатление. И люди бесхитростно, шумно выражали свой восторг.
Тане же совсем не хотелось хлопать. От всего происходящего у нее был мороз по коже. И в фокусе она чувствовала не актерское мастерство, а какую-то кривую усмешку, словно жестокий розыгрыш над толпой.
После этого фокусник снова показал несколько более веселых фокусов, затем снова появились уродцы и животные. И наконец голос ведущего громко объявил, что в продолжение аукциона ужасов вниманию зрителей будет представлен очередной страшный фокус, во время которого слабонервных и людей с сердечными заболеваниями настоятельно просят удалиться из зала. И снова, разумеется, никто не вышел, а публика пришла в жуткий восторг, предвкушая невиданное зрелище.
Исчезли все звуки, разлился полумрак, а по арене вновь заструился причудливый черный дым. Ведущий объявил, что вниманию зрителей предлагается адская машина – страшная машина смерти.
Раздался механический скрежет, словно заработал большой мотор, и на арену выехало нечто огромное, металлическое, черное, похожее не столько на автомобиль, сколько на большой металлический ящик на колесах. Из трубы, расположенной сверху, валил черный дым. А впереди находилось открытое отверстие – широкая прорезь, в которой были видны острые металлические ножи, похожие на зубы. Машина ревела и урчала. На арене появился фокусник. Он стал рядом с машиной, скрестив руки на груди. Ведущий объявил, что для испытания адской машины, страшнейшего орудия смерти, необходим доброволец.
В зале раздался ропот – пока добровольцев не нашлось. Ведущий заявил, что испытание абсолютно безопасно для человеческой жизни. Доброволец же получит самые необыкновенные впечатления. Зал снова зароптал, но в этот раз из третьего ряда (как раз напротив Тани) вышел высокий седой мужчина с бумажным цветком в петлице коричневого пальто. Он был похож на преуспевающего торговца. Вид у него был довольно самоуверенный, когда, став перед фокусником, он заявил, что готов показать, что страшная машина смерти – всего лишь фокус и выдумка.
Оторвав руки от груди и по-прежнему не говоря ни единого слова, фокусник щелкнул пальцами, как кастаньетами. В тот же самый миг в стенке машины отворилась дверь. Жестом фокусник пригласил добровольца зайти внутрь машины.
Неизвестно, что увидел там преуспевающий торговец, но самоуверенность его вдруг как рукой сняло. Он побледнел и стал пятиться назад. Фокусник, преградив ему путь, вдруг резко толкнул его в спину так, что мужчина буквально залетел внутрь машины. Дверь за ним захлопнулась.
Тане стало не по себе – так же, впрочем, как и всем, кто сидел в зале. Изнутри машины раздался громкий металлический скрежет. Затем прозвучал истошный крик. В ответ все услышали женский вопль – это кричала жена торговца, умоляя выпустить ее мужа. К ней тут же подбежал ведущий и, успокаивая, усадил на место.
Металлический скрип усилился и плавно перетек в вой. Машина выла, содрогаясь всем своим металлическим нутром. Внезапно впереди распахнулось отверстие с острыми зубцами. Они щелкнули, раскрываясь. И из отверстия стали вылетать… окровавленные части человеческого тела. Руки, ноги, фрагменты туловища… С кровавыми брызгами они падали на арену. Казалось, чудовищная мясорубка перемолола на большие куски тело человека и выплюнула из своего кровавого жерла. Последним вылетел заляпанный кровью, смятый бумажный цветок. Жена торговца издала жуткий крик и без сознания рухнула на руки подбежавшего ведущего.
В зале возникла паника. Но Таня уже не слышала ничего. Она сидела ни жива ни мертва, внезапно поняв, что части человеческого тела, вылетевшие из адской машины, были изуродованы в точности так же, как тело Снегиря, которое Таня увидела под рогожей. И даже лежали они в той же самой последовательности, как и части тела Снегиря, – обескровленные, изуродованные, мертвые…
Ведущий выбился из сил и потерял голос, призывая публику сохранять спокойствие. Возмущенные, вопящие зрители, принявшие все происходящее за чистую монету, требовали милицию и расправы над фокусником. Яркий взрыв вспышки магния, сопровождаемый грохотом, на мгновение обескуражил толпу.
Когда же шум стих, все увидели, что на арене рядом с фокусником стоит, как ни в чем не бывало, живой и невредимый, только сильно бледный торговец, однако без бумажного цветка в петлице пальто. Ведущий подскочил к нему, поднял вверх его руку, призвав зал приветствовать храброго героя. Машина двинулась вперед, наехала на окровавленные части тела и поглотила их полностью, словно убирая за собой. Вопли возмущения переросли в бурную овацию. Публика приветствовала фокусника стоя.
Белый как полотно торговец вернулся на место, где стал успокаивать рыдающую супругу и в конце концов вынужден был вывести ее из зала.
Таня не стала дожидаться, что произойдет дальше. Выскользнув со своего места, она бросилась к выходу, намереваясь наконец во всем разобраться. Адская машина убралась со сцены. Таня была настроена решительно: под шумок пробраться за кулисы и осмотреть, пока идет представление, реквизит фокусника. Она не сомневалась ни секунды в том, что Снегирь был убит именно таким образом.
Еще до похода в цирк Таня догадывалась о чем-то подобном. В памяти вспыли слова адвоката Синицына, который за все эти недели так и не удосужился дать знать о себе и больше не приглашал Таню на ужин, а потом посмотреть цирковой реквизит. Теперь было понятно какой. Она опасалась всего и потому попросила Подкову нарисовать подробный план внутренних цирковых помещений и особенно выход во двор и конюшни. Теперь этот план лежал в ее сумочке.
«По коридору обогнешь двери выхода и пойдешь дальше. Коридор в форме круга, идет как бы вокруг арены. Топаешь по нему до упора – видишь в конце тяжелую дубовую дверь, – говорил Подкова, – это вход внутрь цирка. Заходишь туда. Напротив арены – лестница на второй этаж. Там гримерки артистов и кабинеты дирекции, тебе не нужно туда. Ты идешь прямо в конюшню – внутри здания есть помещение, в котором держат редких животных зимой, когда холода. Там есть дверь. Она ведет во двор. И вот там, во дворе, как раз и стоят фургоны артистов, и есть еще конюшни, где держат лошадей уже не для выступления, а для переездов по дорогам. Если удастся, реквизит найдешь во дворе, в фургонах. Когда идет представление, все артисты за кулисами и в гримерках, и тогда фургоны будут пустые».
Таня хорошо запомнила слова Подковы. И, двигаясь по овальному коридору, без труда нашла тяжелую дубовую дверь, за которую проскользнула. Никто не обращал на Таню ни малейшего внимания.
За кулисами бегали циркачи и стоял гам. Людей было столько, что не мудрено было и потеряться. Дверь внутреннего помещения для животных Таня нашла по острому запаху, который не выветривался, наверное, никогда. Она уже собиралась нырнуть в конюшню, как вдруг увидела приоткрытую рядом боковую дверь, сквозь которую был виден железный бок адской машины. Недолго думая, Таня нырнула туда.
Комната была забита цирковым реквизитом. Но центральное место в ней занимала та самая адская машина, стоявшая посередине. Таня осторожно подошла к ней. В нос ударил какой-то странный, сладковатый запах с металлическим привкусом. Она почувствовала смутный страх. Было во всем этом что-то не то… Что-то странное, непонятное, но что именно, Таня не могла разобрать.
Вдруг послышались голоса и шаги, приближающиеся к комнате. Она заметалась – спрятаться было негде, не было ни ниши, ни шкафов.
Ситуация была критической. Еще немного, в комнату войдут люди и поймают ее, как говорится, на месте преступления. И как она сможет объяснить свое присутствие здесь?
Впервые в жизни Таню охватило чувство, близкое к настоящей панике, тем более она прекрасно помнила страшную судьбу Снегиря.
Внезапно со спины ее крепко обхватили мужские руки и кто-то зажал ей рот. Затем быстро затащил в какую-то узкую будку, которая показалась Тане просто куском дерева: она и подумать не могла, что там можно спрятаться. Тихий, но искаженный страхом мужской голос прошептал ей на ухо:
– Молчите бога ради, не то нас обоих убьют!
В комнату, между тем, уже вошли двое – сквозь узкую щель Таня разглядела концертный костюм фокусника и второго мужчину, лицо которого нельзя было увидеть.
– Где этот чертов репортер? Он должен быть где-то здесь! – По властному тону Таня поняла, что это говорит фокусник. – Кто пустил его сюда разнюхивать? И вот теперь черт разберет, куда он залез!
– Так ведь велели его пустить, ради рекламы, – виновато проблеял второй.
– Я сто раз велел не пускать сюда посторонних! Ну кто знает, куда он влез и что может разнюхать? А если он найдет тайник?
– Так не найдет… Вы же велели перепрятать…
– Вор нашел. А тайник был спрятан еще надежней.
– Так-то вор. Они умеют искать.
– Репортер ничем не отличается от вора. Тем более этот, сильно прыткий. Как зовут?
– Трацом. Он знаменитый.
– Чушь, а не имя! Это ж надо, придумать такое дурацкое прозвище! Как будто специально сюда лезут идиоты с самыми дурацкими именами.
– А если он найдет тайник, что вы будете делать?
– Что? Поступлю с ним, как с тем вором. Ты не представляешь, какое это удовольствие – заталкивать живого человека в мой замечательный механизм.
Второй угоднически хихикнул. У Тани по коже прошел мороз.
– Идем. Я догадываюсь, где он может быть. Если он там, оттуда больше не выйдет.
И они вышли. Таня уже поняла, что схвативший ее человек – репортер. Выходило, что он спас ее от неминуемой смерти. И с ней они поступили бы, как со Снегирем.
– Это вы тот репортер? – Таня обернулась к мужчине, который затащил ее в ящик, и онемела, мгновенно потеряв дар речи и задохнувшись от нахлынувших на нее чувств. За ней, вжавшись в тесный ящик, стоял Володя Сосновский. И не сводил с нее пылающих глаз.
– Матерь Божья… – выдохнула Таня, просто не зная, что еще сказать. Лицо Володи исказила кривая ухмылка.
– Так и знал, что если влезу в неприятности, обязательно встречу тебя.
– Да уж… Похоже, мы друг для друга сплошная неприятность, – сказала Таня.
– Нам надо срочно выбираться отсюда.
– Убийцы. Они убили Снегиря.
– Снегиря? А, ты про вора? Ну да, ты же у нас… Что, тоже твой друг?
– Идем, – зло сверкнув глазами, Таня вышла наружу, и Володя двинулся за ней.
В конюшне не было никого – ни зверей, ни людей.
– Видишь ту дверь с засовом? Мы должны ее открыть. Быстро! – скомандовала Таня.
Оба бросились к двери, как вдруг… Прямо над их головой прозвучал выстрел, и пуля со свистом врезалась в стену.
– Ложись! – Володя толкнул Таню на землю, и она успела увидеть стоявшего в дверях незнакомого мужчину, который целился в нее. Он выстрелил снова и снова промахнулся: пуля пролетела в сантиметре от Таниной головы.
Сосновский выхватил из-за пояса револьвер и тоже выстрелил. Мужчина рухнул. На груди его распылалось кровавое пятно.
– Дверь! Быстро!
В конюшню уже бежали люди. Таня и Володя навалились на засов и увидели трех вооруженных людей. Но они уже успели выскользнуть за дверь и захлопнуть ее за собой.
Тут Володя снова толкнул Таню на землю и оттащил в сторону. Бандиты стреляли в дверь, затем, открыв ее, бросились за ними. Володя подхватил Таню в охапку и буквально потащил за собой ко входу в конюшню, который находился слева. Попав в помещение, Сосновский сорвал со стены лестницу и подставил ее к потолку.
– Наверх! Там люк! – крикнул он.
Тане не надо было повторять дважды. Она буквально взлетела по лестнице и протиснулась в узкое отверстие. Оказавшись на чердаке, они быстро разобрали черепицу и вылезли на крышу.
– Ну, что, – сказал Володя, – другого пути нет. Придется идти так.
У Тани закружилась голова. Потихоньку они добрались до ближайшего слухового окна. Володя выбил стекло. Так они оказались на чердаке соседнего дома. Найдя выход, спустились вниз, в парадную, и благополучно вышли на улицу, параллельную той, где находился цирк…
– Ну и что ты натворила, что за тобой охотится целая вооруженная банда? – В глазах Володи плясали озорные огоньки.
– Почему я? Может, они охотятся за тобой.
– Ну уж нет… Целились они в тебя, я разглядел точно. Их мишенью была ты.
Таня молча пожала плечами. Она и так догадалась, что убийца идет по ее следу, но не понимала, как вооруженные люди оказались в цирке. Похоже, они серьезно следили за ней.
– Мне пора. – Таня сделала несколько шагов, пытаясь от него отойти, но Сосновский неожиданно перехватил ее руку.
– И не думай даже! Домой тебе нельзя – убийцы могут поджидать тебя там. Предлагаю поехать ко мне и все обсудить. Не забывай: все-таки я теперь репортер. А разве настоящий репортер может упустить сенсацию?
– Я не собираюсь с тобой разговаривать.
– А придется… Алмазная. Видишь, я знаю о тебе всё.
– Откуда знаешь?
– Старые полицейские связи… Ладно, скажу: люди следили за Корнем и сообщили, что его место заняла ты. Не думай, я не изменил к тебе своего отношения. Но нам надо серьезно поговорить.