Директора убили после 7 вечера. Точнее всего — с 7 до 10. Об этом авторитетно заявил программист Андрей, и тон у него при этом был настолько уверенный, что никто и не посмел возразить. К уверенному тону следовало добавить решительный вид — и ни один человек в офисе не сомневался в том, что всё так и есть. Давно, кстати, доказано: люди верят в любую глупость, есть произносить ее с умным видом. Итак, раз и навсегда было установлено, что директора убили с 7 до 10 часов вечера.

После этого в офисе началась паника. Срочно заперли на замок входные двери, дизайнеры оторвались от сетевой компьютерной игры, в инженерном отделе почему-то вырубились все компьютеры (как выяснилось впоследствии, кто-то просто выдернул шнур из розетки). В архитектурном отделе большинство сотрудников забегало между столов, заместитель директора уронила в кофе сигарету, а секретарша, растерянно хлопая ресницами, забилась в угол, в ужасе закрывая ладонями лицо (и при этом стараясь все-таки не сломать ногти).

Словом, паника была такой, что если б в данную минуту все усилия сотрудников были направлены на работу, а именно — на проект дома, то этот дом рухнул бы ровно через 5 минут, за компанию прихватив с собой ровно половину квартала. Хаос продолжался до тех пор, пока замдиректора (дама, не теряющая хладнокровия в любых обстоятельствах), не выбросила в мусорную корзину пепельницу, а окурки аккуратно сложила на столе. После этого, хлопнув ладонью по компьютеру, она заявила:

— Хватит! Тут думать надо, что теперь делать! И думать поскорее. Прежде всего предлагаю оставить в приемной только руководящий состав, а все остальные отправляются по своим рабочим местам. И тихо там! А не то…

Разочарованные сотрудники разбрелись по комнатам, вполголоса обсуждая происшедшее. В комнате остались только главный бухгалтер со своими двумя помощниками, офис-менеджер, программист Андрей, главная архитекторша и инженер, замещающий начальника отдела (начальнику инженерного отдела повезло больше всех — он оказался в отпуске). Да в углу по-прежнему всхлипывала секретарша.

— Что будем делать? Прежде всего предлагаю начальника охраны…

— Уволить! — услужливо подсказал инженер — с главным охранником у него были свои счеты: тот регулярно оставлял машину на его месте на стоянке.

— Неплохая мысль! — начальственная дама кивнула головой, — он давно уже не справляется со своими обязанностями. И вообще мне не нравится.

— А в прошлом месяце директор ему зарплату повысил! — желчно заметила архитекторша.

— Значит, решено. Увольняем. Это первое. Что дальше? Дальше, собственно, считаю своим догом официально заявить, что все функции директора беру на себя. Значит, сегодня же к вечеру я перебираюсь в его кабинет. Подготовьте новую табличку на дверь! — властно приказала секретарше. Та прекратила плакать и кивнула. Приказ моментально вернул ее в рабочее состояние.

— Надо бы в милицию заявить… — робко попытался второй бухгалтер.

— А вы, собственно, у нас кто? — новая начальница повернулась к нему, — второй бухгалтер, если не ошибаюсь? Разве в вашей компетенции давать советы руководству? Значит, еще раз перечитайте свой контракт и особенно место о своих служебных обязанностях. Думаю, после этого вы не будете соваться со своими замечаниями, куда не просят!

— А он прав… — попытался инженер.

— В милицию звонить нельзя! Это полностью исключено! Вы что, действительно ничего не понимаете?

— Нет, но…. А что, собственно…

— Она имеет в виду, что каждый из нас мог грохнуть директора, а затем вытащить труп через служебную дверь, — вмешался в разговор программист. Будучи личностью, наделенной особыми правами, он мог говорить всё, так как занимал в фирме исключительное положение.

— Вот у вас, к примеру, есть алиби? — авторитетно заявил программист, — где вы были с 7 до 10 вечера?

— Позвольте, позвольте! — лицо инженера пошло красными пятнами, — что вы себе позволяете? Как вы смеете? Какие основания у меня желать смерти нашему глубокоуважаемому директору? Да я никогда…

— А кто смету в три раза превысил, чтобы уехать отдыхать в Египет? А кто хотел стать начальником отдела? Обидно-то как — интриговал, интриговал, а директор взял да и назначил другого! А теперь, раз директора нет, вы сами можете стать начальником. Недаром вы сына нашего нового директора каждое утро в школу подвозите!

— Да как вы смеете! Это черт знает что! Я буду жаловаться! — руки инженера затряслись, — Вы не имеете права! Действительно, мой сын учится в одном классе с сыном Анны Львовны, но это не дает вам оснований…

— Успокойтесь, Геннадий Павлович! Я сама! — Анна Львовна покровительственно похлопала инженера по плечу, — За вашу выходку вы можете и ответить! Вы ведете себя просто отвратительно! Сейчас все мы должны сплотиться перед лицом опасности, поддержать друг друга, а не осыпать нелепыми и бессмысленными оскорблениями…

— А сам-то, между прочим, на нашем компьютере программы для конкурентов составляет! — высунулся из-за плеча Анны Львовны инженер, — и две тысячи долларов из фонда украл! Я и доказать могу!

— Да я тебя… — программист, сжав кулаки, двинулся было на голос инженера, но тут же был остановлен железной рукой новой начальницы.

— Я сказала, хватит! Прекратили немедленно оба! В милицию, конечно, мы пока звонить не будем. Предлагаю позвонить его жене.

— Ни за что! — распрямив плечи, секретарша решительно двинулась на середину комнаты, — ну, уж ей-то я не буду звонить! Мало того, что она хамит по телефону, так еще…

— А может, это ты сама директора грохнула за то, что он на тебе жениться не захотел? — архитекторша ехидно стрельнула глазками в секретаршу, — и разговоры его ты на пленку записывала! Интересненько, зачем?

— Ах, ты! Да я!… Да ты!.. — секретарша, взвизгнув, едва не вцепилась в волосы архитекторши, — ну, теперь я все скажу! Кто интриговал, пытаясь пристроить в охрану своего племянника? А кто директора по ресторанам возил, пытаясь выбить трехкомнатную квартиру в одном из объектов? А как ты начальницей отдела стала? Никто не знает, так я расскажу! Связалась с одним депутатом, тот директору позвонил и пригрозил! А какая ты начальница? Дура безмозглая!

— Ну, все! Я тоже молчать не буду! Кто вчера в офисе допоздна сидел? Кто оставался здесь до 11 ночи, а? Я уже выяснила у охранника!

— Да, действительно! — начальница обернулась к секретарше, — вы были в офисе допоздна! Зачем?

— Я директора ждала! — взвизгнула секретарша, отступая назад, — Что вы все на меня смотрите? Не знаю я ничего!

Видя, что окружающие настроены решительно, она прижалась к стене и зарыдала:

— Между прочим, я первая тревогу подняла! А никто из вас и слушать меня не захотел!

Тут все, как по команде, вспомнили нынешнее утро, когда секретарша вдруг выскочила из директорского кабинета и заявила, что директор исчез в неизвестном направлении, а лампа на стене продолжает гореть, хотя уже утро, и на письменном столе — кровь.

Тогда это сообщение не вызвало никакого ажиотажа. Так как дверь в кабинет директора была открыта, несколько человек (в том числе зам. директора Анна Львовна и программист Андрей) вошли в кабинет и увидели все то, что описывала секретарша, и даже больше того…

Свет горел. На письменном столе была большая лужа засохшей крови. На полу валялся разбитый стакан, кресло возле стола было перевернуто так, словно в комнате происходила борьба, а окно было распахнуто настежь (несмотря на зиму). И на подоконнике была размазана кровь. Директора в кабинете не было. Все выглядело странно.

Был допрошен охранник, который показал, что директор утром на работу не явился, а вечером с работы не уходил. Вечером директор находился в своем кабинете. Кроме него, в офисе оставалась секретарша, которая ушла в 11 часов, потушив везде свет. Охранник решил, что директор будет работать в кабинете до утра, как уже бывало не раз.

Была допрошена секретарша. Она показала, что в 7 вечера директор попросил ее подождать, пока он поговорит по телефону. Прождала она до 11 ночи, директор ее так и не позвал. Дверь его кабинета была заперта изнутри на ключ. К нему никто не приходил, и он сам не выходил. Городским телефоном не пользовался — очевидно, звонил с мобильного. Больше она ничего не знает.

Именно тогда, окинув взглядом кабинет, программист Андрей заявил, что директор был убит.

— Точно, убит. Другого и быть не может. У таких людей много врагов. Заказали конкуренты. Убили, а труп вытащили в окно.

После этого он заявил, что директор, скорей всего, был убит с 7 до 10 вечера. Почему до 10, а не до 11, никто и не спросил. Просто поверили на слово — вот и все.

Вздохнув, Анна Львовна обвела глазами собравшихся.

— Придется позвонить жене. Я сама позвоню.

Но разговор с женой ничего не дал. Заявив, что ее муж находится на работе, а она сама — в спа-салоне и оттого у нее нет времени на пустые разговоры, жена потребовала оставить ее в покое и швырнула трубку.

— А знаете, что я вам скажу… — секретарша заявила тоном настоящей заговорщицы, — у нее есть любовник, и мужа наверняка убила она.

— Вообщем, ясно. Нам всем нужно только одно! Нам нужно алиби.

— Ну, вот еще! — программист покачал головой. — меня тут вечером и близко не было!

— А речь не о вечере. Речь о том, что… Вообщем, единственный шанс, что нас оставят в покое и не будут копаться в делах компании, это делать вид, что директора убили не в кабинете, не на работе. У нас у всех тут рыльце в пушку! Между прочим, каждому не выгодно, чтобы его деятельность тут расследовали! Все мы хороши! Вы представляете, под какой удар мы попадем, если здесь появятся незнакомые люди? Нужно сделать так, чтобы никто не заподозрил, что убийство произошло именно в кабинете! Это и будет наше алиби!

— А я вот что скажу… — доверительным тоном призналась главный бухгалтер, — я убийств и милиции боюсь, как огня! У нас в доме как-то произошло убийство, так все квартиры переворошили! Люди пожалели, что на свет родились! Волком на белый свет взвыли!

— Точно-точно! — подтвердила архитекторша, — мой… мне рассказывали, что достанут так — мало не покажется! Всем тут достанется, без разбору!

— В принципе, правильно. Пусть считают, что убили его дома, на бытовой почве, — заявил инженер, — нам тут неприятности ни к чему. Надо компанию оградить. Нам же потом спасибо скажут!

— Все это, конечно, верно, — впервые подал голос офис-менеджер, очень ученый молодой человек, — но у вас ничего не выйдет! Знаете, какие сейчас экспертизы? Весь кабинет просветят ультрафиолетом! Отпечатки пальцев, анализ пыли, микрочастицы с одежды, кровь на ДНК… Они все равно выяснят!

— А мы… Мы можем сказать, что в кабинете ремонт! — с надеждой подала голос секретарша.

— А что, замечательная мысль! Ремонт со вчерашнего дня, должны прийти рабочие…. Только вот как все это сделать? — вздохнула Анна Львовна.

— Как, как… привести кабинет в такой вид, чтобы ни одна экспертиза ничего не нашла! — вдруг громко и авторитетно заявил программист.

— Так, понятно, — Анна Львовна кивнула, — народ, за дело! Сделаем все сами, и прямо сейчас!

После этого в кабинете директора разгорелась бурная деятельность. Письменный стол засыпали порошком для чистки унитаза и перевернули ножками вверх. Ковер скатали в угол, со стен отодрали обои, сняли светильники, закрыли шкафы полиэтиленом. Инженер с программистом, увлекшись, для чего-то облили все подоконники дихлофосом, а два вторых бухгалтера вынули оконные рамы.

Меньше, чем через час, кабинет был приведен в такой вид, словно в нем проводился целый ряд ядерных взрывов. В нем было уничтожено и разломано абсолютно все, что только можно было разобрать и сломать.

Покрытые пылью, грязные, но глубоко удовлетворенные сотрудники завершали «последнюю стадию» ремонта — выламывали из пола дубовый паркет, когда…

Когда в приемной вдруг раздался знакомый до боли голос, громовые раскаты которого раздавались так часто….

— Эй, народ! Куда все подевались? Анна Львовна, выйди на минутку! Представляешь, все утро на рыбалке был! Мне вечером друг позвонил, он из Америки приехал, ну, и по старой памяти решили махнуть! На морозец, к проруби… красота! Только вот незадача, я руку стаканом порезал и потерял ключ… В окно пришлось вылезать! Слава Богу, первый этаж…Эй, да где вы все?

Дубовый паркет выпал из рук сотрудников, когда распахнулась дверь директорского кабинета….

Вечером, в конце рабочего дня, инженер, разжалованный из заместителей в рядовые сотрудники, шел к стоянке, весь потный и злой….

— Все понятно, все ясно… — бормотал он себе под нос, — но дверь кто открыл? Кто утром-то дверь открыл?

Тут, увидев на своем месте машину начальника охраны, он остановился и с чувством прошипел:

— Ну конечно, он дверь открыл! Кто ж еще! У, фашист! Твоих рук дело!