Подземный тайник. Древняя история Аккермана. Мистическая Тира — столица колдунов. Крепость
Таня зажгла керосиновую лампу, разложила на кровати фолианты и уютно устроилась, подложив подушку под спину. Старые книги приятно пахли пылью. Тане нравилось держать их в руках. Это погружало ее в полузабытый мир прошлого — занятия в гимназии, работа над заданиями в библиотеке... Тане в ее бурной, порой страшной жизни так не хватало книг!
Но судьба снова не захотела подарить ей покой. В тот самый момент, когда Таня только готовилась раскрыть первую книгу, дверь распахнулась, и на пороге появилась Матрена с искаженным лицом.
— Скорей! В домах облавы! — Голос ее дрожал. — Надо прятаться в погреб! Ищут тех, кто подобрал раненого рыбака.
— Кто ищет? — опешила Таня.
— Румыны. И атаман с ними какой-то... Быстрее! Потом поговорим!
Таня подхватила книги, затушила фитиль лампы и следом за Матреной ринулась вниз. К ее удивлению, в погребе, огромном, длинном, на старом матрасе уже лежал раненый Андрейка, а над ним стоял тот самый старик, который возил Таню в море, и еще один мужчина средних лет, в котором сразу можно было определить рыбака.
— Здесь нельзя оставаться, — Матрена высоко держала масляный фонарь, отбрасывавший тусклый свет на земляные стены, — в подземелье пойдем.
— В подземелье? — ахнула Таня.
— Ты разве не знала? — удивилась себе и Матрена. — Тут вокруг везде подземные ходы, под лиманом тоже есть. Еще в какие века их строили. Так что там и пересидите.
Знахарка подошла к каменной кладке в глубине погреба, повернула какой-то кирпич. Что-то скрипнуло, и в стене открылась небольшая железная дверь.
— Несите! — скомандовала она.
Раздался страшный грохот. Кто-то наверху бил в ворота, слышались выстрелы, громкие голоса.
— Несите! Скорей! — нервничала Матрена.
Подземелье чем-то напоминало одесские катакомбы — с той только разницей, что здесь стояла большая сырость, было слышно, как вдалеке капает вода. Оно представляло собой сырой узкий коридор, сворачивающий налево в небольшую комнату, вроде подземной ниши. В ней было так сыро, что влага сочилась прямо по стенам. Коридор же шел дальше, утопал в неизмеримой глубине, под землей. Как и катакомбы, он навевал ужас.
Раненого рыбака положили прямо посреди этой своеобразной комнаты. Он все еще был без сознания. Лицо его было таким белым, словно он лишился всей крови. Тане было страшно на него смотреть.
Старик поставил на пол какой-то деревянный ящик, достал из него керосиновую лампу, кувшин с водой. Приладил ящик рядом с матрасом — как стол. Бросил Тане в руки толстый плед, который достал оттуда же.
— Вот, на земле не сиди. Холодно здесь, сыро, — сказал он, с опаской поглядывая по сторонам, — под лиманом.
— Как под лиманом? — ахнула Таня.
— Ну, говорят так, сам не проверял, — пожал плечами старик. — Видишь, тут повсюду вода. Подземелья ведут к крепости.
— И это тоже? — заинтересовалась Таня.
— Это нет. Там, в конце, тупик. И туда тебе лучше не ходить, заблудишься, — старик строго посмотрел на Таню. — Хватит искать бед себе на башку! Сиди вон с ним лучше. Мало ли чего. А то помрет.
— Я же не доктор! Что я могу сделать? — огрызнулась Таня.
— Зато живая! — парировал старик. — А дальше по коридорам пойдешь — и дурь твоя сразу закончится!
— Почему? — упрямо спросила Таня.
— Потому! Наткнешься либо на призраков, либо на солдат. Тут и другие ходы есть. Кто знает, что оттуда вылезет.
— А сюда, значит, ничто не прилезет, — усмехнулась Таня.
— Сюда нет. Здесь людей много ходит, только об этом солдаты и бандиты не знают.
Старик с рыбаком ушли. Таня зажгла от фонаря, оставленного ей Матреной, керосиновую лампу. Она немного разгоняла подземную тьму, и было не так страшно. Таня очень старалась взять себя в руки. Чтобы успокоиться, открыла первую из книг. С вниманием стала рассматривать картинку — схему крепости, — знаменитой крепости Аккермана.
Таня читала, и прямо перед ее глазами оживала история...
Аккерман являлся одним из древнейших городов мира, таким же древним, как Рим, Афины, Дамаск, Бейрут, Ереван, Пекин, Иерусалим. Возраст всех этих городов — 2500 лет. Столько же было и Аккерману.
Он пережил многие исторические эпохи, каждая из которых оставляла свой след. Многочисленные названия города — Офиусса, Тира, Алба, Белгород, Левкополис, Аспрокастрон, Маврокастро, Фегер-Вар, Монкастро, Четатя-Албэ, Ак-Либо, Аккерман свидетельствовали о частом передвижении и смене населения, о постоянном территориальном разделе, в результате которого Аккерман постоянно доставался разным властям и странам. Он был важным ремесленным и торговым центром, через который проходили основные торговые пути, соединяющие страны Востока с северными землями, а также разные части Европы.
История самого города началась с конца VI века до нашей эры, когда выходцами из греческого города Милета на западном берегу реки Тирас (Днестр) был основан античный город Тира. Это был город-государство. Со второй половины IV века до нашей эры здесь стали чеканить свои собственные монеты, сначала из серебра, а затем из меди и золота. Основной деятельностью Тиры была постоянная торговля с соседними варварскими племенами и крупными античными центрами.
В середине I века нашей эры город вошел в состав римской провинции Нижняя Мезия. Тира стала частью Римской империи, но сохранила за собой значительные права автономии. Здесь по-прежнему чеканили свои монеты и занимались торговлей — но уже по римским законам.
В Римской империи Тира заслужила еще одну славу. Это был город магов, знахарей, целителей, колдунов и прорицателей всех мастей. Здесь смешалось много азиатских, языческих верований, которые мирно сосуществовали с официальными римскими богами, также были оккультные культы и секты, благодаря чему Тиру стали называть городом магов и колдунов. Это было единственное место во всей Римской империи, где демонология и колдовство не преследовались по закону. Свобода нравов и законов привела к тому, что в городе процветали египетские, ассирийские, вавилонские культы колдовства и магии, в которых часто практиковалось человеческое жертвоприношение.
Тира была единственным городом, где колдуны и чародеи могли работать открыто, принося деньги в казну. А потому широко распространены были такие сомнительные виды деятельности, как гадания, всевозможные ритуалы черной магии, которые не возможны были бы в Риме.
Среди римской знати Тира пользовалась славой места, где царила еще бóльшая свобода нравов, чем в самом Риме. Всевозможные римские патриции и богачи постоянно ездили в Тиру, чтобы решить свои проблемы с помощью черной магии и колдовства. Поговаривали, что здесь можно было купить любого демона, нужно лишь сложить нужную цену.
Приехавших в Тиру впервые шокировали важные египетские жрецы, свободно расхаживающие в своих культовых одеяниях, дикие ассирийцы в одеждах, отделанных железом и меховыми шкурами, важные вавилонцы с крашенными в красный цвет бородами, заплетенными в толстую косу, и представители самых странных, самых давних народностей, о которых никогда не слышали в самом Риме.
Риму выгодно было давать Тире такую свободу, потому что финансовое процветание города значительно увеличивало налоги, которые приходили из всей провинции. А потому Тира вовсю пользовалась своими привилегиями, поощряя всех, кто хотел здесь жить и заниматься своей сомнительной деятельностью.
В Тире даже были построены храмы египетских божеств Изиды и Осириса, запрещенные в самом Риме из-за сомнительных кровавых ритуалов — к примеру, ритуального оскопления, которое практиковали азиатские религиозные фанатики. А также из-за ритуала храмовой проституции, принятом в храмах Изиды.
Но, несмотря на такую свободу нравов, в Тире постоянно находились римские войска.
В середине III века нашей эры из Тиры был выведен римский гарнизон, и в конце 50—60-х годов III века Тира была захвачена и разрушена варварскими племенами. С утверждением варварского господства в Нижнем Приднестровье город приобрел статус военно-политического и экономического центра готов.
В 376 году Тиру захватили гунны под предводительством знаменитого Аттилы. Они разрушили и разорили город почти полностью, однако его культура продолжала существовать до середины V века нашей эры.
В 668 году болгарский вождь Аспарух завоевал всю территорию Бессарабии и основал Первое Болгарское царство. Все местные племена были вынуждены платить ему дань. Аспарух сделал попытку возродить город, и на месте Тиры вновь возникло поселение.
К VI веку на этой территории поселились племена антов — это были южные славяне. На развалинах Тиры и на месте болгарского поселения они основали свой город и назвали его Турис.
У города была достаточно долгая история. В 1214 году бывшая Тира (а ныне славянский город Белгород) вошла в состав Венгерского королевства и была переименована в Фегер-Вар.
В 1241 году хан Батый с войском в 500 тысяч напал на земли южного Приднестровья, Валахию, Трансильванию и Венгрию. И до 1362 года бывший славянский Белгород носил название Ак-Либо и входил в состав Золотой Орды.
В 1261 году в Причерноморье впервые появились генуэзские купцы. Выкупив землю у татар, они основали свою торговую факторию и назвали город Монкастро. Для хранения своих товаров генуэзцы на высоком берегу Днестровского лимана стали строить укрепленный замок-цитадель.
Генуэзские купцы не прислушивались к страшным слухам, которые ходили среди местных жителей о высоком месте над Днестровским лиманом. Местные предпочитали обходить эту землю стороной. Рассказывали, что форпост над лиманом был раньше половецким капищем, где проводились самые темные ритуалы. И после разрушения капища половецкий шаман наложил страшное заклятие, которое гласило, что крепость, расположенная на этом берегу, всегда будет неприступной. Взятие ее в любом сражении потребует множества человеческих жертв. А победитель, сумевший завоевать ее, и весь его род будет обречен на вечные несчастья. Страну же, выходцем которой является победитель, ждет полный крах и распад.
Также рассказывали, что на этом месте еще во времена Тиры был расположен храм египетских жрецов, служителей какого-то неизвестного, таинственного культа, связанного с глубокой мистикой. Никто не знал подробностей о том, что это был за храм. Но жрецам приписывали сверхъестественные способности: люди верили, что те умеют проходить сквозь стены и воскрешать мертвых, а одним движением руки могут вызвать землетрясение, грозу или сокрушительный смерч.
Слава о жрецах из Египта, служителях непонятного культа, ходила по всей Тире. Но однажды римский наместник провинции за что-то обозлился на египетский храм.
Злые языки поговаривали о том, что он узнал страшную, жестокую правду — его супруга, римская матрона и патрицианка, в этом храме тайком занималась ритуальной проституцией. Римским солдатам велено было разрушить храм, а жрецов прибить на крестах. Но когда отряд римских солдат пришел к храму, чтобы исполнить страшный приказ, он обнаружил храм пустым: все жрецы исчезли самым таинственным образом.
Говорили о том, что жрецы ушли через тайный подземный ход, идущий под дном Днестровского лимана. Или что спрятались среди местных жителей, смешались с ними, сбрив ритуальные косы и переодевшись в обычную одежду. В любом случае, жрецов не нашли, и правды никто не узнал.
Римские солдаты разрушили храм, не оставив от него камня на камне. Жители Тиры видели в этом дурной знак. Говорили, что в ночь разрушения храма разразилась страшная гроза, жуткая буря, которая принесла много бед. Считали, что вызвали ее египетские жрецы, что в ночь, когда храм был разрушен, вырвалось наружу страшное проклятие, наложенное жрецами на всех жителей города, несущее разорение и смерть.
Так или иначе, но процветание Тиры закончилось очень скоро. Римляне, обескровленные и обессиленные варварами, были вынуждены уйти с этих земель. А Тира пала, канула навсегда в прошлое, оставшись в веках красивой легендой.
К концу XIV века земли над лиманом и город Белгород вошли в состав Молдавского княжества, находившегося под протекторатом Венгрии. На берегах лимана продолжилось строительство мощной крепости, начатое еще генуэзскими купцами. Но если генуэзцы строили мирную торговую факторию, то новые строители крепости решили придать ей воинственный вид, сделать неприступной цитаделью на высоком берегу Днестровского лимана.
Город Белгород стали называть Четатя-Албэ. Первый же набег турок, попытавшихся с ходу взять крепость, закончился неудачей: они были разбиты наголову под стенами из желтого камня и в страхе бежали.
Воодушевленный легкой победой, молдавский господарь велел продолжить строительство и укрепление Четатя-Албэ усиленными темпами.
Когда все было закончено, крепость занимала девять гектаров земли, окруженных пятнадцатиметровым рвом, заполненным водой, с откидным мостом и 26 башнями с бойницами. Длина стен составляла два километра.
Шли годы, и огромная и мощная Османская империя завоевала половину Европы. Земли бывшего Белгорода также были обречены на скорый приход турок — османы просто не могли пройти мимо такого лакомого кусочка. К тому времени турки завоевали уже и Венгрию, и Молдавию.
В 1484 году крепость была захвачена султаном Баязидом. Он велел переименовать город в Аккерман, и крепость стала называться Аккерманской. В XV веке эта вся территория окончательно стала владениями Османской империи.
В переводе с турецкого «Аккерман» означает «Белый камень». Такое название было дано потому, что крепость была построена из светлого известняка.
Аккерман был турецким владением очень долгое время — до тех пор, пока Турция не стала воевать с Российской империей.
В 1770 году крепость захватили русские, но уже в 1774 году вернули ее Турции по мирному договору.
В 1789 году крепость снова стала русским владением — она сдалась князю Потемкину. В течение трех месяцев комендантом Аккермана был знаменитый Михаил Кутузов.
Вся история строительства крепости была связана с необходимостью защиты города от многочисленных врагов, постоянно стремившихся овладеть исключительно удобным местом — Аккерман расположен на пересечении торговых путей по Черному морю, идущих на запад и восток. Также весьма соблазнительными были плодородные земли, рыбные богатства Днестра и прилегающих лиманов, хороший, теплый климат. Эти естественные условия и природные богатства были лакомым куском практически для всех.
Но секрет прочности крепостных стен заключался не только в том, что она была специально построена на возвышенности, основой которой является скалистый грунт, а потому сооружение получилось очень прочным, но и в специальном строительном растворе, имеющем одинаковую структуру с камнем. Гашеную известь долгое время выдерживали в известковых ямах, а затем перемешивали с осколками камня и песком. В результате взаимодействия камня с раствором происходила особая химическая реакция, что превращало крепостные стены в монолит.
Со стороны города крепость была обнесена двойным рядом крепостных стен. Первая находилась на внутренней стене крепостного рва и служила защитой для воинов, которые должны были предотвратить попытки противника перебраться через ров с помощью специальных приспособлений — штурмовых лестниц, бревен, канатов. Стена эта была примерно в рост человека и оборудована надежными бойницами. Также ее предназначением было спасать от разрушения вторую, более высокую, стену.
Второй оборонительной линией были стены, за которыми на специально построенных площадках стояли воины и отражали нападения вражеских солдат.
Как уже упоминалось, в крепости было встроено 26 башен, разных по форме и высоте. Они располагались на расстоянии до 45 метров одна от другой. На них были предусмотрены специальные выступы, обеспечивающие фронтальный и фланговый огонь. Часть башен была засыпана землей и камнем (забутирована). Такие башни являлись бастионами, в которых устанавливались тяжелые пушки.
12 башен были полыми и представляли собой жилые помещения. Но одновременно с этим они были приспособлены для самостоятельной обороны и играли важную роль в общей обороне.
В крепости было трое входных ворот. Одни — со стороны суши, а двое — со стороны лимана. По суше можно было войти через башню Главного входа — Килийские ворота. Он закрывался подвесным деревянным мостом, который весил 3 тонны.
Первый двор, Гражданский (Южный), был самым большим по площади и занимал около 5 гектаров. Так как крепость имела большое общественное значение, то за ее стенами в период ведения боевых действий укрывалось все население города, вне зависимости от богатства и социального положения. Внутри этого двора находились одно- и двухэтажные постройки. У каждого здания были оборудованы специальные емкости в земле для хранения питьевой воды, которую запасали в мирное время. В этом дворе были несколько башен, каждая из которых имела свое название: Девичья, Сторожевая, Минарет и башня Пушкина.
Второй двор был гарнизонный. Вход во двор осуществлялся через специальную башню. Под сводами ее были три арки и деревянные балки. Там же находились двустворчатые ворота, окованные металлическими пластинками.
Третий двор назывался Цитадель. Это был самый древний участок крепости. Именно от Цитадели велось строительство всех остальных крепостных дворов. «Цитадель» в переводе с французского языка означает «маленький город», поэтому самой цитаделью являлось укрепленное сооружение внутри крепостной ограды. В случае необходимости эта часть крепости была приспособлена к самостоятельной обороне.
Площадь этого, последнего, двора была больше трех соток, а толщина стен составляла 5 метров. Двор был застроен почти полностью. В каждом его углу находилась большая круглая башня, которая хорошо просматривалась со стороны лимана. Обе башни были боевыми, им предназначалась главная роль в обороне крепости, особенно в отражении атак противника со стороны лимана.
Башни назывались Комендантская — в ней находился комендант крепости и Тюремная — башня-темница, в которой располагалась тюрьма. В подвалах Комендантской башни был расположен арсенал. Эти подвалы были построены еще турками как оружейный склад и с тех пор все время использовались по назначению как хранилище оружия...
Таня буквально впитывала в себя эту историю, начиная теперь понимать, почему вид этой крепости так на нее подействовал...