Как-то раз одна молодая женщина забыла нечто очень важное. Она была так расстроена, что даже написала письмо в газету, где публиковалась знаменитая колонка советов «Дорогая Эбби»:
Дорогая Эбби!Та, что ненавидит Фрейда
У нас с женихом Джоуи началась холодная война из-за «оговорки по Фрейду», как он выразился. Пару дней назад, ночью, когда мы лежали, нежно обнявшись, я назвала его именем Джимми (так зовут моего бывшего).
Разумеется, я жутко смутилась и растерялась и стала изо всех сил стараться доказать Джоуи, что о Джимми я совсем НЕ ДУМАЛА. Я о нем и правда не думала, Эбби. Я встречалась с Джимми долгое время, но могу честно сказать, что у меня не осталось к нему никаких чувств, и теперь я всем сердцем люблю Джоуи.
Как нечто подобное могло случиться? Может, это действительно обычная оговорка или нечто в моем подсознании заставляет меня рушить хорошие отношения с человеком, которого я люблю, отталкивая его подобными оговорками?
Мне очень нужна твоя помощь. Мое будущее с Джоуи зависит от твоего ответа. Спасибо. Вместо моего имени напишите…
Вот что ответили редакторы колонки:
Дорогая Та, что ненавидит Фрейда!
Не каждая оговорка отсылает к хранящемуся в подсознании символическому значению, так же как не за каждой аварией стоит желание получить увечья. Как сказал сам Фрейд, «иногда сигара – это просто сигара»!
Ваша оговорка вовсе не означает, что у вас до сих пор остались чувства к бывшему парню. Возможно, она просто отражает сильный условный рефлекс, выработавшийся в результате того, что вы долго с ним встречались.
Иногда забывание может поставить нас в неловкую ситуацию. Не важно, насколько человек образован: практически никто не застрахован от этого. Несколько лет назад два английских психолога сделали запись дискуссии, которая состоялась в Кембриджском психологическом обществе. Пару недель спустя они отправили письма всем присутствовавшим в тот день психологам, попросив их записать все, что они могли вспомнить о ходе обсуждения. Затем они сравнили полученные конспекты с магнитофонной записью. Результаты их поразили. В среднем участники дискуссии вспоминали не многим более 8% всех основных тезисов, записанных на кассету. Более того, почти половину тезисов они воспроизвели неверно. Участники рассказывали об эпизодах, которых не было вовсе или которые относились к другим обсуждениям. Ошибки и путаница казались скорее правилом, чем исключением.
Забывание – это всем нам знакомое явление. Возможно, благодаря книге Г. Лорейна и Д. Лукаса «Развитие памяти» (The Memory Book), колоссальный успех которой волной пронесся по США в 1974–1975 годах. «Развитие памяти» – это практическое руководство, содержащее множество методов, которые должны помочь вам запоминать списки продуктов, играть в карты, соотносить имена знакомых с их лицами, в общем, удерживать в памяти все то, что вам не хочется забывать. В книге подчеркивается, что «человек способен запоминать все то, что имеет значение в его повседневной жизни, избегая потери всех тех знаний, которые должны всегда оставаться в его распоряжении». Похоже, описанные авторами способы можно использовать на практике, по крайней мере, некоторым это удается. Но как вообще возникает потребность в них? Чем обусловлен процесс забывания?
Один из первых экспериментов по изучению забывания был проведен в 1885 году немцем по имени Герман Эббингауз. Поскольку в то время не было возможности привлечь большое количество участников, единственным объектом его эксперимента стал он сам. Когда Эббингаузу было чуть больше тридцати, он выучил отрывки из поэмы Байрона «Дон Жуан». Примерно двадцать лет спустя, когда ему было за пятьдесят, он попробовал выучить их снова. Хотя ему казалось, будто он их полностью забыл, во второй раз он запомнил все гораздо быстрее. Согласно выводам Эббингауза, исходя из того, что ему понадобилось меньше времени, чтобы выучить эти отрывки заново, можно считать, что по крайней мере какая-то часть заученной изначально информации сохранилась в его памяти.
Эббингауз стремился изучить забывание в чистом виде, независимо от влияния полученных ранее знаний или каких-либо эмоциональных факторов, поэтому он изобрел метод бессмысленных слогов. Бессмысленные слоги состоят из трех звуков, при этом на втором месте обычно стоит гласный. Например, ДАХ, КОЛ или ФУП. В ходе одного из своих многочисленных экспериментов Эббингауз запомнил список из тринадцати слогов. Он засек, сколько времени ему на это понадобилось. Когда прошел срок, достаточный для того, чтобы забыть список, он выучил его во второй раз и снова засек, как быстро ему удалось это сделать. Разницу во времени, которое понадобилось ему в первом и втором случае, он принял за «меру забывания».
Эббингауз работал со множеством разных списков. Иногда он заучивал их заново всего час спустя, иногда – через день, а иногда – через шесть дней. Он придумал представленную на следующей странице кривую, которая с тех пор стала широко известной и носит название «кривая забывания» (forgetting curve). По сути, она показывает, что, хотя мы забываем значительную часть новой информации сразу после того, как узнаем ее, затем забывание начинает происходить постепенно. После Эббингауза эту кривую разрабатывали многие исследователи, используя не только метод бессмысленных слогов, но и другие подходы.
Почему мы забываем
Эббингауз никогда по-настоящему не старался ответить на вопрос, почему происходит забывание. Мы забываем по-разному и, несомненно, на то есть множество причин. Одна из них состоит в том, что мы можем и вовсе не сохранить ту информацию, которую хотим запомнить. Из-за того что мы уделяем ей недостаточно внимания, она исчезает из нашей памяти за считаные секунды. Но иногда, даже если кажется, что мы запомнили что-то достаточно хорошо, позднее нам не удается это вспомнить. Психологи выдвигают ряд предположений, почему это происходит.
Интерференция
Одна из теорий, объясняющих, почему люди забывают пережитые события, заключается в том, что новый опыт не позволяет вспомнить более ранний. Другими словами, хранящиеся в памяти воспоминания мешают друг другу. Поскольку большинство из нас ведет достаточно активную жизнь, мы, как правило, переживаем бесчисленное количество событий, и они могут помешать нам вспомнить те, которые мы хотим сохранить в памяти.
Если дело и правда в интерференции, значит, можно предотвратить забывание, избавившись от лишних воспоминаний. Например, пойти спать сразу после того, как вы выучили новый материал.
Процесс забывания: сначала кривая резко падает, а затем выравнивается
Именно это и было сделано в ходе классического эксперимента, проведенного более пятидесяти лет назад. В нем участвовали всего два человека, каждый из которых должен был выучить некую новую информацию. Сразу после этого один из них отправился спать, а другой продолжил заниматься повседневными делами – есть, учиться, плавать и т. д. По прошествии некоторого времени участников попросили вспомнить, что они выучили. Кривые забывания, приведенные на следующей странице, не оставляют сомнений в том, что участник, который лег спать, запомнил больше того, который продолжал бодрствовать. Это наблюдение заставило исследователей отметить, что «забывание – не столько процесс исчезновения старых впечатлений и ассоциаций, сколько результат интерференции, блокировки или уничтожения старых воспоминаний под воздействием более новых».
Еще один хитроумный способ избавиться от вытесняющих нужную информацию воспоминаний и замедлить процесс забывания можно продемонстрировать на тараканах. Если чем-нибудь обернуть таракана так, чтобы с его туловищем соприкасалось много поверхностей, он не будет шевелиться вплоть до двух часов. Предположительно, это исключает возникновение новых, мешающих запоминанию впечатлений. Зная это, два психолога провели эксперимент над двумя группами тараканов. Сначала насекомых отучили перемещаться в один из углов клетки, ударяя их электрическим током каждый раз, когда они туда направлялись. После этого половину тараканов обездвижили, а остальным позволили бродить по клетке, свободно занимаясь своими тараканьими делами. Затем насекомых протестировали на предмет того, помнят ли они, что в один из углов клетки лучше не ходить. Тараканы, которые свободно передвигались, показали гораздо более слабые результаты, предположительно из-за интерференции других воспоминаний. Точно так же как спавшие люди, пребывавшие в бездействии тараканы лучше помнили нужную информацию.
Кривые забывания спавшего и бодрствовавшего участников
Сбои при извлечении информации
Ключевой элемент запоминания информации – это возможность извлечь ее из памяти. Часто бывает, что мы обыскиваем наш гигантский склад знаний в поисках нужной информации, но не можем ее найти. Важность этого механизма была продемонстрирована в ходе исследования, участникам которого очень быстро показывали различные изображения. Их просили максимально детально описать увиденное и одновременно нарисовать это на бумаге. Поначалу участники не могли вспомнить много деталей и говорили лишь, что видели мужчину, грузовик, тротуар и вход в супермаркет. Затем тестируемых просили сконцентрироваться и подумать о том, что они увидели, а затем озвучить «свободные ассоциации», возникающие при воспроизведении в памяти того или иного изображения. Они вслух произносили любые приходившие на ум слова, продолжая думать, пока не набиралось 120 ассоциаций. Затем им нужно было вспомнить изображение снова. В этот раз они называли множество не упомянутых ранее деталей, из чего можно сделать вывод, что они сохранили в памяти гораздо больше информации об увиденном изображении, чем сумели вспомнить с самого начала. Похоже, свободные ассоциации давали им дополнительные подсказки, которые облегчали извлечение информации из памяти и помогали вспомнить больше. Простыми словами это называется «навести на нужную мысль».
Иногда мы не можем что-то вспомнить, но чувствуем, что оно словно вертится на языке и нам не хватает только одной какой-то подсказки. В ходе известного исследования, целью которого было узнать чуть больше о феномене под условным названием «на кончике языка», или «вертится на языке», англоговорящим студентам вузов давали определения редко употребляемых английских слов, после чего они должны были вспомнить эти слова. Например, в ответ на определение «навигационный инструмент, используемый для измерения высоты объектов над горизонтом», от участника требовалось произнести «секстант». Поскольку использовались необычные слова, такие как «ревнитель», «реабилитировать» или «сампан», во многих случаях тестируемые вообще не могли подобрать нужный термин. Однако в двухстах случаях студенты сказали, что слово «вертится у них на языке».
Когда проявлялся феномен «на кончике языка», люди нередко называли что-то другое вместо нужного выражения. Слова, которые они вспоминали, часто были похожи на искомое по звучанию. Например, когда участники пытались вспомнить слово «сампан», им в голову приходили настоящие слова, такие как «Сайпан», «Сиам», «Шайенн» или «саронг», а также выдуманные, такие как «санчинг» или «симпун».
Любопытно, что более чем в половине случаев при возникновении пресловутого феномена «на кончике языка», если нужное слово никак не вспоминалось, участникам все же удавалось правильно назвать его первую букву. По всей видимости, они также помнили, на какую букву оно заканчивается и сколько в нем слогов. Это означает, что человек может воскресить в памяти определенные характеристики того или иного слова, даже если не может назвать его целиком, то есть мы способны вспоминать постепенно, частями.
Похожий процесс извлечения информации по кусочкам происходит, когда человек видит лицо знакомого и пытается вспомнить, как его зовут, – всем хоть раз приходилось испытывать это чувство. Один психолог написал о нем работу под названием «Мне знакомо твое лицо, но я не помню, как тебя зовут» (I recognize your face but I can’t remember your name). Участникам исследования показывали изображения известных людей и просили вспомнить, как их зовут. Каждый раз, когда тестируемый не мог назвать имя человека на фотографии, но был уверен, что оно ему известно и вот-вот всплывет в памяти, исследователи делали вывод, что у него проявляется феномен «на кончике языка». На некоторых фотографиях были изображены артисты (такие как Кэри Грант или Кэрол Бёрнетт), на других – художники (например, Пабло Пикассо) или политики (Спиро Агню). Некоторые имена участникам было вспомнить проще, другие – сложнее. Например, одну кинозвезду, Энн-Маргрет, принимали за Мэрилин Монро, Джейн Мэнсфилд, Тьюсдей Уэлд и Лану Тёрнер.
Более чем в шестистах случаях феномен «на кончике языка» у участников эксперимента не проявлялся. Каждый раз они упорно продолжали искать в памяти нужное имя. Исследователям принадлежит интересное наблюдение: вспоминая чье-то имя, многие сначала пытались определить профессию этого человека, а потом думали, где они могли его видеть. Например, один участник, пытавшийся вспомнить имя американского актера Эллиотта Гулда, сказал: «Он – кинозвезда. Последний фильм, в котором он снимался, называется “Боб и Кэрол, Тед и Элис”». Другой человек, пытавшийся отыскать в памяти имя радиоведущего Артура Годфри, сказал: «Он работает в шоу-бизнесе, и о нем пишут в газетах».
Пытаясь вспомнить чье-то имя, участники попутно воспроизводили другую информацию (например, первые буквы или число слогов в нем), которую, как правило, они использовали чуть позже. Так, один из тестируемых, пытаясь вспомнить, как зовут Лайзу Миннелли, сначала назвал фамилии Монетти, Мона, Мажетти, Спагетти и Богетт.
Исследования, посвященные феномену «на кончике языка», показывают, что извлечение воспоминаний – это очень сложный процесс. Человек может выудить из памяти слово или имя, основываясь на звуках или на множестве других видов родственной информации. Это означает, что вместе с каждым словом или именем в нашей памяти должны храниться ассоциации или дорожки, ведущие к другим словам и звукам. Слова и события также ассоциативно связаны между собой, и эти ассоциации могут очень помочь в поиске нужного слова или имени.
Итак, если я покажу вам фотографию известного человека и вы не сможете сразу назвать его имя, вы, вероятно, попытаетесь для начала вспомнить, что еще вы о нем знаете. Если вы поймете, что видели его в вечерних новостях на прошлой неделе, возможно, вам в голову сразу же придет имя Уолтера Кронкайта.
Мотивированное забывание
Люди, вернувшиеся из отпуска, часто помнят хорошие моменты и забывают плохие. Любители азартных игр склонны запоминать выигрыши и забывать проигрыши. Подобные факты заставили исследователей предположить, что мы забываем намеренно, потому что хотим этого.
Бо́льшая часть доказательств мотивированного забывания основана на индивидуальных случаях. В частности, можно привести пример доктора Р. Дж., вузовской преподавательницы, потерявшей память. Ее друзья и родственники с ужасом обнаружили, что в ее глазах не появлялось ни проблеска узнавания, когда она смотрела на них. Она не могла сказать, где живет, и почти никого не узнавала. Она не помнила даже собственное имя и ничего о том, чем зарабатывала на жизнь.
Но она отчетливо помнила все то, что знала об английской литературе: достаточно, чтобы снова начать преподавать еще до того, как память к ней вернулась. Ее ученики были поражены, когда узнали, что их она тоже не помнит – даже тех, с кем у нее были весьма дружеские отношения. Если говорить точнее, она не могла вспомнить ни их имена, ни детали личной биографии, ни оценки, ни какую-либо другую конкретную информацию, которая связывала их с ее прошлым. Любопытно, однако, что у нее сохранилась «эмоциональная память» о них и о других людях, которые раньше ей были очень приятны или крайне неприятны. Она была женщиной твердых убеждений, склонной остро реагировать на поведение людей и их мотивы. Людям, которые до этого были ее друзьями, она говорила: «Извини, я не знаю, кто ты, но почему-то ты мне нравишься (мне с тобой комфортно, я могу тебе доверять)». В то же время встречи с людьми, которые были ей неприятны, могли вызвать стыдливый румянец или мимолетный страх, и тогда она неохотно сообщала, как глупо себя чувствует, столь негативно реагируя на первую встречу с «незнакомым» человеком. Она даже немного стыдилась, что «судит книгу по обложке». Это было одной из немногих негативных эмоций, которые она испытывала во время своего в остальном эйфорического состояния амнезии.
Постепенно Р. Дж. вновь собрала свою жизнь по кусочкам, полагаясь на помощь друзей. Они, к примеру, напомнили ей, что обычно она соблюдала диету и не так наслаждалась приемами пищи, как после потери памяти, потому что в подростковом возрасте она была пухленькой. (Она снова села на диету.) Они сообщили ей, что нет необходимости мыть посуду руками, потому что для этого у нее есть посудомоечная машинка. Как только ей об этом сказали, Р. Дж. сразу вспомнила, как она включается. Но чем больше она вспоминала, тем менее счастливой становилась. По всей видимости, за последний год она пережила череду чрезвычайно травматических событий, которая окончилась распадом ее брака и внезапной смертью матери прямо у нее на глазах. Амнезия вытеснила из ее сознания все эти и иные ужасы прошлого. Вместо них мотивированное забывание подарило ей душевное спокойствие. Но остальных слишком расстраивало, что среди них есть человек, не помнящий то, что должен помнить.
В конце концов Р. Дж. смогла вновь вспомнить пережитый ею травматический опыт. Вместе с этими воспоминаниями вернулись и все остальные. И хотя восстановившаяся память сделала ее намного мудрее, она также стала гораздо печальнее. Р. Дж. глубже, чем это когда-нибудь удастся кому-либо из нас, поняла истинное значение строк из сонета Кристины Россетти «Помни»: «Намного лучше позабыть и улыбаться, чем помнить и испытывать печаль».
Есть большая вероятность того, что именно из-за мотивированного забывания Эдвард Кеннеди плохо помнил события, произошедшие на острове Чаппаквидик. Однажды в летний выходной день 1969 года Кеннеди вместе с несколькими участниками своей предвыборной кампании устроил вечеринку в маленьком коттедже на острове Чаппаквидик, штат Массачусетс. В двенадцатом часу ночи Кеннеди отделился от остальной компании и поехал к переправе, чтобы успеть на последний паром. С ним была его секретарь, Мэри Джо Копечне. Кеннеди перепутал дорогу и нечаянно повернул направо, на размытую проселочную дорогу Дайк-Роуд. Проезжая по узкому деревянному мосту, Кеннеди не справился с управлением, и автомобиль упал в воду. Кеннеди смог выплыть и спастись, а его подруга – нет.
Несколько лет репортеры гонялись за Кеннеди, пытаясь выудить из него информацию. Через пять лет после этого трагического случая он сказал в интервью газете The Boston Globe: «Мне жаль, что я не могу помочь вам. <…> Я ничего не помню. <…> У меня не осталось никаких воспоминаний. <…> Это все, что я могу вам предоставить. <…> В моей памяти ничего об этом не осталось. <…> Я правда ничего не могу вам рассказать». Некоторые могли бы назвать это скрытностью, но нет причин делать такие выводы. Пережив столь стрессовые события, многие хотят их забыть… и часто это желание сбывается.
Несохраненные воспоминания
Никогда не стоит недооценивать одну из самых распространенных причин забывания, а именно тот факт, что иногда информация просто не сохраняется в памяти. Причины могут быть разными: то, что мы хотим запомнить, длилось недостаточно долго; это происходило достаточно долго, но осталось незамеченным; мы это заметили, но не обратили должного внимания, которое необходимо для записи информации в долговременную память. Многие бы удивились, узнав, как мало они знают даже о самых обычных повседневных вещах. Возьмем, к примеру, американскую центовую монетку. Большинство граждан США сказали бы, что помнят, как она выглядит, или, по крайней мере, без труда распознают ее. За свою жизнь каждый американец видит и держит в руках тысячи центовых монеток. Но, как это ни странно, большинство жителей США не могут ни точно воспроизвести внешний вид этой монеты, ни вспомнить, что на ней изображено, ни отличить настоящее пенни от поддельного, в котором изменены заметные детали.
Исследователи, поставившие себе цель изучить способность людей вспоминать внешний вид обыденных вещей, сначала предлагали тестируемым по памяти нарисовать то, что изображено на обеих сторонах американской центовой монетки. Участников просили вспомнить как можно больше деталей. В целом результаты оказались удивительно плохими.
Можно было вспомнить восемь основных черт:
Аверс
Голова
«In God we trust» (англ. «Мы верим в Бога»)
«Liberty» (англ. «Свобода»)
Дата
Реверс
Здание
«United States of America» (англ. «Соединенные Штаты Америки»)
«E pluribus unum» (лат. «Из многих – единое»)
«One cent» (англ. «Один цент»)
В среднем только три из этих восьми важнейших признаков участникам удавалось вспомнить и указать, к какой стороне монеты они относятся. Лишь один человек, увлекавшийся коллекционированием центовых монеток, точно воспроизвел все восемь.
Центовые монеты, нарисованные по памяти
В ходе другого исследования участникам давали пятнадцать различных рисунков головы, изображенной на центовой монете. Они должны были посмотреть на картинки и решить, на какой из них монета изображена достоверно. Менее половины тестируемых ответили правильно и выбрали вариант А. Многие указали варианты G и M, хотя на самом деле это были подделки.
Узнав результаты, участники этого исследования были искренне удивлены и смущены. Поначалу задание показалось им очень простым, но на деле оказалось гораздо более сложным. Разумеется, этим людям тысячи раз приходилось видеть центовые монетки, некоторые даже коллекционировали их. Почему же они не смогли извлечь из памяти нужную информацию?
Одна из причин заключается в том, что хотя монетка – это, разумеется, значимый предмет, конкретные детали ее внешнего вида не так важны. Люди не запоминают изображенные на монете детали, потому что в этом нет нужды. Все, что необходимо американцу в повседневной жизни, – это возможность отличить цент от других монет, то есть запомнить его цвет и размер. Даже если требуется отличить цент от иностранной монеты, имеющей схожий цвет и размер, грубого сопоставления их черт должно быть достаточно. Точно так же не полностью и не точно в нашей памяти отображаются и другие повседневные предметы. Чтобы в этом убедиться, достаточно просто попробовать по памяти нарисовать свой телефон, денежную купюру или любую вещь, которой вы пользуетесь регулярно.
Только что произошедшие события забываются, несомненно, из-за всех вышеперечисленных причин. Иногда мы сами хотим забыть эти события, иногда – испытываем временную неспособность извлечь нужную информацию из памяти, а иногда интерференция не позволяет воспоминаниям проникнуть в сознание. Бывает и так, что информация вовсе не сохраняется в памяти. Любой из этих факторов может заставить вас забыть отдельный факт, например, что вы сегодня ели на завтрак или чем занимались днем в прошлый четверг. Но кроме этого существует и другой постоянно действующий механизм – конструктивный. Похоже, что люди могут собирать воспоминания о том, чего на самом деле никогда не происходило, из обрывков и осколков разных событий. Этот механизм может помочь нам объяснить, почему некоторые вспоминают то, чего не помнят другие.
Какая из этих монеток – «настоящая»?
(Nickerson, Adams, 1979, p. 297)