Час спустя, после поспешного визита на Боу-стрит, Джиллиан уже сидела в экипаже, который несся с головокружительной скоростью вдоль Пиккадилли. Чтобы не упасть, она крепко держалась рукой в перчатке за ремень над дверью кареты.

«Хотя его еще не арестовали, я уверен, что это всего лишь вопрос времени...»

Слова, которые написал в записке Толливер, зловещим эхом вновь и вновь звучали в ее голове. Девушка посмотрела на противоположное сиденье, гуда, где виднелась сгорбленная фигура сыщика. Его рот был мрачно сжат, а на лбу появились морщины. Толливер тоже волновался.

А Джиллиан сейчас хотела только одного – чтобы экипаж ехал еще быстрее.

Боже, она ведь и раньше опасалась, что может произойти нечто подобное. Если бы всю вину за убийство не возложили на Форбса, то главным подозреваемым естественным образом должен был бы стать Коннор. В конце концов, после смерти партнера вся полнота власти в судостроительной компании перешла бы к нему. И если посмотреть на его прошлое, то нет ничего удивительного в том, что власти хотят арестовать Коннора. Они не станут тратить лишних усилий на поиски истинного преступника.

Волна отчаяния сотрясла Джиллиан. Убийство Уилбура Форбса лишило ее шанса поговорить с единственным человеком, у которого, возможно, имелись хоть какие-то сведения о том, что произошло в ночь убийства ее матери. Если бы она сейчас поддалась чувствам, то могла очень легко скатиться в омут отчаяния и безнадежности, погрузиться в него с головой, утонуть в нем. Но сознание того, что Коннор нуждался в ней, придавало ей силы, заставляя ее идти вперед. И она не собиралась сдаваться.

Она будет и дальше искать правду о смерти мамы. И будет дальше помогать Коннору.

В этот момент экипаж остановился у бордюра перед его домом.

Наступила тишина. Толливер смотрел на нее с кривой усмешкой:

– Вы ведь точно осознаете, что ему все это не понравится? Монро настроен категорически против вашего дальнейшего участия в расследовании. А я ни разу не упоминал ему о том, что буду держать вас в курсе событий.

Джиллиан решительно подняла подбородок.

– Значит, мистеру Монро просто придется смириться с тем, что нашелся человек, который в конце концов пошел против его воли. Я все равно не позволю ему отстранить меня от дела. И не побоюсь его гнева. Этот упрямый осел невиновен. Нравится ему или нет, но я собираюсь доказать его непричастность к убийству офицерам с Боу-стрит.

И Джиллиан выскочила из кареты, не дожидаясь, чтобы ей подали руку, и услышав, как ей в спину полетел удивленный смех детектива.

В последний раз, когда она переступала порог дома Коннора, ее очень тревожила мысль о том, что кто-нибудь из знакомых может увидеть ее входящей в это холостяцкое жилище. Но теперь она была слишком погружена в более серьезные размышления, чтобы волноваться о подобных вещах. И только когда она наполовину поднялась вверх по широкой лестнице, ведущей к парадному входу, ей пришло в голову, что надо было вести себя более осторожно. Но Джиллиан опомнилась слишком поздно. В этот момент дверь внезапно открылась, и из дома вышли двое мужчин.

Она сразу же замерла. Пара тоже остановилась на верхней ступеньке лестницы. Того, что выглядел моложе, Джиллиан не знала, но старшего из них она встречала раньше. Это был один из сыщиков с Боу-стрит, которого она не раз видела в участке с тех пор, как занялась работой отца. Разумеется, Джиллиан никогда не общалась с ним лицом к лицу, а только проходила мимо, когда шла по своим делам по длинным коридорам здания. Вероятно, он не знал ни ее имени, ни положения. И вряд ли вообще узнал ее.

Надежда на это была слишком маленькой, но все же ее нельзя было сбрасывать со счетов.

Когда мужчины посмотрели вперед, Джиллиан задержала дыхание. Они заметили ее. Полицейский, которого она не знала, улыбнулся и вежливо наклонил вперед голову. Что ж, с этой стороны ей ничего не угрожало. Но вот ее лица коснулся изучающий, пристальный взгляд его напарника и застыл на одно ужасное, наполненное лишь отчаянным стуком сердца, мгновение...

А потом переместился в сторону ее спутника. Тяжело пыхтя, он поднимался следом за ней по ступеням.

– Толливер. – Приветствие прозвучало холодно, отрывисто и совсем недружелюбно.

– Альбертсон. – В голосе сыщика также не было ни капли тепла.

– Все даром теряете время, пытаясь найти более подходящего подозреваемого в этих убийствах, чем Монро?

– Теряет время тот, кто считает, что такого подозреваемого не существует. А я верю, что он есть.

– Так думает Монро. – Один уголок рта Альбертсона изогнулся в снисходительной ухмылке. – Вы настолько уверены в его невиновности?

– Да, я в этом полностью уверен.

– Ради сохранения вашей репутации хорошего сыщика, Толливер, молитесь, чтобы вы были правы. – Но мне это кажется крайне маловероятным.

Альбертсон бросил последний, весьма загадочный взгляд в сторону Джиллиан, потом быстро поклонился ей и спустился вниз по лестнице. Его напарник побежал вслед за ним.

Толливер смотрел им вслед, пока двое не исчезли за углом улицы.

– Самодовольный хвастун, – пробормотал он. – Если уж Альбертсон что-нибудь вобьет себе в голову, то потом никто не сможет его переубедить. Да, нелегко будет доказать ему, что Монро невиновен. Нам нужно вести себя с ним осторожно, миледи.

Джиллиан не могла не согласиться с этим. Альбертсон показался ей довольно высокомерным типом, который не выносит, если его предположения кто-то признает неправильными. А уж если свою роль в этом сыграет женщина вроде нее!

– Я думал, что ясно выразился, когда приказал вам больше не участвовать в расследовании, леди Джиллиан.

Неприветливый, язвительный голос донесся откуда-то сверху и прервал ее размышления. Она развернулась и увидела Коннора. Он стоял на пороге дома со скрещенными на груди руками и пристально смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.

– Наверное, мне следует удивиться вашему безрассудному поступку, но я почему-то не удивлен. В конце концов, у вас есть одна очень плохая черта характера – вы постоянно суете нос туда, куда не надо, и появляетесь там, где вас видеть не хотят.

Его резкие слова повергли Джиллиан в шок. Она хотела придумать подходящий колкий ответ, но тут вмешался Толливер.

– Не вините ее, Монро, – мягко сказал сыщик, выступая вперед. – Она здесь по моей вине. Сейчас вы уже наверняка поняли, что нам не обойтись без ее помощи. Мы с вами попали в такую ситуацию, что обязательно должны держаться вместе. Не нужно отказываться от услуг леди Джиллиан, когда власти уверены в вашей виновности.

Коннор протянул руку вверх и усталым жестом потер переносицу. Джиллиан заметила под его глазами темные круги. Каштановые пряди были растрепаны. Коннор выглядел так, будто провел всю ночь без сна, расхаживая по дому и безжалостно ероша волосы пальцами. Сердце Джиллиан сжалось от сочувствия, а весь ее праведный гнев куда-то улетучился.

Коннор больше не стал ничего говорить, довольно равнодушно пожал плечами и отодвинулся в сторону, позволяя им пройти внутрь.

– Заходите. Вы ведь уже все равно пришли. Но это не значит, что я изменил свое решение. – Он сдвинул брови и произнес следующие слова с особым ударением: – Я думаю обо всем так же, как раньше.

Джиллиан выпрямила спину, но не стала распространяться насчет упрямого характера Коннора, а просто молча прошла внутрь.

Толливер присоединился к ней в фойе. Они подождали, пока хозяин дома закрыл дверь на задвижку. Девушка исподтишка изучала его сквозь опущенные ресницы. В полумраке здания его резкий профиль был скрыт в полутени, лицо выглядело чуть мягче, чем обычно. На короткое мгновение память Джиллиан вернула ее в хижину Хайрама Ледбеттера, в ту самую секунду, когда Коннор лежал рядом с ней на кровати, а вокруг было так же сумрачно, как и сейчас. Его мускулистое тело прижималось к ней, на скулах алел румянец, а в глазах пылал огонь страсти. Черты лица Коннора заострились от недвусмысленного желания обладать ею. И даже сейчас при воспоминании об этом Джиллиан задрожала.

Она вдруг опять захотела, чтобы Коннор еще раз посмотрел на нее так, как тогда.

Картины позавчерашней давности мешали ей сосредоточиться, но девушка заставила себя посмотреть прямо на Коннора.

– Альбертсон уже допрашивал вас? – решилась задать вопрос Джиллиан.

Плотно сжатые губы Коннора изогнулись, но на его лице не было и тени улыбки.

– Да, и очень тщательно. С раннего утра этот человек уже дважды приходил ко мне.

– Дважды?

– В первый раз он попросил меня сообщить ему, где я был прошлой ночью. Полагаю, второй раз он пришел, чтобы показать мне, что мое алиби тщательно проверяли.

– У вас есть алиби?

Коннор сделал несколько коротких шагов и остановился в другом конце фойе, спиной к Джиллиан. Его спина была слишком напряжена.

– Да. Очевидно, Форбса видели входящим в меблированные комнаты в Сент-Джайлз чуть позже полуночи. Там он остановился под вымышленным именем. Почти сразу после того, как он вошел в комнату, оттуда донеслись звуки борьбы, а его тело обнаружили около двух часов ночи. Если бы примерно в это время я не поехал навестить одну свою знакомую даму, то сейчас, наверное, был бы в Ньюгейтской тюрьме и ждал, когда меня повесят.

Джиллиан почувствовала, как сжалось ее сердце. Правильно ли она поняла, что именно означали слова Коннора? Но маленький бес, который в последнее время стал ее постоянным спутником, заставил девушку расспросить хозяина дома поподробнее.

– Знакомая дама? Это та самая «знакомая дама», с которой вы провели ночь, когда был убит Стюарт Грейсон?

Ей ответил Толливер. Он был явно смущен этой ситуацией. С каждым произнесенным словом его лицо, которое было обычно красноватого оттенка, становилось все более багровым.

– Да. Это... мм-м... портниха по имени Селина Дюваль. Она довольно давно знает Монро и...

– Перестаньте, Толливер. Хватит ходить вокруг да около, – прервал его Коннор, поворачиваясь к ним лицом. – Вам разве не понятно? Леди Джиллиан готова иметь дело с любыми, даже самыми непристойными фактами, как и положено настоящему детективу. Поэтому давайте называть вещи своими именами.

Он посмотрел в глаза Джиллиан с невозмутимым равнодушием, от которого ее передернуло. Она едва сдерживалась, чтобы не закричать от боли, которую причиняла ей возведенная Коннором стена отчуждения.

– Селина – моя любовница, – докончил мужчина.

Хотя Джиллиан и ожидала этих слов, рана от них оказалась настолько глубокой, что ей пришлось изо всех сил сжать пальцы в кулаки. Она пыталась справиться с волнами страдания, которые прокатывались по всему телу. Ей казалось, что от их напора она даже покачнулась. Значит, Коннор прошлой ночью пошел к другой женщине и попросил у нее дать ему то, что она была готова безоговорочно отдать сама. Она чуть ли не умоляла его взять ее. И все же Коннор отказался от Джиллиан, как будто у нее не было ничего, что бы могло привлечь такого опытного мужчину. А вместо этого он пошел к Селине. Но почему?

Пытаясь хоть как-то собрать последние остатки самоконтроля, Джиллиан пристально посмотрела на Коннора. От ее взгляда не ускользнули ни резкие белые линии, что обрамляли его рот, ни дергающаяся щека, ни плотно сжатые челюсти. На лице появилась маска отчужденности. Джиллиан заметила особую напряженность и странную настороженность. Коннор наблюдал за ней, явно ожидая ответной реакции с ее стороны.

И внезапно ее осенило. Конечно же, у него была веская причина так себя вести! Его отрывистые ответы, намеренная холодность, его признание насчет отношений с Селиной – все это было частью просчитанной стратегии. Он хотел заставить ее отступить, ранить ее настолько, чтобы она навсегда отказалась иметь дело с ним и расследованием.

Но она не позволит ему добиться такого результата!

Ее чувствам был нанесен тяжелый удар. Но на помощь Джиллиан пришла ее гордость. Глубоко вздохнув, она сумела выдержать его взгляд и не отвести глаза.

– И Альбертсон уже допросил ее? Она подтверждает вашу историю?

На короткое мгновение лицо Коннора приняло удивленное выражение. Он явно не ожидал, что Джиллиан удастся сохранить спокойствие после его признания. Но хозяин дома быстро пришел в себя.

– Разумеется. Но хочу напомнить: подобные вещи больше не должны вас интересовать, так как ваше участие в этом деле закончено.

– Позвольте с вами не согласиться, мистер Монро, – высокомерно ответила Джиллиан. – Ко мне с просьбой о помощи обратился мистер Толливер. Сейчас я подчиняюсь ему, а никак не вам. Если ему без меня не справиться, то почему бы мне не помочь этому милому человеку? Так что к вам это не имеет никакого отношения.

Челюсти Коннора сжались еще сильнее. Он сделан один устрашающий шаг вперед.

– Черт побери, еще как имеет! – проскрипел тот сквозь зубы. – Если Толливер будет настаивать на том, чтобы вы участвовали в деле, я немедленно откажусь от его собственных услуг.

От неожиданности и изумления сыщик охнул и начал возражать, но Джиллиан так сильно разозлили слова Коннора, что она закричала, перебивая Толливера:

– Вы не можете сделать этого! – Ее голос звенел от негодования.

– О, должен вас уверить, что могу. Я сам нанял его и в любое время могу сказать, что больше не нуждаюсь в его помощи.

Джиллиан покачала головой, ощущая в глубине души расползающийся холодок страха. Чтоб ему провалиться! Он собирается победить ее, пустив в ход более серьезные приемы.

– Я не понимаю, почему вы ведете себя подобным образом, – проговорила девушка. – Помню, однажды вы выразили озабоченность моей безопасностью. Но теперь вы должны понимать, что в беду попала не я, а вы. Мы с Толливером – единственные, кто способен помочь вам докопаться до истины и установить, кто стоит за этими преступлениями.

– Черт побери, но я уже знаю, кто за ними стоит!

– Что? – Это прямое заявление прозвучало слишком неожиданно и привело Джиллиан в замешательство. – Но я... я думала...

Когда она запнулась и замолчала в полной растерянности, Коннор повернулся к Толливеру и ухмыльнулся:

– Вы ей ничего не рассказали?

Сыщик вышел вперед и встал рядом с девушкой, пожимая плечами и смотря на нее виноватыми глазами.

– Мне показалось, что это должен был сделать не я.

– Раньше вас такие мелочи не останавливали, – пробормотал Коннор, а потом заговорил, обращаясь к Джиллиан. – Я начал догадываться, кто был убийца. Понял все в тот момент, когда Пэтчетт передал мне сообщение от него. А теперь, когда Толливер кое-что проверил для меня, я почти в этом не сомневаюсь. Я не стал упоминать об этом, поскольку думал, что вы больше не будете участвовать в деле. Но вы ведете себя с таким чертовским упрямством, что я не вижу смысла и дальше оставлять вас в неведении. Это мой отчим, Йен Траск.

Джиллиан заморгала. Боже правый! Это чудовище, которое превратило в кошмарный сон его детство?

– Но вы же сказали, что он...

– В тюрьме? Я тоже такдумал, но, похоже, ему удалось каким-то чудом сбежать оттуда через год после того, как его арестовали. И никому из властей не пришло в голову сообщить мне об этом. – Лицо Коннора потемнело. – Траск очень опасен, с ним нельзя шутить. Теперь вам понятно, почему я не хочу дальше работать вместе с вами? Он не станет раздумывать и сразу же убьет любого, кто, как ему кажется, что-то значит для меня. Мне хватает и того, что я подвергаю риску Толливера. Я не хочу, чтобы опасность угрожала вашей жизни. – На короткое мгновение в глубине его взгляда появилась тень чего-то мучительного и мрачного. – Боже мой, даже сейчас уже может быть слишком поздно. Но я должен постараться хотя бы свести к минимуму причиненный вред. Если он решит, что мы расстались, то, возможно, вычеркнет вас из списка жертв.

Джиллиан открыла рот, чтобы возразить ему, но Коннор поднял руку, заставляя ее остановиться, прежде чем она что-либо произнесет.

– Я уже говорил об этом раньше, леди Джиллиан, но теперь хочу, чтобы вы действительно выслушали меня с должным вниманием. Вы не станете принимать участие в расследовании. И это мое последнее слово.

В течение нескольких длинных секунд они враждебно смотрели друг на друга, почти ощутимо излучая искры злости.

Потом Коннор сухо поклонился.

– Прошу меня извинить, но мне нужно переодеться и ехать в контору, чтобы постараться выполнить хоть какую-то работу сегодня. В конце концов, компания не может управляться сама по себе, а за последнее время я и так уже переложил слишком много дел на плечи несчастного Лоуэлла Ангера. Уверен, что вы сами найдете выход из дома.

С этими словами он развернулся на каблуках и поспешил вверх по лестнице.

Толливер был явно раздосадован. Издав какой-то невнятный крик, пустился вслед за Коннором, но Джиллиан остановила его, положив руку ему на плечо:

– Не надо, Толливер. У вас ничего не получится.

Нахмурившись, девушка смотрела в сторону уходящего хозяина дома. Джиллиан понимала, что в дальнейших разговорах с Коннором на эту тему не было смысла. По правде говоря, она тоже устала от бесконечных споров, больше похожих на военные действия. И надо признать, пока она крайне редко в них выигрывала.

Нет. Пришло время взять все в свои руки.

– Все в порядке, Толливер, – сказала девушка с воинствующим блеском в глазах. – Мистер Монро может считать, что последнее слово осталось за ним. Но боюсь, скоро он поймет, что дело обстоит несколько иначе.