Я замерла.

К счастью, и мужчина тоже.

Мимо проезжали машины, проходили люди. Однако мой взгляд сосредоточился на мужчине, который перекинул ногу через бетонное ограждение моста — единственное, что отделяло его от гибели в ледяной воде.

Я не знала его имени, не знала, почему он выглядит так потрепанно и, конечно, не знала, почему он оставил свой «Ролекс» на стойке. Но сейчас это не имело значения.

Убедившись, что машин нет, я перешла дорогу и начала медленно, выверяя каждое движение, приближаться к мужчине. Спугнуть его — последнее, чего бы мне хотелось. Сейчас одна нога мужчины все еще находилась по эту сторону ограждения, и это вселяло крохотную надежду, что, возможно, он не очень-то и хочет умирать сегодня вечером.

Нуждаясь в поддержке, я ухватилась рукой за холодный бетон ограждения и помолилась, что сумею найти правильные слова.

— Что ты…

— Уходи, Кэрри.

Мужчина мыслил ясно и последовательно, раз помнил мое имя. Однако его хриплый голос источал столько печали и грусти, что мое сердце сжалось от сострадания.

— Нет.

Его глаза вспыхнули гневом.

— Кончай уже! Проваливай!

— Если не прыгнешь, то, возможно, я позволю тебе кончить во мне.

Сказать такое было верхом идиотизма, но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Мужчина не выживет, если прыгнет с моста, а я уже несла достаточно вины в своем сердце, чтобы присоединять еще и эту или обременять ею свою совесть.

Мужчина быстро моргнул, словно пытался осмыслить мое предложение.

— Заманчиво, но поверь, я не заслуживаю спасения.

— Не верю.

— Поверь, Кэрри, — прошептал он. — Пожалуйста… просто уходи.

Покачав головой, я приблизилась еще на шажок.

«Просто продолжай говорить с ним, Кэрри».

— Ты мое имя знаешь, а я твое нет. Это нечестно, вообще-то.

Мужчина выглядел удивленным.

— Ты не узнала меня?

— А должна?

— Ух-ты, — пробормотал он. — Это что-то новенькое.

Я оглянулась вокруг — наверное, кто-то уже заметил нас и вызвал полицию, — но сирен я не слышала, поэтому продолжила говорить, надеясь, что мужчина придет в себя.

— Кэрри Мэлоун. — Я протянула ему руку. — А ты?

— Джош Беннетт.

Имя было смутно знакомо.

— Приятно познакомиться, Джош. А теперь, пожалуйста, поставь обе свои ноги по эту сторону барьера, пока у меня не случился сердечный приступ.

Джош наклонил голову к реке.

— Позволь мне позвонить твоей семье? — попросила я и тут же поняла, что не стоило это говорить.

— Моя семья мертва. И я тоже должен быть мертв. Я этого хочу.

Джош покачнулся, и я ухватила его за предплечье. Меня начал бить озноб — может из-за страха, адреналина или простуды, а может из-за всего сразу. Почему-то я знала, что не могу просто дать Джошу прыгнуть с этого моста.

— Разве никто не будет скучать, если тебя не станет? Разве нет человека, чей мир рухнет, если тебя не будет в нем?

Джош попытался стряхнуть мою руку, но я только крепче вцепилась в нее. Я была достаточно сильной для девушки, но помешать, если он действительно захочет прыгнуть, не смогу — Джош просто утянет меня за собой. И все же я не отпустила его руку.

— Почему тебя вообще волнует моя судьба, Кэрри?

— Потому что должен быть кто-то в этом мире, кто не сможет жить без тебя.

— Она не станет скучать.

«Она?»

Это был проблеск надежды во тьме.

— Конечно, будет. Я знаю. Уверена, она любит тебя и сильно волнуется сейчас.

— Соня всегда волнуется, — произнес Джош чуть окрепшим голосом. — С тех пор, как мы были детьми, она только и делала, что волновалась обо мне.

«Соня? Жена? Девушка?»

— Какой номер у Сони? Я позвоню ей и попрошу прийти.

Джош покачал головой, но разговор о Соне — кем бы она ни была, — чуть снял остроту. Морщины на его лбу сгладились, а стиснутые челюсти заметно расслабились.

— Моя квартира рядом, сразу вверх по улице, — не думая, выпалила я. — Ты можешь принять душ и перекусить. Мой диван не самый большой, но удобный. Ты поспишь, а завтра утром мы позвоним Соне.

Мое подсознание вопило, что приглашать в свою квартиру человека с явно нестабильной психикой — невероятно глупо.

Джош посмотрел на меня.

— Ты и правда не знаешь, кто я такой, верно?

— Правда не знаю.

— Оно и видно. Если бы знала, то поняла — мне твоя благотворительность не нужна.

— Ты готов спрыгнуть с этого моста. Если не в моих деньгах, то в моей помощи ты точно нуждаешься.

Бездонные голубые глаза Джоша пристально смотрели в мои. Они умоляли позволить сделать то, зачем он сюда пришел. Умоляли понять. Умоляли забыть, что я когда-либо встречала его.

Я не могла.

И не стала.

Я чуть ослабила хватку на его руке, но полностью не отпустила.

— Пойдем со мной домой, Джош.

Он закрыл глаза, а когда снова открыл, то его взгляд стал чуточку мягче. Чуточку добрее. И очень-очень усталым.

— Ладно, — прошептал Джош.

Медленно он перекинул свою ногу через ограждение, и только, когда обе его ноги в грязных туфлях твердо стояли на тротуаре, я, наконец-то, вздохнула полной грудью.

* * *

Иногда, когда происходит что-то опасное, подозрительное или откровенно глупое вас охватывает неприятное зудящее чувство. Удивительно, но ничего подобного я не ощущала, наблюдая за спящим на моем диване незнакомцем.

Словно в каком-то оцепенении Джош обходил мою маленькую квартиру, рассматривая редкие фотографии на стенах и проводя пальцами по корешкам книг, пока я искала старую футболку и джинсы своего бывшего парня. Вручив их Джошу, я оправила его в душ, а сама начала готовить спагетти. Он съел три полных тарелки, тихо поблагодарил меня и вырубился на диване.

И вот теперь я сидела в кресле, смотрела, как он тихо похрапывает, и не могла не задаться вопросом, почему этот красивый мужчина — а смыв грязь и переодевшись в чистую одежду, Джош Беннетт оказался именно таким — хотел покончить с собой?

Ноутбук на кухонном столе привлек мое внимание.

«Посмею ли я?»

Джош явно был кем-то важным — слишком удивился, что я не узнала его. Однако Нэшвилл притягивал всякого рода певцов: знаменитых и только подающих надежды. Даже, если Джош известен, я его не знала. Моя жизнь была сосредоточена на колледже, работе и… коте Орео, который в данный момент лежал в изножье дивана, свернувшись вокруг ног Джоша.

Вообще-то, мой кот ненавидел незнакомцев. Мужчин особенно. Он так и не проникся симпатией к Шейну, хотя мы прожили вместе полгода. Стоило Шейну приблизиться ко мне хотя бы на дюйм, как обычно ласковый кот превращался в шипящий и царапающийся клубок меха. Орео, похоже, сразу знал, что от Шейна нельзя ждать ничего хорошего. Мне понадобилось немного больше времени, чтобы это понять.

Джош заворочался на диване, бормоча во сне, и я затаила дыхание, чтобы разобрать слова. Но вскоре он успокоился и снова тихо захрапел.

Я могла взять ноутбук и погуглить Джоша, но это казалось вторжением в его частную жизнь. Хотя, с другой стороны, он спал у меня в квартире, и было бы неплохо убедиться, что он не серийный убийца.

Так и не решив, что делать, я просто сидела в кресле, наблюдая, как Джош спит.

Вместе с моим котом.

«Так странно…»

В два часа ночи я, наконец, решила лечь спать. Чтобы смыть с себя запах закусочной и ослабить напряжение, сковавшее плечи, я быстро приняла душ, затем высушила волосы и только тогда поняла — я не захватила с собой одежду для сна.

— Ну, ты и молодец, Кэрри, — пробормотала я, завернулась в полотенце, тихонько вышла в коридор и… услышала приглушенные рыдания.

Я бросилась в гостиную и нашла Джоша, сидящим на полу с крепко прижатыми к груди коленями.

— Джош, — прошептала я на выдохе и опустилась рядом с ним на ковер.

Джош, спрятав лицо в ладонях, захлебывался рыданиями. В отчаянной попытке хоть как-то утешить его, я коснулась руки Джоша. Его горе, мучения, желание закончить свою жизнь — все это словно передавалось мне через прикосновение.

— Джош, пожалуйста, позволь мне помочь…

Внезапно его руки обернулись вокруг меня, как тиски, держа так крепко, что я едва могла дышать. Джош уткнулся лицом в мою шею, пока яростные всхлипы сотрясали его тело.

Как реагировать или что делать, я не знала и просто обняла его в ответ.

Я не шептала, что все будет в порядке. Не обещала, что завтра мир покажется чуточку лучше. Будет ли так, я не знала и не хотела врать. Я прижала Джоша к себе и позволила выплакаться.

В конце концов, он перестал дрожать, слезы стихали.

— Ты такая нежная, — хрипло прошептал Джош, медленно пробегая руками по моему телу.

Ощутив, как его пальцы скользят вверх-вниз по моему позвоночнику, я сообразила, что была голой под полотенцем.

Мне следовало испугаться, но страха не было.

Мне следовало убежать, но я не хотела.

Джош провел губами по моему обнаженному плечу. Его горячее дыхание на моей коже воспламенило кровь, и когда его руки оттолкнули мое полотенце, я не пыталась его остановить.

— Ты помнишь, что сказала на мосту?

Я помнила.

— Я не прыгнул, — хрипло пробормотал Джош.

Не прыгай, и возможно, я позволю тебе.

— Позволь мне, Кэрри.

Я не могла сопротивляться отчаянной мольбе в его голосе.

Я даже не пыталась.

Нащупав край его футболки, я потянула ее верх и стянула через голову. Джош встал на колени, расстегнул джинсы, стащил вниз по ногам и отбросил в сторону. Они присоединилась к моему полотенцу где-то посередине гостиной.

И затем губы Джоша прижались к моим…

* * *

— Ты спишь?

«Он шутит?»

На полу моей гостиной мы обвились вокруг друг друга, словно два плюща. Я удивлялась, насколько удобно себя чувствовала. Но, вероятно, это было потому, что моя голова лежала на груди Джоша.

— Нет.

— Ты в порядке?

— Я чувствую себя просто фантастически.

Джош тихо рассмеялся.

— Правда?

— Правда.

— Никаких сожалений?

— Никаких. У тебя?

— Только одно — я понимаю, что поздно спохватился, но очень надеюсь, что ты совершеннолетняя.

Теперь уже я рассмеялась.

— Мне двадцать один. Не беспокойся.

— Всего на три года младше меня. — Джош пробежался пальцами по моим волосам. — И все же я чувствую, что должен извиниться… за это.

— Не стоит. Мы были в пылу момента. Такое случается.

— Действительно?

Нет, если честно. Со мной такое не случалось прежде, но я слышала много историй. И хотя я не хотела, чтобы подобное вошло у меня в привычку, отказывалась сожалеть о произошедшем между нами.

— Я так не думаю, — усмехнулся Джош.

Расстроенная тем, что он так легко меня раскусил, я принялась защищаться:

— Что это ты имеешь в виду?

Джош приподнялся и посмотрел на меня с нежной улыбкой.

— Ты не похожа на девушку, которая приводит домой незнакомцев. Мои слова были комплементом тебе. Ты… просто ты такая милая, теплая и красивая, а у меня полная каша в голове… Поэтому я прошу прощения.

Дотянувшись, я смахнула темные локоны со лба Джоша.

— Я не жалею о том, что случилось.

Он поднял руку, чтобы погладить мою щеку, и вот тогда я увидела тонкую золотую полоску на его пальце.