В этот самый момент Жоржетта де Мирабо, сидя в украшенной фамильными гербами карете, тоже мчалась к дубу, боясь не успеть и едва сдерживаясь, чтобы перебраться в седло и править лошадью самой. И когда кучер остановил, ссылаясь на то, что дальше карета не проедет - слишком размыта дорога после дождя - она так и поступила.
Перед отъездом к Шарлотте сегодня утром, Жоржетта написала письмо Шарлю - весьма короткую записку, в которой упомянула, что дело касается его возлюбленной Шарлотты д’Эффель, и попросила его быть сегодня на закате у их дуба.
Еще одно письмо она послала к Мари де Граммон, сообщив, что должна рассказать нечто важное о мсье де Руане - и назначила свидание в тот же час на том же месте.
И Шарлотта - можно не сомневаться - обязательно прибудет туда же в сопровождении барона, чтобы уличить Шарля в измене.
Расчет Жоржетты был прост: свести влюбленных в Шарля Мари и Шарлотту. Разумеется, они, узнав, что Шарль переписывался с ними обеими, тотчас примут его за подлеца и порвут с ним. Но - что важно - обнародовать письма в этом случае уже не посмеют, а будут лишь тихо оплакивать свои чувства. Возможно, даже станут утешать друг дружку и когда-нибудь подружатся на почве ненависти к Шарлю.
Рисковое предприятие, очень рисковое… Еще неделю назад Жоржетта ни за что бы на такое не решилась, но сейчас - она просто больше не могла ждать! Сегодня все решится: Шарль либо будет принадлежать ей, либо она потеряет его. Но жить в этой неопределенности больше невыносимо!
Вот и заветный дуб, а вот и Диего - конь Шарля.
Вдруг Жоржетта ахнула, в испуге прижав ладонь ко рту: вся поляна была залита алым:
«Это просто закатное солнце, - тут же сообразила она, но неясного происхождения тревога заставила ее руки мелко трястись, - подумать только, алый цвет - будто кровь».
В этот момент она увидела Шарля, спешащего к ней. Машинально пригладив взъерошенные ветром волосы, Жоржетта повернула голову и заметила мелькающее вдалеке между стволами деревьев розовое платье, наверняка принадлежащее либо Мари, либо Шарлотте.
Шарль, тем временем, приблизился и привычно подал ей руку, помогая спуститься с коня. Разумеется, Шарль был взволнован не на шутку и ждал от нее новостей о своей ненаглядной.
Девушка же, поборов свою обычную робость в отношении с мужчинами, соскользнула с лошади прямиком в объятья Шарли - тому ничего не оставалось, кроме как подхватить ее на руки.
- О, Шарль, простите, я так торопилась, ноги меня не держат…
Шарль, весьма смущенный, тут же опустил ее на землю, но Жоржетта и сейчас не спешила размыкать руки, обвитые вокруг его шеи. Его лицо, глаза и губы были так близко, что сердце Жоржетты оглушительно билось в груди. С неохотой она все же опустила руки, но по-прежнему стояла непозволительно близко к нему.
- Жоржетта, говорите скорее - что-то случилось? Что-то с Шарлоттой?
«Вот опять - все мысли об этой девице!» - гневно подумала Жоржетта и сделала несколько печальное лицо.
- Да, друг мой. Как ни грустно это признавать, но мои пророчества относительно вашей возлюбленной сбылись. Не хотела бы пенять вам, что «я же говорила», но тем не менее. Три дня назад, во время званого вечера у барона де Виньи отец вашей возлюбленной во всеуслышание, в присутствии полусотни виднейших дворян провинции заявил, что его дочь - невеста барона. Мне жаль, мой друг, искренне жаль, но… я же предупреждала, что она разобьет вам сердце!
Брови Шарля сошлись на переносице - он явно выдумывал оправдание для мадемуазель д’Эффель, а Жоржетта обеспокоенно глянула в лесные заросли, где розовая юбка виднелась еще отчетливей. Можно было даже рассмотреть, что волосы у девушки темные, а сопровождает ее некий мужчина - оба они спешились. Девушка уже не сомневалась, что это Шарлотта и барон. Но где же Мари?!
- Так сказал ее батюшка, но согласилась ли с этим сама Шарлотта? - напомнил о себе Шарль.
- Шарлотта не возражала.
Жоржетта взяла его за руку и печально посмотрела в глаза. Ведь она даже не обманула: Шарлотта действительно не возражала - хоть явно и не была довольна сказанным папенькой, но оспаривать его слова не стала и даже бал покинула не так уж скоро.
Дама в розовом и ее спутник, тем временем, уже явно их видели и пробирались все ближе. Собравшись с мыслями, Жоржетта заговорила снова:
- Шарль, послушайте, если бы тот эпизод на балу был единственным прегрешением Шарлотты… но она и барон уже больше двух недель ежедневно в этот час встречаются… здесь недалеко.
Шарль резко повернул голову в ее сторону, не замечая, что Шарлотта стоит буквально в десяти шагах за его спиной. Шарль пока не верил ей, но сейчас сам убедится!
- Что вы говорите, Жоржетта, этого быть не может!
- Шарль, мне очень жаль… - И Жоржетта с прежним выражением страдания на лице, снова бросилась на шею Шарля - хотя эта роль и отводилась Мари де Граммон.
Шарль не успел ничего сказать, а Шарлотта, в два счета оказавшаяся рядом, обрушилась на него с градом обвинений:
- Шарль, как вы могли… как вы могли! - Ее холеное лицо в этот момент было заплаканным и некрасивым, а отсутствие манер и срывающийся на визг голос позволяли даже Жоржетте выигрывать на ее фоне.
Это сравнение пронеслось в мыслях девушки мгновенно: ей вовсе не было приятно смотреть на страдания Шарлотты, просто хотелось, чтобы все скорее закончилось.
- Чарли! - Словно помогая Жоржетте, в это время появился бароне де Виньи, пытающийся успокоить рыдающую девушку и дотрагиваясь до ее плеча. - Чарли, что случилось?
- Как вы могли, Шарлотта! - почти кричал Шарль. - После всех ваших слов и клятв… Я знаю, что произошло на балу!
Взгляд Шарля в этот момент был бешеным, Жоржетта даже подумала в какой-то момент, что сейчас он ударит Шарлотту - но саму Жоржетту уже никто не слушал.
Шарлотта же, услышав про бал, прекратила рыдать и замерла, во все глаза глядя на Шарля со смесью стыда и ненависти. За нареченную невесту решил вступиться барон:
- Кто этот господин, Чарли? Почему он смеет так с вами разговаривать?
Шарль же, переведя пылающий взгляд с Шарлотты на него, бешено выкрикнул:
- Сейчас вы узнаете, что я за господин! Барон де Виньи, я полагаю? К барьеру! - И выхватил шпагу.
Жоржетта ахнула, подаваясь вперед, Шарлотта же и не шелохнулась - из глаз ее продолжали катиться слезы.
- Вы вызываете меня, сударь? - уточнил барон, отступая на шаг и не спеша вынимать шпагу, что позволяло Жоржетте надеяться, что дуэли еще можно избежать.
Она не хотела этого, совсем не хотела! Страшно даже подумать, что произойдет, если барон погибнет от руки Шарля - а он убьет его, не задумываясь, он прекрасный фехтовальщик, и разум его ослеплен ненавистью.
- Да, вызываю! - выкрикнул, тем временем, Шарль. - Вы поразительно догадливы, сударь! Защищайтесь!
Он сделал выпад, от которого барон уклонился лишь чудом. Бедный де Виньи был здесь вообще не при чем и явно не понимал, что произошло.
- Как к вам обращаться, сударь? - спросил тот, так и не доставая оружия. - И кем вы приходитесь мадемуазель д’Эффель?
- Мое имя Шарль де Руан, а кем я прихожусь мадемуазель д’Эффель - она расскажет вам сама. Защищайтесь же!
Шарль сделал еще один выпад, который уже не оставлял иллюзий - он собирался именно убить бедного барона. Шпага Шарля проткнула бы его насквозь, серьезно ранив, если бы де Виньи не вынул все же оружие и не отбил удар.
Далее Жоржетта, взволнованно дыша, могла только наблюдать, как Шарль наносил удар за ударом, а барон лишь оборонялся, все еще надеясь свести дуэль на нет. Шарлотта наблюдала за происходящим меланхолично - даже, пожалуй, слишком отстраненно. Жоржетте в тот момент подумалось, что она помешалась умом от испуга.
Наконец, Шарль добился своего - сперва клинок просвистел в паре дюймов от лица барона, потом ему удалось порвать расшитый рукав его жюстокора, а после - острие вонзилось в левое плечо де Виньи, отчего снежно-белая сорочка мгновенно окрасилась алой кровью.
- Хватит… - слабо выкрикнула Жоржетта, но она, так же как и ее мнение, никого здесь не интересовали. Прекратить этот кошмар могла лишь Шарлотта, но она молчала.
- Это уже слишком, сударь! - Кажется, барон все же разозлился - если до ранения он лишь защищался, теперь в его глазах Жоржетта заметила не меньшую ярость, а удары его стали нападающими.
Шарль же выдыхался. Он хоть и был порядком моложе барона, но ярость слишком вымотала его, и барон, подловив момент, весьма ловко подставил подножку возлюбленному Жоржетте, а после, когда он упал, ударом ноги вышиб шпагу из его рук и приставил острие к шее.
- Нет! - в ужасе вскрикнула Жоржетта, бросаясь к телу распростертого на земле Шарля и загораживая его от шпаги барона. - Умоляю вас, не убивайте его!
Яростный взгляд барона начал утихать - на утесе повисла такая тишина, что стало слышно, как щебечут птицы.
- Чарли, желаете ли вы, чтобы я сохранил этому господину жизнь? - переводя дыхание, вопросил барон немного насмешливо.
- Шарлотта, Шарлотта, я умоляю вас! - Жоржетта обратила взор на Шарлотту и готова была упасть перед ней на колени.
Та стояла на прежнем месте, и на лице ее не было ровным счетом никаких эмоций, кроме некоторой взволнованности. Она ответила не сразу, как будто еще раздумывала:
- Ваша Милость, - едва слышно произнесла она, - я прошу вас отпустить его.
И, не глядя более ни на кого, развернулась и скорым шагом направилась в лес, где, должно быть, оставила лошадь. Барон, убрав шпагу и даже найдя в себе силы легко поклониться Жоржетте, торопливо направился следом.
Шарлотта, забыв о привязанных к дереву лошадях, бежала в родной замок, не разбирая дороги. Она была так занята своими мыслями, бичеванием себя и ненавистью к Шарлю, что не сразу услышала, что ее зовут:
- Чарли! Куда же вы так торопитесь, мое сердце уже не так молодо… постойте…
Шарлотта вынуждена была остановиться: сама виновата, нечего теперь себя жалеть. Она должна стойко выслушать все претензии де Виньи и услышать правду о своем недостойном поведении. Право, ее репутации это уже не повредит просто потому, что никакой репутации не осталось.
- Чарли… - барон де Виньи, наконец, догнал ее и, пытаясь отдышаться, заговорил: - если вы торопитесь предстать перед вашим папенькой, то вам лучше взять все же лошадь. Но я бы вам советовал немного прогуляться, чтобы остынуть.
Девушка молчала, стыдясь поднять глаза на барона. Тот продолжал:
- Сударыня, я вынужден попрощаться с вами, поскольку уезжаю сегодня же - срочные дела требуют моего присутствия в Париже. - Шарлотта наклонила голову еще ниже: как, должно быть, разочаровался в ней барон. - Я очень надеялся, что вы и ваш батюшка поедете со мной… но давешняя не очень приятная сцена показал мне, что вы еще не готовы. Что ж, я по-прежнему буду надеяться на ваш благосклонный ответ.
Шарлотта недоверчиво подняла взгляд на барона:
- Ваша Милость, правильно ли я понимаю, что после этой безобразной сцены вы все еще желаете видеть меня своей супругой?
К ее удивлению барон ничуть не выглядел рассерженным или даже озабоченным - его глаза были в этот момент удивительно живыми и почти мальчишескими, а губы улыбались:
- Уж не хотите ли вы оскорбить этими словами барона де Виньи? Чтобы я так легко отказался от своей возлюбленной - хорош был бы я тогда. Если честно, я даже рад, что стал свидетелем это сцены: во-первых, давненько я не участвовал в настоящей дуэли за сердце прекрасной дамы, а во-вторых, своими глазами увидел причину ваших отказов.
Барон вдруг сделался серьезным:
- Я вижу, что вы любите этого глупого мальчишку…
- Ничуть не люблю! - перебила его Шарлотта и тут же поправилась: - теперь уже не люблю. Ибо нужно не иметь ни капли самоуважения, чтобы продолжать его любить после его поступка.
Она отвела глаза, из которых с новой силой покатились слезы.
- Нет, вы его все еще любите, - бесстрастно констатировал барон, - но я уверен, что в самое ближайшее время ваш разум прояснится. Сей молодой человек просто не достоин вашей любви - и не потому, что был побежден человеком в два раза старше него, а потому, что посмел усомниться в вас.
Шарлотта, забыв о стыде, смотрела во все глаза на барона и пыталась осмыслить сказанное. Все это было так ново для нее и так непонятно. Узнай о произошедшем ее батюшка, он бы говорил ей сейчас совсем другие вещи и другим тоном. А если следовать знаниям, почерпнутым из любимых романов - знания, которые она все семнадцать лет своей жизни считала истиной - то сейчас ей был один путь: в монастырь. А барон даже не упрекнул ее ни разу…
- Что ж, я вижу, вы успокоились, да и выглядите гораздо лучше. Быть может, отыщем наших лошадей и вернемся в замок, пока я не истек кровью окончательно?
Шарлотта только сейчас спохватилась: ведь барон ранен и, возможно, очень серьезно. Она, разволновавшись теперь о нем, начала вспоминать, где оставила лошадь.