Шарлотта ехала, гордо вскинув голову и с трудом удерживаясь в мужском седле. Бедняжку Разбойницу она вела за собой, придерживая под уздцы. Кобылица хромала, заваливалась на бок, но упрямо шла. Сердце обливается кровью…
Шли шагом. Шарлотта прекрасно осознавала, что путь неблизкий, и Шарль с герцогом уже по два раза менялись местами, усаживаясь на лошадь Монтевиля. В итоге, валились от усталости оба. Вероятно, ей следовало предложить одному из мужчин занять место за ней, но она из принципа этого не делала. А эти двое хорохорились, делая вид, что о пешей прогулке мечтали всю жизнь.
Вот пусть-пусть помучаются, как мучается Разбойница!
Когда добрались до Фонтенуа, уже стемнело.
Замок поразил Шарлоту своим великолепием. Баронский Седан был простой крепостью, построенной в XIV веке для обороны и лишенной всякого изящества. Да и внутренне убранство оставляло желать лучшего - недалеко он ушел от родного д’Эффель.
Зато Фонтенуа-ле-Шато удивлял своей красотой: стены из белого камня, яркие башенки с флагами, украшенными гербами герцогов де Монтевиль. По одной из башен, самой высокой, был пущен виноград, несколько пожелтевший уже из-за холодов, но все равно невообразимо оживляющий старинный замок.
Жизель была рада ее приезду. Правда, едва увидев ее, она изумилась, потом посочувствовала ранению лошади, пообещав, что на конюшне ей будет предоставлен лучший уход, пока не поправится. Герцогиня заявила, что никогда не была сторонницей насилия и охоты и как следует отчитала своего непутевого мужа, что было как елей на душу Шарлотты.
Глядя на них юная баронесса еще больше уверилась в мысли, что эти двое совершенно друг ругу не подходят. Нет, она явилась в замок вовсе не для того, чтобы разлучить герцога и герцогиню, но… признаться, не исключала, что ей может очень захотеться это сделать. И уж точно она не станет возражать, если герцогиня наконец-то раскроет глаза на своего мужа.
- Отчего же Его Милость барон не приехал с вами? - спросила Жизель за ужином.
За столом сидели вчетвером. Место де Руана располагалось как раз напротив Шарлотты, и она могла думать только о том, куда бы деть свой взгляд, чтобы не встретиться с ним. Оба мужчины больше молчали, совершенно справедливо чувствуя себя виноватыми, а герцогиня выглядела уставшей. Разговор не очень-то клеился.
- Его Милость уехал к Мадридскому двору по поручению короля, - ответила Шарлотта.
- Досадно, - вздохнула Жизель. - Насколько вы планируете задержаться в Седане, Шарлотта?
- Пока еще не знаю, но очень надеюсь, что навсегда. Если удастся уговорить барона оставить Париж.
Шарль поднял на нее короткий взгляд, но тут же снова уткнулся в тарелку.
- О, так мы станем соседями? - воскликнула герцогиня.
- Надеюсь. Я тоже безумно этому рада, Жизель.
Снова повисло молчание, во время которого был слышен только звон вилок и ножей.
- Что ж, я надеюсь, вы не откажитесь переночевать у нас, Шарлотта? - снова заговорила Жизель, когда слуги начали убирать со стола, чтобы принести десерт. - Сейчас вы, должно быть, ужасно устали после всех потрясений, а завтра с утра мы могли бы с вами посплетничать, а после прогуляться по окрестностям - здесь замечательные места.
- С удовольствием! - ответила с воодушевлением Шарлотта и потом только бросила опасливый взгляд на де Руана: не хотелось бы видеться с ним слишком часто, но не портить же из-за этого господина отношения с единственной подругой?
Потом баронесса заметила вдруг, что лакей, убирающий посуду, стоит подле нее уже долго и, вероятно, чего-то ждет. Кажется, кубок, который она держала в руках, смакуя на редкость удачное вино - всю остальную посуду уже унесли.
- Простите, мадам… - поняв, что слишком навязчив, шепнул слуга и, кланяясь, сделал шаг назад.
- Нет-нет, забирайте, - с неохотой отдала кубок Шарлотта, хотя в нем оставалось еще пара глотков. И улыбнулась извиняясь: - Вино просто великолепно… такой насыщенный вкус!
- За это стоит поблагодарить нашего гостя, мсье де Руана, - ответила герцогиня, - это вино с его виноградников.
- Вот как? - изумилась Шарлотта, жалея теперь, что похвалила.
- Ну что вы, Жизель, - пробормотал Шарль неловко, - здесь гораздо больше заслуг мсье фон Дорна, что догадался привезти бочку.
Шарлотта подняла на него тяжелый взгляд: он до сих пор держит при себе этого проходимца фон Дорна?! И не смогла удержаться от язвительного замечания:
- Так мне снова нужно благодарить вашего лакея?!
Шарль в ответ тоже поднял взгляд - уже не робкий и извиняющийся, а даже суровый, который должен был бы подсказать Шарлотте, что здесь не место для выяснения отношений.
Юная баронесса и сама притихла, потому как герцог и герцогиня, забыв о десерте, с любопытством поглядывали на них.
- Мы с Ее Милостью баронессой де Виньи некоторое время соседствовали, - поспешил пояснить Шарль, холодно глядя на Шарлотту, но стараясь говорить легко и непринужденно, - наши владения в Аквитании находятся совсем рядом. Ну а что за соседи без некоторой доли недовольства друг другом? Но я полагал, что все наши разногласия забыты - хотя бы из уважения к хозяевам. Не так ли, сударыня?
- Разумеется, сударь! - улыбнулась в ответ Шарлотта, хотя она сжимала рукоятку десертного ножа с такой силой, что оттесненный на ней герб рода де Монтевиль отпечатался на ее ладони. - Все давно забыто.
И, продолжая глядеть на Шарля, отчеканила:
- Я действительно очень устала с дороги. Надеюсь, вы простите мне, господа, что я оставлю вас.
И поднялась. Жизель поспешно встала следом:
- Я покажу вашу спальню, Шарлотта…
До момента, когда Шарлотта, наконец, увидела комнату, которую ей отвели, прошло еще очень немало времени. Герцогиня переговорила сперва с экономкой, потом еще с какими-то слугами. Потом только, сама взяв тяжелую связку с ключами, она привела баронессу в просторные и светлые апартаменты, состоявшие из будуара, оформленного в золотисто-розовых тонах и, собственно, спальни с огромной кроватью под бархатным балдахином.
- Простите, что так долго, Шарлотта, - отдавая ключ ей, заговорила Жизель, - нелегко так сразу найти убранную и протопленную комнату. Не подумайте, что я не озаботилась о ней сразу по вашему приезду - озаботилась, и для вас приготовили гостевую этажом ниже, но… она находится совсем рядом со спальней мсье де Руана, - герцогиня выжидающе смотрела на Шарлотту, - с которым, как мне показалось за ужином, вам не очень приятно находиться рядом.
И ласково улыбалась, ожидая ответа. Баронесса уже много раз отругала себя за то, что не сдержалась за ужином. Если бы подобное случилось при Дворе, верно, сплетни о них с Шарлем разлетелись бы мгновенно, но Жизель, кажется, ей опасаться не стоило. Наоборот, видя в ее лице подругу, которая, разумеется, поймет, Шарлотта не упустила шанса поделиться наболевшим:
- Вам правильно показалось, - ответила она отчаянно.
Жизель, уловив, что той хочется поговорить, взяла ее за руку и усадила на диван, не опуская полных сочувствия глаз:
- Шарлотта, что происходит между вами и мсье де Руаном? Вы… неравнодушны к нему?
- Боже! - вспыхнула Шарлотта и даже покраснела. - Как вы могли такое подумать?!
Но та только горько улыбнулась, уверившись в своем предположении еще больше:
- Не отрицайте - это видно невооруженным взглядом. И, возможно, я вас подбодрю, сказав, что и мсье де Руан определенно что-то к вам чувствует.
- Жизель, уверяю вас, вы ошибаетесь!
Шарлотта вскочила с места и отошла к окну, делая вид, что любуется видом за окном. Она была ужасно взволнована и не хотела показывать этого герцогине. Де Руан, этот жестокий бессердечный человек, просто не способен на чувства!
Но вслух сказала:
- Точнее, вы лишь частично правы… мы с мсье де Руаном были помолвлены когда-то. Весьма непродолжительное время, потому что я вовремя осознала, насколько он жестокий человек. Конечно, признаю, - рассуждала она, нервно прохаживаясь по комнате, - что я тоже была не во всем права. И, возможно, если бы вела себя несколько иначе и больше доверяла ему, а не наговорам посторонних, все было бы по-другому…
И воображение Шарлотты тут же услужливо подбросило ей картинку этого «по-другому». Как она просыпается с Шарлем в одной постели, как смотрит в его ласковые и нежные серые глаза, как они скачут по полям Аквитании рука об руку. Неважно куда - может быть, на его виноградники, а, может быть, в д'Эффель, навестить папеньку.
Вероятно, Шарлотта в этом случае никогда не попала бы в Париж и носила бы эти ужасные платья, которые носит сейчас Жоржетта… а впрочем, в Париже, как она знала теперь, вовсе нет ничего любопытного, а одеться со вкусом можно и на весьма скромные деньги.
Поняв, что смелые мечты унесли ее уже очень далеко, и еще немного, и она станет жалеть о не сложившемся браке с Шарлем, Шарлотта нахмурилась и усилием воли заставила себя вернуться в реальность.
- Но все сложилось так, как сложилось, - твердо закончила она.
Герцогиня смотрела на нее изумленно:
- Были помолвлены?… А… как же барон?
- Он осведомлен об этом, - торопливо добавила Шарлотта и усмехнулась. - Однако пришел бы в бешенство, если бы узнал, что я посещаю замок, в котором гостит мсье де Руан. Господи, как это все пошло…
- Вероятно, я ошиблась в мсье де Руане… - произнесла, между тем, Жизель. - Мне он казался весьма достойным человеком, к тому же спас от убийц моего мужа. Но раз вы говорите, что он жесток и плохо обошелся с вами… должно быть, напрасно мы с Филиппом пригласили погостить его. Меньше всего я хотела, чтобы что-то доставило неудобство вам, моей подруге.
Жизель встала и, подойдя к Шарлотте, пожала ее руки. Совершенно лишним было просить эту женщину не предавать огласке сказанное - Шарлотта понимала, что опасаться ей ничего.
И лишь уходя, уже взявшись за ручку двери, герцогиня сказала:
- И все-таки я очень надеюсь, что это вы ошибаетесь в отношении мсье де Руана. Взгляд, которым он смотрит на вас, когда вы этого не видите - такое не сыграешь. Я приглашу к вам горничную, чтобы она помогла вам переодеться ко сну. Доброй ночи.
Оставшись одна, Шарлотта снова подошла к окну и долго смотрела на горизонт, где ясно выделялся контур сизых гор на фоне ночного неба. Она думала над словами герцогини о каком-то особенном взгляде, которым смотрит на нее де Руан. И еще робко и нерешительно осмелилась размышлять о том, что было бы, выйди она все же замуж за Шарля.
Раньше она не позволяла себе думать об этом, понимая, что мечтам сбыться не суждено, а вот реальность в виде ее супружества с бароном они сделают невыносимой.
Шарлотта не любила мужа.
Но он был дорог ей - как и папенька, Сильва, Брижит или мсье Госкар. А любовь… за время брака Шарлотта приучила себя думать, что любовь - это миф, придуманный авторами романов, чтобы девицам было о чем мечтать, а дамам постарше - чем спастись от постылого однообразия.
Баронесса вздрогнула, потому что в дверь громко постучали.
- Добрый вечер, мадам.
Вошла женщина, очевидно горничная. Она была немного старше Шарлотты, довольно крупная, хотя назвать ее полной не повернулся бы язык, и почти на голову выше Шарлотты. Под ее чепцом можно было разглядеть тяжелые белокурые косы, а лицо с покорно опущенными глазами хоть и было несколько грубым, с обветренной кожей, чем-то приковывало взор.
Ничего общего с Брижит.
Однако Шарлотта решила, что она, пожалуй, красива, а все красивое, будь то закат в лесу, изумруды, играющие на солнце, или человеческое лицо, мгновенно улучшало Шарлотте настроение.
- Ее Светлость прислали меня, чтобы я вам прислуживала, пока вы гостите у нас. Желаете ли переодеться ко сну?
Говорила она по-французски, но с сильным акцентом - видимо, являлась коренной жительницей Лотарингии.
- Да, пожалуй, - согласилась Шарлотта, - но, если можно, сначала приготовь мне ванну.
Горничная подняла на Шарлотту взгляд, как той показалось, осуждающий:
- Ванна у нас только одна, ее уже другие гости забрали.
«Другие гости - это, видимо, мсье де Руан, - с неудовольствием подумала Шарлотта. - Он что специально выводит меня из себя?!»
- Хорошо, - сказала она вслух, - тогда хотя бы принеси просто умыться. Эти «другие гости», надеюсь, не все тазы забрали?
- Сию минуту, - бесцветно отозвала женщина и собралась было выйти, но задержалась, как будто что-то вспомнив. - Постойте, вы ведь мадам де Виньи?
- Да…
- Тогда держите… - она запустила руку в объемные карманы фартука и вынула целую кипу свернутых листков разной степени измятости. Выбрав один, протянула его Шарлотте. - Это вам просили передать.
Сердце Шарлотты пропустило удар, а потом застучало с такой силой, что стало не хватать воздуха. Все-таки Шарль ей написал. Он написал ей, наконец-то!
Еще больше Шарлотта в этом уверилась, когда начала читать - письмо определенно было любовным:
«Звезда моя! Едва я увидел тебя сегодня, как понял всю ничтожность бренного моего существования. О, Божественная, приходи сегодня, как взойдет луна, на сеновал, и ты познаешь всю глубину моего чувства!»
- Что?! - ахнула Шарлотта. - Да как он смеет…
- Ой, простите, это не вам! - горничная ухватилось за письмо, которое читала Шарлотта и еще какое-то время тянула его на себя, не желая отдавать. - Вам вот это велели передать, я перепутала…
Вырвав все же письмо, женщина убрала его в карман, а взамен протянула Шарлотте сложенный вчетверо листок.
Уже и не надеясь, что это от Шарля, Шарлотта начала читать:
«Шарлотта, надеюсь, Вы простите, что я беспокою Вас в такой час, но нам нужно поговорить. Как только сможете, выходите в парк Фонтенуа, я буду ждать Вас у пруда».
И ни подписи, ни печати с гербом. Шарлотта раз пять осмотрела листок со всех сторон, но так и не нашла опознавательных знаков. Почерк вроде принадлежал не Шарлю, но прошло больше года с тех пор, как она читала последнее его письмо - почерк мог и измениться.
- Послушай, - немного заискивающе повернулась она к горничной, которая деловито развешивала перед камином плащ Шарлотты, чтобы просушить, - как тебя зовут, милочка?
- Грета, мадам, - отозвалась та, не прекращая заниматься одеждой.
Шарлотта подошла ближе и, пытаясь поймать ее взгляд, спросила:
- Грета, милая, а кто тебя попросил передать мне письмо?
- Один господин, знамо дело…
- А какой он, этот господин? Молодой?
- Это смотря для кого, - Грета закончила с плащом и начала вытирать руки о передник, - матушка б моя сказала, что мальчонка совсем, а для меня - так в самый раз.
- А красивый господин-то? - продолжала допытываться Шарлотта.
Грета неожиданно залилась краской и разулыбалась, пряча глаза:
- Очень красивый! Прям глаз не отвести… А уж разодет-то, как франт столичный.
- Мсье де Руан? - с замиранием сердца уточнила Шарлотта.
Значит, это все-таки он! А зачем он хочет встретиться? Вдруг герцогиня права, и он действительно что-то к ней чувствует…
- Да нет же, мадам, - ответила, тем временем, Грета на ее вопрос, - слуга его, господин фон Дорн.
Шарлотта замешкалась на мгновение, но тут же успокоилась: ну, разумеется, не станет же Шарль сам передавать письма прислуге - он поручил это своему лакею. Он ему и более ответственные дела поручал.
Она метнулась к зеркалу удостовериться, что с ее прической все в порядке, и собралась уже выскользнуть за дверь, но заметила, что Грета все еще смотрит на нее и как будто чего-то ждет.
- Что? - спросила баронесса.
- Мадам… господин фон Дорн обещался, что вы заплатите за доставку-то.
- Ах, да, держи, - и, отыскав кошелек, отсыпала ей пять су.
- Господин фон Дорн обещался, что хотя бы семь дадите.
- Держи! - Шарлотта уже начала нервничать и вручила горничной еще десять. - Но чтобы к моему возвращению, здесь стояла ванна с горячей водой. Ясно тебе?
- Как скажете, мадам, - та сделала книксен и наконец-то ушла.
А вот Шарлотта, бросившись было к двери, вдруг остановилась, не в силах двигаться дальше.
«Что же я делаю?… - думала она. - Готова как девчонка бежать по первому его зову. Почему я так радуюсь этому глупому письму, неужели, я и правда… люблю его?»
От осознания этого, а главное от бессилия повлиять на собственные чувства, Шарлотта едва смогла устоят на ногах и оперлась спиной о дверь.
«Не пойду туда ни за что! - подумала она, но тут же изменила решение: - или нет, пойду и скажу ему, что он напрасно надеется: я замужем! У него был шанс - тогда, год назад, в Аквитании, но он сам его упустил. На что он теперь надеется? Зачем мучает меня?»
Остановившись на этой мысли, Шарлотта решительно вышла за дверь и спустилась вниз. Стараясь, чтобы ее никто не видел, она проскользнула через холл во внутренний двор, где находился сад, о котором говорил Шарль, и отправилась в самую его гущу, пытаясь отыскать пруд.
Сейчас, ночью, пруд был освещен луной и выглядел очень живописно. В самом центре его располагался небольшой островок, вокруг которого в изобилии росли водяные лилии. По воде шла легкая рябь, и остро пахло тиной.
Шарлотта не успела и вскрикнуть, когда чья-то грубая ладонь крепко зажала ей рот.