Расставаться с творениями Мадди совсем не хотелось. Они уже не вызывали страх, лишь умиление. Вжик подвозил нас до братства. Пока ехали, меня не отпускало чувство, что Мадди недоговаривает. Словно мы приоткрыли только первую часть тайны семьи миллионеров Коммер. Мы с Ринкой пообещали, что будем хранить её секрет, пока она не признается отцу. Но с единственным условием, что Кай должен знать. Скрепя сердце, человечка согласилась.

В эту минуту и меня гложила вина. Ведь я также не была откровенна со своей квартой. Ринка знала об истории с Орденом лишь частично, а Кай и Мадди даже не подозревали, что творится вокруг меня. Впереди у нас одна дорога, и, пожалуй, я расскажу им, как только разыщем Сказочницу.

Вжик остановился возле братства и, как только мы его освободили, помчался обратно в шахту.

Не стоило и говорить, что зайдя в комнату, единственное желание, которое у нас осталось – упасть в кровати и заснуть. Кай стойко караулил зелье всю ночь, и лишь утром его сменила Ринка. Ближе к обеду жизнь нашей кварты вернулась в нормальное русло.

Я впервые за время обучения пропустила занятия – причина тому была неуважительная, но очень важная: мы приступали к финальному этапу поисков. Но меня преследовали муки совести.

Жидкость в котле почти испарилась, оставив на дне вязкую плохо пахнущую массу.

– Какой кошмар! Я это трогать не буду, – Мадди брезгливо отвернулась.

– Тебе к этой жидкости прикасаться не стоит. Неизвестно, что ты найдешь под действием магии, – пояснила я.

– Зная Мадди, – вклинился в разговор Кай, – неприятности она и без магии здорово находит. А с зельем – это гремучая смесь.

Девушка состроила недовольную гримасу, когда Кай снял котел со своего места и оттащил его в сторону. Затем аккуратно убрал драконью кость. Уставший огонек обрадовался, что его миссия подошла к концу, и с удовольствием исчез. На полу от колдовства осталась лишь пентаграмма. На столе лежали необходимые вещи: лук, стрелы и веревка.

Я привязала один конец веревки к ножке стола, а второй – к стреле:

– Мне просто нужно выстрелить из лука? – в сотый раз переспрашивала Ринку, с трудом представляя, что произойдет дальше.

– Обмокни острие в зелье и выстрели так, чтобы стрела прошла над пентаграммой. Не забудь: главное – ты должна думать о книге, которую хочешь найти. Если не выполнишь эти условия – все пойдет насмарку. Это одноразовый ритуал. В следующий раз придется все готовить заново.

Понимая ответственность, которая на мне лежит, стало страшно. Я проделала необходимое, как сказала фарви: зелье, лук, мысли о книги. Сердце замерло, когда я натянула тугую тетиву и отпустила стрелу. Она летела прямо над пентаграммой, но, войдя в зону нарисованного круга, разорвала пространство: образовался проход. Веревку быстро затягивало в него вслед за стрелой, пока она, наконец, не остановилась.

– Вот это да! – сказала Мадди, подходя ближе к образовавшемуся порталу.

– Советую сразу приступить к поискам. Портал долго не простоит, – сказала Ринка.

– Если он захлопнется с нами внутри, я всегда могу создать новый. – На кончиках пальцев человечки засверкали искры.

– Не стоит, – тактично отказалась Ринка.

– Только не твои порталы, – Кай рванул вперед, желая справиться по-быстрому, не прибегая к способностям человечки. Сдерживая улыбки, мы последовали за ним.

Место, в котором мы оказались, было очень странным. Но с точностью можно было сказать, что мы попали на какую-то часть Нефемы, что далеко за пределами Квадрата миров. Сквозь легкий туман вдали от нас висели странные огоньки. Их было трудно рассмотреть. Земля была утоптана, не было никакой растительности.

– Мне здесь не нравится, – сказал Кай.

У меня были такие же чувства.

– Давайте не отходить от веревки, – предложила я.

Мы пошли вдоль лежащей на земле веревки, которая должна была привести к книге. Краем глаза я видела, как светящиеся огоньки гасли и появлялись в другом месте. Чем дальше мы шли от портала, чем больше возрастала их активность. Вдруг один из них не появился прямо перед моим лицом.

– Не двигайтесь, – сказала я шёпотом соквартовцам, шедшим сзади.

Перед моими глазами висела голова сушёной обезьяны, в которую были воткнуты перья, во рту и глазах горели огоньки – подобные источники света нас и окружали. Это страшилище заметила не одна я – друзья рассматривали её из-за моей спины.

Я отошла в сторону, но сушеная обезьяна опять перегородила мне дорогу. К ней подтянулись еще огоньки.

– Может, они ничего не сделают? – сказала Мадди.

– Рискни. Ступай первая, – подталкивал человечку магик.

– А может, ты как мужчина пойдёшь первым?

– Тихо вы! – Обезьянья голова висела без движения, не причиняя вреда. И я решила рискнуть. – Бежим! – крикнула остальным и что есть духу понеслась к концу веревки, оббегая таинственных наблюдателей. На удивление, ничего не произошло.

Мы неслись на всех парах, и чем дальше бежали, тем больше их становилось. Нам уже сложно было от них уворачиваться, но внезапно они исчезли.

Схватившись за бок, восстанавливая дыхание, я спросила:

– Куда… они… пропали?

– Не знаю. Ты книгу видишь? – спросил Кай.

Я начала рассматривать местность. Впереди виднелся каменный постамент, напоминая надгробье, только намного выше. Возле него горели свечи и лежали цветы. Именно в нем торчала моя стрела. Только сейчас я заметила Сказочницу, лежащую в небольшой каменной выемке.

– Вот она! Осталось только достать.

Я подошла ближе и, задрав голову, рассматривала, как добраться до книги. Соквартовцы как-то странно притихли. Даже Мадди и Кай перестали спорить. А в мою спину уперлось что-то острое и твердое.

– Замри на месте, птица. Иначе этот тотем станет последним, что ты видишь в этой жизни, – произнес незнакомый голос.

Я осторожно обернулась. Женщина с конечностями паука наставила на меня копье. Она выглядела необычно: волосы скручены в дреды с множеством разноцветных заколок, поверх кожаного оборванного топа множество бус, запястья украшали кожаные браслеты. Паучья часть тела была не прикрыта. Подобные наряды были и на остальных подобных существах. Наконечник копья сиял, в его ореоле кружились блестящие магические частицы.

Дела у соквартовцев были не лучше: сразу три копья угрожающе торчали возле шеи магика, еще одна паучиха связывали руки Ринки. А вот вокруг Мадди был ажиотаж, одна из воинственных дев с любопытством трогала ее волосы, другая, осторожно взяв за руку, обнюхивала кисть. То и дело в сторону человечки летели любопытные взгляды. Они словно не могли понять, что же за существо попало в их руки.

– Вы нарушили наш закон. Теперь вы должны ответить за это, – сказала паучиха.

– Но… – хотела возмутиться Ринка, но к её горлу приставили сразу два копья.

Захватчицы явно не хотели вступать в переговоры. Связав, нас повели под конвоем. Я попыталась шепнуть Ринке, чтобы она применила магию, за что меня больно ткнули палкой в бок. Ринка отрицательно покачала головой – она не могла ничего сделать. Мне стало жутко.

Я не знаю, сколько занял наш путь, но по прибытию у меня сильно болели ноги и занемели руки. Тяжелой оказалась самая последняя часть пути, ведь паучий народ вел нас в крутую гору. Когда мы поднялись, перед нами распростерлась горная деревня: огоньки парили вокруг вигвамов странной конструкции – деревянные каркасы скреплялись паутиной. Белые нити была везде: они тянулась от одного жилища к другому, ею были обмотаны сухие деревья, громадные сетки пологом нависали над деревней. По ней ползали маленькие паучата, напоминая детей в игровых комнатах торговых центров. Стоило нам появиться на улице, они бросали развлечения и с любопытством ползли над нами.

Нас провели к большому вигваму, стоявшему в центре деревни. Силой втолкнули внутрь, заставив упасть на колени.

В центре на самотканом ковре сидела пожилая паучиха. Её лицо иссекло морщинами, серебряного цвета волосы небрежно торчали. Она что-то плела с помощью небольших дощечек с отверстиями, но отложила свое занятие, как только мы вошли.

Одна из воительниц что-то прошептала ей на ухо. В ответ седоволосая женщина лишь махнула рукой.

– Наш народ много веков следует традиции и поклоняется богам, – сказала паучиха, обращаясь к нам. – Пришлые, вы пожаловали к нам осквернить святыню Белой Богини Смерти – матери всего живого, дарующей и забирающей жизнь.

– Простите, мы не знали о вашей богине. Возникло недоразумение, мы приносим свои извинения, – старалась я сгладить ситуацию.

Она выслушала меня, а затем произнесла:

– Я поняла тебя, птица. А теперь хочу узнать, зачем Белая Богиня Смерти к нам пожаловала? Неужели тебя не устраивают наши подношения? Или мы тебя чем-то прогневали, что ты покушаешься на свои же тотемы?

Она уставилась на Мадди, которая растерялась от её слов и непонимающе таращилась по сторонам. Кай что-то шепнул ей.

– Я… Белая Богиня Смерти пришла проверить, как вы почитаете традиции и… несете мне службу. Это мои спутники… они тоже боги. Их обижать нельзя.

– Ты как всегда мудра, Богиня. И твое появление всегда праздник для нас. Мы устроим пир в твою часть. Будут ли еще желания у тебя и твоих спутников?

– Развяжите нас и… – Я кашлянула, напоминая Мадди о цели нашего путешествия. – …И мне нужна книга, которая возложена на моей святыне.

– Как прикажешь, богиня. Завтра на рассвете ты ее получишь.

– А почему не сейчас?

– Сейчас наши сестры будут заняты приготовлением к пиру. На рассвете, когда пройдет праздник в твою честь, ты получишь все, что пожелаешь, и убедишься в наших чистых помыслах.

Пожилая паучиха кивнула стражнице, и та разрезала наши веревки. Старуха подошла к Мадди и тепло её обняла. Человечка растерялась, но похлопала женщину по плечу.

– Пойдем, Богиня, я покажу тебе нашу деревню и расскажу, что изменилось с прошлого твоего визита.

Она взяла Мадди под руку и вывела на улицу. Я последовала за ней, а Кай замыкал нашу четверку. Сделав всего пару шагов, стражница, которая освободила наши руки, перегородила Каю дорогу копьём.

– Нечестивым нельзя ходить по деревне, – зло прошипели она.

– Я вообще-то Бог. Ты что, не слышала, что сказала Бледная Богиня Смерти?

– Китали, проводи Бога в опочивальню, чтобы он смог прочитать мантры и получил разрешение ходить по святой земле, – скомандовала главная.

Китали кивнула и указала Кайю в другую сторону.

– Куда его ведут? – встревожилась Мадди.

– В покои, где Бог сможет обмыть свои ноги от скверны, чтобы ходить по священной материнской земле. Это не займет много времени, и он скоро к нам присоединится.

– Тогда ладно, – затем бросила вдогонку Каю: – Иди, скверну отмой, от тебя разит уже.

Нурса – так звали старейшину – показала нам все селенье. Паучий народ вел языческий образ жизни. Они ткали полотно, занимались охотой и поклонялись богам. Многие были заняты в воинском деле – селенье враждовало с соседями.

Все, кого мы встречали, поклонялись Мадди и дарили ей самодельные амулеты, украшения и красивые отрезы ткани. К ней относились как к настоящей богине, а она прямо таяла от всеобщей любви и почитания.

– Странно как-то. Такая большая деревня, и нет ни одного мужчины, – поделилась мыслями Ринка.

– Наши мужи ушли на войну, – сказала Нурса, подслушав разговор, – мы ждем их возвращения с победой со дня на день.

Старейшина ответила на вопрос, но чувство недосказанности осталось. А еще внутреннее беспокойство говорило, что здесь что-то неладное. Может, из-за того, что мы прикидывались не тем, кем являемся, или из-за предвкушения получить долгожданную вещь, но тревога только нарастала.

Пока мы осматривали местные достопримечательности, на главной площади разожгли огромный костер. Возле него постелили вышитые покрывала для гостей, а на грубые деревянные тумбы поставили подносы с едой. Мы сели на почетные места, и праздник начался. Воинственное племя показывало ритуальные танцы, пело песни и поражало демонстрацией боевой силы. Мадди сидела рядом с Нурсой и радостно хлопала в ладоши, наблюдая за представлением. Ринка не была столь счастливой – видимо, её мучила та же тревога, что и меня.

Я осторожно подтолкнула Мадди и прошептала ей на ухо:

– Спроси у Нурсы, почему тут не работает магия, – человечка кивнула и как ни в чем не бывало продолжила следить за торжеством.

Я даже хотела напомнить еще раз, но после паузы она произнесла:

– Нурса, а почему ваши копья горят магией, а у моих друзей-богов почти не осталось силы? Я в этом своем облике кое-что подзабыла… – рассеянно говорить Мадди, – …или это проклятье ваших врагов?

– Действительно, враги коварны. Раз забрали у нашей Богине самое драгоценное – её память. Но я напомню тебе: священные огни погибших воинов не только даруют нам свет. Они поглощают всю чужеродную и враждебную магию.

– Какие коварные враги и какая хорошая защита, – произнесла Мадди.

– Видимо, враждебная магия – это магия кварт, – шепнула я Ринке.

– А где наш четвертый Бог? – спросила Мадди о Кае.

Его уже давненько не было, и это беспокоило не одну меня.

– Бог проходит обряд очищение. Уже скоро он присоединится к нам.

– Давайте, я узнаю, как у него дела, – предложила я.

– Это закрытый ритуал, его проходят только мужчины. И вы же не станете обижать наших жителей, покинув праздник, устроенный в вашу часть? С Богом все в порядке, он скоро к нам присоединится.

Под призывные танцы и барабанный грохот в моей голове родилась идея. Если светящие огоньки забирают всю внешнюю магию, то наши не агрессивные таланты, полученные до вступления в кварту, должны остаться при нас.

Я шепнула Ринке, ее глаза заблестели.

– Нужен отвлекающий манёвр.

Я осторожно рассказала нашу идею Белой Богине Смерти.

Мадди поднялась и вышла в центр площадки. Она расставила руки в стороны и, отплясывая под ритмичный бой барабанчиков, закричала:

– Я – Белая Богиня Смерти – повелеваю всем-всем немедленно танцевать!

Паучий народ подтягивался со зрительских мест, образуя круг с Богиней в центре. Селяне отбивали ритм своими лапами и двигались в такт музыке. Почувствовав себя в своей тарелке, Мадди отрывалась, наверное, даже забыв, зачем затеян этот вертеп. Даже пожилая Нурса танцевала, еле-еле переставляя лапы. Только Китали нерушимо стояла возле нас. На вопрос, почему она не танцует, воительница ответила, что не может оставить гостей без охраны, ведь в любой момент может напасть враг, а нас некому будет защитить.

Тогда мы с Ринкой пошли в эпицентр массового поклонения. В толпе за спинами танцующих Ринке удалось стать невидимой и ускользнуть из-под надзора Китали.

Я же продолжала отплясывать, чтобы не ломать конспирацию. Биты барабанщиков не прекращали играть. Ринки не было долго. Казалось, еще немного – и я упаду от усталости замертво. Мадди тоже умоляюще поглядывала в мою сторону, но я лишь пожимала плечами. Из последних сил я отрывала налитые свинцом ноги от земли, как возле меня оказалась Ринка. Взгляд её был встревожен.

– С Каем пока все в порядке, – сказала Ринка ментально – из нас четверых она единственная, кто освоил этот навык, – его держат в дальнем вигваме. Доживет ли он до утра – не знаю.

Ужас ледяной рукой сжал мое сердце. Те же эмоции были на лице Мадди.

– Все! Белая Богиня Смерти устала и хочет отдохнуть.

Селяне тоже изрядно вымотались и были рады окончанию пляски. Нурса приказала всем расходиться и готовиться к пиру на рассвете. Уже скоро солнце взойдет на Нефемой. Китали проводила нас в главный шатер, который гостеприимно уступила Нурса. Возле входа осмотрительно оставили охрану.

– Что с… – я откашлялась, давая понять человечке, что, возможно, нас подслушивают. – Что с моим божественным талисманом, от которого у меня иногда головная боль? – завуалировано спросила о Кае Мадди.

– Ваша драгоценность в порядке, Белая Богиня Смерти, – сказала Ринка, – её отмыли, хорошенько натерли, чтобы у нее был приятный блеск. Скорее всего, на рассвете вам её подадут под соусом из местных трав. Я нашла много огранённых и бездушных бриллиантов в огромном рве за деревней… Видимо, цацки здесь используют не по назначению.

– Мой ты бедненький талисманчик, – прижав руки к груди, произнесла Мадди. – Надо его спасать.

Дальше мы разговаривали настолько тихо, что, казалось, слова беззвучно слетали с наших уст.

– До рассвета не получится. Я думаю, что сушёные головы обезьян, как источники света, должны исчезать с наступлением дня. Мы сможем воспользоваться нашей силой, – предложила я.

– Ты уверенна, что эти огоньки исчезают? По количеству бриллиантов, которые там лежали, я начинаю сомневаться.

– Нет смысла рисковать сейчас: вокруг идут приготовление, везде ходят пауки. Если нас заподозрят в заговоре, то на рассвете нас тоже натрут травами.

Поняв, что других вариантов у нас нет, мы стали ожидать рокового часа, разрабатывая план побега из паучьих лап.

***

Через несколько бессонных часов в наш вигвам вошла Китали с отрядом воительниц, чтобы проводить к месту обряда. Селение опустело. И пусть в этот раз нас вели не со связанными руками, но ощущения что мы пленники, а не гости, у меня не пропадало. Всюду по пятам за нами следовали светящиеся огоньки.

Первые лучи солнца появились на небе, когда мы пришли к тотему Белой Богине Смерти, в нише которого находилась Сказочница.

Увиденное повергло меня в ужас: вокруг тотема, украшенного цветами, стояли четыре столба для сожжения. На постаменте стоял Кай. Он был почти голый, лишь на бедрах у него было подобие юбки из трав. Чешуйчатое тело магика было облеплено листками какого-то растения.

– А я думала, вы нас съедите, – простодушно произнесла Мадди.

Нурса по-доброму улыбнулась и произнесла:

– Ну, мы же не аборигены какие-то, чтобы вас сырыми есть. Сначала поджарим, а потом съедим.

Паучий народ взорвался ликованием.

– Но я же Белая Богиня Смерти! – беспомощно воскликнула Мадди. – Меня нельзя есть.

– Белая Богиня Смерти всегда приходит к нам. Она приводит существ в своем обличье к этому тотему уже много веков, и своими жертвами не дает нам умереть с голоду. Мы всегда встречаем её дары с уважением и почетом. Наше селение сделало многое, чтобы получить её покровительство. В том числе избавились от лживых и слабых мужчин.

Она бросила презрительный взгляд на связанного Кая.

– Мужское мясо жёсткое, его приходится долго мариновать.

Солнце вставало, рассеивая полумрак. Нас стали толкать к постаментам копьями с магическими наконечниками.

– Ринка, солнце! – крикнула я.

Фарви раскрыла ладони и воззвала к природной магии… но она не отозвалась. Даже после рассвета наши силы были заблокированы. Наш план провалился.

Мадди кричала и требовала, чтобы это прекратили. Ринка попыталась отбиться от копья. Но коснувшись его, её словно ударило током.

Я отвлеклась от стражниц и на мгновение посмотрела на столпившихся язычников. Впереди всех, словно наблюдая за цирковым представлением, стаяла паучья девочка лет пяти. Она пристально следила за ритуалом, но меня больше поразил её взгляд. В нем не было сожаления. Увидев, что я за ней наблюдаю, она расплылась в довольной улыбке, оголяя острые, как резцы, зубы.

Споткнувшись, я упала на землю, содрав кожу с ладони. В этот момент меня настигло видение.

Я стояла на постаменте, а под ногами разгорался костер. Но мои руки были развязаны, и я держала Сказочницу.

Ветер поднялся, заставляя волосы метаться, а пламя разгораться еще сильней. Паучий народ испуганно оглядывается по сторонам. Черные тучи заволокли небо. Срывался мелкий дождь.

Подхватив под руки, меня затолкали на кучу дров и веток.

– Нурса, ты думаешь, одних танцев будет достаточно, чтобы ублажить Белую Богиню Смерти? Богиня обидится на вас и больше никогда не приведет пришлых к этому тотему.

Старейшина вздрогнула, а среди селян понесся встревоженный шепот.

– Что ты хочешь этим сказать, птица? – обратилась ко мне старуха.

– Вы не сдержали слова, данного Белой Богини Смерти. Вас настигнет её месть.

– Я выполнила все: мы устроили празднование и с рассветом получим положенное.

– А как же книга, которую ты обещала дать воплощению Богини! Или ты забыла обещание, данное в шатре?

Нурса смотрела на меня убийственным взглядом. Старейшина шепнула Китали, и воительница достала Сказочницу с тотема и положила у моих ног.

– Развяжи ей руки, – зло прошипела старейшина, – пусть эта птица сгорит вместе со своей книгой.

Освободив руки, я схватила Сказочницу. Что дальше делать, я не знала. Захотелось, чтобы появился мастер и спас всех нас. Но вместо этого раздался голос книги:

– Семьдесят третья страница.

Я начала листать книжку в поисках нужного номера.

Под радостные возгласы Китали подожгла костер под Каем, затем Мадди и Ринки, и уже приближалась ко мне.

На нужной странице оказалась сказка «Дождь и молния». Языки пламени уже обжигали мои ноги. Я пыталась понять, где подсказка, которая вызовет спасительный дождь из видения. Внезапно книга стала тяжёлой, словно страницы стали медными. От тяжести сначала затряслись руки, а потом и все тело. Буквы ожили. Они переползали как червяки, из одного слова в другое, образуя совершенно новый текст. Едва сложились первые строчки, я начала читать заклинание, удивляясь, откуда я так хорошо знаю старомагикайский. Погода начала меняться, а я почувствовала, как бурлит в моих венах сила. Подул ветер, разжигая костры еще ярче. Черные тучами спрятали солнце.

– Это – месть Белой Богини Смерти! – выкрикнула Мадди язычникам.

Слово за словом я произносила написанное. Мелкие капли падали, становясь все сильнее, перерастая в ливень.

– Это всего лишь погода, – произнесла Нурса, успокаивая встревоженный паучий народ, – не бойтесь, пришлые врут – Богиня нас не оставит.

Удар грома, как выстрел в пустой комнате, заставил пауков пригнуться. Кто-то крикнул «Кара», и в испуге селяне разбегались в разные стороны.

– Стойте, стойте! Куда же вы? – кричала Нурса, не сходя с места.

Еще один раскат, и вокруг не осталось никого, кроме старейшины и нескольких преданных воительниц.

– Заберите у нее книгу! – приказала она, указывая на меня пальцем.

Китали подбежала к моему погасшему костру, но разряд молнии её остановил, ударив прямо перед её носом. Затем второй, третий отгоняли её от меня. В испуге Китали попятилась и кинулась наутек.

Нурса, перебирая лапами, догоняла последних воительниц. Молния шла за ними по пятам, заставляя содрогаться от каждого удара.

– Нурса! – грозно кликнула Мадди, заставляя паучиху замереть на месте. – Ты и твои люди больше никогда не будете есть мясо. Иначе Белая Богиня Смерти придёт за тобой лично.

С глазами, переполненными ужаса, старуха застыла на месте. Но удар молнии снова заставил её бежать. Уставшая, словно из меня вытянули всю жизненную силу, я слезла с костра и освободила своих друзей. Кай в юбке из веника сложил руки на груди, ощущая дискомфорт.

– Как это растение называется? – Мадди подошла к магику и взяла с его чешуйчатого плеча листок, в котором его «мариновали».

– Лавровый лист, – сказала я.

– Никогда его не любила. А теперь буду смотреть на эту приправу и представлять палёный чешуйчатый зад.

Даже я не сдержалась от смеха, который был на грани нервного срыва.

– Как тебе удалось их прогнать? Это заклинание из книги твоего отца?

Я еще раз внимательно осмотрела Сказочницу: потертый переплет, записи, сделанные от руки, и энергетика, которая проявилась только тогда, когда в этом была необходимость.

– Это не книга моего отца…

– Как? Получается, мы зря проделали весь этот путь? Меня чуть не съели амазонки-людоеды… – возмутился Кай.

– …это – настоящая книга мастера.