Пятьдесят лет назад

– Быстрей, Одетта! – Рам что есть силы тянул меня по проходу темного туннеля. Преследователи не отставали – мы слышали их голоса.

– А что с остальными?

Взгляд Рама стал ответом на все вопросы – сердце сжалось до боли. Я бежала изо всех сил так долго, что ноги будто налились свинцом, в боку кололо, а легким не хватало воздуха. Я устала и… сдалась.

– Все… я… не могу, – бросаю его руку.

– Нельзя останавливаться, – он снова взял мою ладонь и рывком потянул вперед. Я уперлась, не желая идти.

– Нас все равно поймают.

К нам приближались. Кто-то крикнул: «Они здесь!» Рам встревоженно осмотрелся по сторонам, прошел вперед и вернулся обратно.

– Пойдем, здесь можно спрятаться.

Мы завернули за угол одной из заброшенных шахт. В темноте каким-то чудом ему удалось рассмотреть кованую дверь. Хорошенько дернув за ручку, мы попали внутрь за секунду до появления врагов. За дверью послышались голоса – нас искали. От страха я вцепилась в Рама, а он прижал меня к себе. Мы смотрели на дверь, ожидая, что в любой момент в неё войдут, и эта комната станет нашим гробом.

Минуты стали безразмерными. Не знаю, сколько времени прошло, но голоса стихли.

– Кажется, ушли, – шепчу.

– Это ненадолго. Сейчас подключат поисковиков, нас найдут. Нужно уходить, – сказал Рам.

– Куда? Мы в окружении. Нам вдвоем не прорваться.

Рам порылся в кармане и достал длинные самодельные бусы с драконьим клыком в центре.

– Что это? – спрашиваю у него.

– Путь к спасению – древнее магикайское проклятье.

– Мы проклянем их и сможем сбежать?

Я смотрела в его серо-зелёные глаза. Под напущенной сдержанностью я видела, как он переживает. Он нежно коснулся моего плеча и произнес:

– Нет. Это проклятье для нас.

Я хотела возразить. Увлечения Рама древними оккультными заклинаниями меня пугали.

Раздались шаги за дверью. «Я их чувствую, они близко» – послышался незнакомый голос.

От ужасного предчувствия хотелось лезть на потолок. Сердце бешено стучало.

– Это единственный шанс на спасение, – настаивал Рам.

Секунду я мешкала, но ручка двери заиграла под натиском – нас нашли. Рам заблокировал магией замок, но он долго не выдержит.

– Хорошо. Я согласна.

Рам расцарапал себе руку до крови клыком. Затем взял мою ладонь и повторил то же самое с ней. Я закусила губу от боли. Наши раны соприкоснулись.

– Извини, – его слова утонули в звуке выбиваемой двери.

Он надел на нас бусы и принялся читать с листка слова проклятья. Черными лентами его тело обвивала странная дымка. Лицо стало черным, а вены выступили на лице красным цветом. Красивые глаза стали алыми – Рам менялся.

В противовес его тьме я наполнялась светом. Мое тело сияло, излучая небывалую энергию. Я чувствовала, что во мне столько магии, что, если я не поделюсь, то захлебнусь ею.

Рам сказал последние слова в тот миг, когда дверь убежища оказалась на полу. С десяток членов коалиции, которые разбили наш партизанский отряд, ввалились в комнату. Я закрыла глаза и прижалась к любимому, отдавая ему всю любовь и энергию, которая у меня была.

В считанные минуты преследователей не стало. От них остались только кучи пепла и камней. Сила Рама ужасала.

– Что произошло с нами? – свет моего тела погас, я стала прежней.

Рам тоже вернулся в свой привычный облик.

– Мы прокляты и навсегда связанны. Я – твоя тьма, а ты – мой свет. Я – волшебник, а ты – источник силы…

Я еще раз посмотрела на результаты нашего проклятья и от осознания содеянного добавила:

– …ты – убийца, а я – твое оружие. Что же мы наделали, Рам?

Дверь в кабинет Одетты Чейк – ректора академии кварт, открылась. Секретарь принесла нам чай, прерывая рассказ бабушки, но под испытывающим взглядом она тут же удалилась.

– А дальше все как по учебнику истории: война, создание кварт и Квадрата миров, победа над мастером.

– Значит, с тебя и Рама началось это проклятье. А потом оно передалось Элании, а в восемнадцать лет его носителем стала и я.

– Мне очень жаль, что на твои плечи возложена такая ответственность… Рам погиб на войне, а вместе с ним во мне умерла вся сила, которой питался мастер. Я думала, проклятье покинуло мой род. Но появилась Элания, и в восемнадцать лет в ней проснулась сила. Её роль источника силы для нового мастера продлилась восемь дней. На девятый Орден нашел сына Рама и убил его. Элания ни разу не видела его. Говорят, он с юных лет был заточен в вулканической тюрьме.

– Значит, теперешний мастер – внук Рама. Ты знаешь, как он выглядит или как его найти?

– К сожалению, нет.

Я раздосадовано вздохнула.

– Я еще хотела тебе что-то показать, – я порылась в рюкзаке и достала оттуда «Методологию кварт». – Она твоя?

С ностальгией Одетта посмотрела на учебник.

– Я её узнаю под любой личиной. Помнится, в последний раз, когда мы виделись, ты была детскими сказками, – обратилась она к книге.

От вопроса книга оживилась и, раскрыв глаза, посмотрела на Одетту:

– Новая хозяйка – новые порядки.

– Элания подолгу листала сказки, которые были в тебе написаны. Рада, что теперь ты – учебник, может, поможешь внучке подтянуть учебу.

Книга засмеялась.

– Постараюсь, но не могу гарантировать на все сто.

Я спрятала учебник обратно.

– Магия, которая находится в тебе, очень сильная. Ты всегда сможешь делиться ей с теми, кто тебе дорог, но ты не сможешь её отдать против своей воли. По сути, ты лишь вместилище. Рам волновался за меня, он боялся, что когда-нибудь я не смогу себя защитить. И тогда он сотворил книгу, которая отчасти помогала мне пользоваться магией. Поэтому она теперь твоя.

– И что мне теперь с этим наследием делать?

– Я не знаю. Свою жизнь я прожила. Могу только пожелать не наступать на мои грабли и всегда идти на зов своего сердца, что бы оно тебе ни говорило. А теперь лучше расскажи, как у тебя дела с Орденом?

Я ударила запястьем о запястье, демонстрируя два железных браслета.

– На мне браслеты для слежения, наверное, с десяток меток, у меня красноглазая ящерица, которая сигнализирует о приближении мастера, за мной постоянно следят, и у меня есть частный надзиратель. Мне кажется, что у людей в тюрьме больше свободы, чем у меня сейчас. Одного не могу понять, а не проще ли меня было сразу за решётку спрятать?

– Им не проще. Ты очень редкая драгоценность, но, как я говорила, свою силу ты не можешь отдать против своей воли.

В дверь кабинета просунулась голова секретаря.

– Простите, но пришла посетительница и очень просит с вами встретиться. Я бы сказала, даже требует.

– Что там за смутьянка? – заинтересовалась ректор.

– Ваша дочь – Элания Чейк.

Бабушка тяжело вздохнула и посмотрела на меня.

– Поприсутствуешь?

– Нет. Меня ждут друзья с документами.

– Точно, чуть не забыла, – Одетта еще раз пробежалась взглядом по бумаге и поставила размашистую подпись. Затем посмотрела на меня исподлобья, – надеюсь, я об этом не пожалею?

Я лишь улыбнулась и, взяв бумагу, вышла из кабинета. В коридоре столкнулась с материю. Было что-то неправильное в том, что мы ровесницы. Она смущенно посмотрела на меня, явно не ожидая нашей встречи.

– Привет… – как-то неловко поздоровалась Элания.

– Привет, – пресекая попытку начать разговор, я показала документы: – Нужно бежать.

– Но я хотела… – летит мне вдогонку.

Но я уже на полпути на улицу, где ждет моя кварта с хорошими новостями.

На приподнятых чувствах я шла к выходу из главного корпуса. На мое везенье, дверь в одной аудитории открылась, и оттуда вышел Киттерон. После нападения мастера и его ранения мы не виделись неделю. Я знала, что ему лучше, но посещать его не хотелось. Во мне жила обида, что я стала разменной монетой на пути к его цели. В сердце было какое-то двойственное чувство, когда тебя безудержно тянет к чему-то, но при этом понимаешь, что ничего, кроме разочарования, из этого не выйдет.

– Аттика, постой…

Я прибавила ходу, и первой мыслью было сбежать от него.

– Я тороплюсь.

– Постой же ты! – он схватил меня за руку, и я поняла, что нет смысла убегать. – Я хотел сказать, что благодарен за то, что ты освободила отца.

– Не за что, – ответила как можно безразличней. Я не забыла, как он пошел на сделку с Орденом, чтобы освободиться от приворота. Эта душевная рана до сих пор кровоточит. – Мне пора…

Я хотела уйти, но Киттерон взял меня за локоть и притянул к себе. Наши лица оказались в критической близости. Казалось, его голубые глаза смотрят мне прямо в душу. Сердце лихорадочно заколотилось. Растерялась, когда его мягкие губы припали к моим устам. Я позволяла ему целовать себя, упиваясь нашей близостью. Он властвовал надо мной, заставляя забыть все на свете. Бумага упала на пол, когда я робко обхватила его за плечи. Мы стояли в коридоре и целовались долго-долго. Не обращали внимания на прозвеневший звонок и проходящих рядом адептов. Для нас весь внешний мир померк.

Колоссальных усилий мне стоило прервать эти поцелуи. Несмотря на него, я произнесла:

– Мне пора, – подняла с пола бумаги и в молчании направилась к выходу.

Я почти физически ощущала его взгляд на своей спине, пока не вышла на улицу. Щеки горели дьявольским пламенем, а в крови бурлил адреналин.

Звук сигнала авто отвлек от размышлений. В самом конце аллеи стоял запорожец канареечного цвета – Мадди его покрасила. Адепты с удивлением рассматривали редкое для этого мира чудо техники и приходили в восторг, понимая, что Вжик живой. Его хозяйка стояла рядом с авто.

– Она подписала? – спросила Ринка, вылезая из кабины.

– Да, вот, – я протянула фарви помятую стопку бумаг, стараясь отвлечь от моего встревоженного вида.

На лице Ринки появилась довольная улыбка, когда она просматривала бумаги.

– Ой, что это?

Среди бумаг она нашла красивый флакон, напоминающий тубу дорогой помады. Именно в таком было антидот, который Бронна Артет дала Киттерону. Видимо, гарпий его случайно обронил или подложил специально, когда мы целовались. Я почувствовала, как снова становлюсь пунцового цвета.

– Я вас поздравляю, друзья! С благословением ректора академии кварт у вас будет свое братство! – Макс только подошел, но уже знал о наших планах, – Благодаря вашей победе я хорошенько обогатился, и обещаю устроить самую помпезную вечеринку, которой еще не было в Квадрате миров в честь вашего открытия. Как назоветесь?

– Назовем его «Братство шальных лисичек».

– Нет, пожалуйста, – застонал магик, – только не шальные лисички. Я категорически против!

Я улыбнулась – название Мадди мне понравилось.

– Будем обсуждать, – сказала Ринка, – мы же кварта – основатели, и должны решать все сообща.

Дверь запорожца открылась, и мы с Ринкой сели на заднее сиденье. Макс стал был третьи. Мадди сидела на месте водителя. Кай захотел сесть на соседнее место, но дверь не открылась. Он минуты три пытался попасть внутрь, но Вжик сопротивлялся. Мадии сдержанно хихикала, наблюдая за попытками магика. Когда он возмутился подлостью автомобиля, Вжик на него угрожающе зарычал.

Только после замечания Мадди машине, Каю удалось попасть внутрь.

– Ты ему не нравишься, – с наслаждением произнесла Мадди.

– Я об этом догадался. Вот насчет «решать сообща» предлагаю начать сейчас же. Предлагаю проголосовать за то, чтобы Мадди сняла с меня этот дурацкий голубой браслет. С меня вся Академия уже смеется.

Переглянувшись с Ринкой, мы подняли руки вверх в знак согласия. Кай сделал такой же жест.

Мадди хитро улыбнулась и произнесла:

– Я категорически против.

Конец первой книги