Прошла неделя, за которую мы с Тимофеем успели несколько раз поругаться и помириться, но это не отяжеляло нас, а только заводило, окрыляло, пробуждало запал в крови.

Конечно, за эту неделю мы не смогли сполна компенсировать утраченные три года, но за эту неделю я вновь начала жить.

Я ходила и улыбалась, даже если не было повода для улыбки. Я словно парила над этой землей, окрыленная невидимыми крыльями любви. Я после каждого расставания прокручивала в голове предстоящую встречу, и каждый раз эти встречи побеждали мои фантазии. Я была добра ко всем, и даже Вероника и Юлия меня сильно не раздражали. Я полностью закончила номер, который до малейшего движения посвятила Тимофею, моему повелителю с изумрудными глазами.

Я выглядела, как одержимая или помешанная, но мне нравился этот вид. Да, и вообще какая мне была разница, как я выгляжу, когда меня обнимали любимые руки? Естественно, никакой.

Мне казалось, что я попала в параллельный мир, где нет никаких проблем и неприятностей, а есть только я и он.

— Танька, хватит мечтать! — зашипела на меня подруга, вытаскивая из заоблачных дум. — Видишь, Юля уже уходит.

Да, сегодня у меня состоится экзамен, а то есть, и мой коварный план мщения. И вот сейчас, вооружившись орудием, мы караулили Ахиеву.

— Привет, девчонки, — словно из ниоткуда появились Ника, Даша и Алиса, с интересом за нами наблюдая.

В короткие сроки мы посвятили девчонок в наш план, попросив постоять на стороже, те с радостью согласились.

— Ты берешь туфли, я платье, — прошептала я, аккуратно продвигаясь к чехлу с красным платьем Юлии, словно находясь на минном поле.

— Хорошо, — так же тихо прошептала Диана, покрутив в руках плоскогубцы, присматриваясь к каблуку на туфле.

Я аккуратно извлекла красное блестящее платье из чехла, и аккуратно кинула на диван. В бой отправились зажигалка и ножницы.

Диана, увидев, что я вначале захотела использовать огонь, открыла окно, указал на пожарную сигнализацию. Благодарно кивнула, и принялась палить все блестки на платье. Далее платье девушки волшебным образом увеличило свое декольте и вырез на спине. Я потянулась к столу, чтобы убрать зажигалку, и нечаянно задев кружку с кофе, опрокинула её на платье. В принципе, его и так было уже не спасти, а это будет яркой краской на красном холсте. Диана тем временем уже успела деформировать туфли, и сладко-сладко улыбалась.

— Всё сделано, теперь можно спокойно спать по ночам, — улыбнулась и я, внимательно осмотрев нашу работу.

Ликвидировав улики, которые мы оставили на месте преступления, мы с Дианой покинули гримерную комнату, и отправились приводить меня в порядок к выступлению.

Мою гримерную комнату, к счастью, никто не трогал. Лишь девочки, с которыми я училась и делила эту комнату на данный момент.

Девочки накладывали макияж, затягивали корсеты, надевали пуанты. Кто-то затягивал шнурки на кроссовках, кто-то смывал макияж с лица.

Я отошла к свободному зеркалу, внимательно осмотрев содержание моей косметички. Диана, отобрав сумочку, воодушевленно начала раскрашивать мое лицо, придавая ему более естественный вид. Алиса и Дашка подготавливали мой наряд к выступлению, а Ника, под шумок, убежала за едой.

— Ох, в отделении певцов сейчас такой раздирающий уши крик стоит, — доложила Ника, передавая нам бутылки с водой и булочки. — Я думала, что оглохну!

Мы хором рассмеялись, и коварно переглянулись, оценивая хорошо слаженную работу. Я чувствовала себя почти удовлетворенной.

— Тимофей придет? — спросила Диана, прошептав мне на ухо.

Я пожала плечами, ведь парень молчал, не подавая признаков жизни. Он проигнорировал мое сообщение с точными ординатами времени, заставляя меня нервничать.

— Придет, вот увидишь, — прошептала Диана, подбадривающее мне улыбаясь.

Я тяжело вздохнула, приводя нервы в относительно спокойное состояние, и продолжила свою подготовку к выступлению.

Дианка порхала от одного стола к другому, весело переговариваясь с нами. Я ощущала её легкие прикосновения кистью к моему лицу, и терпеливо ожидала завершения работы, пока мое платье ждало меня.

— Готова, — удовлетворенно проговорила подруга, разворачивая меня к зеркалу, вызывая у меня и у других девочек легкий вздох восхищения.

Моя внешность не изменилась на сто процентов, но Диана подчеркнула мои серые глаза так, что мое лицо приобрело восхитительные очертания. Мой макияж абсолютно подходил моему наряду и танцу.

— Если не возьму танцем, вполне возможно, что я покорю судей этим личиком, — усмехнувшись, сказала я.

— Ты красавица, — ласково проговорила Диана, обнимая меня. — Кстати, когда ты выступаешь?

— Почти самая последняя, что точно подпортит мои нервы, — ответила я, откидываясь на спинку стула.

— Время ожидания скрасит выступление Юлии, — глумливо засмеялась Диана, коварно потирая ладошки.

— Кстати, её выступление начнется прямо сейчас, — напомнила нам Алиса, посмотрев на часы, и мы мигом побежали в зал, где проводился экзамен.

Мы успели во время, и появились как раз в тот момент, когда наша жертва сложившихся обстоятельств вышла на сцену. Наряд Юлии был милым, но не подходил к её песне вообще, да и само платье синего цвета её был мал. Туфли девушка подобрала в тон платью, но двигалась она на них скованно, словно они жали.

Наверняка она бы закончила свое выступление, если бы не сбой в аппаратуре, которое выключило играющую фанеру девушки. Юлии стыдливо выбежала из зала.

— Как с такими данными она могла вообще здесь учиться? — послышался возмущенный вопрос в толпе.

— Деньги, в этой жизни все решают деньги, — с усмешкой ответили спрашивающему человеку.

Остальное время провождения длилось очень долго. Я, нервничая, ходила из угла в угол, постоянно проверяя телефон. Тимофей так и не был замечен в зале, так что я оставила попытки его выглядеть там, и ушла в гримерную комнату, которая полностью опустела.

Мои нервы то подводили меня своей нервозностью, то удивляли своим состоянием покоя. Я прыгала то на месте, то оттачивала движения, даже чуть не уснула, но все равно время текло ужасно медленно.

Я уже было подумала, что сегодня точно не выступлю, когда в мою комнату вошла женщина с листом, и громко провозгласила, что сцена сердечно просит появиться на ней некую Татьяну Долматову, студентку четвертого курса академии искусств, обучающуюся на факультете хореографии.

Мои коленки моментально затряслись, не желая двигаться и нести меня на сцену. Захотелось тут же отмотать время назад, но, к сожалению, этого сделать было нельзя и я, тяжело вздохнув, вышла из гримерной комнаты.

За кулисами Диана меня крепко обняла, желая удачи, на что я слабо пошутила, и вышла на всеобщее обозрение.

Когда я стояла в толпе я даже не представляла, сколько здесь народу, но выйдя на сцену, обомлела.

Так, Таня, отставить панику. Просто нужно представить, что я танцую в клубе. Закрыть глаза и начать.

Мелодия плавно зазвучала в просторном зале, обволакивая все пространство, заставляя каждого человека, находящегося в этом помещении, утихнуть и смотреть только на сцену. Только на меня.

Плавные движения рук подстраиваются под темп мелодии, то ускоряясь, то замедляясь. Постепенно в танец включилось тело и ноги, и теперь я вся была в танце.

Каждое движение было окутано той эйфорией, которую я ощущала от человека, что не пришел на мое выступление.

Я быстро отмела все мысли, которые легко могли просочиться в тело, выплеснуться наружу через движения, обнажиться перед тем, кто этого видеть не должен.

Это лишь мой момент, в который я отдам частичку свой души в пустоту. Это теперь лишь мой момент, когда мое тело полностью отдается пустоте. Это теперь лишь мой единственный момент, когда не остается ничего, кроме того, как отдаться пустоте, а не любимому человеку.

Громкость мелодии идет на спад, и мой танец плавно завершается, вызывая шквал аплодисментов. Я, тяжело дыша, глупо улыбаюсь, не в силах поднять глаза от стола жури, которые, тихо шепчась меж собой, что-то решают.

Выжав немного, я ушла со сцены, как и требовалось. За кулисами уже стояла девушка, ожидая своего момента, не обращая на меня внимания. Девушка, к слову, не нервничала, как мне показалось. Она слишком самоуверенна для этого экзамена.

Усмехнувшись, скорее всего, нервно, я взглянула в зеркало, и поправила выбившиеся из прически серые пряди волос, а к покрасневшим щекам приложила ладони. Я, безусловно, справилась.

Словно в тумане я дошла до своей гримерной комнаты, и начала переодеваться в свою повседневную одежду, раздумывая над планами на вечер.

Главным делом этого вечера была встреча с Ярославом, другом Артема. Ярослав должен быть посвящен в этот загадочный спор, по словам Дианы, и мне, наконец, удалось его выловить.

Так же сегодня завершается игра Дианы, то есть подруга идет «ночевать» к Артему. Я очень надеюсь, что все пойдет по моему плану, и мне не придется быть в роли Купидона, чтобы после соединять Артема и Диану.

Я сняла свое легкое танцевальное платье, переодела легкие балетки на массивные кроссовки и, взяв свою большую спортивную сумку, вышла из гримерной комнаты.

Не успела я, и прикрыть дверь, как мой нос уловил аромат любимых мной ромашек, а уже через секунду я угодила в объятия самого лучшего парня на планете.

— Ты пришел! — с неописуемой радостью взвизгнула я, кидая сумку на пол, и обнимая Тимофея за шею.

— Конечно, пришел. Я не мог не придти на концерт своей девочки, — спокойно ответил Тимофей, обнимая меня одной рукой, а второй держа тот самый огромный букет ромашек.

— Я тебя не видела, и думала, что ты не пришел, — не размыкая объятий, прошептала я. — Ты заставил меня волноваться.

— Не стоило, — ответил Тимофей, уткнувшись мне в шею. — Я просто пришел к самому началу твоего выступления, а после не встал рядом с Дианой, чтобы она не пилила меня за содеянное преступление.

Он видел мое выступление, мой танец! Значит, я отдалась не пустоте, поглощающей меня с осознанием, что Тимофей не пришел. Я отдала частицу своей души тому, кому она и предназначалась.

— Ты выступила лучше всех, судьи от тебя восторге, — подбодрил меня Тимофей, посмотрев в мои глаза. — А теперь, может, уже пойдем?

Я согласно кивнула, подхватив свою сумку, но Тимофей, решившись на обмен, отдал мне букет ромашек, а сам забрал спортивную сумку. Честно признаться, букет было нести тяжелее, но гораздо приятнее.

— План такой, — окликнул меня парень, стоило нам добраться до его машины. — Я везу тебя к тебе же домой, ибо меня есть пару неотложных дел, а после забираю тебя.

Я согласилась, ибо мне самой нужно было встретиться с Ярославом и все выяснить. И раз Тимофей хочет меня куда-то забрать, а по глазам я его изумрудным вижу, что он мне ничего не скажет, придется хорошенько подготовиться.

Мы легко и быстро доехали до моего дома, всю дорогу непринужденно болтая о чем-то. Домой я заскочила лишь ради того, чтобы оставить сумку и букет, и после быстро помчалась на встречу Дианиной судьбы.

Небесный Ярослав ждал меня в кафе, находившееся недалеко от моего дома, и только это позволило мне не опоздать.

Присев напротив парня, я уставилась на него, стараясь отдышаться. Парень же, откинув челку с лица, уставился на меня, изучая.

— Привет, Танька, — все же нарушил тишину между нами парень. — И что тебя побудило к этой встрече? Красота моя неземная, это понятно, но что ещё?

— Оставь свои шуточки, Небесный, я по серьезному поводу пришла, — строго одернула я парня, нахмурившись. — Диана знает про ваш с Артемом спор, но видимо суть его не поняла.

Ярослав перестал улыбаться, вмиг став серьезным. Лицо его приняло немного загнанное выражение, но парень молчал, дожидаясь от меня продолжения.

— Я хочу узнать, в чем все же заключается спор, — закончила я, откидываясь на спинку стула.

— Спор, — протянул Ярослав, опустив глаза на стол. — Дело в том, что Артем поспорил на себя, чтобы узнать, сколько он сможет продержаться без твоей подружки. Но я даже не предполагал, что Диану это так заденет.

— На себя? — изумленно воскликнула я, приходя к разгадке. — Диана думает, что он спорил на неё! Ты понимаешь, что Диана сегодня пошла к нему, чтобы поставить над этим точку.

Мы с Ярославом, не сговариваясь, схватились за свои телефоны, начиная названивать друзьям, но, что Артем, что Диана трубку не брали.

— Придется ждать утро следующего дня, — пробормотала я, перестав названивать Диане на мобильник.

— Артем завтра уезжает в другую страну, понимаешь? — пробормотал Ярослав. — Он на несколько недель уезжает в Италию, причем со своей матерью, которая, просто ненавидит Диану. Ты хоть понимаешь, как его мать может переклинить ему мозги?

— Во сколько у Артема рейс? — спросила я, рассчитывая, сможем ли мы успеть перехватить его до того, как он улетит.

— Около шести утра, — ответил Ярослав, разрушив мой только создающийся план, ведь если я останусь на сегодняшнюю ночь с Тимофеем, то я ему вовеки веков не объясню, зачем уходила в пять утра из дома. — Я попробую его перехватить, но сомневаюсь, что Лис включит телефон, а какими путями он поедет, я не знаю.

За нашим столиком повисла тишина, и даже официантки, смотря на наши хмурые лица, не решались к нам подойти.

— Ладно, — вздохнув, сказала я. — У меня тоже времени сейчас в обрез, так что остается надеяться только на чудо и на то, что эти пару недель отсутствия Артема в городе, его мать не вынесет ему мозг и разум.

Ярослав кивнул, и мы попрощались, вместе выйдя из кафе. Ярослав, сев на свой мотоцикл, умчался, а я побрела домой, обдумывая сложившуюся ситуацию.

Дома я быстро разобрала сумку, разложив свои вещи по полочкам, и поставила букет ромашек, чей аромат уже наполнил всю квартиру, в вазу, после чего я побежала собираться.

Как назло выбрать подходящий наряд я не могла, ибо хотелось показаться перед Тимофеем в чем-то обворожительном, а то, что висело у меня в шкафу он либо видел, либо не подходило к случаю, либо просто мне не нравилось.

Поэтому, взяв телефон с прикроватной тумбочки, я напечатала Тимофею сообщение.

«Тимофей,

Через сколько

ты приедешь?»

«Через три часа,

Не раньше, милая»

Я удовлетворенно вздохнула, и, взяв карточку, на которой у меня хранились деньги от бабушек и дедушек, помчалась в магазин за новым нарядом для этого особенного вечера.

В магазинах я пробыла около чуть больше двух часов, поэтому вероятность того, что с Тимофеем мы можем пересечься около подъезда, сильно возросла, а заставлять парня меня ждать, или собираться при нем я не хотела. Ничего не оставалось делать, как бежать в салон красоты к моей матери, надеясь, что на работе она отсутствует.

Хвала всему, мамы действительно на работе не было, поэтому я уложила себе волосы и заодно переоделась в купленное платье красного цвета.

Не повезло мне в одном — как только я добралась до дома, обнаружила машину Тимофея, которого самого в машине не было. Испугавшись, что Тимофей меня ждет около входной двери, поэтому схватила лишь телефон и ключи, я выскочила из машины. Но, как оказалось, парня в подъезде не было. Все было гораздо хуже — Тимофей был уже у меня дома.

— Привет, — скромно пробормотала я, входя в гостиную комнату, где и расположился Тимофей в черном шикарном костюме, в руке вертя ключи от моей квартиры, которые я отдавала Диане.

— Привет, — скупо отозвался Тимофей, осматривая мой наряд недовольным и рассерженным взглядом в темноте комнаты. — Не для Ярослава ли ты так оделась?

— Что? — оторопела я, уставившись на парня. — Тимофей, о чем ты вообще говоришь?

— Ты же только что встречалась с Ярославом, так? — откуда он узнал об этом, я и понятия не имела, но врать не было смысла.

— Я виделась с Ярославом около трех часов назад, ибо он не мог дозвониться ни до Артема, ни до Дианы, а мы случайно пересеклись в кафе, — все же немного приукрасила я, не имея права говорить о том, что на самом деле происходит в жизни его сестры.

— Знаешь, даже не это важно, ибо если ты все же с Ярославом, то так даже лучше, наверное, — проговорил Тимофей, поднимаясь с дивана и направляясь ко мне.

— Тимофей, что ты такое говоришь? Не хочу я быть ни с Ярославом, ни с каким другим парням, кроме тебя, — панически воскликнула я, надеясь, что весь этот разговор заключается лишь в его необузданной ревности, сделав шаг навстречу к парню.

— Мне все равно с кем ты хочешь быть, но со мной ты все равно не будешь! — закричал Тимофей, вытащив из своего черного пиджака мобильный телефон. — Зачем ты это сделала, идиотка? Зачем?

На экране его телефона одним за другим сменялись изображения, где были запечатлены фотографии мои «гениальных» планов мщения Юлии. Разбитая машина, испорченное платье и туфли.

У меня словно весь мир рухнул. Я боялась вымолвить и слово, хотя, кому я вру, ведь я просто не знала, что сказать. Я даже перестала дышать, испуганно взирая на фотографии, страшась посмотреть на Тимофея.

Но в планы парня не входило немое кино с моим участием, и он, убрав телефон, с силой дернул меня за подбородок, поднимая голову.

В шее отозвалась глухая притупленная боль, но я не обратила на это внимания, смотря в изумрудные глаза Тимофея, которые пылали ненавистью.

Я лишь осторожно прикоснулась своей ледяной ладонью к руке Тимофея, что до сих пор держала меня за подбородок, но парень отступил от меня на шаг так, словно ему были противны мои касания.

— Тимофей, — едва выдохнула я, не сдерживая жалких слез.

— Что Тимофей? — закричал парень, заставляя меня зажмурить глаза и сильнее плакать. — Что ты ноешь, а? Это я ныть должен из-за того, что связался с тобой! Боже, почему я такой дурак, раз связался с ней?!

Я еще горше заплакала, сотрясаясь от рыданий, не в силах вымолвить и слова в свою защиту.

— Что ты молчишь? — продолжал орать Тимофей, с силой хватая меня за плечо, сжимая до боли его. — Ничего сказать в свое оправдание?

— Тимофей, — сквозь слезы прошептала я, раскрывая глаза, но, не поднимая на него взгляда. — Я не думала, что моя ревность так далеко зайдет, но смотреть на тебя и нее было невыносимо больно, понимаешь? Мне до одури было больно из-за того, что я три года добивалась тебя, а она пришла и мигом все забрала. Я не смогла найти причину остановить себя, прости меня!

— Ты с ума сошла, Таня, — безразлично ответил Тимофей на мои слова. — Я пытался сдерживать себя, старался не ревновать, но что делала ты? Ты просто предала мои чувства. Ты жалкая.

Терпеть это всё было выше моих сил, и я просто села на пол, прямо в ноги к Тимофею, и ревела, понимая, что это конец. Я сама все разрушила из-за своей глупой ревности.

Я и правда выглядела жалко, сидя на полу в ногах Тимофея, который холодно смотрел на меня, уничтожая своим взглядом. И мне было физически больно ощущать на себе взгляд любимых изумрудных глаз, в которых не было даже ненависти. Лишь жалость. Ко мне. К моим чувствам.

Я умирала, сидя в его ногах, не в силах ни произнести и слова, ни встать с холодного пола. Я умирала, осознавая, что все то, за что я боролась, больше нет. Я умирала, и это было лучшее решение всех проблем.

А Тимофей, возвышаясь надо мной не только в физическом плане, добивал меня своим взглядом. Он просто стоял и смотрел, как я, молча, осознаю свои ошибки и морально умираю.

Мой мир, который был состроен только вокруг Тимофея, рухнул, оставляя только груды и руины. Я осталась совсем одна в мире. Тимофею теперь будет все равно, как я буду дальше жить. Мои родители едва ли не отказались от меня. Диане сейчас будет совершенно не до меня.

Но вдруг Тимофей присел около меня на корточки, вновь поднимая мою голову на себя. В душе едва расцвела надежда, заметив слабую улыбку на лице парня.

— Жаль, что ты всё уничтожила, Таня, — печально сказал Тимофей, вновь убираю руку в карман своего пиджака. — Держи, малышка, на память.

И кинув мне на колени что-то, Тимофей поднялся на ноги, и печально на меня взглянув, вышел из моей квартиры и из моей жизни.

Тихий хлопок входной двери отозвался во мне громким взрывом до конца разрушавшегося мира, и я, опустив глаза на свои колени, уронив слезы на платье, заметила маленькую коробочку красного цвета.

Дрожащими руками я подняла её и раскрыла. Новый поток слез с большей силой вырвался из меня. Я смотрела на обручальное кольцо, и понимала, что я потеряла. Я ПОТЕРЯЛА ВСЕ!