Первое с чего начала я — просветила лучшую подругу. Одна голова — хорошо, а две мстительные головушки — лучше.

Когда Долматова прознала обо всём, то на-секунд таки десять, мне показалось, что Артёму надо писать завещание.

Я, конечно, удержала подругу от кровавой мести, но шестерёнки у неё закрутились в два раза быстрее и коварнее.

— Тань, — успокаивала я подругу. — Первое, нам сейчас нужно на бал. Второе, есть способы и коварнее.

— Здраво мыслишь, — выдохнула подруга, суетясь по моей комнате.

— Ага, я с этой мыслю, переспала, — обернулась к ней. — Во всем смыслах и позах.

Таня понимающе улыбнулась, вздохнув, и в её глазах я прочитала, что она точно догадалась о моем «взрыве безумия».

— Угадала, — хитро и коварно улыбнулась я, подкрашивая губы тёмно алой помадой.

Мы с Долматовой находились у меня дома в моей же комнате и ждали часа, когда за нами подъедут. Тимофей, находящийся за стеной, выбирал между бабочкой и галстуком.

Мы выглядели роскошно и дорого.

Подруга, облачённая в коротенькое тёмно красное, бордовое, платье с разрезом на левой ноге и глубоким декольте, надевала в тон платью бархатные туфли на высоком каблуке. В сереньких волосах подруги завивались красные цветочки, количеством в семь штук. Глаза были ярко подведены, а на тонких, в цвет алой крови, губах, мелькала обольстительная улыбка.

Я, одетая в чёрное до пола платье, с разрезом на правой ноге и с тем же глубоким декольте и вырезом на спине, подкрашивала губы в тёмно алый, почти чёрный, оттенок. Чёрные лаковые туфли делали меня на пятнадцать сантиметров выше и придавали грацию. А из открытых носиков поглядывали два пальчика умело накрашенные в чёрный лак. В ушах виднелись длинные чёрные серёжки с золотым круглым держателем. Волосы, собранные в шишку, не показывая крепления, открывали спину. А так же, на большом пальце левой руки, красовалось серебряное церковное кольцо.

Тимофей, конечно, был против столь откровенных нарядов, опасаясь, что весь вечер будет отгонять от нас ненужных личностей, на что, подруга дерзко заявила, что мы — девушки свободные и делаем что хотим. Таким взглядом брата ещё никто не смирял.

Но, всё это было показным выступление. Что я, что Танька хотели поскорее бы снять всё это обличие и переодеться в джинсы и футболку.

Глядя в зеркало, я понимала, что на меня смотрит чужая холодная девушка. А это мне не нравилось. Это не я! Но, так уж и быть, я продержусь один вечер в этом обличии, а потом вернусь в свой родной образ и встану на скейт.

— Вы готовы? — спросил Тимофей, заходя в мою комнату.

— Всё-таки галстук, — усмехнулась я, разглядывая безупречный черный костюм брата.

— Он в бабочке на дворецкого похож, — хохотнула подруга и быстро скрылась в коридоре.

— Она уже в роли, — пожала плечами я, не зная как объяснить поведение Долматовой.

Когда я пыталась заговорить с ней, она лихо уходила от темы или делала вид, что сильно занята и не может ответить.

* * *

До места мероприятия мы добрались довольно быстро и в хорошем настроении. Шутили по поводу вечера, и кто в чём будет одет. Так же, кто в этом году будет кандидатка в невесты. Мы с Танькой открыто молились, чтобы всё прошло мимо нас.

— Спасибо, — скривилась подруга, припоминая события минувших дней. — Я только от Олега избавилась.

— Что за Олег? — неожиданно прозвучал вопрос от Тимофея, который заметно напрягся.

— Да, пока тебя не было, братец, её чуть замуж не выдали, — поспешила я открыть правду.

Тимофей злым взглядом посмотрел на мою подругу, которая встретила его дерзким взором. Это была захватывающее противостояние изумрудный глаз против стальных очей.

— Я не собираюсь смотреть, как вы насилуете друг друга глазами, — прокашлявшись, сказала я, привлекая внимание брата и подруги.

Подруга чуть смущённо отвела взгляд, и выглянула в окошко. На её лице образовалась мрачность от одного вида большого белого дома с золотыми подсветками.

— Приехали, — перекрестились мы, выбираясь из машины.

И тут началось всё наше не любимое. Многочисленные приветствия и выслушивания как мы похорошели. Вопросы о женитьбе и вообще семейное положение. Вспышки камер, через, чур, громкий смех, разговоры, светские сплетни, шампанское. Думаю, самое нормальное было только шампанское. И то, которое мы не употребляли.

Зал был просторный, величавый, впечатляющих размеров. В нём поместились уже больше пятидесяти человек, и всё равно казалось, что зал пустует. Встретившись с родителями, я и Тимофей «слушали» о чём они разговаривают с какими-то деловыми партнерами. Татьяна удалилась к своим родителям, сообщив, что постарается выжить.

Зал наполнялся людьми, на которых я не обращала внимания и лишь кивала головой в знак приветствия. Но, ещё один щелчок лифта привлёк моё внимание. Обернувшись, я узрела, как из моего боязливого места гордой походкой выходят три самых натуральных самца.

По-другому сказать нельзя было! Рядом с самым взрослым, под руку шла миниатюрная блондинка, видно, мать семейства. Чуть помладше шёл накаченный молодой человек, а рядом с ним, скромно, немного неловко вышагивала рыженькая девушка. Ну, и третий самец по счёту был не менее сексуальнее. Даже наоборот. Но, вышагивал он один.

Семейство Лис. Виктор Анатольевич, Павел Викторович и Артём Викторович.

Думаете, что я их не ожидала? Вовсе нет. Они тут самые почётные гости, ведь бал устраивает родной дядя Павла и Артёма. То есть, родной брат Виктора Анатольевича.

Но, о Боже! Семейство Лис направлялось прямо к нам!

Непонятное чувство затрепетало внутри. Волнующее, что связывало тугой узел внизу живота и заставляло выворачиваться все внутренности одновременно. Бабочки, спрятанные на долгое время в моих мистических ящичках, выпорхнули вновь, захотев посмотреть на абонента, заставляющего так волноваться и будоражить мои драгоценные органы.

— Здравствуй, Александр Васильевич, — обольстительно поздоровался глава семейства Лис. — Ангелина Константиновна.

— Здравствуй, Витя, как официально, — хохотнул отец.

— Привет, Виктория, — мама мило улыбнулась, и они тихо заговорили на какую-то светскую тему.

— Дамы, — Виктор Анатольевич кивнул на меня.

— Ты забыл Диану? — папа удивился не на шутку, от чего Виктор ещё раз осмотрел на меня, и, хлопнув себе по лбу, засмеялся.

— Изменилась, изменилась, — покачал головой он. — А я-то подумал, что это у Тимофея невеста.

— У Тимофея другая невеста, — сказала я, чтобы спасти подругу.

— И кто же эта счастливица? — вежливо поинтересовался Паша, брат Артема.

— Моя подруга, — выдохнула я. — Таня Долматова.

Тимофей посмотрел на меня с улыбкой, обещающей мне серьезный разговор.

— Помню её, помню, — улыбнулся своим воспоминанием Виктор Анатольевич. — Постоянно у тебя в больнице пропадала.

— Не будем вдаваться в старые воспоминания, — смущённо и быстро ушла я от темы, заметив, как оживился Артем.

— Как скажешь, — отвесил шутливый поклон отец Артема. — Прекрасно выглядишь!

— Спасибо, — я убрала руки за спину, так как отец Артёма смотрел прямо на них. — Извините, мне нужно найти подругу.

— Конечно-конечно, — ответил Виктор Анатольевич.

— Тимофей, — я взяла его под руку, и повела за собой.

— Что это сейчас было? — прошипел он.

— Мне нужно её как-то спасать, пойми! — с диким волнением ответила я. — Здесь парней — огромная куча, а так же Марина Алексеевна с Олегом уже прибыли, а ситуацию мы тебе уже объяснили.

— Хорошо, — вдруг быстро согласился брат. — Пойду к своей невесте, и объясню ситуацию.

Тим осмотрел меня, и, выдохнув, отправился на поиски Долматовой. Я с облегчением вздохнула, радуясь, что Тимофей быстро согласился.

Осмотрев огромный зал наполненный людьми, я отправилась к родителям. Разговаривать я не хотела, а просто кивать и поддакивать — легко. Однако путь мне преградило тело молодого человека, облачённого в белый костюм. И нет, это был не Артём! Он-то был в шикарном чёрном костюме. Да, и меня не тянула к этому туловищу.

— И снова здравствуйте, — усмехнулся парень, кладя свою ладонь на мой локоть.

— Здравствуй, но мне пора, — быстро ответила я, стараясь сделать шаг вправо, сбросив его руку.

— И куда ты так рвёшься? — поинтересовался он, нагло кладя руку мне на талию.

На моё спасение, я встретилась взглядом с отцом Артёма, и состроила паническое выражение лица. Через мгновение, я была спасена своим отцом.

— Где Тимофей? — басом поинтересовался папа, оглядывая помещение.

— Следит за Танькой, — пожала плечами, с опаской оглядываясь вокруг.

Вот еще, почему мы опасаемся этого бала. Однажды, года два назад, здесь была изнасилована кандидатка в невесты.

— Артём, — вдруг обратился к парню мой папа. — Присмотри за ней, а то чувствую, что сегодня ей грядут одни приставания.

— Думаю, ей это льстит, — сказал Артем так тихо, что смогла это услышать лишь я. — Конечно!

— Спасибо, — отец кивнул, и удалился вместе с Виктором Анатольевичем.

— Что ж, быстро переключаешься, — похабно усмехнулся Тёма.

Я отмолчалась, отворачиваясь от парня, совсем забыв об открытой спине из-за выреза платья.

— Неудивительно, — заставило меня обернуться и встретиться глазами с Артема

— Ты о чём? — усталым голосом спросила я.

— О твоём наряде, — кивок на платье. — Что, льстит внимание?

— Артём, — спокойно, чуть устало выдохнула я. — Прекрати меня терроризировать. Если не хочешь следить, пожалуйста. Я тебя не держу.

— Извини, — вдруг изменился он, подходя ко мне. — Просто день суматошный, вот и срываюсь на всех.

Я промолчала, не в силах вымолвить и слова, так как парень прижал меня к себе и положил голову на плечо.

— Извини, я думал ты в кандидатках, — перед нами появился тот самый парень в белом.

— На первый раз прощаю, — быстрее оправился Тёма. — Но, больше к ней не подходи.

— Понял, — усмехнулся он, и, кивнув, удалился.

— Поскорей бы убраться отсюда, — зло выдохнула я, беря Тёму за локоть.

— Много внимания? — парень посмотрел по сторонам.

— Ненужного внимания, — поправила я.

— Ты же актриса, — удивился он.

— Это другое, — пожав плечами, ответила я. — У любой актрисы в будущем есть охрана.

— У тебя есть я и Тим, — заметил с усмешкой Артем.

— Вы когда-нибудь уйдёте, — с улыбкой ответила я, представляя, что будет, если лучшая подруга сойдётся с братом.

— Дамы и господа… — отвлёк нас от разговора голос Степана Анатольевича.

Ещё пару часов мы стояли и выслушивали всякие поздравления. Смотрели, как вручают награды. Как пополняются счета. Подписываются контракты. Объявляют, что ждёт нас в будущем, и наконец, в завершение вечера, определили место, куда пойдут деньги.

— Неужели, — рыкнула я, снимая с себя серёжки и убирая их в маленькую сумочку.

Мне помогли надеть пальто, так как на дворе уже стояла поздняя ночь, и было прохладно. Танька была тоже не в настроении, поэтому молчала и постоянно оглядывалась на Тимофея. Тот, тем временем, отводил взгляд.

С Лисом и его семьёй мы попрощались пару минут назад. Мило и сдержанно. На протяжении вечера, мысль о мести угасала. Но, вновь появлялась, когда он отвлекался на посторонних дам. А посторонние дамы были практически все! То подойдут со мной поздороваться, то с ним. То ещё новый повод найдут! Курицы! И да, когда я поймала себя на этой мысли, поняла, что просто напросто ревную! Р Е В Н У Ю!

Мы вышли из «дворца» и отправились к машине родителей, которые милостиво настояли подбросить нас домой. Попрощавшись с Долматовой, которая уехала со своими родителями, я села в машину и склонила голову к плечу брата. Тот не возражал и положил свою голову на мою макушку.

Домой я прибила в сонном состоянии, удивляясь, как вообще стою на ногах. С радостным, но измученным воплем побежала в ванную и смыла с себя всю эту парадность. И вот! Теперь на меня из зеркала глядит не двадцатипятилетняя стерва, а маленькая, на вид даже не двадцатилетняя девушка со светлыми волосами и маленьким ростом.

— Спать, спать, спать, — зевая, пробубнила я, освобождая ванну для брата.

А теперь, немного, на сон грядущий, поведаю вам историю моего знакомства с Лисом Виктором Анатольевичем. Мамин коллега. Он меня и зашивал, поэтому так внимательно смотрел на руки, на которых виднелись шрамы, которые всячески скрываю. Нет, я не хочу их убирать. Зачем? Избавляясь от них, я не решу проблемы. Просто умело закрываю их браслетами или напульсниками.

— Спокойной ночи, — Тим обернулся, и, поддавшись порыву, прижался своим лбом к моему лбу. Наш детский трюк, когда мы просили прощения или не знали что сказать.

— Спокойной, — выдохнула я, и, развернувшись, ушла в комнату.

И предвкушая завтрашнюю месть, я погрузилась в царство Морфея.