5 год, по летоисчислению Нового мира.

Ангар Nr. 39, Порто-Франко

— Не п-пью…

— Правильно. Я вот тоже — сейчас это допью и… брошу, — голоса звучали совсем рядом. Рядом, но как-то неестественно и плоско. Как через вату. И говорят на русском… Это ещё что такое? Все наши гости уехали и русских среди них не было.

— Эй, кто там пить надумал? Вчера не нагулялись? — я поднял голову от подушки. — Горло вырву!

— Не бузи, Нардин! Никто, никуда не пьёт, — раздался голос Шайя, — это фильм.

— Фильм?! Какой ещё, к дьяволу, фильм?

— Ты что, Поль, совсем тут одичал?! Про видеомагнитофон слышать не доводилось?

— Чёрт подери! — я сел на койке, стирая ладонью остатки сна. Да, уже начал забывать. В этом мире быстро отвыкаешь от таких привычных вещей, как телевидение, реклама и кинотеатры. Были разговоры про создание частной радиостанции, но идея быстро заглохла.

— Смотрю «Белое солнце пустыни», — пояснил Шайя. — Вчера вечером взял у Насти. У неё есть несколько кассет, с русскими фильмами.

Да, конечно. Совсем забыл. Два дня назад, в наш вагончик, мы притащили телевизор и видеомагнитофон, обнаруженный в одном из ящиков. Была и видеокамера, но кого нам здесь снимать? Разве что Рино и то, с сюжетами будет сложновато. Или он что-нибудь грызёт, или дрыхнет, раскинувшись на свободной койке. Вот и сейчас рысёнок развалился на кровати Эндрю. Прикрыл лапой глаза и тихо сопит, уткнувшись носом в подушку.

Всё, поспать уже не получится. У Карима, после последней контузии, случались перебои со слухом и звук телевизора он выкручивает на полную мощность. Пока принимал душ, он приготовил кофе. Кофейный аромат несколько примирил с ранним подъёмом. Выбиваю из пачки сигарету. Звонкий щелчок зажигалки…

За окном висели предрассветные сумерки. Все ещё спят и только в вагончике Чамберса, окно светилось привычным бордовым светом. У него что, приступ бессонницы? С другой стороны, — нет худа без добра. Если не спит, значит можно поговорить о делах. Оставив Карима досматривать фильм, я вышел на улицу и направился к Джеку.

— Ну что, голова не трещит после вечеринки? — спросил я, вваливаясь к шефу.

— Иди ты к чёрту, Нардин, — хмуро отозвался Чамберс.

— Ещё бы, столько выпить! А мы тебя предупреждали? Предупреждали. Говорили, что незачем мешать вино, виски и пиво? Говорили. Пить надо что-то одно и желательно русскую водку. Под правильную закуску, разумеется.

— Этот Рэндолл, мать его так, пьёт как лошадь и не хмелеет, — он тяжело вздохнул и приложил к голове холодную банку пива. — Профессионал…

— Тебя тоже дилетантом не назовёшь, — я успокоил начальника и устроился на свободном стуле. Стул жалобно скрипнул, но выдержал. Хлипкая здесь мебель. На письменном столе царил беспорядок: лежали какие-то коробки, пачки бумаг и пустой рюкзак Тернера. — С какой радости вчера надрался?

— Не знаю. Накатило что-то.

— Опять воспоминания?

— Нет, — Чамберс лениво отмахнулся, — скорее усталость. Мне иногда кажется, что я слишком долго живу. Как ни крути, но в жизни есть определённый рубеж, за которым всё выглядит иначе. Иначе смотришь на окружающих, на мир и на воспоминания. Ты начинаешь ценить то, что было и перестаешь жалеть о том, чего у тебя никогда не будет.

— Ясно, — отрезал я. — Устал, значит, от жизни, меланхолик ты наш, новоземельный? Джек, по хорошему, тебя надо вздуть за такие мысли. Чтобы дурь выбить. И не надо дёргать на меня бровями. Ты начальник, или так, погулять вышел? Запомни, это не усталость, а неправильное восприятия мира! Уезжать пора. В дороге, все дурные мысли выдует, и хандру как рукой снимет. Поверь, я знаю.

— Он мне ещё будет рассказывать, как там бывает!

— Что поделать, — я развёл руками, — если самому не доходит, то приходится объяснять.

— Шёл бы ты, Поль… Прямо и никуда не сворачивая…

— А я и пришёл. К тебе. О делах поговорить. Если точнее — о людях.

— О людях? — Чамберс обречённо вздохнул и поставил пивную банку на стол. Судя по переполненной пепельнице, он спал всего несколько часов. — Давай о людях, если больше поговорить не о чем. С кого начнём?

— С пьяницы Джека Чамберса, — ухмыльнулся я и разложил на столе бумаги. — Ладно, не кипятись! Тебе, как я погляжу и так хреново.

— Сказал бы я…

— За язык никто не тянул. Итак, мистер Чамберс, — я сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями, — Билл Тернер, Анастасия Фёдорова и весёлая компания, в виде трёх охранников отморозков. С этими ребятами всё ясно — они больные на всю голову, но тебе такие и нужны. Есть несколько вопросов о четырёх оставшихся. Первый из них, — Александр Козин.

— А что с ним не так? — удивлённо дёрнул бровью Чамберс. — Прекрасные рекомендации. Хороший механик-водитель. Полярник. В Новый мир пришёл два месяца назад.

— Всё так, — кивнул я и бросил взгляд в личное дело. — Сорок два года, в хорошей физической форме. Рост — метр восемьдесят пять, вес — девяносто пять килограммов. Русые волосы, глаза тёмно-серые. На правой руке не хватает мизинца. Разведён, детей нет. Разбирается в радиоделе. В Старом свете работал в Арктическом и Антарктическом научно-исследовательском институте. Участвовал в пяти экспедициях в Арктике и трёх в Антарктиде.

— И чем он тебе не нравится?

— Мы не говорим о моих симпатиях, Джек! Если бы Козин отправился куда-нибудь на Север, то всё понятно. Привычный для него климат, привычная работа. За каким дьяволом он пришёл в Новый мир? Здесь лёд можно увидеть только в холодильнике. Экзотики захотелось? Сомневаюсь. Он, судя по всему, видывал такие виды, что нам и не снились! Покоя? Откуда ему взяться, этому покою.

— Хорошо, я подумаю над этим. Давай дальше.

— Андрей Никоненко.

— Стоп! — при этом имени Джек хлопнул ладонью по столу. — Да, он уже не молод. Ему почти шестьдесят лет, но…

— Пятьдесят девять, — уточнил я.

— Нам чертовски повезло, что мистер Андрей идёт с нами. Это профессионал экстра-класса. Такого картографа, как он, в Новом мире больше не найдешь. Он большую часть своей жизни провёл в различных экспедициях и силён как медведь. Тут ты можешь быть спокоен. Да, он нелюдим, хмур, но это человек. С большой буквы.

— О"кей, — я поднял ладони, — значит с ним заканчиваем. Идём дальше. Джерри Стаут. Тридцать четыре года. Рост — метр семьдесят, вес — восемьдесят два килограмма. Близорук. Коренной американец. Холост, детей нет. Работал на кафедре Йельского университета. Занимался биологией. Судя по досье, подавал большие надежды. Холёный, голубоглазый блондин, с ямочками на щеках. И вдруг, этот плейбой идёт в поисковую партию? Да, здесь хорошо платят, но и риск немаленький. Тебе не кажется это странным?

— Да, с этим парнем не всё ясно, — согласился Чамберс. — Но другого свободного биолога на Базе сейчас нет. Дальше.

— Елена Куликова, — начал я. — Двадцать девять лет. Закончила Первый Ленинградский медицинский институт…

— Дальше можешь не продолжать, — Джек вдруг весело засмеялся. — Медики, в Новом мире на вес золота. Я не знаю, почему вы так невзлюбили друг-друга, но лучше бы вам, ребята, подружиться.

— Смотри сам, — буркнул я. — Моё дело предупредить.

— Ладно, Поль, оставь свои бумажки, я посмотрю. Ты лучше сюда взгляни! Видишь? — и хмурое лицо Чамберса неожиданно просветлело. Он разложил на столе потрёпанную карту. Бережно разгладил её ладонями, прижал завернувшийся уголок пустой кружкой и уставился на бумагу.

— И что именно я должен увидеть? Твою похмельную физиономию?

— Тоже мне, остряк самоучка! — пробурчал он и ткнул пальцем в карту. — Сюда смотри!

— Так бы сразу и сказал. Обзывается ещё… Это что такое? Новый город? Откуда?

— Нет, это не город. Форт! Толстяк Рэндолл поделился информацией. Он его и основал. Крёстный отец, мать его так.

— Крёстный, говоришь? Слушай, а ему подходит это звание. Есть в нём что-то такое, — я развёл руки в сторону, — основательное.

— Лишний вес! — подсказал Джек и оглушительно расхохотался.

Новый поселением, на карте, оказался форт Ли. Он расположился на берегу, в двух тысячах километрах, к западу от форта Линкольн. Экспедиция Алекса Рэндолла Ли не зря потратила деньги Ордена. Кроме уточнённой береговой линии, на карте синели две извилистые черты, — реки. Одна из них, в дельте которой и разместился форт Ли, получила имя «Большая река». На старой карте, эта часть побережья была изображена отдельными участками и, как правило, с большой погрешностью.

— Далеко твои приятели сходили, ничего не скажешь. Долго бродили?

— Они вышли из Порто-Франко год тому назад. На десяти машинах. Две утопили. Эти упрямые черти пытались идти вперёд, когда начался сезон дождей. Ещё одну потеряли при возвращении. В новом форте, Рэндолл оставил большую часть команды. Там сейчас около тридцати человек. Говорит, что они там неплохо развернулись.

— Плохо. У нас всего три машины. Надо ещё парочку взять. Будет что утопить, по дороге.

— Очень смешно, да, — кивнул Джек.

— Слушай, Легенда, а почему к нам такая несправедливость? Мы, значит, пойдём на трёх машинах, а они, как господа, раскатывают целой автоколонной? Ещё и служебный транспорт топят, не глядя. Непорядок…

— Потому что, они — экспедиция, а мы — поисковая партия. Улавливаешь разницу?

— Не совсем.

— Ничего, старина, с бывшими военными такое случается. Особенно с парашютистами. Вам, как говорится, всё равно: что пулемёт, что виски, — лишь бы с ног свалило. Ладно, так уж и быть, объясню. Тебе повезло, что я сегодня добрый, — Чамберс посмотрел в окно и задумчиво поскрёб щетину. — Экспедиции, в Новом мире, идут в те места, где люди уже бывали. Как правило, проверяют, уточняют и наносят данные на карту. Они работают по меткам, которые предоставлены разведчиками территорий. Поисковые партии, которые мы представляем, это и есть, те самые разведчики. Стая гончих. В разговорах, эти понятия часто путают, но между нами большая разница. Мы никогда не отправимся на разведку большим коллективом.

— Дешевле, — уточнил я.

— Я бы сказал иначе, — целесообразнее, — Джек наставительно поднял указательный палец и продолжил. — Согласись, что для Ордена, списать в безвозвратные потери десять человек легче, чем потерять экспедицию из сорока или пятидесяти человек.

— И совесть меньше мучает.

— Несмотря на это, — он пропустил мои слова мимо ушей, — информация, которую мы приносим, часто стоит десяти таких экспедиций. Понимаешь?

— Стараюсь, — я ещё раз посмотрел на карту. — Хорошее место выбрали.

— Да, нам очень повезло. Просто сказочно.

— Ещё бы! Такая промежуточная база.

— Именно, Поль! Именно! Через три дня туда отправят небольшую грузовую посудину. Ты её должен помнить, — мы на ней ходили в форт Линкольн.

— Это плавающее корыто ещё не утонуло? Через три дня, говоришь? Так быстро?

— Я сам удивляюсь! Орден, что-то озаботился расширением обитаемой части своего мира. К чему бы это, не знаешь?

— Откуда мне знать, Джек? — я укоризненно покосился на шефа.

— Ладно, это их проблемы. Давай наши обсудим…

Через полтора часа, набросав список дел на сегодня, я выполз из вагончика на свежий воздух. Ветер дул со стороны моря и в воздухе пахло солью и гниющими водорослями. Обвёл взглядом территорию: народ уже проснулся и пытался трудиться. Я повернул за угол и столкнулся с… Твою мать…

— Привет, Поль, — просто сказал Виктор. — Чамберс у себя?