Лене спалось тревожно. Снова снилась драка, сильно ныло ушибленное колено. Вдруг он услышал шум колес, с хрустом давивших мелкие камешки. Леня приподнялся и посмотрел в окошко. Было темно, луна чуть проглядывала из-за туч. Все спали. Только палатка Сергея Ивановича слегка просвечивала, там еще горела лампа. Из подъехавшей повозки вылез ветеринар Воинов.

«Значит, что-то случилось», — подумал Леня и сразу же разбудил Васю.

— Пошли! Олегов дядя приехал, понимаешь?

Вася стал не спеша одеваться.

— Вы куда? Я тоже! — Игорь с трудом открыл глаза и приподнялся.

Глухо доносился голос Сергея Ивановича.

Ребята отогнали Савраса, который сердито зафыркал, и, не спрашивая разрешения, вошли в палатку. Леня в трусах, Вася одетый, как обычно, Игорь, закутавшийся в одеяло.

Казалось, их даже не заметили. Воинов сидел спиной ко входу на табуретке, Сергей Иванович рядом с ним на кровати.

— Да, — Воинов печально покачал головой, — вернулся я с завода, а его нет. Я сразу подумал, что не спроста! Подождал, подождал, да и решил: поеду, узнаю, хоть и потревожу в столь позднее время.

— Погорячился я! Не следовало его прогонять, — с сожалением сказал Сергей Иванович, взглянул на ребят: — Позовите Максимыча и Костю.

Вася вышел.

— Нет, это уж не вы, а я кругом виноват, — снова заговорил Воинов. — Скрыл правду. Надо было давно все рассказать, да я как-то стыдился, думал, авось, всё обойдется. Я сам ему посоветовал говорить, что приехал он сюда потому, что родители в командировке. Не хотелось сор из избы выносить. На самом деле никуда они не уехали. Просто Олега пришлось увезти из Харькова. Под плохое влияние парень попал. А, впрочем, и не разберешь — кто там у них виноват. Подобралась их там такая компания: отметки — ерунда, пионеротряд — ерунда, это для маленьких, а главное — время весело провести. Брат мой — человек очень занятой, жена на единственного сыночка молится. Дальше — больше, денег сыночку с его дружками, конечно, не хватало. Начали изворачиваться, выпрашивать, таскать. До того дошло, что племянничек мой бабушкины золотые часы украл и продал.

Леню не то от холода, не то от волнения била дрожь.

— Мы думали, он домой пошел, — сказал Вася, — я видел, как он к озерку подходил.

— К озеру! — Воинов испуганно встрепенулся, — а вы потом там были? Ничего там такого, ну, что ли, подозрительного?

— Я был, — ответил Игорь, — но не присматривался, выкупался и ушел.

Сергей Иванович на секунду задумался и скомандовал:

— Степан Максимыч, разбудите рабочих, приготовьте факелы!

Факелы осветили лагерь красноватым, тревожным светом.

Все быстро пошли к озерку.

Там, как всегда, склонившись к воде, лениво дремал тальник.

— Продолжайте искать кругом, а мы с товарищем Воиновым поедем в поселок. Если Олег там не появился, сообщим в милицию, — решил Сергей Иванович.

Люди шли, высоко поднимая над головой факелы, зорко всматривались, громко кричали.

Олега нигде не было.

Вернулись утром, усталые и запыленные.

— Мы сделали всё, что могли. Теперь розыском Олега займется милиция.

Все разошлись по местам, хмурые и молчаливые.

В степи, недалеко от дороги, одиноко лежал большой, непонятно как туда попавший, камень-горюн. Будто отшвырнул его от горы какой-то сказочный великан.

Максимыч посмотрел на камень, отвернулся и печально сказал:

— Вот так и с человеком бывает! Оторвется от людей и горюет свой век!

Вовка тоже взглянул на одинокий, затерянный в степи, камень и удивленно заморгал. Он отчетливо увидел два камня.

— Но там же был один камень, — сказал Вовка и помчался к Косте за биноклем. Долго крутил винты, стараясь получше отрегулировать, и вдруг подпрыгнул.

— Там, возле камня… Олег сидит!

— Иди ты! — Игорь вырвал у него бинокль.

Все по очереди подносили бинокль к глазам. Действительно, возле камня сидел Олег.

Побежали к Сергею Ивановичу. Тот встретил это известие очень холодно:

— Сидит? Ну и пусть сидит, не нянчиться же с ним. — И наклонился над чертежом, показывая, что разговор окончен.