– Стены двигались? – переспросила Кэтлин. – А каким образом?
– Все это походило на съемочный павильон в Голливуде, – объяснил я. – Представь себе пять разных мизансцен с тремя вариантами стен и потолка. На одном из этих потолков есть даже хрустальные люстры.
– Но как же все это меняется? – настаивала она.
– Просто бесшумно занимает свое место.
– А как еда? – спросила Кэтлин.
– Тебе бы она точно понравилась! – ответил я. – Мы когда-нибудь туда съездим.
– Все равно, расскажи мне сейчас.
– Ну, хорошо. Там была башня из морепродуктов, с вырезанной фигурой морского конька на вершине. Три уровня устриц, которые лежали на половинках раковин, а в некоторых из этих раковин были настоящие жемчужины!
– Ну а как дама, с которой ты обедал?
Ой-ей-ей, подумал я.
– А что с ней такого?
– Сколько ей лет?
Я сделал задумчивую гримасу.
– Трудно сказать.
Это был как раз один из тех случаев, когда приходилось выбирать между правдой и счастьем. Смысла скрывать правду было немного, потому что, во-первых, это не была какая-то интрижка, а во-вторых, Кэтлин и Калли никогда, скорее всего, не встретятся. Но даже если это вдруг произойдет, Калли никогда меня не продаст. Наши с ней секреты были нашими секретами. Мы всегда прикрывали спины друг друга.
Я посмотрел Кэтлин прямо в глаза – так, как меня научил президент Клинтон – и сказал:
– Милая, миссис Каллоуэй не меньше шестидесяти.
– Шестидесяти? – уточнила она.
– Как минимум, а может быть, и все шестьдесят три.
– А как так получилось, что тебе пришлось лететь в Вегас, чтобы сводить ее на представление и на обед?
– Я же тебе уже говорил. У нее заболел муж. А у них уже были билеты на представление и бронь в ресторане. Он один из моих боссов, так что выбора у меня не было.
– Г-м-м-м, – промычала Кэтлин. – Но выглядишь ты так, как будто отлично провел время.
– Это я просто притворяюсь.
Из-за своего первого мужа, этого Кена Чапмена, Кэтлин была довольно недоверчива. Я видел, как она пытается разобраться с моим объяснением, и решил прекратить ее мучения.
Я хлопнул себя по лбу.
– Только что вспомнил. У меня же есть фотография с Милдред.
– Милдред?
– Милдред Каллоуэй. Официант снял нас на мой мобильный.
– В «Свитч»?
– Ну да.
– А зачем?
– Мне неудобно говорить, но эта миссис Каллоуэй почему-то решила, что я красивый. И вот она решила отправить это фото своей подружке в Сиэтле, чтобы та подумала, что у нее было романтическое свидание с молодым поклонником.
– Покажи телефон, – потребовала Кэтлин. – Я хочу посмотреть на тебя и эту детку.
Я полистал память телефона и протянул его моей девушке.
– Пожалуйста.
– А-а-а-а, – сказала Кэтлин. – Да эта Милдред просто очаровашка!
– Ты лучше, – сразу же сказал я, доказывая, что ни перед чем не остановлюсь.
– Вы только взгляните на эту улыбку! – продолжила Кэтлин. – Видно, что она чувствует себя превосходно. И ты тоже неплохо выглядишь, милый.
– Спасибо.
– А на заднем плане это что, та самая башня из морепродуктов?
– Вот именно. Надо было снять ее поближе для тебя.
Прежде чем вернуть мне телефон, она нажала на кнопку вперед, чтобы увидеть следующую фотографию – их больше не было, а затем назад, чтобы проверить предыдущую – это оказалась фотография ее и Эдди, играющих во время исторического визита социального работника Патти Фелдсон к ней в дом.
– Я не знала, что ты нас сфотографировал, – сказала Кэтлин.
– Не смог удержаться, – ответил я. – Ведь тот день был очень важен для всех нас.
– Мне нравится, как ты говоришь «для нас». – Кэтлин улыбнулась самой очаровательной улыбкой на свете, а потом вдруг погрустнела.
– Что случилось?
– Прости меня, – ответила она. – Мне вдруг показалось, что ты меня обманываешь.
– С Милдред?
– Нет, милый. С какой-нибудь красоткой из Вегаса. А ты все это время вел себя как зайчик… Ты можешь себе представить, что я в тебе сомневалась? Глупо, правда?
Если подумать обо всех тех гадостях, которые я совершил, подумал я, то не так уж и глупо.
– Тогда, – сказал я, глядя на дверь в спальню, – как ты думаешь, может быть, мы…
– Не знаю, – ответила она.
– А почему?
– А вдруг ты будешь мечтать о Милдред, занимаясь любовью со мной?
Кэтлин расхохоталась и потащила меня в постель.
А потом, в самый кульминационный момент, я простонал:
– Милдред… о, Милдред!
Кэтлин рассмеялась и сказала:
– А может быть, тебе действительно стоит заняться этим с Милдред? Но если займешься, то убедись, что она наверху.
– А это еще почему?
– А это чтобы ты почувствовал, что это такое, когда старость медленно нисходит на тебя.