53
Бекки уже в третий раз тщательно просматривала список, проверяя, все ли записанные в нем люди получили приглашения. Она ужасно нервничала. Мораг как раз была в пути, она возвращалась из Нью-Йорка, собираясь прибыть на открытие прямо с самолета. Бекки заверила ее, что контролирует ситуацию и что ей не о чем беспокоиться. Она знала, как устраиваются подобного рода мероприятия. Удовлетворившись ее заверениями, Мораг приземлилась в аэропорту имени Кеннеди. Она улетала в Америку на охоту за новыми художниками, а Бекки была оставлена здесь для организации приема и руководила галереей одна. Но она продолжала нервничать. Амбер все еще была в этом проклятом Мали, а Мадлен совсем ничего не знала о торговле предметами искусства. Бекки могла только молиться, что сделала все правильно и что все пройдет нормально, без неожиданных неприятных сюрпризов. В списке было двести сорок имен. Мораг перепроверяла его один раз в месяц, добавляя какие-то новые или удаляя из него некоторые имена. Она отслеживала все изменения в этом списке так, как некоторые люди бдительно следят за своими драгоценностями или блюдут семейные тайны. Она знала, что успех или неудача работы галереи почти полностью зависят от того, чьи имена внесены в список, сколько работ они готовы приобрести в любой из сезонов. Бекки чуть не упустила из виду картотеку возможных соперников по бизнесу, владельцев других галерей, которую вела Мораг. Было чертовски сложной задачей отыскать возможность внести в список приглашенных еще пятьдесят или шестьдесят имен, но, к счастью, ей удалось сделать и это вовремя. Приглашения были отправлены неделю назад. Вино и канапе были заказаны: шестьдесят бутылок хорошего красного вина, шестьдесят бутылок белого и тридцать бутылок шампанского. У нее не было ни малейшего представления о том, сколько следует заказать выпивки, поэтому она позвонила в Национальную портретную галерею и прикинулась студенткой, которая пишет работу на тему устройства приема по случаю открытия вернисажа. Это было просто гениальной находкой с ее стороны, так она думала. Ей казалось, что вина слишком много, но, если подумать о трех сотнях праздных людей, то, возможно, все это разойдется довольно быстро. Она пригласила практически всех из своей старой художественной школы — это будет вечер Бекки Олдридж, и она хочет быть уверена, что все это увидят. Ну, на самом деле это был вечер в честь Сабы Меретю, напомнила она себе. Именно Саба была художницей, а не она.
Бекки встала из-за стола и направилась наверх в галерею. Удостоверилась, что работают лампы, что картины висят ровно, а в помещении чисто. Она встала в дверном проеме, восторгаясь всем этим. Они покрасили одну из дальних стен в глубокий насыщенный красный цвет. На фоне этой стены три больших полотна Сабы выглядели лучше, чем где бы то ни было еще. Этот цвет придавал всему помещению ощущение тепла, вместе с обнаженной кирпичной кладкой на другом конце помещения они создавали эффект современного завершенного пространства, каким и хотели его видеть они с Мораг. Бекки поместила стопку каталогов на столик у входа, поправила пару цветущих веток в широкой вазе и отступила назад. Все было готово. Она взглянула на часы — почти четыре часа дня. Она быстро осушила бокал с джином и тоником, а затем спустилась вниз по лестнице, чтобы переодеться.
Ровно в шесть раздался звонок в дверь. Она быстро выпила остатки коктейля, капнула немного духов на запястья и поспешила по лестнице наверх. Это были представители фирмы по обслуживанию приемов. Шестеро молодых мужчин и женщин в черной униформе, так, как она и велела, вино и еда. Был один неловкий момент, когда менеджер сказала, что в первый раз слышит о том, чтобы в картинной галерее подавали какие-то закуски. Бекки недоуменно воззрилась на нее, но затем появилась Саба, и они принялись за работу, стало совершенно некогда раздумывать над тем, все ли правильно она сделала. Без закусок? Она обежала быстрым взглядом людей вокруг, больше никому, кроме нее, это не казалось странным. Она усилием воли велела себе не задумываться.
— А где у вас кухня? — этот вопрос прозвучал от менеджера.
— Кухня? — растерянно повторила Бекки. — У нас нет никакой кухни.
— Вот как, — женщина выглядела растерянно. — Я спросила, потому что вы заказали горячие канапе, бутерброды с креветками и наггетсы из курицы в соусе саттай… Нам ведь надо это где-то разогреть.
— Вот дерьмо! Я даже не подумала об этом!
— Ах.
— Бекки, — в дверь вошла Саба. Она выглядела просто потрясающе в длинном белом платье и кожаном жакете, с длинными серьгами с бриллиантами. Бекки обернулась к ней.
— Ты уверена? — спросила Саба, указывая жестом на коробки с закусками, которые стояли нераспечатанными с тех пор, как их выгрузили из машины. — Я имею в виду, что не хочу, чтобы хоть что-то могло попасть на картины.
— Ах, это… не попадет. Э, я уверена, что нет… Мы позаботимся о том, чтобы такое не могло случиться. К тому же все застраховано, — быстро добавила Бекки. А было ли так на самом деле? У нее не было ни малейшего понятия. Знакомая ей и прежде паника медленно начала поднимать голову у нее внутри, все шло совсем не так.
— Хорошо, если ты уверена… — произнесла Саба с сомнением. Она обернулась, чтобы осмотреть галерею. Картины в рамках были в безопасности, потому что их защищало стекло витрин, но вот большие работы, она стала кусать губы.
— Не беспокойся, — стала утешать ее Бекки, с волнением следя за выражением ее лица. — Все будет хорошо. — Она отвернулась, чтобы дать указания, куда ставить ящики с вином.
— Вы уже подготовили стол? — спросил один из мужчин, подходя к двери.
— Для чего?
— Чтобы поставить бокалы с вином.
— Ах, это, э-э, вы можете взять мой стол, вот здесь, я покажу вам… — Бекки запаниковала еще сильнее. Она не задумывалась над такими мелкими деталями, она предполагала, что фирма по обслуживанию сама позаботится обо всем. Это была компания, услугами которой Мораг пользовалась и раньше, и она была уверена, что они сами знают, что делать. Молодой человек выглядел несколько удивленным.
— Идите сюда, помогите мне поднять его наверх. — Она сбежала по ступенькам вниз. Черт, у нее даже не было никакой скатерти, чтобы накрыть стол. О боже, все идет вкривь и вкось. Она начала потеть от ужаса.
Через десять минут, за час с четвертью до того момента, когда двери будут распахнуты для гостей, они наконец втащили наверх стол и накрыли его листами белой бумаги, которые нашла одна из девушек. Теперь все выглядело вполне приемлемо. В первый раз с тех пор, как раздался звонок у дверей, Бекки позволила себе расслабиться. Это был несколько резкий старт, но все наконец постепенно становилось по местам. Она с Джульеттой — менеджером решили не подавать закусок, которые надо разогревать, но, разумеется, внести их стоимость в счет их галереи. Но им хотя бы не придется краснеть за холодную невкусную еду. Бекки с благодарностью согласилась, что тут было еще говорить. К несчастью, у них не было большого холодильника или большой емкости со льдом, поэтому белое вино было несколько тепловатым, и шампанское тоже.
— Не беспокойтесь об этом. После нескольких бокалов никто этого не заметит, — заверила ее Джульетта. Бекки рассеянно кивнула в ответ. Снаружи только что подъехало такси. С облегчением она заметила, что это была Мораг. Она поспешила к двери.
— Привет! — сказала она, выходя на улицу и помогая Мораг нести ее вещи. Мораг прибыла прямо из Хитроу, и на ней буквально лица не было от усталости. Но при этом она ухитрялась выглядеть просто великолепно.
— Привет, Бекки, что это здесь творится? Что это такое? — Мораг бросила свой багаж и указала пальцем на стол для вина, стоящий в самом центре галереи. — Что здесь делает этот стол?
— Это — вино… Мы, то есть я забыла распорядиться, чтобы фирма доставила свой стол, поэтому мы принесли сюда мой снизу и…
— Нет, что это делает здесь? Рядом с картинами? — возмущенно воскликнула Мораг.
— А… но внизу совсем нет места, чтобы устроить там стол, и…
— Поставьте его в угол. Немедленно! — Мораг оставила свои сумки и удивленного водителя такси у обочины дороги. — Быстро! Вы… — Она указала пальцем на парня, который притащил стол снизу из офиса Бекки. — Берите за этот угол. Вот так… давайте поставим его сюда. — Она обернулась к Бекки: — Держи все это подальше от работ. Я не хочу, чтобы что-то пролилось или капнуло… — Внезапно она замолчала, увидев, как одна из девушек вносит поднос с маленькими помидорами-черри и кубиками сыра «Фета». — А это что такое?
— Э-э, канапе, мадам, — девушка казалась сконфуженной. Бекки застыла на месте.
— Канапе? — Мораг обернулась к Бекки. — Ты с ума сошла? — В этот момент вошла Саба. Бекки потупила взгляд. — Э, секундочку, — сказала Мораг, хватая Бекки за руку. Она выловила в своем кошельке банкноту в двадцать фунтов. — Сбегайте, заплатите водителю и внесите мои сумки, — попросила она официанта, который стоял и с раскрытым ртом наблюдал за событиями, разыгрывающимися у него перед глазами. — Мы сейчас вернемся. — Она потащила Бекки вниз по лестнице.
— О боже, мне так жаль, прости меня, Мораг, — начала Бекки, как только они вошли в офис. Она побледнела.
— Бекки, ты что, совсем потеряла голову? Еда на открытии? Я думала, что ты знаешь, как устраиваются такие вещи. Мы не застрахованы. Если что-то случится с работами… Да о чем, черт возьми, ты вообще думала? — Мораг взглянула на нее. Бекки, казалось, утратила дар речи, она боялась говорить и готова была расплакаться. — Послушай, гости должны появиться с минуты на минуту. Соберись! Мы должны избавиться от еды — вели им перенести подносы сюда, в офис. Что у нас есть наверху? Белое вино и вода?
— И красное… и шампанское, — шмыгнула носом Бекки.
— Шампанское? Кто… Мы должны будем оплатить все это? — Мораг не на шутку рассердилась.
— Мне правда очень жаль, Мораг, — снова пробормотала Бекки.
— Ты так и будешь это твердить? Господи, Бекки, да это обойдется нам в целое состояние! Все это должно быть вычтено из доли Сабы, ты же знаешь. — Бекки изумленно уставилась прямо на нее.
— Я думала, я думала… — виновато забормотала она, оправдываясь.
— Бог знает, о чем ты там думала. Смотри, одна из нас обязана быть наверху. Я иду наверх. Ты приводишь себя в порядок и поднимаешься наверх так быстро, как только сможешь. Мы поговорим обо всем позже. — Мораг осуждающе покачала головой, повернулась и вышла из двери, оставив Бекки дрожать и переживать в центре комнаты. Прошло несколько минут. Наверху Мораг приветствовала первых гостей, галерея постепенно заполнялась приглашенными, здесь Бекки было хорошо слышно. Она взглянула на часы. Было 7.15 вечера. Она должна собраться и привести себя в чувство, и быстро. Она сделала глубокий вдох, вытерла лицо и открыла дверь.
— Бекс! — окликнули ее. Она обернулась. Чарли махал в ее сторону, сжимая в руках две бутылки шампанского. Сердце Бекки ушло в пятки. Он был совершенно пьян. Рядом с ним были двое из его «городских парней», как он их называл. Она знала, что ему нравится сам факт, что она руководит галереей, хотя, наверно, ей уже недолго осталось здесь работать, потому что еще никогда она не видела Мораг настолько взбешенной. Чарли нравилось и то, что тусовка Бекки была совершенно не похожа на его окружение. Галерейщики — так он их называл. Они ему казались намного забавнее, чем те женщины, с которыми он сталкивался ежедневно. Бекки втайне была очень смущена его описаниями секретарш и персональных ассистентов, которые вертелись вокруг него весь день, но она бы скорее умерла, чем рассказала Мораг, что иногда он называет ее курицей от искусства, а Бекки — цыпленком. Но все это было беззлобно, просто в шутку, а Чарли умел смешить до коликов. — Бекс! — Он подошел ближе, положил руку ей на плечо и быстро поцеловал ее куда-то в ухо. Она отодвинулась. Пьяный и разошедшийся Чарли был последним, кого она хотела бы увидеть в этот вечер.
— Дорогой, — сказала она, схватив его за рукав. — Я вернусь через минуту. Мне надо присмотреть здесь. — Чарли был слишком пьян, чтобы заметить, в каком нервозном состоянии она находится. Мораг смотрела на нее в ужасе, потому что в дверях появились Пенелопа Готтлиб и Доминик Баркли — владельцы галереи на этой же улице. Неужели она могла их пригласить? Что? Она еще и здесь подгадила как могла? — примерно так можно было перевести молчаливый вопрос в глазах Мораг. Бекки поспешила к ней. Все происходящее превращало этот вечер в самый худший в ее жизни. Хуже — дальше некуда.
Оказывается, еще было куда. Произошел быстрый злой разговор шепотом с Мораг в туалете, конечно, она не виновата в том, что пригласила конкурентов из соседней галереи. Да что с ней такое происходит? Даже если она никогда раньше не организовывала вернисажи, неужели ей не хватило простого здравого смысла? Здесь была Саба, их драгоценная художница, которая теперь счастливо флиртовала с Домиником Баркли… да. Теперь ты можешь поцеловать свою маленькую находку и проститься с ней! Мораг была в ярости. А потом, когда Бекки думала, что худшее уже произошло, Чарли принялся танцевать в самом центре галереи, а его дружок зажег сигарету. Мораг велела одному из официантов вышвырнуть эту троицу друзей, а Бекки пришлось сбежать в туалет и запереться там, чтобы не слышать, как Чарли зовет ее на помощь. Она выжидала целых пятнадцать минут, сидя на крышке унитаза, слишком потрясенная, чтобы плакать, пока девушка, которая ждала своей очереди, не пообещала, что сейчас сделает свои дела прямо на пол.
— Простите, — пробормотала Бекки, выходя из кабинки. Девушка смотрела на нее с подозрением. Что, черт возьми, она там делала целых пятнадцать минут? Бекки снова поторопилась наверх. Она осторожно осмотрела помещение. Было уже 10.15. Небольшая толпа начала рассеиваться. Мораг болтала в углу с парой, которую Бекки узнала; это были художники, часто приходившие в галерею. Осталось еще несколько ее однокурсников, которые собрались в другом углу, и, она была уверена, теперь смеялись над ней. Она мечтала, чтобы эта вечеринка закончилась как можно быстрее. Она хотела забиться на заднее сиденье такси и не смотреть на окружающий мир, пока не прибудет домой. Ее карьера закончилась, еще не успев начаться.
— Привет, прости, ты — Бекки? Бекки Олдридж? — Она обернулась. Голос был низким и странно знакомым.
— Генри! — Она удивленно смотрела на него. Это был бывший бойфренд Амбер. Генри, который изводил Амбер ночными звонками и молчал в трубку.
— О боже, что, как?
— Привет, я не был уверен…
— Но как ты попал сюда?
— Я один из друзей Сабы. Она упомянула твое имя пару раз, и я подумал, что это должна быть ты. Рыжая, и все такое… — он улыбнулся. — Я просто пришел сюда.
— Значит, тебе повезло. Ты упустил самые яркие события, — сказала Бекки, чувствуя, что сейчас заплачет.
— Эй! Что с тобой? Бекки? — Генри озабоченно смотрел на нее.
— Ой, не обращай на меня внимания, — Бекки отвернулась, — я просто…
— Сюда, иди сюда. Что случилось? — Он быстро вывел ее из помещения. Слезы градом полились по лицу Бекки.
— Прости меня, — бормотала она сквозь слезы. — Я только что сделала все возможное, чтобы испортить себе жизнь. Я сорвала весь праздник. Я все испортила. Мораг вышвырнет меня завтра же и… — Она остановилась, потому что больше не могла продолжать.
— Завтра — суббота, — мягко заметил Генри. — Послушай, я, разумеется, не знаю, что здесь произошло до моего прихода, но мне это совсем не кажется полной катастрофой. Все вполне счастливы. Я встретил Сабу, когда входил, и она была довольна. Вот, возьми это. — Он вытащил носовой платок из кармана. Бекки с благодарностью взяла его.
— Мне правда очень жаль, — пробормотала она.
— Да не за что извиняться. Давай я принесу тебе стакан воды. — Бекки кивнула. Они стояли в самом дальнем конце холла. Один или два человека, поднимаясь по ступенькам из туалета, смотрели в их сторону, но все уже устали или просто достаточно выпили, чтобы заметить какой-то непорядок. Она высморкалась, появился Генри с двумя стаканами воды. — Не хочешь где-нибудь присесть? — спросил он, оглядываясь по сторонам. Бекки отрицательно помотала головой.
— Я просто хочу домой, — сказала она.
— Пойдем, я подброшу тебя.
— Нет-нет, не сходи с ума. Я возьму такси. Честно. Я живу очень далеко.
— Это не проблема. Пошли. Думаю, что вечеринка и так подходит к концу. У тебя есть сумка или пальто?
Бекки кивнула:
— Мои вещи в офисе. Но, правда, Генри. Я могу просто поймать такси.
— Ерунда. Бери свою сумку. Я жду тебя наверху.
Она снова высморкалась, заправила волосы за уши и спустилась вниз в офис. Генри был чертовски мил, смешно, но она не могла вспомнить, чтобы раньше он был милым. И правда, теперь мысль о сидении в одиночестве в такси показалась ей очень удручающей. Компания по дороге домой была лучше. А когда она доберется до дома, там окажется Чарли, будем надеяться. Она не знала, куда мог направиться Чарли и его дружки. Она взяла сумку и пальто и побежала наверх.
— Готова? — просто спросил он.
— Да, мне лучше сказать Мораг. Минуточку. — Дрожа, она направилась в галерею, чтобы разыскать хозяйку. Мораг выглядела, как ни странно, совершенно спокойной. Она бросила один взгляд на заплаканное лицо Бекки, велела ей ехать домой и хорошо выспаться. Неожиданное снисхождение и добрые пожелания вызвали у Бекки поток слез, но, к счастью, рядом оказался Генри и быстро вывел ее, пока она не успела сделать из себя еще большую дуру. Если это еще было возможно, говорила она ему, забираясь в машину.
— Такое случается, Бекки, — сказал он и завел мотор. — Из того, что ты рассказала, я понял, что это был твой первый показ?
— И последний.
— Да нет, вряд ли. Увидишь, к утру понедельника все покажется совсем другим. Подожди и сама убедишься. — Бекки промолчала. — Слушай, а у тебя есть что-нибудь поесть дома? — спросил ее Генри, встраиваясь в поток машин.
— Нет, я… я просто забыла об этом. Было так много дел.
— Я знаю один очень хороший тайский ресторанчик на углу Олд-стрит. Давай там перекусим: спринг-роллы, или суп, или еще что-нибудь, а потом я отвезу тебя домой. Сейчас только одиннадцать часов, и я могу поспорить, что ты умираешь от голода. Что скажешь?
Бекки взглянула на него и улыбнулась.
— Боже, это правда очень мило с твоей стороны, Генри. Я бы съела немного тайского супа.
— Отлично. Тогда едем туда.
Суп был чудесным — горячим, а атмосфера внутри маленького ресторанчика — шумной и приветливой. Все было именно таким, как нужно. Через полчаса она уже не помнила о своих прежних горестях. Генри оказался прекрасным собеседником и хорошей компанией для ужина. К тому времени, когда им подали счет и они направились к машине, она совсем забыла о том, что, когда они виделись в последний раз, он обозвал ее идиоткой. С ним было весело. Он задал ей множество вопросов о ее работе, о ней самой. Она показала ему свое колечко с бриллиантом, и они поговорили о Чарли. Когда он рассказал ей, что работает в Комитете по защите беженцев из Эритреи, Бекки призналась, что понятия не имеет о том, где находится Эритрея. Она и раньше испытывала своего рода благоговение перед Генри, который знал так много, ей нравился его мальчишеский вид, высокий рост. У нее всегда создавалось впечатление, что он считал ее довольно распущенной с ее лексиконом, вынесенным из художественной школы, и богемными замашками.
— Однажды ты назвал меня идиоткой, — сказала она, когда они снова сели в машину. Генри убедительно изобразил смущение.
— Да, я помню. Извини.
— Нет, возможно, я заслужила это.
— Сомневаюсь, — сухо заметил он. — Я был тогда, собственно, я и сейчас остаюсь слишком напыщенным и высокомерным. Так или почти так выражаются мои друзья.
— Но не сегодня. Спасибо. Правда. Мне было так плохо.
— Такое со всяким может произойти, разве не так? — Он завел мотор. — Я помню, когда мы с Амбер расстались, мне казалось, что мир рушится. — Бекки взглянула на него. Он в первый раз упомянул об Амбер за весь вечер. Его лицо напряглось. — Ты переживешь это.
— Да. Она должна была быть здесь, — заметила Бекки через некоторое время. Генри молчал. — Амбер сейчас в Африке. Она вернется на будущей неделе.
— В Африке? Что она там делает? — В голосе Генри она уловила волнение. Бекки подумала, не могла ли она его чем-то задеть.
— Она получила задание, какую-то статью о пустыне написать.
— Понятно, ей повезло. Итак, куда я должен ехать? — Генри обернулся к ней. На его лице ясно читалась боль, и Бекки это заметила. Значит, он все еще не сумел смириться. Прошло уже четыре года с тех пор, как они разошлись с Амбер, и что бы там Амбер ни говорила, было ясно, что Генри до сих пор больно.
— Восточный Далвич, — сказала Бекки, ощутив волну сочувствия к Генри, — боюсь, это далековато.
— Не так уж далеко для этой девчонки, — ответил он, указывая на приборную панель. Бекки рассмеялась. Его машина определенно была очень древней.
— Дорогая, — пробормотал Чарли, когда Бекки открыла дверь в спальню и включила свет. Она удивилась, увидев его дома. В окнах не было света, и она предположила, что Чарли дома нет. Они с Генри сидели в машине еще несколько минут, после того как подъехали. Они пообещали друг другу быть на связи, но Бекки поняла, что Генри не станет поддерживать с ней отношения. Он был очень добр с ней в этот вечер, но она заметила, что новости об Амбер выбили его из колеи, и поняла, что теперь он будет держаться на расстоянии. Она следила за тем, как огни его машины исчезают на дороге, и с изумлением обнаружила, что почти забыла о катастрофе в галерее.
— Иди ко мне, дорогая, — сквозь сон проговорил Чарли. Она быстро выключила свет.
— Спи, — шепнула она, снимая одежду. Она направилась в ванную, закрыла дверь и включила свет. Выглядела она просто ужасно. По лицу пролегли следы от слез, тушь размазалась по щекам. Она удрученно усмехнулась. Значит, она в таком виде сидела весь вечер напротив Генри Флетчера? Неудивительно, что он ее пожалел. Она быстро умылась, почистила зубы. Что за вечер! Бекки выключила свет и скользнула под одеяло. По долгому опыту она знала, что Чарли повернется к ней, попытается ее поцеловать или коснуться и провалится в сон. Она была права. Она почувствовала горячую руку, которая ощупала ее грудь, живот, пошарила по сторонам… и он захрапел рядом с ее щекой. Ее последние мысли перед сном были о Генри. Она представляла себе его лицо напротив, его улыбку. Ей нравилась такая улыбка.