Когда Тейлас и Андвари добрались до Драголора, их приняли радушно. В отличие от предводителей людей, вход к вождю племени варнов был открыт всегда, только если он не занимался важными делами. Так получилось, что Андвари и Тейлас пришли как раз в тот момент когда вождь был занят. Однако это позволило Тейласу, который впервые оказался в племени варнов, познакомиться с их бытом. Все варны жили в небольших юртах, сшитых из шкур и заглубленных в песок. Они жили большими семьями, и даже в доме Андвари находились другие жители. Это были жена и дети его брата. Брат Андвари был добытчиком кристаллов пустыни — так варны называли кристаллы серы, которыми была богата пустыня. От заката до рассвета добытчики бродили среди дюн и собирали серу, а также охотились, если представлялась возможность. Серу они использовали для удобрения и без того скудной почвы оазиса. Небольшие угодья были засеены пшеницей и маленькими кустиками, на которых росли сиреневые плоды. Кроме того возле оазиса росло несколько финиковых пальм. В оазисе жило не больше двух сотен варнов, если не считать бродячих торговцев, которые приходили из других селений, чтобы предложить обмен. Варны разводили мелких пустынных куропаток, но скота не было, потому что они едва могли прокормить себя тем, что выращивали в пустыне. Андвари говорил, что на предгорьях, где сейчас жизнь бьёт ключом, условия немного лучше, но жители Драголора не стремились покидать насиженные места. Во многом обуславливалось это тем, что рядом жил таинственный мудрец, который общался с драконами. Кроме вождя и магов с мудрецом никто не общался, но его присутствие создавало некоторое ощущение безопасности и близости к этим благородным существам, перед которыми варны выражали невообразимое благоговение. В каждом доме была статуэтка дракона, а кроме того и подсвечники в форме дракона, вышивки с драконьими изображениями и даже небольшие чашечки с ручкой в форме извивающихся рептилий. Но было рядом с поселением кое-что ещё, что привлекло взгляд Тейласа. Вдалеке за барханами виднелись странные каменные арки и обелиски. Они с Андвари проходили мимо этих таинственных руин, когда шли к поселению, но тогда у Тейласа совсем не было сил что либо спрашивать о них. Но и сейчас, как только он хотел завести разговор о них, в юрту вошёл варн и сообщил, что вождь готов их принять. Жилище вождя мало чем отличалось от остальных, кроме того, что его семья жила в отдельном помещении, соединённым небольшим коридором из шкур. Когда Тейлас выложил суть дела, по которому прибыл в оазис, вождь надолго задумался. Он отложил свой посох в сторону и произнёс:

— Любопытные вести ты принёс, Тейлас. И я думаю, мне есть о чём тебе рассказать…

Тейлас понял, что варны знают об орках и, по-видимому, знают очень давно.

— На следующий же день, как ты, Андвари, покинул оазис, чтобы отправиться в Шеринвен — сказал вождь — Наши следопыты наткнулись на след в пустыне. Не просто след, сотни следов, идущих с востока на запад между Драголором и Ксантосом. Они принесли эту весть мне, и я нашёл это очень странным. Тут же я послал двух воинов в Ксантос, чтобы выяснить, не видели ли они что-нибудь подозрительное. Но когда воины достигли Ксантоса, там наткнулись на оазис, поражённый какой-то скверной.

— Скверной? — удивился Андвари.

— Да — ответил вождь — Все они были больны. Все до единого. Много времени потратил Мудрец, чтобы восстановить здоровье оазиса. Но никто из них ничего не знал о тех таинственных следах. Они сказали, что это произошло после песчаной бури. После неё все люди вдруг заболели. Собиратели и охотники не имели сил, чтобы выйти в пустыню. То, что произошло после, вам бы лучше узнать у Мудреца, но сейчас его нет в хижине. Я расскажу то, что услышал от него. Мудрец послал драконов, чтобы те выследили неизвестных пришельцев. Они нашли их… — вождь замолк.

— И? Что было дальше? — нетерпеливо произнёс Тейлас.

— Драконы увидели целый легион орков, пересекающих пустыню. Но они не смогли продолжить погоню, потому что вдруг ощутили прилив какой-то тёмной силы. Налетела песчаная буря и когда она кончилась, то стёрла все следы орков и их самих.

— Как обычная песчаная буря могла скрыть от глаз драконов целый легион орков? — спросил Тейлас.

Вождь молчал.

— Андвари?

— Тёмное колдовство, Тейлас. Древнее и настолько могущественное, что способно скрыть истину даже от глаз драконов.

— Железные великаны могут быть как-то связаны с этим?

— Вполне возможно…

— Но куда идут орки? И что их заставило пересечь пустыню?

— Готов поспорить, что они возвращаются в Канингор, к своей старой цитадели, чтобы восстановить её — произнёс Андвари.

— О, Маниэль. Если они займут Канингор, значит смогут окружить Шеринвен с двух сторон. И никто об этом не сможет узнать! — воскликнул Тейлас.

— Сотни лет орки не покидали пределов Нифельхейма. Что-то странное творится. Их ведёт не простой вождь, это один из тех, о ком мы совсем забыли — произнёс вождь — Если это один из тёмных слуг Осварота, который чудом остался жив после той великой войны, нам нужно готовиться к самому худшему. Просто так его не победить. Мы не знаем первый ли это легион, который он ведёт через пустыню, но он готовит войну. Войну, которая затронет весь континент. Будет ли он искать вашу реликвию или она уже найдена им, это неизвестно. Но все мы сейчас должны опасаться этого предзнаменования. Я созвал совет вождей, чтобы решить, как мы можем препятствовать слугам Тьмы. Тебе же, Тейлас, стоит немедленно возвращаться в Марелон и предупредить своих соплеменников. Если орки готовы к войне, они нападут на вас первых. Цитадель в Канингоре даст им преимущество. Вы должны заручиться поддержкой как можно больших народов, чтобы устоять. Если Шеринвен падёт, то орки откроют путь в земли эльфов, а там и мы окажемся в окружении. Сейчас их таинственный пророк старается не обращать на нас внимания, но я чувствую, что в стороне мы не останемся.

— Вы правы. Если всё настолько серьёзно, я не буду дожидаться и завтра же отправлюсь в Марелон! — воскликнул Тейлас.

— Я провожу тебя — сказал Андвари.

— Адвари — остановил вождь — Сейчас мне хотелось бы, чтобы все мои соплеменники, а тем более маги были рядом.

— Не беспокойтесь, вождь, я провожу Тейласа до перевала и вернусь.

— Тогда удачного пути вам, пусть духи пустыни будут благосклонны к вам.

* * *

Конь Боролина недовольно зафыркал, почуяв что-то тревожное. Он погладил его по шее:

— Тихо, я тоже чувствую запах дыма. Может быть пожар?

Рыцарь подогнал коня и тот стрелой взмахнул на высокий холм. Перед Боролином открылась обширная равнина, над которой чёрным облаком стелился дым. А под дымовой тучей стояли каменные постройки Асконлиндена, самого восточного города Шеринвена, который был новой жемчужиной разрастающегося государства. Но выглядел он словно мрачные руины на бесплодной равнине. Горели фермерские угодья и, казалось, горел сам город.

— Нет — испугался Боролин — этого не может быть!

Он подогнал коня и быстро помчался к Асконлиндену. И чем ближе он приближался, тем сильнее чувствовался тяжёлый запах гари. Минув небольшой мостик, он подобрался к огромной арке, обозначавшей вход в город. Асконлинден не имел высоких крепостных стен. То, что увидел Боролин внутри, повергло в ужас. Улицы были завалены грудами трупов, соломенные крыши домов и деревянные балки сгорели дотла. Стены покрывали чёрные отметины от пожаров, трупы воинов лежали на улицах, а в самом центре, осквернённая статуя великого Аскомирена, под которой горели человеческие останки. От приступа паники Боролин не заметил, что за ним уже следят пристальные глаза орков. Они напали незаметно, но он, достав свой меч, яростно рассекал их щиты. Со всех сторон они окружили храброго воина. Сотнями они сбегались на звуки битвы, и Боролин понял, что надо бежать из этого проклятого отныне города. Он прорвался на коне через толпу орков и погнал за городские стены. Стрелы свистели прямо над головой. Одна из них попала прямо в лошадиный круп. Конь громко заржал, но темпа не сбавил. Когда Боролин выскочил за городские стены, услышал позади стук копыт. За ним гнались всадники! Трое или четверо, но под ними были не лошади. Это были какие-то странные чудовища с горящими, словно пламя глазами, с чешуйчатыми шеями и трёхпалыми копытами. Они издавали неприятный хрип или вой, необъяснимый и зловещий. Боролин достал кинжалы, которые держал всегда у себя на поясе. Когда один из всадников нагнал его, то рыцарь метнул один из кинжалов прямо в шею. Орк не удержался в седле и рухнул. Адская гончая протянула его по земле несколько метров, прежде чем остановилась. Боролин метнул ещё один кинжал назад, но промахнулся. Он направил коня в чащу, но его нагоняли. Раненный конь Боролина плевался пеной и сдавался загонщикам. Ветки начали хлестать рыцаря по лицу и вот, когда казалось, его уже прижимают с двух сторон, раздался необъяснимый треск и вспышка. Конь Боролина протяжно заржал, упав на землю и сбросив седока. Сзади что-то заскрежетало, послышался рёв орков. Боролин быстро ретировался и вскочил на ноги. Между двумя вязами, искрясь, была натянута магическая сеть из молний и орки, вместе со своими гончими корчились, поражённые небесным огнём. Вдруг произошла вспышка, и они упали на землю. Боролин огляделся и увидел, как из засады выходят люди в мантиях небесного цвета.

— Да защитит вас Аскомирен! — громко обратился к ним Боролин — Кому я обязан своим спасением?

Тут он увидел, что из-за деревьев вышло ещё несколько человек. Все изнеможенные, потерянные и удивлённые. Теперь он понял, что это были люди, спасшиеся из Асконлиндена. Но их было так мало, что всех можно было сосчитать по пальцам. Они долго хранили молчание, пока один из магов в небесной мантии не узнал в чертах лица рыцаря — аскондина.

— Да это же господин Боролин из Серебряного круга — возвестил он и поклонился.

Люди, перешёптываясь, окружили рыцаря.

— Что случилось? Как вы здесь оказались? Почему город захвачен? Когда это случилось? — начал задавать вопросы Боролин.

— О, господин — обратился к нему маг — Безжалостной и кровавой была наша прошлая ночь. Она унесла жизни многих наших братьев. Вы сами видели город, захваченный этими созданиями Тьмы. Здесь все, кто сумел бежать от них. Неожиданным было их нападение и не смогли мы дать им отпор.

— Кто их вёл, вы видели?

— Не видел никто, как они появились, господин. Напали они на город ночью, словно тёмные призраки. Убивали людей во сне, пока не подняли стражники тревогу. Да только поздно было уже трубить в рог, потому как были орки уже в городе, на улицах. Не щадили они никого, ни женщин, ни детей. И всё что мы успели, магией своей прикрыть отход выживших. Потоками кровь лилась у памятника великого нашего вождя Аскомирена, осквернили они храмы наши и сожгли дома. Некуда больше нам податься, господин, поэтому пошли мы в леса. Да только орки не дремлют. Не сегодня, завтра, пойдут они дальше грабить города и селения, убивать невинных. Скажите, знаете ли вы о причинах этих бед и что делать нам теперь?

— Теперь вам только и остаётся что бежать. Я отведу вас с собой в Марелон, где мы будем готовиться к войне, ибо вы должны знать, что какой-то таинственный вождь объединил силы Тьмы против Шеринвена.

Люди вдруг запричитали и заохали.

— Тихо, люди! — воскликнул Боролин — Не падайте духом! Отомстим мы ещё за ваших павших близких, а сейчас надо в путь на запад, пока орки не удумали ещё чего. Смутные времена наступают для Шеринвена, но мы — Серебрянный круг, никогда не оставим вас погибать от голода и орочьих клинков. Готовы ли вы отправляться в дорогу?

— Мы всегда готовы, господин, только с нами женщины и дети, не больно быстрый будет путь — произнёс маг.

— И с этим справимся мы! — произнёс Боролин — Только прежде чем отправиться, скажите мне, не было ли среди орков могущественного колдуна или шамана?

— Не было ни единого — ответил маг — Мы бы это почуяли. Не было среди них, господин, ни колдуна, ни шамана, даже гамм не было. Только обычные орки. О, позор нам! Отдали мы город обычной орочьей банде.

— Не корите себя — ответил Боролин — Не обычная эта банда, хоть вы и говорите так, вы сами видели на каких скакунах они меня преследовали. Что-то таинственное кроется за этим нападением. И чувствую, что ведёт этих орков не обычный предводитель. Но если он такой трус, что сам не смеет показаться на поле боя, то победа будет за нами. Идёмте, люди Асконлиндена. Долгий путь нам предстоит!

* * *

Летописи, повествующие о той войне аскондинов с орками, говорят, что нападение было их внезапным и стремительным. Они нападали небольшими группами на города и поселения у восточных границ Шеринвена. Орки эти были обучены искусно, хоть и даже не были гаммами — высшими представителями этого рода. Гаммы обычно отличались от других орков цветом кожи и были гораздо крупнее своих низших собратьев. Гаммы были предводителями, шаманами и берсерками — не чувствующими боли в бою. Но были ещё орки, напавшие на Шеринвен — всадниками. Скакуны, порождённые тёмной магией в Освароте, назывались их ламиями, и были сильнее и выносливее даже самых породистых лошадей. Были и в их армии тролли — глупые создания, которых орки приручали и использовали как стражей своих стоянок во время войны. Как только приграничные форты и города людей пали, на их границах появилась целая армия орков, которые теперь двигались вглубь страны, сметая всё на своём пути. Однако аскондины уже были готовы дать им отпор. Но по-прежнему в тени скрывался их загадочный предводитель и не знали сыны Аскомирена, какая угроза им грозит с запада. Ведь там, орки, перешедшие через бескрайнюю Даркарскую пустыню, трудились, словно муравьи-рабочие на славу своей королевы, отстраивая неприступную цитадель — Канингор.

* * *

Тейлас сидел у юрты на небольшой возвышенности и наблюдал, как солнце скрывается за западным горизонтом. Горячий воздух дрожал, переливаясь волнами, создавая удивительные миражи, которые можно увидеть на закате только здесь, в пустыне. Солнечные лучи отражались от далёких пиков гор на юге, создавая картины удивительных скользящих по ним змеев. Андвари подошёл к юноше и протянул блюдо с сиреневатыми плодами. Тейлас закинул в рот сразу пару и скорчился:

— Суховаты, на мой взгляд.

Андвари тихо посмеялся и присел рядом с Тейласом, устремив взгляд вдаль.

— О чём думаешь, друг? — спросил он.

Тейлас вздохнул:

— Никогда бы не подумал, что придут такие времена. По-крайней мере не ожидал их встретить так скоро и в таком положении. Всё как будто вверх дном перевернулось.

— Мир меняется — произнёс варн — И порой мы не можем ничего с этим сделать. Смутные времена наступают — в этом ты прав, но ты должен гордиться тем, что в это тяжёлое время, ты можешь помочь чем-то своему народу.

— Если меня примут в круг, то мне придётся сражаться бок о бок с ними. Но какой из меня воин? Каждый из Аскондинов храбр и силён. Потому что они с юных лет учатся тому, чтобы защищать свой род, заветы предков, в них растёт мудрость и отвага. А во мне что росло все эти годы, Андвари? Глупые мечтания, да щетина на лице?

Андвари вновь захихикал странным хриповатым смехом:

— Мне кажется, тебе не хватает уверенности, друг мой. Главное не то, что ты делал все эти годы, а что ты способен сделать сейчас. Мечтания никогда не бывают напрасными, а стойкость и отвага тоже вещь, которая появляется со временем. У тебя крепкая рука и острый ум. Неужели ты думаешь, что остальные аскондины каким-то образом отличаются от тебя? В тебе та же кровь, Тейлас. Кровь великого героя, который когда-то сокрушил Тьму, но он был не один. И ты не будешь один в этой битве. С тобой будут другие аскондины, твой народ и мой народ, если это потребуется.

— Эх, сражаться с великанами на перевалах это одно, но с орками. Мне никогда ещё не приходилось сражаться с порождениями Тьмы. Как только представлю эту армию, так дрожь в коленках.

— Страх это естественное чувство.

— Как и привкус песка на зубах, если ты живёшь в пустыне.

— Да, именно так! К этому привыкнешь и перестанешь его замечать.

Тейлас улыбнулся другу. Они смотрели, как медленно горы скрываются в сумерках, как небо окрашивается в густую голубизну, как зажигаются первые звёзды. В этот момент у Тейласа появилось ощущение чего-то первозданного, чего-то таинственного и запредельного, словно далёкие предки сейчас смотрели на него свысока. Он перевёл взгляд на юг и спросил:

— Андвари, а что за руины виднеются там, вдалеке? Мы проходили мимо, но я никак не находил момента, чтобы спросить о них.

— Почему они тебя так интересуют? — нахмурился Андвари.

— Вы живёте под открытым небом, но там ведь наверняка есть хорошие убежища, можно скрываться от пустынных бурь, обживать их так же, как и оазисы.

— Варны никогда не ходят к этим руинам. И тебе не советую.

— Но почему?

— Не ходят и всё. Ясно?

— Нет. Чей это был город? Кто его построил?

Андвари вдруг почему-то стал недовольным и, встав, собрался уходить.

— Люди, Тейлас — произнёс он — Его построили люди много веков назад. А потом бросили. И для нас там ничего нет.

Тейлас остался в одиночестве и задумался. Андвари явно чего-то не договаривал и, кажется, Тейлас понимал, почему. Много веков назад, ещё до великих подвигов Аскомирена, один из первых предводителей людей создал могучую империю — Ватерлон, столица которой и поныне стоит далеко на севере, на другом берегу реки Гон. Они расширяли свои земли, не только обосновываясь на свободных тогда землях, но и вели множество захватнических войн. Против гномов, против эльфов и даже против варнов. Император Ватерлона захотел властвовать над миром и расширял территории государства, огнём и мечом карая тех, кто ему препятствовал. Его войска дошли даже до Даркара. Однако в истории почти ничего не сохранилось о колонизации пустыни людьми. Они не просто пришли сюда жить укладом кочевников, они строили здесь большие города, теперь это знал Тейлас. И наверняка пытались выселить варнов из их оазисов. Последние сопротивлялись, возможно, даже проливали кровь. Поэтому Андвари и не хочет говорить об этом. Но в итоге люди покинули Даркар по неизвестным причинам. Почему? Не справились с суровой жизнью в пустыне или в этом было что-то ещё? В оазисах Даркара жили люди, но это были потомки уже более поздних переселенцев. Они ничего не знали об этих древних городах… в отличие от варнов. Если бы Тейлас мог исследовать эти руины, сколько можно было бы узнать о прошлом этой исчезнувшей цивилизации… Но время неумолимо гнало его вперёд. Наутро он должен был отправляться в Шеринвен, чтобы предупредить об угрозе с запада. Долг был важнее этого любопытства, хоть и эти руины так манили к себе. Просили разгадать их тайну. Доев безвкусные сухие плоды, которые принёс ему Андвари, Тейлас отправился на ночлег и попытался уснуть. Только разные мысли лезли в голову Тейласа, тревожные и противоречивые. Волнения всегда сказывались на нём долгими попытками уйти внутрь себя, забыть про то, где он сейчас. Но сейчас эта волна переживаний, вырывала его изнутри, он слышал каждый звук снаружи юрты. Орки! Железные великаны! Лориндоры! Тёмная магия! Серебрянный круг! Что дальше? Долго ворочался Тейлас на своём лежаке, пока не понял, что попытки его всё это забыть ни к чему не приводят. Он вышел наружу. Звзёзды мерцали в небе. В пустыне заметно похолодало. Он увидел, как маленький пустынный зверёк пробежал возле ограды из прутьев и устремился куда-то вдаль. С наступлением сумерек в пустыне начиналась своя тайная жизнь. Многие животные прятались во время дневного зноя по своим убежищам, а ночью, когда холодало, выбирались на поиски пищи. Тейлас вдруг услышал протяжный звук откуда-то со стороны гор. Неужто драконы? Горы были как сторожевые бастионы крепости, тёмные стражи безмолвной ночи. Тейлас перевёл взгляд немного ниже. Он задумался и осмотрелся по сторонам. В оазисе не было ни души.

— Всё равно мне не уснуть, так хотя бы отвлекусь — сказал он сам себе и достал из юрты две лучины, обмазанные смолой.

Повесив на всякий случай секиру на пояс, Тейлас отправился на юг. Как оказалось, руины, видневшиеся за дюнами, оказались намного дальше от поселения, чем казалось. Трудно было определить реальное расстояние в пустыне, и юноша даже немного запыхался, перебираясь через сыпучие пески. И вот он оказался среди огромного обелиска, который стоял особняком от остальных строений. По следам внизу, он понял, что раньше рядом с обелиском когда-то стояли две каменные статуи. Он зажёг одну лучину и оглядел его поближе. Каменный обелиск был сплошь покрыт непонятными символами, смысл которых был понятен немногим. Тейлас видел такие символы ни раз. Это было одно из замысловатых магических посланий, зашифрованное только для тех, кто владел магией. Увы, Тейлас не был ни магом, ни исследователем их причудливых шифровок. Однако это давало понять, что вверху иерархии в этом городе, несомненно, стояли маги. Так было когда-то по всей империи Ватерлон, пока она не развалилась на несколько отдельных королевств и не утратила былое могущество. Уважение к магам было в те времена ничуть не меньше, чем к сегодняшним королям. Владеющий магией имел титул не просто человека знатного, но и близкого к богам. Однако, когда магия стала распространяться, как например искусство гончарного дела, то и маги утратили былое величество. В большинстве случаев из-за того, что многие маги попросту не были настолько же талантливы, как и их учителя. Маги с высокими способностями до сих пор ценятся на вес золота. Но даже среди многочисленного рода людей их можно пересчитать по пальцам. Теперь больше стало цениться военное ремесло. Тейлас двинулся дальше, к трём могучим аркам. Там он, наконец, прочитал знакомые символы, обозначавшие, по-видимому, название города — Аналайр. Достаточно странное название для города той эпохи. Возможно, жители этого края усовершенствовали существующее наречие и изменили его для своего удобства. Столпы арок были покрыты различными рисунками и среди них преобладали драконы. Видимо люди тоже знали об их мудрости и могуществе в те незапамятные времена. Может быть даже переняли обычай поклонения им у варнов. Тейлас долго бродил среди останков разрушенных домов и стен, обелисков и колодцев, которые уходили далеко под землю. Казалось, что варны действительно ни разу не посещали эти руины, потому что развалины находились в том состоянии, в котором их оставили. Только ветер постепенно стёсывал их и превращал камни в песок. Тейлас прошёл по разрушенной площади, на которой на возвышении стоял старинный храм. Кому поклонялись здесь, определить он не мог. Этот храм совсем не был похож ни на один из тех, которые посвящались Менелиру или Алиену. Даже древние храмы Лекинора — самого почитаемого некогда божества не были похожи на это святилище. Странные человекоподобные фигуры в масках животных украшали колонны этого храма, изображения сцен магических ритуалов, которые не укладывались в голове человека. Сколько старинных книг изучал Тейлас, когда был намного моложе, но ничего похожего в них он не видел. Как будто культура обитателей этого города была за гранью всего, что существует или существовало ранее. Редкие надписи, которыми сопровождались рисунки, описывали правителя этого города. Люди почитали его, словно он был чем-то сверхъестественным, тем, кто был посланником богов. Вместе с ним этим городом правила магия и необычные ритуалы, связанные с солнцем, звёздами, луной и… драконами. Древнейшее учение Света было далеко не тем, во что верили эти люди. Не переставая удивляться увиденному, Тейлас наткнулся на вход в подземную часть храма. Песок ровным слоем покрывал ступеньки, ведущие глубоко во тьму. И через мгновение юноша оказался там, где не ступала нога человека уже многие сотни лет. Чувство великого открытия захватывало всё сильнее. Кто бы мог поверить, что здесь, в глубине пустыни, возможно, кроется секрет жизни их предков, который скрывают пески пустыни и на которые столько лет никто не обращал внимания. Тейлас оказался в широком коридоре, который вёл вниз под небольшим уклоном. Он увидел блестящие росписи, украшенные нефритом, янтарём и пиритом. Они изображали всё тех же странных людей в масках, и они как будто приглашали его в святую святых этого места. Тейлас был так поглощён этим подземным храмом, что не заметил, как коридоры начали разветвляться. Огромный лабиринт был построен магами древней эпохи, который тянулся под городом. В конце одного из коридоров Тейлас наткнулся на круглый зал. В потолке были отверстия, которые выходили на поверхность колодцами. Изначально Тейлас думал, что эти колодцы служили источниками воды, но теперь понял их истинную суть. Луна, взошедшая на небо, освещала через эти колодцы храм. Её свет отражался от гладко-отполированых граней странных пирамидальных скульптур. И когда луна всходила всё выше и выше, осветила по бокам галереи странные цилиндрические ниши с узором из точек. И вдруг он услышал звуки, исходившие оттуда. Эти ниши вдруг открылись, как крышки саркофагов. Тейлас нащупал рукоять секиры, не отрывая взгляд от саркофагов. Из непроницаемого мрака на лунный свет начали выбираться странные человекоподобные существа. Страх окутал Тейласа. Он ринулся прочь из этого зала, но существа пробуждались и в коридорах, отрезая ему путь на поверхность. Их лица были похожи на лица страшных летучих мышей. Их тела были покрыты омерзительными наростами и обрывками одежды. Неведомо откуда они выхватывали свои клинки, похожие на серпы. Тейлас выхватил секиру и атаковал первым. В ярости он пытался пробивать себе путь в коридоры, но за этими существами стояла какая-то могущественная магия, потому что, даже лишившись своих голов, они продолжали преследовать его. Тейлас дышал напряжённо, лучина, которой он освещал себе путь, выпала из рук. Теперь он понимал, почему варны не ходили сюда. Этот город был проклят! Это его жители превратились в этих ужасных существ, но как? И кто способен был сотворить такое? Из последних сил вырывался Тейлас из западни, в которую угодил, не послушав совета Андвари. Но вот он почувствовал холодную руку на своём плече, этот холод пронзил его насквозь, как будто это была сама смерть. Тейлас прокричал в неистовстве и последнее что слышал, это своё эхо, которое раздавалось в коридорах храма. Потом было ощущение, что он падал в пустоту, очень долго. А потом словно открыл глаза. И что же он увидел? Тот самый зал, в котором эти существа напали на него. Увидел их, столпившихся над чьим-то телом и, взглянув на него, узнал… Себя! Он посмотрел на свои руки. Они были прозрачными, словно стал он призраком. Существа не видели его. Он приблизился к своему телу, но оно было бездыханно. Ужас окутал юношу, он не понимал что произошло. Он умер и стал призраком? И тут вдруг эхом отозвался голос за спиной.

— Не бойся. Это ещё не конец.

Он обернулся и увидел такого же призрака, как и он сам.

— Кто вы? Что со мной произошло? — дрожа всем нутром, произнёс Тейлас.

— Ты во владениях великого Бену. Ты спустился туда, куда тебе не следовало спускаться. Но спрошу тебя я — Асенет, великая жрица Белого Дракона готов ли ты принести себя в жертву ради проклятых? Или пришёл ты, чтобы освободить нас?

— Освободить? От чего?

— Идём за мной, и ты увидишь.

Призрак повёл за собой. Тейлас кинул взгляд на своё тело, которое странные существа кладут на жертвенный алтарь.

— А что же со мной? Что они делают с моим телом?

В этот момент призрак исчез, пройдя сквозь каменную стену. Выбора у Тейласа не было. Он последовал за призраком. Ему так же удалось пройти через стену, как будто всё материальное в этот момент потеряло свой смысл.

За стеной оказался зал ещё больше предыдущего, но он был скрыт, в нём не было ни дверей, ни колодцев сверху. Он был словно замурован. Пол зала был разделён на небольшие островки, внизу, под которыми бурлила необузданная призрачная энергия. В центре зала стоял постамент, на котором лежала запечатанная книга и сосуд со странной жидкостью. Призрак подошёл к постаменту и прикоснулся к книге. Её охватили языки пламени.

— Подойди сюда. Возьми меня за руку.

Тейласу было не по себе от всего этого, но он повиновался.

Как только аура призрака соединилась с его аурой, у него возник насыщенный образ. Он как будто парил над пустыней, а внизу… Там, среди барханов, текла с гор река. Рядом были плодородные оазисы, и в одном из них строился город. Тот самый город, под которым он находился.

Тейлас услышал голос откуда-то из пустого пространства.

— Много веков назад мы пришли на эти земли по повелению императора. Велико было мастерство наших жрецов, которые покорили эту пустыню. Здесь возведён был город Аналайр — жемчужина пустыни, оазис юга. Сотни людей трудились, сооружая прекрасный наш город. Дружны мы были с пустынными кочевниками. Привозили они нам руду и кристаллы пустыни, получая в обмен ткани, плоды и магические свитки. Мы были дружны со своими соседями. Они научили нас поклоняться великим драконам гор, и они были к нам благосклонны. И правитель наш Бену был воистину мудр в то время. Возвёл он великий Храм Солнца, в который тянулись люди со всех окраин пустыни. Совершенствовали люди своё магическое знание, и не было города лучшего на земле этой, чем Аналайр. Но пришло время великой засухи. Пустынный ветер с востока принёс голод и болезни. Люди отвернулись от жрецов Белого Дракона. И появились люди, которые обладали даром тёмной магии — некромантии. Сулили они вернуть богатства Аналайру, если они станут приносить жертвы тёмному богу Кехару. Склонили они правителя нашего Бену на свою сторону, и стал он гордыней подобный тирану. Ещё могущественней стала его магия, ещё величественней власть над природой первозданной и задумал он покорить оазисы пустынного народа. Но драконы были на стороне пустынников, и тогда решил он поработить этих благородных существ. Тайный храм он построил под землёй, где проводил магические эксперименты. До сих пор знания об этом хранятся в подземных залах. Когда узнали об этом кочевники, пришли их вожди к нему и просили умерить свой пыл. Но могуч был Бену, словно богу подобен он был. Убил всех, всех до единого и замуровал тела их в подземельях. Бунты начались в Аналайре, но всех их карал он, продолжая искушать судьбу. Много крови проливалось в те дни, но в один из последних, спустился с гор забытый бог и грозился покарать Бену за его гордыню. Рассмеялся лишь Бену, ибо не верил он ни в каких богов и себя считал владыкой жизни. Но узнал он в последний момент, что то был сам бог пустыни — Варн. Проклял он весь народ Аналайра и превратил их в кадавров, бродящих уже сотни лет по этим руинам. Ни живые, ни мёртвые они бродят в поисках жертв. И всякого, кто осмеливается спуститься в храм приносят в жертву тёмному Кехару. Души их испытывают великие муки, когда они делают это. Но не в силах они освободиться. Только смертный может это сделать.

Тейлас вернулся в зал и посмотрел на свою призрачную спутницу:

— Но если это проклятые души жителей города, тогда кто вы? И почему просите, чтобы я освободил их?

— Моё тело принесли в жертву. Отец мой, Бену, спас меня от этой участи быть кадавром и стала я призраком бесплотным жить на этих руинах. А прошу освободить эти души, дабы они никому больше не причинили зла и оставили их муки ужасные.

Тейлас задумался и осмыслил всё, что узнал.

— Ужасные вещи творились в этом городе. Разве не достойную кару на них навлёк Варн?

— Знаю, что ты думаешь, как он. Как и все остальные пустынные кочевники. Жестоким был Бену, но боги тоже могут быть жестокими. Много сотен лет длиться мучение этих людей. Бог хотел, чтобы мы мучились вечно, но верила я — жрица той истинной веры, надеялась, что найдётся доброе сердце, которое сможет понять муки моего народа. Прошу, помоги нам и одарю я тебя тем, что никогда не сможешь найти сам.

— Велико твоё благородство, жрица. Может быть ты и права. Сотни лет эти люди мучились от этого проклятья, может быть пора им обрести покой. Но что я могу против божественного проклятья? Даже тело моё лежит бездыханным.

— Я помогу вернуться тебе в твоё тело — ответила Асенет — И расскажу, как снять проклятье, если в твоей душе действительно есть прощение.

Тейлас не мог решиться. Он не столько хотел снять проклятье, сколько боялся за то, что не сможет без помощи жрицы вернуться в своё тело. Да и что с ним сделают проклятые, если он сейчас же не решится? Его принесут в жертву тёмному богу — Кехару. Богу, против чьих слуг он обязан сражаться, как аскондин, как потомок великого Аскомирена.

— Хоть и не думаю, что это правильно — помогать тем, чьи души прокляты самим Варном, но боюсь, что выбора у меня нет — произнёс Тейлас.

— Выбор свой ты ещё сделаешь — ответила Асенет — Но сейчас, если сделаешь, то о чём прошу, буду я навеки тебе обязана.

— Так как же снять проклятье?

— Видишь, рядом с книгой, в которой записана наша история, стоит сосуд? В нём эссенция смерти — душа нашего правителя — Бену, которую Варн превратил в оружие возмездия.

— Варн использовал душу Бену, чтобы сотворить проклятье?

— Именно так. Он хотел, чтобы его опороченная душа стала той силой, которая погубит его народ. В этом сосуде, внутри, великая магия и великая Тьма, которая осталась от Бену. И пока она заточена внутри, проклятие владеет Аналайром. Ты должен будешь вернуться в своё тело и отыскать эту комнату. Эта комната спрятана, и найти потайной ход в неё будет тебе не просто. Найди в коридорах статую с головой шакала, возьми свиток, что будет у него в руках и положи к его ногам. Он одарит тебя силой прозрения, которая поможет тебе искать путь в кромешной тьме, находить сокрытые коридоры и потайные двери. Но спеши, сила, заключённая в тебе, будет не вечна. Ты должен успеть найти вход. А когда отыщешь, возьми в руки этот сосуд и разбей его…

— Но разве, если я разобью сосуд, душа Бену не вырвется наружу?

— Истинная его душа уже давно мертва. Разбив сосуд, ты освободишь всё зло и всю тьму, которая владеет этим городом. Испарится она, словно дым и проклятье будет снято.

— А что будет с вами? Вас проклятье тоже освободит?

— Нет, меня уже не освободить. Я была принесена в жертву и мой дух навсегда останется скитаться в пустыне.

— Мне очень жаль, что с вами так поступили — произнёс Тейлас.

— Не жалей о том, чего понять ты не в силах — ответила жрица — Ибо поймёшь потом, что жалеть тебе не о чем. Отец мой, Бену, был жесток, вот кого жалею я, но ты, если выполнишь эту просьбу мою, снимешь древнее проклятье, поверь ты не пожалеешь… В момент когда Тьма поглотит твою душу, я отплачу той же ценой, какую и ты заплатишь, освободив город.

— Что вы имеете ввиду?

— Ты узнаешь, когда придёт время. А теперь, надо спешить, если солнце взойдёт раньше, чем ты снимешь проклятье, то навеки останешься здесь. А теперь возьми меня за руку, и я верну тебя в твоё тело. Только помни, что кадавры сразу набросятся на тебя и попытаются разорвать. Не жалей их ибо боль, которую испытывают их души в тысячу раз сильнее, чем боль, которую испытывают их тела.

Асенет взяла Тейласа за руку и начала произносить тайное заклинание. Он вновь почувствовал холод и ощущение, будто он растворяется в пространстве.

— Помни, что ты мне обещал… — произнесла Асенет, прежде чем он вновь оказался в мрачной пустоте.

Тейлас очнулся в зале, где над ним склонился один из кадавров с ритуальным ножом. Вовремя он уклонился от удара. Громкий звон раздался от удара лезвия о камень. Юноша вырвался из окружения мёртвых душ, нашёл свою секиру, которая по прежнему лежала на полу зала, но схватить её не успел. Кадавры в бешенстве набросились на него, и ему пришлось оставить своё единственное оружие. Жуткие звуки сопровождали его бегство по тоннелям. Они снова окружали его. В залах и коридорах было множество статуй, но он отыскал человека с головой шакала, вынул свиток из его каменных рук и положил к ногам. Ощущение чего-то запредельного ощутилось в голове. Древняя магия была сокрыта в этих статуях. Магия, равной которой, уже давно нет в мире. Глаза шакала загорелись красным, и пронзительный луч ослепил на мгновение Тейласа. И тут он будто прозрел, начал видеть сквозь стены, даже в кромешной тьме. Он видел ауры кадавров, крадущихся по тёмным лабиринтам. Теперь он легко избежал встречи с ними, хотя они и продолжали преследовать, будто чуя живую человеческую плоть. Среди проходов он нашёл дверь в тайную комнату, но теперь её надо было открыть. Рядом стояли две статуи с головами грифонов. Тейлас был смышлёным и даже в такой критической ситуации он находил выход.

— Что верно, то верно — произнёс он, прочитав символы на статуе, прочитать которые, не имея магического зрения не смог бы. Он схватился за руки статуй и с силой надавил на них, словно на рычаги. Потайная дверь открылась, и он быстро проскользнул внутрь. Дверь тут же с грохотом затворилась за ним. Он, наконец, попал в потайной зал, где его не могли найти кадавры и спокойно выдохнул. Внутри было всё так же, как когда дух жрицы привёл его сюда. На постаменте лежала книга и тот странный сосуд, в котором бурлила тёмная эссенция смерти — зло и тьма правителя Бену. Не раздумывая, он схватил книгу и спрятал её за пазуху. Что бы ни случилось дальше, он должен был сохранить то, что осталось от этого города. Его историю — сокровище предков. Долго он стоял перед магическим сосудом, заключавшем в себе проклятье Варна, источавшее сильную энергию. Он сомневался, сомневался всё больше, пока не решился. Схватив эссенцию, он с силой бросил её на пол и зал окутал тёмный туман. В этот момент Тейласа окутал страх. Что если поступок, который совершил сейчас, совсем не то, о чём говорила жрица? Не освободил ли он тёмную душу Бену, которая теперь поработит этот город и все окрестные земли? Недоверие к словам жрицы всё-таки засело где-то в его сердце, но он помнил своё обещание и помнил, что говорили аскондины — что сомнения не должны взять верх над тем, кто душой стремиться к правильным поступкам. И вдруг вся магическая энергия, находящаяся между мостиков, ведущих к постаменту, закружилась, замерцала. Свирепым вихрем она вырвалась за стены, за ними послышался дикий крик боли. Тысячи криков страданий тех существ, которых поразило проклятье Варна. За этими криками раздался грохот. В последний раз Тейлас взглянул в дальний конец зала, где находился барельеф с изображением правителя Бену и молодой красивой женщиной — его дочерью, жрицей Белого Дракона. И в этот миг ему показалось, что они оба сошли с барельефов и поклонились ему. Может это был мираж, который возник в исступлении перед неизведанным, а может быть действительно благодарность древних духов, чьим последним пристанищем стали эти заброшенные руины. Магическое зрение Тейласа продолжало действовать и он начал быстро выбираться из храма, который поглощали пески. В коридорах он видел, как кадавры лежали ниц, словно освобождённые, наконец, от своей участи бродить в поисках своих жертв. Видел, как крошатся в пыль статуи со звериными головами, как струйки песка просачиваясь, через потолок, заполняли лабиринт. Сам не помня себя, он выбрался на поверхность, но то, что увидел снаружи, поразило не меньше. Колонны и обелиски поглощал песок, ужасная буря бушевала над руинами. И в ней, ему казалось, он видит свирепых драконов. Песок безжалостно хлестал по лицу. В этой буре обычным зрением он не увидел бы ничего, но тут было всё как на ладони. Огромная стая драконов набросилась на него, схватив и потащив за собой. Это были не настоящие драконы, но это был гнев пустыни. Варн не хотел, чтобы проклятье было снято с этого города, и он жестоко мстил освободителю Аналайра. Кружа вихрями эта гневная буря, сбивала с пути и губила Тейласа. Теперь он понял, о какой цене говорила жрица. Ощутить на себе гнев великого бога — вот какова была цена, которую заплатил Тейлас. Ветер сорвал с него верхнюю одежду и выхватил книгу, которую он так старался сохранить. И тут вдруг юноша понял, что магическое зрение пропадает. Драконы исчезали из поля зрения, и всё застилала серая пелена песчаных вихрей. Он понял, что выбраться из него нет никаких шансов. В последнее мгновение он молил великого Аскомирена и светлую Маниэль спасти его душу, но понимал, что ничто его уже не спасёт.

* * *

Андвари проснулся от ужасного шума. Юрта ходила ходуном, услышал плачущих детей, прижимавшихся к жене его брата. Тут же вскочил и метнулся к выходу, создав внутри юрты магический барьер не дававший опрокинуть жилище. У входа, сбитый с ног лежал его брат, он схватил его и затащил внутрь.

— Афарес, что случилось? Откуда буря?

Варн отдышался и произнёс:

— Не знаю, брат. Налетела словно дикая фурия! Никто ничего не чувствовал! Не сомневаюсь, что это гнев богов.

Андвари осмотрелся и остановил взгляд на пустой постели Тейласа.

— Тейлас! Где он?

— Я не знаю — ответил Афарес — Его не было, когда это началось.

— Глупый мальчишка! — воскликнул Андвари, и метнулся было к выходу.

— Стой! — резко остановил его Афарес — Это не обычная буря! Варн гневается! Ни одному человеку не справиться с этим.

— Мы должны его спасти!

— Если ты уйдёшь, никого не отыщешь и погибнешь сам. Не рискуй напрасно. Если Варн хочет забрать его душу, он заберёт, если помилует, то он спасётся. Он аскондин — быть может, у него есть шанс.

Андвари стоял в замешательстве. Редко он ощущал такую безысходность. Выглянув наружу, он понял, что Афарес прав. Но там где-то был его друг. Всё что оставалось только молиться, чтобы бог пустыни помиловал неразумного человека.

— Ты прав, да защитят его великие драконы…