— Итак, с реабилитацией Сэма Мэттьюза готово. Ты же этого хотела, Стелла? Теперь я хочу знать, чего ты хочешь еще, чтобы действовать дальше, — сказал Майкл на следующее утро.

Он отложил свои заметки в сторону и взял дрожащую руку женщины, которая была в шоке от услышанного. Эта семья пережила столько страданий и все же не утратила гордости, достоинства и любви к людям. Эта женщина осталась верна памяти Сэма и по-прежнему хранила его образ в сердце. Но теперь рядом с ней был Лайм, и прошлое должно перестать приносить ей страдания.

Майкл хотел организовать большой судебный процесс. Он хотел освободить Лоло от грязных щупалец Клуба навсегда. Он хотел новой, счастливой жизни для всех — для Стеллы, Кло, Анжелики, Джози и остальных горожан. И он верил, что они смогут заставить Клуб заплатить за все свои преступления.

Посмотрев на расстроенную, заплаканную Кло, Майкл вздохнул. Воспоминания были мучительны для всех. Кло поехала к матери сразу, как только услышала правду от Анжелики, а Майкл, получив дневник, проработал всю ночь над описанием дела. Джози привезла ему ружье, он сверил его серийный номер по полицейской картотеке в компьютере, и оказалось, что это оружие Стэна Коллинза. Кроме того, его размер обуви совпадал с отпечатками ног, видных на фотографиях Уэйда, и все знали его знаменитый перстень, который он выиграл в карты у приезжего торговца и много лет хвастал им, показывая всем в баре. Майкл написал подробное заключение о характере ран на лице и теле Гаса Балласа — они тоже были хорошо видны на увеличенных снимках, которые сделал Сергей. Стэн Коллинз убил Гаса, когда Сэм вернулся домой. Дата и время, записанные в дневнике Мэгги, подтверждали это.

Дневник Мэгги обрывался за день до того, как ее поместили в санаторий. Майкл подозревал, что Орсон просто спасал ей жизнь, подписав все нужные бумаги и оплатив «лечение».

Сейчас Стелла стояла рядом с ним и смотрела в окно на банк. Ее подбородок был гордо поднят, в глазах стояли слезы. Она вспоминала годы нищеты и тяжелого труда. И все же их семья выстояла, дети выросли и стали сильными, честными людьми. Она знала, что Сэм гордился бы своей семьей, и знала, чего бы он хотел. «Просто правды!»

— Я хочу, чтобы с Сэма были сняты все обвинения. Чтобы вся долина узнала, что он был невиновен и засужен умышленно. Я хочу, чтобы все знали, каким прекрасным человеком он был! — голос ее задрожал.

— Мам! — Кло обняла мать и крепко прижала к себе. — Мюриел напишет об этом большую статью. Майкл хочет знать, как далеко ты хочешь пойти.

— Как далеко? По-моему, все и так уже зашло слишком далеко! Их нужно остановить навсегда, — слезы покатились по смуглым щекам Стеллы. Она смахнула их, обняла себя руками за плечи и повернулась к Майклу. — Я хочу, чтобы земля была возвращена нашим детям. Сэм больше всего на свете хотел, чтобы его дети и внуки унаследовали землю своих предков. Это возможно?

— Они получат ее, — сказал Майкл твердо.

Он хотел настоящего суда, с полным подсчетом убытков — моральных и материальных. Хотел заставить членов Клуба страдать так же, как страдал Сэм Мэттьюз. Чтобы они на своих шкурах ощутили позор и потерю всего, что имеют. Но даже этого будет мало, потому что они-то виновны, а Сэм пострадал невинно.

— Что-нибудь еще? — спросил он. Стелла посмотрела на Майкла Бирклоу — человека, которого она любила и понимала, который всегда защищал тех, кого любил и кто нуждался в помощи. Он очень устал, но в глазах его было что-то жестокое, и это испугало ее. Такая ярость может разрушить его изнутри.

— Я думаю, ни Сэм, ни Уэйд не хотели бы ненужной жестокости и шумихи на всю страну, Майкл, — сказала она. — И есть еще Анжелика. Она не может заставить себя не любить своих родителей, даже зная, что они этого не заслуживают. Я не хочу открытого судебного процесса. Пусть все произойдет спокойно, без лишней шумихи.

Майкл с силой вцепился в край стойки, пытаясь смирить свой гнев.

— Стелла, эти люди — убийцы, преступники, — сказал он мягко. — Они многим разрушили жизнь, особенно тебе. Если ты будешь так настроена, они могут избежать наказания. Хороший адвокат сделает для них все, если пресса не уничтожит их репутацию.

— Майкл, — предостерегающе сказала Кло, вставая перед ним.

Она чувствовала, что ярость и жажда мести душат его, и знала, что ненависть может отравить ему жизнь. Он очень долго шел к этой победе; борьба с призраками из прошлого в ночных кошмарах ожесточила его. Он чувствовал вину за то, что уехал из Лоло и не смог помочь отцу. За то, что умер Рой Мидоуларк. Этот судебный процесс мог разрушить его так же, как членов Клуба.

Она нежно провела пальцами по стиснутым губам, по сдвинутым бровям, и что-то дрогнуло в его лице. Он всмотрелся в Кло и тяжело перевел дыхание. Взгляд его постепенно становился прежним — знакомым и родным. Он опять стал мужчиной, которого она знала и любила всю свою жизнь, который владел ее душой и телом.

Майкл с трудом улыбнулся.

— Если вы так хотите, — сказал он, кивнул им и вышел из кафетерия.

Они смотрели на его напряженную, прямую спину и молчали.

— Вы только что лишили мужчину самого главного в жизни, — неожиданно сказал Лайм.

— Что ты имеешь в виду? — испуганно спросила Кло.

— У него есть профессиональные навыки, он собрал все улики, чтобы сделать то, что считает необходимым. Это все равно, что посадить гладиатора на трибуну и заставить смотреть, как кто-то борется с его смертельным врагом. Майкл хотел защитить вас и восстановить справедливость, но вы ему не позволили. Однако он все равно будет пытаться…

В полутьме амбара Майкл яростно сгребал в кучу старое сено. Заметив на пороге Кло, он даже не повернулся к ней и продолжал работать. Она направилась к нему, мечтая про себя, чтобы не было этих долгих лет, чтобы каким-то чудом это был тот самый день, когда она впервые пришла к нему в этот амбар….

— Майкл! — негромко позвала она.

— Не подходи ко мне, Кло! У меня нет настроения слушать ваши планы по спасению Клуба.

Ей было так знакомо упрямое выражение его лица и этот взгляд, которым он пытался удержать ее на расстоянии.

— Не прикасайся ко мне. Уйди.

— Ты прекрасно знаешь, что я не уйду, пока сама не захочу, — ответила она, решив во что бы ни стало вывести его из этого состояния. — Поговори со мной, Майкл.

Чертыхнувшись про себя, Майкл снял перчатки и с яростью швырнул их в угол.

— Они должны сесть в тюрьму, Кло! Я не могу им позволить избежать наказания за свои преступления, купив себе хороших адвокатов!

Кло отметила черные круги у него под глазами. Значит, его опять мучили кошмары. Как бы она хотела дать ему возможность отомстить! Но не могла. Это бы только увеличило пустоту в его душе. Месть не способна остановить боль.

— Слишком много людей пострадают при этом, Майкл. Я не могу этого допустить. Раньше никто из нас не мог ничего изменить здесь, но сейчас мы можем это сделать.

— Позволив им избежать наказания? Тогда все в этом городе останется по-прежнему. Если мы сейчас не будем действовать быстро и жестко, скоро появятся новые жертвы. Клуб слишком давно захватил здесь все в свои руки, чтобы отказаться от старых привычек. Попугаи Мюриел и смерть Роя — преступления, Кло! Не забывай об этом, пожалуйста.

— Я знаю, Майкл, но думаю, что, объединившись, мы сможем все изменить. Мы сможем переиграть членов Клуба на их же поле — разорить и лишить их влияния. Посмотри, мы уже почти закончили строительство курорта. Люди поверили в нас и уже не боятся Клуба. Если весь город объединится против Клуба, они проиграют, Майкл! И ты мне очень нужен. Ты единственный, кто может мне в этом помочь. Ты же знаешь, что ни Анжелика, ни Джози, ни мама без нас не справятся. Но только это нужно делать во имя будущего, а не из мести, Майкл! — говорила Кло, наблюдая за мрачным лицом Майкла. Почувствовав, что демоны по-прежнему не отпускают его, она приблизилась к нему вплотную. — Ты любишь незаконченные дела? Вот и я не люблю и сегодня хочу закончить одно дело, Майкл… — хрипло прошептала она.

Майкл удивленно посмотрел на нее.

— Что именно?

Кло положила ладони на его голую грудь, и он вздрогнул.

— Мне бы хотелось закончить то, что я начала делать в этом амбаре много лет назад…

Она почувствовала, как судорожно забилось его сердце под ее ладонями. Он сунул руку в карман и достал медальон.

— Только если ты наденешь это. Я хотел дать тебе его как раз в тот день, пока ты не набросилась на меня со своими поцелуями. Я хотел, чтобы ты носила его, у меня были такие грандиозные планы, а ты швырнула в меня мячом…

Сапфир в медальоне блеснул, и Кло поколебалась, прежде чем взять его в руки.

— Я знаю, его носила твоя мать.

Майкл застегнул на ней цепочку, и она сквозь слезы посмотрела на его лицо, в котором вдруг появилась та же нежность, как много лет назад, когда она вошла в амбар. Господи, неужели она сама все испортила?..

— Дерево для твоей кровати, Кло, я срубил, когда тебе исполнилось шестнадцать, — прошептал Майкл, прижимая ее к себе. — Я так скучал по тебе сегодня ночью…

— А я думала, ты сердишься на меня, — осторожно ответила Кло, словно возвращаясь из прошлого, и отстранилась от него, пытаясь скрыть дрожь. — Подожди, Майкл, я хочу прояснить кое-что. Итак, много лет назад я пришла сюда к тебе…

Майкл прислонился к перекладине стойла.

— Ты пришла, чтобы я лишил тебя девственности, насколько я помню. У меня же были несколько другие планы — церковь, фата, первая брачная ночь, о которой я мечтал, как любой порядочный мужчина.

На мгновение Кло потеряла дар речи, потом уперлась кулаками в бока, ее голубые глаза метали молнии.

— Ах, вот как, у тебя были грандиозные планы? И ты даже не дал мне этого понять! Ты не обращал на меня никакого внимания несколько лет… — Она вцепилась в завиток его волос на груди и больно дернула. — Ты ничего мне не говорил, никогда не приглашал на свидания… не дарил мне цветы… — В памяти ее вдруг всплыл букет цветов у новой кровати в спальне. — Очень хорошо, Майкл Джедидия Бирклоу. Ты мечтал о нашей первой брачной ночи и ни разу даже не намекнул мне об этом!

Он приподнял брови, вспомнив, что Кло всегда отличалась нестандартным мышлением.

— Я был уверен, что ты догадываешься об этом, — сказал он и попытался обнять ее, но Кло отшвырнула его руки.

— Каким образом? Как я могла об этом догадаться, не подскажешь? — крикнула она.

— Теперь это уже не имеет значения, Кло. Мы любим друг друга и все равно вместе… Не переживай так. У тебя все здесь получится, ты сможешь… — Майкл вскрикнул, ударившись о перекладину от сильного толчка. В следующую секунду он схватил Кло за запястья, предотвратив очередной удар, и прижал к себе, улыбаясь.

— Отпусти сейчас же! Мне хочется убить тебя… — Кло уворачивалась от его поцелуев, сжав губы.

Неожиданно Майкл выпустил ее.

— Давай, убивай меня, — усмехнулся он. — Это ничего не изменит. У меня уже была брачная ночь. Я давно считаю себя женатым человеком…

— Женатым?! — Кло застыла, пытаясь призвать на помощь логику.

Майкл провел соломинкой по ее щекам.

— Ничего не изменилось, Кло. Эти годы не имеют значения, — спокойно сказал он. — То, что происходит между нами, ты можешь называть как угодно. Связью, голым сексом… Я считаю это браком.

— Но почему, Майкл? Это так неожиданно… — у Кло от волнения прорезался западный выговор.

— Потому что — потому, мисс Магнолия! — сразу среагировал он и притянул ее к себе.

В этот момент позади Кло хлопнула дверь. Она обернулась и увидела женщину в деловом костюме с портфелем в руках. Длинные, загорелые ноги, соблазнительное тело, очаровательная улыбка… И эта улыбка адресовалась самому прекрасному на свете мужчине! В груди Кло заклокотало какое-то неведомое чувство. Она не сразу поняла, что это просто ревность.

— Привет, Мэри Лу! — Майкл распрямился и поставил Кло на ноги. — Мэри Лу Бюрегард, Кло Мэттьюз, — представил он их друг другу. — Мэри Лу приехала ко мне… к нам, — он с усмешкой посмотрел на Кло. — Она генеральный прокурор, специалист по всяким запутанным делам. Мы раньше часто работали вместе.

— Рада познакомиться, Мэри Лу, — сказала Кло, стараясь взять себя в руки. В конце концов, Майкл только что сказал, что считает ее своей женой, а значит, она не должна ревновать. — Извини, Майкл, я не могу сегодня у тебя остаться, у меня дела. Простите. Я как раз собиралась…

— Придется тебе отложить свои дела. Мы без тебя не справимся, а хотелось бы начать прямо сейчас. У Мэри Лу бессонница, и она обычно работает лучше всего ночью, — как и ты. — Он невинно улыбнулся. — Так что эту ночь нам придется провести втроем!

Кло, не выдержав, прыснула.

— Я вижу, ты повеселел и счастлив. Тебе очень подходит этот очаровательный дьяволенок, — сказала Мэри Лу, улыбаясь, и, наклонившись, поцеловала Кло в щеку. — Нам с Майклом надо поторапливаться.

— Да, радость моя, пора, — согласился Майкл, обнимая Кло за талию и увлекая за собой. — Почему бы нам всем не вернуться в дом и не устроить праздничный ужин?

— Расскажи Мэри Лу все, что ты знаешь, Кло. Она допросит тебя по всем правилам. У нас это единственная возможность, если вы со Стеллой не хотите открытого суда.

— Я сделаю, что смогу. Эти негодяи должны заплатить за все, — сказала Мэри Лу.

С конским хвостом и голыми ногами, в шортах и фирменной майке «Пинто Бин» она была совсем не похожа на генерального прокурора. Впрочем, красавицей она больше не выглядела. У нее был такой же профессиональный вид, как у Майкла, после того, как она прочла дневник Мэгги и сверила все даты и материалы, которые подготовил для нее Майкл. Они с Майклом довольно часто обменивались понимающими взглядами, и было видно, что они понимают друг друга как хорошо сработавшиеся профессионалы. Майкл улыбнулся им обеим и вышел. Мэри Лу проводила его взглядом и посмотрела в окно.

— Здесь красиво, как и рассказывал Майкл. Он очень любит вас, Кло; вы для него — прекрасный подарок судьбы. Я не верила, что он сможет преодолеть свою мрачность, но он просто светится, когда смотрит на вас. Конечно, мне его очень не хватает, но я рада, потому что никогда не видела его таким. Я не знаю, рассказывал ли он вам, но ведь именно он нашел того человека, который… изнасиловал и убил моих девочек, — голос Мэри Лу сорвался, она побледнела и уставилась в темноту за окном. — Им было всего шесть и пять лет… Только благодаря Майклу тот человек был пойман и осужден. И только благодаря ему я сумела это пережить. Он ухаживал за мной, как за ребенком. Заставлял есть, встречаться с родными и друзьями. Я знала, что Майкл всегда рядом… Он даже спал рядом со мной, держа меня за руку, весь первый месяц. Я не думала, что смогу пережить это… Но я выжила… хотя в этом нет ничего хорошего. Так или иначе, для Майкла Бирклоу я сделаю все. Вы очень счастливая женщина, Кло, потому что такой человек любит вас до безумия.

Кло дотронулась до медальона на груди. Майкл ждал, когда она подрастет, а она все испортила. Разрушила свою и его жизнь.

— Я не та женщина, которая нужна Майклу… — пробормотала она.

Мэри Лу покачала головой.

— Не теряйте времени, дорогая. Берите то, что дарит вам судьба.

Кло не заметила, как заснула прямо за письменным столом, и проснулась от крика. В комнату вошел Майкл и наклонился над Мэри Лу, которая рыдала, съежившись в кресле. Она всхлипнула и обняла его. Кло отвернулась. Ей было тяжело видеть, как Майкл обнимает другую женщину.

— Я так скучаю по моим девочкам, Майкл! Каждую ночь вижу во сне, как этот подонок их насилует, а когда просыпаюсь, вижу его кровавые следы рядом с их телами…

— Знаю, родная, — Майкл посмотрел на Кло; его лицо помрачнело, в глазах стояла боль. — Ты будешь сегодня спать рядом с ней, Мэри Лу.

Теперь Кло поняла, какие кошмары мучают Майкла по ночам…

Перед дверью мирового судьи Сергей поправил фату на голове Джози и взял ее за руку. Сквозь белое кружево было видно встревоженное лицо невесты.

— Я же сказала, что уже вышла за тебя замуж сегодня ночью. Мне не нужно для этого шикарного платья, которое стоит больше, чем мое ранчо. Прекрати транжирить деньги на меня.

— А если мы ночью зачали ребенка? Он ведь может потом подсчитать, и как я буду смотреть ему в глаза? Как смогу ему доказать, что именно я его отец, если мы сегодня не поженимся? Но я женюсь на тебе не из-за детей, которые у нас будут, а только потому, что люблю тебя. Ты лучше скажи мне, почему у вас обувные магазины открываются в такую поздноту! Ну, ничего. Платье длинное, так что можно обойтись без туфель. Ты надела подвязку?

Джози подняла подол длинной юбки свадебного платья из белого кружева и показала ему голубую кружевную подвязку на длинной ноге в ковбойском ботинке.

— Я сшила ее на счастье из материнской косынки.

— Я так мечтал раздеть свою невесту и поцеловать ее ногу в одной подвязке! — прошептал Сергей и одернул свой строгий черный пиджак. — Я так нервничаю! Мне это не нравится… Ты ведь выходишь за меня замуж по любви? Правда?

Джози поняла, что он волнуется не меньше, чем она. Сочетаться гражданским браком было ее идеей: ей не хотелось напоминать Сергею о том, что она уже была замужем и венчалась в церкви. Ничего хорошего из этого все равно не вышло. Сергей же хотел настоящей свадьбы, но она уговорила его. Единственное, на чем он настоял, это на подвенечном платье и фате.

— Я уже научился стреножить лошадей, чтобы они не убегали. Попробуй сбежать от меня, и ты в этом сама убедишься, — сказал он, нервно улыбаясь.

Он был таким элегантным и красивым — и в то же время таким родным… А час назад оказалось, что он великолепный любовник — требовательный и властный. Джози улыбнулась. Этот мужчина любит ее! Это было видно в его черных глазах, чувствовалось в том, как он касался ее. Сергей обращался с ней, как с самым дорогим подарком судьбы, которого он не заслуживает.

У кабинета появился запыхавшийся мировой судья, низенький, толстый мужчина.

— Все готово? Бумаги в порядке? Заходите.

Сергей выпустил Джози и в недоумении посмотрел на судью, словно не мог понять, почему их отвлекают.

— Вы же хотите пожениться?

— Да, и вы нас сейчас пожените! — твердо сказал Сергей, беря Джози за руку.

Когда все бумаги были подписаны, он убрал фату с ее лица, внимательно вгляделся и поцеловал в губы. Джози заметила слезы в его глазах и обещание счастья. Потом Сергей попросил судью сфотографировать их на память, а через сорок пять минут исполнил свою мечту — добрался губами до подвязки: они свернули с дороги, не в силах сдержать себя.

— Прости. Я бы хотел раздеть тебя медленно, но не могу, — признался он, торопливо снимая с нее платье. — Ботинки можешь не снимать. Я не в силах ждать. Ты сводишь меня с ума, моя прекрасная женушка!

— Я люблю тебя, Сергей, — вырвалось у Джози.

— Конечно. Иначе ты бы не вышла за меня замуж. Я прочел это в твоих глазах. И я люблю тебя, — Сергей замер в восхищении перед ее наготой. — Ты помнишь, что я обещал стать отцом твоему сыну? Я клянусь тебе в этом, голубка моя!

— Люби меня, мой родной… — прошептала Джози.

* * *

Мэри Лу скользнула в кровать позади Кло.

— Мне очень стыдно, но я вам так благодарна… От снотворного я потом целый день мучаюсь. А нам завтра необходимо иметь трезвые головы.

— Вам нужно поспать, не стесняйтесь. Нам всем это нужно. Мы все устали, — улыбнулась Кло.

Топаз Младший запрыгнул на кровать, перелез через Кло и обнюхал гостью. Вскоре Мэри Лу спала с котенком на руках.

— Все-таки Майкл Джедидия Бирклоу — действительно прекрасный человек, — прошептала Кло и, устроившись поуютней, быстро заснула.

Кло проснулась в полдень от запаха кофе. Майкл держал перед ней кружку и улыбался.

— Кофе в постель, к вашим услугам! — сказал он.

Джози и Сергей сидели на стульях рядом с кроватью, Мэри Лу, завернувшись в простыню, смотрела на них во все глаза.

— У нас какой-нибудь праздник? — удивленно спросила она.

Сергей передал ей кружку с кофе, а Майкл познакомил ее с друзьями.

— Сергей приготовил завтрак для всех. И вы правы, у нас праздник. Утром мы с Сергеем поженились, — сказала Джози.

Она схватила мужа за руку и продемонстрировала всем обручальное кольцо. Потом показала свое.

Нижняя губа Кло задрожала, в глазах появились слезы.

— Но я хотела быть рядом с тобой. Хотела быть…

— Ты и будешь, — строго сказал Сергей. — Мы устроим еще настоящую свадьбу. Вы с Анжеликой будете подружками невесты, нас будут фотографировать, чтобы наши будущие дети могли все это увидеть. Знаете, Джози очень идет подвенечный наряд, — он поцеловал жену, затем по-мальчишески улыбнулся и подмигнул. — Это было здорово. Мы оба так счастливы…

— Так, значит, будет настоящая свадьба по полной программе? — спросила Кло, вытирая слезы.

— Разумеется! Со свечами, цветами, вином и танцами. Я приглашу всех своих друзей и родственников…

— Ох, нет! — Джози округлила глаза. — Я не смогу. Я буду рада твоим друзьям и родственникам, но никто не заставит меня больше надеть это платье — а главное, туфли, которые купил мне Сергей.

— Ты можешь оставить свои ботинки, — улыбнулся Сергей. — Я нахожу их восхитительными — особенно в сочетании с подвязкой. Но…

Джози приготовилась спорить, и Кло улыбнулась.

— Мы посмотрим и решим. Анжелику тоже надо выдать замуж. Как вы думаете, она скучает без нас? Я так люблю вас, ребята, и так рада за вас!

— Кло, осторожно, — сказал Майкл, забирая у нее кружку, когда она вскочила, чтобы обнять Джози.

Майкл отвернулся, поймав растроганный взгляд Сергея.

— Я сейчас заплачу, — подвела итог Мэри Лу.

— Вы хотите разжалобить меня, джентльмены? Вряд ли это возможно, — в низком голосе Мэри Лу не было ничего приятного. Она мрачно посмотрела на Брэдли и Джеффри Гилкристов. — У вас есть выбор. Или вы подписываете эти документы, согласившись со всеми выдвинутыми обвинениями и отказываясь от всех претензий к Анжелике, или дело передается в суд. В случае согласия вы должны будете поставить в известность всех ваших сообщников о каждом пункте этих документов. В случае отказа вам не светит ничего хорошего: вы проведете довольно долгое время в тюрьме, я вам обещаю. И еще. Семье Мэттьюзов должна быть возвращена земля и оплачены всё материальные и моральные убытки. Я ничего не упущу, не сомневайтесь. Впрочем, вы потеряете эту землю так или иначе, когда покинете город и штат.

Кло с трудом узнавала в этой женщине Мэри Лу, которая спала с ней в одной постели с котенком на руках. Перед ней был самый строгий прокурор, которого она только видела в жизни. Мэри Лу перебирала в руках документы с обвинениями, и становилось ясно, что власти и процветанию Гилкристов пришел конец. Банком теперь должна была управлять Анжелика.

— Это шантаж! — кипятился Джеффри, пока Брэдли доставал из бара бутылку виски.

— Шантаж? Разве я вас шантажирую? Вот отец Джози Смолл Берд мог бы нам многое рассказать о шантаже, если бы его не отравили. Кстати, откуда известно, что именно он тогда устроил пожар? Где свидетельские показания и заключения экспертов? — выстрелила Мэри Лу. — Между тем экспертиза Майкла Бирклоу не вызовет никаких сомнений в зале суда, уверяю вас. Одно неправильное действие с вашей стороны, джентльмены, или со стороны ваших сообщников, — и я клянусь вам, что дело будет передано в суд.

— Мы рассмотрим ваши… предложения, — пробормотал Брэдли, осушив свой бокал.

Джеффри наградил его взглядом, полным ненависти, и Кло почувствовала, как рядом напрягся Майкл.

— Рассмотрите? Да, я бы посоветовала вам сделать это, — сказала Мэри Лу, закрывая свой портфель. — Даю вам два часа. Я буду в «Пинто Бин». Звоните мне, или Майклу, или Кло, и мы закончим это дело. Вы меня поняли? А теперь позвольте откланяться.

Куинн застыл, вслушиваясь в ритмы ночи. Сердце Анжелики ровно билось под его ладонью. Тени сгустились под деревьями, медвежий коготь засиял, готовый к борьбе. Огненная Женщина призвала его в свои ряды…

Эти ведьмы разрушили все, а теперь появилась еще одна! И все они подчиняются Майклу Бирклоу. Значит, начать нужно с него. Майкл Бирклоу будет наказан за то, что посягнул на Клуб, за то, что потребовал, чтобы они покинули Лоло и переехали в другой штат, сохранив лишь ничтожную часть своих сбережений. Брэдли Гилкрист стал слишком слабым. Пора взять все в свои руки. Убрать судебного эксперта и четырех ведьм за одну ночь — и Клуб будет спасен!

Он лег поудобнее и нашел в оптический прицел Майкла Бирклоу, который шел по пастбищу, обходя свои владения.

— Празднуешь свою победу? Рановато… — пробормотал он и нажал на курок.

Раздался выстрел, и пуля ударилась в паре метров от ноги Майкла.

Выругавшись, стрелок бросил винтовку и побежал к лесу, слыша, как с левой стороны летят пули.

— Майкл! — раздался испуганный голос Кло.

Она появилась со стороны дома и теперь бежала к Майклу. Он похолодел от страха за нее, но не мог броситься к ней навстречу: нельзя было упустить бегущего вдоль пастбища мужчину, который с шумом прорывался сквозь кусты к лесу, стреляя в его сторону.

Стрелок остановился, прицелился, но обнаружил, что у него кончились патроны, и обессиленно прислонился к дереву, так как понял, что не успеет убежать.

— Привет, Джеффри, — холодно улыбнулся Майкл, подходя к нему. — Счастлив, наконец, встретиться с тобой на своей земле.

Выругавшись, Джеффри размахнулся, но Майкл резко отбил удар.

— Так ты бьешь Энн, Джеффри? — спросил Майкл и нанес ему сильный удар справа, затем еще один. — Знаешь, мне нравится бить тебя…

— Не надо, Майкл, — крикнула, задыхаясь, подлетевшая Кло и схватила его за руки.

— Это ведь ты убил Роя, правда, Джеффри? — сказал взбешенный Майкл и со всей силы ударил его еще раз.

Джеффри согнулся, кровь текла по его подбородку.

— Майкл, пожалуйста, не надо! Ты так убьешь его, и тебя посадят в тюрьму. Я люблю тебя, Майкл, и всегда любила… — плакала Кло, пытаясь остановить его. Она хватала его за руки, гладила его щеки и волосы, пытаясь успокоить.

— Ты нашла чудесное время для признания, детка, — хрипло сказал Майкл, немного приходя в себя.

Кло обняла его за спину и прижалась к нему.

— Он мог застрелить тебя.

— Нет, Джеффри слепой на правый глаз. Я заметил, что когда он без очков, то не может взять бокал со стойки справа — все время промахивается.

Отдышавшись, Майкл посмотрел на разбитые коленки Кло и вдруг улыбнулся.

— Ты выглядишь, как в детстве, когда падала с велосипеда, а я мазал тебе коленки йодом и перевязывал их.

Кло уставилась на дерево, к которому прислонился Джеффри.

— Смотри-ка, Майкл, кто-то вырезал на этом дереве сердце и наши имена.

— Надо же мне было чем-то заниматься все эти годы без тебя, детка!

Особняк Гилкристов ярко горел холодным сентябрьским вечером. Пламя с воем вырывалось из окон. Анжелика стояла неподалеку, ее силуэт четко выделялся на фоне огня. Пожарная команда бездействовала, получив приказ дождаться, пока здание догорит до конца. Когда особняк рухнул, Анжелика, наконец, двинулась прочь. По ее лицу катились слезы, но голова была высоко поднята, а глаза не отрывались от мужчины, стоявшего у пикапа, — мужчины, которого она любила.

— Отвези меня домой, Куинн.

Она села в кабину, не оглянувшись на дом, в котором прошло ее детство. Вскоре после того, как Джеффри посадили в тюрьму, Энн потребовала развода и уехала отсюда навсегда, сказав Анжелике, что та может распоряжаться этим домом по своему усмотрению. И она распорядилась…

Анжелика положила голову на плечо Куинна, мечтая поскорее оказаться в его объятиях в маленьком доме в горах, который он купил для них. Там она сможет открыто выплакаться, навсегда попрощавшись со старыми страхами и жаждой мести. Он споет ей свою любовную песню, и она будет лежать, прижавшись к нему… Анжелике казалось, что вместе с Куинном она очистилась, родилась заново и была счастлива. Она знала, что будет с ним всегда, пока живет на свете.

Анжелика опустила стекло и подставила лицо холодному ветру. Она чувствовала опустошенность. Только невероятные усилия закончить поскорее строительство курорта поддерживали ее последний месяц. Она была нужна Кло и Джози — так же, как они были нужны ей. Без них она бы не выжила. Зато теперь у подножия Хребта Бирклоу был почти достроен первый из корпусов будущего огромного курорта.

— Это все было так мучительно… — прошептала Анжелика.

— Но все уже закончилось. Дикие Ивы построят на месте особняка что-нибудь новое и полезное. Кло была права, отказавшись от мести. Ты теперь навсегда свободна от прошлого.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что сегодня вечером мы исполним обряд, который его окончательно похоронит.

— Ты везешь меня не домой? — воскликнула Анжелика, впервые обратив внимание на вид за окном.

— Нет. Там, за поворотом, нас ждут лошади. Ты видишь этот пакет на сиденье? Открой его.

Анжелика взяла в руки пакет и медленно открыла. Замшевое расшитое индейское платье было мягким на ощупь.

— Оно потрясающее!

— Это для нашего брачного обряда, — сказал Куинн, кладя свою руку на ее кисть. — Мы проведем его на нашем старом месте, если ты согласна выйти за меня замуж. Я хочу сегодня взять тебя в жены, женщина моей души!

Анжелика крепко сжала его руку. Она знала, что Куинн всегда, когда волнуется, говорит высокопарно.

— Любимый мой, — прошептала она, чтобы увидеть, как он смущенно краснеет.