— Ситуация сложилась следующая, — сказала Арина. Она вообще взяла на себя роль ведущей. — Был у нас друг. Неплохой, в общем-то, парень, обладающий определенными способностями, даже — талантами. Жуткий раздолбай, бабник и пьяница, как ты любишь говорить про таких. Но он был веселый, любил всевозможные приколы, с ним никогда и никому не бывало скучно. Он умел создавать атмосферу компании, а это талант особо ценный, и редкий в наше время. Поэтому мы очень хотели выяснить истину. Самим не получилось, попросили тебя. Вот.

— Друг, говорите? Ваш общий? По-моему он, кроме всего прочего, был сильно повернут на гомосексуализме. Я только вот так и не понял, с какой стороны, и с каким знаком. Плюс или минус. В его досье была голая фотка с каким-то голожопым парнем, а когда я рассматривал его разгромленную квартиру, там даже книга такая валялась, толстая — «Всё о голубых».

— Есть такая книга? — с большим сомнением в голосе спросила Арина. — Врешь ведь?

— Не вру. Я ее видел. Знаешь же, что не могу тебе врать. Наверно и на фотках видно, я тогда очень подробно снимал квартирный разгром. Во всех деталях, со всех ракурсов…

— Покажи! — почему-то потребовала Арина.

— Только в этом разгроме показалась мне странным одно подозрительное обстоятельство…

— Фотки, говорю, покажи! — совсем нетерпеливо повторила Арина.

— Сейчас, — я открыл свой ноутбук, подождал, пока он проснется, и нашел нужную папку. — Вот, смотрите. Мне в этом разгроме показалось странным, что, судя по всему, никто ничего не искал, просто хотели перевернуть квартиру. Чисто демонстративно…

— Ну и где та книга? Эта что ли? Читать умеешь? Она называется — «Всё о голубях»! Он с детства голубиным спортом увлекался. По-моему, это ты на той теме повернут, а не Андрей. Ты — гомофоб!

— Да? А вот интересно, — задумчиво сказал я, — если человек, который не любит гомиков, называется гомофобом, тогда по всем правилам логики тот, кто их любит, должен именоваться гомофилом, верно? Так нет же — он тоже зовется гомиком!

— А как же бабы, что геев любят? — возмутилась Арина. — Даже в гей-клубы ходят, чтобы на них посмотреть? Так что не прав ты, несколько. Ладно, мы отвлеклись. Что ты тут углядел странного?

— Я говорю, не похоже, чтобы кто-то что-то искал. Нет момента остановки. Чисто демонстративно всё перевернули. Это не обыск.

— Ясно же, — кивнула Арина, — обычный тотальный разгром. Дали понять, чтобы напрягся.

— То есть на момент разгрома Емецкий был еще жив. Иначе какой смысл?

— Похоже на то. Но знаешь, я подумала, что…

Тут вдруг с необычайной яркостью вспомнился торговец с Апрашки. Тот, что предостерегал о какой-то куче денег, чтоб не брал и куда-то там не ходил.

— Минуточку, — перебил я Арину, — а тот мужик на Апрашке, похожий на восточного торговца? Он что, тоже из вашей компании?

— Какой еще мужик? Что за торговец? — одновременно спросили девушки.

Я, как мог подробно, постарался описать того странного толстого дядьку и обстоятельства, при которых довелось встретиться с ним. Как выяснилось, никто из моих собеседниц понятия не имел, о ком это я.

— Вообще, дело было так, — пояснила Арина. —  Сначала, когда ты всем разослал SМS-ки, что тебе негде жить, одна из твоих прежних подруг подсунула Ксению, которая вообще ни при чем. Судя по нашему недолгому знакомству, это такая специальная девушка, просто созданная для всяких проблем. Если бы ты тогда не привел ее ко мне, я бы сама на тебя вышла. Кстати, почему у меня о жилье не просил когда всем сообщения слал? Устроила бы, и вполне себе неплохо.

— Действительно! А тебе я не посылал да? Значит, случайно так получилось.

— Вот все усложнил только. Это ведь я ей дала адрес той квартиры, где ты потом остановился. Поселить тебя в коммуналку, в которой был прописан мент, принимающий участие в расследовании убийства Емецкого, показалось очень неплохой идеей.

— Вот ведь как оно, а почему он сразу ничего не сказал?.. — спросил я.

— Не знаю, почему. Не счел нужным. А далее было делом техники. Тебя перекидывали как мячик, чтобы ты встретился и поговорил с теми с кем надо. Свежими не замыленными глазами на все посмотрел.

— А зачем надо было друга моего в состояние временной инвалидности приводить? — не удержавшись, спросил я Арину. — Силы вытягивать?

— Пришлось. Хотела выведать у него кое-что, то самое, что он тебе не сказал.

— Ну и как? Выведала? По-моему он в тебя втрескался по самые уши.

— Побочный эффект, — спокойно сказала колдунья. — Это у него пройдет. Совместный секс еще не повод для серьезных отношений. Он ничего так мальчик, хороший, но слабоват для меня.

— Нашла мальчика… да, а что там было дальше? Извини, перебил.

— Естественно, тебя все время пасли и подслушивали. Чтобы нормально работали жучки, нужен был такой приборчик в комнате, где ты жил. Для усиления сигнала.

— Это понятно, — кивнул я, — да и жучки сразу обнаружил. Но тогда почему-то решил, что все это вделано в тот ноутбук, что Лена дала. Я не совсем правильно понял смысл ее участия в этом деле. Сначала решил, что это она, выполняя чей-то заказ, убила Емецкого, поэтому и просил Ивана проверить, нет ли в ее компе чего полезного. А потом разослал по е-мейлу нужным мне людям разные списки вопросов, на которые подавляющее большинство ответило. Вот тогда-то мои представления стали изменяться коренным образом, до этого вообще ничего понять не мог.

— …а потом ты весьма скоропостижно вернулся в Москву, — продолжала за меня колдунья, — а паучиха твоя получила заказ на тебя…

— От кого заказ-то? Я так и не понял до сих пор.

— Думаю, что от коллекционера черепов. От этого нашего беглого профессора.

— Ему-то я чем помешал?

— Ну, как же. Ты, как мы теперь знаем, был с ним знаком, а потом выспрашивал у всех о нем, так? Выспрашивал. Ему донесли. Твоя паучиха точно была у него на связи, она вообще, можно сказать, ученица его. Слушай, чего я тебе все это рассказываю? Ты же и так их знаешь!

— Хотел убедиться, что твои мысли совпадают с моими. А то все выглядело, как куски фильма, где самые интересные моменты вырезаны.

— Теперь убедился? Еще скажи спасибо сумасшедшему старику из дома напротив, это он ментов вызвал, когда ты привязанный к стулу сидел. Поучиха твоя сбежала, так ничего и не доделав. Едва ноги успела унести.

— Я думал, это охранник полицию вызвал.

— Врачей, «скорую» вызвал охранник. А когда он тебя водичкой поил, мусора уже вовсю обследовали соседние помещения и до комнаты, где ты сидел, просто не добрались. Короче, медики успели первыми и тебя доставили в больницу…

«Как-то не сходится с моими воспоминаниями, — думал я. — Что-то не так».

— Мусора, — продолжала Арина, — только и могли, что допрашивать, сколько врач разрешит, и следить, чтобы к тебе никто не пришел, и ты никуда не сбежал. Никаких улик против тебя не было, одни неясные подозрения, наркотики подсовывать сейчас не очень принято, а вот кейс набитый баблом — самое оно. После, когда с тебя сняли заказ, и выписали из больницы, менты решили подсунуть тебе чемодан денег. Если бы ты клюнул, тобой бы опять занялась полиция, но совсем уже по-другому. Посадили бы в следственный изолятор, а там, глядишь, ты бы признал всё, даже то, чего не видел и не знал никогда.

— Кстати, а зачем вообще это полиции?

— Не знаю. Вероятно, хотели заодно списать на тебя всякие «висяки», а может еще что. Честно говоря, я бы на твоем месте не стала это выяснять.

— Хорошо, что я досье на Емецкого успел спрятать, а то посчитали бы неопровержимой уликой.

— Да уж. Теперь расслабься, отдыхай и не парься, — предложила Арина, протягивая мне бутылку с какой-то неизвестной жидкостью.

— Это что? Пить можно?.. Спасибо. А откуда уверенность, что сняли заказ?

— Потому, — подала голос вторая моя знакомая, имя которой я обещал не называть, — что паучиха оставила тебя в живых. Она заказы просто так не бросает, не ее стиль. Иначе ты бы сейчас не с нами, а с ангелами разговаривал. Только не знаю с какими — с белыми или черными. Кстати, ты так и не отблагодарил меня за то, что выпустила тебя из-под больничного ареста. Менты за тебя вообще взялись вполне конкретно, и потребовалось моё адвокатское вмешательство, чтобы ты сейчас мог у себя дома сидеть.

— Благодарю, — я встал и церемонно раскланялся, — и благодарность моя не будет знать границ, в пределах моих скромных возможностей.

— Вот негодяй, — буркнула моя знакомая.

— Короче, вовремя мы к тебе успели, — добавила Арина. — По всем пунктам. Еще бы чуть-чуть… Признайся, ты бы в конце концов открыл тот чемодан и захотел оставить деньги себе? Захотел бы!

— Ты же сама советовала поделить эти деньги.

— Это я так, в шутку, а ты бы забрал чемоданчик себе и поехал куда-нибудь, как советовали в том письме под ковриком. Вот на это и рассчитывали.

— Почему так сложно? — усомнился я.

— А простые схемы только кажутся идеальными. Их так же просто бывает раскрывать, потому как все действуют по готовым шаблонам. В чемодане, скорее всего, или какие-нибудь очень-очень «грязные» деньги, или фальшивые, или просто «куклы», но я тебе не рекомендую проверять.

— А если бы этот чемоданчик забрал кто-нибудь другой?

— Кто? Соседи твои? Очень сомнительно. Разве что с той стороны площадки, но они тоже вряд ли бы полезли не в свое дело. Кейс был перед твоей дверью.

— Давайте пройдемся? — предложил я. — Посидим в каком-нибудь тихом уютном кафе? Я одно такое знаю, недалеко здесь. К тому времени глядишь и Иннокентий Петрович подтянется... если ему позвонить, конечно. Кости свои игральные я потерял, вот что обидно. Или украл кто…. Привык я к ним.

— Вот об этом точно не заморачивайся. Не жалей даже. Лучше — забудь.

— Почему это?

— О предметах, обретших душу, читал? Читал. Я книжку видела, когда в твою комнату приходила и спальник твой забирала. Грязные носки с трусами, извини, побрезговала, там оставила. Не в обиде? Вот и ладно. Чувствовалось, что эту книжку ты долго в руках держал. Как раз тот самый случай: цукумогами — вещь, обретшая душу. Можно сказать — ожившая. К тебе попала не просто игрушка, а самый настоящий колдовской артефакт. Но поскольку ты его купил, то стал полноправным хозяином, и пользовался им, а он привязался к тебе. Поэтому, кстати, ты и сожаление сильное испытываешь от разлуки с ним. Отобрать эти кости я у тебя не могла, купить — тоже, поэтому научила тебя чему-то примитивному, чтобы они не просто силу из тебя вытягивали, но и пользу приносили. В результате ты мог предсказывать самое ближайшее и наиболее вероятное будущее. Но это как микроскопом гвозди забивать — тоже можно, неудобно только.

Колдовская вещь? Что за мистический вздор…

— А что еще умели эти кости? — на всякий случай спросил я.

— Еще кое-что могли. Например, перенести своего хозяина в другую реальность, или еще куда… Я не знаю, по-настоящему их надо было бы долго и тщательно изучать. Исследовать, рискуя здоровьем. А может быть — и жизнью. И хорошо, что ты с ними не экспериментировал, как мартышка с гранатой. Что-нибудь не так бы сделал, и оказался потом или на сто метров над землей, или под землей, или вообще неведомо где. Это в первом приближении. Могло и на кусочки по разным местам растащить. А так — кто-то украл, и ладно. Надеюсь, что паучиха твоя.

К тому времени мы все-таки оставили злополучный чемоданчик так, как он стоял, и позвонили в полицию из автомата. Измененным голосом Арина заявила, что таком-то подъезде, такого-то дома, на таком-то этаже стоит подозрительный чемодан. Жители опасаются за свои жизни и позвонили в МЧС. Последнее должно подействовать, а поскольку все сообщения в полицию автоматически записываются, сбоя быть не должно. Потом мы действительно позвонили в МЧС и повторили примерно ту же историю про чемоданчик и перепуганных жителей.

А после, уже с мобильника, я позвонил Иннокентию Петровичу и попросил о встрече, как мы когда-то договаривались на случай экстренной необходимости.