Обещанное Стеллой сборище участников сервиса онлайн-дневников «Записки бедного готика» происходило через пару дней в Орехове-Борисове у прудов под деревьями на открытом и относительно свежем воздухе. В основном народ был мне неизвестный. Правда, мелькало несколько знакомых физиономий, но я давно уже запамятовал, кто из них кто. Узнаваемыми оказались лишь Лилу да Амбер, причем обе если и помнили меня (что сомнительно), то лишь по старому нику. Я никогда не любил фотографироваться и свою физиономию старался не светить. Боже, как давно все это было! Девушки заметно изменились. Сейчас им всем давно перевалило за тридцать. Еще присутствовала тройка незнакомых девиц сильно моложе возрастом, лет двадцати пяти, а то и меньше, но их уравновешивала пара мужиков сорока (или чуть за) лет от роду. Довольно скоро из разговоров выяснилось: людей прибыло значительно больше, чем планировалось первоначально.

Стелла сразу же прояснила ситуацию:

— Всем привет, — сказала она, когда мы подошли. Небольшая толпа тут же воззрилась на нее многими парами глаз и на разные голоса заорала «О-о-о-о! Джина!» Стеллу тут явно хорошо знали и очень уважали. Только почему вдруг «Джина»?

— Это мой друг, знакомьтесь, — добавила Стелла, тыкая мне под ребра своим пальчиком.

Ну, пусть будет друг. Мало ли, со всяким может случиться. Друзья они, знаете ли, разные бывают. Никакой легенды не понадобилось, я назвал свое настоящее имя, настолько заурядное, что даже в этой небольшой компании наличествовало несколько тезок, причем как мужеского, так и женского пола. Все присутствующие называли друг друга по никам, имена звучали нечасто.

Потом подоспели шашлыки, было пиво, коктейли и еще какой-то алкоголь. Но в самую меру, никто не перепил и сильно не пьянел. У главной устроительницы мероприятия, по старому нику — Амбер — молодой эффектной женщины с длинными облондиненными волосами, в руках оказалась специальная «шлепка по попке». Средство от перипития. Нечто вроде усиленного дизайнерского стека в стиле Кристиана Грея, того самого, что на пятьдесят оттенков серого. Этой «шлепкой» даже отлупили какого-то не в меру резвого парня, что принял лишнего и вышел за рамки дозволенного. Стал грубо клеить одну из девиц. Судя по тому, как несчастный потом кривил рожу и долго тер задницу, попало ему основательно, без всяких скидок. Позже выяснилось, что принесла эту «шлепку» очень общительная «готичная девочка» с короткой стрижкой в обтягивающих кожаных штанах, распахнутой куртке-косухе и черной майке с козлиной мордой на пентаграмме. На ногах — высокие черные сапоги с ремешками и тяжелой подошвой. Девушка профессионально практиковала БДСМ, что не особо скрывала. Она-то и начала разговор, как потом выяснилось, на интересную для нас со Стеллой тему.

Я предпочитал помалкивать и больше слушать, лаконично отвечая на редкие случайные вопросы. В конце концов, от меня отстали и практически не обращали внимания. Вообще, темы возникали самые разные, от модных и уже полузабытых музыкальных групп, до художественных направлений и недавних фильмов. Большинство затрагиваемых проблем меня волновало слабо и казалось малоинтересным делом. Обычно травили анекдоты разной степени приличности и всевозможные байки из личных жизней.

— Пришел мужик на праздник города, идет, по сторонам смотрит. При входе серьезный досмотр через рамки, море праздничного народу, пирожки по сто рублей. Аттракционы разные. Девушка в черном учит фокусы показывать, музыка играет, клоуны на ходулях. Все по темам на сектора разбито, и в каждом таком секторе что-то вроде шатра, где продается еда, теме посвященная. Вдруг видит мужик — стоит длинная очередь к какому-то стенду, ну и он встал. Но странное дело, в стенде дырка, каждый подошедший голову туда сует, и, матерясь, за стенд убегает. Подходит очередь мужика. Сует он голову, ничего... и, тут, кто-то ему по роже ка-а-ак даст. Ну, мужик разозлился, побежал за стенд, а там — никого! И тут чья-то голова в дырку высовывается...

— Как-то раз вознамерились мы по грибы да по ягодицы, — рассказывал другой парень. — Вставать рано, ехать долго, время тратить некогда, поэтому собирались вечером, практически ночью. Все есть, но компас никак найти не можем! Да еще вдобавок сортирная бумага в доме закончилась, а какой лес без туалетной бумаги и компаса? Время к полуночи, надо где-то добывать недостающее. В круглосуточный магаз поздно ехать, да и неохота, если честно. Звоню соседям. Долго не отзывались. Открывает Леха, студент. Глаза заспанные, разбудил, кажется. «Леш, у тебя компас и туалетная бумага есть?» Сосед говорит «угу», явно не вполне проснувшись, походкой змоби удаляется в нутро квартиры, приносит нужное. Благодарю. Расходимся. Минут через десять. Звонок уже в нашу дверь. Открываю. На пороге тот же сосед: «Уснуть никак не могу, мысль покоя не дает: зачем тебе компас в сортире»?

Компания снова громко рассмеялась, на мой взгляд, уже по доброй привычке.

— Из протокола: «…после того, как жена слесаря-сантехника Федякина сообщила ему, что их сын победил сразу да двух олимпиадах – физической и математической, слесарь Федякин позвонил в дверь своему соседу Циммерману, и без всяких объяснений нанес ему побои, сопровождая действия нецензурными оскорблениями…»

Все «бедные готики» уже валятся друг на друга. Общее настроение обеспечено. Народ оказался веселый.

— Относительно звонков в дверь. У меня, практически каждый день, — вдруг начала незнакомая девушка с короткой стрижкой, — примерно в обед, тоже кто-то в дверь… звонок, короче. Я не открываю обычно, потому как не жду никого и отношусь к звонкам в дверь, как и к телефонным: кто вы? Я вас не знаю, идите на [censored] добрые люди. Но это уже явно не смешно.

— Каждый день, говоришь, звонят? — спросила общительная Амбер

— Почти каждый. Иногда звонок короткий или обычный, а иногда долго звонят и не раз. Упорно. Вот интересно стало, часто вы дверь незнакомцам открываете?

Такой банальный с виду вопрос неожиданно вызвал нездоровый и бурный интерес у многих присутствующих. Народу собралось человек двадцать, но в разговорах участвовали далеко не все.

— К дверям вообще редко подхожу, если не жду тех, кто предварительно со мной созвонился, — почему-то принялась разъяснять свою ситуацию Стелла, — при этом никогда не отвечаю, если с незнакомого номера звонят. Так что у незнакомцев нет шансов ко мне попасть. К тому же в дверь незнакомец чисто физически не сможет позвонить, у меня звонка нет в зоне доступа незнакомцев. Если кому надо — домофон есть. Шах и мат.

— Все правильно сделала, — пояснила девушка со стрижкой. — Я вот летом у родителей на даче, в коттеджном поселке жила. Под Питером. Хороший такой поселочек, охраняемый вроде, городские удобства, заборы, вахтер на въезде. Даже шеф мужа туда пару раз приезжал, оказался давним приятелем моих родителей. Недавно на пустом месте построили, там даже не все распродано еще. Пятый дом по улице Юных Ленинцев. Это ж надо такое удумать — Юных Ленинцев! Да и название у поселка такое протокольное — Горностаево. Звонок от калитки прямо в дом заведен, а сам дом близко ко въезду находился. Так нам часто всякие неблагополучные элементы звонили. То водички просили попить, то водочки, то бродячие цыгане, то продавали чего-то, то бригады гастарбайтеров. «Хазайка, рэмонт нада делат?» Картошку, мед, еще всякую [censored]… [censored] уже. Часто захаживали проповедники слова божьего. Так что у меня выработалась стойкая неприязнь к подобному, никому дверь не открываю.

— Никогда под Питером не жила, — сказала Амбер, — но у нас тоже цыгане ходили, а бывало, что пьяные мужики дверьми ошибались. Однажды родители уехали в другой город, так при мне, дома сидящей, пытались замок вскрыть. Я, помню, перепугалась до ужаса и ментов вызвала. Пока те ехали, квартирные воры сами убрались: или что-то почувствовали, или услышали. Менты потом еще недовольны были, что зря их побеспокоила.

— Вот и я теперь никому не открываю, — повторила девушка со стрижкой.

— Все правильно делаешь, раз не предупредил — не гость, иди нафиг, — безапелляционно отрезала Лилу: эффектная экспансивная молодая брюнетка несколько восточного типа, известная «в миру» как Кира. — Интересно, это один и тот же человек?

— Не-не-не, всегда разные люди ходят, сосед иногда дверь открывает и что-то там трет с ними. То картошку пытаются впарить, то окна пластиковые, то батареи сменить, то еще какую-то [censored]. То рекламщики, то попрошайки, то соцопросники.

— Я лично в глазок всегда, — подала голос Стелла, — молчу, изучаю объект за дверью. Если он не вызывает подозрений, спрашиваю, чего хотел. Если вызывает — бесшумно уползаю вглубь. Дверь открываю только знакомым людям, если действительно нужно. Сосед дядя Вася (имя просто рандомное, я не хотела задеть чувства других дядь Вась) тоже маньяком может оказаться.

— Слушай, Джина, — спросил какой-то неизвестный мне парень с плохо запоминающейся внешностью, — а вдруг потоп или пожар? Или коммунальщики проверяют?

— У нас тамбур на две квартиры, а снаружи железная решетка. — зачем-то соврала Стелла, — Если «електросчетчики» посмотреть, то впускаю и мгновенно закрываюсь в своей квартире. Меня там не надо, а наблюдать я и через глазок могу. Уйдут, закрываю потом.

— Я тоже сначала в глазок тихо смотрю, и в зависимости от этого решаю, скрыться в туман, типа нет никого, или спросить, кто там и чего надо, — подал голос похожий на рок-музыканта незнакомый парень, что до этого сидел молча и глядел куда-то мимо пространства, сжимая в руке бутылку пива.

— Чаще всего первый вариант, конечно. В глазок смотрю и молчу, — подала голос незнакомая девушка вся в черной коже и больших солнцезащитных очках. — Вообще боюсь людей, которым дверь в квартиру надо открывать. Даже курьеров. Слава Босху они чаще днем приезжают, и все же наличие консьержки да видеокамер немного успокаивает в этом плане. Вот если прямо в дверь, то я бы офигела от такого. Каждый день! Пошла бы все-таки посмотреть, что это за говнюк такой? А если в домофон — то [censored] с ним, вообще не отвечаю. Пусть звонят.

— У нас даже соседи по площадке всегда предварительно предупреждают, — пояснила Лилу. — По домофону отвечаю, но незнакомцам открываю редко. Обычно это рекламщики. Если бы каждый день кто-то звонил, то все-таки в глазок посмотрела бы или просто через закрытую дверь спросила что надо. Если деньги на что-то собирают — досвидос. Я вам не спонсор. Не знаю ни одного из знакомых, у кого бы не было моего телефона. Сантехники, связисты, газовики и прочие работники коммунальных служб бросают записки. Кстати, они и так должны от подъезда ключи иметь. Один раз мусорá приходили — я не открыла, так они чуть не лопнули от злости. Причем пепеэсники, не участковые. Долго под дверью стояли. Ломились до последнего, даже давали послушать по домофону, как рация у них работает.

— Не, менты пока еще не звонили, — ответила готичная девушка со стрижкой. — До этого не дошло.

— Может приставы или коллекторы? — предположила Амбер, — Да [censored] знает кто еще мог вот так настойчиво каждый день стучаться.

— В домофон мне вообще никогда не звонят, кроме курьерской доставки, — пояснила девушка со стрижкой. — Сразу все в дверь ломятся. Курьеров сначала домой пускала, а потом передумала, теперь в тамбуре их встречаю, [censored] дома топтать. Насчет соседа. Однажды моя стиралка устроила всем нам сюрприз, так я сразу открыла на стук, так как знала, в чем там причина, а вот когда меня саму затопили, кричала через дверь. Типа соседи, вы меня топите суки!

— Это что, — подала голос худенькая девушка в черных кожаных штанах и «фирменной» футболке с пентаграммой, — Болтала по телефону. Вдруг звонок в дверь, я друзей ждала и на автомате открыла. Только потом поняла ошибку. На пороге квадратный такой шкаф бандитского вида в кожанке и очках, на руке что-то погожее на кастет. Роняю телефон и еле выдавливаю: «Вам кого?» Тут этот организм протягивает мне рекламный флаер со словами — «Короче, магаз за углом новый, приходи, там ваще четко. Подателю сего право на скидку». Не знаю, по какому принципу там промоутеров набирали, но дверь больше не открываю. Спокойнее так.

— Магаз правда четкий был? — с некоторым интересом спросил я.

— Ничего так подвальчик. Магазин дизайнерской одежды называется. Я там эти кожанки купила и косуху еще.

— У нас вот, в который уже раз магнит на двери подъезда выламывают, и пока не починят, шляется всякая шваль, — пожаловался я, но никто как-то не отреагировал.

— Я бы ни при каких обстоятельствах никому дверь вообще не открывала, — в конце концов постановила Амбер, — но обязательно спросила бы, кто там. Обычно так проверяют наличие людей в квартире, собирают статистику так сказать.

— А у меня все просто, — пояснила другая молчавшая раньше девушка, — Звонок отключен [censored], а через дверь [censored] простучишься, пусть валят в [censored].

— Зато квартирные воры могут оценивать, в какое время суток хозяев дома нет, — недипломатично объявила Лилу. — Воры, как правило, не убийцы… хотя, всякое, конечно случается. Так что лучше все ж дверь не открывать, но голос подавать.

— Последний раз звонил какой-то чел в маске орка, — вдруг совсем тихо сказала девушка с короткой стрижкой. — Услышала шуршание на лестничной площадке, аккуратно заглянула в глазок, а там здоровенный такой широкоплечий парень спиной стоит. Будто почувствовал, мигом обернулся и уставился оливковыми глазами, практически темными на зеленой роже. Увидел, что в глазок кто-то смотрит и начал стучаться и проситься позвонить. Словно зеленая маска на всю голову, не то тролль не то орк, не поймешь. Я, разумеется, не открыла, но потом он еще приходил, и еще. Разумеется, не впустила, а утром обнаружила на двери четыре царапины, будто от когтей, с полсантиметра в глубину, это притом, что дверь металлическая, суперлок. Кошмар. Даже мужику своему не решилась рассказать, вдруг за сумасшедшую посчитает. А царапины он даже не заметил, ему все [censored]. Ребята, я боюсь.

— Ужас какой! — эмоционально воскликнула Лилу. — Все, я улетаю с этой планеты.

— Зачем так далеко? — с едва заметной долей ехидства осведомилась Амбер. — Как вариант, в тайгу можно, там никому нахрен не будешь нужна. Разве что беглые зеки сунутся, да и то вряд ли, — и, повернувшись к девушке со стрижкой, уже серьезно просила: — в полицию обращаться не пробовала?

* * *

Когда тусовка естественным образом завершилась уже стемнело. Все кто смог разбились на парочки и кое-как расползлись, а я спросил Стеллу:

— Слушай, а эта девушка со стрижкой. Знакомая на вид, она кто?

— Готесса откуда-то из-под Волоколамска, наверняка где-нибудь на концертах мог видеть. Обычно ярко выглядит, поэтому из общей массы хорошо выделяется.

— Она нормальная?

— Более чем.

— Интересно, почему я ее не знаю?

— А кто ты такой чтобы ее знать?

И вправду, кто? Тем более что по всяким концертам уже черт знает сколько времени не хожу.

— А к тебе она какое отношение имеет? Вы как близкие подруги разговаривали, — все-таки решил уточнить я.

— Приятельница моя. Странность в том, что девушка она крайне самоуверенная и в то же время ужасно зажатая при общении. Даже робкая. С одной стороны все время какая-то маска, какой-то напряг, показуха какая-то, с другой — полнейшая неуверенность в себе. Абсолютная убежденность, что все всегда виноваты во всем, одна она молодец, в то же время присутствует истеричность и некоторая вздорность. Вот тут-то и всплывает вопрос — почему я ей столько внимания уделяю?

— А действительно, почему?

— Потому, что ейный мужик старше ее лет на пятнадцать. Работает в охранных структурах, а не так давно был офицером органов внутренних дел и имеет развратную привычку выбалтывать в постели всякую закрытую служебную информацию. Связи, знакомства у него. Поэтому если Люську правильно расспросить и в нужную сторону направить…

— Что за имя такое «Люська»? А полное какое?

— У нас обычно Людмил почему-то тоже Люсями иногда называют... соседка у меня есть — баба Люся, она же — тетя Люда. А вообще-то, девушку зовут Люсьена. Так по паспорту. Короче, при верном обращении с ней массу необходимых для работы сведений вытянуть можно.

— Да? — зачем-то спросил я. — А для чего?

— Что значит «для чего?» Я же сказала, для работы.

— А почему она, да и все другие, называют тебя «Джина»?

— Сейчас в сети у меня новый ник на японский лад: Джина Камэ — Серебристая Черепаха. А еще мне подарили катану — японский меч.

— Надеюсь, не на день рождения подарили? А то японский меч вызывает у меня стойкие и крайне негативные ассоциации. Ты не очень-то похожа на черепаху.

Стелла ничего не ответила. Так получилось, что пару лет назад одного моего знакомого сразу после празднования им дня рождения зверски зарезали таким вот японским мечом, подаренным на этот же день рождения. Я там оказался совершенно не случайно, поэтому попал под раздачу, был заподозрен и даже отсидел в предвариловке. Потом, правда, быстро во всем разобрались. Меня выпустили, но воспоминания остались чрезвычайно неприятные. Кстати, Стелла принимала самое деятельное участие в той истории, и блестяще сыграла свою роль в заключительной сцене.

«Это что, — подумал тогда я, — очередной рояль в кустах или чья-то направленная злая воля? Игры реальности? Такого обычно не случается».

Очень уж походил тот неведомый отставной «офицер органов внутренних дел» на охранника, рассказ о котором не так давно я читал в интернете. На том самом сайте, что сначала утратил рассказ, а потом исчез из сети.

— Слушай, — задумчиво обратился я к своей подруге, которая, по-моему, немного обиделась на мою последнюю реплику, — у меня есть для тебя одна вещь…

— Ты так говоришь, — недовольно отозвалась молодая женщина, — будто хочешь переспать со мной, но не знаешь с какого боку приступить. Проще давай, что, боишься?

— Да нет, почему сразу «боишься»… — промямлил я. — Может, поедем сейчас ко мне?

— Зачем? — нетрезво спросила Стелла.

— Ну, как это зачем. Переспим.

— Ты что, всерьез решил, что сможешь опять затащить меня в постель на этот раз за недорогой ужин на природе, пару коктейлей и продолжительную болтовню?

— Да, — кратно подтвердил я.

— С чего бы это?

— Самый простой способ все расставить по своим местам. Вспомним старое, что в любом случае будет отлично, а если обнаружим что-то новое…

— …а если нет?

— Тогда разбежимся в разные стороны.

— Знаешь, я пока не готова к таким резким движениям.

— Резких движений не потребуется, только плавные. Тогда разреши вызвать такси и проводить тебя до дома.

— Я же не отказалась, просто спросила. А ты испугался, — утвердительно произнесла подруга. — Признайся честно, тебя же сейчас все устраивает, да? Тебе нравится быть бедным, потому что сейчас ты живешь, как привык, в личной зоне комфорта. В своей раковине. Зато каждые изменения требуют усилий, а любые усилия — обязательной затраты энергии, за которой следует неизвестность. Ты, вдобавок, еще и трус. Боишься всего нового. Поэтому тебе проще быть бедным, чем начать менять хоть что-то.

— Это тоже присутствует в какой-то мере, — недовольно пробормотал я, — но сейчас не о том, извини уж. Я из сети скачал один рассказик написанный о некоем отставном майоре, работающем начальником охраны комплекса…

— Стоп! — сразу как-то обрадовалась и даже вроде бы протрезвела Стелла. — Сохранил, значит? Я очень надеялась, что догадаешься.

— Так ты что, тоже читала?

— Читала. И не только читала, но сама же и написала, а потом в сети разместила. У меня, как ты помнишь, имеются некоторые зачаточные литературные способности. Сразу скажу, о чем хочешь спросить. Расследуя одно странное дело по ходу которого случайно вдруг обнаружилось, что квартира вся у меня насыщена следящей аппаратурой. О городском телефоне и мобильнике даже смешно упоминать. Поэтому окольными путями арендовала доменное имя, открыла сайт и поместила туда тот текст с маленькой следящей программкой. Как только заметила, что заходили с твоего адреса, текст убрала и заменила короткой притчей. Потом, когда ты прочитал притчу, заменила ее совсем уж коротким пугающим текстом, надеялась, что запомнишь. А еще потом вообще убрала следы своего присутствия, сам же меня когда-то учил. Ты мне не звонишь и не приходишь, а сама я не могла я тебе ни позвонить, ни написать, извини уж. Аппаратуру в квартире, кстати, не трогала, оставила без изменений. Мы все под колпаком у Мюллера, так что разговоры у нас будут на сугубо дурацкие темы.

Тут нам обоим вдруг стало ясно, что еды, принесенной, приготовленной и съеденной на тусовке категорически не хватает до полной сытости.

— Так, уже колливубл. Надо срочно что-то делать.

— Что, какой-нибудь игровой персонаж? — спросил я. Я тогда действительно не знал, кто такой «Колливубл».

— Это заумное название урчания в животе. Случается оттого, что желудок пустой, либо наоборот, что-то не то в него поместили.

— Зайдем в кафе? — предложил я в качестве продолжения вечера.

— У меня идея получше: пошли ко мне, и на кухне чего-нибудь основательного пожрем. Возможности имеются.

— Какая ты проницательная…

— Есть немного, — важно согласилась Стелла.

— Вообще, женщины в районе тридцати и когда им немного за, самые разумные. Но при этом самые опасные! Они еще молоды и красивы, но уже не дуры.

— Это кто сказал?

— Я. А что?

— Ничего. Слишком умно для тебя, — с ноткой превосходства изрекла Стелла, после чего достала пачку сигарет и демонстративно закурила, хитро поглядывая на меня.

Я недоуменно воззрился на нее.

— Что уставился? Да, снова курю. Терпеть не могу сигареты, но в момент курения исцеляет мое сознание и разбитое на острые обломки сердце. Вроде и курить не хочется, но старая привычка говорит, что надо.