Глава 9

Группа в шесть человек среди них двое раненых уходила от побережья озера Байкал вглубь леса. Могли прилететь новые самолеты и ударить с небес напалмом или же китайцы на десантных вертолетах могли высадить поблизости поисковую группу, а то и не одну и выжить тогда у беглецов, не оставалось никакой возможности.

Выбившись из сил бойцы залегли в густом кустарнике.

— Что будем делать дальше, товарищ лейтенант? — спросил Куликов, выбирая носки посвежее.

Но это оказалось не так просто. Все комплекты уже мало чем отличались от рубероида как по цвету, так и по жесткости, а уж от запаха все комары в округе с писком валились навзничь и начинали конвульсивно дергаться, как после применения спец химикатов, да и самому дыхание приходилось задерживать.

Остальные солдаты также разулись и занялись переодеванием носков, понимая что остановка кратковременная и скоро им снова выдвигаться, так что изрядно промокшие ноги нужно обсушить чтобы не натереть мозолей и не подхватить грибок.

— Где мы вообще, хоть примерно? — задал вопрос уже Юрий Бардов.

Он в свою очередь сцепил с себя пару клещей и каждому отрезал головы, потому как даже между ногтями этих маленьких тварей не раздавить.

Лейтенант достал карту и посмотрел.

— За два часа мы преодолели примерно сто, сто пятьдесят километров…

— Думаете? — усомнился Куликов. — Мы ведь шли как лодка.

— Думаю что да. Ты ведь потом наловчился и какое-то расстояние даже пролетал по воздуху.

"Так и двигались как лягушка или блинчик по воде, особенно после того как сбросили за борт убитых для облегчения веса", — согласился Вадим.

— Так что мы сейчас где-то здесь, между сел Оймур и Сухая.

— Мыс Облом, — хохотнул Юрий заглянув в карту лейтенанта. — Да уж, как ни посмотри, говорящее название… я бы даже сказал: символичное. Облом так облом. Шестеро в глубокой заднице. До наших тыща километров по горам…это минимум, ведь еще нужно Байкал обогнуть. Кругом одни китайцы… Обломистее облома просто не придумать.

— Не распускайте сопли, товарищ младший сержант, — жестко бросил Тарков. — Немедленно возьмите себя в руки.

— Я в порядке…

— Хорошо. Что касается того, что мы теперь будем делать и куда двигаться, то я считаю, что нам нужно выбираться отсюда.

— А как?!

— Возьмем у кого-нибудь лодку, переберемся через Байкал и пойдем на север. Китайцы как бы много их ни было, не могли оккупировать всю территорию, так что выйдем к дружественному населению и оно уже нам поможет выбраться из западни.

Солдаты напрягшиеся после вспышки пораженческих настроений Бардова чуть расслабились. Что ж, алгоритм действий имеется, а это уже что-то, по крайней мере, не безвестность.

Отдохнув, солдаты снова двинулись в путь. Шли теперь целенаправленно, а не убегали сломя голову, что чисто психологически выкачивает силы точно насос. Но как бы там ни было, усталость все равно взяла свое, а это в свою очередь привело к потере концентрации внимания и в какой-то момент они оказались в ловушке.

— Руки вверх или бошки поотстреливаем! — раздался выкрик в лесу.

Солдаты тут же ощетинились стволами своих автоматов.

— Ну?! Считаю до трех китаезы недоделанные! Раз! Два!

— Бросай! — скомандовал лейтенант и сам бросил свой АК.

Его примеру последовали остальные.

— Так-то же!

— Эй! Мы свои! — крикнул Тарков.

— Знаем мы своих. Были своими, стали чужими…

Перед солдатами появился заросший бородой в изорванном камуфляже мужик лет пятидесяти, по виду русский. В руках он держал охотничий карабин "сайга". Вряд ли он был один, наверняка за солдатами, целясь из чего-нибудь убойного, приглядывают из кустов его товарищи.

— Сейчас это просто, — продолжил он. — Вот и вы, вроде русские все, кроме одного, — кивнул мужик в сторону Дюнкуна, — а в китайском шмотье…

— Это трофейное…

— Вполне возможно. А сейчас все отошли… и без глупостей.

Солдаты послушно отступили, а мужик удерживая их под прицелом собрал оружие и повесил себе на плечо.

— Не тяжело? — поинтересовался Бардов.

— Своя ноша не тянет.

— Ну-ну…

— И что теперь? — спросил лейтенант.

— Теперь разбираться будем. Кто такие, откуда, как зовут и т. д. и т. п.

— Ну слушай… только я присяду, а то рассказ долгий и все это время стоять желания нету. Устали как собаки.

Лейтенант без разрешения сел на землю, за ним последовали все остальные солдаты. В этот момент из зарослей вышли еще двое. Вооружены гораздо менее представительно – охотничьи двустволки, да ножи на поясах.

"Позор, — вяло подумал Куликов. — Шестерых солдат взяла в плен троица оборванцев с хламом вместо оружия…"

Лейтенант тем временем рассказывал о приключениях отряда в прибайкальских лесах, особо ничего не скрывая. Когда он закончил, троица переглянулась между собой.

— Я им верю Трофимыч, — сказал один из тех что держал в руках старое ружье, обращаясь к тому что вышел к солдатам с "сайгой".

— Я тоже, — сказал второй.

Трофимыч осмотрев солдат и еще раз бросив взгляд на своих приятелей, только лишь кивнул и опустил ствол.

— Ну, а вы кто такие будете, люди добрые? — спросил лейтенант Тарков.

— Да так, — со вздохом произнес Трофимыч, оставив напускную не свойственную ему суровость с которой он встретил отряд и превратившись в обыкновенного мужичка, в меру выпивающего деревенского мастера на все руки. — Гонимые.

— А если поподробнее?

— Да чего тут подробнее?.. Сказал же, гонимые… Пришли китайцы, стали власть свою устанавливать: местных аборигенов ренегатов на высшие должности самоуправления ставить, людей вербовать в отряды. Ну а нам – русским сразу поплохело. Местные националисты на нас сразу бочку покатили. Кто успел как мы, сразу же свалили, а кто не успел, тех куда-то забрали.

— Куда?

— Не знаю… был слушок, что китайцы устроили что-то вроде трудовых концентрационных лагерей. А что, чего, этого мы не знаем.

— А я догадываюсь, — произнес Бардов. — Думаю что они их на всяческие восстановительные работы будут сгонять. Все дороги, что мы рванем, наши же и будут восстанавливать.

— Похоже на то, — согласился лейтенант.

Все солдаты тут же подумали, что дорогу, которую они рванули ядерной бомбой, станут прокладывать по "горячему" (так оно быстрее, чем через горы в обход), вот такие пленные и умирать они будут сотнями и тысячами от облучения. А солдатам противника это на здоровье почти не скажется, ведь составы будут проноситься мимо этого участка на большой скорости, к тому же они в закрытых вагонах…

— Долго вы уже в лесу маетесь?

— Третий месяц пошел…

— Мн-да… И много вас?

— Трое, — снова вздохнул Трофимыч. — Ну и жены. Плюс парень четырнадцати лет у Иваныча.

— Как же вы так долго продержались?

— Да вот так. Взяли что смогли и в лес. Ну и охота с рыбалкой спасают…

— Ну да… Чего же вы на месте сидите и никуда не двигаетесь?

— А куда?

— К своим.

— Дык далеко… Это же тоже не просто так – взял и пошел. Не говоря уже о том что на китайцев дальше на западе или на севере нарваться не фиг делать. Их только в этом пятачке и нет. Пока нет.

— Не просто и на китайцев можно нарваться, — соглашался Тарков. — Но согласитесь, резону на месте сидеть китайцев ждать тоже нет.

— Нет… — потеряно кивнул, точнее уронил голову на грудь Трофимыч.

Лейтенант кивнул, понимая, что начавшаяся война многих людей выбила из колеи и им сейчас все безразлично. От непосредственной угрозы убежали и все, тут же замкнулись в себе, сидят и не отсвечивают. Закуклились в общем.

— А вообще, много таких как вы в лесах может прятаться?

— Думаю немало…

В этот момент Вадим встрепенулся. До этого момента разговор шел общий, то бишь пустой. Но в последнем вопросе Куликов услышал в голосе лейтенанта странные нотки замаскированной, но очень сильной заинтересованности.

"Куда это ты клонишь лейтенант? — задался вопросом Куликов, глянув на командира. — Направление твоих мыслей, если я это направление угадал, мне совсем не нравится".

— Ну что люди добрые, пригласите на огонек? И вместе подумаем, как быть дальше.

— Идемте. Чего уж теперь..

Трофимыч вернул солдатам оружие и двинулся вперед, приглашая следовать за ним.

— А вы дальше по маршруту топайте, — напутствовал он своих товарищей. — Охоту никто не отменял. Жрать-то надо.

Мужики кинули, разочарованно вздохнули и растворились в лесу точно тени.

* * *

— Располагайтесь, — царственным жестом махнул рукой Трофимыч, указав на бревнышки, разложенные полукругом возле затушенного кострища, что использовали в качестве скамеек для вечерних посиделок.

Словно тени из ниоткуда стали появляться перепуганные женщины и пацан со спортивным луком и самодельными стрелами к нему.

— Опусти эту дуру, — сразу же насторожился Бардов. — Не хватало еще стрелу словить…

Пацан поспешно опустил средневековое оружие пусть и заводского изготовления.

Отряд шел к стоянке недолго, каких-то два часа и забрел в очень густую и плохо проходимую чащу, где и прятались беглецы. В качестве жилья они использовали палатки замаскированные ветками кустарника.

— Ну, чего встали? — прикрикнул на женщин Трофимыч. — Видите раненые есть! Помогите им, перебинтуйте…

— А наши где? — спросила одна из женщин, дородная, кило на сто, а тои больше.

— Охотятся. Где им еще быть?

"Да уж, такую в лесу прокормить, охотиться нужно круглые сутки", — невольно подумал Вадим.

Женщины тут же засуетились и принялись помогать раненым бойцам, послав пацана за водой к ручью.

Вскоре затрещал бездымный костер, тут же поставили вариться уху, то есть просто рыбу без какой бы то ни было приправы, разве что за оную можно считать дикий лук. Но и такое разнообразие в рационе воспринялось солдатами на ура.

Вернулись охотники с пустыми руками. Но как сразу стало ясно, они особо и не охотились, ведь в их нудной, тяжелой наполненной однообразными и тяжелыми буднями жизни произошло такое яркое событие и они не хотели ничего из него пропустить. Все хотели получить, что называется из первых рук. Любопытные в общем.

— Думаю, вам придется уходить вместе с нами, — сказал лейтенант, после того как все друг с другом перезнакомились и освоились.

Это предложение похоже понравилось далеко не всем. Жизнь вроде налажена, пусть тяжелая, но зато стабильная. И вот кто-то говорит, что все надо ломать и куда-то идти.

— Почему? — спросила жена Трофимыча Екатерина Светлановна. — Зачем?

— Затем что за нами скорее всего снарядят поисковую группу. Возможно уже снарядили и даже уже летит сюда. Нас-то может и не найдут, мы уже наловчились от них бегать, убежим и сейчас, а вот на вас вполне могут выйти. Может кто-то из вас хочет в плен к китайцам?

Естественно что никто подобного желания не выказал.

— Но куда мы пойдем?!

— Подальше отсюда. Тем более как долго вы тут собирались куковать, даже если бы мы не появились и невольно не навлекли на вас беду? До зимы может протянули бы, а дальше?

Никто ничего не ответил. Похоже так далеко никто из них не заглядывал, живя сегодняшним днем, решая проблемы по мере их возникновения.

— То-то и оно… Так что нужно идти.

— Мы пойдем, — кивнул Трофимыч. — Сегодня же соберемся и завтра утром выступим. К этому времени они нас не найдут?

— Думаю что нет. В любом случае раньше завтрашнего утра выдвинуться не получится, — сказал лейтенант.

— Значит решено.

Мужики и бабы с пацаном буквально сразу же после трапезы стали собираться, а солдаты для скорости всячески им помогать.

— Тихо… — остановил всякое движение в лагере Куликов.

— Что такое? — спросил лейтенант.

— Слышите?..

Ветер шумел в кронах деревьев, но в моменты затишья до ушей долетал до боли знакомый Вадиму звук. Где-то вдалеке стрекотали вертолеты.

— М-мать… — сплюнул Бардов также разобравший далекие ничего хорошего не сулящие звуки. — Похоже у нас нет времени до утра рассиживаться. Придется срываться в ночь.

— Серьезно за вас взялись… — поморщившись, вздохнул Трофимыч.

— Есть за что, — согласился Тарков.

— Ладно если просто цепью пойдут, а если с собаками? — произнес Юрий Бардов.

— Я так думаю, что предполагать надо самое худшее, — кивнул Вадим. — Им надо поймать нас как можно быстрее. Направление нашего движения неизвестно, так что как пить дай, они собак прихватили, чтобы не плутать.

— Верно. Берите только самое необходимое, — потребовал от гражданских лейтенант. — Все остальное – бросьте. К наступлению темноты, мы должны быть уже далеко отсюда.

Шорох в лагере заметно усилился. Женщины стали плакать, мужики злобно на них огрызаться, чтобы не ревели. Солдаты помогали людям избавляться от всего ненужного в переходе и дальнейшей жизни, даже если владельцы все это таковым не считали, облегчая рюкзаки по максимуму.

Через тридцать минут объединенная группа солдат и гражданских, оставив на месте на удивление много хлама, уходила на северо-восток поднимаясь все выше в лесистые горы.

Почти сразу стало ясно что уйти от врага не удастся. Гражданские на удивление шли очень медленно и шумно, все время спотыкались, то и дело падали, в большей степени это конечно относилось к женщинам. Особенно к одной – полнотелой жене Иваныча. Даже удивительно что за время, проведенное в лесу, она не похудела, сохранив свои безразмерные формы.

"Или все же похудела, но это не очень-то заметно, — подумал Куликов. — Тогда вопрос, сколько она весила до того как попала в лес на подножный корм?"

Женщина обливалась потом и уже на втором километре стала задыхаться.

— М-мать… — в который раз раздраженно сплюнул Бардов увидев что женщина вконец выдохлась и остановилась, опершись о дерево.

— Я больше не могу… — сказала она, обливаясь слезами, размазывая их по всему лицу и громко всхлипывая.

Только это зрелище отчего-то нисколько не прибавляло к ней жалости и сочувствия, даже наоборот, еще больше настраивало против причины задержки. Ожесточало.

"Но может это только со мной? — подумал Куликов и оглянулся на других солдат. — Но нет, похоже, что не только со мной…"

— Жрать надо меньше, — глухо ругнулся один из солдат.

— Это ж как надо было забросить собственное тело, чтобы превратиться в такое?.. — соглашался другой.

Юрий глухо матерился, на чем свет стоит, и Вадим мысленно подписывался под каждым его словом.

Невольно приходили мысли, в том роде что то, что они связались с гражданскими большая ошибка лейтенанта. И их не спасут и сами в руки китайцев попадутся. А уж что они с ними сделают за взрыв ядерной бомбы и уничтожение чертовой уймы китайских войск с техникой, не приснится даже в самом страшном сне.

"Ну не бросать же их теперь? — подумал Куликов. — Хотя если уж на то пошло, именно так я бы и поступил. Точнее, я бы с ними вообще не стал связываться… О чем только Тарков думал, патриот долбанный?!"

— Идемте, вы сможете, — взял ее под руку лейтенант. — Нам нужно идти.

— Идем дорогая…

Женщина сипло дыша вновь тяжело зашагала по тропе поддерживаемая под руки лейтенантом и своим мужем.

Баров разразился совсем уж грязным матом, желая толстухе таких неприятностей, что уши в трубочку сворачивались.

— В плену у китайцев она нанесла бы им больше урона, чем нашествие саранчи и самая жестокая засуха вместе взятые, — единственное, что сказал Юрий без мата.

Несмотря на то что гражданские можно сказать одной семьей прожили друг с другом довольно много времени и притерлись, но страх оказаться в плену у китайцев взвинтил людей до предела так что буквально на пустом месте произошла неслабая словесная перепалка. И дело дошло бы до драки, а то и вовсе до пальбы, у всех ведь оружие, если бы не вмешательство лейтенанта и солдат, разнявшего конфликтующих и разведших супружеские пары в разные концы лагеря.

И вот она эта причина страха и медленного движения, стонет, продолжая лить слезы, доставая всех до зубовного скрежета.

— Ну в чем я виновата?! — кричала она сквозь рыдания, сотрясаясь всем немалым телом. — Да я вот такая! Ну убейте меня! Бросьте!

— И бросим!

— А ну прекратить! — снова вмешался Тарков. — Никто никого не бросит.

* * *

Утром недосчитались зачинщиков ссоры. Они ушли своей дорогой, посчитав что в одиночку у них больше шансов на спасение чем такой толпой, на ногах которой висит такая "гиря".

"Не могу их в этом винить, — подумал Вадим. — Даже одобряю…"

— Жаль только это не ускорит наше продвижение, — вздохнул Бардов.

Лейтенант ходил хмурый, но даже не стал разбираться, в чью смену свалила пара и кого за это стоит взгреть. Вместо этого он скомандовал сбор и отряд снова двинулся нелегкий в путь.

Если лагерь они оставили не заминированным, то на тропе поставили две растяжки. Собственно это все что они могли сделать, чтобы хоть как-то замедлить продвижение противника. Больше гранат у них не осталось.

К вечеру, отряд прошел только около половины от запланированного расстояния, и осознание этого отнимало силы само по себе. Все чувствовали, что погоня, фигурально выражаясь, наступает им на пятки. Солдаты и вторая супружеская пара бросали на толстуху уже откровенно злобные взгляды. Но ей кажется, стало уже все равно – сломалась.

Собрался военный совет. Лейтенант вынужден был его провести, видя поганое настроение солдат, близкое к бунту.

— Нам не уйти от преследования с этой… коровой, товарищ лейтенант, — первым высказался Бардов. — Нужно что-то решать.

— И что ты предлагаешь?

— Ничего… — смутился Юрий. — Вы командир вам и решать. Я просто констатирую очевидные факты. Завтра к полудню, это в лучшем случае, а то и раньше китайцы нас догонят. Честно говоря, я удивлен, что они нас не нагнали еще несколько часов назад.

— Им приходится осторожничать, чтобы не попасть в засаду. — Сказал Тарков. — Они ведь даже не знают что нас из всего отряда раз, два и обчелся… Растяжек опять же боятся. Как минимум одну наверняка должны были словить.

— Хорошо бы собак задело…

— Это вряд ли, — вздохнул лейтенант. — Собаки животные умные, осторожные и просто так ничего не заденут.

— Нужно избавиться от гражданских, — сказал Куликов, уже не видя смысла молчать о том, о чем думали все без исключения, возможно даже сам лейтенант. — Причем не только от толстухи, но и от остальных тоже.

— Нельзя, — после короткой паузы, хмуро отозвался Тарков.

— Почему?

— По кочану! Вспомни, кто ты есть!

— И кто я есть?!

— Солдат, твою мать!

— И что?!

— А то! Мы давали присягу Куликов! Мы дали присягу и согласной ей, если ты не помнишь, обязаны защищать гражданское население от врага. И не важно о каких масштабах идет речь: в целом общество и государство или всего несколько человек как в нашем случае. Понимаешь?!

Вадим поджал губы, чтобы не ляпнуть чего-нибудь совсем уж резкое, тем более что он уже "на карандаше". Лейтенант сейчас тоже на взводе и тоже может сделать что-нибудь такое от чего Вадиму станет очень плохо.

"Еще пристрелит к чертовой матери, чтобы другим неповадно с ним спорить было", — подумал он.

— Так что же вы намерены предпринять товарищ лейтенант? Ведь Бардов прав, завтра самое позднее к полудню китайцы нагонят нас и мы ничего не сможем сделать. У нас боеприпасов с гулькин нос… не отобьемся.

— Я все это знаю.

— Тогда таким составом как сейчас убегать бесполезно.

— Вот в этом ты прав Куликов, — кивнул Тарков и Вадим почувствовал как окреп голос лейтенанта. Так бывает когда человек принимает какое-то важное решение. — Убегать бесполезно.

— К чему это вы клоните?

— К тому, что убегать больше не будем. Наоборот, мы пойдем им навстречу…

Солдаты недоуменно переглянулись между собой, решая, не спятил ли их командир.

— …Прямо сейчас. — Закончил лейтенант и встал. — Отряд, встать! Смирно! Доложить о наличии боеприпасов, проверить боеспособность оружия!

— Товарищ лейтенант…

— Выполняйте приказ товарищ младший сержант Куликов! Живо!

Гражданские что с разных сторон лагеря с подозрением поглядывали на скучковавшихся и о чем-то беседующих солдат, засуетились. Мужики почти одновременно подошли к Таркову.

— Товарищ лейтенант… — произнес первым Иваныч. — Что вы хотите делать?

— Не беспокойтесь, вам нечего опасаться. Мы не бросаем вас… Сейчас мы пойдем назад и нападем на лагерь противника. Нужно уничтожить преследователей, или надолго отбить у них такую охоту, иначе нас завтра изловят.

— Разрешите я с вами? — буквально потребовал Иваныч, понимая что именно из-за его жены солдатам приходится идти на такой риск.

— Вы?

— Ну да! Почему бы и нет?! Оружие есть! Кое-какая подготовка тоже. Я ведь все-таки служил, кое-что да помню! В конце концов, я тоже хочу внести свой вклад в общую борьбу! Эти сволочи изгнали нас из нашего дома, заставили превратиться в каких-то лесных зверей и они должны за это заплатить. Разве я не прав?!

— Хм-м… хорошо.

— Я тоже иду с вами, — безапелляционно заявил Трофимыч.

— Хорошо. — Уже без паузы сомнения согласился лейтенант.

Пополнение даже такое – ценно. Хотя бы просто потому, что создадут ощущение большей численности напавшего отряда. Ведь, как известно темнота и неизвестность увеличивают силу напавшего в глазах обороняющегося, а значит заставит врага понапрасну впустую тратить боеприпас, растрачивая его в пустоту темного леса.

— Вы переходите в подчинение младших сержантов Бардова и Куликова.

Лейтенант распределил гражданских. Юрию достался Иваныч, а Вадиму – Трофимыч.

— Выдвигаемся. К рассвету мы должны покончить с китайцами.

Еще пять минут на прощание и подготовку и отряд во тьме бодро побежал назад. Определенность вселила в них силы и уверенность. Нападать самому, используя эффект неожиданности всегда приятнее ощущения того что ты убегаешь, тебе уже дышат в спину и вот-вот в самый неподходящий момент откроет огонь на поражение.

* * *

Противник оказался неожиданно близко, всего в каком-то часе ходу! Пусть и быстрого ходу, на грани бега и это в темноте, но люди хорошо помнили дорогу по которой шли днем и это уберегло их от слишком частых падений и тем более увечий.

Отряд буквально вылетел на китайский лагерь и быть бы большому конфузу с самыми плачевными результатами для контратакующих, но тут подвела беспечность, или вернее сказать самоуверенность китайцев. Они настолько уверились в своей силе, что жгли костры и их огоньки вовремя предупредили нападающих, что они уже пришли.

— Если бы они знали что так близко подобрались к нам, то вряд ли бы устроились на ночевку и продолжили путь, — произнес Бардов.

— Точно, — согласился Вадим. — Но к счастью они не ведают, что у нас есть… сдерживающий элемент и думают что мы еще далеко.

— Где нам и положено быть…

— Тихо, — оборвал их переговоры Тарков, расчехляя прибор ночного видения. — Я пойду вперед на разведку, после чего составим подробный план атаки на лагерь противника.

Лейтенант, надев на голову прибор и сняв все лишнее, даже оружие, чтобы ничего не мешало и не шумело, исчез в темноте.

Отсутствовал он довольно долго, как неожиданно залаяла собака. Потом вторая и третья. Очевидно, что лейтенанту, как самому опытному профессиональному солдату из всех этого самого опыта скрытного передвижения и не хватило.

— Все, спалился наш летеха! — трагическим шепотом воскликнул Бардов.

Солдаты недоуменно переглянулись между собой. Что им делать? На такой случай инструкций лейтенант не оставлял. Но не бросать же его?

— Едрит-Мадрид… — сплюнул Трофимыч и неожиданно для всех бросился в лес, в сторону китайского лагеря и с таким шумом, что не услышать его было невозможно.

— Куда придурок?! — попытался остановить его Вадим, но не успел сдержать своего нового бойца, как от того уже и след простыл, только и слышно как он продирается сквозь ветки.

— Чего он?! — спросил уже Бардов обратившись к своему новому бойцу.

Но Иваныч только виновато пожал плечами и развел руками.

— Не знаю…

В лагере тем временем разрастался переполох, по лесу зашарили рваные лучи от мощных фонарей. Влетела осветительная ракета, только она вряд ли чем могла помочь, слишком уж много подвижных теней образовалось.

Трофимыч продолжал продираться сквозь лес с большим шумом и спустя какое-то время послышался странный звук, больше похожий на визг.

— Ха! — засмеялся Иваныч. — Он сейчас кабана имитирует!

Шум от "кабана" затих, вряд ли китайцы решатся пойти на ночную охоту. Продолжающих лаять собак, знающих и чующих, что никакой это не кабан, и даже не один, а человек за которым они ведут охоту, китайцы приструнили. Вскоре все окончательно затихло и стало как было.

— Блин, — выдохнул Юрий. — Мне казалось что уже все, отбегались.

Через какое-то время рядом послышался шум, все приготовили оружие, но это был вернувшийся из своего рейда Трофимыч.

— Это я…

— Да мы уже поняли, — похлопал товарища по плечу Иваныч. — Здорово это ты с кабаном придумал! Молоток!

— Да уж, когда нелегкая приспичит, и не такое придумаешь.

— Только в следующий раз предупреждайте, что намерены делать. А то я уж подумал, что вы в одиночку на штурм китайского лагеря бросились, — проворчал Куликов.

— Виноват, исправлюсь.

Еще через полчаса обратно приполз лейтенант с исцарапанным лицом.

— Кто это так здорово меня прикрыл?

— Рядовой… Кстати, как вас вообще звать-то?

— Трофим Николаевич Лескин.

— Рядовой Лескин, — продублировал Куликов.

— Благодарю Трофим Николаевич, это было… вовремя.

Тарков немного отдышался, убрал прибор, достал планшет и под очень тусклым хорошо закрытым телами солдат светом стал чертить на листке бумаги план лагеря китайцев.

— Их примерно тридцать человек. Три собаки. Посты, тут, тут и тут… я их хорошо рассмотрел, когда лагерь всполошился, и они выскочили. Придурки. А потом обратно засели.

— Дважды придурки, — прокомментировал такое поведение Иваныч.

— Верно. Итак, захотим с двух сторон с подветренной стороны, отсюда и отсюда… и валим всех перекрестным огнем. Вопросы?

— Но тут же как раз вами обозначены секреты, — указал Куликов. — Вы конечно их опишите нам, но в темноте…

— Я все сделаю сам. Ты прав, никто другой их не найдет и только засветится. Выдвигайтесь на исходные, сигналом к атаке послужит лай собак, не думаю, что китайцы по второму разу так же сильно всполошатся, вы вступаете игру. Все ясно?

— Так точно.

— Тогда на исходные.

Отряд разделился, а лейтенант снова скрылся в темноте, чтобы снять часовых.

"Надеюсь, во второй раз он не завалится", — подумал Куликов, глядя Таркову вслед.

— За мной…

Солдаты тихо вышли на рубежи, с подветренной стороны, не потревожив ни одной ветки и стали молча ждать сигнала.

И вот раздался долгожданный лай собак. Солдаты без лишнего приказа сорвались с места и устремились вперед к рубежу. Стрельба по сонному врагу, хорошо освещенного собственными кострами, началась практически одновременно и создало эффект огненного дождя разившего все и вся.

Застигнутые врасплох китайцы заметались на пятачке своего лагеря иногда даже забыв подхватить оружие, спотыкаясь о трупы погибших товарищей, рюкзаки не зная в какую сторону броситься, поскольку всюду их встречала смерть.

Кто-то из старших и опытных пытался наладить оборону, но эти самые умные становились первейшими целями для солдат, а конкретно – снайпера. Всего минута пальбы и все было кончено. Китайцы лежали вповалку.

Еще минута и десантники стали осторожно выходить на пятачок вражеского лагеря, готовые пристрелить любого кто шевельнется.

— Да это и не китайцы вовсе, — произнес Трофим. — Буряты…

— Ренегаты.

— Да, полицаи блин…

— То-то они какие-то дезорганизованные были, — согласился Бардов. — Мечутся туда-сюда в панике. Настоящие солдаты китайские они или нет, так просто не дали бы себя перестрелять.

— Верно.

— А где лейтенант? — оглянувшись, спросил Куликов. — Он уже должен был объявиться.

Солдаты тоже стали осматриваться в поиске командира, но не находили.

— Товарищ лейтенант! — крикнул Бардов. — Где вы?! Отзовитесь!

Откуда-то из леса донесся слабый выкрик. Несколько бойцов метнулось в темноту. Через минуту они появились снова, поддерживая Таркова под руки, и аккуратно уложили возле костра.

— Что с вами?!

— Подстрелили… третий в секрете шустрый оказался… Задел… Но я его сделал. Ведь сделал?

— Так точно, — подтвердил один из бойцов, что приволок лейтенанта. — Сделали.

Таркова тут же "распаковали" и увидели, что ранение пришлось в брюшную полость, бронежилет не выдержал выстрела в упор. Крови почти не было, и это плохо.

— Ч-черт…

— Держитесь лейтенант! Держитесь…

Один из бойцов стал суматошно возиться с аптечкой, но тут Тарков закатил глаза, несколько раз судорожно дернулся и затих на выдохе.

— Не его сегодня был день, не его… — вздохнул Бардов, закрывая Таркову глаза рукой. — Сначала в разведке засыпался и вот…

Бардов замолчал, чувствуя, что говорит о погибшем командире чего-то не того.

— Так бойцы… — произнес Куликов чувствуя, что тяжелая пауза затягивается.

Потеря командира в такой трудный момент выбила всех из колеи. Будущее и раньше было туманным, а сейчас и вовсе стало темным.

— Хватай трофеи: оружие и жратву, и быстро сматываемся отсюда.

— А лейтенант?..

— Ему уже ничем не помочь.

— Похоронить бы…

— Бесполезно. Далеко мы его не унесем, а если близко похоронить, то китайцы могилу найдут и все равно разроют.

— То же верно…

Солдаты в один момент затарились китайскими сухпайками коими питались в походе полицаи, патронами к родным АК и гранатами. А пополнение в лице Трофимыча и Иваныча сами АК старой модели, что стояла на вооружении в полиции и каковыми китайцы вооружили своих приспешников.

Заложив "сюрпризы" под тела убитых полицаев отряд поспешил прочь. Они выиграли достаточно времени, для того чтобы раствориться в лесу бесследно, но это время тратить попусту нельзя.

 

Глава 10

Маленький отряд продолжал уходить все дальше на северо-восток. В сухпайках нашлись уже знакомые солдатам энергетические батончики коими и накормили толстуху, да так что она перла напролом как танк и ее временами приходилось даже притормаживать. К вечеру потом правда мучалась сильно, но это уже издержки, на которые надо идти чтобы унести ноги как можно дальше. Китайцы ведь вряд ли просто так от них отстанут. Будут искать пока останется хотя бы одна возможность найти.

Отряд поисковиков-полицаев видимо долго не выходил на связь, их конечно же хватились, нашли и над головами часто барражировали самолеты-разведчики в поиске беглецов. Но лес уже был слишком густым от зелени и обнаружить что-либо сквозь его плотное покрывало из хвои и листвы не представлялось возможным.

Солдаты потерявшие командира двигались подавленными, не перебрасывались между собой ни словом, ни шуткой, как это было обычно и только лишь Вадим Куликов чувствовал себя на подъеме.

"И ведь мне его даже не жаль, — подумал он по этому поводу с легким удивлением. — А ведь Тарков наверняка был хорошим человеком, отличным и правильным офицером. Тогда что это со мной? Война сделала меня таким черствым циником? Или я уже был таким? Наверное последнее…"

Но некоторый подъем настроения Вадима объяснялся конечно же не смертью лейтенанта как таковой, он все же не садист, а тем что Тарков судя по всему задумал что-то из ряда вон выходящее и участвовать в этом мероприятии Куликов желанием мягко говоря не горел.

"Он ведь наверняка, вместо того чтобы возвращаться обратно, как и задумывалось, нацелился создать партизанский отряд, — говорил себе Вадим, — и воевать с китайцами уже у них в тылу силами местного населения, почему и спрашивал о количестве затаившихся в лесу гражданских. Уж чего-чего, а этот вариант развития событий меня точно никак не устраивает. Мы вернемся, обязательно выберемся из этой задницы, сколько бы сил и времени на это не потребовалось".

— Что-то они опять разлетались, — глухо сказал Бардов, глядя в цифровой бинокль, во время очередной остановки, когда солдаты и гражданские прятались под деревьями.

— Да…

Куликов проследил взглядом за вертолетом перемахнувшим через один из хребтов и улетевшего дальше по своим делам.

— Думаешь по нашу душу?

— Не хотелось бы, но другого объяснения их активности я не вижу.

— Что будем делать?

— Нам не остается ничего другого как идти дальше, — сказал Вадим.

— Ну да, верно… Просто чувствую я, обкладывают они нас… плотно обкладывают со всех сторон, точно волков флажками… Я себя еще никогда так погано не чувствовал.

Куликов только согласно кивнул. Ощущение того что их планомерно окружают, и капкан вот-вот захлопнется, появилось и у него самого. Не стоит недооценивать врага, нужно четко понимать, что выскользнуть из целенаправленно расставленной ловушки шансов очень мало.

— Видят они нас что ли?

— Видели бы, жахнули бы из ракет и бомб сыпанули, — возразил Вадим.

— Тоже верно.

"Но что же тогда делать? — спрашивал себя Вадим. — Бросить всех и уходить одному? Ведь шансы на спасение в этом случае значительно увеличатся… выскользнуть из захвата в одиночку гораздо проще, чем в составе группы".

Но что-то внутри противилось против такого шага. Нет, даже не этическая сторона вопроса, этому противился инстинкт самосохранения. Ведь если покинуть данное сообщество, то ему придется идти одному, совсем одному по занятой врагом территории, а это больше тысячи километров через горы, реки и леса. Во время этого марш-броска его никто не прикроет, не посторожит сон ночью, в противном случае его может просто задрать медведь. Не говоря уже о том что сухпайка надолго не хватит и ему придется добывать пищу самому. Да он же с ума от всего этого сойдет…

"Быть одиночкой можно только… находясь среди кучи людей, — с неудовольствием констатировал Куликов. — Ну и не стоит сбрасывать со счетов такую вероятность, что оставленная мною группа под предводительством Бардова все же спасется, вырвется из лап китайцев и вернется домой. Сразу же станет известно о моем побеге, и тогда меня, если поймают, будут судить как дезертира… А ведь поймают. Сейчас, по прошествии такого количества времени и произошедших событий, через Казахстан уже вряд ли пройти. Бежать через Северный ледовитый океан, как уже размышлял на эту тему? Так ведь там тоже наверняка свои подводные камни найдутся…"

И снова вставал вопрос: что делать? Но ответа Вадим пока не находил. Оставалось только продолжать плыть по течению, вот только течение это вот-вот должно было вынести их к водопаду, из которого не вынырнуть…

* * *

— Стой, — остановил отряд Бардов.

— В чем дело Юр? — поинтересовался Куликов.

— Слышите?

— Что?

— Как будто стрельба… на той стороне перевала… Слышишь?

Люди прислушались и действительно, через пару секунд до них долетел очень глухой раскат дробного автоматного треска и даже взрыва. Более сколько ни вслушивались, ничего не услышали, а это значит что все закончилось.

— Кого-то вместо нас взяли, — сказал Бардов.

— Похоже на то. Уходим…

— Разве мы не пойдем им на выручку? — спросил Трофим.

— Нет.

— Но…

— Что "но"?! — рыкнул на него Куликов. — Мы не знаем сколько там китайцев или полицаев. Во второй раз нам их врасплох не взять, а это значит, что мы увязнем в затяжном бою. Кроме того, вот-вот прилетит вертолет за пленными, если эти пленные есть и есть кого спасать. И уж конечно, после того как мы себя обозначим этим вмешательством, даже если предположить что нам повезет, и мы уничтожим противника и кого-то спасем при этом никто из спасенных не ранен тем более тяжело, не убьют нас самих, за нами устроят целенаправленную охоту. Кто-нибудь этого хочет?

Трофим опустил глаза.

— То-то и оно, так что уходим.

Через час хода они увидели на горизонте точку вертолета спешащего к месту недавнего боя и это придало словам Вадима еще больше веса.

Понимая, что они в районе кишмя кишащего вражескими отрядами, и идти дальше одной кучей нельзя, Куликов выделил двух разведчиков и пустил их впереди отряда. Так есть хоть какой-то шанс не напороться на засаду лоб в лоб. А если неприятной встречи им избежать все же не удастся то даже два человека неплохой резерв для неожиданного удара противнику в тыл, пока основная группа будет держать оборону.

Эта мера буквально сразу же, на следующий день дала результат. Разведчики первыми засекли вражеский отряд полицаев и группа беглецов тут же затаилась ожидая пока полицаи пройдут по своему маршруту и снова двинулись в путь.

Первый день лета отметился задержкой, по вине все той же толстухи. Она не желала вставать, точнее не могла.

— Что с ней? — спросил Вадим у ее мужа.

— Не знаю…

Куликов внимательнее вгляделся в изможденное лицо женщины. За эти дни бесконечного марш-броска оно сильно осунулось, посерело, организм использовал жировые запасы своего тела и похоже даже их стало не хватать.

Обильно исходящую потом женщину вдруг сильно затрясло.

— Что с тобой?! — в который раз бросился к жене Иваныч.

Но женщина не отвечала, казалось она вообще ни на что не реагировала, лишь чуть притихла, но потом ее снова начало колотить.

Поскольку китайские энергетические батончики уже как три дня вышли, и женщина шла на своих ресурсах, то это не могло быть ломкой. Хотя кто знает, ведь съела она их немало, почти половину от общих запасов, так что все возможно.

— Она диабетик?

— Нет.

— Температура. Озноб, повышенное потоотделение, — пощупав лоб, констатировал Вадим. — Что это может быть?

— Да все что угодно, — сплюнул Бардов. — Начиная от банального истощения, рецидивом старых болезней и заканчивая укусом ядовитой змеи.

— Верно. Есть у нее какие-то болезни, залеченные, но которые могли вскрыться?

— Я не знаю… наверное… при ее весе… — потупился Иваныч.

— Аппендикс?

— Вырезали еще в молодости.

— Димон, какая нам собственно разница что с ней? — спросил Бардов. — Помочь мы ей все равно ничем не сможем.

— Тоже верно, — согласился Куликов. — Но что тогда делать? Бросить?

— Ну не на себе же нести… Она хоть и похудела, но все равно она весит столько же сколько я со всем оснащением и вооружением.

Иваныч с мольбой посмотрел на Вадима который как-то само собой стал главой отряда, несмотря на то что тот же Бардов был одного с ним звания. Но тут наверное сыграли свою роль награды, они в глазах солдат придали Куликову больший вес чем Бардову с его медалькой и потому со всеми вопросами в первую очередь обращались к нему.

Вадим мысленно выругался, и продолжил размышления:

— Ядовитых змей здесь нет, а вот… клещи.

— Черт! Точно! — хлопнул по стволу дерева рукой Бардов. — Даю одни к десяти что ее клещи покусали. Уж сколько я с себя снял…

— У вашей жены есть прививка на клещевой энцефалит?

— Э-э… кажется нет…

— Вы ее осматривали? Как часто она проверялась на наличие паразитов?

— Не очень… стеснялась.

— Придется проверить…

— Хорошо, — после короткой паузы согласился Иваныч.

Женщину тут же раздели. Рыхлое тело в купе с крепким запахом выглядело мягко говоря неаппетитно в сексуальном плане, но отвращение солдат вызвало не это. На теле женщины, все в красных пятнах, клещей оказалось штук десять, не меньше. Эти черные паразиты глубоко впились в тело и уже успели порядочно насосаться крови, так что в десятки раз увеличили свои первоначальные размеры.

— Вот же напасть-то, а…

Иваныч начал тут же срывать со своей жены насосавшихся паразитов.

— Бесполезно, — буркнул Юрий. — Даже вредно, бошки-то все равно в коже остаются… Если уж отрывать, то с умом…

Но это не остановило мужа. Не факт что он вообще слышал замечание. Оно и понятно…

Болезнь в своей финальной стадии развивалась стремительно. И от одного заразного клеща люди умирают если им оперативно не помочь, и даже если помощь оказывается вовремя становятся инвалидами, правда на это уходят недели. А тут около дюжины паразитов на обессиленной женщине сделали свое черное дело в предельно сжатые сроки.

Ей с каждым часом становилось все хуже и беспрестанно трясло. Вскоре она перестала узнавать даже собственного мужа. А ночью случилась финальная развязка, которую как это ни жестоко звучит ждали все… с нетерпением и даже надеждой. Потому как застрять на одном месте из-за одной больной, которая неизвестно, сколько будет метаться в бреду, в то время когда их целенаправленно ищут, мало кому хотелось.

— Все, — сказал потухший Иваныч, — умерла.

Но даже в этом полном скорби голосе мужа промелькнула нотка облегчения.

Единственное что могли сделать для его жены, так это вырыть могилу и похоронить, даже не оставив какого-то знака, чтобы не оставлять слишком уж заметных следов. Собственно потому и не бросили, а потратили время на могилу.

А утром снова двинулись в путь с гораздо большей скоростью, что не могло не радовать.

* * *

Неслышно вернулся к основной группе снайпер Дюнкун шедший в составе парной разведки. Еще один боец оставался на месте, отслеживая возможную неприятность на пути движения отряда.

— В чем дело? Полицаи?

— Нет. Гражданские. Около пяти человек. Трое мужчин с оружием и две женщины… может быть есть еще, в лесу шастают по своим делам. Похоже, эти тупари решили развести огонь, чтобы что-то приготовить…

— Ч-черт! — невольно вскрикнул Вадим. — Только этого нам не хватает для полного счастья когда кругом китайцы носятся как ошпаренные!

Он и все остальные прекрасно понимали, что разведенный огонь даст достаточно дыма, чтобы его засекли китайские разведчики и направили в данный район кучу вражеских отрядов, что для них неприемлемо.

— За мной!

Солдаты и гражданские сорвались с места и побежали к обнаруженным людям, дабы не дать им свершить весьма опрометчивый с их стороны поступок.

Когда они прибыли к стоянке гражданских изрядно их перепугав, те уже успели развести костер, но солдаты его быстро затушили, затоптав ногами и забросав землей.

— Надеюсь успели… — выдохнул Вадим с тревогой вглядываясь в небо.

Так ли это на самом деле неизвестно. Дымный столб некоторое время все же стоял над лесом разметал ветер, а вот не летали ли рядом китайские разведчики, что могли успеть его заметить, не определить.

Гражданские по-прежнему смотрели на них со страхом. Мужики даже не успели похватать свое оружие: два старых потертых карабина неопределяемой системы и одна гладкоствольная одностволка двенадцатого калибра.

— Вы что придурки, не в курсе что тут кругом полицаев как грязи?! — прикрикнул на застигнутых врасплох гражданских Куликов.

— Н-нет, — ответил один из мужиков. — Мы никого не видели…

— А вертолеты тоже не слышали?!

— Н-нет…

— Дуракам везет, — с усмешкой констатировал Бардов.

— Теперь знаете, — сказал Вадим, немного успокоившись.

Тут его взгляд упал на тушу молодой козы, частично разделанной. Ее мясо гражданские собирались запечь в углях. И снова Куликова всего взвинтило от ощущения опасности.

— Давно подстрелили?!

— Только что…

— Точнее!

— Часа полтора назад…

— Ну… раз мы выстрела не слышали, будем надеяться и приспешники китайцев тоже ничего не слышали.

— Но убраться подальше стоит, — кивнул Юрий. — Тем более не стоит вести себя как на пикнике.

— Верно. Уходим. А вам я бы посоветовал быть впредь внимательнее. Китайцы устроили облаву и если мы все правильно понимаем, одну такую группу беспечных граждан вроде вас они уже поймали. Тут сравнительно недалеко.

Отряд стал собираться продолжить движение, как все тот же мужик, быстро переговорив со своими, попросил:

— Возьмите нас с собой…

Вадим нахмурился, не желая брать лишнюю обузу, но поскольку одни гражданские уже есть, то причин отказать новичкам у него нет. Да и остальные не поймут…

"Что ж, может оно и к лучшему? — подумал он, поразмыслив. — По виду больных нет, инвалидов и толстых тоже, так что скорость будет хорошей, никто не станет нас тормозить. Опять же мужики вооружены… А чем больше вооруженных людей в отряде, тем больше шансов отбиться от полицаев если они нас настигнут. Хотя опять же возрастает заметность самого отряда с увеличением участников, но тут уж приходится выбирать: незаметность или огневая мощь".

Вадим по ряду причин сделал выбор в пользу второго, но все же поинтересовался:

— Больные есть? Клещи кого-нибудь кусали? Только честно. Кто заболеет, сразу говорю, бросим к чертовой матери. Возиться не будем.

— Нет, больных нет и от клещей бог миловал… Мы с этим внимательны.

— Ладно, идемте с нами…

— А мясо?

Куликов снова посмотрел на мясо, и в животе немного что-то свело судорогой. Брикеты трофейных сухпайков уже подходили к концу, к тому же их приходилось экономить, сильно растягивая порции. Так что свежее мясо было бы очень кстати.

— Берите… Что-нибудь придумаем, как его приготовить, чтобы нас не повязали.

Мясо загрузили в пустой рюкзак, чтобы его запах не выдал людей, и отряд одним махом увеличившийся до шестнадцати человек стал уходить дальше на северо-восток.

С мясом все решилось довольно быстро. К вечеру следующего дня хмурые тучи над головами, что собирались последние две недели наконец пролились дождем. И не куцым дождичком, а хорошим ливнем. Этой природной завесой и воспользовались для готовки пищи. Развели под раскидистой елью костер и запекли мясо, что еще немного и начало бы портиться.

После дождя, пацан никогда не расставшийся со своим луком, хотя все просили его бросить эту неудобную при передвижении вещь, ходивший по своим делав в ближайшие кустики, прогулялся довольно далеко от лагеря потому как вернулся с увесистым глухарем.

— А это откуда? — удивился Юрий.

— Из лесу вестимо, — потупив взгляд, но с гордостью ответил пацан.

Бардов одобрительно засмеялся и уже с явным интересом взглянул на оружие.

— А ведь из него наверное часовых неплохо снимать, особенно когда к ним вплотную не подобраться…

— Спортсмен что ли? — удивился Вадим, понимая что стрелять из лука вообще-то уметь надо. А вот часовых снимать пустое дело. Бронежилет не пробьет, а в голову еще попасть надо, да так чтобы смертельно, что еще сложнее.

Пацан кивнул.

В последующем этот лук оказался хорошим средством для добывания мелкой дичи и зверья. Он бесшумен и стреляет довольно далеко, а это ценно, когда нельзя воспользоваться огнестрельным оружием. Из него даже теоретически можно завалить ту же козу, если попасть точно в сердце…

Отряд продолжил движение, и через неделю пути к неудовольствию Куликова увеличился еще на четыре человека, семью: мужа с женой и двух детей лет десяти-двенадцати, чем и объяснялось неудовольствие Вадима, ведь по-настоящему ценным для отряда является только мужик с ружьем. Но не гнать же остальных?..

Разведчики еще дважды засекали отряды полицаев и беглецы обходили их десятой дорогой. Так они и шли по горам и лесам, преодолевая мелкие в высотах речушки.

Хребет Улан-Бургасы сменился Икатским хребтом, и вот замаячила настоящая свобода, пространством где китайцев почти нет. Но чтобы попасть в этот район свободы, вырвавшись из мешка кишащего приспешниками китайцев, осталось преодолеть один серьезный рубеж охранявшийся непосредственно китайскими отрядами.

— Теперь всем внимание, — произнес Вадим во время очередной остановки на ночь. — Мы подошли к железной дороге… она находится в десяти километрах к северу. Преодолев ее можно считать, что мы спаслись. Как вы все понимаете, железная дорога – это стратегически важный объект коммуникации, по которому перевозятся сотни тысяч солдат противника и военная техника, соответственно железка хорошо охраняется китайцами. Ходят патрули, ведется наблюдение с воздуха, в том числе аппаратами в виде птиц: орлов и коршунов, так что не зевайте когда они будут кружить над вами. Каждый из вас должен быть предельно внимательным. Не разговаривать, только шепотом и по делу, ничего не ломать, ни ветки, даже траву и ту лишний раз не мять и т. д. и т. п. Завтра ночью мы должны ее пересечь.

 

Глава 11

В этот день Куликов сильно нервничал и его состояние можно понять, ведь сейчас все решалось: пройдут они незамеченными или же им придется с кем-нибудь схватиться не на жизнь, а насмерть.

"Если что-то плохое должно произойти, оно обязательно произойдет, — думал Вадим, вспоминая Закон Мерфи. — Ведь мы так долго не сталкивались с неприятностями, обходили стороной полицаев, они на нас все никак не могут наткнуться и выследить. Значит это должно произойти в самый ответственный момент…"

Вадим ждал что на них выйдет какой-нибудь патрульный китайских отряд, что охраняют железные дороги, наверняка такие есть, раздадутся выстрелы и им придется принять свой последний бой. Но все оставалось как прежде и день прошел без происшествий.

Небо стало темнеть и дорога вот-вот должна была появиться. В ее ожидании, желании обнаружить железные пути первым, Вадим шел впереди отряда в качестве одного из разведчиков. Зачем ему это он сам толком себе объяснить не мог.

Вот и дорога. Разведчики остановились в двадцати метрах от насыпи и затаились за деревьями.

"А ведь китайцы в технологическом плане более продвинутые чем мы и могли оснастить всю дорогу сигнализацией, — вдруг подумал Куликов. — А если учесть что железка стратегически важный объект, то они вполне могли потратиться на несложную и дешевую систему оповещения. Хватит примитивного датчика прерывателя. Покрыть можно сразу метров сто, а то и больше. Стоит нам пересечь лазерный луч… если уже не пересекли и все, за нами тут же увяжется хвост. Но нет, вряд ли нас еще засекли, сигнализацию наверняка установили на более открытом пространстве, где-нибудь сразу на выходе из лесополосы… Но ведь его не обнаружить… Или у меня уже просто паранойя?"

Но помимо датчиков которых может и нет вовсе, существовала воздушная разведка. Вадим внимательно осмотрел небеса, насколько это позволяли деревья. Но так действительно мало что было видно и ни коршунов, ни более классических беспилотников он не увидел.

Кровь после небольшого отдыха, во время которого разведчики делали свою работу, перестала гулко стучать в ушах и барабанным перепонкам стали доступны более тихие и далекие звуки. А они определенно имелись, вот только разобрать их, как-то идентифицировать было трудно.

— Что это? — прислушавшись, спросил Вадим у напарника. — Слышишь?

— Слышу… Но вот что – не знаю.

— Понятно. Иди назад и предупреди всех, чтобы остановились и затаились. А я посмотрю, что там такое шумит…

— А оно нам надо?

— Да. Нужно знать с кем мы можем иметь дело если вдруг дорога на сигнализации.

— Сигнализации?

— Именно. Прервем лазерный луч или нас заметят с воздуха и пиши пропало, за нами тут же увяжется ближайшая группа противника. То есть те кто там копошится… А теперь хватит разговоров, наши приближаются и их надо остановить, пока не нарвались. Пошел.

— Есть.

Солдат ушел в темноту, растворившись среди деревьев, а Вадим осторожно двинулся на восток навстречу странным звукам. Уже метров через двадцать он определил, что это идут ремонтные работы. Кто-то бил кувалдами, что-то обо что-то звякало, раздавались команды…

Так и оказалось. На хорошо освещенном пятачке работала куча народу. Охрана не столько охраняла рабочих, сколько присматривала за самими рабочими, чтобы они чего не учудили.

"Пленные", — понял Вадим.

Увидев все что нужно, он поспешил на воссоединение с основным отрядом.

— Ну что там? — нетерпеливо спросил Бардов по возвращении Куликова. — А то нам боец что-то наплел с три короба, про какую-то сигнализацию, ничего не поняли.

— Дорогу ремонтируют.

— Последствия диверсии?

— Вряд ли. Просто не выдержала чрезмерной нагрузки. По этой линии шли основные грузы, после того как мы… оборвали южную линию. Она и раньше эксплуатировалась нещадно, а после так и вовсе весь поток на нее перешел. Вот полотно и не выдержало. Думаю они южное направление уже восстановили, а этой дороге решили устроить профилактический день по всей ее длине. Подновляют насыпь и рельсы новые укладывают взамен изогнувшихся. Это дело надолго, фронт работ там немаленький, а нам ждать никак нельзя. Так что сейчас в темпе отмахиваем пяток километров на запад и переходим дорогу.

— Че так далеко-то?! — изумился Юрий Бардов. — И так уже ноги отваливаются… Одного километра за глаза хватит.

Вадим встретился взглядом с солдатом с которым ходил в разведку и рассказал о своей теории с сигнализацией.

— Да ну на фиг! — отмахнулся Бардов, от такого предположения. — Это же сколько датчиков нужно установить! Тьму тьмущую! Беспилотники же летают и простые, и в виде птиц! Куда еще больше?!

— А почему бы и нет? — пожал плечами Вадим. — Это не так уж дорого, по крайней мере как мера предупреждения гораздо дешевле чем сошедшие под откос поезда с войсками и техникой.

— Ну да… с таким аргументом спорить сложно…

— И не думаю что для китайцев установка такой сигнализации большая проблема. Что касается беспилотников так это не панацея, особенно в сложных погодных условиях.

— То же верно, — снова согласился Бардов. — При сильном ветре мало какой беспилотник на курсе удержишь. Сдует.

— Вот именно. Сломаться опять же может. Так что я считаю, что нам нужно подстраховаться и отойти как можно дальше. Если я прав, то по крайней мере мы успеем уйти достаточно далеко к тому моменту когда за нами пошлют группу преследования и еще не факт что найдут. А если перейдем в километре, то опомниться не успеем, как часть охраны уже будет наступать нам на пятки.

— Хм-м… Что ж, возможно ты прав, — согласился Юрий. — В конце концов, лучше перебдеть чем недобдеть.

— Вот именно. Пошли…

— Постойте, — взял слово Трофим.

— В чем дело?

— Много там охраны?

— Человек двадцать-тридцать. А что?

— Может нападем?! Перебьем охрану и ремонтников. Эффект неожиданности на нашей стороне… Хоть какой-то урон врагу нанесем.

— Во-первых, ремонтники из наших, пленные… — сказал Вадим и прикусил язык.

"Совсем замотался", — с раскаянием подумал он, с запозданием осознавая, что говорить этого не стоило. Ведь не хотел же.

Но уже поздно, слово не воробей… Вон как все нахмурились и наверняка в каждой голове появилось жгучее желание как-то помочь пленным соотечественникам. Главное что для этого есть возможности и желание. Так что требовалось срочно исправлять ситуацию.

— …И это нереально даже с учетом эффекта неожиданности. Наверняка у противника на ремонтном поезде имеется тяжелое вооружение…

— Забросаем гранатами, наведем шороху, — приводил свои доводы Трофим. — Нам-то только и нужно, что посеять сумятицу в среде противника и дать возможность пленникам сбежать. А как сбегут и мы отойдем.

— А потом на нас настоящую облаву устроят, — возражал Куликов. — Вертолеты, самолеты, группы загонщиков с собаками на хвосте. О своих женщинах и детях хотя бы подумайте…

Вадим мысленно улыбнулся. Что ни говори, это хороший удар припасенный им напоследок. Нокаутирующий. Хоть и "ниже пояса". Гражданские после напоминания об ответственности за свои семьи: жен и детей, сразу же притихли и весь задорный блеск в глазах тут же погас. Остальные также не стали настаивать.

— Э-э… да… верно, — промычал стушевавшийся Трофим.

"То-то же… А то ишь чего удумали! Я никому не дам поставить под угрозу свое возвращение", — с удовлетворением подумал Вадим, а вслух жестким командным голосом, напоминая, кто здесь командир, сказал:

— За мной.

* * *

Пять километров по ночному лесу вдоль железки на запад, а потом еще три-четыре километра перейдя дорогу на север они отмахали на одном дыхании скоростным марш-броском, несмотря на то что до этого шли весь день. Людей подстегивала близкая опасность, но вот она осталась где-то позади и темп хода резко снизился и пришлось вовсе остановиться для часового отдыха.

Вадим откровенно радовался. Все прошло без сучка и задоринки. Они так и не столкнулись ни с китайцами, ни с их приспешниками из местных, и идут ли они по следу еще неизвестно, ведь мысль о сигнализации действительно могла быть просто следствием разыгравшейся фантазии. А когда переходили дорогу беспилотников видно не было.

"Конечно, одна моя фантазия на счет птицы-робота подтвердилась и даже если я прав на счет сигнализации, то мы все равно вышли из активной зоны влияния китайцев, — размышлял он. — Мы по сути в открытом море и найти нас будет еще сложнее чем раньше, особенно если мы приложим все силы и хорошенько пропетляем в лесах и горах окончательно запутывая следы".

Видимо находясь в радостном блаженстве и открывающихся перспектив дальнейшего отхода Куликов на какое-то время потерял контроль над ситуацией и настроением в отряде и не заметил передвижений среди гражданских и его подчиненных. Те о чем-то тихо разговаривали. А когда заметил, было уже поздно. От смешанной группы к нему подошел Трофим и Юрий Бардов.

"Ну с Трофимом понятно. Оказались в относительной безопасности и он решил что можно рискнуть напасть на полицаев и отбить своих, — подумал Вадим. — А нацик? Решил показать всем и в первую очередь себе, что он тоже что-то решает? Или просто пострелять захотелось?"

— Мятеж?.. — с весельем в голосе спросил Куликов, хотя внутренне ему было далеко не до веселья. — Где черная метка?

— Ну ты тоже скажешь! — чуть надтреснуто засмеялся Бардов. — И вовсе не мятеж…

— Никакого мятежа, — подтвердил Трофим. — Мы просто считаем, что… что нужно помочь нашим…

— Русским людям которых взяли в плен эти косоглазые, — более решительно закончил речь Трофима Бардов.

"Ясно… Значит все-таки мятеж, — подумал Вадим. — Если я откажусь, это ничего не изменит, они все равно пойдут. Все бы ничего, но тогда на дальнейший период нашего путешествия командиром в отряде станет нацик и уже мне придется подчиняться ему… Ну уж нет!"

— Вот как?

— Да.

— Они возможно, даже скорее всего уже все сделали и уехали. Сколько уже времени-то прошло… — попытался извернуться Вадим.

— Возможно, — кивнул Трофим. — Но по крайней мере мы попытались. А если они еще там, то мы спасем из плена хоть кого-то.

"Как я ненавижу патриотов… — мысленно закатил глаза Вадим. — Вечно у них черви в жопе ногам покоя не дают, а вместо мозгов – цитатник патриотических лозунгов: "Да здравствует Россия", "Смерть врагам" и все в том же духе".

— Вы хоть понимаете, сколько нам придется еще побегать? Туда только километров семь, потом обратно столько же и это все за несколько часов. Потом будет погоня, а мы уже на ногах стоять не сможем!

— Мы выдержим.

"Что ж, если толпу нельзя остановить, значит ее нужно возглавить, — подумал Куликов. — К тому же ее никак нельзя доверять безбашенному нацику. Он только всех погубит. Судя по тому, как он играет в карты, разработка стратегических и тактических планов не его конек и доверить ему людей в серьезной операции просто нельзя… Слишком уж он импульсивен и не просчитывает ходы, то есть последствия своих решений. Что ж, камрад, — сказал он себе мысленно напоследок, — ты в ответе за тех, кого приручил. Так поделом же тебе…"

Вадим тяжко вздохнул.

— Что ж, черт с вами, идем.

Отряд из мужчин отправился в обратный путь провожаемый испуганными взглядами женщин и детей.

Весь путь Вадим беспрестанно мысленно матерился, оно и понятно, вырваться из клетки со львом только затем чтобы самому уже запихнуть в его пасть собственную голову, он мягко говоря считал глупым. Но желание большинства – закон и закону, каким бы он ни был, нужно подчиняться.

К досаде Куликова ремонтная бригада все еще не завершила свои работы. Смертельно уставших пленных, таскавших рельсы с платформы ремонтной дрезины и восстанавливавших насыпь, надзиратели из полицаев подгоняли пинками, ударами прикладов и руганью. Охрана, глядя на это, весело смеялась. Кто-то кидал в рабочих камешки и окурки.

"Власть развращает, а абсолютная и безнаказанная власть развращает абсолютно", — глядя на все это, отстраненно подумал Вадим.

Судя по поведению полицаев, они ничего не боялись. Ну не верили они что кто-то решится напасть на такую с позволения сказать силу, а значит пресловутый эффект неожиданности сработает на полную катушку.

Ознакомившись с ситуацией, Куликов собрал людей вокруг себя, и стал ставить задачу перед каждым бойцом:

— Вы, — указал он на гражданских с плохим оружием, — поскольку ничего со своими пукалками реально сделать не сможете, то ваша задача забросать поезд гранатами. Дайте каждому по три штуки…

Солдаты поделились гранатами.

— Выбиваете окно выстрелом из своих ружей и бросаете. Потом действуете по своему усмотрению – выбивайте тех кто начнет разбегаться. Все ясно?

— Так точно…

— Отлично. Ну а мы возьмем на себя плотные группы полицаев. Они как раз кучкуются и срезать их хорошими очередями, да еще перекрестным огнем будет несложно. Действуем по сигналу – моему истошному крику.

— Че такой странный сигнал? — удивился Бардов.

— А почему бы и нет? Я так думаю он наоборот заставит всех замереть на месте точно истуканы.

— Хм-м, точно, — с усмешкой согласился Юрий, представляя как это будет выглядеть.

— Тогда пошли…

Смешанный отряд выдвинулся на позиции.

Полицаи продолжали гонять еле шевелящихся пленных, но большинство как и прежде кучковались несколькими группами. Половина так и вовсе отдыхала в вагоне.

Вадим набрал в грудь побольше воздуха и истошно крикнул:

— А-а-а!!!

И тут же лес разразился шквальным огнем по опешившему противнику. В районе состава захлопали ружейные выстрелы, а потом загремели взрывы и пассажирский вагон в котором с комфортом путешествовали полицаи и отдыхали те кому уже просто надоело гонять рабочих, затрясся от разрывов и загорелся.

Пленные частью суматошно заметались из стороны в сторону, более умные попадали где стояли наземь чтобы их не задело шальными пулями, а отважные среди умных даже попытались завладеть оружием убитых полицаев чтобы лично расквитаться с тем кто сумел уцелеть под первыми очередями и убежать в лес на другую сторону.

Полицаи неожиданным нападением оказались полностью деморализованными и несмотря на двукратный численный перевес уцелевших, они не думали об организации обороны и тем более контратаках и беспорядочно бежали в тайгу. В конце концов они не знали о численности нападавших, а у страха глаза велики.

Поскольку погони за бежавшими полицаями планом не предусматривались (Бардов наверняка бы побегал за ними), Куликов скомандовал отход.

— Сваливаем!

Один гражданский зачем-то полез в дрезину.

— Трофим черт тебя дери за ногу! Ты чего там делаешь?!

— Сюрприз ублюдкам хочу устроить! Я сейчас, всего минуту…

Через полминуты копошения Трофима в поезде горящий состав тронулся с места, а сам Трофим спрыгнул на землю.

— Будем надеяться, что он причинит дополнительные разрушения где-нибудь на станции, хорошенько куда-нибудь врезавшись.

Дрезина действительно набирала скорость уходя в темноту подсвечивая лес огнем горящего вагона. Что она могла натворить на станции можно было только догадываться. Может просто врежется в тупик, а то и вовсе опасность вовремя заметят и отведут на запасной путь, где и остановят или собьют с дороги. Но может Трофим прав и эта дрезина действительно наделает дел своим появлением…

— Или просто на повороте слетит с путей и пожар хороший устроит в лесу.

— И такое может случиться…

— Ладно, уходим.

 

Глава 12

— Капитан, зайдите ко мне… — прозвучал голос генерала по интеркому.

— Слушаюсь товарищ генерал, одну минуту.

Капитан Уси Нанкин подхватив папку с документами, поспешил к начальству. Если вызывает лично генерал Бао, а не просит явиться его секретарь-лейтенант, то дело действительно срочное и серьезное.

К началу лета капитан Уси Нанкин, как отменно знающий русский язык и потому зачисленный в особое подразделение Армии по работе с местным населением, успел объехать все сколько-нибудь значимые поселения в составе пропагандистских групп с проведением соответствующих агитационных мероприятий в зоне административной ответственности, на которые разбили уже оккупированные территории и везде добивался успеха.

Уси Нанкин невольно вспомнил одно из таких выступлений. Оратор тогда сильно приболел, простудился, и капитану пришлось выступать на трибуне лично.

— Друзья… Братья и сестры, здравствуйте. Вам нечего страшиться нас, потому что мы с вами братские народы, чтобы убедиться в этом достаточно посмотреть друг на друга… а братья должны друг другу помогать. Не так ли? И мы поможем вам. Поможем сделать вашу жизнь гораздо богаче, красивее, ярче и счастливее.

Первая неуверенность прошла, люди слушали его и капитан заговорил увереннее, благо что речь он помнил почти наизусть, а то что не помнил легко заменял своими словами, из-за чего, как по крайней мере ему казалось, речь получилась более искренняя и убедительная.

— Да-да, именно так! Счастливее! Оглянитесь вокруг и посмотрите как вы живете сегодня. Разве могут вселить счастье в душу эти серые бараки рассыпающихся от дряхлости домов, ужасные дороги, а точнее их полное отсутствие, проблемы с отоплением и водоснабжением из-за полного износа коммуникаций. У вас нет работы, процветает алкоголизм и наркомания… Больницы оснащены давным-давно устаревшей медицинской аппаратурой из-за чего у вас повышенная смертность от болезней которые можно вылечить.

А теперь спросите себя, почему же вы так плохо живете, живя в таком богатом крае?! Да и живете ли вы? Может правильнее сказать: существуете? Я отвечу вам, потому что ничего из этого вам не принадлежит, а точнее не принадлежало. Всем этим владела кучка людей, олигархов близких к Москве, к Кремлю. Все что зарабатывали эти люди здесь, они клали себе в карман, отдавая с этого лишь жалкую долю в качестве налогов, но и эти налоги растворялись в общем котле и до вас не доходили. А все остальное, а это многие десятки миллиардов долларов они тратили лишь на свои нужны, покупая шикарные яхты по размерам ничем не уступающим линкорам, огромные самолеты, строили себе особняки, превосходящие самые роскошные царские дворцы, приобретая острова в океанах… А вы, те кто действительно заработал и произвел все эти богатства не получили ничего. Разве это справедливо?!

Но теперь все будет иначе. Я вижу недоверие в ваших глазах… Напрасно. Есть отличный пример того как может быстро улучшиться благосостояние людей и до неузнаваемости измениться любое поселение превратившись из сборища халуп в прекрасные ультрасовременные города.

Все сейчас знаю наш город Харбин как великолепный мегаполис, но старшее поколение еще быть может помнит, что каких-то семьдесят лет назад это был небольшой зачуханный городок наподобие вашего, такой же нищий и облезлый. За двадцать лет благодаря новой экономической политике китайского правительства он превратился в то что мы знаем – экономический центр региона. И так произошло с десятками городов и тысячами деревень. Они расцвели подобно лотосам… Так будет и с вашими городами и деревнями, когда мы станем единым государством.

Но для того чтобы так случилось, нужна и ваша помощь. Помогите не нам – себе. Все кто хочет процветания своей земле, не хочет чтобы она выгорела в огне ядерных взрывов русских атомных бомб, приходите к нам и записывайтесь в органы самоуправления и отряды полиции. Помните, каждый кузнец собственного счастья.

Будьте уверены, война не продлится долго и закончится бесспорной победой могучей и непобедимой китайской армии, несмотря на применение русскими ядерных бомб, и как хочу заметить на ваших землях. Землях малых народов, наших и ваших братьев по крови.

И как вы сами должны понимать, применение столь мощного и запрещенного всеми конвенциями оружия есть жест крайнего отчаяния. Русские сами понимают, что проиграли и им уже плевать на то что огромные участки земли подвергаются радиоактивному заражению, на которых невозможно будет жить. Они будут бомбить и дальше, ведь это уже не их земля, и никогда не была ихней, она ваша.

Когда Уси Нанкин закончил речь он улыбнулся. Ему понравилось ораторствовать, люди слушали его и что важное, он чувствовал, многие из них ему поверили и придут, запишутся в отряды и станут помогать. И это неудивительно, ведь он почти не лгал, девяносто процентов, а то и больше, из того что он сказал – чистая правда и люди знают это.

Так и оказалось, уже к вечеру у здания местной администрации стали собираться желающие внести посильную помощь в воссоединение братских народов в единое государство. Как снова казалось капитану, в этот раз их пришло больше обычного.

Местное население буквально штурмовало административные здания своих поселков и городков чтобы записаться в отряды и органы местного самоуправления и тем самым доказать свою лояльность новым властям.

Конечно, он осознавал, что многие из них отнеслись к его речи скептически и пришли лишь потому, что нет другого выбора, прежняя власть уже не вернется, ведь победить китайскую армию невозможно, а значит нужно подстраховаться и начать сотрудничество. Но это уже не важно. Все кто пришел, по каким бы мотивам он это не сделал, будут "повязаны", психологически обработаны и никуда не денутся.

Ему пришлось выступить еще пару раз, пока не выздоровел штатный оратор. После этого капитан занимался контролем различных мероприятий и бумажной работой.

Секретарь-лейтенант увидев капитана кивнул, показывая что можно проходить сразу, но Уси все же постучал в дверь.

— Разрешите войти товарищ генерал?

— Проходите капитан. Садитесь…

— Благодарю вас.

Уси Нанкин сел напротив генерала и принялся ждать.

— Вы уже слышали о взрыве под Бабушкино?

— Так точно товарищ генерал, — кивнул Уси.

Об этой катастрофе слышали все. Из-за чего на станциях происходит запредельное накопление войск, ведь обходных линий на данном участке нет и нужно ждать пока пленные не проложат линию железной дороги.

— Те кто это сделал высадились в нашей зоне ответственности, где-то в районе мыса Облом… Я приказал поймать диверсантов местными силами, но аборигены аблажались. Я просил дать мне наших парней чтобы поймать этих русских, но командование считает что они уже неопасны бомба у них была только одна, но тем не менее требует чтобы мы их поймали своими силами в кратчайшие сроки с минимальными затратами. Сам понимаешь, все спецподразделения нужны в другом месте…

Уси понятливо кивнул. Все спецподразделения забрасываются дальше на запад, чтобы помешать русским заминировать все сколько-нибудь пригодные для переброски войск своим ходам пути в прифронтовых районах.

— После некоторого размышления, я поручил организацию поимки этих диверсантов тебе. Ты знаешь этих русских как никто другой в моем штабе, тебе и карты в руки. Второй катастрофы сродни той что они потерпели в Казахстане допустить нельзя.

— Благодарю за доверие товарищ генерал, — с улыбкой и легким поклоном поблагодарил Нанкин, хотя от этой чести он предпочел бы отказаться.

Ну как поймать несколько человек в этих бескрайних горах? Ведь это же надо организовывать настоящую сеть поисковых групп из местных сил, что не очень-то эффективно. Да и стоит ли овчинка выделки?

— Найди их, живыми или мертвыми. В случае успеха ты получишь достойную награду.

— Еще раз благодарю. Можете не сомневаться, что я приложу все свои силы и знания для выполнения задания.

— Очень на это надеюсь. А то мне очень не хочется терять еще одного толкового офицера, отправив его в строевые части.

"Так вот куда и из-за чего пропал Тайян", — понял Уси Нанкин.

Не то чтобы капитан Тайян был его другом, но повторить его судьбу не хотелось.

— Я вас не подведу товарищ генерал.

Генерал Бао кивнул.

— До вечера подготовьте план оперативных действий и покажите мне.

— Слушаюсь.

— Свободны капитан.

Капитан Нанкин встал, отдал честь и покинул кабинет начальника мысленно ругаясь на чем свет стоит. Теперь его судьба зависит от того как быстро он поймает и поймает ли вообще этих диверсантов уничтоживших крупную группировку войск под Бабушкино.

Нанкин заперся в своем кабинете вместе с лейтенантом Хонгом, склонившись вместе с ним над подробной картой.

— Давай думать как поймать этих диверсантов в кратчайшие сроки. Вот здесь они высадились, вот тут перебили полицаев. Куда они движутся, каким маршрутом…

— На север конечно. Юг весь наш.

— Верно. В поселения они вряд ли сунутся, помощи им там ждать не приходится, по крайней мере это для них слишком рискованно…

— Да, они пойдут по самым трудным участкам, — согласился Хонг. — Вот по этим скалам, по самым густым лесам.

— Согласен. Их и нужно перекрывать нашими сетями.

— Сил-то хватит?

— Генерал сдается мне, даст карт-бланш. Я могу затребовать все необходимое в разумных пределах конечно, но эти пределы сдается мне будут весьма обширны.

Лейтенант понятливо хмыкнул.

— В конце концов от того как быстро мы их поймаем, зависит и его судьба тоже. Ну, если и не судьба в целом, то скорость дальнейшего карьерного роста точно. Вряд ли он захочет пожертвовать им зажав пару сотен человек из местных и некоторое количество техники.

— Тогда мы действительно можем рассчитывать на многое.

— Вот и давай подумаем, как это все грамотно распределить на местности, так чтобы из этой сети наши диверсанты не выскочили. А они уже показали, что могут проскользнуть даже в самую узкую щель, при этом хорошо дав в морду.

Через несколько часов план был готов и Нанкин отнес его генералу на рассмотрение и подпись.

Генерал Бао действительно подмахнул план почти не вникая в его суть, тем самым действительно давая капитану Нанкину карт-бланш на самые смелые и масштабные действия, сказав напоследок, что поймать диверсантов дело чести.

Уже на следующий день сеть начала разворачиваться в прибайкальских горах. Вертолеты без передышки перевозили десятки небольших отрядов по десять-пятнадцать человек, забрасывая их в леса и горы на пути предполагаемого движения диверсантов.

Теперь оставалось только ждать. Рано или поздно диверсанты должны либо столкнуться с поисковыми отрядами, либо поисковые отряды возьмут их след и тогда русских возьмут в плотное кольцо, из которого уже не вырваться.

* * *

Русский отряд оказался неуловимым. Пять десятков групп полицаев не могли его найти у себя под носом. Вместо русских десантников они ловили всяких гражданских беглецов обитавших в тайге на подножном корму. Но это все не то. Главная цель поиска как сквозь землю провалилась.

Естественно что такое положение вещей никому не нравилось. С самого верха давили на генерала Бао, понукая за медлительность в поимке. А он естественно гнал волну на своего подчиненного Уси Нанкина непосредственного руководителя операции по поимке, распекая его лично почти в тех же выражениях, что прессовали его самого но по телефону.

— Знаете что это такое капитан! — затряс перед Уси Нанкином бумагой генерал.

— Никак нет.

— Это ваш приговор!

— В каком смысле товарищ генерал?.. — судорожно сглотнув, спросил Уси.

Отношения из-за неудач конечно серьезно испортились, но не до такой же степени!

— Это донесение и в нем сказано, что наши русские этой ночью перебили охрану ремонтной бригады и освободили пленных. Но это даже не полбеды капитан, так сущая мелочь. Вся беда заключается в том, что эти ублюдки пустили ремонтную дрезину с горящим вагоном в самостоятельную поездку по путям и она на огромной скорости на станции Улюнхан врезалась в стоящий на путях состав с горючим для наших танков! Теперь понимаете, что там было?!!

Нанкин на секунду прикрыл глаза, живо представляя тот огненный ад, что произошел на станции, после разлива топлива. Взрывы, пожары, а уж какие разрушения коммуникаций и возможно даже жертвы…

— Вы обещали мне поймать их капитан! Поймать быстро, но прошло уже чертова уйма времени, а их все нет в моих руках! Более того они творят что хотят! Вы хотите на передовую?!

— Нет… — вырвалось у капитана, хотя говорить следует несколько другое в том духе что если так нужно родине то он почтет за честь и все такое.

Но генералу было не до патриотического краснобайства своих подчиненных.

— Тогда почему их еще нет в клетке?!

— Аборигены плохо обучены и у них нет навыков охоты на людей… тем более что группа русских десантников-диверсантов как раз обучена подобного рода действиям и уже наловчилась на скрытном передвижении.

— Это все отговорки капитан! Если вы не поймаете их в течении недели, то можете сразу собираться на фронт! Рядовым!

"Крепко же тебя приложили", — бледнея от ярости, несправедливых обвинений, подумал Нанкин.

— Так точно товарищ генерал. Я лично отправлюсь на поиски с одним из отрядов и все проконтролирую на месте.

— Правильно. И не возвращайтесь без них!

— Слушаюсь. Разрешите выполнять?

— Выполняйте!

Взяв с собой помощника, Уси Нанкин на двух вертолетах с новой группой поисковиков прилетел на место происшествия. Преследование придется начинать отсюда.

— Сколько их было? — спросил Хонг.

— Человек десять-пятнадцать…

— Нет, я имею в виду пленных, что они освободили.

— А-а… около сорока.

— Значит их сейчас больше пяти десятков. Такой толпой по лесу всяко разно незаметно долго не пошляешься.

— Если они вообще будут ходить одной группой.

— Уверен в этом. Это же стадный инстинкт. Людям всегда кажется, что чем их больше, тем безопаснее. Может так оно и есть. Но не в данном случае. К тому же люди всегда держатся с тем с кем сила. А эти наши диверсанты – сила.

— Наверное ты прав, — кивнул Нанкин.

— Не говоря уже о том, что такая толпа в принципе не может двигаться быстро.

— Остается надеяться что это действительно так.

— Так. Я просто уверен что мы нагоним их в считанные дни. Если их раньше с воздуха не обнаружат и не раздолбают из ракет, а то и вовсе газом потравят.

Капитан повеселел. Доводы лейтенанта были логичными, он и сам также думал. Проблема только в том что эти ребята похоже с логикой не дружат. Ведь нападать на ремонтников, так "светиться" явно нелогично.

"Но это не главное. Главное то что они теперь не иголка в стоге сена, как раньше, а шило в мешке. И его как известно утаить проблематично", — подумал Нанкин.

Отряд в тридцать отменно вооруженных полицаев высадился на месте побоища. Причем это был не один из типичных отрядов ренегатов, а своеобразная гвардия, набранная из людей в свое время прошедших специальную подготовку в рядах Вооруженных Сил Российской Федерации, то есть десантники, морпехи, спецназовцы.

Уси специально задержал отправку тел с места чтобы "гвардейцы" встряхнулись и внутренне завелись, глядя на своих погибших соплеменников и озлобились против русских беглецов. Злоба придает сил и решимости.

Но не доверяя местным до конца, Нанкину все же удалось достать настоящего следопыта из китайцев, который будет работать не за страх как аборигены, а на совесть. Он быстро взял след вражеской группы и Уси повел весь отряд за ним.

От собак он отказался сразу. Псы могли своим лаем выдать приближение загонщиков и это даст беглецам лишние мгновения для организации обороны. А бой в лесу штука крайне неожиданная и дело может повернуться всяко, особенно в случае с беглецами которым нечего терять.

Кроме того, на возможных путях движения русских забрасывались новые отряды, перекрывая им пути. Сейчас зона проведения операции в отличии от прошлой была небольшой, русские не могли уйти далеко после ночного боя, и вероятность их поимки значительно возрастала.

* * *

Светало. Рухнув на землю, Вадим Куликов почувствовал, что просто не может пошевелиться. Ноги отваливались, во всем теле запредельная слабость. Но надо идти, идти во что бы то ни стало, иначе смерть. Враг уже наверняка висит у них на хвосте. Об этом свидетельствуют кружащие вокруг на грани видимости вертолеты.

Остальные спасатели и спасенные выглядели не лучше, так же развалились под деревьями и тяжело дышат. У многих на лицах застыло выражение испуга перед дальнейшей судьбой. Каждый прекрасно понимал чем этот побег для них грозит в случае поимки.

Вадим Куликов кое-как преодолев свою усталость, он все же командир, встал и привлек к себе внимание.

— Итак… как вы понимаете нас хорошо обложили со всех сторон… Потому валяться откинув копыта нельзя, нужно уходить. Поскольку такой толпой шляться по лесу последнее дело, я предлагаю разделиться на небольшие группы по десять человек. Так мы станем менее заметными и при желании сможем прошмыгнуть мышками под самым носом у китайцев.

— То есть, вы нас бросаете?! — выкрикнул один из спасенных, мужичок неопределенного возраста, среднего роста и с проплешиной на макушке и большими очками с толстыми линзами на носу. Одно слово – интеллигент.

— Почему? — как можно удивленнее переспросил Вадим. Внутренне поморщившись, потому как в реальности так оно и было.

Вывести из под облавы всех этих людей просто нереально. Куликов прекрасно отдавал себе в этом отчет, а значит нужно спасаться самому с теми, с кем это можно сделать. А этих оставить и пусть они своим суматошным передвижением по лесу отвлекают на себя внимание полицаев.

Эти люди не на его совести. Так что пусть за их судьбу сердце болит у Трофима и тех кто в порыве необдуманного патриотизма встал на его сторону и спровоцировал поход по освобождению пленных в частности у Бардова.

— Я говорю лишь о том, что нужно разделиться…

— Нас без должного руководства быстро переловят и вы это прекрасно понимаете! Вы сами сказали, что нас крепко обложили! Получается что вы нас спасли, а теперь бросаете на произвол судьбы! Зачем же вы тогда нас выручали из плена?! Нас же после этого в назидание другим убьют!

Толпа спасенных гулко зашумела. Куликов бросил убийственный взгляд на Трофима и Бардова и они поспешили отвести глаза.

— Молчать! Вы еще тут митинг устройте с ором на всю тайгу!!! Жалеете что мы вас спасли? Так вас никто не держит, берите и возвращайтесь обратно к китайцам. Глядишь, они вам в качестве поощрения двойную пайку выдадут.

Толпа тут же притихла. Добровольно возвращаться в полон никто не желал.

— Но и бросать нас тоже не дело…

"Вашу мать, — ругнулся мысленно Куликов. — Ну и что мне теперь с вами делать, а?!"

Зажмурившись от пульсирующей боли в голове и тем самым ее вроде как чуток уняв, Вадим устало произнес:

— Хорошо, идемте со мной… Но только с одним условием: вы впредь будете делать только то что скажу я, без вопросов, возражений и прочего словоблудия. Ясно?!

Вадим всех хмуро оглядел.

— Отлично, молчание – знак согласия. Тогда за мной.

В пути Куликов собрал вокруг себя солдат и поинтересовался:

— Надеюсь, никто еще не воспользовался неприкосновенным запасом?

— Никак нет.

— Замечательно. Пришло время им воспользоваться. Сейчас мы пойдем в отрыв.

— Бросим? — спросил Бардов, едва заметно кивнув назад.

Кажется, и он уже сам был не прочь это сделать, прекрасно понимая, что они взвалили на себя неподъемную ношу.

— Честно тебе скажу Юрий, я очень хочу это сделать, но это трибунал… только это меня останавливает. Ну и… в конце концов мы действительно взяли за их судьбы ответственность на себя, так что придется тянуть лямку до конца… каким бы он ни был. Так что нет, сейчас мы проведем классическую медвежью засаду с ловлей на живца. Чувствую я, буквально печенью, которую мне отобьют в случае пленения, что китайцы уже у нас за спиной. Так что давайте…

Вадим первым достал неприкосновенный батончик-энергетик оставленный на наступивший "черный день" и быстро его съел, так чтобы гражданские не видели. Солдаты также скрытно умяли трофейную химическую сладость и уже через пять минут тела бойцов налились если не силой то легкостью.

— Мы пойдем авангардом, — сказал Вадим гражданским. — Вы продолжайте движение.

Никто даже если и не поверил сказанному, ничего не спросил и не потребовал уточнений. Не столько из-за прошлого требования Куликова принимать все как данность, сколько из-за усталости. Но это лучше чем все объяснять. Во-первых: это слишком долго, а во-вторых: гражданские не захотят стать живцом по доброй воле и принять на себя первый удар в результате которого кто-то из них "возможно я" погибнет.

Десантники ускорились и увеличив дистанцию до полукилометра свернули с тропы и пошли назад. Пропустили толпу гражданских и замерли в густой чаще слившись с ней в единое целое.

Ждали недолго, буквально через полчаса на тропе появились тени. Бардов удивленно поднял бровь. Вадим кивнул соглашаясь. Так быстро увидеть преследователей даже он не ожидал. Отряд полицаев прошел, и десантники стали преследовать преследователей естественно держась на почтительном расстоянии.

— Началось, — сказал Бардов когда лес наполнила какофония выстрелов и взрывов.

— Да. А теперь наша очередь веселиться.

Солдаты побежали вперед одновременно расходясь веером, чтобы охватить максимально линию фронта.

"А ведь нам ничего не стоило бы действительно уйти незамеченными пока китайцы и их приспешники разбираются с гражданскими", — невольно подумал Вадим, выцеливая первую жертву.

— Эх, нам бы еще глушители, — произнес он и нажал на курок.

Первый ренегат, профессионально ведший бой с истерично отстреливающимися гражданскими, стрелявших в белый свет как в копеечку, вскинул руки и сполз по дереву, к которому его припечатало.

Вступили в игру остальные солдаты и ситуация кардинально изменилась. Загрохотали выстрелы и взрывы уже на позициях полицаев и теперь уже ренегатам, вольно или невольно пришлось обороняться. Но плохо то что они не бежали как остальные полицаи сломя голову как делали встречаемые ранее, а отходили с боем, сохраняя чувство самообладания и командование над собой.

Бой грозил затянуться, но видимо их командир все же решил отступить и отвести уцелевших бойцов для перегруппировки, а также пополнения путем воссоединения с ближайшей из заградительных групп. В конце концов беглецам деваться некуда.

— Эй! Не вздумайте стрелять! — крикнул Вадим, когда все затихло. — Свои!

— Да мы поняли.

— Отходим!

— У нас убитые…

— Им уже ничем не поможешь.

— …И раненые.

— Несите их на себе.

Гражданские стали поднимать головы и появляться из-за стволов деревьев.

— Давайте живее! Впереди у нас неслабый марафон.

— А смысл? — слабо спросил один из гражданских тяжело подняв голову с груди.

— Не много… Но надо бороться пока есть такая возможность.

Гражданские послушно последовали за десантниками выведшие их на полянку где полицаи сбросили свои рюкзаки для удобства ведения боя. Рюкзаки естественно тут же распотрошили.

— Ешьте вот такие батончики, они придадут вам сил.

Гражданские налетели на трофейную еду и стали жадно ее поедать. Благо всем хватило, но для этого пришлось проконтролировать распределение добычи, чтобы никто не урвал себе больше необходимого.

— Сколько мы их настреляли? — обратился к солдатам Вадим. — У меня двое.

— Один, — поднял руку один из бойцов.

— Тоже один…

— Трое…

— Двое…

— Один.

— Семеро, — хмыкнул Дюнкун.

— Супер! — восхитился Бардов. — Надеюсь ты сделал их командира?

— Нет. Честно скажу, имел такую возможность шлепнуть его, но решил все же снять следака. Командира можно нового поставить им может стать любой, а вот хороший следак это следак.

— А с чего ты взял что он следак?

— Юрий, если охотник говорит что сделал охотника значит так оно и есть, — сказал Вадим.

— Типа рыбак рыбака видит издалека?

— Типа того, — с усмешкой кивнул снайпер.

— Хорошо. Ты правильно сделал, — одобрил действия Дюнкуна Куликов.

— Но этот марафон действительно бесполезен, — сказал Бардов.

— А что ты предлагаешь? Занять круговую оборону и держаться до последней капли крови?

Юрий пожал плечами.

— То-то и оно, раньше надо было думать, когда спасали… чтобы они теперь все погибли. Но ничего, у меня появилась пара мыслишек как нам выкрутиться из этого дерьма.

— Правда?!

— Правда, — подтвердил Вадим. — Лишь бы времени хватило… А сейчас поставьте несколько растяжек.

— Это не проблема!

* * *

— Они ваши, — царственным жестом махнул головорезам Уси Нанкин, когда его отряд нагнал убегающих русских. — Уничтожьте их.

Повторять дважды не пришлось. Ренегаты тут же ринулись в бой, окружая противника. Большинство русских в панике стали разбегаться по лесу, и лишь немногие ответили огнем на огонь. Но именно они-то и требовались капитану, их головы требовались наверху.

— Мы попали в засаду! — прозвучал в эфире голос одного из бойцов.

— Что?! — не поверил Нанкин. — Какая еще засада?! Повторите!

Но как бы Уси не пытался вызвать командира одного из отделений вышедшего на связь. Связаться с ним не удавалось.

О засаде сквозь шум стрельбы так же доложили еще несколько бойцов.

— …Русские зашли нам в тыл!

— Проклятье! — выкрикнул Нанкин чувствуя что ситуация выпадает и его рук.

Следопыт не участвовавший в бою, и охранявший своих командиров, зорко вглядываясь в лес, вдруг дернулся, крутанулся на двести семьдесят градусов вокруг своей оси и упал ничком, выронив автомат.

— Снайпер! — крикнул лейтенант Хонг и вместе с капитаном Нанкином тут же резво упал в траву под защиту деревьев.

По-прежнему не имея информации о реальном количестве противника, а именно десантников-диверсантов, Уси почел за лучшее отвести своих людей попавших в засаду, чтобы их всех не перебили точно в тире. Русские переиграли его в этом раунде, но игра еще не проиграна.

— Всем приказываю отходить! Отходите!

"Наверное, это закон жизни, — уныло подумал Уси Нанкин. — То, что хорошо начинается – заканчивается плохо".

Когда уцелевшие собрались вокруг него восемнадцать из тридцати пяти, капитан Нанкин вызвал ближайшие отряды.

— Ничего… сейчас мы их всех в мешок возьмем… Не уйдут… не должны уйти.

Дополнительные силы пришлось ждать долго, но и преследовать противника с такими жалкими силами что у него остались после боя тоже глупо. Только дождавшись прибытие двух отрядов и собрав группу в восемьдесят человек Уси скомандовал: "Вперед".

Идти приходилось осторожно. Русские понаставили растяжек, но прошедшие армейскую спец подготовку бойцы после первого подрыва достаточно легко их обнаруживали.

— Так даже лучше, — усмехнулся Хонг. — Этими растяжками они сами отмечают свой путь!

Беглецы удирали проторенной дорогой в обратном направлении. Это их единственный путь при котором они избегали лобового столкновения с заграждающими группами, но спасти такая тактика их не могла в принципе.

Видимо сами отлично понимая это, они решились сойти со знакомой тропы и попытать счастья на другом направлении. Но к их несчастью, беглецов было слишком много чтобы оставить свою новую тропу незаметной. Не требовалось быть профессиональным следопытом чтобы четко отслеживать их новый маршрут. Растяжки опять же… Да, на ней подорвался очередной несчастный, но она являлась лишним подтверждением что погоня на правильном направлении.

Погоня шла не меньше часа и вот в момент когда Нанкин с минуты на минуту ожидал от впередиидущих сообщения что противник в пределах видимости погоня вовсе остановилась.

— Почему встали?! — спросил Нанкин у профессиональных бойцов, растерянно озиравшихся по сторонам.

— Следов нет…

— Как это нет? — опешил Уси, невольно осматривая близлежащее пространство.

Четких следов действительно не было видно.

— Как это нет?! Как могли десятки человек вот так вот взять и исчезнуть?! Испарились они что ли или крылья отрастили и улетели?!

— Э-э… похоже мы шли за фантомным отрядом… несколько человек просто создавали видимость многочисленной группы.

— Как они могли это делать?!

— Вот этим… — показал на валяющиеся в кустах рюкзаки по виду наполненные камнями. — Они тащили их за собой… рюкзаки метались из стороны в сторону и в итоге…

— Я понял, — потеряно выдохнул Нанкин. — Основной отряд как шел, так и двигался по старой тропе. Ну надо же, а! — всплеснул Уси руками, понимая что полностью облажался.

Русские диверсанты ушли от него, вновь превратившись в иголку в стоге сена.

— Возвращаемся… Надо найти основную группу. Наверняка они воссоединятся. А этих искать уже бесполезно…

Весь отряд отправился в обратный путь. Поскольку приходилось идти в гору то по времени это обещало затянуться в полтора два раза, а это дополнительная фора для беглецов. Если беглецы умные и догадались в какой-то момент времени разделиться на более мелкие группы по три-пять человек и разойтись веером, то к моменту когда загонщики нападут хоть на какой-то их след, следы как раз начнут исчезать, и шансы поймать хоть кого-то станут стремительно приближаться к нулю.

Так и оказалось. Русские беглецы разделились на мелкие группы и успели убежать достаточно далеко и затаились в различных укромных местах, так что искать их становилось бесполезно. Ведь поисковый отряд мог пройти в десяти метрах от лежки и ничего не заметить.

"Я упустил их, упустил, — с горечью осознавал Уси Нанкин, когда уже начало темнеть. Возвращаться с пустыми руками, тем более с потерями не хотелось. Но и не в лесу же сидеть? — Что же мне теперь докладывать?"

— Что будем делать? — спросил лейтенант Хонг, поглядывая на своего командира с удрученным видом рассматривающего карту, при этом сразу было видно что мысли его далеко от созерцания карты и планирования чего либо. — Искать их уже бесполезно, стемнело… Да и днем вряд ли что сможем найти.

— Все так, — согласился Уси. — Единственное что мы можем сделать это наметить возможные пути отхода русских из данного района и разместить там свои отряды полицаев в качестве засад. Ждать, это единственное что нам остается делать. В конце-концов, русские не могут вечно сидеть в этом лесу без движения, рано или поздно, они должны сняться и куда-то двинуться.

— Верно.

 

Глава 13

После отвлекающего марш-броска, когда они уводили за собой полицаев-поисковиков Вадим Куликов, впрочем как и остальные его бойцы долго не мог прийти в себя. Он валялся на земле и его всего вязало в узел, ломка после применения энергетика, да еще по сути на голодный желудок становилось с каждым разом все сильнее.

Но вот его отпустило и он тупо, невидящим взглядом разглядывал сквозь ветки мерцающие звезды. Ему сейчас не было даже никакого дела до того что они валяются без задних ног. Пусть в укромном месте, но без какого-либо охранения, часовых и просто установленных ловушек от чужих. Если бы сейчас появились китайцы и их приспешники, они взяли бы солдат без шума и пыли, что называется голыми руками, никто даже сопротивляться не стал бы. Всем на все было глубоко плевать.

Но вот и эта стадия замутнения сознания как последствие применения спецсредств начала отступать. Куликов сел, прислонившись спиной к ели. Ему слабо махнул рукой Бардов, также принявшего вертикальное положение.

— Еще немного, — сказал он, — и мы сдохнем от истощения… столько бегать… У меня по-моему уже даже жирового слоя никакого не осталось… кожа да кости. Жрать хочу…

Вадим поморщился. После того как Юрий напомнил о еде, он и сам почувствовал дикий голод крутивший кишки в морской узел.

Стали очухиваться остальные.

— Придется потерпеть… нам сейчас светиться никак нельзя…

В качестве подтверждения его слов послышался гул пролетевшего где-то вертолета.

— Понимаю…

— Отдыхаем… спим…

Но увы. После такого перенапряжения тела и духа еще долго никто не мог уснуть. Лишь под самое утро люди забылись тревожным сном, но спали без задних ног аж до часу дня.

— Подъем… — скомандовал Куликов, тормоша ближайших солдат. — Едим что осталось и идем в точку рандеву.

Солдаты перекусили что у них там было припасено на крайний случай и все едва переставляя ноги, двинулись к обозначенному Куликовым месту сбора всех кто смог унести ноги от преследователей.

Шли осторожно, проверяясь, но вокруг было чисто, никто никакого даже намека на присутствие противника поблизости не обнаружил. Это изрядно нервировало, не такие китайцы чтобы просто так отступать. Но как бы там ни было, к вечеру отряд дошел до точки сбора где обнаружил пятнадцать человек и среди них хорошо знакомых Иваныча и Трофимыча со своей семьей.

— Здорово, — поприветствовал их последний выйдя навстречу.

Охранения они тоже никакого не поставили. Лишь запоздало схватили оружие.

— Привет… — махнул в ответ Куликов, даже и не думая никого из них распекать за беспечность, сами не без греха.

Хотя могли уже что-то организовать. В армии в конце-концов служили, сами говорили, должны понимать, что да как.

— Все в порядке?

— В относительном…

— Это все? — спросил Куликов, обводя взглядом до предела уставших людей.

Им тоже пришлось несладко. К тому же гражданские совсем не подготовлены физически к длительным марш-броскам и выглядели загнанными. Только за счет трофейных энергетиков и смогли спастись.

— Пока да. Но думаю остальные должны подтянуться скоро.

Вадим кивнул. А куда они еще денутся?

Люди действительно продолжали подтягиваться мелкими группами. Многие из них изрядно заплутали и добравшись до лагеря валились с ног. К этому времени Куликов смог организовать охрану, расставив часовых, но китайцев по-прежнему не было видно. Даже вертолеты перестали летать.

— Снова будут ждать где-нибудь… — высказал очевидную мысль Бардов.

Вадим только кивнул. Ничего другого врагу не оставалось. Тайга, она и есть тайга, особенно горная. Искать тут что-либо можно долго и… безуспешно. Если постараться, то в горах можно армию спрятать и черт ее найдешь.

За два дня отряд вырос до сорока четырех человек и на этом его рост прекратился. Хотя поначалу он превышал полсотни, но бой с нагнавшими их полицаями его проредил на двенадцать человек.

Теперь снова нужно было думать, что делать: куда идти. Чтобы определить хотя бы примерный маршрут, Вадим расстелил карту.

Это не могло не привлечь внимание гражданских и к солдатам, вызвав Куликова на разговор, подошли трое мужиков.

— Слышь командир, дело есть… — сказал один из них несколько смущенно и представился: – Степан Лиховцев.

— Что за дело? — спросил Вадим, нутром почувствовав, что "дело" это ему сильно не понравится.

— Ты ведь уходить собираешься?..

— Естественно, — кивнул Куликов краем глаза заметив что за ними с живейшим интересом наблюдают остальные гражданские. — Что же еще делать? Или у вас есть предложение?

— Типа того…

— Ну и?

— Мы с радостью пойдем с тобой, но… после того как освободим своих жен и детей.

Куликов невольно поджал губы, устало подумав: "Так я и знал…"

— Хорошо.

— Что?! — опешил Юрий Бардов, даже отшатнувшись, и через секунду засмеялся: – Ты ли это Димон?! Или тебя ночью пока все спали, успели инопланетяне подменить?!

Остальные солдаты заулыбались. Все они знали отношение Куликова к подобным мероприятиям.

Вадим только криво усмехнулся в ответ, показывая, что понимает причину ерничества товарищей по оружию.

— Где держат пленников? — спросил Вадим обращаясь к Лиховцеву.

— Багдарин, вот здесь, — показал он по карте городок, который Вадим не мог сразу найти.

— Сколько их тут?

— Человек пятьсот.

Бардов присвистнул и Куликов мысленно за ним повторил.

— Естественно что как минимум половина из них женщины и дети. Да?

— Верно, — тяжело кивнул Лиховцев. — Прошу тебя… это наш долг. Там наши жены, дети… наверняка после того как мы сбежали им пришлось несладко… Мы должны их спасти…

— Хорошо, — поднял руку Вадим заставляя мужика заткнуться. — Мы подумаем как все можно провернуть. Судя по карте город вплотную примыкает к горам…

— Да! Мы подойдем к лагерю вплотную! Они нас не заметят до самого последнего момента! Оружие есть почти у всех, а пойдут и вовсе все!

— Так и быть.

— Спасибо! — с радостными лицами поблагодарили мужики вразнобой.

— Ты серьезно решил идти туда, прямо к китайцам в руки и освобождать их? — удивился Бардов.

— Серьезно. Более того, у нас просто нет другого выбора.

— В смысле.

— В том смысле, что меня интересует даже не столько само освобождение пленников, сколько рейд непосредственно в город. Нам банально нужна жратва чтобы ноги не протянуть.

— Что верно, то верно, — согласился Юрий и потрогал живот.

— Кроме того этот маршрут наверняка хуже всего прикрыт противником. Китайцы вряд ли додумаются что обессиленные беглецы решатся на подобный шаг. Я так же надеюсь, что непосредственно в городе полицаев будет мало…

— Они все на нас охотятся, по лесам раскиданы! — воскликнул Бардов.

— Именно, — согласился Вадим. — Так что этим рейдом мы убиваем сразу трех зайцев, совмещая два полезных дела с одним приятным. Проходим по наиболее чистому пути, освобождаем заложников, запасаемся продуктами и уходим в отрыв со свежими силами.

* * *

Ночью отряд выдвинулся к Багдарину. Всего предстояло пройти около шестидесяти километров, что немало и обещало занять от трех до четырех дней и это на подножном корму, то есть по сути голодом, потому как в лесу в июне и нет ничего. Двигались со всеми мерами предосторожностями, высылая вперед, назад и на фланги разведчиков, замирая под деревьями при малейшей угрозе с воздуха.

И вот наконец они достигли цели своего марша. Перед наблюдателями раскинулся небольшой городок тысяч на десять-пятнадцать жителей, хотя неизвестно сколько их там сейчас на самом деле с учетом того что многие сбежали с приближением китайских войск. Тысяч пять-семь?

Восточнее городка, то есть прямо перед наблюдателями расположился огороженный в два ряда высоким забором из колючей проволоки концентрационный лагерь с десятком бараков внутри.

Вадим быстро зарисовал все, что требовалось для планирования атаки: месторасположение лагеря, подходы к нему, основные улицы города с обозначением главных целей предстоящего штурма – все это хорошо просматривалось с вершины горы выбранной в качестве точки для наблюдения. С этими данными он вернулся к остальным.

— Итак, на штурм пойдем ночью, то есть примерно через пять часов, — сказал Куликов, посмотрев на часы. — Женщины дети и раненые остаются здесь. Итого в штурме будут участвовать тридцать два человека, несмотря на то что для четверых не хватает стволов. Но думаю это не страшно, захватите во время боя.

— Захватим! — заверили Куликова невооруженные. — Можете на это рассчитывать.

— Я рассчитываю на это, — кивнул Вадим.

"В крайнем случае подберете у погибших или раненых если таковые появятся по ходу дела", — отстраненно подумал он.

Возможно, и даже скорее всего об этом же подумали остальные, но никто ничего по этому поводу не сказал. Война есть война и всякое может случиться, даже такое.

— Пойдем двумя группами. Первая группа в составе двадцати человек, под командованием младшего сержанта Бардова, будет штурмовать концентрационный лагерь и освобождать пленников. Вторая группа, под моим командованием в составе десяти человек возьмет под контроль полицейское отделение. В нашу задачу также будет входить ваше прикрытие, чтобы никто не пришел на помощь полицаям-вертухаям.

— Не маловато тебе на все десяти человек будет? — поинтересовался Юрий.

— Хватит. Особенно если вы там не сильно задержитесь.

— Постараемся уложиться в самые сжатые сроки.

— Постарайтесь. Все зависит от скрытности передвижения. Наблюдатели думаю будут смотреть скорее во внутрь периметра, пресекая возможные попытки побега, чем обращать внимание на внешние рубежи. Освещается все тоже в основном только внутренняя территория и немного прилегающей. Думаю так же что снайпер справится с теми что на вышках довольно быстро, так что они не успеют поднять тревогу. Справишься?

— Без проблем, — кивнул Дюнкун. — Тут расстояние-то всего ничего, даже напрягаться не придется и видно вышки хорошо, спрятаться им тоже негде. Я их сделаю в считанные секунды.

— Отлично. После того как полицаи на вышках будут сняты, вступаете в дело вы. Громите казарму отдыхающих полицаев. Тут нам подфартило. Концлагерь находится по соседству с железнодорожной станцией и эти охранники охраняют и ее тоже. Так что дополнительных наличных сил у противника нет и никто не придет им на выручку. Как мы помним. Все основные силы бегают по лесу в нашем поиске… Когда пленные будут освобождены, женщин и детей сразу направляете в лес, а мужчин организуете, вооружаете чем найдете и идите в город. Нужно хорошенько обчистить все продуктовые магазины и склады. Жратвы для такой оравы потребуется море. На все про все у нас два часа, пока сюда на вертолетах не прибудет подмога из центра. Полчаса на захват и освобождение и час-полтора на грабеж. Не больше.

— Что потом? Отходим?

— Отходим… Но не всем скопом. Как я уже сказал, женщины, дети и пожилые сразу уходят в лес, растворяются в нем и идут своим ходом до места сбора, его определим позже… Мы же отвлечем внимание противника от гражданских на себя, чтобы только что освобожденных сразу же не переловили и не вернули обратно в лагерь.

— Как именно?

— Ломанемся на машинах, какие сможем реквизировать, в Малый Амалат что всего в двадцати-двадцати пяти километрах к югу от Багдарина. За полчаса на хорошей скорости доберемся до города, где хорошенько пошумим. Китайцы вынуждены будут направить все силы из района Багдарина куда они несомненно направятся по тревоге в Малый Амалат. Таким образом у освобожденных появляется неплохая фора во времени.

Люди одобрительно загудели. План им понравился. Простой, без изысков, но понятный и выполнимый.

— Вопросы?

Вопросов было много. Уточнений тоже. В конце-концов план был окончательно составлен и всеми одобрен.

— А теперь за оставшееся время давайте сформируем отряды, проверим оружие и распределим боеприпасы… — закончил длительное обсуждение Куликов.

* * *

В час ночи, когда на землю опустилась густая тьма в долину, где практически впритык к горам стоял городок спустились две вооруженные группы. Та что побольше направилась к концентрационному лагерю, а та что поменьше – влилась непосредственно в пустые городские улицы, точнее во дворы прочь от света, пусть через одну или даже две, но работающих мачт освещения.

К тому же по городку нет-нет, а проезжала патрульный полицейский УАЗ, возможно даже что единственная на весь Багдарин, в котором действовал комендантский час. Это было нападавшим только на руку. Их никто не встретит на улицах, да и жители все спят. Горящих окон обозначавших бодрствующих почти не наблюдалось.

"Надо будет скоординировать нападение на полицейское отделение и в целом операцию так чтобы патруль оказался в зоне обстрела. Собственно машину и придется обстрелять первой", — подумал Куликов.

Отряд сливаясь с кустами за пять минут добрался до полицейского отделения. Режим радиомолчания по-прежнему соблюдался. На связь следовало выйти только в самый последний момент, чтобы просто скоординировать действия.

В двухэтажном здании, где располагалось отделение, свет как раз горел почти везде. У дверей рядом с плакатом, то и дело курил то один, то другой полицай, одетые во все ту же полицейскую форму, но без знаков различий. Их спороли, но другим пока ничем не заменили. Даже белой повязки с соответствующими надписями как в свое время на западе не одевали. Может потому и не одевали что аналогии получились бы слишком сильными…

На самом плакате были изображены дружески обнимающиеся китаец и бурят и почему-то по-русски подписанном "Китайцы и буряты – кровные братья.

"Подозреваю что все остальные: алтайцы, тувинцы, хакасы, якуты и т. д. и т. п., и даже чукчи с ненцами и эвенками тоже китайские кровные братья, — с издевкой подумал Вадим, разглядев плакат. — Прямо воссоединение разлученной в детстве семьи какое-то…"

Куликов посмотрел на часы. Как раз подошло ориентировочное время для начала операции. Вадим хорошо представлял как нервничает Бардов, давно уже выбравший позиции для атаки со своим отрядом, но все никак не получая сигнал к действию. Как бы не перегорел…

— Патруль кто-нибудь видит?

— Слышно… вроде подъезжает…

— Отлично…

Теперь уже и Вадим услышал раздолбанный движок УАЗика. Машина со скрипом притормозила у отделения. Из нее вышли патрульные полицаи и похоже сразу же ехать дальше наматывать круги по ночному городу они не спешили, что диверсантам было только на руку.

Куликов тут же вышел на связь:

— Второй, здесь Первый. Как слышно, прием?

— Первый, здесь Второй, слышно хорошо, прием.

— Вы готовы?

— Давно уже! — воскликнул Бардов.

— Начинайте. Доложите о снятии охраны на вышках.

— Есть!

Прошло всего секунд десять, когда Юрий Бардов снова вышел на связь:

— Первый, здесь Второй. Вертухаи сняты! Повторяю, все вертухаи сняты!

— Понял тебя Второй. Начинаем с пятисекундной готовностью! Отсчет пошел! Конец связи!

— Конец связи…

— Вперед! — скомандовал своему отряду Куликов и сам ринулся в атаку.

Десять человек выскочили из кустов и устремились к полицейскому отделению. Буквально за пару секунд до этого полицаи всем скопом, что курили у деверей вошли в отделение. Это была удача, ведь их в этом случае никто не увидит до самого последнего момента, последнего момента в своей жизни.

К тому времени, когда отряд добежал до здания вдалеке хлопнуло несколько сухих взрывов и раздалась приглушенная трескотня автоматных очередей. Вадим даже подумал, что полицаи в полицейском отделении их вряд ли услышат.

"А если и услышат, им это уже не поможет", — подумал он в числе первых вбегая в двери и нажимая на курок своего АК.

Очередь из автомата буквально скосила шестерых полицаев, выбив из них кровавые облака. Никто даже бронежилеты не носил. Вот ведь разгильдяйство. И за это надо платить.

Следом за Куликовым вбежало еще семь человек. Вместе они разделились на двойки и стали быстро зачищать здание отделения, по две двойки на этаж в разные стороны коридора.

Еще двое бойцов остались снаружи, даже не столько для прикрытия, сколько затем чтобы не дать никому уйти, если кто-то из полицаев решится сигануть в окна, избегая верной смерти, потому как пленных брать никто не собирался, если только сам кто-то сдастся.

Полицаи как в общем-то и предполагалось, особой доблестью не блистали и заслышав выстрелы в районе входа решили в бой не ввязываться, а банально сбежать выпрыгнув в окно, благо что высота небольшая, потому как прыгали со второго, на первом больше никого не было. Снаружи послышалось три коротких очереди, а потом ее и одиночные выстрелы. Добивали.

На связь вышел один из бойцов, дежуривших снаружи:

— Командир, трое выпрыгнули из окна. Все завалены.

— Хорошо. Затащите их в отделение.

— Понял.

Здание было небольшим, так что зачистили его довольно быстро. Один боец открывал дверь, второй – проверял на наличие жизни. Если двери не открывались их выбивали короткой очередью, хоть это и опасно возможными рикошетами, но к счастью никто не пострадал.

— Второй, Второй, здесь Первый, как слышите? Прием… — вышел на связь Куликов, после того как здание было захвачено и проверено.

Он даже открыл окно, чтобы послушать что творится в районе концлагеря, но там похоже тоже со всем справились, потому как Вадим ничего не услышал, ни взрывов, ни выстрелов. Хотя может просто оглох от собственных очередей?

— Первый, здесь Второй, слышу хорошо.

— Как обстановка?

— В норме. Мы свою часть работы выполнили, Пленные освобождены, начинают покидать бараки… А как у тебя?

— В порядке.

— Отлично, тогда мы идем к вам.

— Идите. Ждем. Конец связи.

— Конец связи.

— Командир, в подвале нашли небольшой склад оружия, — доложил один из бойцов.

Вадим оставив наблюдателя, сам спустился в подвал, чтобы осмотреть трофеи. Смотреть действительно особо и не на что было. Так, два десятка различных модификаций АК с двумя ящиками патронов к ним, несколько карабинов и охотничьих ружей, также весьма разношерстых с небольшим запасом патронов и все.

Но ни гранат, ни гранатометов, ни хоть какой-нибудь взрывчатки в арсенале не нашлось. Что несколько удручало. Без тяжелого вооружения как ни смотри много не навоюешь. А им как раз надо что-то громыхающее для проведения отвлекающего маневра в Малом Амалате.

"Ну это как раз понятно, — подумал Вадим об отсутствии чего либо взрывающегося. — Зачем серьезно вооружать ренегатов? Китайцы себе не враги…"

— Давайте это все наверх. Жрачку тоже, — кивнув на ящики с китайским сухпайком, что он приметил в другой стороне подвала.

— Есть.

* * *

— Наши идут! — крикнул один из гражданских стоявший наблюдателем.

Куликов выглянув в окно действительно увидел толпу шествующую в центр города по главной улице нисколько не скрываясь. Сейчас они чувствовали себя хозяевами положениями, победителями. Что ж, так оно и было.

В домах то и дело загорался свет, разбуженные люди, спросонья еще ничего не соображая, хотели посмотреть что происходит на улице, что за шум посреди ночи, но влетавшие в окна камни и доносившаяся ругань с угрозами тут же заставляли местных отказаться от этой затеи и выключать свет от греха подальше.

— Не разбредаться! — то и дело напоминал освобожденным пленникам Бардов. — Не переходить на личности, иначе мы тут все застрянем. А тех кто не послушается, ждать не будем!

Страх остаться одному действительно удерживал людей от того чтобы разбрестись и начать мстить, если есть кому персонально.

— Как все прошло? — спросил Вадим у Юрия.

— Как по написанному! Налетели и разделали их под орех! Они даже пискнуть в ответ ничего не успели. Два десятка уродов завалили! Кто-то конечно успел сбежать, человек пять-шесть, но да бог с ними. Не ловить же во тьме, время тратить?

Вадим согласно кивнул. Терять время действительно из-за таких мелочей не стоит. Один в поле не воин и вряд ли сбежавшие полицаи, смогут что-то предпринять.

— Потери?

— Только у полицаев!

— Это очень хорошо. Внимание! Внимание! — закричал Куликов, заставляя людей затихнуть и посмотреть на него.

Наконец ему это удалось, пусть и после выстрела в воздух.

— У нас очень мало времени. Кто хочет спастись, должен идти в леса. Но для этого надо запастись продовольствием и одеждой. Взломайте ближайшие склады с магазинами и реквизируйте все необходимое. Помимо продовольствия возьмите только средства для приготовления пищи. Желающие вооружиться подходите по одному, но с одним условием, все кто получит стволы обязаны мне подчиняться и исполнять все мои приказы что называется "от" и "до". Ясно? Тогда подходим. Остальные, и те кому не достанется – потрошить магазины и склады.

Сразу несколько десятков мужчин пожелали встать под ружье. Большая часть толпы понимая что им ничего не светит самоорганизовавшись, разделившись на полдюжины кучек стали разбредаться по городу и то тут, то там зазвенело стекло разграбляемых магазинов.

Всего в строю под началом Куликова вместе с теми что уже имели оружие, получили после освобождения из концлагеря в качестве трофеев от убитых полицаев и сейчас, оказалось восемьдесят два человека. Достаточно серьезная сила.

Вадим разделил вооруженных "партизан" на взводы примерно по двадцать человек и назначил в командование своих солдат. За исключением Дюнкуна, не потому что ему не доверяли как узкоглазому, а просто потому что он снайпер и у него свои задачи.

Пришлось потратить много времени на то чтобы выявить среди партизан людей ранее служивших продолжительное время и еще не забывших навыки военного дела. Таких оказалось тридцать человек.

"Гвардия, блин…" – невольно мысленно усмехнулся Вадим.

— Отлично. Вы остаетесь с нами, остальные уходят в леса и горы. Теперь нам надо добыть транспорт. Как можно больше, грузовые, легковые, не важно.

— Зачем? — спросил кто-то из партизан. — В леса уходить? Нас же на этом транспорте засечь как два пальца…

— Для проведения отвлекающего маневра. Нужно обеспечить фору остальным. Сейчас мы прокатимся до Малого Амалата и там пошумим.

— А! — одобрительно загудели партизаны. — Сейчас сделаем.

— Только побыстрее, у нас мало времени. Сбор через двадцать минуть. Прибыть на место в обозначенное время даже если ничего не получится. Все ясно?

— Яснее некуда! Не дураки – понимаем.

— Тогда вперед.

"Гвардейцы" также сгруппировавшись по два-три человека, рассредоточились по улицам и вскоре отовсюду стали слышаться вои автомобильных сигнализаций. Машинам естественно не мудрствуя лукаво, прикладами выбивали боковые стекла, залезали в салон, курочили замки зажигания и пытались завести от проводов. Кому-то это удавалось и через пять минут после завывания первой автосигнализации, первая машина подкатила к зданию полицейского отдела внутренних дел.

Через двадцать машин собрался неплохой парк из дюжины автомобилей, от легковушек до бортовых грузовиков как отечественных (их естественно было большинство из-за легкости завода) до иностранных.

— По машинам!

Сам Куликов с парой партизан, вернувшихся без "лошадей" (не всем судьба улыбнулась стать угонщиками) забрался в полицейский УАЗик что к этому времени дозаправили. Вадим предпочел всем остальным машинам этот разбитый рыдван просто потому что не являлся взломщиком, тем более угонщиком и корячиться с проводами раскуроченных замков зажигания у него не было никакого желания. А у этого с ключами порядок, так что можно не заморачиваться.

Автоколонна вооруженных людей двинулась на юг в сторону Малого Амалата.

— Не задерживаемся! — проезжая по улицам кричал в полицейский матюгальник установленный на крыше Куликов. — Все уходим в горы! До расцвета вы уже должны быть далеко отсюда! Кто не послушается и попадется, я не виноват, только вы сами!

Люди продолжавшие заниматься экспроприацией, набивая мешки, рюкзаки всякой всячиной махали ему в ответ, но кто с каким смыслом: дескать, помним или пошел к черту, неизвестно.

"Ну, я сделал для них все что мог, — подумал Вадим. — Даже до сих пор делаю… Будем надеяться что хотя бы половина из них все же сумеет скрыться достаточно быстро и достаточно далеко. Тут уже все зависит от них самих".

На выезде из города Куликов прибавил газу.

* * *

При подъезде к Малому Амалату Куликов остановил колонну.

— В чем дело? — спросил Юрий Бардов.

— В блокпосте. Когда выезжали из Багдарина заметил бетонную коробку?

— Конечно. Только она пустая была…

— Это потому что наши заслышав пальбу и взрывы почли за лучшее не связываться и разбежались все как тараканы. А эти наверняка на месте сидят. А если им известно о нашем нападении, так они еще по тревоге усилены дополнительной группой.

— Что предлагаешь? Обходить?

— Это самое разумное, — кивнул Вадим, — но потребует слишком много времени, а у нас его нет. Если мы вовремя не пошумим, то все силы китайцев высадятся в Багдарине и займутся выловом только что освобожденных и не успевших далеко уйти с тяжелым грузом пленников.

— Ясно. Тогда остается переть на пролом через блокпост. Может на грузовике? — предложил Бардов. — Обвешаем его полицейскими бронниками, и получится хорошая передвижная огневая точка. Зря что ли их все реквизировали?

— Мысль неплохая.

Поначалу у Вадима была другая мысль: взять более темную и бесшумную машину и подобраться к вражескому блокпосту на минимальное расстояние с выключенными фарами используя прибор ночного видения. Но, как известно, наглость сестра победы. Это уже не раз доказано. А вот снайпера можно как раз подвезти поближе именно таким скрытным способом.

— Так и сделаем. Дюнкун вас… нас прикроет.

— Тогда вообще все будет зашибись!

Грузовик в темпе переоборудовали, на борта накидали бронежилетов и двинулись.

При подъезде к блокпосту как и было условлено, несколько бойцов из десяти что поместились в кузове высунулись наружу и махая руками закричали в разнобой во всю глотку:

— Не стреляйте!

— Мы свои!

— Мы едва спаслись!

— Не стреляйте!

— На нас напали!

Кто бы ни служил на блокпосту. Какие бы приказы не имел в отношении приближающихся в комендантский час машин, тем более со стороны захваченного русскими диверсантами города, но стрелять в орущих такое никто не стал. Слишком уж не типичное поведение для диверсантов. К тому же свет фар грузовика осветивший блокпост как днем мешал полицаям что-либо разглядеть.

А в это время позади грузовика остановился темный "форд" управляемый бойцов в ночнике и из него выбежал снайпер, тут же начавший выбирать удобную позицию.

Грузовик ехал медленно преследуя две цели: не испугать полицаев, ведь медленный объект как ни крути с опасностью мало ассоциируется и нужно дать время подготовиться Дюнкуну.

Бойцы в кузове продолжали кричать:

— Мы свои!

— Эй, только не дурите!

И так далее и тому подобное.

— Стой! — закричал полицай с блокпоста, махая полицейским жезлом. — Остановитесь!

Грузовик продолжал ехать вперед, а люди в нем орать, ведь они еще приблизились не достаточно близко. Если в бойницы из автомата попасть уже не проблема, то вот забросить туда дефицитную гранату еще очень большая сложность. Так что нужно поближе. Как можно ближе…

— Стой! Кому говорю!!! Стоять, а то стрелять буду!

— Остановись, — приказал Куликов водителю.

Грузовик встал в десяти метрах от поста.

— Выруби фары! — продолжал выставлять требования полицай.

А вот это делать уже нельзя иначе их расовая принадлежность сразу же раскроется и им крышка. Нужно начинать первыми. Тут как в шахматах: белые начинают и выигрывают.

"Надеюсь, Дюнкун уже занял позицию и не подведет", — подумал Вадим и скомандовал:

— Огонь!

Сразу же заговорили десять стволов. Полицая с жезлом изрешетили в дуршлаг и перевели подавляющий огонь на блокпост. Водитель согнувшись в кабине в три погибели, чтобы его не уделали ответным огнем, хотя его и не было, слишком уж подавляющим был натиск, рванул вперед, ломая шлагбаум и заезжая на территорию блокпоста. Полетели гранаты. Одна угодила-таки в бойницу и разорвалась внутри.

Застучал пулемет с удаленной огневой точки, но бил он не долго, как-то вдруг заглох и больше его не было слышно.

"Дюнкун сработал", — понял Вадим.

Подоспела "кавалерия", но все уже давно закончилось. Блокпост был разгромлен, а большинство полицаев погибли не успев сделать ни единого выстрела. Все-таки великая это вещь – натиск. Прав был Суворов…

Блокпост тут же не мешкая обшарили, у убитых забрали оружие и боеприпасы. Особенно это касалось пулемета. Но и здесь тяжелого вооружения не нашлось.

— Не задерживаемся! Гоним к железнодорожной станции!

Там как и в предыдущем городе находились основные силы полицаев, охранявших железнодорожную станцию и по совместительству лагерь пленников. Увы, но освободить их не представлялось возможным. Полицаи уже готовы к появлению противника и на этот раз вряд ли побегут сломя голову. А испытывать судьбу или фортуну, кому как нравится, вечно не стоит, тем более ждать успеха. О чем лишний раз напомнил своим партизанам Куликов:

— В затяжной бой не ввязываемся. Только шумим в течении десяти-пятнадцати минут и уходим! Всем все ясно?!

Последовали утвердительные кивки и лаконичные положительные ответы.

— Тогда по машинам и вперед!

— Думаешь, не справимся? — спросил Бардов.

— Ты об освобождении новой партии пленников?

Бардов кивнул.

— Ага. Совместим полезное с приятным.

— Могли бы, но с потерями. Без потерь если втянемся всерьез не обойдется… Да и бесполезно это, переловят быстро. И мы застрянем, нас поймают. Думаешь, оно того стоит?

На этот раз Бардов отрицательно помотал головой.

— Нет.

— И я так считаю.

Колонна разномастных автомобилей пронеслась по ночному Малому Амалату в сторону железнодорожного вокзала, где вскоре зашумел интенсивный бой слышимый на весь город.

* * *

Обстрел полицаев продолжался минут пятнадцать. По мнению Вадима именно столько времени требовалось чтобы заявить о себе и заставить с собой считаться. Командование противника должно было решить что именно здесь орудует основной отряд русских, всерьез пытаясь освободить своих сограждан заточенных в концлагере и перенаправить сюда все те силы, по крайней мере большую их часть, что до этого спешили в Багдарин.

Израсходовав половину боеприпасов (так много, потому что уходить все же предполагалось на своих двоих и таскать с собой лишнюю ношу тоже не дело), отряд резко снялся и поспешил прочь из города. И вовремя. Боец всматривавшийся в небо из прибора ночного видения доложил о приближении вертолетов.

— Вырубай фары! — тут же приказал Вадим водителю. — Стой!

Вслед за головной машиной Куликова этот же маневр повторили все машины в колонне – так было заранее оговорено.

— Уходим!

Повторять дважды не пришлось. Солдаты и "партизаны" похватав все свое: оружие, боеприпасы и жратву, тут же рванули в лес уходя с дороги как можно быстрее и как можно дальше. Как только заглохли двигатели машин, каждый из них услышал стрекот приближающихся вертолетов, и это естественно ничего хорошего для них не сулило.

Прошло совсем немного времени, секунд двадцать-тридцать, в небе заблистали частые вспышки осветившие силуэты двух боевых вертолетов и еще через три-четыре секунды на дороге начали часто рваться взрывы. Занялся пожар.

— Хана машинам, — прокомментировал Юрий.

Отряд не останавливаясь продолжал уходить прочь, продолжая рассредоточиваться, для большей незаметности поскольку вертолеты разбрасывая противоракетные шашки наматывали круги над лесом пытаясь обнаружить русских диверсантов и в случае обнаружения конечно же добавят из всех стволов. Кроме того сейчас где-нибудь поблизости, возможно на той же дороге возле горящих машин опорожнятся десантные вертушки и по следу пойдет погоня.

"Боюсь, на этот раз мы их так достали, сейчас за нами пойдут не абы кто, не полицаи из местных, а натасканное на преследование противника спецподразделение китайцев", — отстраненно подумал Вадим "в режиме прорицания" и это его пророчество настроение улучшить не могло.

— Но и умирать заранее не стоит… уходили раньше, уйдем и сейчас…

Вертолеты сожрав горючее ушли прочь на дозаправку и стало чуточку свободнее. Отряд сам собой сгруппировался и Куликов сразу же его остановил.

— Делимся на группы до пяти человек и разбегаемся. Встречаемся через неделю в обозначенной ранее точке рандеву. Естественно что идете туда только трижды убедившись что за вами нет хвоста.

— Это понятно…

— А может мы погоню, того, порешим? — предложил Бардов. — Сделаем как раньше делали: одна группа примет бой, другая – зайдет в тыл и перестреляет всех к чертям!

Часть партизан предложение активно поддержало. У всех было приподнятое настроение и многие верили что им все по силам. Но это конечно не так.

— Нет. Мы незнаем сколько их, кто они и как вооружены. Кроме того они в любой момент могут подогнать помощь, не забывайте так же о вертолетах, их огневой мощи. Они кстати вот-вот вернутся… Так что действуем по ранее определенному плану, без самодеятельности и отклонений. Все! Чтобы через пять секунд от вас здесь и дух простыл!

И действительно, через пять секунд о партизанах уже ничего не напоминало. Рванули по своему маршруту и солдаты. Небольшие группки людей оставляют значительно меньше следов, да и гоняться китайцам "за двумя" зайцами не с руки будет.

Так оно и оказалось. Впрочем к рассвету долетело далекое эхо двух активных перестрелок. Значит кому-то все же не повезло и они попались. Но это все же лучше чем если бы полег в бою или что наверное даже хуже весь отряд угодил в плен.

 

Глава 14

Следующая неделя прошла в изнуряющих своими длительностью переходах. Путь до точки рандеву, если по прямой был вдвое короче и это обстоятельство отнимало силы само по себе. Солдатам же требовалось наматывать круги, постоянно проверяясь на хвост. Но по-другому нельзя, на них лежала ответственность, они не могли привести за собой врага. Хотя нет-нет, но думалось: а имеет ли смысл этот их хитрый танец с прятками? Может всех уже давно переловили, а они только впустую тратят силы?

Но вот они добрались до обозначенного места. С вероятностью в девяносто процентов они могли утверждать что хвоста за ними нет, но это не значит что его не было за партизанами при всем их старании. Так что пришлось долго осматриваться, чтобы не попасть в западню.

— Никого, — доложил Дюнкун. — Похоже мы вообще пришли первыми.

— Что не удивительно, — хмыкнул Бардов. — При нашем-то опыте…

— Главное чтобы не единственными, — буркнул Куликов.

Юрий постучал по рядом стоящему дереву и поплевался через левое плечо, чем вызвал легкие улыбки у солдат.

— Идем…

Отряд принялся ждать остальных и они в составе четырех групп по пять человек пришли в течении трех дней. Прошло еще двое суток, но больше никто не появлялся.

— Похоже их действительно поймали, — проронил Бардов, уронив голову на грудь.

— Или они не рискнули приходить, — сказал Вадим. — Но высиживать нам здесь действительно больше нечего. Пора идти на соединение с остальными.

Еда, что они запаслись перед началом акции, уже давно подошла к концу, и требовалось соединиться с гражданскими у которых ее должно быть в изрядном избытке.

"Если они только не умяли ее всю с голодухи, видя перед собой такое изобилие", — невольно подумал Вадим.

И это немудрено. Люди вполне могли забыть о нормировании и лопать от пуза ведь жратвы завались. Гражданские, что с них взять? А без еды, вырваться отсюда не представлялось возможным. Придется опять совершать набег на какой-нибудь городок, но как известно, раз на раз не приходится и в следующем набеге им могло не повезти.

"Если нам вообще повезло в этот раз, что тоже пока под вопросом", — напомнил себе Куликов.

Еще через два дня путешествия по горам и лесам отряд воссоединился с гражданскими. Вот только их от ожидаемой полутысячи насчиталось всего двести три человека. И только тридцать два из них вооружены. Недоставало еще целой кучи вооруженных "партизан".

В целом же Трофим оказался хорошим организатором. Он сразу забрал у всех прибывающих продовольствие, что они приносили, и складировал его в одном месте, выдавая только дневные порции всего помаленьку. Так что с продовольствием все обстояло хорошо. При грамотном и умеренном распределении его должно хватить недели на две для всех присутствующих. За это время они уйдут достаточно далеко. По крайней мере этого хватит чтобы покинуть зону активного влияния китайцев, а там уже полегче будет. Может даже их эвакуируют, если получится дать о себе знать командованию.

— Где остальные? — спросил Куликов у Трофима, отвечавшего за организацию гражданских.

— Кто где… Многие еще не приходили, а почему, так то мне не ведомо. Может еще плутают где-то, а может их переловили… Еще десятка три решили выбираться самостоятельно. Они приходили, а потом через пару тройку дней уходили восвояси.

— Понятно… Что ж, может оно и к лучшему, чем меньше таких свободолюбивых, тем остальным проще. Не будут со своими советами лезть и под ногами путаться.

— Тоже верно, — согласился Трофим.

— Сообщи всем, чтобы готовились к путешествию. Завтра утром выдвигаемся.

* * *

Для перехода Куликов разделил всех вооруженных мужчин на шесть дозорных отрядов для более плотного охранения по всему периметру. К каждому отряду добавил по два человека посыльных. Ведь радиосвязью пользоваться себе дороже. Запеленгует кто-нибудь поблизости и жди привета от китайцев в виде налета авиации, высадки десанта и прочих прелестей по списку…

В центре шли все остальные: безоружные мужчины, женщины, дети, пожилые. Что касается последних, то их было немного, но это не значит что они не тормозили движение всей группы. Впрочем, надо признать, если и тормозили, то ненамного. Ведь все, за исключением пожилых и детей были нагружены продовольствием, так что скорость гражданских по определению не могла быть высокой. Хорошо если они делали три километра в час. Четыре – просто замечательно, а пять – так вообще превосходно!

Но стоило только в очередной раз подсчитать какое расстояние надо пройти таким черепашьим темпом и становилось дурно.

Но даже это небыстрое движение время от времени приходилось останавливать. Люди есть люди, у них есть естественные потребности: отдохнуть, поесть, сходить в кустики… А уж когда рядом что-то пролетало так и вовсе приходилось замирать на полчаса-час. А если что-то подозрительное засекали разведчики так и вовсе сутками сидели на месте по принципу: ниже травы, тише воды.

Но делать нечего, оставалось идти так как получается. В среднем в день удавалось пройти от двадцати до двадцати пяти километров.

Дважды проливались хорошие ливневые дожди и они воспринимались как манна небесная. Ведь во время дождя можно приготовить пищу в том числе впрок, не опасаясь, что дым от костров заметят враги. Кроме того, дожди приносили в лес свежесть, ведь наступил июль, а вместе с ним стали значительно увеличиваться дневные температуры, дававшие о себе знать даже в лесу и горах. Во всем виноваты южные ветра приносившие в Сибирь жару из пустынь Казахстана, Монголии и Китая. Стоит ли говорить о вездесущем кровососущем гнусе, особенно в болотистых районах реки Ципа?

Но люди шли, обливаясь потом и отмахиваясь ветками от назойливых комаров.

— Да что же они к нам прицепились-то, а?! — с раздражением сплюнув вязкую слюну, прохрипел Юрий Бардов. — Вот ведь пристали как банный лист к одному месту и все тут!

Люди на слух проследили за движением невидимого из-за зелени веток где-то близко пролетающего вертолета.

— Мы им надавали по носу, вот они нам хм-м… кровь из носу, хотят дать сдачи, — ответил Куликов. — Вполне естественное желание, ты не находишь?

— Нахожу…

— И кроме того, я так подозреваю, что они нас считают нечто большим чем просто кучкой изможденных, голодных, практически безоружных беглецов.

— То есть?

— Ну мало ли, — пожал Вадим плечами. — Может они нас считают целенаправленно действующим отрядом, организованной силой. Согласись, если со стороны посмотреть на наши действия, то все один к одному. Бомбу взорвали, своих преследователей в самом начале сделали, пленников из ремонтной бригады освободили перебив всех полицаев, на город напали и вновь пленных освободили, опять таки с самым плачевным исходом для вертухаев. Вот кто-то в китайском штабе сидит и от нехватки информации фантазирует: а кто мы такие есть? Чего еще от нас можно ждать? Вот и хочет изловить во что бы то ни стало, чтобы все выяснить и отчитаться наверх. Неприятно ведь иметь под боком не пойми кого.

— Вот блин! Значит эти косоглазые, по любому от нас не отстанут?

— Получается что так. И это меня беспокоит, тем более что у противника появляется реальный шанс сделать свое дело.

— О чем ты?

— Перед нами находится хребет. Очень высокий, крутой…

Вадим для наглядности расстелил карту и показал точку где они находятся в данный момент и указал направление движения.

— Да, высоты поражают, — согласился Юрий. — Почти везде больше двух тысяч…

— Именно и проходов в нем, раз два и обчелся. Все что есть для нас закрыты. Слишком много поселений Баунт, Уакит на западе, Бамбуйка на востоке… и это только отмеченные. Остается только вот этот проход возле высоты 2665.

— Блин, это же натуральное бутылочное горлышко. Слева и справа крутые горы под две с половиной тыщи, а проход всего километров десять шириной, тут не спрячешься. А само горло в длину километров на сорок тянется. Ловушка. Форменная ловушка. Поставь по отряду спереди и сзади и нам отсюда не выбраться, как в тисках окажемся. Нужен другой путь. Однозначно.

— Других путей нет, этот – единственный. Либо придется идти в обход, делая крюк в двести-триста километров в любую сторону рискуя нарваться на местных, что станет нашим стопроцентным концом. Выдержат ли его люди и без того с ног падающие? А так есть хоть какой-то шанс. Китайцы не знают что мы здесь, они нас вообще потеряли.

— Но отряд хотя бы их полицаев они для проформы могли поставить.

— Могли… Ну не через горы же идти?

— По мне так это лучше чем лезть в капкан. — Категорично заявил Бардов.

— Что ж, пойдем через горы. Суворов тоже через Альпы напролом ходил и ничего.

— Вот именно! Так он еще зимой ходил!

— Да, по сравнению с его походом, у нас в чистом виде прогулка намечается…

* * *

Прогулка прогулкой, но маршрут выбирали самый легкий из возможных, чтобы людям приходилось как можно меньше карабкаться по голым камням рвя обувь в лохмотья. Чем еще плохи высокие горы помимо своей непроходимости из-за крутизны, широких и длинных расщелин-каньонов, так это тем что они как правило скалистые и из-за этого голые – на камнях в лучшем случае растут какие-нибудь кустики и то очень редко. А это значит, что на больших высотах такая толпа людей становится крайне заметной и превращается в идеальную мишень. Все это приходилось учитывать при выборе маршрута.

В скалах и без того небольшая скорость движения снизилась еще сильнее. Постоянные подъемы и спуски быстро изматывали обессиленных предыдущими маршами людей.

— Интересно все-таки, что там сейчас происходит? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Бардов, кивнув на запад.

— Да уж ничего хорошего, — хмыкнул Вадим. — Война. Китайцы рвутся на запад…

— Ну это понятно. Интересно другое, преодолели они уже Енисейский оборонительный рубеж или там еще топчутся?

— Хотелось бы чтобы развивался последний вариант.

— Это – да, — согласился Юрий.

— Хотя вполне уже могли пробиться…

— И это может быть правдой. Столько войск постоянно перевозят, что просто жуть… Но если это правда…

Бардов замолчал. А чего тут говорить и так все ясно. Стоит только китайцам преодолеть последний естественный барьер – реку Енисей, перевалив через Енисейский кряж и Саяны, и все, можно считать что все кончено. Дальше до самого Урала идут равнины и в лобовом столкновении на открытой местности у российской армии нет ни единого шанса перед численно и… качественно превосходящим противником.

"Да и возможно ли в принципе победить Китай?" – задался вопросом Куликов.

Ответ по многим причинам приходил неутешительный.

Тогда что? На что надеется политическое и военное руководство страны? На помощь запада? Так оно же и сдало Россию, в закулисных играх с Китаем поделив ее на зоны влияния. Сдало из извечной ненависти, зависти и застарелого страха перед огромным государством, что раскинулось у них под боком, у них таких маленьких и слабеньких. Сдало, пойдя на сделку с реальным монстром, с реальной силой на планете, посчитав, что та реальная сила далеко… а то что далеко всерьез никогда не воспринимается.

Возможно, что многие западные лидеры уже жалеют о своем решении, понимая что если Китай захочет, то и Запад будет стерт с лица Земли и вся планета станет называться Китаем. Если кто-то и жалеет, то уже все равно ничего не может сделать.

Тогда что? Какой козырь или туз запрятан в рукаве Кремля? Или же он беспардонно блефует? Блефует, держа марку из последних сил, понимая, что ставки сделаны, пошли ва-банк и отступать уже некуда. Либо пан, либо пропал…

Может это извечно русская надежда на авось? Авось какая-нибудь кривая выведет к победе? Но это глупо. Скорее уж Луна разгорится ярче Солнца, чем произойдет чудо, а чудес не бывает. И осмысленно не победить.

Что же тогда? А может и нет ничего: никаких планов, никаких козырей с тузами и даже на авось никто не надеется. Просто сопротивляемся до конца, до последней капли крови, последнего вздоха, как было всегда, какой бы враг не приходил, всегда в столкновении с русскими шла жесточайшая резня, на уничтожение. Потому и побеждали, побеждали потому что не сдавались как делали все другие… Здесь враг сталкивался с "варварством" непонятный и непостижимый для него. Именно в этом рецепт всех побед России.

Вот и сейчас не сдаемся. Не сдаемся скорее уж по привычке… Вот только враг на этот раз другой, несопоставимо сильнее, чем до этого приходилось сражаться России с незапамятных времен. Двадцатикратное превосходство… Такого не было даже у татаромонголов перед раздробленной Русью.

Сдаться… Это слово коробило все внутри, выворачивая наизнанку. Война – не карточная игра и здесь не сделать пас, не скинуть карты, потому как второго шанса переиграть партию не представится. Нужно играть с тем что выдала на руки судьба-злодейка.

Какие-то народы сдаются, подписывая капитуляции, потому что таковы правила цивилизованной игры. Потому что в этом случае никто ничего не теряет, ну почти не теряет, даже власть сохраняется в руках проигравшего правителя. Опять же помогает избежать лишних жертв… Такая практика была распространена на западе. У них все войны шли по образу и подобию шахматных игр: пал король – пала столица и лапки к верху.

Другие, не столь "цивилизованные" капитулируют, точнее делают вид что капитулируют, чтобы не быть уничтоженными, чтобы сохранить свою идентичность, если на нее не посягают. Так делают, чтобы потом через пару тройку поколений, подкопив силы попробовать взять реванш и зачастую выигрывают.

"Но нам это не подходит, — размышлял Вадим. — В случае проигрыша или сдачи, мы потеряем все: землю, власть, идентичность… Нас ассимилируют, а кто этому процессу станет сопротивляться, будет уничтожен. Реванша не взять, потому что некому будет поднять павшее знамя и натереть до блеска заржавевшего двуглавого орла…"

— Облом Димон…

— Что?

Бардов только кивнул на запад.

Вадим, посмотрев в указанном направлении, шепотом грязно выругался. Речку Муя что им предстояло преодолеть и наконец оказаться свободными, по крайней мере в это очень хотелось верить, патрулировала моторная лодка. И не какая-нибудь, а хорошая патрульная лодка с полудюжиной бойцов, оснащенная пулеметом на носу и автоматическим гранатометом на корме. Два мощных мотора быстро несли ее по волнам.

— Ничего подобного раньше не было, — прошептал Куликов. — На той же Ципе…

— Ципа их внутренняя территория, а Муя – пограничная, по крайней мере на данный момент. Вот они ее и патрулируют.

— А может это просто так…

— Просто так рыба в реке плавает, а китайцы просто так ничего не делают. Но посмотрим, может удастся найти "окно", — сказал Вадим и сам понял что это безнадежно.

Если реку патрулируют, то ее патрулируют на совесть. Ее мало просто пересечь, нужно еще построить какие-никакие плоты, а это шум, треск падающих деревьев и т. д. и т. п.

Так и оказалось, после суток наблюдения выяснилось что патрули катаются довольно часто, с получасовым интервалом днем и часовым ночью. О том чтобы строить плот поблизости от реки и думать нечего. Далеко – тем более, его ведь еще тащить придется, даже если в разобранном виде. И даже если это им удастся, они просто не успеют переплыть Мую, даже ночью. В общем куда ни кинь, всюду… жопа.

А ведь все так просто выглядит. Всего-то и надо что преодолеть небольшую водную преграду и всего делов. Но это обманчивая простота, за которой скрывается большая опасность.

— Попробуем обойти посуху? — предложил Бардов после обсуждения всех возможных способов и методов переправы. — Дойдем до места, где ее можно перейти вброд…

— Далеко. Опасно. Не забывай, это зона особого внимания китайцев. А ты предлагаешь идти вдоль границы как на прогулке… Границу нужно пересекать быстро, не привлекая внимание.

— Тогда я не знаю что делать, — развел руками Юрий. — Может у тебя есть предложения?

— Есть… но оно не нравится даже мне.

"Мне особенно", — подумал Куликов.

— То есть?

— Мы возвращаемся.

— Возвращаемся?

— Именно…

— Но куда?!

— Откуда пришли.

— Зачем?!!

— Затем что прорыв можно устроить только реально крупными силами, отрядом до пятисот человек, я имею ввиду именно пятьсот хорошо вооруженных мужиков, а не как сейчас, едва полсотни хило оснащенных бойцов. Нам нужен отряд который сможет постоять за себя и прорвать преграду.

— Ты хочешь создать партизанский отряд?! — засмеялся Бардов.

— Да. Потому что уйти можно только двумя способами. Нужно быть либо небольшой группой, до двух десятков человек, плюс десяток другой гражданских и воспользоваться ее незаметностью, как я хотел в самом начале, до нападения на концлагерь. Либо быть серьезной силой до ста-двухсот бойцов и лучше бы без гражданских… Но куда без них? А то что мы имеем сейчас это ни рыба, ни мясо. И уйти незаметно не можем, как не сможем в случае чего реально за себя постоять. Остается конечно еще первый вариант, но что делать с остальными? Бросать?

— Это будет не так-то просто сделать, — хмыкнул Юрий. — Следом попрут.

— Вот и я про что.

— Осталось только придумать, как им это все объяснить…

— Это будет непросто, — соглашаясь, кивнул Куликов. — Очень непросто…

 

Глава 15

В тайне Вадим надеялся, что многие не захотят возвращаться, ведь свобода и безопасность вот она, только протяни руку. В этом случае, если ушло бы как можно больше народу, можно было бы обыграть первый вариант ухода. Но, если кто-то и хотел уйти, поостерегся оставаться в одиночестве, отрываться от основной группы, ведь человек стадное животное и в большей группе он чувствует себя в большей безопасности, даже если это совершенно не так, даже если это в точности до наоборот. В общем, они всем скопом повернули назад – на юг и шли тем же путем что шли сюда – на север.

Идти пришлось вместе с женщинами и людьми немолодыми что сильно сковывали передвижение. Но если уходить так всем и никого бросать нельзя, то когда они сами лезут в пекло, такие гири на ногах недопустимы.

— В будущем, особенно после акции, нам потребуется хорошая маневренность, — сказал Вадим, во время очередной остановки. — И было бы лучше если они посидят где-нибудь в сторонке. У нас и без них проблем будет хватать, так что чем меньше народу, тем лучше.

— Это понятно, — кивнул Бардов. — Но что с ними делать?

— Придется где-то оставить.

— Где? В лесу?

— Да. Еще лучше в пещере. Это хорошая защита. Не верю что в этих горах нет больших пещер.

— Должны быть… — согласился Юрий еще раз вглядевшись в скальные пики окружавшие их со всех сторон. — Если поискать, то обязательно найдем что-нибудь подходящее.

— Да, нужно искать.

Бардов снова кивнул.

— Поищем. Ты мне лучше другое скажи Димон, как ты вообще собираешься создавать партизанский отряд? Мы как-то сразу ломанулись окрыленные планами, а обсудить этот вопрос подробно не удосужились. Процесс формирования подобных отрядов сто лет назад во время Второй Мировой Войны, когда на СССР напали немцы я себе еще представляю. Куча народу осталось на оккупированной территории, потому что большинство даже не успели смотать удочки и как-то сбежать на восток, так быстро продвигался враг. В результате многие подальше от репрессий и просто из страха перед врагом свалили в леса, где и скучковались в отряды. А сейчас? Китайцы кажется специально дали время чтобы русские успели сбежать, благо их немного на востоке страны осталось…

"Похоже на то", — согласился Вадим, вспоминая проносящиеся поезда битком набитые народом. Люди тогда разве что на крышах не сидели.

Китайцы дав уйти русским поступили мудро, убив сразу два, а то и больше зайцев одним выстрелом. Первое: избавились от пятой колонны и возможно обширного партизанского движения в тылу. Второе: загрузили железнодорожную дорогу составами с беглецами из-за чего произошел неплохой транспортный коллапс, помешавший оперативно перебросить войска на восток. Третье: всех этих беженцев надо как-то содержать, где-то разместить, а это трата дополнительных ресурсов государством, не говоря уже о психологическом ударе.

— …А те кто сбежать не успел, не смог, оказались в концлагерях. Шляющихся по лесам совсем мало, да и найти их довольно проблематично, либо их уже нашли китайцы и также посадили в концлагеря.

— Все так, — сказал Куликов. — Но и ты сам ответил на свой вопрос. Куча народу содержится в концлагерях. Нам никого не надо искать, нужно освободить уже имеющихся людей.

— Вот ты куда клонишь… — нахмурился Бардов. — Думаешь нам под силу провернуть этот трюк дважды? Китаезы не дураки и наверняка провели работу над ошибками: усилили охранные контингенты полицаев, довооружили их чем-нибудь более серьезным и прочая, прочая, прочая…

— Согласен. Подобную работу китайцы наверняка провели. Но, надо учитывать психологию людей. Особенно местных.

— То есть?

— То что один случай как правило ничему не учит. Да, люди знают, что где-то там далеко что-то произошло и все уверены, что уж с ними-то ничего подобного произойти не может. Так что неделю другую все будут работать по усиленному варианту, выслуживаясь перед китайцами, а потом все вернется на круги своя. Человек попросту не может все время находиться в настороженном состоянии, особенно когда вокруг все так знакомо, ведь они дома, и вольно невольно все станет как прежде, так что даже усиленное вооружение не поможет, если операцию провести быстро. Они просто не успеют им воспользоваться. Более того, это усиленное вооружение, если китайцы его действительно провели, только нам на руку.

— В смысле?

— Совсем думать перестал… — буркнул Вадим и до того как Юрий успел обидеться, пояснил: – в смысле трофеи. У нас будет больше мощного оружия будет, чем отбиваться от преследования.

— Что ж, думаю доля истины в твоих словах есть, — после недолгого раздумья согласился Юрий Бардов. — Но это только до второго раза.

— А собственно нам больше и не надо. Получим боеспособный отряд способный постоять за себя и ноги в руки.

— Куда собственно идем-то?

— В Улюнхан… Такой же небольшой городок как и атакованный нами ранее Багдарин. Это узловой город на железной дороге, а значит пленников там должно быть больше чем в Багдарине. До тысячи человек. Ведь им приходится обслуживать сразу три направления железной дороги: юг, восток и запад. Даже если мы во время отхода с последующими прятками в лесах потеряем две трети из освобожденных, из тех кого реально удастся вывести из под удара удастся сформировать отряд необходимой нам численностью. Главное чтобы не растерялось оружие.

— Это да, — кивнул Бардов. — Иначе все будет бесполезно.

— Именно.

Пещера нашлась как по заказу на следующий же день и что важно по размерам достаточно большая, чтобы укрыть гражданскую часть отряда. Вадим опасался, что разделить гражданских: жен от мужей будет трудно, заартачатся, но все прошло почти без проблем. Без слез, объяснений и уговоров конечно не обошлось, но продолжалось это недолго и как-то вяло что ли. Люди вымотались до предела многодневными, многокилометровыми переходами и на полноценное проявление чувств с обилием слез и соплей у них уже просто не было ни сил, ни желания. Люди погрузились в какой-то ступор, сомнамбулическое состояние, когда они делали все, что от них требовалось, и не более того. Что собственно от них и требовалось.

Избавившись от обузы, боевая часть отряда числом в шестьдесят человек, именно боевая, а не вооруженная, так как в нее входили мужчины, не имевшие при себе оружия, но надевшиеся его получить в бою, двинулась к цели гораздо более скорым темпом, что не могло не радовать.

* * *

Марш-бросок до Улюнхана дался людям с трудом. Ведь после того как они должны были оказаться вне зоны активного влияния китайцев за рекой Муя, а еще лучше дальше за Верхней Ангарой, люди должны были несколько дней отдохнуть и приходить в себя. То есть сейчас они должны отдыхать, а вместо этого вновь идут, хоронясь даже при намеке на возможную опасность.

Но вот и их цель – Улюнхан, городок в ста километрах к востоку от озера Байкал, его северо-восточного побережья. Здесь сходились две железные дороги с востока и юга, и уходила дальше на запад, за счет этого городок разросся больше всех прочих что развились на транспортной магистрали.

— Как в прошлый раз, разделимся на две группы? — спросил Бардов.

— Нет. Не стоит переигрывать, здесь сосредоточены более серьезные силы и действовать нужно осторожнее. Да и охрана у лагеря и станции гораздо больше чем в Багдарине, так что для операции по освобождению потребуются все наши силы.

— Согласен. К тому же город расположен на равнине и в него не проникнуть, просто спустившись с горы.

— Верно. Как не подобраться вплотную к концлагерю. Вся местность как на ладони… как бы еще не заминирована.

— Тогда дело совсем дрянь, — сплюнул Бардов. — Потому как так оно скорее всего и есть.

— Будем исходить из худшего, — кивнул Куликов, — считаем что подступы к концлагерю заминированы. Значит нужно выйти на дорогу и подойти к цели по ней.

— Какую дорогу? Автомобильную или железную?

— Хм-м… интересная мысль, — пробормотал Вадим и еще раз посмотрел в бинокль на железнодорожное полотно, практически вплотную проходящее рядом с лагерем. — По железной даже лучше будет! Вряд ли участок между железкой и лагерем заминирован.

— Согласен. В конце-концов как еще работников на ремонтные дрезины гонять?

— Хорошо. Хотя вообще по-хорошему нам надо было бы взять языка и хорошенько его расспросить: чего, где и сколько всего находится, а то вдруг мы вообще пустышку тянем…

— Действительно было бы неплохо узнать все доподлинно, — согласился Бардов. — А то сидим и гадаем как на кофейной гуще.

— Но увы, отсутствие кого-либо из своих может всполошить противника и тогда вообще все пойдет прахом.

— Тоже верно…

— Ну да ладно, просто предпримем все возможные меры предосторожности… Итак, подбираемся по железке, точнее прячась за ее насыпным валом, а потом перемахнув через него устремляемся в атаку на концлагерь, а точнее казармы полицаев-вертухаев.

— Кстати, как быть с твоей версией о сигнализации дороги?

— Никак. Это же город, здесь полно собак, а они как известно ходят где хотят. Не станут же они реагировать на каждое пересечение? Это в тайге имеет смысл, хотя там тоже полно животины, которая ходит через дорогу, но не в городе.

— Согласен.

Куликов и Бардов продолжили осмотр местности.

— Заметил как много там в стороне всяких обломков? — спросил Юрий. — Тут явно был хороший пожар…

Недалеко от станции действительно навалом валялось огромное количество всего того что осталось от составов: локомотивы, прогоревшие вагоны, цистерны и все это хорошо прокопчено. Сразу чувствовалось, что буйство огненной стихии было не хилым.

— Заметил, — кивнул Куликов. — Я даже подозреваю что это наша работа, а точнее Трофимыча. Помнишь, когда он во время освобождения рабочей бригады дрезину горящую в свободный путь отправил?

— Доехала таки! Видимо она повредила одну из топливных цистерн, и после этого здесь начался настоящий ад. Я бы много отдал лишь бы увидеть это зрелище! Увидеть как метались в огне китаезы!

— Жаль только что эти развалины никак не использовать в операции. Хотя сгоревшие на окраине города дома нам на руку, никто не заметит нас со стороны города и не поднимет тревогу.

— Вот и отлично!

Раздался слабый из-за расстояния гудок и на горизонте появился очередной состав. Сразу два локомотива тащили платформы груженые новейшими китайскими двуствольными танками. Состав не стал останавливаться на станции. Лишь чуть притормозил и пролетел мимо, уходя дальше на запад.

— Вот бы пустить такой под откос, — мечтательно пробормотал Юрий. — А еще лучше много-много таких составов…

— Пока нам это не под силу.

— Жаль…

Увидев все что нужно и зарисовав детали, разведчики вернулись к основному отряду. Требовалось подготовиться к операции: проверить оружие и поставить боевые задачи отдельным подразделениям, таковых в группе насчитывалось три по двадцать человек.

— Первая группа, оснащенная лучше всего, под командованием Юрия Бардова, так как у него уже есть опыт подобного мероприятия, берет на себя казарму с полицаями. Их нужно всех перебить и завладеть трофеями…

— Это понятно…

— Вторя группа под моим руководством занимается непосредственным освобождением пленников. Освобожденных тут же направляем к продовольственным складам где они загружаются под завязку и уходят в лес. Третьей группе как раз предписывается раздробить бывших пленников на мелкие группки по двадцать-тридцать человек и буквально раствориться и очень-очень быстро уходить веером от Улюнхана. Собственно вы будете выполнять роль проводников. Мужская часть освобожденных, самых крепких и выносливых, численностью до двухсот человек, остается с нами для последующего вооружения. Я рассчитываю все же поживиться вооружением в бывших полицейских, а ныне полицайских отделениях. Вопросы?

* * *

В час ночи сразу после проезда очередного состава с китайскими восками отряд под покровом наступившей густой темноты, усиленной облачностью обещавшей в скором времени дождь, пользуясь естественными складками местности: оврагами и кустами, пересек открытое пространство, отделяющее лес от железной дороги, за пределами возможных минных полей и направился скорым шагом, почти бегом, в сторону концлагеря.

Роль каждого отряда и даже каждого человека в нем были много раз оговорены, так что все действовали как единый организм.

Вот отряд укрываясь за насыпью остановился напротив концлагеря. Группа под предводительством Юрия Бардова пошла дальше и замерла напротив казарм полицаев. Все, теперь требовалось подать сигнал к началу атаки. И он был дан: Дюнкун выстрелил из своей снайперки сняв одного из вертухаев на вышке и все рванули к своим целям.

Кто-то в стане противника истошно закричал поднимая тревогу, зашарили по периметру прожектора, но очередной выстрел Дюнкуна уничтожил проектор, а последующий еще одного полицая. Зазвучали автоматные выстрелы и остальные прожектора рассыпались искрами и осколками стекла.

Прошло всего несколько секунд, а группа Куликова уже подобралась к огороженному колючей проволокой лагерю. Кто-то выстрелил в обыкновенный амбарный замок, что запирали ворота и створки раскрылись.

— Выходите же!

Из бараков в которых содержались пленники стали выглядывать испуганные лица людей.

— Выходите!

Если концлагерь удалось захватить без проблем, то бой в районе полицайской казармы разгорался нешуточный. Звучали автоматные очереди, били пулеметы и грохотали взрывы.

Безоружные члены отряда спешно вооружались трофеями, снимая их с убитых полицаев. Конечно это немного, всего полтора десятка стволов, но и это дорого стоит, в условиях, когда каждый боеспособный человек на счету.

— Давайте к ним на помощь, — приказал Вадим, указывая в сторону казармы.

Дополнительные силы позволили атакующим переломить ход событий в свою пользу и обескураженные наглым нападением полицаи стали отступать. Впрочем сделать им этого не удалось, просто потому что никто никого не собирался отпускать.

И снова отряд довооружился новыми стволами, и что ценнее – боеприпасами, которые в этом скоротечном сражении подошли к концу.

Без убитых и раненых не обошлось, в целом отряд потерял пятерых убитыми и еще четверо были ранены, но всех их заменили только что освобожденные пленники жаждавшие мести.

— Что по трофеям?! — спросил Вадим у Юрия, уже хозяйничавшего в казарме. — Я имею ввиду есть что-то посерьезнее чем автоматы?

— Есть немного ручных гранат, — показал Бардов две "лимонки".

— Это все?

— Да… ручные гранатометы они почти все израсходовали по нам… Осталось только одна труба. Дюнкун подстрелил стрелка в последний момент, но гранатомет приведен в боевое положение и складывать его сам знаешь нельзя.

— Не густо. Но делать нечего, нужно двигаться дальше, в город. В город! — закричал Куликов уже для всех. — Давайте в машины!

Для большей мобильности и скорости передвижения бойцы реквизировали стоявшие возле казарм грузовики и несколько легковушек.

— Быстрее! Быстрее!

Кузова наполнились вооруженными людьми, заревели двигатели и колонна рванула в город. Остальные освобожденные: оставшиеся без оружия мужчины, женщины, дети и пожилые уже толпой неслись к продовольственным складам. Все шло по плану.

"Лишь бы следующий состав, что в скором времени должен пройти через город, остановился где-нибудь подальше от нас", — подумал Вадим.

Думать о том что очередной состав мог перевозить не технику, а людей, и китайское командование могло не только не остановить его движение, а наоборот ускорить, чтобы взять этими войсками ситуацию под свой контроль, не хотелось. Но исключать этого нельзя, потому Вадим постоянно подгонял своих людей.

— Газуй, газуй!

Опьяненные победой и свободой бойцы в кузовах что-то кричали и во что-то стреляли, но урезонивать их было некогда, да и незачем. Пусть хоть таким способом поднимут свой боевой дух, потому как взять полицайское отделение будет вряд ли просто. Они уже готовы, вызвали помощь и ждут во всеоружии с твердым намерением продержаться до подхода подмоги. Вадим хорошо понимал что отступить без боя они просто не могут, себе дороже станет, когда нападающие отойдут и власть снова вернется в руки китайцам, которые тут же начнут выяснять: кто виноват и что с этими виноватыми делать, а в условиях войны с виноватыми особо не миндальничают.

Вот и бывшее полицейское управление, оно здесь тоже одно на весь город, разве что покрупнее – три этажа. Полицаи уже забаррикадировались и открыли суматошный огонь по противнику. Машины пришлось спешно покинуть. Бойцы рассредоточились на местности взяв здание в полукольцо. Кто-то начал стрелять в ответ.

— Прекратить огонь!

— Что делать? — поинтересовался Бардов. — Нахрапом его не взять…

— Трубу не забыл?

— Обижаешь! Нет, конечно, у бойца одного…

— Давай его сюда.

Юрий призывно помахал рукой и перед командирами предстал боец с одноразовым трофейным гранатометом.

— Попасть по дверям сможешь?

— Так точно.

— Отлично. Теперь слушай мою команду! Всем сосредоточить шквальный огонь по окнам здания, стреляет гранатометчик и мы идем на штурм. Приготовьте гранаты! Огонь!!!

На здание обрушился свинцовый град, все защитники там тут же попадали на пол под защиту стен, потому как не высунуться, иначе тут же прибьют. Вышел стрелок и точнехонько залепил гранату по дверям. В здании тут же образовался проход, потому как двери снесло начисто.

— Вперед!

Вадим побежал первым, и это не есть акт мужества, сколько предосторожности. Ведь первый в таких условиях сплошного огня всегда остается в большей безопасности чем последующие. Хотя и остальным почти ничего не угрожало.

Добежав до проема Куликов бросил две гранаты. Посторонился чтобы свои "лимонки" забросил Юрий и только когда там хорошенько дробно рвануло юркнул внутрь. Темнота, пылевая взвесь и дым от сгоревшей взрывчатки сильно ограничивали обзор, но опасаться в приемном отделении было некого, все кто тут находился либо полег от взрыва выбившего дверь, либо убежали наверх.

Здание тем временем наполнилось штурмующими и они гонимые адреналином и жаждой мести пошли на штурм верхних этажей. На втором этаже случилась небольшая перестрелка, но потом все стихло.

— Здание наше! — доложил радостный боец из новеньких.

Тут же отовсюду раздались радостные крики и снова пальба, уже в воздух.

— Прекратить растрату боеприпаса!!!

Приказ тут же передали по цепочке и стрельба затихла.

— Собрать трофеи, вскрыть оружейку и осмотреть складские помещения!

Осмотр произвели не мешкая и в подвале, как и ожидалось, нашли основной арсенал.

— Это уже лучше, — осмотрев трофеи удовлетворенно произнес Куликов.

В ящиках лежало большое количество патронов, автоматы, гранаты и гранатометы в том числе противотанковые огнеметы.

"А это-то им зачем? — удивился Вадим глядя на "факелы". — Или они думают, что мы тут на танках катаемся?!"

— Живо все наверх!

* * *

Складское помещение вымели подчистую и не задерживаясь на месте ни одной лишней минуты бойцы, распределив груз между собой, поспешили покинуть город. Очень скоро тут должны появиться солдаты противника, а вступать в бой с ними в городских условиях не хотелось. Уж лучше где-нибудь в горах и лесах, где больше пространства для маневра и ты не так заметен.

— Поезд… — немного растерянно произнес Бардов. — Близко…

— Слышу, — кивнул Вадим.

Судя по доносившемуся перестуку колес, поезд действительно приближался и быстро.

— Быстрее, быстрее парни! Нам нужно успеть перейти дорогу и оказаться за пределами минных полей, что станут препятствием для самих же китайцев, — подгонял отряд Вадим, но это было лишним.

Люди и так двигались на максимальной скорости, загружали трофеи в грузовики и сами запрыгивали следом, они все прекрасно понимали.

— Они не могут не знать о произошедшем здесь… — недоумевал Юрий.

— Знают, как пить дай знают.

— Тогда зачем рискуют?! Зачем приближаются к городу, да еще так быстро, ведь пути могут быть повреждены и состав запросто может слететь с рельсов!

— Значит, они знают, что пути в порядке, — констатировал Куликов. — И это наша недоработка. Нужно было их как-то повредить…

— Но как они могут знать что пути целы?!

— Да мало ли?! В конце концов, рельсы можно соединить между собой проводками, оснастить датчиками определенные участки путей и отслеживать их состояние. И если контакты целы, значит и пути в порядке, а нет, значит, нет. Не забывай что китайцы долго готовились к нападению и успели предусмотреть многое.

— Возможно… Остается только надеяться что он пролетит мимо…

— Да.

Отряд уже выезжал из городка в районе станции, когда с восточной стороны послышался жуткий визг и скрип. Никому не надо было объяснять, что состав начал экстренное торможение в подтверждение этого виднелись искры, что сыпались из под колес локомотива. Несмотря на начатое торможение состав продолжал лететь вперед на большой скорости.

— Не успеем! А если и успеем, то на той стороне мы окажемся как на ладони, и расстрелять нас не составит никакого труда.

— Вижу… Не успеваем… Стой!!!.

Машины остановились одна за другой.

— В чем дело, командир?!

— Слушай меня! — закричал Куликов, привлекая внимание бойцов к себе. — Мы не успеваем! Потому всем выгрузиться! Ко мне!

Бойцы окружили Куликова.

— Гранатометчикам рассчитаться…

Бойцы несшие за спинами гранатометы быстро рассчитались, таковых насчиталось пятнадцать человек.

— Все умеют ими пользоваться?!

— Так точно! — выкрикнул один, остальные согласно вразнобой кивнули.

— Отлично! Ваши цели – соответствующие вашим расчетным номерам вагоны состава или как получится лишь бы не пулять дважды в один и тоже! А теперь всем рассредоточиться и укрыться! Открыть огонь по первому выстрелу! В момент открытия ответного открытия огня – всем отход! Всем все ясно?! Тогда пошли!

Бойцы стали разбегаться вдоль дороги.

В это время состав замедлился уже достаточно, чтобы из него могли начать на ходу, без особых последствий для себя выпрыгивать люди и они стали выпрыгивать. Китайские солдаты во всеоружии начали десантирование из вагонов.

Позволить им завершить начатое было нельзя и Вадим скомандовал:

— Огонь! Всем огонь!!!

Гранатометчик что залег рядом с Вадимом нажал на спуск. Искрящийся сгусток света противотанкового снаряда метнулся к вагону и он тут же ярко полыхнул. Открыли огонь остальные гранатометчики и по составу пробежали взрывы.

Но если противотанковые огнеметы выжигали вагоны полностью со всем его содержимым, то более мелкие и маломощные их собраться такой убедительностью похвастаться не могли, и высадка десанта хоть и с заминкой продолжилась.

Впрочем, успевших и продолжающих десантирование китайских солдат встретили плотным автоматным и пулеметным огнем. Даже ручные гранаты полетели…

Какое-то время игра шла в одни ворота иногда в буквальном смысле, когда сразу несколько очередей били в дверные проемы вагонов, где скопились толкаясь ожидая своей очереди на выход вражеские солдаты, нашпиговывая там всех пулями…

"Через окна надо было десантироваться, как мы в свое время…" – отстраненно подумал Вадим, засаживая длинную очередь в одно такое окно в котором виднелась толпа торопящихся выйти наружу китайских солдат.

Но вот выдохся эффект неожиданности, у солдат противника прошел шок от теплой встречи, уцелевшие командиры стали брать руководство подчиненными и вскоре застучали ответные очереди.

— Отходим! Все отходим!!!

Бойцы сыграв заключительный аккорд, расстреляв последние патроны в рожках, и бросив гранаты, стали отходить с позиций. Точнее бежать. Потому как более-менее организованный отход с позиций предполагал сохранение огневого контакта, но на это не было времени, да и люди не были так хорошо слажены между собой, чтобы проводить такие сложные организационные мероприятия.

К тому же любая задержка смерти подобна, ведь как ни старались уничтожить противника, нанести ему максимальный ущерб, но китайских солдат все равно в разы больше и они по-прежнему могут смять нападавших числом.

Единственный шанс на спасение заключался во времени необходимого китайским офицерам чтобы окончательно установить руководство над уцелевшими подчиненными и наладить взаимодействие с другими подразделениями. Ну и в том, что китайцы доподлинно не знают о численности противника и, получив по сусалам, на первых порах наверняка будут действовать с максимальной осторожностью, чтобы не огрести еще. Подозревая в каждом доме, за каждым поворотом коварную ловушку.

И пока китайцы приходили в себя и начали запланированные мероприятия, скорректированные с учетом понесенных потерь, отряд "партизан" отчаянно драпал через город по дворам.

— Делимся! Делимся!!! Действуем согласно плану "Б"! Встречаемся в районе высоты 2840! С северо-восточной стороны! Повторяю: встречаемся у высоты 2840 с северо-восточной стороны! Только не приведите хвоста! Ожидание отставших трое суток! Не больше! Все кто потеряется, не успеет, не найдет, будут рассчитывать только на себя! В общем вы сами все прекрасно знаете! Все – рассосались!!!

Отряд, разбившись на мелкие группки по несколько человек во главе которой вставал боец точно знающий где находится эта гора, на выходе из города буквально растворился в прилегающем лесном массиве. Ищи его теперь свищи. Даже прибывшие вертолеты в такую темень ничем уже не помогут преследователям.

Глава16

— О господи, так и ноги до колен стереть недолго, — ворчал Бардов, показывая на свет вонючий носок, благо ветерок дул в другую сторону и густой, убойный запах почти не чувствовался.

Плотная материя солдатских носков протерлась до дыр и больше напоминала марлю, просвечивая на свету, такой тонкой она стала.

Вадим на ворчание Юрия только лишь выдавил улыбку. У него дела обстояли не лучше, но это все пустяки по сравнению с уже побегавшими гражданскими, чья обувь не предназначалась для таких долгих переходов да еще по пересеченной местности. Многие через тонкие быстро сносившиеся носки натерли себе кровавые мозоли, и о быстром движении теперь не могло быть и речи. Но идти нужно, хоть босиком…

Нужно как можно быстрее воссоединиться с безоружными гражданскими для их защиты. Но стоило только подумать об этой необходимости, как становилось дурно, а ноги становились ватными. Оно и понятно, только по прямой придется пройти больше ста километров, а если со всеми зигзагами с проверками на наличие хвоста, так и того больше. Но надо, надо… у них продовольствие без которого быстро протянешь ноги, там жены и дети многих членов отряда и они их конечно не бросят. Так что придется идти и искать несмотря ни на что, если их еще не поймали.

"Не должны, — подумал по этому поводу Куликов. — Все внимание и силы противника мы в который раз отвлекли на себя. Вон как рыщут…"

Где-то рядом снова пролетел вертолет.

"Им важнее поймать нас – вооруженный отряд, чем гражданских", — снова подумал он.

Подходили к концу третьи сутки ожидания и через несколько часов отряду, за это время собранного до семидесяти трех человек от сотни, предстояло отправиться в новый марш-бросок. Долго на месте оставаться нельзя, с каждым часов возрастает опасность обнаружения, да и кто-то мог все же попасться и под пытками, или под воздействием сыворотки правды, проболтаться о точке сбора.

Но для таких случаев имелись свои контр меры – оставить на обозначенном месте пару человек, что будут проверять прибывших и отправлять их на действительное место сбора, находящееся в другом месте в паре десятков километрах от заявленного. Собственно этим Куликов, Бардов и основной наблюдатель Дюнкун засев в заросшей кустарником расщелине на горе и занимались.

— Все, пора сваливать, — посмотрев на часы, сказал Юрий и продемонстрировал хронометр остальным. — Все равно уже шесть часов никого нет, значит и не будет.

Куликов кивнул. Время действительно вышло.

— Верно. Жаль только что почти тридцать человек потеряли…

— Двое на восемь часов…

— Всего двое? — удивился Вадим. — Раньше меньше чем вчетвером не приходили…

— Да, двое. Больше не вижу, — ответил Дюнкун, не отрываясь от прицела снайперской винтовки.

— Ну ладно, двое так двое, все лучше чем вообще никого.

— Тоже верно.

— Пойдем снами, больше действительно высиживать нечего.

Снайпер кивнул и тоже стал собираться.

— Привет, — произнес Куликов и вышел из кустов, возле которых остановилось и озиралось два мужика из их отряда, не зная, что делать дальше.

Двоица вздрогнула от неожиданности и развернулась на звук.

— Уф, вы нас напугали… — облегченно выдохнул один из них.

— Вам повезло, — сказал Бардов. — Мы уже собирались уходить.

— Да, повезло… — глухо произнес второй, тяжело кивнув.

— Как дошли?

— Нормально.

— Хвоста не было?

— Нет.

— Ну и хорошо, — легко согласился Юрий. — Идемте с нами.

Куликов же поднял правую руку, останавливая начавшееся движение, а другой приложил палец к губам.

— Ни звука, — одними губами прошептал Бардов, тоже прикладывая палец к губам.

Двоица выразила недоумение, один из них уже собирался открыть рот, но показательно нацеленный Дюнкуном ствол снайперки в грудь, заставил его захлопнуть рот.

— Снимайте одежу, — так же беззвучно потребовал Вадим от двоицы и дополнительно показал, что от них требуется. Такая процедура применялась ко всем прибывшим, следовало страховаться всеми возможными способами, в том числе проверкой на возможные маяки если кто-то все же побывал в плену и им развязали рот пытками ли или же спецсредствами типа сыворотки правды.

Те возражать не стали и переглянувшись, начали снимать верхнюю одежду. Вадим с Юрием быстро ее обшарили, а потом проверили самих мужиков, тщательно охлопав их тела.

— Снимайте обувь, — все также беззвучно требовал Куликов.

Вот тут-то один из них занервничал. Похоже это увидел не только Вадим, потому как проверяемому стремительно приблизился Дюнкун и врезал прикладом по голове.

Вадим быстро снял Ботинки вырубленного мужика и без особого труда заметил что каблуки у них какие-то не такие. Сковырнул ножом и увидел то что ожидал увидеть – маяк с мигающим красным светодиодом.

Бардов рассвирепел в одни мгновение, но надо отдать ему должное без единого звука, он как медведь налетел на второго, остающегося в сознании и с силой его встряхнул за грудки, припечатав к дереву.

— Это просто маяк, — сказал досматриваемый. — Можно говорить…

— А нам разговаривать с вами незачем, сейчас шлепнем и все дела! — зарычал на него Юрий. — Твари! Своих подставить захотели, лишь бы свои шкуры жалкие спасти!

— Что же вы не сказали-то? — удивился Куликов. — Ведь уже все, на свободе вроде бы…

— Так получилось… У него отец в плену остался, — кивнул предатель на своего напарника. — У меня – сестра. Мы вместе уходили, да попались…

— Понятно. Китайцы далеко?

— Не очень. Километрах в пяти.

— Много?

— Нет. Всего десяток. На вертолете прилетели… нас привезли.

— Ну и что нам теперь с вами делать?

— Да в расход их, ублюдков! — снова вспылил Бардов и даже взвел автомат.

От звука передергивания затвора очнулся "клиент" Дюнкуна.

— Подожди. С нами, вы понятное дело пойти не сможете…

— Да уж ясно.

— Но вы можете искупить свою вину, — продолжил Вадим. — Не только выжить, но и помочь своим товарищам.

— Это как же?

— Пойдете в другую сторону и уведете китайцев за собой. При известной ловкости спасетесь сами, хотя ни его отца, ни твою сестру, это не спасет. Как она вообще с тобой пошла, а не с остальными?

— Испугалась…

— Ясно. Итак или мы сейчас кончаем вас и тогда вообще никто не спасется, ни мы, ни вы, ни ваши родные. Что выбираете?

— Мы уведем их… обещаю.

— И ты им поверишь?! — удивился Юрий.

— А у нас есть выбор? Убьем, это только отсрочит нашу поимку. А так они нам обеспечат хоть какую-то фору. Они также должны понимать что раскрыты, шансов на спасение родных нет и остается действовать только правильно, то есть как можно сильнее насолить китайцам.

— Ну… дело твое, — отступил Бардов.

— Идите на северо-запад.

— Хорошо… Можете на нас рассчитывать.

"Надеюсь", — подумал Вадим, глядя в спины удаляющейся двойки.

* * *

Шли быстро, до конца не доверяя раскаявшимся предателям, но ничего плохого не произошло. Троица спокойно добралась до основного отряда.

— Уходим, — сказал Вадим куликов ожидавших их людям. — И побыстрее.

О том что двое оказались предателями и из-за них всех чуть не переловили, они решили никому не рассказывать. Незачем и без того непростую ситуацию обострять до предела. Если эта информация станет известна широкому кругу нервозность среди людей значительно возрастет из-за чего возможны нелицеприятные инциденты с взаимным подозрением, обвинениями, а это уже прямой путь к распаду и без того сильно поредевшего отряда. А его нужно сохранить во что бы то ни стало.

— Просто больше никого не было, — сказал Вадим Бардову и Дюнкуну.

Они понятливо кивнули, соглашаясь с его доводами.

— Вот и отлично.

Отряд партизан не задерживаясь дольше чем необходимо на сборы двинулся на север догонять вторую группу состоящую из женщин, детей, безоружных мужчин и пожилых. Они также должны были уже собраться в одну группу после сложной системы перепроверок. Оставалось только надеяться что ни в одном пункте проверяющие не дали сбоя иначе китайцы уже всех вяжут.

Шли ходко по звериным тропам выбирающих оптимальные маршруты для движения по пересеченной местности, оставалось только сохранять общее направление. К тому же всем хотелось увидеться с родными и убедиться что все в порядке, это придавало сил и скорости.

Всего четыре дня и в лесу раздались радостные возгласы встреч близких, счастливые рыдания женщин и тихие рыдания все тех же женщин чьи мужья погибли или пропали без вести. Но от этого никуда не уйти – война.

— Теперь можно уходить, — сказал Куликов с удовлетворением.

Среди гражданских уходивших от Улюнхана с продовольствием потерялось всего пара тройка групп, но если судить о том, что китайцы не накрыли основную группу, то либо они все погибли до единого, либо они просто заблудились, да так что их даже китайцы не нашли.

— Теперь мы можем за себя постоять.

— Это радует, — кивнул Бардов.

— Потому мы можем пойти почти напрямик, чуть восточнее Нового Уояна, там и река мельче, вброд перейдем или мост попадется.

— Верно. Теперь при случае мы может его запросто отбить и пройти не мучаясь.

— Но не хотелось бы светиться так сильно, — сказал Куликов.

— Я сказал: "при случае", если другого пути не будет, а припечет очень сильно.

— Ну если только так, — согласился Вадим.

— Только так и никак иначе.

Юрий еще раз помассировал ноги и мечтательно произнес:

— А Коржаков с остальными уже наверняка дома и не бегают по горам да лесам как волки, обставленные флажками…

— Вполне возможно… Но не факт что им там легче, чем нам здесь. Я так полагаю, что бои у Енисея гремят не шуточные.

— Да уж наверное… наверняка до ядерных бомб доходит.

— Вполне возможно, — кивнул Вадим. — Даже скорее всего. Не говоря уже о био- и химоружии. Так что по мне лучше здесь бегать, чем там пропитавшись различными ОВ точно специями, под альфа- и бета-лучами запекаться как в ядерной микроволновке.

Бардов невольно засмеялся такому сравнению.

"Хм-м… а может быть именно поэтому я предпочел остаться здесь, а не идти дальше? — вдруг подумал Куликов. — Здесь как ни крути все же безопаснее чем на передовой – на фронте. Ведь если подумать, то наверняка можно было что-нибудь придумать при переправе через Мую, патрулируемую противником. Так что меня остановило не непреодолимое препятствие и уж конечно не забота о ближних…"

Дав сутки на отдых воссоединившийся отряд снова отправился в путь-дорогу. Дольше отдыхать нельзя, как бы ни хотелось поваляться еще день-другой в траве под кедрами и дать натруженным ногам покоя, отмахавшим за последние недели уже не одну и даже не две сотни километров.

"Отдыхать будем потом, — уговаривал себя Куликов, — когда вырвемся из опасной зоны. Осталось пройти-то всего ничего, особенно по сравнению с уже пройденным, каких-то… три сотни верст".

От осознания таких расстояний, ноги подкашивались сами собой. Но лишь до тех пор, пока у них вновь не "отрос" хвост.

— Сколько? — спросил Вадим у разведчиков время от времени уходивших вперед и дежуривших на высоких вершинах "радарами", разглядывая горизонт в бинокли.

— Много. Два десятка вертолетов, не меньше. Заходили на посадку по одному и улетали на юг.

— Плохо, — сплюнул Бардов. — Если по пятнадцать-двадцать человек в каждом, то это целый батальон по нашу душу…

— Где-то около того… — согласился Куликов. — Многовато будет.

— Где же мы так засветились? Или опять предательство?!

— Да какая теперь разница? Есть вопрос поважнее: кто за нами идет? Непосредственно китайцы или все же местные полицаи?

— Хотелось бы последнее, — вздохнул Юрий. — Так хоть какой-то шанс есть несмотря на численность и лучшую вооруженность.

— Хотелось бы, — кивнул Вадим. — Но после того как мы расколошматили им поезд в Улюнхане, я в этом не уверен. Ладно, делать все равно нечего, придется отбиваться.

— Как?!

— Желательно молча. Пусть гражданские ускоряются…

— Они и так из последних сил идут.

— Значит должны отыскать в себе резервы если сдохнуть не хотят. А мы постараемся их прикрыть.

— Но как?! — не унимался Бардов. — Ты что, собираешься тут окопаться и стоять насмерть?! Их же как минимум в три раза больше нас, не говоря уже о лучшей вооруженности!

— Нет конечно! — засмеялся Вадим. — Стоять насмерть я совершенно не собираюсь! Тем более окапываться. Это не мой стиль! Потому что лобовой бой действительно приведет к нашей смерти, да и гражданских все равно догонят. Нет, я собираюсь устроить им нечто иное, но чтобы мой план осуществился, нужна хорошая координация как между группами, так и членами каждой группы.

— И что ты собираешься им преподнести?

— Сюрприз. Мы станем для них духами, тенями или демонами леса.

— Впервые слышу о каких-то там тенях… — нахмурился Бардов.

— Потому что я сам это только что придумал, хотя не факт что ранее эту тактику не использовал кто-нибудь другой.

— И в чем она заключается?

— В формировании малых ударных групп по пять-шесть человек, а тактика действий заключается в следующем…

* * *

Чем хорош лес для партизан, особенно если они численно проигрывают врагу, так это тем что противник не может двигаться единым фронтом, особенно если он как раз многочисленен. Солдатам нужно обходить заросли, глубокие впадины густо заросшей травой, что вяжет ноги не хуже веревок, а также различные завалы из павших деревьев, коих полным полно в любой нормальной тайге.

Крупному подразделению в несколько сотен человек для быстрого передвижения, особенно когда ведется погоня и скорость нужна максимальная, волей-неволей приходится дробиться на мелкие отряды, чтобы не тратить время, на преодоление препятствий при этом, сохраняя сплошной строй, хотя бы человек по пятьдесят иначе загонщикам никогда не догнать свою жертву.

Не стали исключением из общего правила и преследователи отряда Вадима Куликова. Как показала очень осторожная разведка полицаи, а это все же были именно они правда под командованием китайцев, разделились на шесть отрядов по пятьдесят-шестьдесят человек с удалением друг от друга на полсотни метров. Сами колонны отрядов растянулись до сотни метров.

Получив эти данные Вадим с Бардовом окончательно утвердили план задержки противника посредством атак на него.

Отряд партизан в свою очередь разделился на двенадцать групп по шесть-семь человек. Первые удары решили нанести по всему крайне левому отряду противника по всей его длине, а также его по соседу спереди и сзади.

— Идут…

Преследователи шли основательно нагруженные боеприпасами и продовольствием. Если оценивать на глазок, то каждый в рюкзаке нес до двадцати килограмм различного груза. В общем это не так уж и много, если учитывать что эти преследователи в отличии от прошлых команд, пользовались ходулями и наверняка скушали не один батончик энергетика для повышения выносливости.

"Вот нам бы все это богатство сейчас очень бы не помешало, — с завистью подумал Вадим, сожалея что трофеями им не воспользоваться так как захватить их вряд ли получится. — Особенно учитывая, как много нам сейчас придется бегать…"

Но на стороне партизан была природа, а точнее наступающие сумерки быстро погружающие лес во тьму. Опять же ходули для скрытного передвижения не годятся из-за посвистывания, но батончики все равно были бы кстати.

— Давай сигнал, — обратился Вадим к Трофиму, уже доказавшего что хорошо умеет имитировать звуки издаваемые животными.

Трофим кивнул, сложил ладони у рта рупором и начал:

— Ку-ку… ку-ку… ку-ку…

После третьего "ку-ку", к которому к слову сказать полицаев приучили загодя, так чтобы они на этот крик "кукушки" больше не обращали внимания, ну разве что считали сколько им жить осталось, тишину леса разорвали частые автоматные очереди.

Левый фланг полицаев буквально смяло, ведь стреляли прицельно и с общем-то небольшого расстояния в тридцать-сорок метров, это предел удаления, дальше деревья становится сплошной стеной. По мнению Вадима, вряд ли среди полицаев оказалось много убитых, хорошо если с десяток удалось нащелкать, но раненых точно полно. Это даже лучше, ведь за ранеными, что не смогут продолжить преследование нужно ухаживать, а это отвлечение дополнительных сил.

— Отступаем!!!

Но приказ был лишним. Как и оговаривалось, после пары-тройки скупых очередей партизаны все замаскированные ветками и пучками травы сразу же бросились врассыпную наутек.

С большим запозданием раздались ответные очереди, били истерично, вслепую веером и уже только поэтому в принципе не могли нанести вреда нападавшим, от которых к тому же уже и след простыл.

Получив сходу такую оплеуху, китайцы, что командовали полицаями, решили события не форсировать и встать лагерем, все обдумать и успокоить аборигенов. Заодно они избавились от раненых и трупов, что подобрали вертолеты. Они же к неудовольствию Куликова, скорее всего, привезли пополнение взамен выбывших, а значит, партизанам придется все начинать сначала.

Бардов окрыленной первой удачей высказал предложение напасть на полицаев ночью:

— …Расколошматим их как тогда, под командованием лейтенанта, пусть земля ему будет пухом… Сейчас конечно и полицаев больше, но и нашего полку прибыло.

Но Куликов от этой затеи отказался:

— Нет Юрий, они к нему готовы и встретят нас очень горячо. Нет, лучше пусть помучаются, посидят ночку в тревожном ожидании, потратят немного своих драгоценных нервов.

Утром китайские командиры полицаев пустили вперед разведчиков три группы по четыре человека и это стало их большой ошибкой. Партизаны уже ждали их и быстро уничтожили точечным огнем. Более того за счет этих разведчиков они разжились патронами, гранатами и дополнительными стволами. На то чтобы освободить тела от ходулей времени уже не осталось, так как к месту боя спешили дополнительные силы полицаев.

Дальше погоня шла практически одной толпой, сгруппировавшись в два отряда по двести человек. Но это партизан не испугало и к обеду, они устроили новую засаду.

Две группы атаковали уже правый фланг спереди и сзади и после нескольких быстрых очередей сиганули прочь, только не врассыпную как в прошлый раз, а сохраняя группу.

— Клюнули! — хищно улыбнулся Бардов.

Кто-то из командования дал приказ полицаям и несколько десятков человек сбросив тяжелые рюкзаки, разделившись на два отряда и поддав мощи на ходули рванули следом, намереваясь во что бы то ни стало нагнать гадов и разорвать их на куски.

И надо сказать, догоняли они быстро, хотя убегающие бежали без дураков изо всех сил, но вот сил как раз и не хватало. И вот когда появилась реальная опасность того что партизаны устроившие обстрел попались и их сейчас расстреляют, преследователи угодили в устроенную для такого случая ловушку. Четыре малых группы устроили настоящий перекрестный огонь, ведя обстрел справа и слева, спереди и сзади. Десять секунд шквального огня и все было кончено.

— Взять трофеи!

Убитых и раненых быстро обшманали, забрав все ценное, в том числе и энергетические батончики – самое ценное в данном случае.

— Отходим!

— Жаль, что второй раз они на такой финт не поведутся.

— Придумаем что-нибудь еще… И потом наша задача не уничтожить противника, а только задержать его продвижение.

— А хотелось бы уничтожить ублюдков, — буквально прорычал Бардов в порыве столь свойственной ему кровожадности.

 

Глава 17

Следующие два дня партизаны без всякой временной и тактической системы атаковали полицаев колющими ударами. Иногда атака повторялась всего через десять минут после предыдущей, а иной раз проходило несколько часов, с разных сторон, как по флангам так и в лоб и в тыл.

Каждая такая атака приводила к жертвам среди полицаев, ранениям, не говоря уже о падении боевого духа. Но поделать что либо с демонами леса они не могли в принципе. Они-то рассчитывали нагнать толпу удирающих русских, а тут такая адова карусель раскрутилась.

Наконец очевидное дошло до командования операцией по загону. Полицаи встали, а потом их и вовсе забрали вертолеты.

Партизаны радовались победе, показывая вслед улетающим машинам неприличные жесты.

— Мы победили!

— То-то же, узнали где раки зимуют!

— Будете знать с кем дело имеете!

— Русские не сдаются!

С приподнятым настроением отряд поспешил нагнать основную группу.

— Вряд ли они просто так от нас отстанут, — высказал предположение Бардов, когда чувство радости, наконец, уступило место логике.

— Я тоже так думаю, — согласился Вадим.

— Вот только что они задумали?

— Этого нам знать не дано… Можно только предполагать.

— Высадят группу по ходу нашего движения? — предположил Юрий. — Не получилось ударить в спину, врежут в лоб.

— Вполне возможно. Тогда нам нужно не просто высылать разведчиков вперед, а всем боевым отрядом идти впереди.

— Но могут и с флангов…

— Они все могут. Потому нужно внимательнее следить за небом.

— Это уже может не помочь. Вряд ли китайцы во второй раз допустят ошибку и будут высаживаться в светлое время суток да еще в зоне прямой видимости давая себя обнаружить. Нет, они высадятся ночью, подальше, за горкой. Да, это опаснее, но если очень нужно, то они пойдут и не на такой риск.

— Верно, — кивнул Вадим. — Высадятся где-нибудь за перевалом, подойдя к точке высадке практически по дну ущелья, и получится картина маслом "Не ждали".

— Вот именно. Значит нужно устроить плотную охрану по периметру с хорошим удалением мобильных отрядов от основной толпы. Небольшой отряд продержится какое-то время пока не подойдут остальные, а гражданские не сиганут куда-нибудь в сторону.

— Если они нам только полное окружение не устроят.

— Ну… давай не будем такими пессимистами, — скривился как от кислого Юрий. — Да и вряд ли у них есть ресурсы на такую масштабную операцию. Это же сколько вертолетов надо в воздух поднять, сколько людей перевезти. Сомневаюсь я что китайцы пойдут на такую масштабную операцию. Притом заметь, что они пользуются местными ресурсами: людьми, оружием, техникой.

— А как же…

— Тот случай с десантированием китайских солдат из поезда я думаю исключение. А местные ресурсы ограничены… И потом, они же сами себя уважать не будут если пойдут на это. Тем более нельзя показывать свою слабость перед аборигенами. Высадить тысячи бойцов ради того чтобы поймать или уничтожить несколько сотен беженцев?! Перебор. И потом, если бы они реально имели такие ресурсы, то прислали бы подкрепление, а не отозвали своих приспешников.

— Твои слова да богу в уши, — вздохнул Куликов. — Но ты прав, более плотное охранение организовать не помешает, хотя бы для того чтобы не ломиться всем одной толпой.

Так и сделали. Боевые группы взяли гражданских в плотное кольцо. Но Вадим беспокоился: китайцы все никак себя не проявляли и это на них не похоже. Даже вертолеты нигде не летают. Далеко для вертушек? Да и нерационально дорого для разведки такими средствами? Возможно…

Возможно даже что над ними где-то под облаками постоянно кружат более экономичные невидимые невооруженному, да и вооруженному тоже глазу, беспилотные разведывательные аппараты, отслеживая каждый их шаг.

Тогда почему ничего не предпринимают? Что они такое особо изощренное задумали? Или они все же решили больше не тратить силы и средства на беглецов? Дескать, уходят и черт с ними?

Вряд ли, они слишком сильно нашумели. Чего только стоят штурмы двух городков с освобождением кучи пленных! А атака на поезд?! Кому-то за это среди командования голову должны снять! Кто-то обязан реабилитироваться поймав или уничтожив беглых русских во что бы то ни стало. А это значит что еще ничего не кончено, все веселье будет впереди.

Отряд уходил на север еще несколько дней и пересек эту довольно неопределенную черту, за которой заканчивалась зона активного влияния китайцев. Люди это почувствовали и стали вести себя более уверенно. Уже никто не верил что им грозит опасность, стали жечь костры даже в безветренную погоду рискуя обнаружить себя днем дымными столбами, а ночью ими же но в инфракрасном то есть тепловом режиме сканирования аппаратурой беспилотников.

Вадим проснулся за секунду до того как его потревожил напарник из числа гражданских с которым он находился в дозоре. Проснулся от того что его сонное сознание проник странный, неестественный для природы и в то же время до боли знакомый утробно ревущий звук.

— Что это?!

— Налет, — потерянно ответил Куликов, уже слыша зловещий свист падающих бомб.

На территории лагеря вздулось несколько разрывов, осветившись все вокруг. И только с этими взрывами к Куликову прогнав смертельную апатию вернулась чувство самосохранения.

— В укрытие! — крикнул он, понимая что скорее всего и их позиции также отмечены и взяты на прицел для последующего обстрела. — Бежим!

— Но…

Вадиму некогда было слушать что у его напарника там жена и прочие родственники, он увлек его за собой и бросился прочь, подальше от разверзшегося ада.

Отбежав подальше, он в темпе облачился в комплект химзащиты.

— А ты чего ждешь?! Живо оделся! — встряхнул Вадим напарника указывая ему на трофейный комплект химзащиты что взяли от попавших в засаду полицаев.

Куликов также надеялся что остальные также догадаются облачиться в эти балахоны и напялить на лица противогазы.

— А теперь наверх! Как можно выше! Не спать! За мной!

Рев самолетов над головой продолжался, продолжали греметь взрывы.

"Чего же они раньше самолетами нас не отутюжили? — только и подумал Вадим. — Гордость не позволяла? Скорее в других местах все заняты реальной боевой работой. А теперь когда возникла реальная угроза что мы уйдем, решили покончить одним ударом?"

Недалеко что-то громко хлопнуло, но не взорвалось. Лишь легкий ветерок пригнал какую-то подозрительную белесую дымку, от которой не разбирая дороги рванули прочь как от чертей, только пятки сверкали.

* * *

Возвращаться к лагерю утром и смотреть на результат бомбардировки и газовой потравы не хотелось. И так ведь понятно что ничего хорошего по определению они там не увидят.

Так и оказалось. Кого не порвало бомбами удавила химия и еще неизвестно что выглядело хуже: разорванные тела или вывернутые наизнанку отравляющими веществами люди.

Стоя с наветренной стороны, чтобы на него не несло остатки отравляющих веществ и глядя на это месиво из тел, земли и разбитой в щепу древесины Вадим Куликов испытывал множество ярких по своему накалу чувств, зачастую противоречивых, начиная от яростной ненависти к тем кто это свершил и заканчивая… облегчением.

Он испытывал сильнейшую злость и ненависть к китайцам за то что они убили этих беззащитных и безвинных людей, большинство из которых женщины и пожилые люди, что в принципе не могли причинить им какой-то ущерб.

А может дело не только в этом? Покопавшись немного в душе, Вадим признался себе что изрядную долю ненависти занимает даже не столько сам факт уничтожения людей что он оберегал, вел за собой к спасению, но так и не привел, а то что все оказалось бесполезно. Столько трудов по освобождению пленников из концлагерей, сопряженных с опасностью для жизни оказались тщетны, все пошло прахом. Все эти обманные ходы, отвлечения внимания на себя, все эта изнурительная беготня по лесам и горам оказались излишними, пустой тратой времени и сил связанной с постоянным риском для жизни.

Облегчение же объяснялось тем что все наконец закончилось и он снова по большому счету предоставлен самому себе. Больше на его шее нет неподъемного груза ответственности за доверившихся ему людей.

Он разве что не испытывал чувства вины. А почему он должен ее испытывать? Он сделал все что было в его силах, что мог и как мог. Ну, может совсем чуть-чуть…

— Рад, что ты уцелел Димон – прозвучал приглушенный, едва узнаваемый из-за противогаза голос появившегося из-за деревьев Бардовая.

— Я тоже, — двусмысленно ответил Вадим. Осознав это, он поправился: – Я тоже рад, что ты выжил Юрик…

Стали подтягиваться остальные выжившие – все кто догадался и главное успел облачиться в костюмы химзащиты или оказался вне зоны действия химикатов. Всего сорок два человека, все те кто находился на дежурстве. Все остальные погибли, кто не успел, кто бросился спасать родных в лагерь, не говоря уже о всех гражданских не имевших средств защиты и попал под облако.

Кто-то из только что подошедших не выдержал и упал на колени всхлипывая в противогазе. Еще один как зомби пошел в то что осталось от лагеря. Еще одному по какой-то причине: проблем с противогазом или что вероятнее расстройства чувств стало не хватать воздуха, и он начал срывать с себя противогаз.

— Остановите его! А этих уведите! И вообще, все уходим! Нам тут делать нечего, никому ничем уже не помочь. — Сказал Куликов. — Возможно, китайцы скоро пришлют группу досмотра, чтобы оценить результат бомбардировки. Нас тут к этому времени быть не должно.

Добравшись до ручья рядом с которым и ставили вчера лагерь, оставшиеся в живых в нем хорошенько обмылись смывая с себя остатки отравляющих веществ. Мало ли что применили китайцы и это ОВ долгоиграющее, то есть не разлагается по истечении короткого срока после применения и даже небольшой концентрации хватит чтобы принести большие проблемы.

И только пройдя эту примитивную процедуру обеззараживания, и для гарантии отойдя от лагеря еще на несколько километров, выжившие сняли с себя балахоны химзащиты и противогазы, вдохнув полной грудью.

— Продолжаем движение! — потребовал Вадим, когда большая часть людей рухнула на траву. — Мы все еще слишком близко.

Но не близость опасности тревожила Куликова, а именно крайне подавленное состояние людей. Уничтожение большей части отряда женщин детей и пожилых, среди которых были их родные, подкосило волю людей. Нельзя было допустить чтобы переживания по поводу произошедшего полностью завладело их сознанием. Значит ему нужно завладеть их волей. Нужно чтобы они выполняли все его приказы, а переживали только что называется в автономном режиме, потому как от тяжелых мыслей по определению никуда не деться.

И Куликову, при помощи своих бойцов подгонявших и поддерживавших особенно апатичных, это удалось. Пусть вяло, с неохотой, но люди пошли за ним, уходя все дальше от опасности.

Лишь вечером, во время очередной остановки они стали приходить в себя, выходить из глубокого шока пережитого прошлой ночью и погрузившего их в ступор. Предвидя такое изменение и не зная что от людей ждать, Куликов еще загодя распорядился собрать все оружие в одном месте под охрану своих бойцов. Мало ли что взбредет в голову гражданским? Вдруг из них кто-то спятил? Так возьмет оружие и своих порешит…

— Вроде отходят, — также заметил изменения в "партизанах" Бардов.

— Отходят, — кивнул Вадим. — Вот только мне не нравится их поведение.

— В смысле?

— Да я и сам объяснить не могу. Просто чувствую что что-то не так. Посмотри какие все холодно-спокойные. Только пара-тройка рыдает втихомолку, а у остальных глаза блестят и жевалки скул ходят…

— Точно… Тихая ярость.

— Во-во, — согласился Куликов. — Вот только выплеснуть ее не на кого.

— Думаешь на нас бочку покатят?

— Сомневаюсь, но смотреть нужно в оба.

Но ничего серьезного не произошло. Несколько человек действительно психанули, но их ярость была направлена на небольшие деревца, что можно было сломать, тяжелые камни, что можно поднять и бросить, и так далее. Но потом все стихло окончательно и погрузилось в тишину. Так они и сидели еще примерно час переглядываясь между собой, словно общаясь на ментальном уровне.

Может так оно и было, потому как вдруг один из них, хорошо знакомый им Трофим, встал и направился к Куликову.

— Командир…

— Слушаю, — сразу же напрягся Вадим, также на каком-то подсознательном уровне почувствовав приближение больших проблем.

— Мы возвращаемся.

— В смысле? Куда возвращаетесь? В лагерь?

— Нет… не в лагерь. Мы возвращаемся чтобы воевать с китайцами.

— Это глупо. Вас всего-ничего… вы ничего не сможете сделать.

— Сможем.

— Если уж на то пошло, то давайте вернемся к своим и там записывайтесь добровольцами. Никто вам не откажет и вы сможете биться со всеми имея нормальное оружие, амуницию, а то ведь у вас даже бронников нет… я уже не говорю о проблемах с продовольствием.

— Нет. Мы останемся здесь. В конце-концов какая разница, где воевать, здесь или на официальной линии фронта? Мы и в тылу врага можем внести свою лепту в противодействии китайцам. И потом, кто знает где уже эта линия фронта и есть ли она вообще? Может китайцы прорвали Енисейскую линию оборону и уже стоят под Уралом? Ты собираешься возвращаться через всю центральную Россию, по сути, по территории врага?

Вадим сразу понял, что отговаривать бесполезно. Люди ослеплены горем, их души требуют мщения, и они будут мстить, во что бы то ни стало, здесь и сейчас. Тем более что приводимые доводы логичны, а против логики особо не попрешь.

— Это ваше решение, ваше право…

— Ты с нами?

— Нет, я не вижу здесь перспектив борьбы…

"И вообще я хочу свалить! Убраться как можно дальше от войны!" – уже мысленно прокричал Вадим.

— Вы хоть понимаете сколько их?!

— Да.

— Они же вас уничтожат! Если вы будете совершать регулярные нападения, вас загонят как бешеных собак и перестреляют или потравят!

— Вполне возможно. Но это наша война и какая разница где нас перестреляют, здесь в лесах или же в окопе на линии фронта?

— Делайте что хотите…

Трофим кивнул и отошел к своим товарищам по несчастью.

"А действительно, какая разница, где нас прихлопнут? — невольно подумал Вадим. — Здесь или там. Там даже на это шансов несколько побольше будет. Война все равно меня настигнет, не сейчас так позже, мой уход это лишь отсрочка неизбежного…"

По размышлении Куликов признал правоту Трофима. Черт ее знает, где в действительности сейчас линия фронта? А ну как и впрямь китайцы под Уралом уже стоят? Связи-то нет, даже вражескую пропаганду не послушать. Вот если бы был хоть один шанс действительно избежать войны, смотаться куда-нибудь за океан, тогда другое дело.

Но такой возможности нет, разве что вплавь через северный полюс. Глобальное потепление конечно сделала свое дело, льда там почти нет, но вряд ли вода там стала настолько теплой. Чтобы убраться на американский континент нужен самолет. Но вряд ли его реально угнать… А если и угонит, то его собьют свои же. На лодке? Никакого топлива не хватит. Можно конечно на веслах догрести… есть же чудики что Атлантический и Тихий океаны переплывали вручную… Но ему сил на такой подвиг точно не хватит. Погранцы опять же могут поймать.

Есть конечно вариант затеряться в северных лесах. Нет, это не вариант по многим причинам.

Потом нужно как-то от своих сослуживцев избавиться.

Что ж, остается только одно…

— Уговорили, — сказал Вадим утром начавшим собираться партизанам. — Мы с вами. А то без нас, вас все равно всех перебьют как куропаток в первой же переделке.

— Мы рады, что вы передумали.

— Идем в Новый Уоян. Городок небольшой, стратегического значения не имеет, но нам перед первым настоящим делом нужно хорошенько затариться всем необходимым: жратвой, одеждой, боеприпасами, средствами защиты как бронниками так и от химии…