Вместо просимых трех корпусов Сталин присылает Ватутину Жукова – Эвакуация и восстановление поврежденной бронетехники. Чьи танки взрывали немцы – Сохранивший боеспособность противник проводит частную операцию – Бои на плацдарме и в междуречье – Выход соединений 48-го ск из окружения – Ватутин приказывает перейти к упорной обороне. Враг в это время выводит из боя и отводит свои главные силы – В сражение вступают войска Степного фронта. По приказу Сталина войска двух фронтов продолжают наступать вплоть до 30 июля – Во что обошлось нашим войскам «преследование разгромленного противника»

В Военной энциклопедии издания 1999 года мы уже не обнаружим категорического вывода о разгроме противника 12 июля, хотя там и повторяются взятые с потолка цифры: «Потери противника составили 360 танков и штурмовых орудий, что предопределило срыв его наступления на Курск»1. Тем не менее в официальных изданиях, популярной литературе и в выступлениях, приуроченных к очередным юбилеям Курской битвы, по-прежнему (видимо, по инерции) утверждается, что сражение 12 июля было выиграно нашими войсками и танковый корпус СС был разгромлен. Все последующие события в течение десятилетий подавались в упрощенной трактовке – двумя-тремя фразами. Примерно так, как это сделал бывший командующий Степным фронтом маршал И.С. Конев: «Сражение было выиграно нашими войсками. Враг был остановлен, а затем в период с 13 по 23 июля отброшен войсками Воронежского фронта и введенного в сражение Степного фронта на исходный рубеж, с которого он начал наступление»2.

При этом читателя или слушателя ненавязчиво подталкивают к довольно распространенной логической ошибке: «после этого – следовательно, вследствие этого». Вольно или невольно, им внушается мысль, что разгром немецко-фашистских войск и их последующий отход явились результатом того самого «знаменитого» танкового сражения 12 июля, решающую роль в котором сыграла 5-я гв. танковая армия. Если бы это было так! В действительности ни одной из противоборствующих сторон не удалось достичь поставленных целей, и ожесточенные бои под Прохоровкой продолжались и после 12 июля. В течение 13–15 июля противник сумел провести частную операцию по окружению соединений 48-го ск 69-й армии, избежать которого удалось с большим трудом и значительными потерями в людях, вооружении и технике. И кризис в операции «Цитадель» наступил только в связи с переходом в контрнаступление войск Брянского и Западного фронтов.

2-й тк СС отразил сильный контрудар 5-й гв. ТА и даже несколько расширил плацдарм на северном берегу р. Псёл, но выполнить задачу по прорыву нашей обороны и по разгрому резервов Воронежского фронта не смог. Замысел врага был сорван упорным сопротивлением войск армий А.С. Жадова и В.Д. Крюченкина, действующих на флангах танковой армии П.А. Ротмистрова, а также активными действиями армий М.Е. Катукова и И.М. Чистякова. Стойкость наших войск показала врагу, что попытки продолжить наступление будут связаны с большим риском. Больше того, к исходу 12 июля Хауссер сделал вывод, что, несмотря на высокие потери в танках и живой силе (согласно сводке, к вечеру немцы уничтожили 244 русских танка), русские подтягивают крупные танковые резервы в район между Прохоровкой и Петровкой и что 13.7 следует ожидать их наступления. По ряду причин, о которых говорилось выше, не дал ожидаемого результата и фронтовой контрудар войск Воронежского фронта. При этом танковая армия П.А. Ротмистрова понесла огромные потери, несопоставимые с потерями противника.

В Москве с большой тревогой оценивали обстановку в этом районе. 12 июля в 1.45 директивой Ставки ВГК командующему Степным фронтом генерал-полковнику И.С. Коневу была поставлена задача:

«1. Уничтожить группировку противника, двигающуюся в направлении Корочи и далее к р. Оскол, совместными ударами Рыжова с Обуховым с юго-востока и Соломатина с севера, для чего:

а) Рыжова с Обуховым к исходу 13.7 сосредоточить в районе Новый Оскол, Велико-Михайловка, Сидоровка, Булановка, Слоновка.

б) Соломатина из района Солнцево к утру 13.7 вывести в район Вязовое, Скородное, Боброво-Дворское3.

На следующий день Конев доложил в Ставку свои предложения по разгрому прорвавшейся группировки противника с использованием войск Степного фронта. Для этого он предложил создать в районе Скородное, Короча ударную группу армий в составе 47, 53 и 52-й армий, 1, 3 гв. мк и 4 гв. тк. С учетом необходимой перегруппировки срок готовности к наступлению – 19.07.1943 г.4.

Но до подхода глубоких резервов надо было еще продержаться. 13 июля Василевский в своем докладе в Ставку сделал вывод, что «противник перенес направление главного удара несколько восточнее – на прохоровское направление и вспомогательный удар продолжает наносить со стороны Мелехово на Ржавец и далее на Прохоровку, где он, по-видимому, имеет намерение объединить свои удары. Не исключено, что противник попытается нанести удар в направлении Лучки, Шахово и далее на север. Мероприятия по отражению этого удара намечены»5. Доложив, что противник сосредоточил в районе Покровка, Яковлево не менее 300 танков и что авиация и радиоразведка обнаружили выдвижение танковой и мотодивизии противника в район Белгорода, Василевский и Ватутин просят Сталина усилить фронт:

«Таким образом, противник сосредоточил против Воронежского фронта основную массу своих подвижных соединений. Разгром этих подвижных войск противника означал бы крупное поражение противника.

Однако для разгрома противника нужно срочно создать еще большее превосходство сил, так как имеющихся, как показал опыт боев, сил для решительного окружения и разгрома противника недостаточно. Войска фронта на основных направлениях 13.7.43 г. продолжают наносить контрудары.

Просим:

1. Срочно усилить фронт и передать в наше подчинение 4 гв. танковый корпус Полубоярова и мехкорпус Соломатина.

2. Дать на усиление авиации фронта один штурмовой авиакорпус.

АЛЕКСАНДРОВ ВАТУТИН ХРУЩЕВ»6.

Напомним, что фронт в ходе операции уже получил два танковых корпуса, а потом и две армии (всего семь корпусов, из них четыре танковых и один механизированный). Верховный Главнокомандующий ожидал более весомых результатов от ввода в сражение двух армий, в составе которых было свыше 100 тысяч солдат и офицеров и более 700 танков и САУ. Он был явно недоволен развитием событий на Воронежском фронте. В ответ на очередную просьбу Ватутина Сталин вместо просимых трех корпусов прислал маршала Г.К. Жукова, видимо, посчитав такую замену равноценной. Интересно было бы ознакомиться с содержанием переговоров А.М. Василевского с И.В. Сталиным 12 июля. Мы можем только догадываться, почему Сталин вдруг позвонил Жукову на командный пункт Брянского фронта, войска которого только что перешли в наступление, и приказал ему немедленно вылететь в район Прохоровки, разобраться в обстановке и принять на себя координацию действий Воронежского и Степного фронтов? Ясно, что это было связано с неудачей контрудара фронта и большими потерями 5-й гв. танковой армии.

Заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Г.К. Жуков прибыл на командный пункт Н.Ф. Ватутина утром 13 июля. Маршал А.М. Василевский должен был убыть представителем Ставки на Южный фронт. Перед его отъездом на КП фронта было проведено совещание, на котором также присутствовал и командующий Степным фронтом И.С. Конев. Была всесторонне рассмотрена обстановка, сложившаяся к исходу 12 июля, и итоги контрудара. «Было решено, – вспоминает Г.К. Жуков, – чтобы добиться лучших условий для контрнаступления фронтов, еще энергичнее продолжать начатый контрудар, с тем, чтобы на плечах отходящего противника захватить ранее занимавшиеся им рубежи в районе Белгорода»7.

Но 13 июля, как далее может убедиться читатель, и речи не могло идти об отходе врага. Здесь маршал (или тот, кто писал ему статью) явно покривил душой: для продолжения контрудара не было сил. Разрозненные контратаки наших войск проводились с целью сковать противника, не допустить перегруппировки его сил на другие участки фронта. Это подтверждает в своем докладе и офицер Генштаба, который докладывал обстановку по своей линии: «в течение 13–17 июля [танковая] армия вела тяжелые оборонительные бои»8. Только один 29-й тк потерял 12 июля сгоревшими, подбитыми, подорвавшимися на минах и вышедшими из строя по техническим причинам порядка 170 танков и САУ. В корпусе к 13.00 13 июля в строю оставался всего 51 танк (из них легких – 31), в 18-м тк – 33 танка, из них легких – 18, во 2-м гв. тк – 80; во 2-м тк – 44, в 5 гв. мк – 148, в том числе 1 °CАУ. Фактически танковые корпуса могли решать только ограниченные задачи.

Восстановление боеспособности частей и соединений стало первоочередной задачей. В ходе боя, особенно в ночь на 13 июля, командование и ремонтные органы принимали все меры для скорейшей эвакуации поврежденных боевых машин. В этом отношении противник находился в лучших условиях, поскольку его подбитые танки в основном остались на удерживаемой им территории – еще одно свидетельство того, что никакой сквозной атаки, как это изобразил Ротмистров, не было. Значительная часть наших подбитых машин осталась на поле боя и в зоне досягаемости его огневых средств. Поэтому организовать их эвакуацию оказалось весьма непросто. При обнаружении попыток эвакуировать подбитые танки противник немедленно открывал минометный и пулеметный огонь. Сейчас трудно представить, как это танкистам 18-го тк удалось удержаться на захваченном пятачке, простреливаемом с трех сторон, в том числе и с высоты 226.6 из-за реки. В течение 13 июля безвозвратные потери корпуса возросли с 35 до 55 танков. К исходу этого дня удалось эвакуировать 25 танков Т-34 и 16 Т-70. В 31-й тбр 29-го тк в ночь на 13 июля из 44 находившихся на поле сгоревших и подбитых танков смогли эвакуировать лишь 5 танков Т-34. При этом погибли три человека, в том числе помощник командира 278-й тб по технической части инженер-капитан Сомкин, четверо были ранены.

Эвакуацией и транспортировкой поврежденных танков и САУ занимались роты технического обеспечения бригад и личный состав танковых батальонов. На удалении в 3—10 км от переднего края были развернуты два армейских, три корпусных и девять бригадных сборных пунктов аварийных машин (СПАМ), между которыми были распределены все ремонтно-эвакуационные средства. На СПАМы бригад стягивались танки, требующие для своего ремонта не более 10–15 часов, на СПАМы корпусов – до 2 суток ремонта, остальные эвакуировались на армейские пункты. Для этого применялись трактора «Коммунар», а также артиллерийские тягачи «Коминтерн», «Сталинец-2». Недостаточно мощные трактора и тягачи имели большие габариты и не были защищены броней. Но и их не хватало. Поэтому для эвакуации использовались также боевые танки Т-34. Позднее Ротмистров поднял вопрос об усилении танковых частей эвакуационными средствами.

Так как в армии имелось ограниченное количество запасных частей и агрегатов (фронтовые и центральные склады не смогли доставить их в короткий срок), для ремонта использовались детали и агрегаты, снятые с танков, не подлежащих восстановлению или требующих капитального ремонта. Сложный ремонт боевых машин (замена двигателя, орудия, башни и т. п.) проводился в подвижных ремонтных базах танковых корпусов. В каждом корпусе было по две ремонтные базы, численностью 70–80 человек. Для оказания помощи танкистам в ремонте из 38 армии была передана 137-я подвижная ремонтная база. Помогали войскам и рабочие Курска. Непосредственно в районы боевых действий высылались ремонтные летучки, организованные на курской танкоремонтной базе. Накануне и в ходе операции рабочими Курска было отремонтировано более 300 танков. Благодаря самоотверженному труду ремонтников и личного состава боевых подразделений боеготовность частей танковой армии была в значительной мере восстановлена.

Точные цифры безвозвратных потерь 5-й гв. ТА в бронетехнике за 12 июля исследователям до сих пор недоступны. К этому вопросу мы еще вернемся. Неизвестны также и цифры подбитых боевых машин, которые удалось восстановить к утру 13 июля. По свидетельству Ротмистрова, только в первые дни встречного танкового сражения (а сколько оно продолжалось?) ремонтный фонд армии составил около 420 танков, из них 112 имели незначительные повреждения, которые устранялись тут же, и машины возвращались в строй. Позднее командарм уточнит – за первые два дня. Опять за два дня (как и Василевский, который доложил о потерях за два дня, но в процентах)! О степени доверия к словам П.А. Ротмистрова можно судить по его рассказу о ночи с 12 на 13 июля: «Противник вел себя как-то странно. В его расположении раздавались взрывы. Потом выяснилось, что немцы подрывали свои подбитые танки, которые нельзя было эвакуировать»9.

В словах командарма нет никакой логики: зачем это врагу понадобилось уничтожать свои подбитые танки, да еще в своем расположении? Наоборот, противник стремился уничтожить наши подбитые машины, оставшиеся на его территории и на линии соприкосновения сторон. На этот счет командиры частей и соединений имели строгий приказ командования ГА «Юг» о немедленном уничтожении всех захваченных подбитых танков противника, которые невозможно больше использовать, отремонтировать или эвакуировать, чтобы они снова не попали во вражеские руки. Кстати, Н.С. Хрущев, докладывая 24 июля по ВЧ Сталину о результатах операции, был вынужден признать, что «поле боя осталось за противником – почти все поврежденные советские танки были немцами подорваны или сожжены, тогда как немецкая техника эвакуирована»10.

Эвакуация подбитого тайка Т-34

А вот что писал Ротмистров Жукову 20 августа 1943 года:

«Противник все свои подбитые танки, как правило, эвакуирует, а наши танкисты этой возможности зачастую бывают лишены, в результате чего мы много теряем на этом в сроках восстановления танков. Одновременно, в тех случаях, когда поле танковых боев на некоторый период остается за противником, наши ремонтники взамен своих подбитых танков находят бесформенные груды металла, так как в этом году противник, оставляя поле боя, все наши подбитые танки взрывает»11.

Понятно, что правдивые мемуары не пропустила бы советская цензура. Но зачем же так передергивать факты? В приличном обществе подобные вещи называют подлогом, независимо от того, кто или что толкнуло на это автора.

Забегая вперед, заметим, что работа по эвакуации и ремонту бронетехники была продолжена и после отхода противника. После осмотра поля боя начальник политотдела 32-й тбр подполковник Трунов доложил уточненные данные по бригаде: «Всего подбито 7 танков, сожжено 42 танка, 4 танка ремонтируются. Восстанавливать сожженные танки не представляется возможным, так как они приведены в полную негодность. Частично организован сбор оружия на поле боя.

В связи с отходом противника от села Прохоровка, совхозов Октябрьский и Комсомолец создалась возможность организовать похороны убитых бойцов и командиров. За 17 и 18 июля погребено 226 человек. Часть убитых была похоронена раньше. Среди танков, оставленных на поле боя, оказался один подбитый, но вполне боеспособный. Экипаж оставил танк по приказанию командира танка лейтенанта Анохина, хотя была возможность еще оборонять танк. Расследованием занимается уполномоченный особого отдела 1-го танкового батальона»12. Не позавидуешь участи этого лейтенанта.

Противник тоже стремился использовать все возможности для эвакуации подбитых машин (причем не только своих), чтобы быстрее вернуть их в строй. Для этого немцы использовали 18-тонные полугусеничные тягачи и переоборудованные трофейные танки Т-34 со снятыми башнями, а также бронированные ремонтно-эвакуационные машины (БРЭМ). Машина, разработанная на базе танка Т-V и снабженная мощной лебедкой (максимальное усилие 40 тонн), могла вытащить подбитый «тигр» из-под обстрела. Разведчики 9-го гв. вдд в ночь с 13 на 14 июля наблюдали продолжающиеся попытки противника под прикрытием периодических налетов артиллерии проводить эвакуацию подбитых танков, «количество которых превышает 200 шт., их принадлежность на глаз определить трудно, так как многие сильно изувечены»13.

Для ремонта в каждом танковом полку противника была хорошо оснащенная ремонтно-восстановительная рота (мастерская), в отдельных танковых батальонах – ремонтные взводы. В связи с увеличением бронезащищенности немецкой бронетехники эффективность огня наших танков и противотанковых средств снизилась. Немецкие танки получали в основном повреждения, устранение которых не требовало больших затрат времени и сил (в немецких отчетных документах о состоянии бронетехники существовали графы «требует ремонта до 3 дней, до 8 дней»). Поэтому ремонтным подразделениям частей противника удавалось выполнить 95 % всех ремонтных работ бронетанковой техники, проводимых во фронтовых условиях14.

Транспортировка тягачами поврежденного «тигра»

За счет этого танковые дивизии врага непрерывно получали пополнение бронетехникой. Известно, например, что танкоремонтные подразделения 19-й тд за 14 дней боев восстановили 113 танков. Танкоремонтный взвод ремонтной мастерской дивизии «ЛАГ» с 1 по 29 июля отремонтировал 141 танк (в том числе за первую декаду месяца – 28). О больших возможностях противника по ремонту бронетехники говорит также следующий факт. Несколько дней спустя после начала наступления количество танков в 4 ТА и ЛАГ «Кемпф» «уменьшилось примерно до 40 % (по утверждениям немцев, их боевая техника в основном выходила из строя якобы из-за технических неполадок. – Л.Л.). К 17 июля число боеспособных танков не только не уменьшилось, но даже несколько увеличилось – до 46 %»15. Это означало, что число подбитых танков за неделю боев было меньше числа возвратившихся из ремонта.

Командование противника очень беспокоили большие (по меркам немцев) потери в людях и бронетехнике. Именно по этой причине немцы даже не сделали серьезной попытки наступать 13 июля. По выражению Меллентина, «неожиданно большими оказались потери у пехоты сопровождения. Кроме того, в ремонтных мастерских простаивало много поврежденных танков и другой техники». Это относилось не только к 48-му тк. Если накануне 2-й тк СС насчитывал в своем составе 294 танка и штурмовых орудий, то на 19.35 13 июля в строю осталось 251 (с учетом восстановленных в течение прошедших суток). При этом 25 единиц бронетехники были списаны в без возвратные потери, 220 нуждались в ремонте (165 – краткосрочном и 55 – долгосрочном). Но в целом соединения СС сохранили свою боеспособность. До 100 танков и штурмовых орудий насчитывалось в 3-м тк. Кроме того, в резерве Манштейна оставался еще 24-й танковый корпус (17-я и 23-я тд, тд СС «Викинг»). По его приказу, отданному в 21.00 12.07, соединения корпуса в ночь с 13 на 14 июля должны были начать выдвижение из района Харькова к Белгороду.

О том, что враг не отказался от своего плана по окружению и разгрому 5-й гв. ТА, свидетельствует ориентировка Г. Гота, полученная штабом 2 тк СС в 22.45 12 июля:

«1. Танковая армия намерена продолжать 13 июля сражение за расширение флангов, удерживая по фронту захваченные рубежи.

2. 2 тк СС после перегруппировки тотчас же основными силами переходит в охватывающее наступление по северному берегу Псела против стоящих в районе Прохоровки танковых соединений. Наступление в восточном направлении с участка Беленихино и севернее продолжать лишь тогда, когда окружение станет фактом»16.

Но неожиданно задача корпуса СС была изменена. В 11.15 13 июля начальник штаба 4-й ТА по телефону передал начальнику штаба 2-го тк СС приказ: после отражения наступления русских в полосе тд СС «МГ» перенести направление главного удара корпуса в полосу дивизии «ДР». Пока высший генералитет совещался в ставке Гитлера, командование ГА «Юг», отказавшись временно от продолжения наступления в северном направлении, решило использовать выгодное охватывающее положение своих войск и срезать выступ, занимаемый русскими в междуречье рек Липовый Донец и Северский Донец. Этот выступ, удерживаемый русскими с самого начала операции, торчал, как «кость в горле», между двух ударных группировок противника, вынуждая его держать значительные силы для обеспечения флангов. Разгромить обороняющиеся в междуречье войска 69-й армии 12 июля не удалось. На этот раз Манштейн решил покончить с ними путем проведения частной операции – встречными ударами корпуса СС и 3-го тк ГА «Кемпф». С ликвидацией выступа высвобождались силы для дальнейшего наступления на Курск.

Командующие группами армий «Юг» и «Центр» были вызваны на совещание в ставку Гитлера в Восточной Пруссии «Вольфшанце» (Волчье логово), которое должно было состояться 13 июля. Дело в том, что еще 11 июля командование вермахта, узнав о наступлении войск Западного и Брянского фронтов (разведку боем, предпринятую на широком фронте, оно приняло за начало наступления), сделало вывод: «Ввиду того что быстрого успеха достичь невозможно, сейчас может идти речь лишь о том, чтобы при возможно меньших собственных потерях нанести наибольший ущерб противнику»17. Напомним, что наступление 9-й армии Моделя на Курск с севера было окончательно остановлено еще 10 июля. Начавшееся 12 июля наступление двух советских фронтов с несомненно решительными целями поставило перед гитлеровским командованием вопрос о целесообразности продолжения операции «Цитадель». Ведь расчет гитлеровского командования строился на быстром отсечении Курской дуги. Однако за 8 дней операции ударные группировки Моделя и Манштейна прошли навстречу друг другу всего 40–45 км, оставалось еще 140–150. В стратегическом отношении операция теряла всякий смысл.

В ночь с 12 на 13 июля Манштейн, который собирался вылететь (или уже вылетел) в Ставку Гитлера, потребовал срочно доложить, сколько танков можно будет ввести в строй за 4 дня. Сознавая, что цель операции «Цитадель» становится недостижимой и что, возможно, придется думать об альтернативном варианте действий, он хотел знать, на какое количество боеспособных танков можно рассчитывать. Из штаба 4-й танковой армии в 1.30 13.7 ответили, что по техническим причинам ответ срочно подготовить невозможно. После повторного и настойчивого запроса оттуда в 3.00 сообщили, что с учетом имеющихся данных, исходя из наличия запасных частей и успешного прежнего опыта ремонтных работ, за 4 дня можно поставить в строй танков и штурмовых орудий: в 48-м тк – 190 (в том числе 9 T-VI и 93 Т-V и 10 штурмовых орудий), во 2-м тк СС – 122 (том числе 13 T-VI и 18 штурмовых орудий). Таким образом, ремонтники 4-й ТА Гота обещали поставить в строй 312 танков и штурмовых орудий18. То есть при благоприятных условиях и без учета новых потерь немцы рассчитывали за 4 дня довести число танков и штурмовых орудий в корпусе СС до 340–350 единиц (до 70 % от первоначального состава). Забегая вперед, отметим, что это им в основном удалось, и к 17 июля количество боеспособных танков и штурмовых орудий в корпусе Хауссера удалось довести до 312 штук.

В 5-й гв. танковой армии к 13.00 13 июля с учетом восстановленных боевых машин, получивших незначительные повреждения, в строю насчитывалось 390 танков и САУ (см. приложение 10). Надо было выполнять приказ Жукова, который с присущей ему энергией и твердостью потребовал продолжать непрерывные атаки и контратаки по всему фронту вклинения противника в нашу оборону. Но не так-то просто было перейти к активным действиям после неудачи 12 июля. Из строя вышли многие командиры подразделений, не хватало экипажей для восстановленных танков. Надо было преодолеть и психологический шок у танкистов. В разговоре с командующим фронтом в 12.40 13 июля командарм просит дать время 18-му и 29-му тк на приведение частей в порядок и не ставить им активные задачи до устранения угрозы со стороны противника на правом фланге армии. Но чтобы создать видимость продолжения контрудара в полосе армии и 13 июля, П.А. Ротмистров в своей книге «Стальная гвардия» перенес на этот день ряд боевых эпизодов боев 12 июля. Он и в 1984 году не разобрался с составом противодействующей группировки противника. Из его описания сражения следует, что тд «МГ» действует одновременно и у совхоза Комсомолец и у х. Полежаев. Там же, в излучине, наступает и 11-я танковая дивизия 48-го тк вермахта19. Анализ архивных документов показывает, что на самом деле никакого продолжения контрудара как такового не было. Для этого не было ни достаточных сил, ни условий. Войска фронта 13 июля лишь на некоторых участках продолжали атаки, чтобы сковать противника.

Наибольшую опасность для наших войск представляли: плацдарм на северном берегу р. Псел, стык 5-й гв. и 69-й армий у Сторожевое, а также плацдармы на Северском Донце у Рындинки и Щолоково. Исходя из этого, командующий фронтом на 13 июля поставил войскам следующие задачи:

– 5-й гв. А (95, 52 и 6-я гвардейские дивизии) совместными действиями с 24-й тбр и 10-й мбр 5-го гв. мк ликвидировать группировку противника, прорвавшуюся на северный берег р. Псёл;

– не допустить дальнейшего продвижения противника на Прохоровку как с запада, так и с юга;

– ликвидировать части 3-го танкового корпуса противника в районе Ржавец, Рындинка.

13 июля указания Ватутина, основанные на анализе событий 12 июля, были доведены до всех соединений, вплоть до командира полка;

«При проведении дальнейшей операции обратить внимание на следующее;

а) Сила артогня полностью не используется, артиллерия в динамике боя отстает от пехоты и танков. В дальнейшем не допускать отставания артиллерии.

б) Отмечается много лобовых атак и слишком мало применяется маневр на окружение противника.

в) Недостатки в тактике действий войск немедленно устранить, особенно предусмотреть тщательное закрепление на достигнутом рубеже; организации системы противотанкового и противопехотного огня в сочетании с инженерными заграждениями.

г) Обратить внимание на лучшую организацию взаимодействия и огня.

д) О принятых мерах донести»20.

Хорошо, конечно, что из неудачных действий 12 июля сделали правильный вывод. Но упрек в отношении лобовых атак следует, прежде всего, отнести в адрес оперативного звена управления. Это по решению командования фронта (и с согласия Ставки) 5 гв. ТА нанесла главный удар по самой сильному месту группировки противника, что привело к столкновению с главными силами 2-го тк СС. В излучине р. Псёл пехоту 95-й гв. стрелковой дивизии вообще бросили в лобовую атаку против танковой дивизии СС «МГ». В результате немецкие танки прорвались к дороге Прохоровка, Карташевка, создав серьезную угрозу выхода в тыл 5-й гв. ТА.

П.А. Ротмистров в своих мемуарах и выступлениях неоднократно подчеркивал, что ввод танковой армии в сражение был осуществлен на фронте 15 км. Это очередная натяжка, направленная на то, чтобы затушевать один из главных просчетов нашего командования. Обратимся к фактам. Главные силы танковой армии – два корпуса из трех, а это 370 танков и САУ, – были введены в бой в узком коридоре шириной по фронту 6 км (заболоченная пойма р. Псёл не в счет). Это привело к тому, что 18-й и 29-й тк, зажатые в дефиле между рекой и урочищем Сторожевое, не смогли в полной мере использовать более высокую маневренность своих соединений. Переданный в оперативное подчинение Ротмистрову 2-й гв. тк вводить в бой необходимости не было, он в течение трех суток уже вел бои в занимаемом районе.

Автор не понаслышке знает о коварстве курских и белгородских черноземов после июльских дождей. Тяжелые немецкие «тигры» и средние танки T-IV (за счет защитных экранов и новых орудий они стали на 3–4 тонны тяжелее машин первых серий) значительно уступали нашим в подвижности. Поэтому танковые части корпуса СС были в большей степени, чем наши, привязаны к дорогам, на плохое состояние которых гитлеровцы жаловались почти в каждой сводке. И немцы приняли все меры, чтобы не выпустить главные силы армии Ротмистрова из дефиле (за тд «ЛАГ» стоял в готовности танковый полк дивизии «ДР»), навязав им танковую дуэль в самых невыгодных для наших танкистов условиях.

Последовательно рассмотрим, как развивались события на прохоровском направлении после 12 июля 1943 г.

Опасаясь повторных попыток противника прорваться в направлении Прохоровки, командование фронта уделяло особое внимание обороне подступов к ней с юго-запада. К утру 13 июля в первом эшелоне на рубеже Васильевка, Андреевка, Михайловка, совхоз Октябрьский оборонялись части 42 гв. сд; на рубеже Октябрьский, железнодорожная будка, х. Ямки – части 9 гв. вдд; на участке х. Ямки и высоты северо-восточнее х. Сторожевое – 285 сп 183 сд. За стрелковыми соединениями были развернуты танковые бригады 18, 29 и 2 тк21. На участке Беленихино, Лески в первом эшелоне оборонялись бригады 2 гв. тк и части 183 сд. Далее на юг, вдоль железной дороги и р. Липовый Донец, оборонялись 375-й и 93-й гв. сд (см. схему 10).

Во исполнение решения о продолжении контрудара командование 5-й гв. ТА попыталось активизировать действия соединений.

В 3.35 13 июля П.А. Ротмистров отдает боевое распоряжение № 07 командиру 2-го тк:

«Противник оказывает упорное сопротивление наступлению частей армии. Крупными силами танков неоднократно переходил в контратаки. К исходу 12.7.43 г. группа танков противника прорвалась и овладела Сторожевое.

Приказываю:

1. С 8.00 13.7.43 г. из занимаемого района атакой с юга овладеть Сторожевое, в дальнейшем занять оборону в стыке между 29 тк и 2 гв. Ттк на рубеже: Сторожевое, иск. Виноградовка, не допуская прорыва противника в восточном направлении.

2. Иметь в виду, что при необходимости Ваши действия будут поддерживать 1529 сап из района Грушки.

3. О получении настоящего распоряжения донести. О ходе выполнения доносить через каждые два часа, начиная с 6.00 13.7.43 г.»22.

Распоряжения до исполнителей были доведены с запозданием. Поэтому в связи с неготовностью частей начало наступления было перенесено на 10.30. В 10.15 танковые бригады без мотопехоты (58-я мсбр прибыла в исходный район только к 14.00) перешли в атаку. В оперативных сводках как 2-го тк, так и штаба танковой армии за 13 июля о результатах выполнения распоряжения нет ни слова. Зато известно, что другим соединениям и частям (в частности 2-го гв. тк) были даны указания – впредь до особого приказа боевое распоряжение № 07 не выполнять.

В документах 99-й тбр и отчете 69-й армии отражены обстоятельства наступления на Сторожевое: «Неоднократные атаки наших танков и пехоты в этом направлении не увенчались успехом. Противник, имея господствующее положение в расположении огневых позиций для артиллерии, минометов и наблюдательных пунктов и создав минные поля, не давал возможности атаковать Сторожевое. Особенно сильное огневое сопротивление наши наступающие части встретили из рощи, что вост. Ивановский Выселок»23. Противник, придавая важное значение удержанию Сторожевого, подтянул туда, по данным разведки, до двух батальонов пехоты с артиллерией и танками. Повторная атака танков 2-го тк без мотопехоты и должной артиллерийской поддержки успеха не имела.

Представление о задачах и составе соединений 5-й гв. ТА читатель может составить по оперсводке № 03 штаба армии от 13 июля на 19.00:

«<…> 2. Войска армии производили перегруппировку сил на достигнутых рубежах и отражали контратаки противника, а частью сил атаковали и выбили противника из районов: Веселый, выс. 226.6, Полежаев, Рындинка, Выползовка» (х. Веселый все время находился в наших руках, а высоту 226.6 немцы удерживали вплоть до 18 июля. – Л.Л.).

С 16.00 13.7.43 г. войскам армии поставлена задача: атаковать противника в общем направлении свх. Комсомолец, Мал. Маячки, Бол. Маячки.

3. 18 тк с 80 гв. мп производил перегруппировку сил на рубеже: Петровка, Михайловка, получил задачу атаковать в общем направлении на Мал. Маячки.

Танков в строю: Т-34 – 15 шт., Т-70 – 18 шт.

4. 29 тк с 76 гв. мп, 1529 сап на рубеже выс. 252.2, 0.5 км юго-восточнее свх. Октябрьский, Ямки, лощина 1 км юго-вост. Сторожевое получил задачу с 16.00 13.7.43 г. атаковать свх. Комсомолец.

5. 2 тк – на рубеже Ивановка получил задачу с 16.00 13.7.43 г. атаковать Тетеревино. Танков в строю Т-34 – 22 шт., Т-70 – 20 шт.

6. 2 гв. тк – на рубеже безымянных высот 1,5 км зап. Лески получил задачу атаковать Калинин. Танков в строю: Т-34 – 45 шт., Т-70 – 33 шт., МК-4 – 2 шт.»24.

Таким образом, командование танковой армии могло ввести в бой максимум 166 танков (из них более половины легких), не считая 5-го гв. мк, на фронте общей протяженностью 16–20 км. Средняя плотность на один км фронта составила 8—10 танков. Напомним, что 12 июля на этом направлении средняя плотность достигала 60 танков и САУ на 1 км фронта. При угрозе прорыва противника западнее Прохоровки создать мощный танковый кулак на избранном направлении не представлялось возможным.

Атакам наших корпусов противостояли части двух танковых дивизий «ЛАГ» и «ДР», в составе которых насчитывалось 177 танков и штурмовых орудий (на 7 танков больше, чем 12 июля), а также значительное количество противотанковых средств. Так, только в тд «ДР» к 14 июля их было 54, в том числе: 27 50-мм ПТО в пехотных подразделениях и 27 в составе противотанкового дивизиона (САУ «мардер» – 24, 75-мм буксируемых ПТО – З)25.

При таком соотношении в бронетехнике рассчитывать на какой-то ощутимый успех, особенно при атаках на широком фронте, не приходилось. Видимо, изначально командование фронта имело в виду задачу сковать силы врага, лишить его возможности произвести перегруппировку войск для активных действий как в районе Прохоровки, так и против соединений 48-го ск 69-й армии. Не исключено, что при этом преследовалась и другая, более далекая, но важная цель – в связи с переходом войск Брянского и Западного фронтов в контрнаступление и подготовкой к наступлению войск Юго-Западного и Южного фронтов не дать противнику возможности вывести из боя танковые дивизии.

Из дневного сообщения тд СС «ЛАГ» на 17.00 13 июля:

«Оценка врага: Враг закапывается на линии Ямки – западные и южные окраины совхоза «Октябрьский» и минирует участки восточнее свх. Октябрьский. В его распоряжении большое количество легкой и средней артиллерии, а также частично тяжелой. Начались частые артиллерийские обстрелы. Больше атакует пехота, силы противостоящего противника возросли»26.

Действительно, 13 июля и в последующие дни танкисты действовали более осторожно. Они наступали совместно с пехотой стрелковых дивизий 5-й гв. армии, поддерживая ее огнем. Изменения в тактике действий русских немедленно отметил противник, расценивая их как усиленную разведку боем, не более. При этом было отмечено, что единого руководства атаками 13 июля не чувствуется. Попытки наступать отражались в основном огнем полевой артиллерии и шестиствольных минометов. Начиная с 14 июля, положение сторон на ближайших подступах к Прохоровке с юго-запада практически оставалось без изменений до 18 июля. Линия соприкосновения проходила по рубежу Андреевка, южнее Октябрьский, северные и восточные скаты выс. 242.5, свх. Сталинское отделение, Сторожевое, балка 1,5 км западнее Правороть.

В излучине р. Псёл ожесточенные бои возобновились с утра 13 июля. 95-я гв. сд под командованием заместителя командира дивизии гв. полковника Ляхова А.И. была поставлена задача – овладеть высотой 226.6 и сбросить противника с плацдарма. Части дивизии наступали совместно с 24-й гв. тбр полковника Карпова В.П. при поддержке 1447-го сап, трех батарей 104-го гв. иптап и 469-го минп.

Из боевого донесения 33-го гв. ск№ 07 к 20.00 13 июля:

«1. В 10.00 13.7.43 г. корпус перешел в наступление, имея частную задачу восстановить положение в полосе 95 гв. сд и обеспечить успех дальнейших наступательных операций.

2. 97 гв. сд начала наступление с рубежа:

а) 289 гв. сп (без 2 сб) – правым флангом 300 м зап. отм. 209.3, левым флангом – Мук, что в Кочетовке;

б) 294 гв. сп – правым флангом Мук, левым – цифра 117 под надписью Красный Октябрь;

в) 292 гв. сп (без 2 сб) – в районе отм. 188.1, 2 сб – фронтом на юго-восток по левому берегу р. Ольшанка до южной окраины Карташевка;

г) 104 огиптд – на огневых позициях 2 км юго-восточнее высоты 242.3

Части дивизии, встретив огневое сопротивление противника, продвижения не имеют и ведут огневой бой, занимая прежние рубежи. Во время наступательных боев 11 и 12.7.43 г. уничтожено 200 солдат и офицеров противника. За это же время уничтожено: 1 пулемет, одно ПТ орудие, один тягач, 3 укрепленных огневых точки, автомашина, подавлено 2 минбатареи и 3 пулемета. Захвачены трофеи: 1 миномет, 1 пулемет, 1 автомат.

3. 95 гв. сд. В 10.00 после приведения частей в порядок, пополнившись боеприпасами, при поддержке 50 танков 24 тбр дивизия начала наступление:

а) 287 гв. сп – в направлении Ключи и леса восточнее;

б) 284 гв. сп – в направлении выс. 226.6;

в) 290 гв. сп – уступом за правым флангом 287 гв. сп.

Противник против наших наступающих частей бросил 33 танка Т-6, одновременно накапливал силы для нанесения контрудара. С 12.30 до 17.00 шли ожесточенные бои»27.

В действительности 95-я гв. сд перешла в наступление в 13.00. Задержка произошла в связи с отсутствием боеприпасов для артиллерии. Транспорт не справлялся с их подвозом. Принимаются меры по их экономии. В журнале боевых действий 5-й гв. армии отмечено:

«В 18.30 в целях упорядочения расхода артснарядов командующий армией обратил внимание командиров корпусов и дивизий на случаи безрассудного расхода боеприпасов артиллерии и минометов.

Командиры соединений и командующие артиллерией самоустранились от планирования боя и руководства огнем при отражении атак танков противника. В большинстве случаев (95 и 9 гв. сд) по атакующим танкам противника открывают беспорядочный огонь, всеми орудиями, кто только видит, не считаясь с дистанцией [действительного огня] и не управляют им.

В результате указанного беспорядка за два дня боя подбито и сожжено лишь 108 танков противника при потере 95 орудий с нашей стороны»28.

К сожалению, соотношение по потерям оказалось не столь оптимистичным. Факты беспорядочной стрельбы по танкам противника подтверждают и ветераны дивизии, которые расценивали их как одну из форм проявления «танкобоязни» со стороны недостаточно обученных расчетов.

Части дивизии перешли в атаку после слабой артподготовки. Подразделениям 287 и 284 гв. сп удалось выйти на южные скаты с выс. 226.6 и занять первую траншею противника. Танки 24 гв. тбр были остановлены на северных скатах высоты сильным огнем из х. Ключи и рощи юго-восточнее Богородицкое. В ходе атаки 18 танков сгорело, 2 были подбиты. Противник упорно цеплялся за выгодную в тактическом отношении высоту. Контратакой силами до пехотного батальона при поддержке 50 танков, обходя высоту с юго-запада и юго-востока, он отрезал нашу пехоту, находящуюся в траншеях, от танков. Взять высоту не удалось. Наши части закрепились на рубеже западные скаты выс. 226.6, стык полевых дорог 1 км севернее этой высоты. Ожесточенный бой в районе высоты продолжался. Танкисты уничтожили и подбили 17 танков противника, в том числе 6 «тигров». В 24 гв. тбр было сожжено и разбито 26 танков, 7 танков, прорвавшиеся в глубину обороны противника, пропали без вести. На 14 июля в бригаде в строю оставалось 22 танка, трем танкам требовался ремонт, два находились на подходе. Потери в людях составили 242 человека29.

В направлении х. Полежаев наступал 132-й гв. сп 42-й гв. сд совместно с 5-м гв. тп 10-й гв. мбр (бригада без танкового полка к исходу 13.07 была выведена в район Жимолостное в резерв 5-й гв. ТА). При этом 3-я танковая рота 51-го гв. тп по ошибке была обстреляна артиллеристами 27-го гв. ап, которые подбили два танка Т-34. Атаку поддерживали огнем танки 18-го тк с левого берега реки. Подразделения 132-го гв. сп к вечеру выбили противника из хутора. Немцы же считали, что им удалось к исходу 13 июля удержать рубеж: Андреевка, сев. окраина Полежаев, 1 км северо-западнее него, 1 км северо-западнее Ключи, 1 км южнее Ключи, 1 км юго-западнее Ильинское.

Настойчивые атаки нашей пехоты, поддержанные танками, вынудили Гота отказаться от планируемого наступления на Прохоровку вдоль северного берега р. Псёл. Из донесения штаба 2-го тк СС:

«Корпус вынужден защищать свои позиции 13 июля против вражеских контратак с направлением основного удара на левое крыло. Ясно видно намерение врага ликвидировать плацдарм севернее Прохоровки (деревня на южном берегу реки. – Л.Л.). Новым, по сравнению с прошлыми днями, является ввод крупных сил пехоты, которые он безоглядно посылает бегом на наши линии. В то же время отмечается не такое большое число наступающих вражеских танков, держащихся чуть позади и поддерживающих атаку пехоты огнем. После утренних разведывательных поисков противника дивизия «АТ» вынуждена отражать атаки по обеим сторонам дороги из Прохоровки силою до полка при поддержке танков. Атаки из балок и высот восточнее Веселый силой до полка при поддержке 30 танков. Последняя атака около 17.00 привела к прорыву наших позиций, который был ликвидирован в 18.15. Наступление на Прохоровку вдоль северного берега р. Псёл отменено»30.

Сопоставление боевых документов войск сторон зачастую приводит к взаимоисключающим выводам относительно сложившейся обстановки. Обе стороны неохотно признавали свои неудачи и всячески подчеркивали успехи. В документах врага приходилось встречать просьбы отозвать то или иное донесение о занятии какого-либо пункта. Командование наших частей и соединений и даже фронта во многих случаях докладывало о захвате пунктов и рубежей, о сдаче которых донесений не было. Во всяком случае, стало ясно, что противник отказался от попытки глубокого охвата правого фланга 5-й гв. ТА.

Из боевого донесения штаба 9-го гв. вдд № 56:

«В течение ночи с 13 на 14.07.43 г. наблюдали подход до 200 танков противника. По данным разведки 25-й тбр, подходила тд «МГ», танки и мотопехота которой сосредоточивались в районе выс. 245.8, Сторожевое, Ивановский Выселок. В течение ночи наблюдалось движение танков до 40 шт. в направлении выс. 258.2. Огневым налетом движение остановлено»31.

Командующий 5-й гв. армией А.С. Жадов при переговорах с Н.Ф. Ватутиным в 12.35 13 июля доложил, что на плацдарме действует до 40–50 танков, много танков сожженных и подбитых, пехота – до двух батальонов. Наблюдением установлено, что часть танков отошла на юго-запад за реку. Эти данные проверяются. Командующий фронтом приказал как можно скорее очистить северный берег р. Псёл и подтвердил задачу по овладению 13 июля районом Кочетовка, Покровский, Ильинский (два последних пункта в 8–9 км юго-западнее Кочетовки. – Л.Л.), пообещав поддержать действия 32-го гв. ск частями 31-го танкового корпуса32.

Видимо, разведчики в ночь на 13 июля зафиксировали эвакуацию немцами с плацдарма в район Козловки подбитых танков. И, как оказалось впоследствии, не только своих. Скорее всего, противник начал выводить основные силы танкового полка дивизии «МГ» на южный берег реки в ночь с 13 на 14 июля. По крайней мере, в 8.40 680-й саперный полк противника доложил в штаб 2-го тк СС о строительстве 60-тонного моста через Псёл с готовностью его к вечеру 14 июля. Вероятнее всего, речь шла о восстановлении моста для эвакуации подбитых тяжелых танков, разрушенного нашей авиацией или артиллерией. Все 10 танков «тигр» дивизии к вечеру 13 были выведены из строя. В 10.50 14.07 из штаба тд «МГ» доложили:

«Перед фронтом дивизии обнаружено 138 танков. Силы противника оцениваются в один танковый корпус и 1,5 дивизии». В 13.00 дополнили: «Положение на плацдарме кажется угрожающим» 33 .

Явное преувеличение наших сил в излучине Псёла, тем более что к вечеру 13 июля 51-й гв. тп 10-й гв. мбр, 1447-й сап, а затем и 24-й гв. тбр были выведены оттуда и переброшены в район Жимолостное34. Части же 95-й гв. сд продолжали штурмовать выс. 226.6 вплоть до 17 июля. О том, что эту высоту нельзя взять без мощной артиллерийской подготовки, стало ясно уже 13 июля, после того как дивизия провела безуспешный ожесточенный штурм высоты при поддержке 24-й гв. тбр и 1447-го сап. Для подавления огневых средств противника в дивизии не хватало снарядов. На 14 июля в 95-й гв. сд имелось боеприпасов: к 122-мм гаубицам 119 штук, 76-мм орудиям полковой артиллерии – 0,2 боекомплекта, 45-мм пушкам – 0,7 б/к, к 120-мм минометам – 0,3 б/к. Тем не менее попытки взять высоту продолжались, несмотря ни на что.

В ночь с 15 на 16 июля была предпринята еще одна попытка ликвидировать плацдарм противника в районе высоты 226.6. Основу двух штурмовых групп составили 108-я и 109-я штрафные роты, усиленные автоматчиками 287-го и 290-го гв. сп, саперами саперного батальона дивизии, разведчиками, взводами ПТР, 6–8 орудиями ПТО. В час ночи группы внезапно атаковали позиции противника. Продвинувшись на 200–400 м, они были встречены сильным и хорошо организованным огнем, потеряли до 20 % личного состава и были вынуждены залечь. Дальнейшие попытки продвинуться под прикрытием минометного огня и при поддержке одного артдивизиона вперед успеха не имели, штурмовые группы были вынуждены закрепиться на достигнутом рубеже. Из донесения:

«В результате операции установлено: противник создал на выс. 226.6 ротный опорный пункт, обороняя его 12–15 станковыми пулеметами и ротой автоматчиков при поддержке 2 минометных батарей и дивизиона артиллерии»35.

Конечно, на плацдарме противник оборудовал не один ротный опорный пункт. Скорее всего, там оборонялась боевая группа в составе до батальона, усиленная танками. Об этом говорят записи в журнале боевых действий корпуса СС. Несколько опережая события, отметим, что вплоть до 17 июля немцы продолжали эвакуацию с плацдарма подбитых танков – не только своих, но и наших. В этот день в 19.50 (20.50) в предвидении отхода на новый рубеж последовал приказ об уничтожении всего имущества в полевых сооружениях на плацдарме. В 23.55 17.07 из тд «МГ» доложили:

«В 22.10 (23.10 18 июля) танковый полк ("видимо, последние подразделения полка. – Л.Л.) переправился через Псёл, мост разбирается. В 23.10 отражена атака двух рот противника против левого фланга. В 00.25 последовал доклад: в 24.00 (1.00 18 июля) участок Псёл очищен» 36 .

95-я гв. сд в боях в излучине реки с 11 по 17 июля потеряла 3164 человек, из них только убитыми 952. Следы этих атак против танков и на неподавленные пулеметы можно проследить по спискам погибших и пропавших без вести, опубликованным в уже упоминавшихся книгах «Остались молодыми» и «Прохоровка – взгляд через десятилетия», изданных на основе сведений Центрального банка данных (ЦБД) «Книга Памяти». Там много имен штрафников.

Не все погибшие здесь были найдены и захоронены. В ноябре 2003 года поисковики белгородского «Историко-патриотического объединения «ПОИСК» в районе высоты 226.6 обнаружили неизвестное захоронение. Согласно сообщению председателя правления этой организации Андреева И.И., у кургана 500 м восточнее Ключи в траншее протяженностью 200 м находились останки 146 советских воинов и двух военнослужащих вермахта. Четверых воинов 95-й гв. сд удалось опознать. На гребне и на скатах высоты в воронках и одиночных ячейках обнаружили останки еще 40 воинов.

Но наиболее ожесточенные бои в период с 13 по 15 июля разгорелись к югу от Прохоровки – в районе Шахово. В район Скородное к утру 16 июля должна была выдвинуться походным порядком 53-я армия с 1-м мехкорпусом. В связи с этим было важно удержать рубежи, занимаемые соединениями 48-го ск и 35-го гв. ск. Они были очень удобны для нанесения ударов как по правому флангу прохоровской группировки противника, так и по флангу армейской группы «Кемпф». Ватутин потребовал от войск 5-й гв. танковой и 69-й армий принять все меры, чтобы удержать район междуречья. В течение 13 июля наши войска продолжали атаки на восточном фланге танковой армии противника и против соединений 3-го тк, стремясь сковать его войска и не допустить перегруппировки сил для дальнейшего наступления.

Из отчета штаба 69-й армии:

«В 2.30 13.7 соединения 48 ск и 35 гв. ск перешли в наступление – для улучшения своих позиций и восстановления первоначального положения.

Сосед справа, взаимодействующий с 183 сд, не вышел на исходный рубеж, и дивизия, имея правый фланг открытым, вела бой за овладение Калинин, Собачевский – достигнув рощи Собачевский, вост. Калинин, сильным воздействием танков и артиллерии противника она была остановлена.

93 гв. сд к исходу 13.7 овладела Гостищево, но, не имея достаточного количества транспорта и оторвавшиеся тылы, боеприпасами обеспечена не была. Наряду с этим связь с соседом слева – 81 гв. сд была прервана, и поэтому дальнейшее продвижение было остановлено. Таким образом, части и соединения 48 ск закрепились на достигнутых и ранее занимаемых рубежах (положение наших войск к исходу 12 июля показано на схеме 11).

35 гв. ск правым флангом (92 гв. сд) в результате упорных боев овладел Выползовка и во взаимодействии с 11 мбр развивал наступление на Ржавец. Выйдя на рубеж дороги южнее Выползовка, (иск) Александровка, корпус под сильным воздействием танков и авиации противника наступление прекратил и отражал численно превосходящие силы противника»37.

В свою очередь, Хауссер, продолжая отражать атаки наших частей юго-западнее Прохоровки и в излучине Псёла, в течение 13 июля намечает перегруппировку в сторону правого фланга для проведения запланированной частной операции. Враг намерен ликвидировать русский клин в междуречье ударом тд «ДР» из района Виноградовки навстречу 3-му тк, наступавшему с плацдарма в районе Щолоково. Для действий в направлении на Мал. Яблоново Хауссер создает из состава тд «ЛАГ» усиленную танковую группу (танковый полк, рота мотопехоты на БТР, взвод штурмовых орудий, подразделение тяжелых полевых орудий), оставив ее в своем непосредственном подчинении. Однако быстрая перегруппировка не состоялась. Немцы, как всегда в подобных случаях, все свалили на погоду и плохое состояние дорог.

Из сообщения 4-й ТА за 13 июля:

«Перегруппировка 2 тк СС была невозможна из-за разбитых дорог и плохих средств переправы через Псёл у Богородицкое. Корпус стоял в течение дня для отражения сильных атак пехоты, при поддержке отдельных танков. У дивизии «ДР» отражение вражеской атаки на правом фланге. Дивизия в 14.30 перешла в атаку на восток и с наступлением темноты овладела долиной ручья по линии Ивановка – Виноградовка и прорвала имеющиеся там вражеские позиции. Дивизия «ЛАГ» отразила многочисленные атаки силой до полка вдоль дороги Прохоровка – Тетеревино. Ударная группа дивизии «МГ» вынуждена была отступить с высот северо-западнее Полежаев под возрастающим натиском противника»38.

В то же время командование ГА «Юг» не отказалось и от намерения захватить важный узел дорог и одну из баз снабжения Воронежского фронта – Прохоровку. Противник сильными разведотрядами прощупывал нашу оборону южнее Прохоровки и продолжал атаки из района Ржавец в направлении Шахово и на северо-восток. Об этом свидетельствуют задачи, поставленные дивизиям 2-го тк СС на 14 июля:

«<…> Дивизия «ДР» продолжает начатое 13 июля наступление по линии Ивановка – Виноградовка. Занимает вражеские позиции на восточном берегу участка (имеются в виду балка и русло р. Сажновский Донец. – Л.Л.) <… > с выдвижением танкового полка наступает на Правороть. <… > организовать наступление так, чтобы можно было одним переходом ударить по Прохоровке и неожиданно захватить ее.

Дивизия «ЛАГ» удерживает занимаемый рубеж в готовности через Ямки прорваться к Прохоровке, как только осуществится наступление дивизии «ДР» через Правороть на Прохоровку.

Дивизия «МГ» удерживает позиции против всякого наступления» 39 .

По данным нашей разведки, к 19.00 в районе сел Рындинка, Выползовка, Щолоково противник сосредоточил до 150 танков. Было отмечено появление в этом районе и танковой дивизии СС неизвестной нумерации (впоследствии эти сведения не подтвердились). Тем не менее командующий 5-й гв. ТА ставит решительную задачу: командиру 2-го гв. тк полковнику А.С. Бурдейному, заместителю командующего 5-й гв. ТА генерал-майору К.Г. Труфанову и заместителю командира 5-го гв. мк генерал-майору Лебедю:

«В течение ночи с 12 на 13.7.43 г. и утра 13.7.43 г. противник с юга в районе Рындинка, Ржавец выдвигает, дополнительно к имеющимся там 19 тд и 107 пд, танковую дивизию «СС». Передовой отряд ее в количестве до 30 танков захватил Щолоково.

Приказываю:

Силами 11 мбр 5 гв. мк и 26 гв. тбр 2 гв. тк под командованием моего заместителя генерал-майора т. Труфанова к исходу дня 13.7.43 г. противника из Щолокова выбить, после чего 11 мотострелковой бригаде (так в тексте. – Л.Л.) занять оборону на западном берегу Северский Донец, а 26 танковой бригаде сосредоточиться в Мал. Яблоново»40.

Однако выполнить поставленную задачу не удалось, противник прочно удерживал занятые позиции.

Из оперативной сводки № 0183 штаба 26-й гв. тбр на 6.00 14 июля:

«1. Противник силою до 30 танков и до полка пехоты переправился через Северский Донец в районе Щолоково и к 4.00 13.7.43 г. атаковал 1 тб по балке, что юго-восточнее Шахово.

В 8.00 до двух рот пехоты противника при поддержке сильного артмин. огня дважды пытались атаковать Шахово с востока и северо-востока. Наблюдением установлено большое скопление танков и автомашин на зап. и юго-зап. скатах выс. 216.0 и в районе Ржавец.

В течение дня противник дважды пытался под прикрытием артмин. огня атаковать 11 гв. мбр и Шахово с направления Щолоково.

В 20.30 противник силою до 35 танков и до полка пехоты повел активное наступление в направлении Рындинка и овладел ею.

В течение ночи с 13 на 14.7.43 г. противник активных действий не проявлял, вел редкий артмин. огонь по боевым порядкам наших частей. Авиация противника периодически бомбардировала боевые порядки бригады»41.

Реакцию нашего командования на действия противника можно проследить по целой серии отданных распоряжений. Из боевого распоряжения командующего фронтом, подписанного в 20.30 13 июля:

«Противник (танки и пехота) стремится прорваться через Ржавец, Выползовка на Авдеевку и на Шахово.

Приказываю:

1. Командующему 69-й армией и командующему 5 гв. ТА совместными действиями с ил 5 гв. ТАи69А уничтожить прорвавшегося противника и не допустить ни в коем случае его прорыва.

2. Командующему 2 В А всеми силами авиации продолжать уничтожение группировки противника, наступающего из района Кураковка, Ново-Оскочное, Казачье»42.

Во исполнение приказа фронта командующий 5-й гв. ТА в 1.35 14 июля уточняет задачи командиру 2-го гв. тк и командиру сводного отряда.

Генерал-майору К.Г. Труфанову:

«Силами 26 гв. тбр, 5 гв. Змк (без 10 мбр и 24 тбр),

53 отп, 1 огкмцп, 689 иптап не допустить прорыва противника на рубеже Шахово, Рындинка, Выползовка, Авдеевка, Бол. Подъяруги, Ново-Хмелевое».

Командиру 2-го гв. Ттк:

«25 гв. тбр к рассвету 14.7.43 г. вывести в район: Мал. Яблоново, Плота в готовности действовать на Авдеевка, Рындинка, Беленихино».

Командующему артиллерией 5-й гв. ТА:

«32 истребительную бригаду сосредоточить в Красное, где держать в моем резерве в готовности действовать на юг в направлении Авдеевка и на юго-зап. в направлении Беленихино»43.

В свою очередь, командующий 69-й армией своим приказом № 001017/ОП от 14 июля поставил войскам следующие задачи:

«1. Командиру 48 ск во взаимодействии с двумя танковыми бригадами и одной мотострелковой бригадой 5 гв. ТА с 27 пушечной бригадой уничтожить противника в районе: Щолоково, Рындинка, Шахово и занять для прочной обороны рубеж по зап. берегу р. Северский Донец на рубеже: Рындинка, Щолоково.

2. Командиру подвижного отряда 5 гв. ТА генерал-майору Труфанову с 1243, 532, 1853 иптап, 441 гв. тгп, 348 гв. тгп во взаимодействии с частями 48 ск и частью сил 5 гв. ТА уничтожить противника в районе: Рындинка, Ржавец, Выползовка.

3. Командиру 35 гв. ск активными действиями на своих правом и левом флангах содействовать уничтожению противника в районе: Рындинка, Выползовка, Ржавец.

4. Начало атаки в 5.00 14.7.43 г.

5. Организацию взаимодействия между действующими частями возложить на моего заместителя генерал-майора Н.И. Труфанова»44.

Вполне понятно стремление нашего командования ликвидировать плацдармы противника на Северском Донце, с тем чтобы, опираясь на этот выгодный рубеж, не допустить прорыва противника в западном направлении. Однако сил, выделенных для выполнения поставленных задач, оказалось явно недостаточно. В междуречье оборонялись четыре стрелковые дивизии 48-го ск (81, 89, 93-я гвардейские и 375-я сд), которые понесли большие потери в людях и вооружении в предыдущих боях. Например, 81-я гв. сд, оборонявшая важный рубеж Шахово, Рындинка, незадолго до этого вышла из окружения севернее Белгорода, потеряв там всю свою артиллерию. О состоянии дивизии говорится в боевом донесении ее командира генерал-майора И.М. Морозова от 13 июля 1943 г.:

«81 гв. сд на протяжении 5—13.7.43 года ведет ожесточенные упорные бои. Особенно тяжелые бои дивизия вела в районе Белгорода, будучи в окружении. В результате тяжелых боев дивизия потеряла большое количество личного состава и материальной части. Личный состав физически истощен, т. к., ведя бои в районе Белгород, по 2–3 суток был без пищи и даже воды.

В связи с ограниченным количеством авто– и гужевого транспорта и большой растяжкой коммуникаций дивизия не имеет возможности полностью обеспечить части боеприпасами и продовольствием. В боях дивизия потеряла всю дивизионную и почти всю полковую артиллерию. На 13.7.43 года дивизия имела до 3000 личного состава, причем часть его не вооружена (примерно 20 %). В дивизии нет противотанковых средств (45-мм пушек и ружей ПТР), остались единицы станковых и ручных пулеметов.

Исходя из вышеизложенного и для сохранения в дальнейшем боеспособности дивизии прошу отвести дивизию [в тыл] и дать возможность личному составу привести себя в порядок…»45.

Примерно в таком же положении находились и другие соединения 69-й армии. Так, на рубеже Ржавец, Авдеевка, выс. 222.1 занимала оборону 92-я гв. сд полковника В.Ф. Трунина, которая вступила в бой 7 июля. Она также попала в окружение, из которого вышла к 11 июля, имея большой некомплект вооружения. Из донесения командования 92-й гв. сд в Генштаб о потерях за период с 7 по 17 июля:

«За период боевых действий дивизия потеряла личного состава: убитыми – 924 человека, ранеными – 2212 человек, пропавшими без вести – 2499 человек, заболело – 5 человек, всего – 5640 человек. Все три полка были в окружении на белгородском направлении, из окружения вышли с боями, в результате чего [в дивизии] большое число пропавших без вести»46.

К тому же части и соединения 69-й армии испытывали недостаток боеприпасов, особенно артиллерийских, так как имеющийся транспорт не справлялся с их подвозом. Видимо, с учетом всех этих обстоятельств наступление с целью ликвидации плацдарма было отменено. Частям было приказано усилить оборону и быть в готовности к отражению атак противника.

Принимаются меры по усилению 48-го ск. В его интересах сосредоточивается сильная артиллерийская группировка: 48-й иптап 69-й армии выдвигается в район Плота с задачей создать противотанковый рубеж. Командиру 27-й пушечной артбригады приказано установить на участке Шахово, Выползовка два артдивизиона с целью недопущения прорыва на этом участке. Основные силы бригады выводятся на рубеж х. Киреев, с. Покровка для ведения огня по району с. Щолоково. Приказано подготовить данные для обстрела сел Шахово, Клейменово, Рындинка, Ржавец, Выползовка, Авдеевка. 32-й иптабр поставлена задача создать противотанковые узлы сопротивления на рубеже х. Львов, х. Киреев и с. Гнездиловка, х. Лутово. Готовность огня – 6.00 14 июля.

Серьезно усиливается и 35-й гв. ск 69-й армии. Ему были приданы 263, 290 и 496-й мини, 122-й и 130-й отд. батальоны ПТР. Поддерживать корпус должны были 10-я иптабр (532, 1243, 1245-й иптап), 315-й гв. мп, 448-й отд. гв. мдн.

Из распоряжения командующего артиллерией 69-й армии полковника Пырского командующему артиллерией 35-го гв. ск:

«<…> 2. Минометные полки использовать, только создавая мингруппы дивизии или, в крайнем случае, не менее дивизиона усиливать группы поддержки пехоты. 10 иптабр не дробить, дивизиям придавать запрещаю, а использовать на главном направлении в целом бригаду.

3. Требую от штаба 35 гв. ск более организованной работы, к исходу каждого дня штаб должен знать и доносить мне, что уничтожено у противника артиллерией корпуса, что нового в тактике противника, распределение своей артиллерии и кто и как решает огневые задачи.

«<…>» 5. Особо потребовать от командира 10 иптабр готовности к маневру, особо прикрыть Выползовка»47.

С рассветом 14 июля соединения корпуса СС и 3-го танкового корпуса противника одновременно начали наступление навстречу друг другу. Рубеж встречи двух группировок был согласован ими по радио. В 4.00 (5.00) тгп СС «Германия» дивизии «ДР» перешел в наступление в направлениях: Ивановский Выселок, Виноградовка, тгп «Фюрер» – Ясная Поляна, Беленихино, Ивановка. Здесь оборонялись части 2-го гв. тк и 183-й сд, а на участке южнее Беленихино – 295-й сп 183-й сд. На рубеже Лески, Тетеревино, высота 210.7 оборонялась 375-я сд (1241-й, 3-й батальон 1243-го и 1245-го сп без 1-го батальона). Удар 167-й пд, наступавшей в направлении Собачевский, Ивановка, Лески, пришелся по стыку этих двух дивизий.

К сожалению, из-за низкой оперативности управления соединениями намеченные мероприятия по усилению нашей обороны выполнялись с запозданием. И на этот раз наступление противника застало соединения 2-го гв. тк, когда они завершали перегруппировку. В 3.00 14 июля 4-я гв. тбр должна была сдать свой участок 4-й гв. мсбр, выйти на юго-западные окраины Виноградовки, где занять оборону совместно с 1500-м иптап, сменив 25-ю гв. тбр. Эту бригаду планировалось вывести в резерв 5-й гв. ТА. Однако перегруппировка сил корпуса началась с опозданием, и 4-я гв. тбр в составе 1-го тб и мотострелкового батальона при выдвижении на указанный рубеж была внезапно атакована ударной танковой группой тд СС «ДР» с южной окраины Виноградовки. Танкисты, потеряв 9 машин, начали отходить к Мал. Яблоново. Мотопехота противника, просочившись через лес юго-западнее Виноградовки, окружила мотострелковый батальон. Кольцо окружения оказалось неплотным, и мотострелкам удалось выйти из него на северо-западные окраины Ивановки, где они соединились с обороняющимися в Беленихино подразделениями 4-й гв. мсбр, усиленной 10 танками.

Шифротелеграмма командира 2-го гв. тк (8.50 14.07):

«Ротмистрову. Противник на участке Ивановский Выселок, Беленихино и южнее перешел в наступление. Под прикрытием дымовой завесы танки противника овладели разъездом Беленихино. Авиация и артиллерия противника сильно обрабатывают передний край. В случае прорыва противника для нанесения контрудара я резервов не имею. Бурдейный»48.

Воины 25-я гв. тбр стойко обороняли занимаемый рубеж по высотам восточнее Виноградовки, отбив несколько атак танков и мотопехоты противника. Бой в районе Беленихино и Ивановки шел примерно до 18.00. Все это время авиация противника интенсивно бомбила наши войска. Во время одного налета была разбита радиостанция штаба 4-й гв. тбр, связь со штабом корпуса прервалась.

Командир 26-й гв. тбр 2-го гв. тк Нестеров С. К.

В донесениях полка «Фюрер» тд «ДР» подчеркивалось ожесточенное сопротивление русских. Каждый дом в с. Беленихино пришлось брать с боем. При этом в ближнем бою немцы уничтожили 12 танков. Пехота 167-й пд при поддержке 20 танков попыталась в 13.30 овладеть с. Лески. Противник сумел просочиться на западную окраину села, но был остановлен огнем 3/1241-го сп 375-й сд. Под давлением превосходящих сил подразделения 4-й гв. мсбр и 4-й гв. тбр примерно в 16.40 отошли к Ивановке, оставив открытым левый фланг 6-й гв. мсбр и 25-й гв. тбр. В ходе боя 2-й батальон 4-й гв. тбр майора Кучеренко потерял 18 танков, из них сгоревшими 9. Подразделения батальона и мспб бригады без материальной части к 24.00 сосредоточились в Новоселовке49.

Под сильным нажимом мотопехоты и танков противника, поддержанных ударами авиации, наши части в 19.00 оставили Ивановку, а затем и высоту 234.9, заняв оборону по западным отрогам балки между селами Жимолостное и

Мал. Яблоново. Туда же отошли к 20.00 и подразделения 25-й гв. тбр. Противник продолжал накапливать бронетехнику в районе Беленихино, Ивановка, Лески, готовясь продолжить наступление.

Шифротелеграмма 2-го гв. тк. Молния (21.30 14.07):

«Ротмистрову. В связи со сложившейся обстановкой прошу разрешить штакор перевести в район Красный, так как Жимолостное находится под артиллерийским обстрелом и угрозой захвата противником. Части корпуса вывести в район Красный, так как корпус небоеспособен. Бурдейный»50.

Ответ Ротмистрова:

«На Вашу шифротелеграмму сообщаю: На южную окраину Правороть из Грушки выдвигается тяжелый самоходный полк, который будет действовать по Вашим заявкам. 25 гв. тбр используйте по своему усмотрению. Приказываю: Виноградовку и Ивановку не сдавать ни при каких обстоятельствах»51.

Приказ запоздал. Удержать указанные пункты не хватило сил. Перевес в бронетехнике был на стороне противника. Только в тд «ДР» к исходу 13 июля насчитывалось 83 танка и 24 штурмовых орудия. Наступление ее частей поддерживали крупные силы авиации. В составе противодействующих ей частей 2-го гв. тк на утро 14 июля оставался в строю 41 танк (в том числе: в 4-й гв. тбр – 12 Т-34 и 16 Т-70, в 25-й гв. тбр – 2 Т-34 и 9 Т-70, в 47-м гв. тп – 2 танка «Черчилль»). Оборонявшаяся в районе Шахова 26-я гв. тбр имела 39 танков, в том числе 11 легких52.

В связи с продвижением противника с северо-запада 2-й тб 26-й гв. тбр с одной ротой 1-го тб был переброшен на угрожаемое направление, заняв оборону отдельными группами 2–2,5 км юго-западнее Мал. Яблоново. Этот вынужденный маневр привел к серьезному ослаблению обороны Шахово. Здесь остались два стрелковых батальона (1-й 158-го гв. сп 51-й гв. сд и 1-й 1245-го сп 375-й сд), усиленных танковой ротой.

Из сообщения штаба 2-го тк СС:

«Корпус в 04.00 дивизией «ДР» перешел в наступление на участке южнее и восточнее Ясная Поляна через Беленихино на восток, чтобы занять водораздел юго-западнее Правороть. После очень жестоких уличных боев, которые растянулись с 07.00 до полудня, село пало, и усиленный танковый полк мог после артподготовки наступать в 17.00 на вражеские фланги. Быстрым ударом в 17.15 была взята Ивановка, в 18.25 – высота 234.9, и наступление продолжилось на северо-восток, где в 2,5 км западнее Жимолостное до темноты продолжался бой с вражескими танковыми силами. Дивизия продолжит наступление ночью, чтобы как можно быстрее достичь цели – Правороть» 53 .

Навстречу дивизиям 2-го тк СС с юго-востока наступала 7-я тд совместно с частью сил 19-й тд и 168-й пд. Бои в районе сел Щолоково, Ржавец, Выползовка не прекращались и ночью. В целях обеспечения правого фланга 3-го тк части 6-й тд противника продолжали атаки на северо-восток в направлениях Ржавец, Авдеевка и Казачье, Александровка.

Выдержки из оперативной сводки и донесений штаба 69-й армии за 14 июля передают напряжение боя:

5.00. «В 1.00 отбита шестая атака противника силою до 60 танков и двух пехотных полков при поддержке авиации. Выползовка удерживается нашими войсками».

8.15. «1. В 7.30 из направления Выползовка на Авдеевка прорвалось до 50 танков, из них 10 Т-6, до батальона пехоты следует за ними. 9 танков вышли на выс. 222.1.

2. Наша артиллерия ведет бой с прорвавшимися танками. Батальон 12 мбр, обороняющий Выползовка, отходит на рубеж: Авдеевка, выс 222.1».

13.00. «<…> 3. 35 гв. ск. Части корпуса во взаимодействии с подвижной группой генерал-майора Труфанова продолжают отражать атаки танков и пехоты противника в направлении Красное Знамя, Авдеевка, Александровка, Ново-Хмелевое.

Противник силою до полка пехоты при поддержке до 150 танков после перегруппировки снова предпринял наступление в направлении Красное Знамя, Авдеевка, Александровка, Ново-Хмелевое, атака танков и пехоты в 12.00 отбита. Подбито до 40 танков противника».

19.00. «92 гв. сд во взаимодействии с подвижной группой генерал-майора Труфанова (11 и 12 мбр) вели сдерживающий оборонительный бой с наступающим противником. К 16.30 дальнейшее продвижение противника остановлено, и части дивизии прочно обороняли рубеж: Авдеевка, выс. 222.1, выс. 241.5. В районе Выползовки нашими частями подбито 10 танков противника»54.

Основной удар в этом районе отражала мотопехота 11-й и 12-й гв. мбр, оборонявших рубеж Рындинка, Шипы, Ржавец, Авдеевка, выс. 222.1. Так, в 17.00 14.07.43 танки противника прошли через боевые порядки 11-й гв. мбр. Пехота не дрогнула, пропустила танки через свои боевые порядки, продолжая удерживать занимаемый рубеж. Прорвавшиеся танки противника встретили танкисты 53-го гв. отп, находившегося во втором эшелоне с 13 июля. Полк силами 1-й и 3-й роты средних танков занимал оборону в Александровке, 2-й – в районе Авдеевка и 4-й роты легких танков – в Ново-Хмелевое (5 км северо-запад-нее Александровки. – Л.Л.). Танкисты сражались стойко и самоотверженно.

Из журнала боевых действий полка:

«14 июля. В 9.00 противник начал одновременно наступление на Александровку и Авдеевку. В бою за Александровку уничтожено 10 танков противника. Под напором превосходящих сил противника [полк] вынужден был отойти из села. Из 14 танков сводной роты (сводная рота была создана из остатков двух рот. – Л.Л.) из боя вышел лишь один танк командира роты старшего лейтенанта Логинова, все остальные были уничтожены.

Героически сражался экипаж под командованием младшего лейтенанта Амельченко (сгорел в танке). Враг окружил Александровку, при выходе из окружения погибли командир 1-й танковой роты ст. л-т Лебединский; ст. л-т Кутепов и л-т Мишенько сгорели в танках с экипажами.

Вторая танковая рота под командованием ст. лейтенанта Лигмана находилась в засаде в Авдеевке. В 18.00 появился немецкий танк и, выйдя на радиоволну наших танков, начал вести переговоры. Командир роты выслал навстречу экипаж под командованием лейтенанта Косиченко. Немцы открыли огонь, в засаде находились еще два немецких танка. Первым выстрелом экипаж Косиченко подбил немецкий танк, затем второй. Но замаскированный в кустах третий вражеский танк подбил нашу машину. Попадание в башню заклинило орудие. Командир танка принял решение прорваться к переднему краю обороны противника и уничтожить врага пулеметом и гусеницами. В результате боя экипаж сумел уничтожить до взвода солдат и взять в плен шесть солдат и одного офицера. После этого танкисты своим ходом вернулись в расположение части.

За 14 июля потери полка составили: Т-34 – 16 шт., убито и ранено – 30 человек. Уничтожено 7 танков «тигр»,

14 средних танков, 10 автомашин, пленных 6 солдат и один офицер»55.

Соединения 2-го гв. тк с трудом сдерживали атаки противника. В ночь на 15 июля П.А. Ротмистров на помощь корпусу выдвинул 10-ю гв. мбр. В 2.40 15 июля он отдает распоряжение:

«В связи со сложившейся обстановкой, в результате которой противник овладел Виноградовка, Ивановка и вышел на высоту 234.9,

приказываю:

1. 2 гв. тк оборонять до подхода 10 мбр Жимолостное, Мал. Яблоново, Лески, Шахово.

2. 10 гв. мбр дан приказ по тревоге выйти Новоселовка и занять оборону Жимолостное, Мал. Яблоново.

3. 2 гв. тк с подходом 10 мбр оборонять Лески и не допускать продвижения противника на Шахово, имея в виду в дальнейшем ликвидировать прорвавшуюся группу и восстановить положение Ивановка.

4. Всю перегруппировку закончить к рассвету 15.7.43 г.

Штакор перевести в Новоселовка»56.

Убедившись, что напрямую без больших потерь прорваться к Правороть не удастся, Хауссер в 19.10 14 июля уточняет задачи соединениям корпуса на 15 июля:

«Вместо того чтобы, как предусматривалось ранее, по достижении дороги Жимолостное, Правороть наступать на Прохоровку, 2 тк СС приказано повернуть на юг. <… > Вся авиация будет поддерживать при этом 2 тк С С.

<… > Задача для пгд СС «Дас Рейх». Дивизия продолжает наступление в течение ночи с 14 на 15 и занимает Правороть и высоту севернее от него. <…> Затем ускоренно перегруппировывается для продвижения танковой группы, усиленной частями гренадеров, на юг совместно с дивизией «ЛАГ», поддерживаемой танками. Дивизия «Адольф Гитлер» прорывается после взятия Правороть на Ямки и занимает их. <…>Левым крылом удерживает занятые позиции. Танковая группа (танковый полк, одна рота бронетранспортеров, усиленная тяжелыми орудиями, артиллерийский взвод штурмовых орудий) выступает в 02.30 с занимаемого участка и достигает через Ивановку участка западнее высоты 234.9 в 2 км восточнее Ивановки. Танковая группа подчиняется непосредственно командующему 2 тк С С. Группа будет введена вместе с частями дивизии С С «Дас Рейх» для прорыва на юг. Дорогу для танков с высоты 234.9 на Мал. Яблоново следует разведать» 51 .

Из приказа командира 167-й пд № 32 от 14 июля 1943 г.:

«1. Противник упорно обороняет прежние позиции на западном берегу р. Северский Донец западнее Рождественка и на высотах западнее железной дороги Курск – Белгород. Отвлекающие удары его пехоты под Рождественка были отбиты, усиленное перемещение его частей и соединений в районе Шахово, Лески, Мал. Яблоново позволяют заключить, что противник пытается избежать угрозы охвата (выделено мною. – Л.Л.).

339 усиленный гренадерский полк к вечеру 14. 7.43 своим левым флангом достиг железнодорожной линии 2 км южнее Беленихино. Противник потерял убитыми 67 человек, взято в плен 51 человек…

<… > 3. 167 пд нейтрализует противника в районе Лески против правого фланга 2 тк СС и сосредоточивает силы на севере таким образом, чтобы 15. 7.43 продолжить наступление в направлении высот в районе Лески.

339 усиленный гренадерский полк после смены 2-го и 3-го батальонов 331-м гренадерским полком занимает позиции таким образом, чтобы 15.7.43 быть в состоянии своим сильным левым флангом наступать на Лески» 58 .

Таким образом, Хауссер в целях быстрейшего охвата соединений 48-го ск в междуречье с севера и одновременного создания внешнего фронта окружения вводит дополнительные силы – танковую группу от тд «ЛАГ». «Зачистить котел» должны части 167-й и 168-й пд. Возобновить наступление противник планирует с 2.30 (3.30).

Обстановка для наших войск в междуречье в течение дня 14 июля с каждым часом продолжала ухудшаться. Соединения 48-го ск начали испытывать острый недостаток в боеприпасах. Об ожесточенности боев в «мешке» и на рубеже сел Рындинка, Шипы, Выползовка, Авдеевка свидетельствуют цифры потерь. С 12 по 16 июля 12-я гв. мбр потеряла убитыми и ранеными 244 человека, 11-я гв. мбр – 1417 человек, в том числе 13 июля – 414, 14 июля – 394, 15 июля – 2 5 5 59. Понесли потери и другие части и соединения, оборонявшиеся в междуречье. Так, 2-й гв. тк, имевший к утру 14 июля в строю 80 танков, за 14 июля потерял подбитыми и сгоревшими 22 танка (из них 11 Т-34), убитыми, ранеными и пропавшими без вести – 651 человек60.

Из доклада представителя Ставки маршала А.М. Василевского И.В. Сталину о положении 5-й гв. ТА на 14 июля, 21.00:

«Особо упорные бои пришлось вести 5 гв. мехкорпусу на фронте Щолоково – Выползовка – Авдеевка – Александровка с тремя наступавшими танковыми дивизиями противника.

Между 7 и 14 часами здесь отбито, главным образом нашей артиллерией, частично РСами (прямой наводкой) и танками до пяти танковых атак противника. Со стороны противника принимало участие до 200 танков 19, 6 и 7 танковых дивизий. По показаниям пленных, к утру 14.7.1943 г. 19 танковая дивизия имела 40, 6 – 80 и 7 – около 100 танков.

К 12 часам танкам противника удалось ворваться в западную часть Авдеевки и захватить высоту 222.1. Быстро организованной контратакой положение на 14 часов было полностью восстановлено. Противник оставил на нашей территории 19 подбитых и сожженных танков, танкисты и артиллеристы 5-го гв. механизированного корпуса ведут себя в бою отлично, гораздо хуже – пехота 92 стрелковой дивизии, которая, как правило, танковых атак противника не выдерживает.

Предпринятые противником в течение дня танковые атаки юго-западнее Прохоровки на фронте Беленихино – Тетеревино отбиты, за исключением Беленихино, где противник ворвался в западную часть. Сейчас идет бой по очистке от противника Беленихино.

Приступили к выводу Ротмистрова в резерв с целью создания нового мощного кулака. Сегодня и завтра будет выведен в район Правороть, Новоселовка 29 тк»61.

В докладе маршала А.М. Василевского, который основывался на данных разведки и донесениях соединений, силы противника, особенно в отношении количества танков, были преувеличены примерно в 2 раза.

Некоторое представление о составе и состоянии соединений 3-го тк дают показания пленного:

«Военнопленный обер-ефрейтор 4-го мп 6-й тд Верле Фридрих на предварительном допросе показал: «В течение 14 и 15.07 4-й мотополк принял участие в боях в районе выс. 222.1, Выползовка. Где в это время действовали 11-й танковый и 114-й мотопехотный полк, военнопленный точно не знает, но вместе с его полком в атаке на высоту 222.1 принимали активное участие танки танкового полка 6-й тд. Военнопленному известно, что левее их 6-й танковой дивизии действуют 7-я и 19-я тд.

Дополнительно военнопленный показал, что к началу наступления в танковом полку дивизии насчитывалось около 120 танков (пленный явно завысил количество танков. – Л.Л.). Мотополки дивизии двухбатальонного состава имеют в каждом батальоне по 3 мотопехотных роты и роте тяжелого оружия. В каждом мотополку один батальон имеет бронетранспортеры, около 48 бронетранспортеров в батальоне. В ротах насчитывалось к началу наступления 120–130 человек.

За время боев потери дивизии составляют около 50 танков и бронетранспортеров. В 1-м батальоне 4-го мп потери достигают 75 %. В ротах этого батальона осталось 25–30 человек.

12.7.43 г. полк получил пополнение в количестве 20 человек на батальон, пополнение преимущественно из числа раненых. В полку имеется до 100 человек украинцев и казахов, часть которых используется для разведки под командой немецких офицеров, часть в качестве подносчиков патронов и ездовых, часть – для полицейских мероприятий в ближайшем тылу»62.

Герой Советского Союза командир 12-й мбр 5-го гв. мк Борисенко Г.Я.

По данным военного архива ФРГ, в 7-й тд на 13 июля в строю был 41 танк (из них 10 T-IV)63. В ночь на 14 июля она переправилась по наведенному 60-тонному мосту на плацдарм в районе Щолоково, имея в строю всего 24 танка (к вечеру остался 21 танк). С утра эта дивизия совместно с 19-й тд, действующей с плацдарма в Рынденке (28 танков), начала наступать в направлении Шахово. К 20.00 подразделения 73-го и 74-го тгп 19-й тд вышли на восточную окраину Шахово. На Авдеевку наступала 6-я тд, в строю которой на 13 июля было 12, а к вечеру 14-го – 15 танков и 6 штурмовых орудий. Ее поддерживал 503-й батальон в составе 6 «тигров» и 228-й отдельный батальон штурмовых орудий (14 орудий)64.

Таким образом, сводному отряду генерала Труфанова, имевшему в своем составе на 14 июля примерно 100–110 танков и САУ, противостояло порядка 85–90 танков и штурмовых орудий противника. Видимо, в наших частях за танки противника принимали бронетранспортеры, самоходные гаубицы и пехотные орудия на самодвижущихся лафетах.

На действиях соединений 48-го ск отрицательно сказывалось отсутствие постоянного и твердого управления со стороны штаба корпуса. В чрезвычайно сложной обстановке он не мог наладить управление некоторыми соединениями и приданными частями. Начальник штаба фронта генерал Иванов был вынужден переподчинить части 89-й гв. сд и батальон 375-й сд, действующий в этом районе, командиру 81-й гв. сд генералу Морозову. Связь со штабом армии также то и дело прерывалась.

Из рапорта начальника связи 69-й армии полковника Макарова:

«Установить бесперебойную проводную связь с КП командира 48 ск в условиях той частой смены места КП, которая имеет место в практике корпуса, почти невозможно. Так, за последние 11 часов (начиная с 20.00 12.7.1943 г. до 7.00 13.7.1943 г.) КП менял место 6 раз. В 7.00 13.7 штаб из Васильевки (видимо, имелся в виду х. Васильев в 2 км восточнее Верин. – Л.Л.) выехал – место еще не уточнено.

Майор Максимов вместе с моим заместителем подполковником Богдановым специально командированы в район 48 ск для уточнения связи с ним. Считаю возможным предложить – пункт Плота избрать местом для КП командира 48 ск»65.

Командному пункту 48-го ск не везло: его по нескольку раз в день бомбила и авиация противника, и своя. Например, 12 июля генерал-майор 3.3. Рогозный был вынужден сменить место КП вечером после двух штурмовок своими самолетами (в 18.20–22 «Ил-2» и в 20.30 – еще 6 штурмовиков), не считая налетов авиации врага. В последующие дни (13 и 14 июля) его штаб и наблюдательный пункт в районе с. Лески также нещадно бомбили и свои, и противник.

Заместитель командующего 69-й А генерал-майор Труфанов Н.И.

В качестве слабого утешения можно привести примеры «меткой» бомбежки своих и в стане врага. Так, 13.07.43 г. в 10.20 (12.20) в плохих метеоусловиях и при ограниченной видимости, а также из-за неверного наведения шесть самолетов «Хейнкель-111» нанесли удар по КП 6-й тд в районе с. Ржавец. Согласно донесению, погибло 5 офицеров (среди них командир 114-го тгп и командир одного из его батальонов, командир батальона 228-го тгп) и 15 унтер-офицеров, были ранены 7 командиров подразделений и 49 унтер-офицеров и рядовых66. А зенитчики 2-го тк СС умудрились несколько раз обстрелять и даже повредить свои самолеты-корректировщики «Хеншель-126». Командир корпуса отметил, что у русских нет самолетов с подобными фюзеляжами, и потребовал срочно провести дополнительные занятия с расчетами зенитных орудий.

Командование 69-й армии, не зная положение соединений корпуса, не могло организовать им действенную поддержку огнем артиллерии и ударами авиации. Постоянные перебои со связью вынудили командующего армией сформировать оперативную группу управления с задачей выправить положение в корпусе.

«Из состава управления армии была выделена особая группа под командованием заместителя командующего генерал-майора Труфанова, члена Военного совета – гвардии генерал-майора Щелаковского и офицера оперативного отдела штарма для восстановления положения корпуса. Группа в 20.00 14.7.43 выехала в Плота.

Командарм приказал:

1. Выделить не менее 20 орудий и поставить их для стрельбы прямой наводкой по танкам на фронте: выс. 225.0 и перехватить дорогу из Лески.

2. Выделить стрелковый полк из состава 375 сд, поставить на западную опушку леса, что юго-западнее и западнее Ямки (видимо, Ямное, что в 3 км севернее Шахово. – Л.Л.).

3. Не менее 2 артдивизионов 93 гв. сд поставить юго-зап. Щолоково для борьбы с танками.

4. Два батальона 93 гв. сд поставить в резерв в районе Щолоково.

5. Не менее двух артдивизионов 89 гв. сд поставить в Клейменово.

Задача группы: ни при каких обстоятельствах не допустить дальнейшего распространения танков, пехоты противника с направлений Лески и Щолоково»67.

К исходу 14 июля обстановка в «мешке» стала критической. Штаб 26-й гв. тбр сообщил:

«1. Противник одной группой до 30 танков и до полка мотопехоты с направления Клейменово – Щолоково к

24.00 14.7. 43 г. овладел Шахово. Другая группа до 40 танков с мотопехотой овладела выс. 234.9, ур. Слоевое с направления Ивановка.

В течение ночи противник сосредоточил в районе Шахово до 50 танков и до полка мотопехоты.

В 1.00 15.7.43 г. из Шахово на Лески двигалась колонна танков противника (до 50 единиц).

В 6.00 15.7.43 г. противник двумя группами танков с мотопехотой атаковал Плота, Мал. Яблоново с юга и юго-запада.

В 8.50 противник полностью овладел Мал. Яблоново, Плота, куда усиленно подтягивал танки и мотопехоту из района Шахово»68.

В 8.55 15 июля Н.Ф. Ватутин подписал приказ № 248 командующим войсками 69-й, 5-й гв. танковой и 2-й воздушной армий:

«Противник, в силу допущенной беспечности командующих 5 гв. танковой и 69 армиями, к утру 15.7 овладел Лесками, Шахово, поставил под угрозу окружения 375, 93 и 89 сд 69 армии.

Приказываю:

1. Под личную ответственность командующего 5 гв. ТА, используя все имеющиеся силы, ударом в направлении Шахово овладеть и удерживать Шахово, не допуская соединения противника, наступающего со стороны Лески, с противником в районе Щолоково.

Командир 48-го ск 69-й А генерал-майор Рогозный 3.3.

Одновременно прочно удерживать рубеж Ямки, восточный берег оврага, что 2 км зап. Правороть, безым. выс. 1 км сев. – вост. Виноградовки, безым. высоты 2 км вост. Виноградовки, Малое Яблонево, Ямное, Гридино, выс. 235, Рындинка. Главные силы 29 тк вывести в ударную группу армии.

2. Под личную ответственность командующего 69 армией:

а) организовать удар в направлении Шахово силами 375, 93 и 89 сд и совместно с частями 5 гв. ТА уничтожить противника в районе Шахово, после чего занять для прочной обороны рубеж Малое Яблонево, отм. 147.0 (3 км зап. Шахово), Лог Крутой, Шахово, Рындинка и ни в коем случае не допустить прорыва противником этого фронта.

Контрудар с целью овладения районом Шахово поддержать ствольной артиллерией;

б) до начала контрудара прочно удерживать рубеж Ямное, Гридино (3 км севернее Шахово. – Л.Л.), Рындинка, не допуская распространения противника из Шахово на север, северо-восток и восток;

в) по овладении районом Шахово обеспечить организованное занятие рубежа обороны – Малое Яблонево, Шахово, Рындинка частями 48 ск.

3. Командующему 2 ВА всеми силами уничтожить противника в районе Беленихино, Лески, Шахово»69.

Для организации совместного контрудара в создавшейся обстановке у Ротмистрова и Крючёнкина не было ни времени, ни сил. Положение соединений 48-го ск стремительно ухудшалось. Их надо было как можно быстрее выводить из «мешка», пока противник не замкнул кольцо окружения. И командир корпуса генерал-майор 3.3. Рогозный, не имевший в это время связи с командующим 69-й армией, взял всю ответственность на себя и принял тяжелое решение. Частный боевой приказ № ООЗ/ОП оперативной группы штаба 69-й армии на занятие нового рубежа обороны, где нет ни слова о приказе (разрешении) на отход (страховались?), лишь констатировал свершившийся факт.

«Командиру 48 ск. Копия: Начальнику штаба фронта

1. Противник овладел Виноградовка, Лески, Шахово.

2. Командиру 48 ск немедленно занять и оборонять рубеж: Жимолостное – Мал. Яблоново – Плота – (иск) Шипы.

Задача: Не допустить прорыва пехоты и танков противника на север и северо-восток.

Штакор – Красное.

Справа от Виноградовка на Ямки и севернее – обороняются части 5 гв. ТА; слева – на рубеже: Шипы, Кузьминка – обороняется 11 мбр подвижного отряда 5 гв. ТА, далее от Красное Знамя на (иск) Александровка, Свиридово и на юг по р. Разумная до Шейно – части 35 гв. ск. Разгранлиния с ними – дополнительно.

Штакор – Короча»70.

Судя по всему, непосредственно выводом войск из «мешка» занималась оперативная группа штаба 48-го ск, которая с 21.00 14 июля и до 2.00 15 июля находилась в с. Чурсино, а затем выходила из окружения вместе с войсками71. Выход соединений 48-го ск из боя обеспечивали подразделения прикрытия. Отход и выход из окружения был осуществлен в ночь на 15 июля под прикрытием арьергардов в следующей последовательности: 89, 81, 93-я гвардейские дивизии. Последними выходили части 375-й сд. Наша авиация в ночь на 15 июля усиленно бомбила район Шахово.

Выписка из боевого приказа № 059 89-й гв. сд, 1.40 15.07.43:

«В ночь с 14 на 15.7.43 г. противник со стороны Ивановки овладел Мало-Яблоново, в результате чего части дивизии с КП дивизии оказались в окружении.

Приказываю:

1. На основании устного приказа командира 48 ск в 1.40 15.7.43 г. частям дивизии с КП дивизии начать отход по маршруту Чурсино, 1,5 км западнее Шахово,

2 км восточнее Ямное-Гридин, Плота, Новоселовка, Верин, Васильев, Плоский. Место сосредоточения частей дивизии Подольхи, КП дивизии – хутор Долгий»72.

Несмотря на активное противодействие противника, командование 48-го ск сумело вывести из окружения части всех четырех дивизий.

Боевое донесение командира 48-го ск на 10.40 15 июля 1943 г.:

«Доношу о группировке и состоянии войск корпуса: К утру 15.7.43 г. соединения корпуса, закончив отход на рубеж 2 км западнее Правороть, Жимолостное, Новоселовка, Гнездиловка, заняли:

375 сд в движении ориентировочно к 10.00 на рубеже…, восточнее Сторожевое, (иск) Жимолостное фронтом на запад. Дивизия с утра 14.7.43 г. вела ожесточенные бои в районе южнее Лески, Шахово, точных данных о потерях нет.

93 гв. сд в 6.00 в сборе в районе Мал. Яблоново. Дивизия завершила отход в условиях темноты без особых помех со стороны противника.

81 гв. сд в боях 14.7.43 в районе Шахово имела потери, точных данных о ее составе нет. Дивизия собирается в районе лощины восточнее Дальний Должик.

89 гв. сд в 5.00 начала занимать оборону на фронте Новоселовка, Гнездиловка. Дивизия потерь не имела. Отход совершила в условиях темноты в полном порядке.

183 сд после боев 14.7.43 с танками и пехотой противника отошла с занимаемой полосы обороны. Точных данных о группировке и состоянии не имеется. Штаб корпуса – Подольхи»73.

В районе Жимолостное занял оборону и 158-й гв. сп 51-й гв. сд. Этот полк соединился со своей дивизией 22 июля.

Немецкие документы, в том числе отчетные карты, свидетельствуют, что части тд «ДР», продвигавшиеся с северо-запада, были остановлены ожесточенным сопротивлением наших арьергардов и подразделений прикрытия перед логом Сухая Плота74. Немцы, известные своей пунктуальностью, не решились ночью переступить разгранлинию между 4-й ТА и ЛАГ «Кемпф» и продолжить наступление вдоль дороги на Шахово. Тем более что командир 7-й тд противника при переговорах по радио с тд «ДР» в ночь на 15 июля доложил, что продвижение его частей задерживается из-за большого количества мин. Во всяком случае, врагу до рассвета 15 июля не удалось полностью перекрыть пути отхода наших войск. Поэтому основная часть наших войск смогла выйти из окружения до того, как противнику удалось окончательно замкнуть кольцо.

В наиболее трудном положении оказались части 375-й сд, которая прикрывала отход других соединений корпуса. Дивизия в 3.00 15 июля получила приказ 48-го ск о выходе из боя с выделением подразделений прикрытия. Она начала отход по приказу в 7.30.

Выписка из журнала № 8 боевых действий 69-й армии:

«В 7.00 противник повел наступление при поддержке танков из района Шахово. <…> и к 9.00 передовыми отрядами с танками соединился с группировкой, действовавшей из района Беленихино. Дивизия [375 сд], оставив на занимаемых рубежах отряды прикрытия, начала отходить на Правороть вдоль лога Сухая Плота под прикрытием ДА (дивизионной артиллерии. – Л.Л.), противотанковых орудий и автоматчиков, прикрывающих фланги. Движение затруднялось образовавшейся пробкой из обозов и автотранспорта отходящих дивизий».

Далее обстоятельства выхода дивизии из окружения можно проследить по докладу ее командира полковника П.Д. Говоруненко 17 июля Военному совету 69-й армии:

«При подходе к Яр Козенец противник открыл артиллерийско-минометный огонь по колонне в сочетании со шквальным автоматно-пулеметным огнем с восточных и западных отрогов лога Сухая Плота. Развернув части, приняв боевой порядок и завязав огневой бой, дивизия с тяжелыми потерями прорвалась в район Дальний Должик. К 11.30 передовые части прорвались через огневое кольцо, потеряв значительную часть людского состава, лошадей и вооружения. В 12.00 противник перешел в атаку, перекрыл лог Сухая Плота (западнее Мал. Яблоново) и этим отрезал пути отхода остальным частям дивизии. Арьергарды в составе двух усиленных батальонов не вышли, вместе с ними пропали без вести командир 1241 сп майор Карклин (не вышел из окружения и начальник штаба этого полка гв. майор Меркулов. – Л.Л.), командир 1243 сп подполковник Фролов, начальник связи капитан Цукасов, два командира батальонов и ряд командиров средней группы.

Командир 375-й сд генерал-майор танковых войск Говоруненко П.Д.

Личный состав дивизии 3526 человек при выходе на новый рубеж обороны – Новоселовка быстро принял боевой порядок, закрепился и отразил две атаки противника»75.

Отход наших войск из района междуречья Липового и Северского Донцов был предрешен всем ходом боевых действий в течение 13 и 14 июля. Соединения 48-го ск, оборонявшиеся там, сделали все возможное для удержания занимаемого района. Однако отсутствие боеприпасов и недостаточная поддержка со стороны командования 5-й гв. танковой и 69-й армий не позволили им и далее сдерживать противника. В целом выход из окружения четырех дивизий и корпусных частей, несмотря на сложную обстановку, был проведен достаточно организованно.

Главное – удалось вывести из окружения, по ориентировочным подсчетам, около 25 тысяч человек, в том числе 18,5 тысячи солдат и офицеров пяти дивизий 48-го ск. К сожалению, избежать потери значительной части тяжелого вооружения, боевой техники и автотранспорта не удалось. По признанию немецкой стороны, танковый корпус СС во взаимодействии с 3-м замкнул так называемый «котел под Белгородом». Однако 69-я советская армия, действовавшая южнее Прохоровки, отошла, и большей части сил удалось избежать окружения76.

Оставление выступа позволило, во-первых, сократить протяженность линии фронта на этом участке более чем в два раза, и войска 69-й армии за счет этого смогли уплотнить оборону. Во-вторых, появилась возможность отвести в тыл на отдых и доукомплектование дивизии, превратившиеся по численности в стрелковые полки. Выигрыш в интересах продолжения обороны был несомненен. Но оставление района междуречья, который длительное время разъединял усилия танковой армии Гота и группы «Кемпф», в еще большей степени оказалось на руку и противнику: сокращение протяженности фронта способствовало организации обороны в интересах последующего планомерного отвода своих главных сил в исходное положение.

Потери пяти стрелковых дивизий 48-го ск в ходе боев с 5 по 16 июля показаны в таблице 9. Достаточно беглого взгляда, чтобы понять, что донесение о потерях готовилось в спешке, в нем много нестыковок. При выходе из окружения штабные документы некоторых частей были утеряны. Видимо, поэтому не были учтены потери, понесенные соединениями ранее. Воистину, как сказал поэт: «Когда идут в атаку писаря, на мертвых не приходят извещенья!» Поэтому и данные в целом по корпусу далеко не полны. Так, потери 375-й сд, указанные в таблице, совершенно не соответствуют реальным, так как из окружения вышло менее 50 % от ее численности на 10 июля. За июль месяц дивизия потеряла более 5 тыс. человек, из них только убитыми и пропавшими – 3383 человека (39 % своего состава)77.

Явно занижены потери 183-й сд, так как не указано число пропавших без вести. В то же время в 89-й и 93-й гв. сд количество пропавших без вести значительно превышает их общие потери за весь июль. В последующем были уточнены и потери 81-й гв. сд. В окружении у г. Белгород и при выходе из него дивизия потеряла по 9 июля включительно 1530 человек, в том числе безвозвратно – 925 (60 %).

Большое количество пропавших без вести объясняется тем, что выход из окружения и последующий отход проходили ночью, под огнем противника. Арьергарды и подразделения прикрытия не смогли пробиться из окружения. Несомненно, большая часть из числа пропавших без вести солдат и офицеров попала в плен. Многие воины отстали от своих частей или просто заблудились ночью. Воспользовавшись отсутствием сплошного фронта, они сумели выйти из окружения в последующие дни.

Известно отношение руководства страны к пленным во время войны и в послевоенное время. Печально знаменитый Мехлис выдвинул формулу: «Каждый, кто попал в плен, – предатель Родины». Отсюда особое отношение к учету пропавших без вести военнослужащих. Командующий фронтом, отметив, что «среди имеющихся потерь в последних боях большая часть из них падает на без вести пропавших», 21 июля потребовал:

«1. Принять все меры к розыску пропавших без вести военнослужащих.

2. Произвести тщательную проверку всего личного состава и на всех выявленных лиц, приставших к частям и учреждениям, – сообщить частям именные списки для исключения их из списков без вести пропавших.

<…> 4. Предупредить командиров частей и соединений, что за скрытие и невыявление приставших к частям военнослужащих из других частей виновные будут мною строго наказываться.

<…> 6. Военному прокурору фронта взять под свой контроль выполнение настоящего приказа»78.

Таблица 9

Донесение о потерях личного состава по частям и соединениям 48-го ск по состоянию на 16 июля с начала активных действий

Источник: ЦАМО РФ. Ф. 48-го ск. Оп. 1. Д. 17; Ф. 69-й А. Оп. 10753. Д. 442. Л. 24 и Д. 8. Л. 90, 91.

Примечания: *Севернее Белгорода дивизия безвозвратно потеряла порядка 815 чел. При передаче се в 69-ю армию в ней числилось 5725 чел.

**К 18.07 было уточнено число пропавших без вести – 1857 чел. и раненых – 1309.

Неоднократные перегруппировки, проводимые чаще всего ночью, и вынужденный отход приводили к перемешиванию боевых порядков соединений. Особенно это характерно для 69-й армии, где противник «сматывал» нашу оборону. Большинство из числа пропавших без вести военнослужащих отстало и присоединилось к соседним частям. Некоторые, подобранные санитарами других частей, оказались в «чужих» медсанбатах и госпиталях. В результате проведенной работы удалось установить причины выбытия многих из числа пропавших без вести. Значительное количество военнослужащих было возвращено в свои части и подразделения. Так, в 6-й гв. армии в части 90-й гв. сд возвратилось 932 человека, в 67-й гв. сд число пропавших без вести сократилось на 2614 человек (вернулись в строй 1392, оказались в госпиталях 1222). Общее количество пропавших без вести военнослужащих по сравнению с ранее поданными донесениями значительно уменьшилось.

К утру 15 июля в районе Шахово уже не было сплошной линии обороны. Командование 48-го ск завершало вывод дивизий из «мешка». Танковые атаки противника отражали лишь бригады 2-го гв. тк и немногочисленные подразделения прикрытия и арьергарды стрелковых дивизий. Подразделения 26-й гв. тбр подполковника С.К. Нестерова, сдерживая атаки противника, с боем отошли от Шахово и к 6.00 закрепились на окраинах сел Плота и Мал. Яблоново.

Танковые части тд «ДР» и 7-й тд противника, соединившись между 5 и 6 часами 15 июля, сразу перешли к совместным действиям. Батальон пехоты с 20 танками атаковал подразделения 26-й гв. тбр в с. Плота, до 30 танков и батальон пехоты – Мал. Яблоново. Оборона 1 – го танкового батальона была рассечена пополам. Танки противника ворвались на юго-западные окраины Плота и продолжали продвигаться к центру села. Бригада не выдержала атаки превосходящих сил противника, стала отходить.

Боевое донесение штаба 5-го гв. мк утром 15 июля:

«2 гв. Тацинский корпус в беспорядке отходит в восточном и северо-восточном направлении.

10 гв. мбр подходила к Жимолостное, Мал. Яблоново.

В 7.00 до 30 танков противника атакуют южную окр. Плота.

В 8.00 танки противника в движении на Покровка.

В 8.00 обнаружена колонна до 30 танков противника в направлении Жимолостное.

В 8.40 10 гв. мбр приостановила движение и ведет бой левее Плота, готовится к отражению танков Жимолостное.

В 8.30, обходя правый фланг 11 гв. мбр в направлении Покровка, появилась колонна танков противника.

На участке 12 гв. мбр спокойно.

24 гв. тбр занимает оборону на прежнем месте.

26 гв. тбр отходит в направлении Новоселовка»79.

Упрек, брошенный в адрес гвардейцев Бурдейного, был явно несправедлив. Танкисты, несмотря на вынужденный отход и большие потери, продолжали отражать атаки танков противника. В каком состоянии находился корпус, свидетельствует выдержка из боевого донесения его штаба от 15 июля на 3.00:

«Ротмистрову. Корпус имеет боеспособными танков: 26 гв. тбр – Т-34 – 15, Т-70 – 9; 4 гв. тбр – Т-34 – 2, Т-70 – 2; 25 гв. тбр – Т-34 – 2, Т-70 – нет; 47 гв. ттпп – «Черчилль» – 2. Убито 106 человек, ранено – 126. Потери: Т-34 – 17, Т-70 – 9.

Вывод: в результате тяжелых боев и массированных налетов авиации корпус имеет значительные потери в личном составе и материальной части. Управление нарушено, бригады, кроме 26 гв. тбр, небоеспособны. Прошу отвести корпус за линию пехоты и дать хотя бы незначительное время для приведения в порядок частей корпуса»80.

Таким образом, корпус, потеряв в последних боях 26 танков, к утру 15 июля имел в строю всего 32 боевые машины. Ремонтники бригад и корпуса вместе с экипажами не теряли ни минуты, стремясь быстрее возвратить в строй поврежденные боевые машины. Приходилось импровизировать, на ходу формируя сводные подразделения, и ставить им задачи, минуя прямых начальников.

Из донесения 2-го гв. тк:

«Танки 4 гв. тбр в количестве Т-34 11 шт., Т-70 3 шт., направленные в распоряжение командира 25 гв. тбр для усиления обороны, в 14.15 15.7.43 г. были задержаны подполковником Скиба и членом Военного совета 69-й армии и поставлены в оборону на рубеже Дальний Должик, сев. окр. Новоселовка. По этому вопросу я не имею никаких указаний. Бурдейный. Лаврентьев»81.

В 8.50 15 июля села Плота и Мал. Яблоново были захвачены противником. Однако его дальнейшее продвижение было остановлено соединениями 5-го гв. мк. 10-я гв. мбр, закрепившись на восточных окраинах Жимолостное и северных и северо-восточных окраинах Плота, обеспечила занятие нового рубежа частями 93-й гв. и 375-й сд. В ходе боя 15 июля бригада потеряла убитыми и ранеными 272 человека и 13 танков, из них сгорело 4 танка Т-34.

Рубеж Шипы, Авдеевка, Александровка продолжали удерживать 11-я гв. и 12-я гв. мбр 5-го гв. мк. Их поддерживали 104-й гв. иптап, 409-й отд. гв. мдн и другие артиллерийские части. Попытки противника с ходу опрокинуть наши войска на вновь занятом рубеже были отбиты с большими для него потерями. В 20.00 15 июля 12-я гв. мбр была атакована двумя батальонами пехоты при поддержке 14 танков. Организованным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем атака противника была отбита, на поле боя противник оставил два сгоревших танка и 150 солдат и офицеров82.

Соединения 35-го гв. ск также отразили атаки частей 3-го тк противника, наступавших в направлении Выползовка – Ново-Хмелевое. К исходу 15 июля положение в полосе 69-й армии полностью стабилизировалось. На следующий день противник проводил силовую разведку на широком фронте, прощупывая нашу оборону. Но существенных изменений в обстановке за день не произошло. Таким образом, 16 июля стал завершающим днем боев под Прохоровкой.

Оценивая результаты боевых действий в полосе 69-й армии, необходимо подчеркнуть следующее. Армия во взаимодействии с соединениями 5-й гв. танковой армии выполнила поставленную перед ней задачу и в конечном итоге остановила наступление противника. Соединения ее 48-го стрелкового корпуса при отсутствии резервов, недостатке вооружения (особенно артиллерии) и боеприпасов, отражая атаки танковых частей противника с запада и востока, сумели выстоять, а затем вовремя отошли и заняли подготовленный оборонительный рубеж.

В то же время необходимо отметить ряд недочетов, которые самым отрицательным образом сказались на ходе боевых действий. Командование армии, переоценив возможность наступления противника в направлении Корочи, недостаточно внимания уделяло усилению прохоровского направления. Вводимым в бой соединениям на неподготовленной местности назначались чрезмерно широкие полосы обороны. В ходе боев отмечались случаи потери связи и нарушения управления соединениями. Одной из причин этого было то обстоятельство, что армия только перед самым началом наступления противника получила корпусное управление 48-го ск. Генерал-майор 3.3. Рогозный в командование корпусом вступил 4 июля – за сутки до начала оборонительной операции. О какой-либо сработанности внутри офицерского коллектива управления корпуса и слаженной работе со штабом армии и нижестоящими штабами говорить не приходится. Из-за неразберихи, допущенной при перегруппировке в ночь с 11 на 12 июля, противнику удалось почти без потерь прорваться в район Ржавец.

Советское командование в предвидении перехода в контрнаступление продолжает последовательно наращивать силы на белгородском направлении. В состав Воронежского фронта с 20 часов 14 июля передается 27-я армия с 4-м гв. танковым корпусом, которую приказано использовать на правом фланге 6-й гв. армии для нанесения удара по белгородской группировке противника, наступающей на Обоянь83. К операции подключаются войска Конева. Воронежский фронт прочной обороной должен обеспечить создание ударной группировки. Ставка 16 июля в 01.00 отдает приказ о передаче с 23.00 18 июля Степному фронту 7-й гв. и 69-й армий со всеми приданными им средствами усиления, армейскими тыловыми частями и учреждениями. С 19 июля устанавливается разгранлиния между Воронежским и Степным фронтами: Старый Оскол, Скородное, Дальний Должик, Лучки (южные), все пункты для Степного фронта включительно. Ответственность за стык между фронтами возлагается на командующего Воронежским фронтом, для чего ему приказано в районе Призначное (8 км восточнее Прохоровки. – Л.Л.) иметь 5-ю гв. танковую армию84.

В связи с обнаружением выдвижения глубоких резервов противника в направлении Белгорода и большими потерями, которые понесли войска фронта в двенадцатидневных непрерывных боях, Н.Ф. Ватутин в 10.00 16 июля отдал приказ:

«Упорной обороной войск фронта противнику нанесены большие потери в личном составе и материальной части, план противника по захвату Обоянь – Курск сорван.

Однако противник еще не отказался от наступательных целей и стремится ежедневным наступлением главными силами обойти Обоянь с востока, а также расширить захваченный плацдарм.

С целью окончательного истощения сил наступающей группировки противника армиям Воронежского фронта перейти к упорной обороне на занимаемых рубежах с задачей не допустить прорыва противником нашей обороны <…>»85.

В 3.30 17 июля 1943 г. он определяет порядок вывода соединений 5-й гв ТА во второй эшелон, приказав командующим 5-й гв. и 69-й армиями всемерно ускорить организацию прочной обороны занимаемых рубежей и не позже как в ночь на 19.07 сменить в пределах своих границ части 5-й гв. ТА и части 2-го и 2-го гв. тк86. Ватутин озабочен вопросами создания прочной обороны – приказом предусматривалось создание главной и второй полос обороны. Это является еще одним свидетельством того, что ни о каком разгроме противника в то время не шло и речи. Более того, 17 июля, когда уже появились явные признаки начавшегося отвода войск противника, он требует от войск совершенствовать оборону. Войска фронта приступили к выполнению приказа, проводя одновременно перегруппировку танковых соединений. И лишь в связи с обнаружением признаков подготовки противника к отходу каждой дивизии первого эшелона было приказано выделить по одному стрелковому батальону для проведения разведки боем, чтобы определить истинные намерения противника и взять контрольных пленных.

А что же противник? Вернемся несколько назад. О чем же совещались в Ставке Гитлера, куда вызвали Клюге и Манштейна? Стенограмму совещания 13 июля до сих пор обнаружить не удалось (по некоторым данным, она может находиться в немецком архиве в Потсдаме, если сохранилась). Это дало повод к различного рода домыслам и спекуляциям. Некоторые историки и исследователи, главным образом западные, попытались напрямую связать крах операции «Цитадель» с высадкой 10 июля войск союзников в Сицилии, которая якобы вынудила Гитлера вывести из боя танковый корпус СС, составлявший основу ударной группировки группы армий «Юг».

Читатели первого издания этой книги в своих откликах справедливо отметили, что автор не уделил этому важному вопросу достаточного внимания. Попытаюсь кратко проследить возможную связь между этими важными событиями. Хотя дать однозначный ответ на этот сложный вопрос не так-то просто. Дело в том, что существуют самые разнообразные мнения, порой прямо противоположные. Советская историография считает, что попытки некоторых западных историков связать крах операции «Цитадель» с высадкой войск союзников 10 июля 1943 года в Сицилии не состоятельны. Решение о прекращении операции Гитлер принял 13 июля, и с переброской танкового корпуса СС в Италию все равно опоздали. Тем более что в конечном итоге этот корпус (за исключением тд «Адольф Гитлер», отправленной в Италию без танков и другого тяжелого вооружения) был оставлен на Восточном фронте.

Однако бригадный генерал армии США М. Макклоски считает:

«Операция «Цитадель» – немецкое наступление на Восточном фронте с целью вернуть Курск – началась 5 июля, как раз за пять дней до высадки союзников на Сицилию. Вследствие изменения ситуации в Средиземноморье эта операция была прекращена 13 июля, и начальник штаба Восточного фронта генерал Цейтцлер (начальник генерального штаба ОКХ. – Л.Л.) получил приказ подготовиться к переброске войск на Средиземное море»87. Еще более определенно высказался автор книги «Барбаросса» А. Кларк: «Высадка англо-американцев на Сицилию вынудила Гитлера дать указание о немедленном прекращении операции «Цитадель»88.

Если отбросить крайности (что обычно надо делать в большинстве случаев), вопрос состоит в определении степени влияния высадки на решение Гитлера о прекращении операции. Попробуем разобраться.

Гитлер знал о намечающейся высадке англо-американцев, но не имел сведений о сроках и конкретном месте, сроках и масштабах операции. Он в очередной раз надеялся быстро разгромить своих противников поодиночке, но это были уже не 1939–1941 гг. Высадка морских десантов союзников в Сицилии началась в ночь на 10 июля 1943 года. В Сицилии союзники задействовали около 160 тыс. солдат. Итальянцы и немцы имели против них примерно вдвое больше сил и вполне могли сбросить десанты в море. Но итальянцы в большинстве своем воевать не желали, а немцев вначале там было только 2 дивизии, примерно 30 тыс. человек.

Утром следующего дня танковая дивизия «Герман Геринг» совместно с итальянской дивизией «Ливорно» атаковала части американского десанта. Десантники оказались в тяжелом положении, но сбросить их в море не удалось. Однако командир тд «Герман Геринг» генерал Конрад доложил даже о победе и о начавшейся частичной погрузке американцев обратно на суда. Но потом в дело вступила артиллерия кораблей поддержки, в том числе крейсеров. Причем стреляли они с корректировкой, а потому весьма точно. И надежды немцев на успех быстро рассеялись. 12 июля началась переброска на Сицилию 1-й парашютной дивизии из Южной Франции, затем 29-й тгд. Но союзники опережали немцев в наращивании сил и вскоре начали медленно продвигаться в северном направлении. Главнокомандующий немецкими войсками на Средиземноморском ТВД фельдмаршал А. Кессельринг, более реально оценивавший обстановку, 13 июля доложил о невозможности сбросить противника в море. Он считал, что удерживать Сицилию имеющимися силами возможно лишь ограниченное время (немцы эвакуировали последних своих солдат с острова 17 августа).

Вопрос о складывающейся обстановке на Сицилии на совещании 13 июля действительно обсуждался. Оно началось заявлением Гитлера о том, что положение на Сицилии после высадки крупного десанта англо-американцев стало серьезным, так как итальянские дивизии, предназначенные для обороны побережья, не оказали никакого сопротивления противнику. И что следует считаться с возможностью потери острова. Следующим шагом противника может стать высадка десантов на Балканах или в Южной Италии, где необходимо сформировать новые армии. Для чего Восточный фронт должен отдать часть сил.

В журнале боевых действий ОКБ есть ссылка на стенограмму совещания:

«Фюрер заявил, что «трусость итальянцев открывает противнику дорогу в крепость Европа с юга», после чего высказал намерение вплоть до прояснения обстановки в Италии приостановить операцию «Цитадель» (выделено мною. – Л.Л.). Фельдмаршал фон Клюге с этим полностью согласился, в то время как Манштейн продолжал настаивать на продолжении наступления на Курск с юга. В итоге фюрер решил дать ему шанс»89. Согласимся, что фраза «высказал намерение приостановить операцию» вовсе не означает решения о прекращении операции, да еще немедленном. Ни о какой переброске сил крупных сил в Южную Европу, тем более с Восточного фронта, и речи не было. Более того, 19 июля во время встречи с Муссолини Гитлер заявил, что ввиду напряженного положения на русском фронте Германия не может выделить подкреплений и снаряжения, которое просит Италия90. Фюрер хорошо представлял значение Италии, своего самого крупного союзника на Западе, для удержания контроля над важнейшим узлом морских коммуникаций на Средиземноморском театре военных действий. Но не зная, где раньше разразится кризис – на Западе, Востоке или Юге, он не мог принять окончательное решение. Возможно, своим отказом он хотел побудить дуче к более решительным действиям по организации сопротивления союзникам.

Фон Клюге в связи с неудачей наступления 9-й армии севернее Курска и начавшимся советским наступлением на Орел немедленно согласился с Гитлером. Он доложил Гитлеру, что Модель потерял уже 20 тыс. человек и его армия не способна продолжать наступление и что для ликвидации прорывов русских на фронте 2-й танковой армии у него придется забрать все подвижные части. По этой причине наступление 9-й армии вряд ли может быть возобновлено.

В отличие от Клюге, Манштейн заявил:

«Если говорить о группе «Юг» – сражение вошло в решающую стадию. После успешного отражения атак противника, бросившего в последние дни в бой почти все свои оперативные резервы, победа уже близка. Остановить сейчас битву, вероятно, означало бы упустить победу! Если 9-я армия будет хотя бы только сковывать противостоящие ей силы противника и, может быть, потом возобновит наступление, то мы попытаемся окончательно разбить силами наших армий действующие против нас и уже сильно потрепанные части противника. Затем группа вновь будет наступать на север, перейдет Псел восточнее Обояни двумя танковыми корпусами и, повернув на запад, заставит силы противника, находящиеся в западной части Курской дуги, принять бой с перевернутым фронтом. Чтобы эффективно обеспечить с севера и востока эту операцию, группа Кемпфа должна теперь немедленно получить 24-й тк. Естественно, что сил группы хватит только на то, чтобы продолжать наступление до района южнее Курска. Если же – и после преодоления кризиса на Орловской дуге – 9-я армия не сможет возобновить наступление, мы попытаемся, по меньшей мере, разбить действующие сейчас против нас силы противника так, чтобы мы могли легко вздохнуть»91.

Манштейн полагал, что если 9-я армия Моделя хотя бы сможет сковать войска Рокоссовского, то его группа армий будет в состоянии продолжить наступление. Но даже в этом случае он не считал возможным продвинуться дальше Курска. Тем самым он признал, что замкнуть кольцо окружения без 9-й армии будет невозможно. Гитлер назначил Моделя командующим одновременно 9-й и 2-й танковой армиями, приказав ему остановить советское наступление в районе Орла и восстановить утраченные позиции.

Стало ясно, что нанести решительное поражение противнику в Курском выступе не удастся и что в стратегическом отношении операция «Цитадель» потеряла смысл. В конечном итоге Гитлер, санкционировав переход ГА «Центр» к обороне, в то же время согласился с тем, что ГА «Юг» должна попытаться разбить действующие на ее фронте части противника. Это обеспечивало в последующем возможность снятия части сил с фронта «Цитадели» (приказ на вывод корпуса СС из боя последовал лишь 17 июля). 24-й тк в составе трех дивизий (тгд СС «Викинг», 17-я и 23-я тд), составлявший резерв ГА «Юг», по приказу Манштейна уже был переброшен в район сосредоточения у Харькова. Однако Гитлер запретил вводить его в сражение без разрешения ОКБ, так как к этому времени уже стало известно о подготовке советского Южного фронта к наступлению против немецкой 1-й танковой армии, что создавало серьезную угрозу южному флангу ГА «Юг».

Вопрос о необходимости переброски сил в Италию с Восточного фронта возник лишь после того, как в Риме разразился политический кризис. Там в 5 часов вечера 24 июля собрался «Большой фашистский совет», который заседал до самого утра. Днем 25 июля Гитлер совещался со своими генералами. Они еще не знали о результатах заседания совета (о том, что Муссолини подал в отставку, стало известно только около 10 часов вечера), но обсуждали, какие дивизии и куда нужно перебросить. 25 июля дуче арестовали. И Гитлер решил, что теперь ему нужны в Италии политически надежные части. 26 июля он отдал распоряжение о выдвижении в район Рима 3-й тгд и переброске в Италию 2-го танкового корпуса СС, как только его дивизии «смогут высвободиться». Но корпус СС, несмотря на решение Гитлера, был оставлен на Восточном фронте для ликвидации многочисленных кризисов, возникших в зоне ответственности ГА «Юг». В Италию была отправлена без танков и другого тяжелого вооружения только тд «ЛАГ».

Таким образом, действия союзников в Сицилии никак не могли стать непосредственной причиной прекращения операции «Цитадель». Вне всяких сомнений, эта операция не была бы прервана, если бы она имела виды на успех. При этом невозможность продолжения наступления группой армий Клюге стоит у Гитлера на первом месте в списке причин, вынудивших его в конечном счете прекратить операцию. По мнению Манштейна, основной причиной завершения «Цитадели» также является наступление Брянского и Западного фронтов против ГА «Центр». Начальник его штаба генерал пехоты Т. Буссе дополняет: «<…> обстановка в полосе группы армий «Центр» и в нашей собственной группы армий – в полосе 6-й армии и 1-й танковой армии – вынудила отказаться от продолжения наступления. Красная Армия добилась такого значительного успеха в Орловском выступе, что группа армий «Юг» вынуждена была перебросить некоторые силы в этот район»92. Генерал Раус, также упомянув, что наступление 9-й армии захлебнулось, указал еще одну причину:

«В конечном счете, именно наступление Красной Армии на реке Миус и у Изюма не позволило 4-й танковой армии продолжить наступление до рубежа Псел, Пена. 24-й танковый корпус был введен в бой на южном крыле, и у группы армий «Юг» больше не было стратегических резервов. Инициатива теперь принадлежала русским. Наступление на Курск было отменено»93.

Гитлер, пытаясь оправдаться в неудаче «Цитадели», назвал высадку англосаксов в Сицилии в качестве основной причины. А что ему еще оставалось делать? Мол, все было задумано и спланировано правильно, но вмешались форс-мажорные обстоятельства. Но кардинальные решения редко принимаются по одной лишь причине. На решение прекратить операцию «Цитадель» повлиял целый комплекс причин: неожиданно упорное сопротивление советских войск, которое привело к срыву всех графиков наступления на юге и на севере Курской дуги; большие потери немцев в живой силе и технике; наступление трех советских фронтов на орловском направлении и очевидная угроза на Миусе. В какой-то мере повлияла и высадка союзников в Сицилии: она стала последней «каплей, перевесившей чашу весов», при принятии Гитлером решения о прекращении операции «Цитадель». Так что определенный вклад в развитие дальнейших событий под Курском союзники внесли. И отрицать его не стоит: дивизии, переброшенные в Италию с Запада, могли бы оказаться на Востоке. Но не высадка союзников на острове Сицилия остановила немецкое наступление под Курском. Его остановили советские бойцы и командиры.

Но вернемся под Курск. Наступление ГА «Юг» с ограниченными целями должно было проходить уже в рамках операции «Роланд», план операции которой продолжал разрабатывать штаб группы армий94. Командование ГА «Юг» не теряло надежды нанести максимальные потери советским войскам. Оно рассчитывало односторонним охватом окружить и разгромить основные силы русских, находившиеся в юго-западной части Курского выступа. Манштейн вернулся из ставки Гитлера 16 июля. Он вспоминал:

«После <…> совещания с обоими командующими армиями 16 июля были изданы приказы <…> нанести удары противнику еще до окончания битвы в районе Курской дуги». При этом 4-я ТА армия Гота должна была «двумя короткими ударами на север и запад окончательно разбить части противника <…> южнее Псёла». Армейская группа «Кемпф» должна была «прикрыть атаки 4 ТА, действуя в восточном направлении, и одновременно во взаимодействии с 4-я ТА уничтожить группировку противника, окруженную на стыке между обеими армиями»95.

О каком окружении на стыке обеих армий южнее р. Псёл после 16 июля могла еще идти речь? Здесь Манштейн, видимо, запамятовал. Предварительное распоряжение о подготовке к операции «Роланд», отданное им еще до возвращения из Ставки, было принято 2-м тк СС 15.7 в 23.15. Окружение соединений 48-го скв междуречье к этому времени уже состоялось, но наши войска прорвались из него. Что ж, такие вещи, когда путают даты и очередность событий, в мемуарах встречаются.

Манштейн вспоминает: «<…> К сожалению, из этих планов ничего не получилось. <…> 17 июля ОКХ приказал немедленно снять весь корпус СС и направить в его распоряжение. В связи с таким уменьшением сил командование группы было вынуждено отказаться от запланированных ударов <…> и вернуть армии на исходные позиции»96.

Фельдмаршал в своих мемуарах утверждает, что Гитлер, запретив использовать в переломный момент сражения резервный 24-й тк, лишил его заслуженной победы. При этом Манштейн не прочь свалить вину на ОКХ, на Гитлера, на плохие дороги (к сожалению, летом нельзя было упомянуть о «генерале Мороз») – на кого угодно (это присуще почти всем военачальникам при постигшей их неудаче). Обосновывая свое версию об «утраченной победе», он входит в противоречие с фактами, делая, по нашему мнению, «хорошую мину при плохой игре».

Для осуществления новой операции необходимо было перегруппировать силы. И такая перегруппировка, в том числе и эсэсовских частей, действительно началась, но когда и с какой целью? В 3.00 17 июля усиленный 1-й танко-гренадерский полк тд «ЛАГ» был передан в подчинение дивизии «МГ». Действуя на ее правом фланге, он отразил атаку вражеского батальона, поддержанного 10 танками.

2-й тгп доложил, что подорвал мостик через противотанковый ров и заложил 50 мин97. Полк «Фюрер» тд «ДР», занимавший позиции восточнее, также переподчиняется дивизии «МГ». Но если включение 16 июля 167-й пд, входившей до этого в состав 4-й ТА, в состав 3-го тк (она должна была с 15.00 сменить части 19-й и 7-й тд) еще можно было объяснить подготовкой к проведению операции «Роланд», то переподчинение отдельных частей СС дивизии «МГ» в эти рамки не укладывается. Это больше походило на подготовку к выходу из боя дивизий «ЛАГ» и «ДР». При этом перечисленные части должны были сыграть роль прикрытия. Еще раньше – 15 июля – Хауссер решил вывести с плацдарма основные силы тд «МГ», в том числе ее танковый полк. Это еще один признак подготовки к отводу войск: сам он такого решения принять не мог!

В 13.00 17 июля командование корпуса СС информировало свои части о серьезном изменении в обстановке, которое ожидалось в самое ближайшее время (командирам дивизий сообщили подробности). В 17.20 17 июля дивизии «ЛАГ» и «ДР» уже получили распоряжения на марш. В 18.00 в соответствии с полученными распоряжениями командиром тд «ЛАГ» был отдан приказ № 19, согласно которому ей надлежало направиться в район к западу от Белгорода.

Все это говорит о том, что Манштейн уже 16 июля, а может быть и раньше, знал и готовился к отводу соединений 2-го тк СС. Он уже думал не об операции «Роланд», а о том, каким образом без серьезных последствий вывести корпус из боя. Несомненно, знали об этом и Гот, и Хауссер. Гитлеровское командование получило данные о готовности советских Юго-Западного и Южного фронтов к переходу в наступление. В этих условиях ни о какой наступательной операции, даже частной, уже не могло быть и речи. Фельдмаршал лишь делает вид, что у него «украли победу» в самый последний момент. Он говорит о «сражении, прерванном на полпути, о победе, подаренной врагу незадолго до ее достижения»98.

Правда же заключалась в том, что в зоне ответственности ГА «Юг», в которую входил весь южный фланг советско-германского фронта (кроме Крыма), произошли серьезные изменения. Войска двух советских фронтов 17 июля перешли в наступление. 8-я гв. армия Юго-Западно-го фронта на изюм-барвенковском направлении захватила на правом берегу Северского Донца плацдарм шириной по фронту около 30 и глубиной 10–12 км. Войска Южного фронта в первый же день наступления прорвали хорошо подготовленную оборону немцев и захватили плацдарм на р. Миус. 24-й танковый корпус, последний резерв группы армий, пришлось «раздергивать» на части, чтобы ликвидировать возникшие кризисы. Переброшенный к Изюму корпус в составе двух дивизий – 5-й тд СС «Викинг» и 17-й тд (всего 112 танков и 6 штурмовых орудий) – контрударом остановил дальнейшее продвижение наших войск. Войска 8-й гв. армии были вынуждены перейти к обороне, продолжая удерживать плацдарм шириной 25 и глубиной 5 км.

На Миус-фронте у немцев в резерве оставалась 16-я мд, в которой на 17 июля было 36 танков и несколько батарей штурмовых орудий. К вечеру следующего дня в дивизии осталось всего 20 танков. В этот же день Манштейн направил туда 23-ю тд из состава 24-го тк (56 танков и 7 штурмовых орудий). По просьбе командования 6-й армии 22 июля туда перебросили и управление 24-го тк с корпусными частями, которое возглавило обе дивизии".

Но принятых мер оказалось недостаточно, чтобы остановить наступление русских. С выводом корпуса СС, а затем и других танковых дивизий сразу возникал вопрос о возможности удержания района вклинения протяженностью до 150 км по фронту и глубиной 35 км силами пехоты, которой и так не хватало. Учитывая возможность ударов советских войск под основание захваченного плацдарма, командование группы армий «Юг» решило не рисковать и отвело войска на хорошо подготовленный рубеж, который они занимали до начала наступления. За счет почти двукратного сокращения фронта появилась возможность часть сил вывести в резерв.

Несколько слов о возможных перспективах поворота армии Гота для удара на запад, о котором говорит Манштейн. На наш взгляд, этот вариант представляется весьма сомнительным предприятием. В течение недели немцы действиями 48-го тк в западном направлении пытались охватить и разгромить войска 1 – й ТА генерала Катукова – не получилось. Вряд ли это удалось бы осуществить при изменившемся в нашу пользу соотношении в силах. То, что немцы не смогли сделать, имея полторы тысячи танков, нельзя было совершить с пятьюстами, одновременно удерживая фронт вклинения. За счет отремонтированных машин и полученного пополнения соединения 5-й гв. танковой армии в значительной мере восстановили свою боеспособность. К 16 июля в ней насчитывалось уже 419 танков и 25 САУ (а с учетом находящихся в пути и ремонте – 656)100. С 14 июля в состав Воронежского фронта была включена 27-я армия с 4-м гв. тк (255 танков).

Кстати, Гот до начала операции «Цитадель» считал, что одна группа генерала Кемпфа будет не в состоянии уничтожить крупные танковые резервы русских, расположенные восточнее Курска, и предполагал привлечь для их разгрома 4-ю танковую армию с ее обоими танковыми корпусами. Расчет Манштейна на то, что ослабленная группа генерала Кемпфа, даже усиленная 24-м тк, сможет противостоять двум советским фронтам и обеспечить фланг и тыл 4-й танковой армии Гота, ни на чем не основан. На утро 16 июля в 3-м танковом корпусе насчитывалось всего 68 боеспособных танков (в том числе 15 «тигров») и 17 штурмовых орудий (228 отб). Осуществление операции «Роланд» только способствовало бы успеху контрнаступления Воронежского и Степного фронтов. В более благоприятной обстановке в этом случае действовали бы и войска Юго-Западного и Южного фронтов. Стратегически, да и в оперативном отношении исход курской оборонительной операции был уже предрешен, несмотря на некоторые просчеты, допущенные нашим командованием, и неудачи в тактическом плане.

Рассмотрим, как развивались боевые действия на южном фасе Курского выступа на завершающем этапе оборонительной операции. В военной энциклопедии об этом периоде сказано кратко (очевидно, не только в целях экономии места): «<…> пр-к 16 июля начал планомерный отвод гл. сил в исходное положение. Войска Воронежского, а в ночь на 19 июля и Степного фронтов перешли к его преследованию и к 23 июля вышли на рубеж Черкасское, (иск) Задельное, Мелихово и далее по левому берегу р. Северский Донец. В основном это был рубеж, занимаемый сов. войсками до начала операции»101.

Указанная дата начала отвода главных сил противника не подтверждается данными немецкой стороны. Признаки какой-то перегруппировки сил противника появились в ночь на 17 июля. Поэтому каждой дивизии первого эшелона было приказано выделить по одному стрелковому батальону для проведения с утра 17 июля разведки боем, чтобы определить истинные намерения противника и взять контрольных пленных. Тем не менее командующий фронтом в этот день потребовал от войск продолжать совершенствовать оборону. Получилось, что противник начал отводить свои танковые дивизии, явно готовясь к оставлению захваченного плацдарма, а войска фронта, выполняя приказ Ватутина, продолжали готовиться к упорной обороне!

По мнению Жукова, обстановка для перехода в контрнаступление (стратегическое. – Л.Л.) на белгородско-харьковском направлении к 20 июля полностью определилась. Тем более что Юго-Западный и Южный фронты начали наступление еще раньше – 17 июля. Однако наступление Воронежского и Степного фронтов, вопреки утверждению военной энциклопедии, не переросло в преследование, а свелось к вытеснению противника с захваченной территории. Поскольку нашим войскам не удалось с ходу вклиниться в оборону противника, их действия в этот период стыдливо назвали «контрнаступлением в целях восстановления утраченного положения».

По словам Жукова, ему и Василевскому стоило большого труда доказать Сталину необходимость не спешить и начинать операцию «Румянцев» только тогда, когда она будет всесторонне подготовлена и материально обеспечена. Фактический переход в стратегическое контрнаступление на юге был осуществлен только 3 августа. Почему так произошло? Почему войска Ватутина не перешли немедленно в преследование, и почему Степной фронт не подключился к нему сразу с обнаружением отвода главных сил противника? Попытаемся ответить на эти вопросы. Тем более что ход боевых действий в этот период, насколько известно автору, нигде и никогда подробно не рассматривался. Почему – станет ясно из дальнейшего рассказа.

Манштейн придавал большое значение обеспечению скрытности мероприятий, проводимых при подготовке к выводу из сражения танковых дивизий и к общему отходу. Он не без оснований опасался внезапных ударов русских именно в момент перегруппировки. Но скрытно отвести в тыл большое количество бронетехники и автотранспорта не удалось. Согласно данным авиаразведки фронта, 17 июля с 7 до 14 часов из района Комсомолец в направлении на Бол. Маячки и Покровку прошло 12 колонн противника, в которых насчитывалось до 550 танков и самоходных орудий и до 1000 автомашин. Видимо, отвод тыловых частей противника и эвакуация поврежденной бронетехники начались раньше – в ночь с 16 на 17 июля, что и было зафиксировано нашей разведкой. При этом некоторые немецкие командиры, спеша покинуть опасный район в установленные сроки, не очень соблюдали меры маскировки.

Наше командование сделало вывод, что противник начал отвод главных сил группы армий «Юг». По всем канонам с обнаружением отхода противника все командиры начинают преследование, не ожидая приказа старшего начальника, и в той группировке, в которой войска находились к началу его отхода. Казалось бы, надо немедленно использовать благоприятно сложившуюся обстановку, чтобы разгромить противостоящие части прикрытия и сорвать планомерный отход противника. Однако тяжелые потери армий вынудили Ватутина обратиться с просьбой дать войскам фронта время на приведение частей в порядок и необходимую перегруппировку (он просил двое суток). В ответ Ставка приказала войскам 40-й армии наступать с утра 17.07.43. Жадову и Ротмистрову было разрешено начать активные действия с 18.07.43102. В течение 17–19 июля соединения 5-й гв. танковой армии продолжали приводить в порядок материальную часть (на 19 июля 180 танкам требовался средний и текущий ремонт).

Преследование отходящего противника в это время предполагалось вести сильными передовыми отрядами. Но части прикрытия противника, находившиеся в непосредственном соприкосновении с нашими войсками, оказали им ожесточенное сопротивление. Особенно сильные заслоны противник выставил на направлении действий 5-й гв. танковой армии. Передовые отряды соединений армии Ротмистрова в течение 17 июля, оттеснив противника на 4–5 км, после упорного боя заняли урочище Ситное, балку Моложавая, совхоз Комсомолец и Сторожевое, но были остановлены перед первым промежуточным рубежом противника. Соединения 5-й гв. армии 18 июля, наконец овладев высотой 226.6, форсировали Псёл и выбили противника из Козловки и Кр. Октябрь. 19 июля они заняли Кочетовку и северную окраину Грезное, но дальше продвинуться не смогли. Части 6-й гв. армии сумели захватить только высоту в районе с. Верхопенье. В связи с большими потерями наступление пришлось приостановить.

Главные силы фронта были введены в бой 20 июля. Командующий потребовал к 15.00 овладеть рубежом Быковка, Яковлево, а к исходу дня – Томаровкой. Это на глубине 40 км, за главной полосой обороны противника! Стремление Ватутина на плечах отходящего противника ворваться в глубину подготовленной обороны противника понять можно. Такая задача уже ставилась при вводе в сражение двух свежих и полнокровных гвардейских армий. Теперь ее должны были выполнить войска фронта, потерявшие к 21 июля не менее 100 тыс. солдат и офицеров103. К тому же в связи связи с передачей Степному фронту 7-й гв. и 69-й армий из состава фронта убыло: сд – 17, иптабр – 3, иптап – 8, пап РГК – 5, минп – 3, гв. мп – 3, зенитных дивизий – 2, отдельных зенитных полков – 4, батальонов ПТР – 11, тбр – 3, тп – З104. К этому времени из состава 5-й гв. танковой армии были выведены в резерв Ставки 2-й гв. тк, 16-й и 80-й гв. минп. Зато Ставка и Генштаб, получавшие копии всех приказов и распоряжений командующего фронтом, могли убедиться, что командующий фронтом правильно понял требования Верховного Главнокомандующего.

Но при этом опять совершенно не учитывалась сила сопротивления противника, который тщательно подготовился к отходу и отражению попыток русских перейти в немедленное преследование. Боем на промежуточных рубежах Манштейн планировал нанести им максимальные потери и выиграть время для эвакуации бронетехники, скопившейся на сборных пунктах и в ремонтных мастерских. Так, из оставшихся в 39-м отп к началу отхода (с учетом пополнения) 105 «пантер» в строю оставался 31 танк, остальные нуждались в ремонте. Из них 55 вышедших из строя танков Т-V нужно было немедленно эвакуировать в тыл. Для этого имелось всего три эвакуационных танка Bergerpanther и 20 тягачей105. Время требовалось и для подготовки обороны на более выгодном рубеже, нежели прежний, с которого немцы начали наступление. При отходе противник угонял с собой местное население (несколько тысяч человек, в том числе всех мужчин старше 14 лет) и скот.

Действия наших передовых отрядов противник расценил лишь как попытку нащупать слабые места в своей обороне. 19.07.43 командование 4-й танковой армии противника с удовлетворением отметило, что враг до сих пор не перешел к преследованию отводимого северного фронта. И в то же время не начал ожидаемого сильного наступления на фронте 52-го ак.

Немцам удалось вскрыть группировку наших войск. На трофейной отчетной карте довольно точно показано положение 28 стрелковых дивизий первого эшелона фронта из 33 (без учета 38-й армии), всех танковых и механизированных корпусов, а также большей части отдельных танковых полков по состоянию на 19.00 (20.00) 18 июля106. В соответствии с этим был определен порядок выхода из боя соединений армии Гота и 3-го тк, а также группировка сил на первом промежуточном рубеже отхода. Танковые дивизии выводились из непосредственного соприкосновения с противником последовательно и только после того, как сдавали занимаемые рубежи назначенным частям. В первую очередь в ночь на 17 июля были выведены из боя основные силы танковых дивизий СС «ЛАГ» и «ДР». 1-й тгп дивизии «АГ», как и тгп «Фюрер» дивизии «ДР», временно переподчиненные тд СС «МГ», некоторое время – до их смены – оставались на прежних позициях. Отвод корпуса СС в тыл прикрывала тд «МГ», которая была временно переподчинена 48-му тк. Предварительным распоряжением на перегруппировку передний край первого промежуточного рубежа для ее частей был определен по высотам в 3–6 км от линии соприкосновения с противником на рубеже Кочетовка, Грезное, изгиб железной дороги.

167-я пд, вошедшая в состав 3-го тк группы «Кемпф», сменила части 19-й и 7-й тд на рубеже 1 км севернее Покровка, Плота, выс. 247.7, Мал. Яблоново, дорога в 1 км южнее Ивановские Выселки. Два полка первого эшелона дивизии заняли оборону на фронте до 16 км, третий полк развернулся на промежуточном рубеже. Впереди, на занимаемом рубеже, остались подразделения прикрытия. Таким образом, западнее Кочетовки оборонялись части 11-й тд, восточнее Ивановские Выселки – 167-й пд107. Стык ее с тд «МГ» (некоторое время здесь находился тгп «Фюрер») прикрывал противотанковый дивизион дивизии. 503-й тяжелый батальон «тигров» (без одной танковой роты) сосредоточился юго-восточнее Клейменово в готовности к маневру на угрожаемые направления. Дивизию поддерживал 54-й полк шестиствольных минометов и дивизион тяжелой артиллерии 3-го тк108.

Танковые дивизии СС «АГ» и «ДР», а также 7-я тд начали марш в тыл в ночь на 18 июля (тд «ЛАГ» начала движение в 20.30 (21.30) 17 июля). В целях обеспечения скрытности передвижение бронетехники и артиллерии должно было осуществляться только ночью, небольшими группами по 10 машин с интервалами в 15 минут с соблюдением всех мер светомаскировки и в условиях полного радиомолчания. Но на этот раз, вопреки немецкой педантичности и пунктуальности, было допущено перекрещивание маршрутов выхода двух дивизий в назначенные районы. Это привело к некоторой неразберихе и задержке колонн.

К утру 18 июля обе дивизии вышли, соответственно, тд «ЛАГ» в район Лучки и западнее; тд «ДР» – восточнее шоссе на Белгород – от Кр. Поляны до Покровки. Здесь дивизии в 17.30 получили приказ продолжать марш в район Харькова. Двигаться надлежало по двум маршрутам, при этом подразделения на колесных машинах должны были отправиться в путь вечером того же дня и выдвигаться сразу в назначенный район севернее Харькова. Подразделения на гусеничных машинах должны были выдвинуться для погрузки на поезда на железнодорожных станциях в Белгороде и в Долбино (14 км южнее города. – Л.Л.). 7-я тд 3-го тк, имевшая в строю 23 танка, переподчиненная 48-му тк, была выведена в район Гостищево. К 6.00 18.07 3-я тд сменила части мд «ВГ», которые выводились в район юго-западнее Яковлево.

Замысел командования Воронежского фронта по срыву планомерного отхода противника и его разгрому в ходе преследования в известных в документах не просматривается.

Выдержка из боевого распоряжения Ватутина от 21 июля, 02.50:

«1. Установлено, что противник, отводя свои войска, занимает для обороны свой прежний рубеж.

2. Исключительно важно ближайшей задачей в первую очередь 5 гв. ТА, а также 5 гв. А и 6 гв. А на плечах отходящего противника ускоренной, но организованной атакой захватить прежнюю оборонительную полосу противника, не дав ему организовать оборону.

3. Для выполнения этой задачи необходимо: а) подвести войска к оборонительной полосе противника быстро и компактно <…>»109.

В контрнаступление войска перешли из положения обороны, обойдясь минимальной перегруппировкой сил. Хотя в течение 18 и 19 июля можно было без особого риска создать более мощные группировки в полосах двух фронтов для нанесения ударов под основание образовавшегося выступа. Этому способствовала выгодная для наших войск конфигурация линии фронта. Ватутин не использовал возможности по нанесению удара по западному флангу группировки противника, хотя на это его нацеливала Ставка ВГК при передаче фронту 27-й армии. Действия наших войск в основном свелись к нанесению фронтальных ударов, которые приводили к большим потерям в людях и технике. Так, в 5-й гв. ТАиз имевшихся на 18 июля 439 танков и САУ к утру 20-го в строю остался 361110.

Но самое главное – при таком способе действий не удавалось упредить противника в выходе на промежуточные рубежи. Тон боевых распоряжений и донесений менялся с каждым километром продвижения. Если сначала в них говорилось о небольших отрядах прикрытия противника, то теперь – о мощных арьергардах, усиленных танками и артиллерией, о контратаках. Вместо стремительного преследования дело свелось к вытеснению противника со средним темпом продвижения 3–5 км в сутки. Наши войска, наступающие вдоль шоссе Обоянь – Белгород, были остановлены в 5–7 км от переднего края бывшей главной полосы обороны.

Судя по немецким документам, Гот опасался, что пехотные соединения 52-го ак, понесшие большие потери (например, 332-я пд потеряла 2770 человек, в том числе 89 офицеров), могут не выдержать удара русских. Он решил усилить армейский корпус танками 39-го полка в составе 52-го отб «пантер»111. Особое его беспокойство вызывало положение 57-й пд, оборонявшей к моменту начала отвода войск рубеж шириной до 60 км перед фронтом 40-й армии (в период с 4 по 18 июля дивизия потеряла всего 161 человека, из них убитыми – 31). Ее переподчинили 48-му тк.

В приказе 4-й ТА № 11 от 21.07.1943 отмечается, что противник с полудня 20 июля силами пехоты и танков атакует северный фронт танковой армии. Ожидаемое сильное наступление против западного фланга пока не подтверждается. Гот назначает конечный рубеж отхода с передним краем: выс. 215.4 (2 км вост. Каменный Лог. – Л.Л.), сев. окраина Каменный Лог, выс. 233.6, сев. окраина Триречное, южн. окраина Ново-Черкасское, сев. окраина Бутово, выс. 229.8, юго-вост. окраина Герцовка (запасной сборный пункт) и далее на запад в основном по старому переднему краю. От лесничества Журавлиный и восточнее переходили к обороне отходящие соединения группы «Кемпф». Начало отхода было назначено на 47.30 21.07.1943, то есть на 21.30 (22.30)112.

Танк Т-ГУ, брошенный немцами при отходе

Противник был вынужден выводить из боя не только танковые соединения, но и перебрасывать на другие направления (в район Орла и в Донбасс) наиболее боеспособные части своей авиации. В результате активность его в воздухе резко снизилась. Так, если 15 июля 8-й авиакорпус противника выполнил до захода солнца 706 вылетов, на следующий день – 499 вылетов, то 17 июля в небо поднялось только 138 самолетов, из которых значительная часть имела венгерские опознавательные знаки113.

И наша авиация использовала благоприятно сложившуюся обстановку для нанесения ударов по отходящим войскам противника. Например, 1-я гв. бад совершила за 18 июля три групповых вылета, достигнув наивысшего напряжения в ходе оборонительной операции114. Активно действовала и штурмовая авиация. 18 июля в 15.15 девятка «илов» атаковала отходящую колонну машин с прицепами (всего 200–250 машин) в районе Меловое на дороге Дубрава, Бутово. Группа командиров 6-го тк 1-й танковой армии выразила восхищение результатами атаки специальной телеграммой в адрес авиаторов115.

Ставка ВГК и командование фронта не захотели тратить время на перегруппировку войск, хотя этому благоприятствовала и общая обстановка, и завоеванное нашей авиацией полное господство в воздухе. Не будем фантазировать, к чему могли привести удары по флангам вклинившейся группировки противника, уже приступившего к выводу из боя соединений 2-го тк СС, в условиях нашего превосходства в силах (в сражение были введены войска 53-й армии с ее 1-м мехкорпусом). Об этом хорошо сказано в воспоминаниях К.К. Рокоссовского, С.М. Штеменко и Л.М. Сандалова (начальник штаба Брянского фронта) относительно действий наших войск при отходе противника из орловского выступа.

В полосе Степного фронта соединения 69-й армии, понесшие большие потери, приводили себя в порядок и 17 июля активных действий не вели. 92 гв. сд, сдав свой участок обороны 252-й сд 53-й армии, была выведена в тыл для доукомплектования. В 96-й тбр и 148-м отп на 15 июля в строю имелось всего 12 танков, из них 4 легких. Чтобы сорвать планомерный отход врага, нужны были дополнительные силы. Армия получила в качестве пополнения 9348 человек, в том числе 48-й ск – 6 574 (стрелковым соединениям досталось 1100 чел.).

18 июля и в ночь на 19-е действовали только передовые отряды. Противник отразил их атаки сильным артиллерийским огнем. В предвидении отхода немцы не жалели снарядов и мин. 19 июля в 13.00 командующий войсками Степного фронта доложил представителю Ставки маршалу Жукову:

«По данным авиации и боем устанавливается отход противника в южном и юго-западном направлении. Идет бой за Плоты и Александровку. Решил немедля ввести Соломатина и две сд Манагарова. Задача – стремительным ударом преследовать противника в направлении Шахово, Гостищево, Белгород, к исходу дня 20.7 перерезать шоссе Обоянь – Белгород в районе Ерик, Шопино, Гостищево. Крючёнкин В.Д – преследует вдоль левого берега р. Сев. Донец на Белгород. Шумилов М.С. – Мясоедово, Старый Город. Прошу утвердить»116.

Основные силы Степного фронта перешли в наступление в 4.00 20 июля. Части 214-й и 233-й сд 53-й армии, введенные в бой из-за правого фланга 69-й армии, к исходу дня овладели Лески, Малиновкой и завязали бой за Волобуевку, Чурсино и Клейменово. Соединения 69-й армии овладели Ржавцем, Кураковкой, Стрельниковом, Казачьим.

Минометный расчет противника ведет огонь

К сожалению, в который раз командование фронта недооценило возможности противника по сдерживанию наступления наших войск. А обороняться немцы умели. Они со времен Фридриха считали, что устоять легче, чем победить. Войска учили, что, отбив атаку, надо немедленно контратаковать, чтобы захватить пленных, оружие и боевую технику противника. В течение дня части противника упорно удерживали занимаемый рубеж, используя любую возможность для проведения коротких контратак. Затем под прикрытием арьергардов основные силы выходили из боя и отходили на следующий промежуточный рубеж.

Командующий войсками Степного фронта генерал-полковник И.С. Конев (справа) и начальник штаба фронта генерал-лейтенант М.В. Захаров

Первыми отводились батареи тяжелой артиллерии, которые развертывались на новом рубеже в готовности к открытию огня на максимальную дальность. Батареи легкой артиллерии и минометного полка вели огонь до 22.00 (23.00), стремясь ввести противника в заблуждение. Танки использовались для усиления пехотных частей и в качестве резерва их командиров. Выход из боя и отход арьергардов прикрывали многочисленные засады с использованием танков, а на западном фланге 4-й танковой армии – в том числе и «пантер». Подбитые боевые машины немцы уже не успевали эвакуировать и при отходе взрывали.

Противник оказывал упорное сопротивление частями прикрытия и боем на промежуточных рубежах, неоднократно переходя в контратаки силами пехоты и небольших групп танков. К 18.07 в 6-й тд оставалось 18 боеспособных танков, включая 2 командирских (ее ударная танковая группа взаимодействовала со 168-й пд), в 19-й тд – 25 танков (из них 2 командирских) и 21 ПТО (ударная танковая группа дивизии взаимодействовала с 167-й пд), в 503-м отб – 14 «тигров». В 167-й пд имелось 51 противотанковое орудие, в 168-й пд – 53117.

Иногда ошибочно считают, что основные силы 3-го тк армейской группы «Кемпф» были выведены из боя к 18 июля. Судя по архивным документам, они также выводились из боя постепенно, по мере сокращения фронта вклинения. 20 июля были выведены из боя 19-я тд, затем 332-я пд. По мере усиления нажима советских войск вдоль шоссе Обоянь – Белгород противник счел возможным перебросить часть танков и артиллерии в полосу наступления войск Воронежского фронта. Так, на угрожаемое направление был переброшен 503-й отб «тигров» (15 боеспособных машин) – к 2.30 20 июля в район станции Сажное, затем в район Смородино (западнее р. Липовый Донец). Части 6-й тд 21 июля также совершили маневр на левый фланг 167-й пд и оседлали шоссе Обоянь – Белгород. 11-я тд 48-го тк действовала западнее шоссе, прикрывая направление на Быковку. Промежуточный рубеж, проходящий примерно по рубежу прежней второй полосы обороны, продолжали удерживать 255-я пд, 3-я и 11-я тд, 167, 168 и 198-я пд противника. К этому времени танковые дивизии СС «АГ» и «ДР», а также 7-я тд сосредоточились западнее Белгорода. Мд «ВГ» начала выдвижение в район южнее Сумы для последующей переброски в район Брянска118.

Официально оборонительная операция Воронежского фронта завершилась 23 июля. Эта дата напрямую связана с приказом Верховного Главнокомандующего от 24 июля 1943 г. об итогах оборонительного периода Курской битвы:

«Вчера, 23 июля, окончательно ликвидировано июльское немецкое наступление из района Орла и севернее Белгорода в сторону Курска. <…> За время боев с 5 по 23 июля уничтожено более 70 тысяч солдат и офицеров противника, подбито и уничтожено 2900 танков, самоходных установок – 196, полевых орудий – 844, самолетов – 1932, автомашин – свыше 5000»119.

Этот приказ, имевший большое политическое и пропагандистское значение, был немедленно доведен до войск. Интересно, что уже на следующий день – 25 июля – текст этого приказа активно обсуждался в Ставке Гитлера. Фюрер был удивлен, что Сталин в своем докладе точно назвал количество немецких мотопехотных, танковых и пехотных дивизий. В разговоре с генерал-лейтенантом Варлимонтом (заместитель начальника оперативного управления ОКБ) Гитлер сказал: «У меня такое ощущение, что это означает отбой своего собственного наступления, то есть он представляет дело таким образом, что наш план сорван. Но создается впечатление, что одновременно он обосновывает этим свои решения. Наверное, поступили сообщения, что здесь дело дальше не идет, здесь повсюду произошла задержка, так что он отказался от мысли, что все будет развиваться быстрым темпом дальше. Таково ощущение»120. Действительно, наступление давалось нашим войскам тяжело. И Гитлер рассчитывал, что у русских не хватит сил на большое наступление одновременно на орловском и харьковском направлениях.

Но по требованию Сталина войска Воронежского и Степного фронтов продолжали наступать, и ожесточенные бои на южном фасе Курского выступа продолжались и после 23 июля. Судя по ежедневным сводкам о потерях наших и немецких войск, боевые действия в этот период носили крайне напряженный характер. Достаточно сказать, что 5-я гв. ТА с 21 по 31 июля потеряла порядка 4,5 тыс. человек (43 % от общих потерь в июле). И это при том, что с 24 июля она, передав занятый рубеж соединениям 5-й гв. армии, была отведена в тыл для приведения бронетехники в порядок. Всего армия в период с 12 по 24 июля потеряла 439 танков и САУ, в том числе 276 Т-34, 128 Т-70, 11 МК-4 «Черчилль», 1 °Cу-76, 14 СУ-122121.

Армия Жадова в ходе наступления с 21 по 31 июля потеряла около 11 тыс. человек. Об ожесточенности боев после официального завершения оборонительной операции красноречиво говорят ее потери, которые после 23 июля составили 7814 человек – треть от общих потерь за июль. Потери по дням наступления распределились следующим образом: 24 июля – 763 человека, 25-го – 2126, 26-го – 1258, 27-го – 609, 28-го – 1190, 29-го – 465 и 30-го -1403, всего – 7814122.

Командующий Степным фронтом И.С. Конев, однажды уже споткнувшийся на вопросе организации преследования отходящего противника, потребовал от войск фронта решительнее обходить позиции арьергардов противника, смелее выходить на пути его отхода. Однако сопротивление противника по мере сокращения линии фронта усиливалось. Войска фронта в течение дня 23 июля, продолжая наступление, продвинулись на 2–5 км и после упорных боев овладели 8 населенными пунктами. Особенно упорное сопротивление противник оказал в районе Мелихово, которое в течение дня несколько раз переходило из рук в руки. К 22 часам наконец удалось овладеть этим важным пунктом.

С утра 24 июля войска Степного фронта продолжили наступление, стремясь полностью восстановить оборону по прежнему переднему краю и выйти к главной полосе обороны противника. Бои велись до полного истощения физических и моральных сил личного состава. Части 89-й гв. и 183-й сд лишь 26 июля после ожесточенных боев овладели Хохлово и Шишино. В трех стрелковых полках 93-й гв. сд к 24 июля осталось 2458 человек, из них активных штыков, то есть тех, кто непосредственно может идти в атаку, всего 754. Дивизия потеряла за четыре дня наступления более 715 человек убитыми и ранеными. Командир дивизии доложил, что продолжает сокращать тыловые подразделения. 26 июля части дивизии освободили Дальнюю Игуменку. Противник отошел на западный берег Липового Донца. Сводному отряду автоматчиков удалось 28 июля захватить небольшой плацдарм на правом берегу реки в районе Шишино (8 км севернее Белгорода). Командование требовало продолжать форсирование, но в дивизии осталось к этому времени всего 220 активных штыков. Остатки отряда пришлось отвести назад. Дивизия перешла к обороне назначенного рубежа только с 30 июля123.

В этот день Конев доложил Сталину, что с 16.00 войска Степного фронта возобновили наступление на правом крыле и после ожесточенного боя 53-я армия овладела районом высоты 244.7 и восточной опушкой леса западнее Вислое (15 км севернее Белгорода). Части 107-й сд 69-й армии вели бой юго-западнее Киселево. Войскам 7-й гв. армии удалось восстановить оборону по р. Северский Донец до устья р. Разумная. Отразив две контратаки противника силою до батальона пехоты с 10 танками, они удержали плацдарм, захваченный на западном берегу Северского Донца в районе Соломино124. В связи с большими потерями дальнейшие попытки полностью восстановить оборону по бывшему переднему краю в полосе фронта успеха не имели. Но настойчивые атаки наших войск продолжались вплоть до конца июля. Они, видимо, имели цель сковать силы противника, не допустить их переброски на другие участки фронта. К началу операции «Румянцев» в результате упорных боев восточный берег Северского Донца был очищен от врага, за исключением небольшого плацдарма противника у Михайловки (был оставлен противником на второй день нашего контрнаступления – 4 августа).

Войска Степного фронта в составе 7-й гв., 53-й и 69-й армий с 20 по 31 июля потеряли свыше 34 тыс. солдат и офицеров, в том числе 69-я армия – порядка 14 тыс. И.С. Конев пожаловался представителю Ставки маршалу Г. К. Жукову, что четыре лучшие его армии, механизированный и танковый корпуса передали Воронежскому фронту, а принятые от Ватутина 7-я гвардейская и 69-я армии в результате июльских боев имеют малочисленный состав дивизий и большие потери в материальной части артиллерии и оружии. Степной фронт имеет активную задачу, а танков мало: в 53-й армии – 60, в 69-й – 88, в 7-й гвардейской – 50 танков, в 1-м мехкорпусе – 200.

Оба фронта в период с 20 по 31 июля потеряли более 50 тыс. человек. Вот во что обошлось нашим войскам «преследование разгромленного противника»! Выйдя на рубеж Новая Горянка (7 км южнее Ново-Ивановка), Герцовка, Черкасское, Триречное, Каменный Лог (1,5 км северо-восточнее Задельное), Дружный, Киселево, Хохлово, Мелихово, Ястребове, Разумное и далее по восточному берегу р. Северский Донец, наши войска перешли к обороне и начали подготовку к белгородско-харьковской наступательной операции.

Таким образом, Манштейну удалось в основном беспрепятственно отвести войска на прежний хорошо оборудованный в инженерном отношении рубеж и при этом вывести в свой резерв несколько танковых дивизий. Но о переброске корпуса СС в Италию и речи не шло: выведенные из боя танковые дивизии использовались в качестве «пожарных команд» для ликвидации возникающих кризисов на фронте группы армий «Юг».

Соединения 24-го тк были использованы для отражения наступления русских на Северском Донце. Тд СС «ЛАГ», сосредоточившаяся к 21 июля в районе Славянска, готовилась к контрудару для восстановления положения на изюм-барвенковском направлении. Однако в ночь на 26 июля она получила приказ на выдвижение в район погрузки в железнодорожные эшелоны. Дивизия только 27 июля 1943 г. убыла на север Италии, передав 97 исправных танков и тяжелое вооружение дивизиям «ДР» и «МГ». Эти дивизии, имевшие в своем составе 203 танка (в том числе 23 «тигра») и 75 штурмовых орудий, были переброшены в Донбасс, где совместно с 3-й тд участвовали в контрударе 30 июля. В результате тяжелых боев, в котором участвовали соединения и 24-го тк, немцам удалось к 3 августа ликвидировать захваченный нашими войсками плацдарм на р. Миус. Моторизованная дивизия «ВГ» была переброшена в состав ГА «Центр». Это еще один довод в пользу вывода о том, что не высадка союзников в Сицилии, а угроза разгрома немецко-фашистских войск в районе Орла и прорыва фронта на южном крыле ГА «Юг» вынудила Гитлера остановить операцию «Цитадель».

Пытаясь оправдать неудачные действия войск Воронежского и Степного фронтов по срыву планомерного отхода противника с захваченного им плацдарма, маршал Г.К. Жуков выразился так: «Это ему [Манштейну] удалось сделать вследствие исключительной переутомленности наших 1-й танковой, 6-й и 7-й гвардейских армий, а также недостаточной активности 5-й гвардейской танковой армии»125. В условиях жесткой цензуры Жуков не мог сказать, что причина крылась не столько в «переутомленности» личного состава, сколько в больших потерях армий в людях, вооружении и технике. А вот активность армии Ротмистрова и более эффективное использование ее соединений на этом этапе операции в немалой степени зависели от самого Жукова, который координировал действия Воронежского и Степного фронтов. По словам маршала, войска обоих фронтов, выйдя 23 июля к переднему краю немецкой обороны (подразумевалось исходное положение немецких войск перед операцией, что, как мог убедиться читатель, не соответствовало реальному положению вещей), не могли сразу перейти в контрнаступление, хотя этого и требовал Верховный Главнокомандующий. И ему с большим трудом удалось выпросить у Сталина восемь суток передышки.

Советские историки, отлученные в те, уже далекие времена от архивных документов, спрашивали бывшего командующего Степным фронтом И.С. Конева: почему же войска фронта не ворвались на плечах отходящего противника в его оборону, зачем понадобилась оперативная пауза перед операцией «Румянцев». Конев, поддерживающий выводы официальной историографии о разгроме противника под Прохоровкой и не пожелавший по понятным причинам рассказывать о трудных боях после 23 июля, так ответил на их недоуменные вопросы:

«Действительно, с 23.7 по 3.8 была пауза. И она была крайне необходима, чтобы привести в порядок переданные в состав Степного фронта войска 7-й гвардейской и 69-й армий, которые понесли значительные потери в период оборонительного сражения, чтобы изучить характер обороны противника, поскольку он отошел на заранее подготовленные рубежи, преодолевать которые надо было по всем правилам искусства»126.

Оказывается, до этого – при преследовании «разгромленного противника» – можно было пренебрегать правилами военного искусства. В чем же на самом деле заключалась эта пауза и во что обошлась для войск обоих фронтов пресловутая «передышка», читатель теперь уже знает.

Противник, удержав конечный рубеж отхода, намеченный Готом (показан пунктиром на схеме 2), создал на подступах к Белгороду с севера и северо-востока нечто вроде предполья. При этом немцы использовали хорошо оборудованные позиции 52-й гв., 375-й и других стрелковых дивизий, занимавших здесь оборону до 5 июля, с их инженерными сооружениями и минными полями. Но это не спасло врага от разгрома.

На третий день общего контрнаступления – 5 августа, ровно через месяц с начала операции «Цитадель», – Москва салютовала войскам в честь освобождения этого старинного русского города.

 

Примечания к главе 5

1 Военная энциклопедия. М.: Воениздат, 1999. Т. 6. С. 361.

2 Конев И.С. Курская битва. М.: Наука, 1970. С. 30.

3 ЦАМО РФ. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 139. Л. 190.

4 ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2769. Д. 84. Л. 680.

5 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2777. Д. 75. Л. 399–402.

6 Там же. (Александров – псевдоним А.М. Василевского).

7 Курская битва. М.: Наука, 1970. С. 55.

8 ЦАТО РФ. Ф. 203. Оп. 4948. Д. 5431. Л. 5.

9 Ротмистров П.А. Стальная гвардия. М.: Воениздат, 1984. С. 192.

10 РГАСПИ. Ф. 83. On. 1. Д. 27. Л. 28.

11 РГАНИ (РЦХДНИ). Ф. 71. Оп. 25. Д. 9027с. Л. 1–5.

12 ЦАМО РФ. Ф. 32 тбр. On. 1. Д. 20. Л. 115, 48–51.

13 ЦАМО РФ. Ф. 9 гв. вдд. On. 1. Д. 4. Л. 65.

14 М ю л л е р-Г иллебранд Б. Сухопутная армия Германии. 1939–1945. М.: Воениздат, 1976. С. 346.

15 BA-VA: Study Р-144 с. Part. S. 100, 128, 130.

16 NARA, Т313, R366, 18651696.

17 KTB/OKW Bd. Ill, Hb. 11. S. 769.

18 NARA, T313, R390, f8680614.

19 Ротмистров П.А. Стальная гвардия. М.: Воениздат, 1984. С. 193–195, 199.

20 ЦАМО РФ. Ф. 42 гв. сд. On. 1. Д. 76. Л. 237.

21 ЦАМО РФ. Ф. 33 гв. ск. On. 1. Д. 8. Л. 8, 8 об.; Ф. 42 гв. сд. On. 1. Д. 6. Л. 208.

22 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 31. Л. 53 и д. 70. Л. 160.

23 ЦАМО РФ. Ф. 59 гв. тбр. On. 1. Д. 6. Л. 24 об.

24 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 67. Л. 5. Данные по 2-му гв. тк приведены с учетом 26-й гв. тбр (Т-34 – 30, Т-70 – 10), которая находилась в Шахово и в намеченном наступлении участвовать не могла (ЦАМО РФ. Ф. 26 гв. тбр. On. 1. Д. 20. Л. 16 об.).

25 ВА-МА RH 21-4/118 (Tagesmeldungen PzAOK 4 la and SS-Pz.Gren.Div. «Das Reich»). В тд «АГ» на 19.35 13 июля насчитывалось 50 танков (из них 3 «тигра») и 20 штурмовых орудий; в тд «ДР» на 18.00–83 танка (в том числе – один «тигр» и 11 Т-34) и 24 штурмовых орудий.

26 Штадлер С. С. 116.

27 ЦАМО РФ. Ф. 328. Оп. 4852. Д. 58. Л. 77.

28 Там же. Д. 83. Л. 24.

29 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4982. Д. 25. Л. 10–14.

30 Штадлер С. С. 116, 109.

31 ЦАМО РФ. Ф. 9 гв. вдд. Оп.1. Д. 4. Л. 65.

32 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 461. Лл. 64, 64 об.

33 Штадлер С. С. 119.

34 К 15 июля включительно бригада безвозвратно потеряла 33 танка (ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 75. Л. 33).

35 ЦАМО РФ. Ф. 95 гв. сд. On. 1. Д. 25. Л. 106 об.; Ф. 5 гв. А. Оп. 4852. Д. 58. Л. 77.

36 NARA, Т354, R605, ПОЗ, 105.

37 ЦАМО РФ. Ф. 426. Оп. 10753. Д. 410. Л. 9.

38 Штадлер С. С. 119.

39 Там же. С. 113.

40 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 31. Л. 58.

41 ЦАМО РФ. Ф. 26 тбр. On. 1. Д. 20. Л. 18.

42 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2777. Д. 75. Л. 409.

43 Там же. Лл. 58–60.

44 ЦАМО РФ. Ф. 48 ск. On. 1. Д. 2. Л. 3.

45 Там же. Л. 21.

46 ЦАМО РФ. Ф. 92 гв. сд. On. 1. Д. 13. Л. 134.

47 ЦАМО РФ. Ф. 426. Оп. 10753. Д. 100. Л. 66, 67.

48 ЦАМО РФ. Ф. 3400. On. 1. Д. 31. Л. 92.

49 ЦАМО РФ. Ф. 4 гв. тбр. On. 1. Д. 34. Л. 17–19.

50 ЦАМО РФ. Ф. 3400. On. 1. Д. 31. Л. 101.

51 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 31. Л. 61.

52 ЦАМО РФ. Ф. 3400. On. 1. Д. 31. Л. 102–105.

53 Штадлер С. С. 118.

55 ЦАМО РФ. Ф. 426. Оп. 10753. Л. 36, 49, 48, 22.

55 ЦАМО РФ. Ф. 53 гв. отп. Оп. 354813с. Д. 1.

56 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 31. Л. 65.

57 Штадлер С. С. 122.

58 ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12477. Д. 639.

59 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 80. Л. 19.

60 ЦАМО РФ. Ф. 3400. On. 1. Д. 23. Л. 10 об.

61 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2777. Д. 75. Лл. 414, 415.

62 ЦАМО РФ. Ф. 426. Оп. 10765. Д. 13, Л. 11 об. (разведсводка № 9 на 22.00 16.07.1943 г.).

63 КТВ 1а 8 Panzerlage (BA-MA RH 20-8/97), Anlage 2 zu Gen. Kdo. 111. Pz.Korps la Nr. 1487/43. (BA-MA Rll 24-3/88).

64 NARA, T314, R197, fl473.

65 ЦАМО РФ. Ф. 426. On. 10753. Д. 43. Л. 9.

66 NARA, T314, R197, fl465.

67 ЦАМО РФ. Ф. 426. On. 10753. Д. 410. Л. 11, 12.

68 ЦАМО РФ. Ф. 25 гв. тбр. On. 1. Д. 18. Л. 27

69 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 301. Лл. 258, 259.

70 ЦАМО РФ. Ф. 1. Оп. 2. Лл. 23, 24.

71 ЦАМО РФ. Ф. 48 ск. On. 1. Д. 17. Л. 36.

72 ЦАМО РФ. Ф. 81 гв. сд. On. 1. Д. 5. Л. 284.

73 ЦАМО РФ. Ф. 48 ск. On 1. Д. 17. Л. 36.

74 NARA, Т314, R198, f320.

75 ЦАМО РФ. Ф. 426. Оп. 10753. Д. 390. Л. 32, 33.

76 Фризер К.Г. С. 15.

77 ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2795. Д. 2.

78 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2870. Д. 10. Л. 193 (приказ № 00193-ОУ от 21.07.43 г.).

79 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 5948. Д. 75. Л. 66.

80 ЦАМО РФ. Ф. 3400. On. 1. Д. 31. Л. 103.

81 Там же. Л. 110.

82 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 5948. Д. 75. Л. 67.

83 ЦАМО РФ. Ф. 3. Оп. 11556. Д. 13. Л. 167.

84 ЦАМО РФ. Ф. 3. Оп. 11556. Д. 13. Л. 175.

85 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2777. Д. 75. Л. 437.

86 Там же. Л. 450.

87 М. MacCloskey. Planning for Victory, p. 134.

88 Clark A. Barbarossa: The Russian-German Conflict, 1941-45. Harper Collins Publishers, 1985. P. 337.

89 Kriegstagebuch des Oberkommando der Wehrmacht (Wehrmachtfuhrungsstab). Bd. III. Frankfurt a/M., 1963, S. 777.

90 История Второй мировой войны. Т. 7. С. 376.

91 Манштейн Э. Указ. соч. С. 540.

92 Ньютон. С. 42.

93 Там же. С. 80.

94 Планом этой операции предусматривался удар в северо-западном направлении с целью окружить и разгромить войска 40-й армии Воронежского фронта. После форсирования р. Псёл два танковых корпуса, повернув на запад, вынуждали противника принять бой с перевернутым фронтом. Для обеспечения этого удара с севера и востока планировалось усилить группу «Кемпф» резервным 24-м танковым корпусом.

95 Манштейн Э. Указ. соч. С. 540.

96 Там же. С. 457.

97 Леман Р. С. 248–249.

98 Engelmann J. Zitadelle 1943. Frrieberg, 1980. S. 5. (Цит. по: Фризер К.-Г. С. 26).

99 George М. Nipe, Jr. Decision in the Ukraine. Summer 1943. II. SS and III. Panzerkorps. J.J.Fedorowicz Publishing Inc. 1996. P. 80. 88. (Джордж М. Найп, Мл. Решение на Украине. Лето 1943. 2-й СС и 3-й танковые корпуса. Изд-во Федоровича, 1996. С. 80, 88).

100 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2851. Д. 24. Лл. 451–455.

101 Военная энциклопедия. М.: Воениздат, 1999. С. 361.

102 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 461. Л. 47, 105.

103 Потери фронта в период с 11 по 20 июля составили 50 466 чел. (ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2870. Д. 45. Л. 840). 4-я ТА и АГ «Кемпф» за этот же период потеряли 13 866 чел. (Zetterling N. and Fra nks о n А., p. 200, table A10.2 (BA-MA RW6/v.558).

104 ЦАМО РФ. Ф. 236. On. 2673. Д. 6. Л. 48–51.

105 T314, R1169, Ю00659. Сколько «пантер» немцы сумели эвакуировать до начала нашего контрнаступления – не известно. Но при отходе, начавшемся 5 августа, противник был вынужден взорвать в районе Борисовки, где располагались ремонтные мастерские 39-го отп, 35 танков «пантера» (Т313, R376).

106 NARA, Т354, R606, ГО00037 (карта); R366, f8651774 (приказ 4 ТА № 10).

107 NARA, Т354, R606, Ю00035; Т313, R369, f8665153 (карта).

108 Приказ 167 пд № 33 от 16.07.43 (ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12462. Д. 729. Л. 162).

109 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2777. Д. 89. Л. 17, 18.

110 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 51. Л. 14, 15.

111 NARA, Т313, R366, f8651810.

112 Там же, f8651811.

113 Хазанов Д.Б., Горбач Б.Г. Указ. соч. С. 173.

114 Там же. С. 176.

115 ЦАМО РФ. Ф. 291 шад. On. 1. Д. 17. Л. 5.

116 ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2779. Д. 290. Л. 1–2.

117 NARA, Т314, R197, fl571; R198, ffl00065.

118 NARA, Т313, R369, f8665157 (карта).

119 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2889. Д. 16. Л. 256, 257.

120 ШтеменкоС.М. Генеральный штаб в годы войны. М.: Воениздат, 1968. С. 177.

121 ЦАМО РФ. Ф. 3415. On. 1. Д. 26.

122 ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2870. Д. 45. Л. 940–950.

123 ЦАМО РФ. Ф. 1262. On. 1. Д. 28. Л. 2–7, 11. Д. 11. Л. 11–33. В деле отсутствуют данные о потерях дивизии за 10, 11,12 и 14 июля. Соответствующие листы из дела изъяты, а нумерация исправлена.

124 ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2779. Д. 290. Л. 28, 29.

125 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 13-е дополненное издание, 2003. Т. 2. С. 163.

126 Конев И.С. Записки командующего фронтом 1943–1945. М.: Воениздат, 1981. С. 23.