Кевин отступает от деревьев, он наряжен мумией. Это он сбил меня подножкой.

Свет ошарашил его, и он не может понять, откуда он мог взяться. У него на голове прибор ночного видения. «Так вот почему они нас видят», — думаю я. Где они их взяли?

Он бросается на меня, и я в последний момент делаю шаг в сторону и ставлю ему подножку.

— Отпусти меня! — слышу я откуда-то с тропы. Я смотрю туда и направляю свет на деревья, но там нет никакого движения. Я не могу определить, чей это голос, Эмили или Сары. После крика раздается смех какого-то парня.

Кевин пытается встать, но я пинаю его в бок. Он снова падает на землю с тяжелым стуком. Я срываю с его лица прибор, бросаю его изо всей силы и знаю, что он упадет по меньшей мере в миле отсюда, а может, в двух или трех, потому что я так зол, что не могу контролировать свою силу. Потом, когда Кевин еще даже не смог сесть, я бегу через лес.

Тропа поворачивает налево, потом направо. Мои руки светятся, только когда мне надо видеть.

Я чувствую, что я уже близко. Потом я вижу впереди Сэма, он стоит, а зомби обхватил его руками. Еще трое стоят рядом.

Зомби отпускает его.

— Остынь, мы просто дурачимся. Если не будешь сопротивляться, тебе ничего не будет, — говорит он Сэму. — Сядь, что ли.

Я раскрываю ладони и направляю свет в глаза зомби, чтобы ослепить. Ближайший из них делает шаг ко мне, я с размаху бью его сбоку в лицо, и он без чувств падает на землю. Его прибор ночного видения летит в заросли ежевики и пропадает там. Второй пытается схватить меня, но я разрываю захват и поднимаю его над землей.

— Что за черт? — говорит он в недоумении.

Я швыряю его, и он ударяется о ствол дерева метрах в шести. Третий парень, увидев все это, убегает. Остается только четвертый, тот, что держал Сэма. Он поднимает руки перед собой, словно я собираюсь выстрелить ему в грудь.

— Это не я придумал, — говорит он.

— Что он задумал?

— Ничего, парень. Мы просто хотели подшутить над вами, немного попугать.

— Где они?

— Эмили они отпустили. А Сара там, дальше.

— Дай мне свои очки, — говорю я.

— Не могу, парень. Мы одолжили их у полицейских. У меня будут неприятности.

Я делаю шаг к нему.

— Ладно, ладно, — соглашается он. Он снимает очки и отдает мне. Я бросаю их даже сильнее, чем предыдущую пару. Надеюсь, они упадут в соседнем городе. Пусть объясняются с полицией.

Правой рукой я беру Сэма за рубашку. Без своего света я ничего не вижу. Только тут я понимаю, что надо было оставить для нас пару очков. Но я не оставил, поэтому я делаю глубокий вдох, зажигаю левую ладонь и веду нас по тропе. Если Сэм что-то и заподозрит, он не проболтается.

Я останавливаюсь, чтобы прислушаться. Ничего. Мы идем дальше, пробираясь между деревьями. Я выключаю свет.

— Сара! — кричу я.

Я стою, прислушиваясь, но слышу только шум ветра в ветвях и тяжелое дыхание Сэма.

— Сколько с Марком парней? — спрашиваю я.

— Примерно пять.

— Ты знаешь, куда они пошли?

— Я не видел.

Мы снова идем, и я не представляю, куда именно. Вдалеке я слышу рычание тракторного двигателя. Начинается четвертый заезд. Меня обуревает ярость, и я готов бежать со всех ног, но я знаю, что Сэму за мной не угнаться. Он уже тяжело дышит, и даже я в поту, хотя температура всего плюс девять градусов. А может, это не пот, а кровь. Не знаю.

Когда мы проходим мимо дерева с узловатым стволом, на меня кто-то налетает сзади. Сэм кричит, когда чей-то кулак опускается на мой затылок, я на долю секунды оглушен, но потом разворачиваюсь, хватаю парня за горло и направляю свет ему в лицо. Он пытается разжать мои пальцы, но безуспешно.

— Что Марк задумал?

— Ничего, — говорит он.

— Ответ неверный.

Я швыряю его о ближайшее дерево в полутора метрах от нас, потом ставлю его и поднимаю сантиметров на тридцать над землей, моя рука опять у него на горле. Он ожесточенно пинается, но я напряг мышцы, и его удары не причиняют мне никакого вреда.

— Что он собирается делать?

Я опускаю его, чтобы его ноги касались земли, и ослабляю хватку на горле, чтобы он мог говорить. Я чувствую, что Сэм смотрит на все это и принимает к сведению, но ничего не могу поделать.

— Мы просто хотели вас напугать, — хрипит он.

— Клянусь, если ты не скажешь правду, я переломлю тебя пополам.

— Он думает, что остальные тащат вас обоих на Пастушьи водопады. Он туда завел Сару. Он хотел у нее на глазах тебя крепко избить, а потом отпустить.

— Показывай дорогу, — говорю я.

Он тащится медленно, и я выключаю свой свет. Сэм, держась за мою рубаху, идет следом. Когда мы проходим небольшую поляну, в лунном свете я вижу, что он смотрит на мои руки.

— Это от перчаток, — говорю я. — Они были на Кевине Миллере. Хэллоуинские реквизиты.

Он кивает, но я вижу, что он изрядно взволнован. Мы идем еще с минуту и слышим впереди шум падающей воды.

— Дай мне свои очки, — говорю я парню, который нас ведет.

Он в сомнении, и я выкручиваю ему руку. Он стонет от боли и быстро срывает очки с лица.

— Бери, бери, — кричит он.

Когда я их надеваю, все становится зеленым. Я сильно его толкаю, и он падает на землю.

— Пошли, — говорю я Сэму, и мы идем вперед, оставив парня позади.

Я вижу впереди группу. Я насчитываю восемь парней. Плюс Сара.

— Я их вижу. Ты подождешь здесь или пойдешь со мной? Там все может обернуться скверно.

— Я хочу пойти, — говорит Сэм. Я понимаю, что он испуган, но трудно сказать, боится он футболистов или того, что, как он заметил, делал я.

Оставшуюся часть пути мы проходим как можно тише. Сэм идет за мной на цыпочках. Когда мы уже метрах в двух, под ногой Сэма хрустит ветка.

— Джон? — спрашивает Сара. Она сидит на большом камне, прижав колени к груди и обхватив их руками. На ней нет очков, и она вглядывается в темноту в нашем направлении.

— Да, — говорю я, — и Сэм.

Она улыбается.

— Я же тебе говорила, — отвечает она, и я понимаю, что она обращается к Марку.

Шум воды, который я слышал, — это все лишь журчащий ручей. Вперед выступает Марк.

— Так, так, так, — произносит он.

— Заткнись, Марк, — говорю я. — Навоз в моем шкафчике — это ладно, но на этот раз ты зашел слишком далеко.

— Ты так думаешь? Восемь против двоих.

— Сэм здесь ни причем. Один на один ты боишься? — спрашиваю я. — На что ты надеешься? Ты пытался похитить двух человек. Ты что, всерьез думаешь, что они будут молчать?

— Да, думаю. Когда они увидят, как я тебя отделаю.

— Ты заблуждаешься, — отвечаю я, потом обращаюсь к остальным. — Тем, кто не хочет оказаться в воде, я предлагаю уйти. Марк искупается в любом случае. Он потерял шанс на бартер.

Все они дружно усмехаются. Один из них спрашивает, что такое «бартер».

— Даю вам последний шанс, — говорю я.

Все стоят и не двигаются.

В центре моей груди возникает нервное возбуждение. Я делаю шаг по направлению к Марку, он отступает, запутывается в собственных ногах и падает. На меня надвигаются двое парней, оба больше меня. Один из них бьет, но я уворачиваюсь и сам бью его в живот. Я ударяю второго, и его ноги отрываются от земли. Он с глухим стуком падает метрах в полутора и по инерции скатывается в воду. Он так бултыхнулся, что летят брызги. Остальные остолбенели. Я чувствую, что Сэм направляется к Саре. Я хватаю первого парня и тащу его. Он дрыгает ногами, но не может попасть по мне. На берегу ручья я поднимаю его за пояс джинсов и кидаю в воду. На меня бросается еще один парень. Я просто отклоняюсь, и он летит в ручей лицом вперед. Трое готовы, остались четверо. Интересно, что из всего этого видят без очков Сара и Сэм.

— Что-то с вами слишком уж просто, ребята, — говорю я. — Кто следующий?

Самый большой из них бьет кулаком, но намного промахивается, хотя я наношу ответный удар так быстро, что его локоть задевает мне лицо и рвет ремень очков. Они падают на землю. Теперь я вижу только слабые тени. Я бью ему в челюсть, и парень падает, как мешок с картошкой. Он выглядит бездыханным, и я боюсь, что ударил его слишком сильно. Я срываю с него очки и надеваю их.

— Еще желающие есть?

Двое поднимают руки над собой в знак того, что сдаются. Третий стоит с отвисшей челюстью, как идиот.

— Остаешься ты, Марк.

Марк поворачивает, как будто хочет бежать, но я бросаюсь, хватаю его и выкручиваю ему руки двойным нельсоном. Он стонет от боли.

— На этом мы заканчиваем, ты понял меня?

Я делаю хватку сильнее, и он почти воет от боли.

— Что бы ты против меня ни имел, ты сейчас это бросаешь. Оставляешь в покое Сэма и Сару. Ты понял?

Я сдавливаю еще сильнее. Я боюсь, что еще немного и его плечо выскочит из сустава.

— Я сказал, ты понял меня?

— Да!

Я тащу его к Саре. Теперь Сэм сидит рядом с ней на камне.

— Извиняйся.

— Да ладно, парень. Ты уже свое доказал.

Я сжимаю ему руки.

— Извини! — кричит он.

— Скажи так, чтобы звучало искренне.

Он делает глубокий вдох.

— Извини, — говорит он.

— Ты дерьмо, Марк! — говорит Сара и дает ему крепкую пощечину. Он напрягается, но я крепко его держу, и он ничего не может сделать.

Я тащу его к воде. Оставшиеся парни стоят и в шоке смотрят. Парень, которого я вырубил, сидит и чешет себе голову, словно пытаясь понять, что произошло. Я вздыхаю с облегчением от того, что он не слишком пострадал.

— Ты никому ни слова не скажешь об этом, понял? — говорю я так тихо, что слышит только Марк. — Все, что здесь случилось, здесь и умрет. Клянусь, если на следующей неделе я хоть слово об этом услышу, то сегодняшнее покажется ничем по сравнению с тем, что с тобой случится. Ты понимаешь меня? Ни единого слова.

— Ты что, и правда думаешь, что я что-нибудь скажу? — спрашивает он.

— Скажи то же самое своим друзьям. Если они проговорятся хоть единой душе, ты мне за это ответишь.

— Мы ничего не скажем, — говорит он.

Я отпускаю его, толкаю ногой под зад, и он летит лицом в воду. Сара стоит на камне рядом с Сэмом. Когда я подхожу, она крепко меня обнимает.

— Ты знаешь кун-фу или что-то вроде того? — спрашивает она.

Я нервно смеюсь.

— Вы много видели?

— Немного, но я понимала, что происходит. Ты что, всю жизнь тренировался в горах или как? Я не понимаю, как ты это сделал.

— Думаю, я просто испугался, что с тобой может что-то случиться. И, да, последние двенадцать лет я обучался боевым искусствам высоко в Гималаях.

— Ты изумительный, — смеется Сара. — Давай выбираться отсюда.

Никто из парней не говорит нам ни слова. Метра через три я понимаю, что не представляю, куда иду, и отдаю очки Саре, чтобы она нас вела.

— До сих пор не верится, — говорит Сара. — Я о том, какое же он дерьмо. Пусть объясняется с полицией. Я этого так не оставлю.

— Ты правда думаешь пойти в полицию? Отец Марка, между прочим, шериф.

— А почему бы после такого и не пойти? Это же было черт знает что. Работа отца Марка заключается в том, чтобы следить за соблюдением закона, даже если его нарушает его собственный сын.

Я пожимаю плечами в темноте.

— Думаю, они уже наказаны.

Я закусываю губу, ужасаясь от одной мысли, что будет вовлечена полиция. Если так, то мне придется уехать, без вариантов. Мы упакуемся и отбудем в течение часа после того, как об этом узнает Генри. Я вздыхаю.

— Ты так не думаешь? — спрашиваю я. — Я имею в виду, что они потеряли несколько приборов ночного видения. Им придется объясняться по поводу них. И это не считая купания в ледяной воде.

Сара ничего не отвечает. Мы идем в молчании, и я молюсь о том, чтобы она обдумала, насколько будет лучше, если просто забыть об этом.

В конце концов, мы доходим до конца леса. Виден свет из парка. Когда я останавливаюсь, Сара и Сэм смотрят на меня. Сэм всю дорогу молчал, и я надеюсь, что это потому, что он на самом деле не видел, что происходило, — темнота тут стала для меня неожиданным союзником, — может быть, он немного потрясен всем случившимся.

— Вам решать, — говорю я. — Но я за то, чтобы это умерло. Я действительно не хочу разговаривать обо всем этом с полицией.

Свет падает на лицо Сары, настроенной скептически. Она качает головой.

— Я думаю, он прав, — говорит Сэм. — Я не хочу следующие полчаса сидеть и писать дурацкое заявление. Я окажусь в большом дерьме — моя мама думает, что я уже час как сплю.

— Ты живешь неподалеку? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Да, и мне надо успеть вернуться, пока она не проверила мою комнату. Пока, увидимся.

Не говоря больше ни слова, Сэм быстро уходит. Он явно перенервничал. Он, наверное, никогда не дрался, и уж точно на него никогда не нападали и не похищали в лесу. Я попробую завтра с ним поговорить. Если он видел что-то лишнее, я постараюсь его убедить, что это был обман зрения.

Сара поворачивает мое лицо к себе и очень нежно проводит большим пальцем поперек моего лба вдоль пореза. Потом проводит по бровям, глядя мне в глаза.

— Спасибо за вечер. Я знала, что ты придешь.

Я пожимаю плечами.

— Я не хотел позволить ему тебя напугать.

Она улыбается, и я вижу, как ее глаза блестят в лунном свете. Она придвигается ко мне, и, когда я понимаю, что должно произойти, у меня перехватывает дыхание. Она прижимает свои губы к моим, и внутри меня все плывет. Это мягкий поцелуй, долгий. Мой первый. Потом она отстраняется, и я завороженно смотрю ей в глаза. Я не знаю, что сказать. У меня в голове проносится миллион разных мыслей. Мои ноги стали ватными, и я едва могу стоять.

— Еще при первой встрече я поняла, что ты особенный, — говорит она.

— У меня было такое же чувство по отношению к тебе.

Она тянется ко мне и снова целует, слегка прижимая ладонь к моей щеке. Первые несколько секунд я растворен в ощущении ее губ на своих и в мысли о том, что я нахожусь вместе с этой прекрасной девушкой.

Она отодвигается, мы оба улыбаемся, ничего не говоря и только глядя друг другу в глаза.

— Ну, думаю, надо пойти посмотреть, здесь ли еще Эмили, — говорит Сара секунд через десять. — А то я никогда отсюда не уйду.

— Наверное, она здесь, — говорю я.

Приближаясь к павильону, мы держимся за руки.

Я непрестанно думаю о наших поцелуях. По тропе с пыхтением едет пятый трактор. Повозка полна, и еще человек десять стоят в очереди. После всего, что произошло в лесу, держа теплую ладонь Сары в моей руке, я не могу стереть улыбку со своего лица.